Текст книги "Стон служебной любви. Женский роман"

Глава 5

Еще бы Лариса задавала нетактичные вопросы в присутствие шофера! За окном мелькали деревья, широкие полосы дорог, высокие дома. Вскоре поток машин стал плотнее. Они подъехали к выставочному комплексу. Старую шубу пришлось сдать в гардероб, потом заполнить анкету и пройти в залы с медленной публикой.

Лариса многократно отражалась в экранах мониторов, но она знала конкретную цель, что она должна выбрать себе новый автомобиль. Девушка час ходила среди машин, прежде чем выбрала автомобиль. Она взяла у представителей фирмы подборку каталогов и пошла на выход.

У выхода ее ждал шофер. Кто бы в этом сомневался! В джипе тети Ксении не оказалось, видимо, она не из тех, кто ждет в машине рядом с выставочным комплексом. Шофер отвез Ларису домой, от выставки до него рукой подать. Хорошо, что выставочный комплекс сделали на окраине, а не в центре столицы.

Душа Ларисы пела, а она испытывала состояние легкости: страх замужества исчез, а дача ее больше не пугала. Она забежала на второй этаж, открыла дверь в свою комнату и обнаружила, что комната пустая! Вот пустая! Радость сбежала по Ларисе и упала на пол. Ее тронули за плечо.

Лариса оглянулась: рядом стоял шофер.

– Лариса, Вы так быстро забежали на второй этаж, – проговорил шофер. – Вам надо спуститься вниз.

Девушка медленно спустилась вниз за шофером и села у стола. В дверь позвонили. Шофер нажал на кнопку на углу стола. Дверь открылась. На пороге стоял мужчина и держал в руках огромную коробку с пиццей. Шофер рассчитался с мужчиной и положил коробку на стол.

Лариса открыла коробку, приятный запах одурманил голодный желудок. Она пошла в туалетную комнату, а когда вернулась, то увидела, что к столу на кресле-коляске шофер подвозил Ксению Артемовну.

– Лариса, то, что я в кресле сижу, так это временно.

Да, Лариса теперь совсем не знала, чего ожидать от мобильной тетушки в инвалидном кресле. После трапезы тетя Ксения объявила, что будет ездить на сеансы терапии и вскоре поднимется на ноги. Лариса ей поверила и пошла в новую комнату, где все было по-прежнему. Она закрылась в комнате, задумалась, открыла почту, но ничего интересного в ней не было.

«И почему тетушка такая неугомонная?» – промелькнул вопрос в ее голове, она уже порядком устала от смены интерьера перед глазами.

Когда Лариса вышла на следующий день из комнаты, чтобы поехать в университет, тетушка вручила ей ключи от машины, которая стояла у парадной двери. Машина была что надо, Лариса вчера ее на выставке выбрала.

Тетя Ксения так и передвигалась в кресле, но значительно повеселела от присутствия Ларисы и надеялась на то, что скоро будет ходить.

Похоже, у тетушки были проблемы с ногами, поэтому она решила умереть, но потом передумала и все переиграла. Или ей кто подсказал, что еще можно жить и ходить всегда, а не иногда и через силу.

Лариса ехала медленно на новой машине, в их районе пробки бывали редко и по графику работающих людей. Она чувствовала относительную свободу, и это радовало ее не меньше нового джипа вишневого цвета. Она вновь была на высоте.

Джип заметил сокурсник и присвистнул. Ларисе он с первого дня понравился. Да что говорить, это был гималайский медведь собственной персоной. На занятиях она умудрилась отличиться. Вообще, она сама себе поражалась, как с новым имиджем у нее все дела лучше стали идти.

Раньше Лариса училась усердно, но это никогда не оценивалось, а теперь она тащилась от своих успехов. Даже прическа из длинных волос ее не раздражала, раз с ней она была победителем над самой собой прежней. Ради этой победы она готова была простить тете Ксении все перемещения и нервозность последнего времени.

Прохор ждал Ларису рядом с ее джипом, поскольку рядом стоял его форд. Он улыбнулся ей великолепными зубами и щеками с ямочками.

Она подумала: «Интересно, а я смогу его домой пригласить?»

Он сказал:

– Лариса, пригласи меня к себе. Я от любопытства сгораю, хочу увидеть тебя в твоем интерьере.

– Не сегодня, – и она села за руль прекрасного автомобиля.

Дома Лариса сказала тете Ксении о поклоннике. Тетка спросила его имя, полученные данные ей были хорошо знакомы. Она знала почти все официальные данные о сокурснике Прохоре. Они ее устроили, или она сделала вид, что устроили.

– Ксения Артемовна, а зачем Вы показались на глаза Галине?

– Так она спряталась под подушку и подумала, что это видение. Ладно, она знает, что я жива, и знает мое новое место жительства. Мы его вместе с ней придумывали и покупали до инсценировки похорон, а потом тебя вызвали.

– А кто ее ранил? А где сберегательные книжки? А зачем весь спектакль?

– Для тебя.

Ларисе расхотелось приглашать к себе Прохора. Она не знала, что еще придумает тетя Ксения для очередного развлечения.

– А откуда у Вас дурные деньги?

– Они что, пахнут? Тебе не нравится новая жизнь?

– Если честно – не знаю. Вы мне объясните: зачем я Вам нужна?

– Я тебя люблю с рождения, как свою дочь.

– Я хочу домой, к маме. Хочу свою внешность.

– Наивная. Отец при твоем рождении хотел дать тебе свое отчество, но твоя мать с ним не согласилась. Они долго спорили, твоя мать его перекричала. Что еще, твой отец (ты с ним и не знакома) – декан твоего нового факультета.

– Интересное кино получается, Вы все знаете, а я нет. Но обидно, теперь я знаю, за что меня преподаватели вдруг полюбили! Не дали Вы мне побыть счастливой от своих успехов.

– Извини, но этот номер сейчас не пройдет. Тебе придется побыть принцессой. Хозяин этого дачного поселка – твой отец. Хуже того, Прохор – сын своей мамы, а она доцент в том же институте. Так его мама всегда нравилась твоему отцу. Вкусы и во втором поколении совпадают. Остальное узнаешь позже. Твоя машина от твоего отца.

– А я думала, это Вы такая богатая.

– Он через меня тебе деньги передавал все время, пока тебе не исполнилось восемнадцать лет, а потом захотел дать тебе куш больше.

– Вся сказка исчезла, – сказала Лариса уныло.

– Не вся. Мы с ним акционеры, часть его капитала принадлежит мне. Мы вместе создавали недвижимость, а декан факультета он по совместительству.

– Тетя Ксения, значит, я принцесса Лариса, хозяйка элитного поселка и факультета?

– Нет, у твоего отца еще есть кирпичный завод, где делают кирпичи для дачного поселка.

– Я богатая невеста, – запела Лариса диким голом.

– Твоя встреча с отцом намечена на сегодня. Он зайдет к нам. Вы познакомитесь.

– А раньше нельзя было меня с отцом познакомить?

– Спросила бы раньше у своей мамы, – сказала Ксения Артемовна более чем спокойно. – Тебе об этом не сказали.

– Мне реветь или смеяться? – спросила Лариса в полном трансе.

– Твоя мать родила тебя и не сказала от кого. Твой отец меня нашел и помогал тебе по мере сил, он не всегда был богатым. А я была некоторое время на ответственном посту, и мне перепало несколько квартир. С них мы и начали создавать империю для тебя. Его голова и мысли, а мой первый вклад.

– Но когда я ехала к Вам из дома, мой родной отец был жив! – с плачем воскликнула Лариса: – Он ведь Ваш брат, – добавила она без большой уверенности.

– Ты видишь: я ходить не могу. Ноги мои отказали, а у твоего отца тромб в черепушке оторвался. Умер он мгновенно, пока ты ко мне ехала. Когда ты ко мне зашла, я уже знала, что брата нет в живых.

Лариса разревелась как белуга. Она рыдала, кричала и вдруг затихла. В этот момент и зашел новоиспеченный ее отец.

Он посмотрел на заплаканные глаза дочери, погладил ее по голове:

– Я надеюсь, что теперь ты все знаешь?

– Кирпичная принцесса – звучит, скорее, вообще не звучит, – прокомментировала Лариса ситуацию.

– Нам надо было запутать дорогу для несчастий, – сказал мнимый отец, мужчина с весьма умным лицом декана факультета.

– А браунинг с гравировкой? – выдала она неожиданно для всех. – Это он тромб в голове отца сделал?

Тетя Ксения и новый отец переглянулись, но по их взглядам Лариса поняла, что они не стреляли в голову ее отца.

– Лариса, у него тромб и никаких ранений в голове, – тихо сказал мнимый отец.

– Давайте вскроем могилу! – вскричала Лариса.

– Смысла нет, его сожгли, – проговорила тетушка.

– Забудем эту тему, там все честно и труп сожжен, – проговорил мнимый отец.

– Тетя Ксения, зачем Вы так со мной поступили? – спросила Лариса.

– Так получилось, произошли многочисленные накладки, – ответила она.

– Лариса, я боюсь за тебя! – искренне воскликнул мнимый отец.

После ухода мнимого отца Лариса осталась одна. Сдвинуться можно от новостей тети Ксении, если их еще самой интерпретировать. Лариса съездила на могилу, рядом с которой когда-то оставили гроб с якобы телом тети Ксении, но позже здесь захоронили ее отца.

Над могилой стояла новая плита. Точно, здесь была похоронен отец Ларисы, в этом она убедилась окончательно. Ларисе очень захотелось вернуться в свою квартиру, но она понимала, что это невозможно. В стороне стоял Прохор, как всегда в белой рубашке под черным плащом. Он наблюдал за Ларисой в экстремальной ситуации, но к ней не подходил…

На даче Ксении Артемовны спокойствие отсутствовало. Тетушка волновалась об исчезновении Ларисы, ее везде искали, но не могли найти.

Вскоре появилась Галина, которая пришла с единственной просьбой: дать ей денег. Два мужика, сопровождавшие Галину, постреляв в воздух, исчезли.

– Галина, зачем ты устроила весь этот шум? Не могла одна приехать? – спросила Ксения Артемовна, сидя в кресле за чайным столом в холле.

– Хорошо, Ксения Артемовна, эти два мужика меня достали. Я осталась одна, а эти двое потратили деньги с одной твоей сберегательной книжки и стали просить у меня еще. Они не знали, что ты жива. У меня случайно вырвалось, что ты живая и закрыла остальные вклады, – протараторила Галина, доставая пиво в банке из холодильника.

– Понятно. Где мы будем Ларису искать? – спросила Ксения Артемовна, наливая воду из чайника в чашку с пакетиком зеленого чая.

– Не волнуйся. Лариса спряталась где-то, – сказала Галина, открывая шкаф, где лежали пакетики с чипсами, орешками, пряниками, конфетами, вафлями.

– Ларису найдем. А теперь у меня есть предложение: ты можешь пожить в этом доме, но ты будешь работать, – сказала Ксения Артемовна, показывая на пакет.

– Добрая тетушка! Я – и работать! Ты лучше придумай, как откупиться от мужиков! Вчера их выгнала охрана дачного поселка. А в следующий раз что произойдет? – Галина подала пакет пряников тетке, взяла себе пакет соленых орешков.

– Галина, что я могу придумать, я уже смерть изобразила, а ты проговорилась, что я живая, – недовольно проговорила Ксения Артемовна, вскрывая пакет с пряниками.

– А шофер зачем? Пусть тебя защищает, – парировала Галина, вскрывая банку.

– Тогда пойдем другим путем: ты их вызови сюда, пока здесь нет Ларисы. Попробуем устроить переговоры на высшем уровне, заключим с ними договор о ненападении, – проговорила Ксения Артемовна с чашечкой кофе в одной руке и пряником в другой.

– Эти два мужика договоры не воспринимают, – возразила Галина, щелкая соленые орешки из пакетика и запивая их пивом из банки.

К ним подошел шофер в спортивном костюме.

– Присаживайся, Клим. Чай. Кофе. У нас легкий завтрак, – проговорила Ксения Артемовна, доставая следующий пряник.

– А мне пива не осталось? – спросил Клим, но, увидев покачивание головы Ксении Артемовны, добавил: – Уговорили, выпью кофе. У меня есть предложение по поводу вчерашних олухов.

– Клим, а раньше где ты был? Где было твое предложение? – с раздражением спросила Ксения Артемовна, вставая на ноги, которые почти отошли от стресса и могли ходить.

– Не хотите – не скажу, – обиделся Клим, положив пару ложек растворимого кофе в чашку и заливая горячей водой из чайника.

– Клим, у тебя отличная фигура! Давай поженимся! – воскликнула на одном дыхание Галина, чтобы не успели ее прервать. – Это у меня идея, а не у тебя! Если мы поженимся, то те двое от нас отцепятся, не будут они преследовать семейную пару. Я подслушала один их разговор. Ксения Артемовна, соглашайтесь на нашу свадьбу, сразу получите дополнительных наследников, а преследователи уйдут от Вас к другим!

– Галина, если все будет так, как ты говоришь, то я согласна, – приободрилась от идеи о свободе от преследователей Ксения Артемовна.

– Меня женили! – с пафосом воскликнул Клим. – А я согласен, человеком буду, а не Вашим служащим, – и залпом выпил кофе из кружки, словно это пиво.

– Кстати, мой багаж у ваших соседей, я ждала результата переговоров. Я за ним пойду, а ты, Клим, изобрази счастливого мужа, когда мы возьмем мои чемоданы.

И она выскочила в дверь в джинсах и тонком свитере.

Через минут пять Галина появилась с сумкой, а за ней шел нагруженный большими сумками Клим.

Ксения Артемовна величественно показала на второй этаж:

– Галина, весь второй этаж ваш, а если Лариса вернется, то мы придумаем выход из ситуации.

Галина хлопнула в ладоши и побежала по лестнице на второй этаж, за ней пошел Клим. Вскоре он вернулся, взял сумки и отнес их на второй этаж. К столу подошла домработница, посмотрела на чашки и стала их составлять на поднос и как-то незаметно вытерла стол. Ксения Артемовна осталась одна за столом. Она подумала, что с Галиной ей жить проще, чем с Ларисой.

Прохор имел собственную семью. В его округе дома стояли разнокалиберные, их высота зависела от времени возведения. Ближе к центральным дорогам дома были умеренно грязные. Чем дальше от дорог стояли дома, тем они были чище.

Лариса не жила рядом с дорогой, ее дом находился в двух домах от дороги, то есть недалеко от дорожной магистрали. Она была городской жительницей и умела перемещаться в пространстве на всех видах городского транспорта.

У Прохора были мать, отец и бабушка неопределенного возраста. У них была трехкомнатная квартира в десятиэтажном доме из больших белых кирпичей. Они жили на последнем этаже, сверху над домом располагалась надстройка непонятно зачем, видимо, это задумка архитектора.

Отец Прохора, более известный как Кирилл Дмитриевич Фен, был большим тружеником. Он сделал лестницу из своей квартиры на чердак. На огромном чердаке были видны трубы различного назначения. Минуя трубы, он возвел стены, выкрасил их снаружи в белый цвет и нагородил еще три комнаты. Конечно, при первой проверке их могли аннулировать, но до этого момента можно было пожить в нормальной обстановке, не утруждая семью своим частым присутствием. Теперь у семьи получилось шесть комнат. Это уже намного лучше, да еще плюс кухня.

Короче, пять спальных комнат плюс одна общая комната, из которой лестница шла на чердачный этаж. В общей комнате поставили диван на троих, два кресла и длинный низкий стол. На стене повесили длинный плазменный экран телевизора. В стене между кухней и комнатой пробурили небольшое окно, по которому туда и сюда ходил сервированный стол, что позволяло есть в общей комнате и не усложнять своим присутствием обстановку на кухне. Готовили на кухне мама и бабушка Прохора.

Прохор – молодой человек. Рост у него где-то 180 см. Плечи широкие, ноги длинные, глаза серые, волосы русые. Характер нордический. Младшие члены семьи во все времена считали, что они умнее старшего поколения, поэтому старшие вздрагивали от едких замечаний Прохора. Но все по порядку. Прохор учился в университете.

Отец семейства – Кирилл Фен, ростом 178 см, плечи шире нижней части тела, руки натруженные, пальцы на руках крупные. Волосы зачесаны назад, длина волос не больше 6 см. Мать семейства – Людмила Ивановна, ее рост 167см, возраст 40 лет. Бабушка была ростом 155см.

Людмилу Ивановну съедала тоска, сын вырос и развлекался сам по себе либо за счет ее нервов. Он слушал такую матерную музыку при своей внешней интеллигентности, что не только уши вяли, но и мозги усыхали. Музыка Прохора звучала на полную мощность, одну и ту же песню он слушал по несколько раз и подпевал. Речитативные песни крутились под самодельные клипы и вызывали нервные спазмы.

Людмила Ивановна задумалась: а виновата ли в этом музыка? Модные ритмы со странной рифмой раздражали ее до бешенства. Она послала проклятье на экран с такой ненавистью, что Прохор крикнул:

– Не смей проклинать моих друзей!

– Выключи! – выдавила из себя Людмила Ивановна.

Рядом бегали две собаки, создавая суету. Кобелю было два года, его будущей партнерше только два месяца. Эта красивая собачка задирала взрослого пса, и он не выдержал – ударил лапой по мордашке собачки.

Людмила достала остатки твердой колбасы, разрезала на две неравные части и отдала собакам за домашний цирк. Они успокоились, легли с двух сторон от нее и задремали.

Кирилл Фен в последнее время постоянно жил на даче и Людмиле Ивановне не докучал, он ее вовсе не замечал. Мать Кирилла пасла его на даче вместе с козой и поила козьим молочком. Оставался дома Прохор, но он так увлекся девушкой Ларисой, что мать в упор не видел и ее к себе в комнату не пускал.

В доме наступила временная тишина. Людмила Ивановна включила телевизор в общей комнате и стала смотреть сериал, но просмотреть всю серию она не смогла. Ей захотелось пойти в обувной магазин и купить новые туфли. Для чего они ей нужны, она не знала, но захотела обновить обувь. Она переключила программу, в которой красили волосы, захотелось пойти и купить новую краску для волос. Она взяла и выключила плоский экран. Это было самое худшее состояние, сопровождающееся полной безысходностью.

Взгляд ее упал на усохшие букеты цветов, выбрасывать их у нее не было желания. Она была пустая, без положительных эмоций. Она стала рассматривать обстановку вокруг себя, но что-либо делать ей не хотелось. Вдруг она ощутила зов бедняка. Он звал ее с того света. Возникло ощущение, что его душа в этой комнате. Это было ужасно! Дома не было никого! Была только зовущая душа умершего любимого человека. Да, она его любила! Со всеми его достоинствами и недостатками. Она знала секрет счастья: между удачными свиданиями обязательно должна была быть нейтральная полоса отчуждения. А теперь у нее была только эта полоса, но она не обещала приятной встречи.

Руки у Людмилы Ивановны мелко завибрировали. Она посмотрела на руки, внешне они были спокойны, а изнутри их трясло. Состояние нервного напряжения нарастало. Психоз готов был вырваться наружу, ей хотелось заголосить. И она завыла, протяжно и неистово, и резко прекратила вой.

Людмила Ивановна вышла на балкон, лето окутало ее теплом. Пролетел голубь. Мимо капнула вода с верхнего этажа. Она села в кресло, взяла отложенную книгу, стала читать.

В дверь позвонили.

Пришла Лариса с капельками слез в глазах.

– Что случилось? – спросила Людмила Ивановна.

– Не знаю, я устала быть никем и нигде, – тихо пролепетала Лариса.

– Проходи на балкон. Поговорим, – предложила Людмила Ивановна.

Они сели в два кресла в окружении цветущей герани.

– Людмила Ивановна, а что говорить? Я живу у вас никем. Тетя Ксения сорвала меня с моей квартиры, а ваш Прохор не дает в нее вернуться. Жить у тетушки я не могу, с ней живет двоюродная сестра с новым мужем. Я никому не нужна, – и Лариса заревела в полный голос, навзрыд.

– Лариса, а какой сегодня день недели?

– Вы про его плащ? Так это шутки Прохора. Сильно придуманная ложь. Я все придумала. А я не умею постоянно выдумывать подвиги, чтобы ему было со мной интересно! Не могу! – и Лариса нервно всхлипнула. – Нет, его тщеславие границ не имеет! – вскрикнула Лариса.

– Я верю тебе. Его отец тоже хочет от меня того, чего во мне нет и быть не может.

– Но у вас есть сын! Вы привыкли друг к другу!

– Если ты заметила, то Кирилл Фен живет постоянно на даче, там и развлекается. Он в отставке по возрасту, еще не наигрался и свободой не надышался.

– Что мне делать? Я хочу быть собой. Мне надо уехать от вас. Я поеду в свою квартиру, давно я там не была, тетушка за квартиру платила, я дома почти год не была.

– Что мне Прохору сказать?

– Что я улетела на остров в океане, это последняя наша шутка. У тети Ксении на самом деле есть нефтяная платформа в ста километрах от берега. Кстати, там сейчас находится Прохор, я от него одна улетела на вертолете.

– Лариса, заметь, ваша жизнь полна чудес и без фантазий. Не возражай мне. Хочешь уехать домой – уезжай.

Лариса поднялась наверх, собрала вещи, помахала пальцами и вышла из квартиры. Людмила Ивановна неожиданно для себя почувствовала легкость. Собаки проснулись и стали бегать мимо нее туда-сюда. Она улыбнулась себе любимой и приступила к уборке квартиры.

В дачном поселке жизнь шла с местной скоростью. Кирилл Фен зашел в дом бывшего изобретателя. Помещение, опутанное проводами, не вызывало ощущения жилого дома. Хозяина похоронили, его смерть была официально оформлена. С ним Кирилл Фен пошутил, но еще больше он пошутил над Людмилой Ивановной. Она находилась в шоке, в подвешенном состоянии и от взаимной ревности на похороны бедняка изобретателя не приходила.

Кирилл Фен был зол на жену. Она выводила его из себя любовью к бедному изобретателю. Он и решил убрать бедняка с дороги. Он редко жил дома, пока служил в армии, вернувшись в дом, не мог найти себе места. А его место было элементарно занято. Устроил он обычную перестрелку у пруда, куда дачники особо не ходили. Женщинам он сказал, что изобретатель случайно погиб. Не нравилась ему такая ложь, но так получилось.

Хотя изобретатель в принципе не мог быть бедным из-за богатого духовного мира. Чудовищная ложь стоила Кириллу Фену денег, а теперь он бродил среди проводов в доме изобретателя и искал вчерашний день. Ему захотелось уехать далеко и надолго. В его душе не было ни любви, ни ревности.

В своей комнате в дачном поселке страдал Прохор, его съедала тоска от одиночества, ему было и скучно, и грустно. Он посмотрел на улицу. В памяти всплыло милое лицо Ларисы. Вот кого он хотел видеть! А захочет ли она его увидеть? Лариса в этот момент повернула невольно голову к окну, в ее памяти возник облик Прохора, ей интуитивно захотелось его увидеть.

За дверью послышались крики и редкие выстрелы, она вся сжалась от невольного страха, потом оглянулась вокруг себя с мыслью спрятаться, но услышала приближающиеся шаги, мужские голоса. Кто-то тряс ее дверь. Ларисе показалось, что эти голоса она уже слышала.

– Лариса, дверь открой, все равно выломают, – громко сказала Галина.

Лариса последним взглядом окинула комнату, посмотрела наверх и увидела нечто похожее на люк. Раньше она думала, что это обрамление для светильников, расположенных в разных местах потолка.

– Галина, секунду подожди, халат наброшу! – крикнула Лариса и нажала на выключатель странной лампы.

Мгновенно в потолке открылся люк, из него вывалилась лестница. Лариса полезла по лестнице на чердак и закрыла за собой люк, уже слыша, что дверь стали ломать. Она оказалась на весьма приличном чердаке, но ее теперь волновал вопрос личной безопасности. Она невольно вспомнила, где слышала эти голоса: в квартире тетушки, но легче от этого стало.

С чердака надо было уходить. Она выглянула на улицу, открыв дверцы с чердака на крышу. Стоило ей показаться в открытом окне, как она попала в мужские руки. Крепкие мужские руки подхватили ее и перенесли по чердачному балкону в другую комнату. Лариса посмотрела на Прохора.

– Спасибо, Прохор, что спас. Мне надо убежать подальше от этой дачи.

– Не волнуйся, прорвемся, держись за меня и верь мне! Лариса, машина моя недалеко стоит. Я приехал на машине на дачу, а потом решил посмотреть на твои окна с чердачного балкона, но заметил твое испуганное лицо на крыше.

– Отличное решение для моего спасения! – проговорила Лариса, подходя к знакомому форду. – Понимаешь, Прохор, волшебный плащ действует только по четвергам, завтра ты бы уже не смог мне помочь.

– Кому ты это говоришь? У тебя волшебный плащ! В нем используется непонятная энергия! Понимаешь, я пытался понять, что и как устроено в плаще, но он, как кокон, закрывается в ночь с четверга на пятницу. Вернешь мне плащ при случае.

– Не объясняй, вероятно, ты владеешь одним из чудес света. А почему нет! – Лариса повеселела, но вдруг нахмурилась. – Прохор, я боюсь несуразицы, которая последнее время со мной происходит. Боюсь возвращаться на дачу к тетке!

– Нормальная реакция, поедем ко мне домой, на чердак. Я там один живу. Кстати, у плаща была рубиновая брошка, она управляла плащом. Ее следы потеряны.

– До того, как ко мне стали стучаться в комнату, я слышала выстрелы, а до них я думала о тебе. Что касается брошки, я о ней слышала от своей мамы.

– Ой, Лариса, а я о тебе думал. Но чтобы не попасть в суп к налетчикам, предлагаю тебе пожить у меня. Отец хорошо придумал комнаты на чердаке, над ним насмехались, а он сделал. Я не думаю, что у твоей мамы нужная мне рубиновая брошь, хотя с такой тетушкой, как у тебя, возможно все.

– А Кирилл Фен сам, что ли, делал? Темнишь, Прохор. Комнаты по кирпичику выложили солдаты, мне Людмила Ивановна говорила.

– Держи ее дома, всех продаст, – пробурчал Прохор. – Ладно, так оно и было, мой отец – Кирилл Фен, вот он и использовал солдат в мирных целях, с пользой для себя и для общества.

– А мой второй отец – декан факультета, и он перетянул меня в свой университет, и под его крылом учиться легко и приятно. И оценки у меня выше, чем раньше.

– Если честно, то солдаты нам дачу построили и все пристройки. Хочешь, пойдем в пристройку, посмотришь, как солдаты умеют трудиться. И дачка не хуже, чем у твоей тетки, и заборчик каменный.

– Все хорошо и без фантастики. Но как быть с моими преследователями? – спросила Лариса, снимая с себя обычный плащ, который они случайно наделили сказочными свойствами.

– Так, идем в пристройку, – сказал Прохор утвердительно.

Они сидели и слушали новости.

– Прохор, знаешь, что меня волнует? Вот ты носишься с плащом, человек-паук – с паутиной, очень много летающих героев развелось и монстров, а потом люди из окон прыгают. Послушай, что в новостях говорят. Студенты из окон во время пожара прыгали. А с пожара бегут туда, где дыма нет и огня. В этом месте пожарники не договорились с криминальными структурами. Обычные металлические лестницы с земли и до чердака. Пожарные лестницы. Но их часто используют не по назначению. А по поводу летающих пауков и птиц – так ведь надо сказку от жизни отличать.