Текст книги "Линия защиты"

Встреча

– Я отдала этому человеку почти двадцать лет жизни! И теперь должна уехать из его дома. Куда? В родном городе меня никто не ждет, а здесь живут мои дети и внуки. В моем возрасте поздно начинать сначала. Решено, я должна остаться в этом доме! Он должен понять, что я никуда не уеду. Возможно, тогда все изменится, – путаясь в мыслях, начала сбивчивый рассказ Татьяна.

– Что конкретно у вас произошло? – спокойно спросила адвокат.

– Начиналось все радужно. Ранним весенним утром я услышала стук в дверь, и на пороге показался он – красивый, улыбающийся. Я растерялась – ко мне зашел мужчина, притом привлекательный. Мне все в нем понравилось, даже имя – его звали Николай. Он сказал: «Проверка системы газификации», – и все, сердце застучало, в горле пересохло, в голове что-то щелкнуло. С этой минуты я поняла – он тот, кто мне нужен!

Да, порой достаточно пары фраз и жестов, чтобы ощутить непреодолимую силу влечения. У нас были теплые и романтические отношения. Хотя, я уже не думала о личной жизни. Нет, не думала. Прошло несколько лет как умер муж, а я осталась с маленькими сыном и дочкой. Николай тоже был вдовцом. Правда, его жена умерла, когда их дети выросли.

Он жил в другом городе. Первое время расстояние не служило нам помехой, а потом Николай предложил: «Переезжай ко мне, я хочу, чтобы мы были вместе. Я продал свою квартиру, одолжил еще денег и купил для нас дом».

Вещи упаковали быстро. Да и сколько их там было. В небольшой грузовик все поместилось: и фикус, и книги, и тумбочка.

Николай всем представил меня как жену. Да, мы собирались пожениться. Своими руками начали делать в доме ремонт. Помогали и его родные, и мои. Поменяли полы, освежили потолки, вставили новые окна, оштукатурили стены.

По осени заселились, сыграли новоселье. Дети Николая – семейные, жили отдельно, а мои – с нами. Дом был теплый и уютный. Николай продолжал ездить в командировки, а я старалась быть хорошей хозяйкой. Готовила вкусную еду, выращивала овощи, развела цветы. А как-то вечером, за чаем, Николай предложил: «Послушай, Таня, давай продадим твою квартиру». Я удивилась – зачем? «Как зачем? Ты же знаешь, у меня висит долг за наш дом, нужно рассчитаться».

Тогда мы расписаны не были, да Коля и не предлагал регистрировать отношения. Предложение мне показалось странным, и я отказала. Мало ли что? Где будут жить мои дети, не говоря обо мне?

Время шло, замуж он по-прежнему не звал. Я еще не понимала, что помыслы Коли не чисты и не искренни. Теперь я знаю, что Николай привез меня в город с единственной целью – насолить любимой женщине, которая отказалась с ним жить. Правда вскрылась – он сделал это умышленно. Мол, посмотри, ты не хочешь, другие захотят. Да и меня с квартиркой нашел. Представляете, что случилось бы, если бы не мой здравый рассудок! Все-таки не до конца потеряла голову, – исповедовалась Татьяна адвокату, а слезы текли по лицу.

– А теперь чего вы хотите? – уточнила адвокат.

– Я хочу, чтобы он заплатил мне за все двадцать лет. Заплатил за то, что все эти годы я с ним жила, готовила, стирала, убирала, спала с ним, делала ремонт в доме, работала на огороде. А он просто использовал меня. Пусть заплатит – за все и сполна, – отчеканила Татьяна.

– И как вы себе это представляете? – удивилась адвокат.

– Послушайте, он ведь меня выселяет из дома! Это самое главное. Написал заявление в суд, что я его квартирантка, временный жилец, что я ему стирала, готовила и убирала как женщина по найму, можете себе представить?! Спала с ним тоже, выходит, по найму? – от переполнявших эмоций слезы снова подкатили к горлу.

– Я не знаю, как поступить: то ли оставить все и уехать, то ли бороться и жить здесь. Но как я могу находиться в этом доме? Мне надоели бесконечные конфликты. Зачем мне все это нужно? Я не прощу его, нет! Ведь я всецело ему доверяла, отдавала всю себя. А он использовал меня, не смог сказать правду, что любит не меня, что с моей помощью всегда хотел вернуть ту… другую, заставив ее ревновать, – сбивчиво говорила Татьяна и продолжала плакать.

– Она и сейчас с ним встречается, как и все эти годы. Возможно, они и жить вместе решили. А я им помеха.

Бороться и отомстить либо простить, отпустить и уйти. Вот что было для нее дилеммой. И она выбрала месть и борьбу. Татьяна подала в суд встречный иск о признании ее членом его семьи (ведь они не были в браке, но фактически находились в брачных отношениях[6]6
  П. 62 ст. 1 Жилищного кодекса Республики Беларусь (далее по тексту – ЖК Республики Беларусь) от 28.08.2012 г. № 428-З (в ред. от 13.11.2017 г.):
  Члены семьи собственника, нанимателя, поднанимателя жилого помещения, гражданина, являющегося членом организации застройщиков (далее, если иное не установлено настоящим Кодексом – члены семьи), – супруг (супруга), дети, в том числе усыновленные (удочеренные), и родители, усыновители (удочерители). К членам семьи относятся также родные братья и сестры, дед, бабка и внуки, проживающие совместно с собственником, нанимателем, поднанимателем жилого помещения, гражданином, являющимся членом организации застройщиков, и ведущие с ним общее хозяйство; иные родственники, свойственники, нетрудоспособные иждивенцы, проживающие совместно с собственником, нанимателем, поднанимателем жилого помещения, гражданином, являющимся членом организации застройщиков, ведущие с ним общее хозяйство и заключившие письменное соглашение о признании членом семьи; иные граждане, не менее пяти лет проживающие совместно с собственником, нанимателем, поднанимателем жилого помещения, гражданином, являющимся членом организации застройщиков, ведущие с ним общее хозяйство и признанные в судебном порядке членами его семьи.


[Закрыть]), о вселении в жилой дом и предоставлении в пользование комнаты.

Долгих три года шли процессы, в которых были задействованы не только их дети, но и немало посторонних людей. Решения отменялись и не один раз заново пересматривались судом.

Изначально суд отказал Татьяне во вселении в дом. Николай поменял в дверях замки, выставил ее вещи на улицу. Успел оформить дарственную на дочь. Но женщина не сдавалась и упорно продолжала идти к своей цели, хотя внутри у нее всегда были сомнения.

– А надо ли мне все это? Что я получу в итоге? – рассуждала Татьяна.

Но расходы по суду увеличивались как снежный ком, и обратной дороги уже не было. Процессы продолжались, а страсти накалялись.

– Я скоро не выдержу. Я не могу слышать эту наглую ложь. Подумать только, десять последних лет я была для него квартиранткой! И это говорит не только он, но и его дети, свидетели. Говорят, несмотря на то, что мы вместе – я и он справили свадьбу моим детям, мы были для них как мать и отец. На видео все осталось. Это говорит он, когда мой сын по сей день называет его отцом! А я-то всегда считала себя умной женщиной. Ну и попалась! – негодовала Татьяна.

– Зря я не подала иск о возмещении мне всех расходов. Я же говорила, что хочу, чтобы он за все заплатил сполна. Отличный повод! Он сам признал, что я была женщиной по найму. Нужно посмотреть стоимость таких услуг и взыскать с него, – порой позволяла себе зло шутить Татьяна в перерывах между процессами.

И однажды, приняв серьезный вид, Татьяна заявила:

– Вот, посмотрите, я составила список всего, что делала для него в эти годы, и подсчитала стоимость. Раз уж он так со мной обошелся, пускай заплатит, и я уйду из его жизни навсегда.

Не дождавшись совета адвоката, отверженная женщина вручила список услуг Николаю.

– Не понял, что это? – растерялся Николай.

– Счет! Счет за все! Заплати, и я уйду!

– Какие деньги? Ничего я не собираюсь тебе платить! Скажи спасибо, что ты столько лет жила в моем доме! – и Николай выбросил список в урну.

Пускай не по списку, но заплатить Николаю всё же пришлось. Суд удовлетворил требования Татьяны в полном объеме. Признал ее членом семьи Николая, признал за ней право пользования жилой комнатой в доме и взыскал с него все судебные расходы. Решение поддержал Верховный суд.

Татьяна ликовала:

– Ну что же, пора заселяться в дом. Пойду с судебным исполнителем. Надену шляпку, красивый шарфик и пойду! Ах, да… еще кровать с собой возьму и маленький чемоданчик. Хорошо, что Николай сделал ремонт теперь уже в моей комнате. И не подозревал, что для меня старается, – шутила женщина.

Хотя в душе она, конечно, понимала – лучше туда не идти. Годы длительных процессов помогли осознать, что нужно уметь отпускать и прощать. Не держаться за то, что тебя губит и разрушает.

Татьяна вернула все свои расходы по суду и уехала жить в родной город, в ту самую квартиру, с которой все началось.

«Нет такого поражения, которое нельзя было бы превратить в победу, или на худой конец – в полезный урок»[7]7
  Борис Акунин «Смерть на брудершафт. Летающий слон».


[Закрыть].

Дарственная

Ранним осенним утром шел дождь. Сергей Петрович ждал адвоката и верил – ему помогут во чтобы то ни стало. Хотя отчаяние переполняло его сердце. Он не решился пойти один, взял для поддержки подругу.

– Знаешь, Надежда, я немало повидал в жизни. Но такого не ожидал. Как он мог так поступить? Мой сын… сын! Эх, Вадим, Вадим. Да, он ребенок от первого брака, но я обещал Ольге перед смертью заботиться о детях. Он ведь не один у меня, а я сделал выбор в его пользу. И что получил в ответ! – возмущался Сергей.

В его глазах скопились слезы.

– Нет сил, дышать тяжело, словно комок в горле. Нет, я не должен… никаких слез! – пытался собраться мужчина. – Где же адвокат, почему она не приходит?

Одни мысли сменяли другие. Время казалось бесконечным.

– Не надо так, Сергей. Остановись, послушай тишину, тишину своего сердца, и посмотри вокруг, – пыталась успокоить его Надя. – Ведь жизнь вокруг течет неизменно: в мире, покое и благодати. Несмотря на проливной дождь, деревья стоят величественные и непоколебимые – направили свои уже оголенные ветви к небу. Дождь настойчиво льет и прибивает желто-красную листву к земле, заливает лужами, отчего она переливается еще ярче. Ветер легонько качает верхушки деревьев и едва ощутимо касается нас.

– Да, ты права. А вот и адвокат. Пойдем скорее.

Сергей Петрович взял Надежду под руку и быстро провел ее в кабинет.

Внимательно взглянув на пару, адвокат спросила:

– Зачем вы здесь в этот дождливый ранний час? Еще нет и восьми.

– Боюсь, как бы не стало поздно, – ответил Сергей Петрович и тут же добавил: – Знаю, вы поможете мне.

Надежда удобно разместилась в кресле рядом с приятелем. Начался долгий разговор. И все это время за окном лил дождь. Казалось, сама природа слушала и вступала в беседу.

Сергей Петрович рассказал адвокату, что унаследовал от родителей дом, в котором жил с раннего детства. Три года назад он решил подарить его одному из своих сыновей. Как и полагается, договор подписали у нотариуса. Сергей Петрович хотел остаться жить в доме, и это оговорили в договоре как одно из неотъемлемых условий. Нотариус разъяснил, что без согласия отца сын не сможет продать или подарить дом другим людям. Тот не спорил.

Года два они с сыном жили прекрасно. А потом Вадим женился и ушел к супруге. У них родился ребенок. Переселяться в подаренный дом они не хотели. И стали уговаривать Сергея Петровича продать родные стены, рассчитывая купить себе новое жилье. Отец уговорам противился. Сын предлагал деньги – пятьдесят процентов от стоимости дома.

– Вадим, как ты не понимаешь, этот дом – наше родовое гнездо. Ты же знал, что я хочу до последнего жить здесь. Мне не нужны деньги, – отвечал отец.

Сергей Петрович тяжело вздохнул и продолжил:

– Август стал для меня роковым. Я улетел на море, а когда вернулся, был шокирован поступком сына. Вадим действовал быстро и решительно. Воспользовался моим отсутствием и отключил в доме газ, воду. Демонтировал и вывез газовую плиту, умывальник. Сменил замки. Выставил во двор мои вещи, мебель, которые пришли в негодность от осенних дождей. Сейчас приближается зима, а в доме по-прежнему нет отопления, и сын, как владелец, отказывается подключать газ. Я же не собственник и сделать это самостоятельно не могу. Немыслимо, но факт – сын обманул меня, воспользовался моей добротой.

Сергей Петрович настаивал на оспаривании договора дарения и признании его недействительным через суд.

Внимательно выслушав доводы, адвокат разъяснила:

– Вы оба желали заключить договор и подписали его добровольно. Никто никого не принуждал и не убеждал. Поэтому признать договор дарения недействительным по причине того, что сын вас обманул либо ввел в заблуждение до подписания договора дарения, невозможно.

Тогда, по совету адвоката, Сергей Петрович решил попробовать еще раз договориться с сыном. Он отправил ему письмо и потребовал в течение недели восстановить в доме газ и воду. А также попросил возместить стоимость испорченного имущества.

– И если он мне откажет либо проигнорирует требования, пойду в суд. Другого выхода я не вижу, – обозначил свою позицию мужчина.

Время шло быстро, наступали холода. Ситуация не менялась, Сергей Петрович не мог жить в доме, снимал временное жилье. Вадим отказался восстанавливать газ и воду. Последующий судебный спор не разрешил проблему. Сын продолжал настаивать на своем, а в суде обвинял во всем отца:

– Я не имею никакого отношения к отключениям, это сделал сам отец. Желает он восстановить газ, пускай сам и подключает, – неустанно повторял Вадим.

Допросили представителей службы межрайгаза. Они подтвердили, что отключили газ по заявлению собственника дома.

Услышав это, Вадим тут же придумал новую версию:

– Да, я подавал заявление, потому что газовая плита в доме была старая и грозила выйти из строя. Чтобы не взлететь на воздух, я и попросил газовиков временно прекратить подачу газа. Но к плите я никакого отношения не имею. Плиту мне никто не дарил. Чья плита, тот пусть и покупает новую, – хамски парировал ответчик.

– В таком случае, – сообщила адвокат, обращаясь к Вадиму, – мы поставим вопрос о расторжении договора дарения. Вот документы на плиту, срок ее использования не истек. Да и газовики не подтверждают вашу версию. Вы забываете, при заключении договора дарения отец рассчитывал на сохранение своего права проживать и пользоваться домом, который подарил вам. Это прописано в договоре. И вы нарушили это существенное условие[8]8
  Ч. 1 и ч. 2 ст. 420 ГК Республики Беларусь:
  1. Изменение и расторжение договора возможно по соглашению сторон, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом и иными актами законодательства или договором.
  2. По требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только:
  1) при существенном нарушении договора другой стороной;
  2) в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными актами законодательства или договором.
  Существенным признается нарушение договора одной из сторон, влекущее для другой стороны такой ущерб, в результате которого она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.


[Закрыть]. Вы сделали все, чтобы проживание там Сергея Петровича стало невозможным. Наступил отопительный сезон, а в доме нет газа и воды.

Иск о расторжении договора дарения подали. Спор в суде закончился поздней зимой. Сын так и не установил газовую плиту, не обратился с заявлением в городские службы о подключении воды и газа. Да и требования в целом не признал.

По решению суда договор дарения все-таки расторгли, и Сергей Петрович вернул дом. Однако он не смог сразу зарегистрировать переход права собственности на недвижимость. Вадим обжаловал решение суда, и оно не вступило в законную силу.

Пока дело рассматривали в кассационной инстанции, воды и газа в доме не было. Подключить их по-прежнему могли только по заявлению сына.

В областном суде у Вадима спросили:

– Вы не согласны с расторжением договора дарения, хотите остаться собственником дома? Но у вас была возможность все устранить. Отец до суда предлагал вам подключить газ и воду. Вы отказались. Исковые требования отца об устранении препятствий в пользовании домом не признавали.

– Да, так и есть, но я готов сейчас подключить газ, дайте мне время, – пытался выкрутиться Вадим, но было поздно. Кассационная инстанция решение суда о расторжении договора дарения оставила без изменения.

Весной сын все же купил котел и обратился с заявлением о подключении газа. Отец смог оформить право собственности на дом и въехать в него.

Но Вадим не желал останавливаться и обратился в Верховный Суд с жалобой. Он требовал отменить решение суда, чтобы вернуть себе дом:

– Я устранил препятствия, газ подключил. Отец смог заселится в дом, – писал он в надзорной жалобе.

Но, как говорится, ложка дорога к обеду. Решение суда осталось в силе.

Переход

Марина решительно распахнула двери в кабинет адвоката и, не успев присесть за стол, возмущенно сообщила:

– Она меня выгоняет из дома! Все пропало! Пять лет я провела в судах и добилась только одного: я вселилась в дом и жила в нем семь лет, не зная проблем. Но не тут-то было. Изменился закон, и я должна идти на улицу! Как это понимать?

– О каком решении вы говорите? Покажите документы. Кто вас выселяет? – уточнила адвокат.

– Шестнадцать лет назад я вышла замуж. Жить было негде. Мы с Николаем решили строить дом. Получили участок земли, документы оформили на мужа и начали стройку. Нам помогали его родители. Через четыре года дом был готов. Заселились всей семьей: я, Николай и мой сын от первого брака. А через год Коля начал выставлять меня из дома. Чужим я ему стала человеком, чужим. Бил, я уходила на улицу. «Нет здесь ничего твоего, убирайся!» – кричал он вечерами, – слезы непроизвольно текли по лицу Марины.

– Я не могла терпеть его хамства, насилия и злобы. Ночевала прямо во дворе, благо было тепло, а когда похолодало, я переехала на съемную квартиру. Он воспользовался этим и сменил замки. Войти в дом я уже не смогла. Вещи забрать не успела. А через несколько дней получила иск от его матери, Веры Степановны! Иск о моем выселении из дома, – с досадой продолжала женщина.

– Почему от его матери? Кто получал разрешение на строительство дома, и за кем он был зарегистрирован на праве собственности? – уточнила адвокат.

– Дом мы строили с мужем, я это говорила. Его родители нам помогали. В суде свекровь заявила, что все документы на землю и дом изначально были оформлены на нее. А еще сообщила, что построила его за свои деньги, а я к этому не имею никакого отношения. Оказывается, сразу до начала строительства земельный участок был переписан на его мать. Дальше дело было за малым. Она получила разрешение, когда все закончили стройку, ввела дом в эксплуатацию и стала владельцем. Жестокий обман!

– Вы говорите, что строили дом с мужем в браке. Вы согласились в суде, что мать вашего супруга была собственником недвижимости?

– Да, я не спорила с этим. Адвокат спросил у меня, чего я хочу, я ответила – жить в этом доме. Он посоветовал мне вселиться через суд и определить порядок пользования домом, выбрать себе комнаты для проживания. «Тогда вы сможете жить в доме столько, сколько пожелаете», – говорил он мне. По итогу, так все и произошло. Суд не согласился с Верой Степановной. Свекровь не смогла меня выселить, ведь в дом заселял меня муж[9]9
  П. 2 ст. 95 ЖК Республики Беларусь:
  Бывшие члены семьи собственника жилого помещения, другие граждане, имеющие право владения и пользования жилым помещением и не имеющие доли в праве общей собственности на это жилое помещение, подлежат выселению из него по требованию собственника жилого помещения без предоставления другого жилого помещения, если иное не установлено Брачным договором или письменным соглашением о порядке пользования жилым помещением.


[Закрыть]. Я стала жить в доме, в тех двух комнатах, которые мне определил суд. Вскоре брак с Николаем мы расторгли, он ушел жить к другой женщине. Прошло семь лет. Но нет ничего вечного. Сегодня закон изменился.

Адвокат пояснила:

– Вы приобрели право пользования спорным домом на основании решения суда. Свекровь не давала согласия на это. Вы не являетесь и никогда не были членом ее семьи, для нее вы иной гражданин. Поэтому она, как собственник, имеет право потребовать выселить вас через суд[10]10
  П. 2 ст. 153 ЖК Республики Беларусь:
  2. Граждане, вложившие свои денежные средства, денежную жилищную квоту или иное имущество в приобретение или строительство жилого помещения в целях создания общей долевой собственности, имеют право требовать признания за ними права собственности на соответствующую их участию долю в праве общей собственности на это жилое помещение либо право на денежную компенсацию в размере стоимости их доли в праве собственности на это жилое помещение.


[Закрыть]. Есть большая вероятность, что так все и произойдет.

– И что мне делать? Это ведь и мой дом.

– Дом вы построили в браке, но его хозяйка – мать вашего бывшего мужа. Участок также принадлежит ей. Семь лет назад вы не оспаривали этот факт.

– Но я жила в доме. Мне этого было достаточно. А сейчас я хочу восстановить свои права владения спорным жильем. Надеюсь, тогда она меня не выселит.

– До начала строительства, как я понимаю, вы с Верой Степановной не заключали письменный договор о создании совместной собственности. И напрасно. В нем вы могли оговорить, как будете строить дом, кто и сколько денег вложит, у кого и какие доли в праве собственности будут по окончанию всех работ. Но договор не заключен, поэтому у суда не будет законных оснований для признания за вами права собственности на долю в доме, – разъяснила адвокат. – Вы говорите, что вкладывали деньги при возведении дома. В таком случае вы вправе требовать лишь взыскания денежной компенсации. Но и здесь нужны доказательства. Это могут быть как чеки на приобретение материалов, так и свидетельские показания очевидцев, либо тех, кто помогал в строительстве.

– Земельный участок моей свекрови был выделен незаконно. Почему я не могу это обжаловать?

– Прошло семь лет после того, как вы узнали об этом. Вами пропущен трехлетний срок исковой давности. Но это не лишает вас права обратиться в суд. Однако не исключено, что все усилия окажутся тщетными. Вы должны понимать, что свекровь может заявить о применении исковой давности, тогда на этом основании вам откажут в удовлетворении требований.

– Мне не нужны их деньги. Я хочу и дальше жить в доме. Решено, я потребую восстановить свои права на долю в доме.

Суд не согласился с Мариной. Вера Степановна настаивала на том, что она собственница. Марине отказали в признании права собственности на долю в доме и выселили из него. Свекровь отрицала факт совместного строительства. Настаивала на том, что недвижимость она возвела за свои деньги, а невестке с сыном первое время разрешила там пожить. Марина документально подтвердила часть своих затрат на покупку строительных материалов, но письменного договора о создании совместной собственности с матерью бывшего мужа у нее не было.

– Да, я не только не проявила гибкость, но и упустила время, неоправданно потратив деньги. Говорили же мне, что нужен письменный договор о создании совместной собственности, – сокрушалась Марина. – Эмоции меня переполняли, сквозь боль и страдания я не смогла расставить приоритеты. Семь лет назад можно было оспорить оформление земли на свекровь, доказать право совместной собственности с супругом на жилой дом. А я все упустила, – не раз в разговорах с подругами осуждала себя Марина.

Ее дни превратились в кошмар. Она не жила в настоящем. Марина не помнила, что сегодня ела, какая на улице погода, не видела и не слышала окружающий мир. Земля словно уходила из-под ног.

Так бы и продолжалось, если бы не…

Очередным осенним утром Марина сидела в кафе с сыном, по привычке погрузившись в прошлое. Вдруг по ее лицу запрыгал солнечный зайчик. Слепивший свет словно пробудил Марину, она поняла, что давно не слышала и не видела ничего, что происходило вокруг. А теперь заметила маленькую девочку лет семи, которая беззаботно пускала солнечных зайчиков, смеялась и радовалась теплым лучам. В ее мыслях наступила пауза, после которой женщина поняла, как долго отсутствовала в реальном мире, как долго не видела в нем себя.

Это была трансформация. Мысли словно развернулись на триста шестьдесят градусов:

– Если возможность упущена, значит, она была не ко времени, не по силам мне. О, великая иллюзия! Это только казалось, что я могла бы! Если бы могла – сделала бы. Раз не сделала, значит и не могла. Значит, тогда это было невозможным, – радостно проговорила она вслух и поцеловала сына.

Самое важное происходит с нами сейчас. И только мы решаем, как с этим обходиться: сокрушаться об упущенном времени, упускать его или набраться смелости и пойти за тем, что нам необходимо, даже если когда-то свернули с верного пути.

Осознав это, Марина быстро разобралась с жильем. Она встала в очередь по месту работы и через год заселилась в новую двухкомнатную квартиру. Решение оказалось проще и ближе, чем она думала.

«Все проблемы, страдания и боль порождаются нашим эгоистичным умом, цепляющимся за свое ложное «я». Вырваться из его плена можно только через абсолютное присутствие в Настоящем – единственно реальном моменте жизни. Именно в Настоящем мы обретаем свою истинную суть, а также радость и понимание того, что целостность и совершенство есть не цель, а реальность, доступная нам уже сейчас». Экхарт Толле[11]11
  Экхарт Толле «Сила настоящего».


[Закрыть].