Текст книги "Железная леди. Тайны Маргарет Тэтчер"

Ведьма в парламенте и дома

Было у Тэтчер и такое прозвище. И не только за глаза, в спину.

В парламенте во время ее выступлений с задних скамей не только лейбористов, но и консерваторов нередко раздавалось:

– Ведьма!

Правилами поведения в палате общин запрещено называть депутата обманщиком, лгуном или преступником, а вот про нечистую силу ничего не записано.

Тэтчер возглавляла партию пятнадцать лет. Интересно, что ни у кого из парламентариев не возникло желания внести в список запрещенных обидных прозвищ «ведьму». Могли ведь запретить выкрикивать и это. Или были в душе согласны даже те, кто вслух ее поддерживал?

А еще коллеги частенько называли ее «чертовой бабой». Тоже с задних скамеек, прячась за спинами других. Боялись…

Тэтчер оставила свой «ведьмин» след в истории, а вот другие с задних скамей? Кроме разве что ее будущего преемника Джона Мейджора, который явно обидное прозвище не выкрикивал, хотя не всегда был согласен с лидером своей партии. Но о нем позже.

Политическая карьера Маргарет Тэтчер вовсе не была стремительным взлетом, скорее, наоборот, – она восходила на вершину власти постепенно и трудно.

Впервые попробовала себя в качестве кандидата в депутаты парламента в 1949 году, будучи еще Маргарет Робертс. Заметно потеснила соперников, крепко державших этот округ, но избраться не смогла. Вышла замуж, родила двойняшек, получила диплом адвоката и… снова принялась штурмовать парламент.

Теперь удалось, район нашелся подходящий, да и ошибки учла. В 1959 году Маргарет Тэтчер, супруга Дэниса Тэтчера, мать пятилетних двойняшек, выпускница Оксфорда и адвокат по второму образованию, впервые переступила порог палаты общин в качестве заднескамеечницы правящей партии тори. До премьерства оставалось «всего» двадцать лет…

Маргарет хорошо работалось при тогдашнем премьере Гарольде Макмиллане, он сразу разглядел недюжинный потенциал активной заднескамеечницы и предложил ей заняться социальными проблемами – пенсиями. На вопрос, что, собственно, нужно делать, легко ответил, что прийти вовремя утром, подписать несколько бумаг и уйти, не задерживаясь. Из этого всего Тэтчер понравилось только первое, но возражать она не стала. Главную задачу тоже поставили просто: доказывать парламенту, почему пенсии в данный момент поднять невозможно.

У Макмиллана Маргарет многому научилась, при всей внешней обаятельности и обманчивой мягкости Гарольд Макмиллан был жестким премьером, при нем экономика Британии уверенно шла в гору. Известно его обращение к избирателям: «Так хорошо вам еще не бывало!» А вот с подчиненными был крут, он полностью сменил кабинет министров (британская Ночь длинных ножей).

К сожалению, Гарольду Макмиллану через четыре года поставили страшный онкологический диагноз, он ушел, уступив место Александру Дуглас-Хьюму.

К счастью, врачи ошиблись и Макмиллан прожил еще 23 года.

Дуглас-Хьюм был последним премьером, назначенным королевой Елизаветой. Вообще-то он был членом палаты лордов, ради поста премьер-министра ему пришлось переизбраться в палату общин. Интересно, что барон Дуглас-Хьюм успел провести через парламент новую процедуру избрания премьер-министра, при которой королева лишь утверждает в этом качестве лидера победившей партии, и… в 1964 году проиграл выборы лейбористу Вильсону. Партия тори ушла в оппозицию на шесть лет.

Эти шесть лет Тэтчер провела в качестве министра теневого кабинета. Чем она только ни занималась – снова пенсиями, казначейством, транспортом, образованием, энергетикой и финансами.

В 1970 году консерваторы вернулись к власти, и премьер Эдвард Хит скрепя сердце ввел Тэтчер в состав уже действующего, а не теневого кабинета министров в качестве министра образования (именно тогда ее прозвали Воровкой Молока). Хит очень не хотел это делать, предчувствуя, что потом от Маргарет не избавиться, но кабинету была нужна женщина-министр, а их во всем парламенте насчитывалось лишь 27. Пришлось назначать…

Знать бы тогда Хиту, что еще через пять лет, когда партия снова будет в оппозиции, Тэтчер бросит ему вызов и победит, став новым лидером тори. Впервые Маргарет участвовала в выборах в качестве агитатора тори в 1945 году, через тридцать лет, в 1975 году, она возглавила Консервативную партию Британии.

Понадобилось еще четыре года, чтобы Тэтчер сумела привести партию к победе и получила свое премьерство. Она была премьер-министром с 1979 по 1990 год, когда потеряла лидерство в Консервативной партии и оказалась вынуждена уступить свое место Джону Мейджору.

Одиннадцать лет у власти, три выборных кампании и множество перемен в жизни Британии. Если Петр I когда-то поднял на дыбы Россию, то Тэтчер так же подняла Британию.

Она сумела обуздать инфляцию, профсоюз шахтеров, ИРА (Ирландскую республиканскую армию), Британский конгресс тред-юнионов, выиграла войну с Аргентиной за Фолкленды, не позволила Британии ввязаться во многие европейские союзы вроде единой валюты…

Тэтчер много сделала для Британии, но какой ценой. Не зря столько желающих пришли «сплясать на ее могиле».

Министр и образование

Тэтчер – милк снэтчер

Если что, «милк снэтчер» – это «воровка молока».

На могилу бывшей премьер-министра англичане принесли немало бутылок молока в память о том самом прозвище. Неужели достаточно состоятельная Маргарет Тэтчер опустилась до пошлого воровства в продуктовой лавке? Конечно нет, она своей деятельностью на министерском посту спровоцировала «награждение» таким прозвищем.

Впервые избрана в парламент Тэтчер оказалась в 1959 году, когда консерваторы просто сидели в оппозиции. Это бесценный опыт для политика – многие годы быть в составе теневого кабинета. Тэтчер сменила там несколько постов, чтобы стать настоящим министром, когда Консервативная партия, наконец, пришла к власти в 1970 году.

Маргарет Тэтчер стала министром образования.

Если Эдвард Хит (лидер партии и премьер-министр соответственно) рассчитывал, что женщина-министр сумеет сгладить многие проблемы в тогдашнем образовании, то он жестоко ошибся. Тэтчер и смягчение вещи несовместимые. Кстати, Хит очень не хотел давать Тэтчер не только министерский, но вообще какой-либо пост в правительстве, утверждая, что стоит ее туда пустить, избавиться будет невозможно. Как в воду глядел. Но выбора не было, женщина на министерском посту нужна, а самих представительниц прекрасного пола среди депутатов-консерваторов до слез мало. Со вздохом пришлось назначать…

Теперь у Маргарет был собственный кабинет в здании на Керзон-стрит в центре фешенебельного района Мейфэр и автомобиль с водителем. Но главное – множество подчиненных, которых немедленно следовало загрузить работой!

Само появление нового министра служащие запомнили надолго. В первое же утро Маргарет вихрем промчалась по широком коридору министерства, на ходу поздоровавшись с помощником и всучив ему листок из блокнота с восемнадцатью пунктами. Пришлось выполнять…

«В течение первых десяти минут по прибытии она продемонстрировала нам две вещи: во-первых, свою инстинктивную недоверчивость по отношению к государственной гражданской службе, вполне возможно, даже подозрительность, а во-вторых, листок из тетради с перечислением восемнадцати дел, которые она хотела видеть сделанными в тот же день», – рассказывал сэр Уильям Пайл, постоянный заместитель министра образования, ее главный гражданский служащий.

В те годы образовательные реформы шли почти по всему миру, студенты и старшие школьники играли большую роль в протестном движении… В начальную школу Англии пришли дети второй волны беби-бума, и, хотя в бюджете Британии расходы на образование были больше расходов на вооружение (!), не хватало всего – учителей, самих школ, денег. Школьная реформа тоже давно назрела. По качеству самого обучения средние школы тоже были очень разными, и предыдущее правительство делало многое, чтобы выправить положение, но катастрофически не хватало профессиональных учителей, приходилось привлекать кого угодно. А в период, когда в Британии набирали силы профсоюзы, уволить учителя, даже не соответствующего своей должности, было трудно.

В Англии дети все еще учились в раздельных школах (школах для мальчиков и школах для девочек). Поступали туда в пять лет, а в одиннадцать держали экзамен «эллевен-плас» – своеобразный тест на сообразительность. Выдержавшие его (примерно 20 %) далее учились в «классических грамматических школах», перечень предметов которых позволял по окончании держать экзамены в колледжи и университеты. Остальные 80 % учащихся продолжали учебу в «средних современных школах». Там пытались преподавать даже латынь, но в основном учили все же ремесленным навыкам. Поступить в университет из такой школы было практически невозможно.

Предыдущее правительство, понимая пагубность такого деления для большинства детей, решило превратить все школы в единые, отменив «эллевен-плас». Подобные реформы не проводятся кавалерийским наскоком, единые школы попросту не справлялись со своей задачей.

Тэтчер возмущала сама мысль о том, что школы могут быть едиными. Равенство между людьми возможно только в постоянной работе по достижению поставленной цели!

– Порой мне кажется, что кое-кого из крайних приверженцев равенства порадовало бы, если бы все дети учились в плохих школах, лишь бы они были одинаково плохи. Кроме того, никто ведь не настаивает, чтобы все жили в одинаковых домах, так зачем же запрещать родителям покупать своим детям разное образование?

Едва ли кто-то из министерства образования возражал против возможности для родителей оплачивать частное образование своим детям, а усовершенствовать единые школы просто не успели.

Но новый министр ополчилась на эти единые школы и… первым пунктом в том списке из восемнадцати неотложных дел был именно приказ об их ликвидации. Сэр Уильям Пайл со вздохом отправился выполнять. К вечеру проект приказа уже лежал на столе Тэтчер.

Возмутились родители, для детей которых единые школы были единственной надеждой получить высшее образование в будущем. Возмутились многие муниципалитеты, уже заложившие в свои бюджеты серьезные траты на развитие таких школ. Возмутились учителя, демонстративно отказывавшиеся даже слушать своего министра во время ее выступлений. Национальный профсоюз учителей был настроен к министру образования крайне негативно.

К чести Тэтчер, если родители, администрация школы и члены муниципалитета выступали единым фронтом, она не спорила и соглашалась с сохранением школы. Так «амнистию» получили 2753 единые школы.

Но пресса упустить такую возможность обсудить и осудить нового министра образования не могла. Неизвестно, чем закончились бы «военные» действия на этом поприще, не отвлекись общественность на новое «преступление» Тэтчер.

В бюджете катастрофически не хватало средств, нужно было сэкономить 700 миллионов фунтов. Сейчас сумма не кажется столь уж огромной, но полвека назад выглядела весьма внушительно. Поскребя по сусекам, в кабинете решили понемногу сократить расходы в каждом министерстве.

Соратники Тэтчер позже вспоминали, что она буквально выцарапывала каждый фунт для своего министерства, торгуясь и с пеной у рта доказывая, что сокращать нельзя! Но пришлось. Возможностей было несколько – сделать платным пользование публичными библиотеками, урезать некоторые социальные льготы малоимущим учащимся, сократить преподавание части предметов и тому подобное. Предложения одно другого хуже.

Делать библиотеки платными дочь Альфреда Робертса не стала бы даже под дулом пистолета. Ни за что!

Урезать преподавание, например латыни, означало сокращать возможности учеников и иметь серьезные столкновения с Национальным союзом учителей, который ни за что не позволил бы уволить своих членов во времена начинающейся тотальной безработицы.

Тэтчер нашла, как ей казалось, самый приемлемый и достаточно безболезненный вариант сэкономить 19 миллионов фунтов.

Наверное, так и было, но по своему обыкновению Маргарет мало подумала над тем, как воспримет ее решение общество, и даже не попыталась толком объяснить свои действия. За что получила прозвище Воровка Молока.

Дело в том, что дети от семи до одиннадцати лет получали в школах бесплатно молоко. Конечно, для некоторых семей это оказывалось подспорьем, но большая часть молока либо выбрасывалась, либо вообще не была востребована. Душа Маргарет Тэтчер не могла смириться с пустой тратой больших сумм. Казалось, она просчитала все: когда предыдущее правительство отменило выдачу молока учащимся средних школ, ни единого возражения не последовало, к тому же для детей из малоимущих семей планировалось делать исключение.

– Я исходила из того, что большинство родителей способно заплатить за молоко для своих детей и что задача государства состоит в предоставлении таких вещей, за которые они заплатить не могут, – скажем, новых начальных школ.

Противники Тэтчер немедленно заклеймили ее как жестокую женщину, отнимающую молоко у младенцев. Тогда и родилась рифма «Тэтчер – милк снэтчер».

Кстати, «выигрыш» от этой меры для бюджета страны оказался поистине грошовым – 8 миллионов фунтов стерлингов (на похороны самой Тэтчер Британия потратила более 10 миллионов).

Но молоко было не единственным введенным ограничением.

Тэтчер повысила плату за школьные завтраки. Эти суммы не повышались давно, в другое время родители поворчали бы, но подчинились. Но только не теперь.

Она все делала правильно, но настолько непродуманно, без учета чувств даже тех, о ком заботилась, что получалось лишь хуже.

За школьные завтраки и за молоко часть детей теперь вынуждена была платить, причем дети из семей с разными доходами платили разные суммы. Что не так? Но Тэтчер предложила, чтобы дети отдавали деньги в конвертах, а учителя потом возвращали малоимущим их обратно, а у тех, кто мог оплатить, забирали полную сумму. Это новшество не успели даже ввести, учителя категорически отказались заниматься ежедневной бухгалтерией.

Потом она отказалась выделять средства на ремонт ветхих школ в бедных районах, мотивируя тем, что вместо пяти отремонтированных старых лучше построить одну новую, чтобы постепенно заменить все ветхие строения.

При этом сеть частных школ получила субсидию в пять миллионов фунтов стерлингов для того, чтобы уменьшить стоимость обучения у себя. Что услышали британцы? Правильно: частные школы, в которых учатся дети небедных родителей, получили хороший куш, который отобрали у государственных школ. Богатые стали богаче за счет бедных.

Маргарет пыталась объяснить свою позицию избирателям, но, видно, делала это в присущей ей манере с нажимом, потому что ответная реакция была жесткой. Учащиеся одной из школ даже отказались принимать из ее рук заслуженную награду.

А в Ливерпуле слушатели на какой-то встрече забросали ее камнями, буквально согнав с трибуны. Пришлось укрываться от разъяренной толпы в доме одного из парламентариев. Его супруга заметила, что Тэтчер прижимает руку к ключице. Оказалось, что туда угодил камень, и образовался огромный синяк.

– Больно, миссис Тэтчер?

– Очень, – вздохнула Маргарет.

Дама предложила вызвать врача, но Тэтчер попросила лишь чашечку горячего чая, чтобы перевести дух и отправиться на следующее выступление.

Тэтчер моментально превратилась в мишень для нападок со всех сторон. Стоило ей встать, чтобы произнести речь в палате общин, как лейбористы-заднескамеечники начинали скандировать в полголоса: «Прочь, сукина дочь!»

Даже консервативно настроенные газеты клеймили миссис Тэтчер «Женщиной, которую никто не любит», «Самой непопулярной женщиной в Англии» и прочими нелестными эпитетами.

Вся Британия была убеждена, что Тэтчер только и знает, что урезать школьные бюджеты, что-то отнимать и в чем-то ограничивать. А ведь было точно наоборот. На заседаниях кабинета министров стоило министру образования взять слово, как лорд казначейства (министр финансов) хватался за голову: «Будет требовать денег!»

Тэтчер действительно не просила, она требовала, доказывала, что старые школы, построенные сто лет назад, непригодны для занятий, и не чинить разваливающиеся оконные рамы надо, а строить новые здания; что в отдаленных местах тоже нужны детские сады, иначе мамы не смогут работать; что в классах не должно быть много учеников, чтобы обучение не превратилось в профанацию; выбила 350 миллионов на ремонт начальных школ в отдаленной местности, 525 миллионов на трехлетнюю программу усовершенствования ремесленных школ, добилась продления срока обучения, чтобы окончание приходилось на шестнадцать, а не пятнадцать лет, потому что в пятнадцать человек еще слишком молод; обеспечила сбор средств на «Университет для всех» – организацию лекций по радио и телевидению с последующей выдачей дипломов после сдачи экзаменов… Конечно, в большую компанию с таким дипломом едва ли принимали, но многим это помогало просто поднять собственный уровень эрудиции…

За три с половиной года работы в качестве министра образования Маргарет Тэтчер сделала и для образования, и для всей Англии куда больше, чем ее предшественники, но кто это оценил? Блестящее умение добиться своего не для себя, но для общества и абсолютное неумение обществу это объяснить.

Каждое утро Тэтчер отправлялась в свое министерство полная решимости навести в образовании порядок, каждый вечер она возвращалась домой в отчаянии. Только ее супруг Дэнис знал, чего стоило несгибаемой женщине выдерживать тот прессинг, который сопровождал каждый ее шаг.

Однажды вечером, наливая своей Мэгги стаканчик виски (почти семейный ритуал), Дэнис посоветовал жене бросить все к черту и подать в отставку.

– И не подумаю! Меня никогда не заставят поступать против моей воли!

Рассказав об этом в «Воспоминаниях», Тэтчер умолчала о том, что ответил супруг. Наверняка только вздохнул…

Работа на посту министра образования, вернее, проблемы, с ней связанные, серьезно закалили Маргарет, она обзавелась непробиваемой броней, а нападки только добавляли уверенности. Чем сильнее на нее давили, тем упорней Маргарет пробивалась вперед к своей цели.

Да, Маргарет Тэтчер оказалась сделана из высшего сорта стали, с той лишь разницей, что дамасская сталь гибкая, а вот Тэтчер гибкостью никогда не отличалась, ни до парламента, ни после. Она всегда была и оставалась Железной леди, прямолинейной и несгибаемой. Оказалась не стальной, но железной.

Ахиллесова пята Железной леди

У каждого свое слабое место. Если его удается надежно скрывать от недругов, человек кажется неуязвимым.

Железный Дровосек должен был то и дело смазывать свои суставы и боялся воды, у Кощея не было надежного сейфа, Ахилла мама при купании в волшебном источнике неуязвимости держала за пятку… Была своя пята и у Маргарет Тэтчер, Железной леди, – ее сын Марк. Тэтчер большую часть жизни воевала с лейбористами в парламенте, с коммунизмом на мировой арене, с забастовщиками-шахтерами, с Аргентиной за крошечные Фолклендские острова, с общественным мнением… Но настоящие неприятности ей доставлял именно сын.

Близнецы Марк и Кэрол родились 15 августа 1953 года, на шесть недель раньше срока, в результате кесарева сечения, совсем крошечными – меньше двух килограммов каждый. По словам самой Тэтчер, ни они с Дэнисом, ни врачи не подозревали, что будет двойня. В день появления малышей на свет их папа привычно отсутствовал дома, отправившись на матч по крикету, до него даже не сразу смогли дозвониться, чтобы сообщить о радостном событии. Это согласно воспоминаниям самой Маргарет.

Что-то во всей картине не складывается, создается впечатление, что участники несколько лукавят.

1953 год – не Средневековье, и не услышать биение двух сердечек вместо одного опытному врачу было бы трудно. Скорее ни Маргарет, ни врач не придавали особого значения предстоящему событию. Или о том, что деток двое, знали, но мысли будущей мамаши были заняты исключительно получением юридического образования, а папы – спортивными машинами и играми.

Сама Тэтчер в воспоминаниях о таком счастливом для любой женщины периоде – материнстве – исключительно лаконична. Рождению близняшек в ее многостраничном опусе посвящены два абзаца, один из которых больше похож на попытку объяснить, почему Дэниса не оказалось рядом, а второй – решению сдать экзамены на юриста и подбору няни для детей.

– Я боялась, что с двумя детьми на руках поддамся искушению все свое время посвящать домашнему хозяйству и уходу за малышами, забросив учебу и поставив крест на своей карьере, – признавалась Маргарет. – Но я чувствовала, что просто обязана найти применение и другим сторонам моей личности. Я про себя подумала, если прямо сейчас не напишу заявление о допуске к выпускному экзамену, я больше никогда этого не сделаю. Если же заполню регистрационную форму сейчас, то чувство гордости не позволит мне завалить экзамен. Так я и поступила.

Ничего об эмоциях по поводу рождения двойни, об их состоянии, о своих переживаниях… Если те, конечно, были. Можно бы подумать, что Тэтчер просто прячет переживания, не желая распахивать душу хоть на минуту. Но посмотрите видеоинтервью с ней, когда детям уже лет по семь. Их мама стала министром, интервьюер отчаянно пытается выжать из начинающего министра хоть одну фразу сетования на трудность сочетания роли мамы и политика. Дети – чистенькие и прилизанные – маются рядом, чувствуя себя неуютно в качестве декорации.

Дэнис Тэтчер многословен, не более. Он был в восторге от того, что супруга сумела меньше чем за год сдать промежуточный экзамен, родить двойняшек и сдать окончательный экзамен, получив нужную степень в юриспруденции:

– Промежуточный экзамен в мае, рождение двойни в августе и выпускной экзамен в декабре! Хотел бы я посмотреть на женщину, способную повторить этот рекорд.

Близнецам дали короткие имена Марк и Кэрол, ведь родители терпеть не могли всех этих уменьшительно-ласкательных: Мэгги, Дэнни, Уилли, Лиззи и прочих.

Независимо от того, кто из детей первым появился на свет, Марк всегда был для матери главным. В рассказе о собственном детстве Маргарет никогда не упоминала, что ее отец желал иметь сына, но почти каждое слово об этом кричит. Мэгги Робертс все годы в родительском доме приходилось доказывать отцу, что она достойна внимания. Наверняка она замечала то, как отец относился к окружающим, имевшим сыновей. Слышала, как Альфред Робертс пересказывает кому-то из прихожан притчу о блудном сыне и советует принять под родительский кров отпрыска, разорившего собственную семью. Сын для отца важней всего, ему нужно и можно простить любые ошибки, наставить на путь истинный и помочь выбраться из неприятностей.

Этим Маргарет Тэтчер и занималась в отношении сына до конца своей жизни.

Детям уделялось крайне мало внимания, когда они были маленькими. Няня рассказывала прессе о том, какая замечательная мать премьер-министр, как она успевает все, правда, откровения Эбби больше похожи на озвучивание заученного текста. К тому же Эбби была рядом с Марком и Кэрол пять лет, потом детей отдали в школу, и они стали самостоятельными.

Можно возразить, что это система английского воспитания, родители в состоятельных семьях, тех, где не приходится «жить над магазином», сначала перепоручают своих младенцев няням и воспитательницам, а потом «сдают» в школу. Так было всегда, этот порядок существует и сейчас. Дети привыкают к самостоятельности с ранних лет. В королевских семьях тоже, эту систему сломала Диана, сама занявшаяся воспитанием сыновей и организовавшая им нормальную жизнь. Чем, конечно, не угодила королеве и прочим.

В весьма солидном возрасте Кэрол рискнула опубликовать свои воспоминания о жизни и отношениях в звездной семье. Она хорошо понимала, что к каждому слову будут придираться либо те, кто боготворит Маргарет Тэтчер, либо те, кто Железную леди ненавидит. Из-за желания пройти между Сциллой и Харибдой подобная книга не могла получиться ни интересной, ни до конца честной.

Как и ожидалось, недоброжелатели тут же заявили, что книга – просто месть дочери-неудачницы памяти своей блестящей матери, мол, Кэрол сама ничего не сумела добиться, потому и льет грязь на Маргарет Тэтчер. Там нет грязи и никаких особых откровений, но несколько фактов стоит отметить. В том числе говорящее о многом замечание, что Тэтчер все делала по дому очень быстро, словно старалась как можно скорее освободиться от этих обязанностей, чтобы уйти к себе в кабинет. Не очень похоже на дружную семью с общим вечерним чаем и задушевными беседами.

Наверное, не стоит ни порицать, ни даже обсуждать такое поведение Тэтчер, она не должна оправдываться за то, что всегда предпочитала дело и не умела отдыхать ни вместе с семьей, ни сама по себе. Какие бы статьи она ни писала, убеждая, что женщины могут и должны успевать все и в доме, и на работе, даже в политике, у самой перекос явно оказался на стороне той самой политики.

Если мужчина отдает все силы и свободное время своему делу, и это поощряется и превозносится до небес, то женщинам до сих пор такое непозволительно. И Тэтчер не исключение.

И все-таки это не оправдание потаканию Марку.

Та же Кэрол с легкой завистью (совсем скрыть эту зависть ей не удалось) замечает, что Марку дозволялось и прощалось все. В девять лет Марка определили в одну из самых престижных частных школ Англии – Харроу. В Харроу учились многие известные люди Британии, в том числе Уинстон Черчилль, кстати, не блиставший успехами на учебном поприще. И если Маргарет в школе звали Зубочисткой за въедливость и старание (она всего дважды оканчивала год второй в классе, обычно была лучшей), то сын имел диаметрально противоположное прозвище – Тупица, как один из самых глупых учеников. Еще у Марка было прозвище Прыщ, но это к учебе отношения не имело…

«Тупица» с трудом сдал выпускные экзамены.

Если вы полагаете, что это редкость среди элиты Британии, то ошибаетесь. Будущая принцесса Диана, а тогда еще просто Диана Спенсер (Спенсеры настоящая элита, это они помогли Виндзорам сесть на английский трон), вообще не смогла одолеть школьную программу и получить аттестат. Да-да, у обожаемой всеми леди Ди не было даже школьного образования, так что прыщавый тупица еще преуспел.

Однако дальше учеба не двинулась совсем.

В 1971 году, когда школьные мучения Марка наконец подошли к концу, сама Маргарет была уже министром науки и образования. И отпрыск министра не сумел поступить даже на бухгалтерские курсы! Он трижды пытался сдать туда экзамен, но трижды проваливался, оправдывая школьное прозвище. Мама из-за этого не стала меньше его любить или ему потакать.

Его сестра Кэрол, которой всю жизнь приходилось доказывать родителям, что она достойна внимания (вспомните маленькую Мэгги и ее отца Альфреда Робертса), сумела поступить в Университетский колледж Лондона и получить диплом журналистки. Но о жизненном пути Кэрол позже.

Марк же, так и не поступив ни в какое учебное заведение или хотя бы на курсы, вознамерился покорить вершины бизнеса самостоятельно. Трудно даже представить, как дорого это обошлось сначала его отцу, а потом и матери.

Марк Тэтчер начал с торговли бриллиантами (считал себя большим специалистом?), но этот рынок переживал спад, и заработать ничего не удалось. «Гениальная» идея оснастить тележки супермаркетов электронным оборудованием для слежения наверняка приблизила стоимость этого простого агрегата к стоимости небольшого автомобиля, а потому интереса у владельцев супермаркетов не вызвала. Тележки остались не востребованы, а Марк лишился всех вложенных в производство денег.

Следующим бизнес-поприщем молодого Тэтчера стали автогонки. Он, как и отец, обожал гоночные автомобили и самонадеянно считал, что этого обожания вполне достаточно для основания фирмы Mark Thatcher Racing. Разорив себя и партнеров, он снова пробил основательную дыру в отцовском бюджете.

Марку не удалось окончательно разорить отца только потому, что мать стала премьер-министром Британии.

Нет, сынулю не приняли к ней на работу, не сделали министром или кем-то еще, это требовало совсем иных, чем у Марка Тэтчера, деловых качеств. Но Марк нашел золотую жилу! Разве можно не воспользоваться тем, что твоя мать во главе правительства? Дать телефон дома на Даунинг-стрит, 10 или пригласить бизнесменов на переговоры домой, а не в офис он не считал зазорным. Сам Марк едва ли интересовал кого-то в качестве делового партнера, но пообщаться с его помощью с премьер-министром неофициально… Маргарет не могла отказать обожаемому сыну и приветливо принимала его гостей.

И все же это не был прямой заработок, лишь укрепление деловых связей… Деньги потекли, когда Марк понял, что заработать можно на лоббировании чьих-то интересов при помощи имени матери или даже ее непосредственном участии. Неудивительно, так поступают многие, лобби на то и лобби, чтобы получать дивиденды за посредничество и продвижение нужных контрактов. Проблема состояла в том, что Марк вел себя как неумный лавочник – нахраписто, шумно и бесцеремонно.

Он организовал консультационную компанию Monteagle Marketing. Первая же сделка компании превратила Марка в миллионера. Клиент Monteagle Marketing, британская строительная фирма, заключила крайне выгодный контракт стоимостью 300 миллионов на строительство университета и больницы в Омане. Сам Марк за посредничество получил не менее процента от сделки. Правда, въедливые журналисты тут же выяснили, что подписание сделки проходило как раз во время визита в Оман премьер-министра Британии.

Сейчас это никого не удивляет, но тогда вызвало не просто скандал, а целое парламентское расследование. Комиссия ничего не нашла, злые языки утверждали, что члены комиссии были сплошь однопартийцами премьера… Завидовали, не иначе…

Марку усвоить бы этот урок и стать осторожней, но высокомерие и простое неумение видеть что-либо, кроме выгоды, подводили его и Маргарет Тэтчер еще не раз.

Марк решил заработать на продвижении японских товаров на рынке Британии как раз тогда, когда кабинет его матери вел прямо противоположную агитацию, призывая покупать все только отечественное. Премьер-министру было трудно объяснить своим подопечным рвение сына, но она сумела.

В 1985 году Марк влип в историю с поставками в Саудовскую Аравию самолетов. По слухам, комиссионные Тэтчера от этой сделки составляли 12 миллионов, а скольких нервов стоила его матери работа новой парламентской комиссии, расследовавшей условия сделки… Комиссия снова ничего не нашла, а вот Маргарет наверняка обнаружила у себя несколько седых волос.

Марку пришлось спешно уехать за границу.

Но до этого младший Тэтчер успел попасть в весьма шумную историю, навсегда испортившую его репутацию.