Текст книги "Интент-анализ. Основания, процедура, опыт использования"

Всякое исследование речи, не только с применением интент-анализа, но и контент-аналитическое, предполагает выделение категорий содержания, которые отвечают поставленным задачам. Если такие категории выделяются произвольно, без учета специфики изучаемого материала, они вряд ли могут быть полезны. Это не означает, что категории анализа всякий раз выделяются заново. Использование категорий, установленных ранее в других исследованиях, тоже возможно. Однако в любом случае кардинальное значение имеет осмысление эмпирического материала в свете исследовательской задачи – формирование исследовательского фрейма как определенным образом организованной структуры аналитических категорий.

Система, сложившаяся в практике интент-анализа, включает в качестве основных три вида категорий: референциальные объекты речи, интенции, проявляющиеся при их обсуждении, ведущие интенциональные направленности коммуникантов. Референциальные объекты – это то, о чем говорится, на что направлено сознание говорящего (категории «мы», «они», «действительность» и пр.). Интенции понимаются в широком смысле как предметные направленности субъекта, отражающие его внутреннее состояние, желания, нужды (категории «просить», «обещать», «выразить мнение» и пр.). Ведущие интенциональные направленности («побудить к действию», «поддержать отношения», «проявить себя» и др.) формируются определенным набором интенций, выявляющих функциональную специфику данной направленности.

При выделении в соответствии с задачами исследования конкретных интент-аналитических категорий стоит учитывать следующие моменты.

Во-первых, необходимо установить меру общности/конкретности категорий, избегая, с одной стороны, поверхностности анализа, с другой – излишней дробности категорий и неоправданного умножения их числа.

Во-вторых, важна полнота охвата избранными категориями всех аспектов интенционального содержания, подлежащих изучению.

В-третьих, критерием выделения категорий интенций служит наличие дифференциальных признаков, разграничивающих эти категории между собой.

В-четвертых, определенную роль при выделении интент-аналитических категорий должен играть критерий согласованности и непротиворечивости категорий в рамках общей структуры.

Наконец, необходимо принимать во внимание способы идентификации категорий интенций в эмпирическом материале, которые должны быть достаточно надежными и не вызывать разногласий.

4. Процедура интент-анализа

Представления об интенциях и их роли в формировании речи и речевом общении определяют необходимость придерживаться при проведении интент-анализа определенной процедуры, которая предусматривает несколько этапов. Поскольку на каждом из этих этапов решаются задачи, во многом определяющие результаты исследования, на них необходимо остановиться особо.

Вопросы сбора, записи и транскрипции речевого материала относятся, казалось бы, к чисто «техническим». Между тем они заключают в себе немало проблем, в том числе и довольно общего характера.

Опыт реализации интент-анализа охватывает, как уже отмечалось, разные сферы дискурсивной практики – повседневную, учебно-воспитательную, научную и др. Разумеется, выбор материала определяется целями исследования. Важно, однако, иметь в виду специфику дискурса, которая может способствовать проведению анализа или, напротив, его затруднять.

Хорошие возможности для интент-анализа создаются при изучении медиадискурса, институциональных видов дискурса, а также его диалоговых форм. Опорой анализа служит знание исследователем условий и целей коммуникации. Кроме того, квалификацию выражаемых интенций облегчают ответные реплики, обнаруживающие понимание говорящего его собеседником. Наиболее сложными для изучения выступают формы повседневного дискурса (например, семейный дискурс), которые тесно спаяны с бытом, изобилуют фатикой, т. е. нередко представляют собой «общение ради общения», разговор ни о чем, причем собеседники, давно знакомые между собой, понимают друг друга с полуслова.

Выбор в качестве исследуемого материала публикаций в прессе, научных изданий, теле– и радиопрограмм снимает многие проблемы сбора эмпирических данных. Однако в дискурсивной парадигме принципиальным нередко является выбор материалов непосредственного спонтанного общения в неофициальной обстановке. Для сбора аутентичных данных в этих условиях требуются специальные процедуры аудио– или видеозаписи. Такие процедуры были предложены при изучении разговорной речи (Русская разговорная…, 1978). Метод скрытого магнитофона, который в этих случаях применяется, основан не на скрытном «подглядывании» или «подслушивании». В соответствии с морально-этическими нормами участники эксперимента дают согласие на проведение записи. Однако предусматривается привыкание к ней и такое расположение регистрирующих коммуникацию технических устройств, которое учитывает возможности адаптации собеседников и возникающие помехи. В некоторых ситуациях спонтанного общения участникам исследования предлагается самим определять удобный момент и самостоятельно записывать диалоги.

Интент-анализ любых материалов устно-речевого характера предполагает представление звучащей речи в письменной форме – ее транскрипцию. Поскольку спонтанная устная речь имеет структурные, интонационные, паралингвистические и другие характеристики, которые чрезвычайно важны для уяснения смысла сказанного (Морозов, 2011), но скрадываются при «переводе» в стандартный письменный текст, разработаны различные системы транскрипции. Варианты таких систем, связанные с различными исследовательскими традициями, отличаются детальностью передачи звучащей речи, а также удобством и простотой применения.

В русле интент-анализа сложилась практика использования системы транскрипции, принятой в конверсационном анализе (Atkinson, Heritage, 1984). При этом, поскольку перегруженность деталями мешает работе с транскриптом, названная система модифицируется: фиксируются только те аспекты дискурса, которые подлежат рассмотрению в соответствии с задачами исследования. В обычном случае в транскрипте отражается вербальная составляющая речи, которая передается буквально (с учетом повторений, самокоррекций и пр.), отмечаются наиболее яркие особенности интонации, выразительные паузы, другие имеющие смысловую нагрузку невербальные компоненты (смех, жесты, поведенческие проявления).

Психосоциальная природа дискурса требует учета многообразных факторов, влияющих на формирование смысла. Поскольку в выражении и распознавании речевых интенций существенную роль играют не только языковые формы, но и условия общения и психологические предпосылки (Новое в зарубежной…, 1986), важным этапом интент-анализа выступает изучение контекста.

Рассматривается коммуникативный контекст, так называемые «коммуникативные обстоятельства» (Стернин, 2000) – факторы ситуации, сказывающиеся на протекании общения: ситуационные роли коммуникантов, включенность общения в практическую деятельность, временные и тематические ограничения и пр.

Учитываются отражающиеся в дискурсе особенности социально-психологического и социокультурного контекста – отношения коммуникантов, их статусно-ролевые позиции, преобладающие установки, традиции и т. п.

Специального внимания требует динамичный речевой контекст, который формируется последовательностью высказываний субъектов общения. Говорящий опирается на прежде сказанное, и каждое продуцируемое высказывание, вплетаясь в структуру дискурса, в свою очередь, модифицирует контекст. При проведении анализа так же, как в коммуникативной практике, учет изменяющегося в ходе общения речевого контекста обеспечивает понимание динамических и стратегических аспектов коммуникации, раскрывает дискурс как единое смысловое целое.

При проведении интент-анализа исследователь стоит перед выбором: использовать ли уже существующий, наперед известный набор интенциональных категорий или выделять такие категории самостоятельно.

Первая возможность обеспечивается наличием эмпирических типологий интенций, разработанных для некоторых видов дискурса (см. часть 2). Хотя на этом пути достигается, казалось бы, бóльшая объективность квалификации интенций, из рассмотрения ускользают специфические особенности конкретного материала.

Второй путь более трудоемок, но он обеспечивает операциональную и экологическую валидность получаемых результатов. В этом случае требуется провести анализ транскриптов на предмет выявления референциальных объектов высказываний и составления списка интенций, выражаемых при их обсуждении.

В зависимости от исследовательских задач критерии выделения референциальных объектов могут быть разными: частота упоминания объектов, степень их обобщенности/дифференцированности и пр. В общем случае к числу основных категорий объектов относятся: сам говорящий, партнер(ы) общения (адресат, аудитория), третьи лица, окружающая действительность.

Установление референциальных объектов высказываний выступает основой второго шага: определения интенций, проявляемых коммуникантом при их описании. При квалификации интенций учитываются языковые и речевые маркеры: наклонение глаголов, порядок слов, ударение, интонация, специальные перформативные глаголы и др. Рассматриваются условия и психологические предпосылки, сопряженные с реализацией интенций определенного типа (Серль, 1986), данные о цели коммуникантов, их статусно-ролевых позициях и пр., вытекающие из анализа контекста. Кроме того, поскольку многие интенции восходят к более общим устремлениям субъекта или актуализируются высказываниями партнера, значимую роль играет анализ речевой последовательности, опирающийся на представления о типовых сочетаниях речевых актов (Franke, 1990; Fritz, 1991). В диалоговых формах дискурса идентификации интенций служат также ответные реакции собеседника, обнаруживающие его понимание сказанного (Зачесова, 2002; Гребенщикова, Зачесова, 2012).

Такого рода анализ становится основой выделения категорий интенций, которые затем уточняются и проверяются.

В плане уточнения первоначального списка интенций важно иметь в виду, что интенциональная направленность субъекта нередко имеет неявный характер. Так, к собеседнику (аудитории) часто впрямую не обращаются и соответствующие диалогические интенции, проявляющиеся в соотнесенности сказанного с конкретным адресатом, необходимо оценивать особо. Кроме того, на основе первоначального рабочего списка требуется провести сплошной анализ дискурса, что позволит идентифицировать интенции, выражающиеся не столько в отдельных фрагментах, сколько в их совокупности. Например, в предвыборном дискурсе обнаружена следующая форма реализации стремления к апологизации своей кандидатуры: пространно характеризуется окружающая действительность, после чего политик заявляет, что готов улучшить сложившееся положение (Павлова, 2000).

Проверке выделенных интенциональных категорий служит третий шаг анализа: списки интенций, составленные двумя или более исследователями независимо друг от друга, сопоставляются между собой. По результатам согласования этих списков перечень интенций дополнительно уточняется.

Эксперты обсуждают также разметку категорий интенций в транскрипте, которую принято проводить одновременно с формированием их общего списка. Процедура позволяет проанализировать сомнительные случаи и получить развернутую картину интенционального содержания изучаемого материала.

Если в целях экспресс-диагностики интенционального содержания использовался ранее разработанный набор интенциональных категорий, работа экспертов ограничивается регистрацией этих категорий в материале с последующим обсуждением и согласованием полученных результатов.

Интент-анализ предполагает высокую квалификацию исследователей. Помимо психологических знаний, требуются компетенции по смежным дисциплинам, предметом которых является «человек говорящий» (лингвокультурология, социолингвистика, когнитивная лингвистика и др.).

Повысить валидность получаемых результатов можно с помощью привлечения группы сторонних экспертов, которые должны работать с проанализированным на предыдущем этапе материалом, используя составленный список интенций. В случайно отобранных транскриптах ими оценивается выраженность интенциональных категорий, в том числе и с применением порядковых оценочных шкал. Если в этом есть необходимость, эксперты могут уточнить интенциональное содержание изучаемого материала: добавить новые категории в словарный список или зафиксировать новые случаи проявления уже описанных категорий. Для оценки согласованности работы экспертов на этапе внешней проверки применяются, как правило, коэффициенты α Кронбаха (для шкалированных оценок) и κ Флейса (для качественных оценок). В зависимости от выбранного варианта оценок для внешней проверки привлекается разное число экспертов (два и более).

В качестве варианта валидизации можно рассмотреть опыт применения критерия κ Флейса для номинативных данных, относительно которых действует бинарная шкала «согласен – не согласен», точнее, «интенция присуща высказыванию – не присуща высказыванию» (Гребенщикова, 2012; Афиногенова, 2015).

Экспертной группе, выбираемой предпочтительно из среды психолингвистов и включающей 2–6 человек, предъявляются транскрипты дискурсов и списки интенций к ним, составленные по результатам ранее проведенного интент-анализа. Поскольку в полном объеме проанализированный материал представить экспертам, как правило, затруднительно, для оценки предлагается несколько случайно отобранных образцов. При этом по условиям применения критерия, помимо действительно зафиксированных в конкретном транскрипте интенций, к списку добавляются не присущие ему, условно «ложные» интенции. Кроме того, в список включается пункт «другое», предусматривающий возможность обнаружения дополнительных интенций. Для того чтобы эксперты могли принимать в рассмотрение контекст, требуется также описать ситуацию общения, обозначить статусно-ролевые отношения коммуникантов, предоставить аудиофайлы для прослушивания.

Надежность-согласованность работы экспертов проверяется с помощью 2 разновидностей коэффициента κ Флейса для номинативных переменных (Флейс, 1989). Первый коэффициент (x₁-kappa) позволяет оценить надежность – согласованность работы всех экспертов; он оптимален для случая с разным количеством оценок по каждому пункту (интенции). Второй коэффициент (x₂-kappa) позволяет оценить согласованность экспертов по каждой категории оценок («согласен», «не согласен»). Для определения степени совпадении результатов интент-анализа и экспертной оценки используется статистика отношения шансов, подробно эти процедуры изложены в издании (Флейс, 1989, с. 77–84, 243-245). Сначала оценивается x₁-kappa – общая согласованность, затем x₂-kappa по категориям «согласен» и «не согласен», определяется значимость отличия оценки от нуля. После этого оценивается вероятность совпадения мнений экспертов с результатом предварительного интент-анализа – соответствующие частоты представлены в таблице 1. Отношение шансов того, что экспертные оценки совпадают с результатами интент-анализа равно: w=p11p22/ р12р21=n11n22/n12n21, где p11 и p22 – вероятности схождения оценок; p12 и р21 – вероятности расхождения экспертных оценок и интент-анализа. Доверительный интервал отношения шансов оценивается по логарифмической функции (там же, с. 84).

Таким образом, результаты экспертизы могут показать, во-первых, надежность – согласованность работы экспертов, отличие их оценки от случайной как в общем случае, так и по отдельным категориям («согласен», «не согласен»). Во-вторых, определяется степень совпадения оценки экспертов с результатами предварительного интент-анализа, что позволяет реконструировать интенции, определив вероятность ошибки.

Таблица 1. Количество совпадений и несовпадений оценок экспертов и предварительного интент-анализа

Проявление речевой интенции в дискурсе определяется особенностями соответствующего ей интенционального состояния субъекта (его желаниями, эмоциями). С одной стороны, интенциональное состояние имеет некоторую протяженность, может возникать, длиться и завершаться в любой момент коммуникации, в том числе до и после нее. С другой стороны, связанная с интенциональным состоянием речевая интенция выражается в определенный интервал времени с помощью конкретных речевых средств и, следовательно, может быть фиксирована в некотором фрагменте речи и на разных его уровнях (реплика – интеракция – диалог; предложение – абзац – текст). В связи с этим в практике интент-анализа существует два подхода к оценке частотной выраженности интенций, которые связаны с выбором единиц анализа. Первый подход предусматривает однократную фиксацию интенции в том или ином законченном смысловом фрагменте текста (например, в абзаце), причем повтор интенции в его пределах ничего не добавляет в плане выраженности интенции (см., например: Ушакова и др., 1998; Слово в действии…, 2000, глава 3.1). Второй подход предполагает, что выраженность той или иной интенции соответствуют количеству содержащих ее высказываний[2]2
  Незаконченные высказывания, как правило, исключаются из интент-анализа.


[Закрыть]. Отметим, что такая дилемма характерна для интерпретации различных психодиагностических данных, например, в области интеллекта, креативности и других познавательных способностей (Дружинин, 1996; Воронин, 1993).

Порядок подсчета интенций при втором подходе иллюстрирует таблица 2.

Количество высказываний (24) и количество проявленных интенций не совпадает (29). Коммуникативные партнеры одной репликой реализуют несколько высказываний, за каждым из которых, в свою очередь, может стоять более одной интенции (например, высказывания 12, 15), как и за несколькими высказываниями – одна и та же интенция (например, для 9, 10, 11-го высказываний – «выразить недовольство»). В таких случаях следует говорить о высокой или низкой интенциональной насыщенности реплики, диалога, дискурса (Афиногенова, 2015). В совокупности обнаруженные в диалоге интенции с частотой их проявления представлены в сводной таблице 3.

Таблица 2. Пример подсчета выраженности интенций в диалоге

Примечание. Цифровой индекс в скобках – порядок проявления интенции данного типа.

Таблица 3. Частота реализации категорий интенций в диалоге

Таким образом, в приведенном диалоге в 24 высказываниях представлено 14 категорий интенций, реализованных в общей сложности 29 раз.

Интенции, реализуемые субъектами общения, как правило, так или иначе взаимосвязаны, поэтому наряду с определением перечня актуальных интенций обычно стоит задача описания интенциональной структуры дискурса.

В соответствии с разноуровневыми отношениями деятельности, действий, операций (С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев и др.) могут быть выделены основные или ведущие интенциональные направленности коммуникантов и подчиненные им частные интенции. При квалификации интенций второго порядка зарегистрированные частные интенции включаются в группы, объединенные общей направленностью: так, интенции «поинтересоваться» и «поболтать» объединены фатической направленностью «поддержать отношения с партнером»; интенции «побудить к действиям», «внушить уверенность», «воодушевить» объединяет направленность на активизацию слушателя. Ведущие направленности соответствуют основным задачам общения, для каждой из них характерно преобладание нескольких частных интенций, отражающих специфику данной направленности.

Ведущие направленности коммуникантов, в свою очередь, образуют иерархию. Для ее выявления необходимо установить глобальную, или целевую, интенцию дискурса (по ван Дейку) и служащие ей соподчиненные интенциональные направленности. Например, в предвыборном дискурсе направленность на агитацию слушателя составляет верхний уровень структуры: выигрышная самопрезентация, дискредитация оппонента, анализ действительности, формируя определенную картину мира, обеспечивают оказание агитационного воздействия. При установлении интенциональной иерархии важно опираться на анализ контекста, возвращаясь к конкретным условиям коммуникации.

Описание интенциональной структуры диалоговых форм дискурса включает еще один важный аспект: анализ координации реплик в процессе взаимодействия. Диалог моделируется как последовательность реплик участников с указанием манифестируемых интенций и ответного отклика коммуникативного партнера. Учитывается, что инициирующая реплика часто полиинтенциональна, а реакция собеседника может быть отсроченной, неоднократной, может относиться одновременно к нескольким выраженным интенциям, при участии в разговоре нескольких лиц нередко имеет различное авторство. На этой основе выявляются варианты формирующихся в последовательности реплик интенциональных паттернов (предположить – согласиться; уточнить – пояснить), в том числе случаи, когда инициирующая реплика актуализирует целый интенциональный комплекс (выразить возмущение – оправдаться, дать обещание). Интенциональный паттерн понимается как сочетание интенций одного иерархического уровня, согласующихся по принципу иллокутивного вынуждения: по типу «интенция ПК1–отклик ПК2» (Баранов, Крейдлин, 1997). Кроме того, фиксируются случаи игнорирования интенций партнера, находящие отражение в интенциональном рассогласовании реплик, а также случаи частичного реагирования на полиинтенциональную реплику, обнаруживающие моменты, когда по инициативе собеседника разворачивается та или иная линия обсуждения.

Подобный анализ позволяет выявить интенциональную структуру диалога, которая может иметь последовательный линейный либо сложный и разветвленный характер (см. часть 2, раздел 4.2.).