Текст книги "Керрая. Одна любовь на троих. Том 1"

Глава 7

И все-таки это был дом.

Наш.

Новый дом…

Мысленно прокрутив этот факт несколько раз, я начала осматриваться. Свет светлячков не был ярким, но его хватало, чтобы оценить довольно скудную обстановку – деревянные доски не только в качестве пола, но, судя по всему, общей кровати, маленький пенек вместо элементарного стула, и…

И все.

Конечно, если не считать за украшение наши узлы в дальнем углу и одеяло, которое мы с собой захватили.

Папа с мамой впечатлились первыми, и теперь поглядывали на меня в ожидании реакции.

– Ну… – я неопределенно махнула рукой, больно ударилась о стену из плетеных веток, но сдержалась от вскрика. – Обживемся?

– Конечно, – обняла меня мама, а папа облегченно выдохнул.

– Обживемся, девочки, – подбодрил он нас. – Сегодня я успел переговорить с лэрдом, и он разрешил открыть на своей территории обувную мастерскую. Так что все наладится, и, думаю, скоро мы сможем… как бы сказать… позволить себе…

Он махнул рукой, подбирая слова, ударился, как я, и так же мужественно смолчал.

– Позволить себе дом из более пушистых веток? – я хихикнула, следом за мной мама, а уже потом, наблюдая за нашим весельем, рассмеялся отец.

Смех помог отнестись ко всему проще. Какая разница, где нам жить? Мы вместе, в безопасности, и у нас одна цель на троих. Значит, все наладится, а временное пройдет и забудется.

Расстелив одеяло, мы начали укладываться. Папа и мама с одного края; я, переодевшись следом за ними, примостилась с другого. Честно говоря, очень хотелось почистить зубы и хотя бы умыться, но здесь не было ни воды, ни таза, а идти ночью к ручью было долго и лень.

Пришлось смириться, закрыть глаза и попытаться уснуть. Какое-то время я крутилась, почему-то казалось, что я должна выпить какой-то отвар, хотя это полная чушь, а потом я почувствовала, как меня обняла мама, и провалилась в сон.

И вот там, во сне, мне и подсунули противный отвар!

Знала бы – лучше и дальше крутилась. А так я спала, но вместо отдыха выслушивала ворчание непонятно кого, кто не только заставлял пить мерзкую жидкость, приговаривая, что я еще нездорова, а с тяжелым вздохом праведника поправив на мне ночнушку, сделал серьезное внушение, что хорошие девочки даже во сне так себя не ведут!

– А так – это как? – огрызнулась я обессилено, потому что не знаю, как отвар влиял на здоровье, но сон точно делал более крепким.

– Святые львы, – пробормотал недовольный голос, – ты даже болеть и спать молча не можешь.

– Тебе-то что? – переворачиваясь на другой бок, буркнула я. – Мама и папа не жалуются.

Перед тем, как уснуть еще глубже, я услышала смешок и язвительное:

– Мама и папа – да, но ты ведь не всегда будешь…

Что голос болтал дальше, для меня осталось загадкой, потому что в другом сне, в который я окунулась, его уже не было. Наверное, только благодаря этому я и выспалась на твердых досках. Одеяло было не слишком мягким, я много крутилась, поэтому на теле вполне могли остаться один или два синяка, но это пустяки. У нас теперь собственный домик!

Вставать не хотелось, и какое-то время я просто лежала с закрытыми глазами, слушая шорохи, птичий щебет и приглушенные разговоры на улице. Перевернувшись на бок, осмотрелась – родителей уже не было, но только опять закрыла глаза, услышала голос мамы:

– Выспалась?

Она зашла в домик, присела рядом со мной и ласково провела по щеке.

– А как ты узнала, что я не сплю? – поинтересовалась я.

– Почувствовала.

Я улыбнулась и открыла глаза. Другому могла не поверить, но мама… мама – это святое, даже если лукавит.

– На речку пойдем? – спросила она.

– Ага!

Я подскочила, закрутилась юлой, оглядываясь – в домике ничего не изменилось, разве что пенек теперь облюбовали светляки. Меняя ночную рубашку на платье, не удержалась от вздоха – мне бы сначала вымыться, а уже потом одеваться, но приходилось приспосабливаться к тому, что есть.

– Пойдем, полотенца и все необходимое уже у папы, – заметив, что я осматриваюсь, сказала мама.

Мы вышли на улицу, и солнышко защекотало мои ресницы, заставив на секунду зажмуриться.

– Доброе утро, – услышала голос отца.

– Доброе!

Я открыла глаза, махнула ему рукой и, завороженная приятным запахом, обернулась к домику. Странно, вчера я не заметила, какая красота его окружает – приблизилась к двум высоким розам – одна алая, вторая белая, они соревновались друг с другом в пышности и великолепии, подставляя взгляду бутоны.

– Ух ты, – прошептала я восхищенно, и нерешительно прикоснулась к лепесткам белой розы.

Она была такой совершенной и такой ранимой, но я едва не оторвала лепесток, услышав сзади чье-то ругательство и невнятный шум. Оглянувшись, заметила Кайла, застывшего у хижины лэрда.

Косо глянув на меня, он подобрал таз, лежащий возле его ноги и, прихрамывая, молча прошествовал мимо. Ни тебе «здравствуй», ни тебе «доброго утра», и вдобавок ко всему, в обнимку с тазом, с которым я успела сродниться за время испытания!

– Почему такая хмурая? – заметил папа. – Не хочешь идти купаться?

– Купаться я хочу, – вздохнула вслед удаляющемуся тазику, – а вот идти…

– Идем, идем, взбодришься. А то ты слишком быстро пытаешься стать похожей на львицу.

– И ничего я не пытаюсь, – возразила я, не совсем поняв где связь между львицей и моей маленькой ленью, и вприпрыжку побежала следом за родителями.

А тазик просто до слез было жаль! Насколько проще нам бы жилось с такой полезной вещью в хозяйстве! Умываться точно можно было бы в домике, и зубы чистить по вечерам, и вообще…

Где Кайл его нашел, интересно? И зачем носил к лэрду?

Впрочем, я перестала думать о странном поведении Кайла, как только пришла к ручью.

Утренняя прогулка, да и прохлада воды быстро избавили от пустой обиды: вдоволь наплававшись и сделав все утренние процедуры, я вышла на берег и села на бревно. Тепло, хорошо, уютно, и как-то привычно уже, хотя прошло всего несколько дней, как мы ступили на земли оборотней.

Плохо, конечно, что это бедные оборотни, и у них условия оставляют желать лучшего. И школы нет, и лавки нет, и я пока понятия не имела, что и как у них заведено, но спасибо за то, что они приняли нас. В Мантисе мы жили гораздо лучше, но я бы не хотела туда вернуться.

Поежилась от неприятных воспоминаний, глянула на родителей, которые с улыбкой любовались друг другом, и отвернулась, как нашкодивший кот.

– Мам! Пап! – одевшись, крикнула им. – Я в клан!

– Керрая… – начала мама.

– Сильвия, – качнул головой папа, остановив ее.

Он сказал одно слово, но оно прозвучало достаточно веско, чтобы мама перестала спорить и отпустила меня. Все мы понимали, что надо привыкать, и я не могу все время ходить хвостиком за родителями. А я вдобавок понимала, что моим родителям иногда нужно оставаться вдвоем, потому что они у меня молодые и любят друг друга.

– Привет! – услышала я голос Этана, подходя к поляне.

Осмотрелась, но нет, судя по всему, на этот раз он прогуливался без приятеля.

– Привет!

– Тебя проводить?

– Куда? – я непонимающе глянула на поляну в двух шагах от себя, только и осталось, что отвести густые ветки кустарника в сторону.

Но Этана смотрел на меня с таким ожиданием, что я с усмешкой позволила:

– Ну, хорошо, проводи.

Не успела я и глазом моргнуть, как парень оказался рядом, причем так близко, что пришлось задрать голову вверх, чтобы посмотреть на него.

Я видела, конечно, видела, что он высокий, но рядом со мной он казался почти великаном. Красивым таким великаном. Почувствовав, что начинаю краснеть, я опустила голову, и не могла не заметить, что он опять босиком.

– Этан, – я начала беспокоиться, что папина мастерская может совсем не открыться, – а вы вообще носите обувь?

– Бывает, – усмехнулся он. – А что, ты из тех девочек, которые любят хороших мальчиков?

– Я из тех девочек, которым пока не до мальчиков.

– Чувствую, что не лжешь, но когда ты так открыто любуешься моими ногами, предпочитаю верить не чутью, а глазам.

– Этан! – Заметив усмешку оборотня, я тоже улыбнулась ему. – Это я смотрю на тебя по делу. Волнуюсь за папину мастерскую. Понимаешь, лэрд разрешил папе ее открыть, но я пока не видела, чтобы кто-нибудь из вас носил обувь.

– Жаль, что ты такая деловитая, а не легкомысленная, как я обнадежился, – Этан открыто улыбнулся, отчего на его правой щеке появилась ямочка, и я только фыркнула, не став с ним препираться. – Ладно, по делу так по делу. Знаешь…

Он задумался, потом отошел от меня и застыл. А так как он вроде бы начал хоть что-то объяснять, я сделала несколько шагов к нему.

– О, тропинка, – обрадовался он. – Она тоже ведет к вашему дому, пойдем.

Я оглянулась на поляну, которая просвечивалась сквозь ветви кустарника.

– Куда тебе спешить? – подначивал Этан. – А так перед тобой живой источник полезной информации. Нет, у меня, конечно, есть масса других, более любопытных качеств, но тебя ведь интересует только деловая часть?

– Не вижу ничего плохого в том, что меня волнует, как наша семья будет жить дальше.

– Я тоже, – стал серьезным Этан, и тем самым все же склонил меня к тому, чтобы пройтись. – Не переживай, Керрая. Думаю, ваша семья будет жить хорошо.

– Хотелось бы.

– Уверен, что у твоего отца будет работа.

– Правда?

– Лэрд не дает пустых обещаний. Но чтобы ты не волновалась, клянусь, что обязательно закажу у твоего отца… – он глянул на свои стопы, на мои туфельки, и решился. – Вот туфли и закажу.

– Обещаешь?

– Да.

– Папа дорого берет.

– Не обеднею.

– Правда? – вырвалось у меня. – Прости, я не хотела, просто… сама не знаю…

– Не смущайся, – отмахнулся Этан, – даже не могу представить, что бы я подумал на твоем месте, но…

Он замолчал и остановился. Я заинтересованно оглянулась на него. А он стоял и смотрел на меня.

И совершенно ничего не собирался пояснять. Я почувствовала, что опять краснею под его пристальным взглядом, и мне стоило большого усилия не отвернуться, и просто огромного – не сбежать.

– Этан… – стушевалась я.

– Мы пришли.

Сделав два шага вправо, он развел ветки кустарника в сторону, подождал, пока я выйду на поляну, и отпустил ветки, закрывая меня. Сам он за мной не пошел.

Может, был занят, а, может, почувствовал присутствие лэрда и не захотел с ним пересекаться без надобности.

Честно говоря, если бы я знала, что лэрд стоит у своей хижины, я бы тоже выбрала более удачное время, чтобы зайти в домик.

Но оборотень заметил меня и, судя по пристальному взгляду, не ждал, а требовал, когда я к нему подойду.

Меня же, как обычно в его присутствии, охватило оцепенение, я продолжала стоять на месте. Стоять и смотреть, чувствуя странное жжение в глазах и не в силах закрыть их.

– Керрая, – холодный голос лэрда сбросил с меня оцепенение, которое всегда охватывало в его присутствии.

– Доброе утро, – поздоровалась я, склонив голову, а потом подумала, что меня опять могут понять неправильно и решат, что я любуюсь босыми ногами, и посмотрела на лэрда.

– Как спалось? – мазнув равнодушным взглядом по моим собранным в хвост волосам и закрытому длинному платью, лэрд посмотрел мне в глаза, а я…

А я с трудом могла понять, о чем он спрашивает. Смотрела на него, а видела себя, наш домик, ночь и незнакомые мужские пальцы, которые подносили кружку к моим губам…

– Ясно.

Недовольство лэрда выдернуло меня из воспоминаний о сне, зато напомнило, что на лэрда не принято долго таращиться. Я посмотрела на землю, хотя, конечно, на мужчину было смотреть интересней. Но и гораздо страшней. Но интересней. Но и…

– Какой цветок тебе понравился больше?

Я недоуменно взглянула на лэрда, и заметив, что он кивнул мне за спину, с улыбкой обернулась к двум розам, чей запах ощущался даже здесь, возле хижины вожака.

– Обе розы великолепны, – искренне ответила я.

– И все-таки?

– Не знаю. Не могу выбрать. – Поймав напряженный взгляд лэрда, я потупилась. – Спасибо, что дали распоряжение построить наш домик рядом с такой красотой. И… с вами. На вашей поляне очень живописно, вам повезло… то есть… нам повезло, что вы разрешили, и что здесь так… Это замечательно, просыпаться и чувствовать невероятный аромат, любоваться этими цветами…

– Керрая…

Не смея проигнорировать обращение, я подняла взгляд, хотя старалась смотреть куда угодно – на белую тунику, на черные свободные штаны, даже на босые стопы мужчины, но не в глаза.

Мне было трудно выдерживать его взгляд. Наверное, потому что он лэрд. И еще потому, что он мог заглянуть так глубоко, как я никого не хотела впускать.

– Еще вчера на этой поляне не было этих… – ладно, польстим и назовем их ароматными, – роз. Оборотни слишком чувствительны к запахам. Далее: у меня нечасто выпадает свободное время, чтобы тратить его на цветы. Но, думаю, я смогу перетерпеть пару дней, чтобы ты вдоволь налюбовалась, хм… а заодно и насладилась… этим бьющим в нос… ароматом. Можно было бы здесь задержаться и дольше, но, – оборотень раздраженно глянул на цветы, – все равно скоро начнутся занятия в школе, так что мы переберемся из зоны отдыха в жилую. Но эти две вонюч…

Он оборвал себя, выдохнул и продолжил, как и прежде, спокойно и ровно:

– В общем, привыкай к мысли, что цветы останутся здесь!

– Что? – не поняла я сути претензий.

Я ведь не собиралась ни срывать, и выкапывать розы.

– Я все сказал, – обронил оборотень. – Мое слово неизменно.

Лэрд резко развернулся и ушел с поляны, а я, с улыбкой проводив его взглядом, подошла к цветам, вдыхая их чудесный, необыкновенный, и дарующий счастье, запах.

Скоро начнутся занятия в школе…

Папа откроет свою мастерскую…

И этот лес – это всего лишь зона отдыха…

Не знаю, какая новость обрадовала меня больше, по-моему, меня обхватило безграничное счастье.

Всего через несколько дней…

А мне уже сейчас хотелось подхватить наши узлы и переехать. А еще хотя бы одним глазком посмотреть на школу.

Примут ли меня? Если я в клане, значит ли это, что я могу учиться в одном классе с оборотнями? Наверняка, у них другая программа, и…

Нет, это все пустяки, пустые страхи.

Я поняла, что не боюсь трудностей, которые могут возникнуть, а боюсь… быть счастливой. Потому что счастье так хрупко, и потому что уже сейчас у нас есть гораздо больше, чем мы ожидали.

Но ничего, к счастью привыкать гораздо приятней, чем к неприятностям.

Солнце подсматривало за мной через зеленые ветки деревьев, пели птицы, благоухали цветы. У меня не было желания сидеть в домике, и я села возле него. Поближе к природе, как говорится. Ну, а что? Я теперь не только человек, но и львица!

Заметив родителей, возвращающихся с реки, я радостно им помахала, но вдруг заметила, что они чем-то расстроены. Хотя нет… не расстроены, а сильно взволнованы.

Не понимая, что могло так резко испортить им настроение, я снова помахала им – двумя руками, да, их ведь двое, и так удачно совпало, что у меня две руки! Я широко улыбнулась, радуясь такой удаче, и…

И это словно стало сигналом для отца – он неожиданно сорвался с места и побежал ко мне, причем так быстро, как будто я находилась в опасности!

Оказавшись возле меня, отец обхватил ладонями мое лицо, заставляя посмотреть на себя.

– Что случилось? – взволнованно пробормотал он, заглядывая в мои глаза. – Керрая, что произошло?

– Где?

Не понимая его волнений, я осмотрела пустую полянку. Никого нет. Никто не просит о помощи.

– Керрая, ты можешь объяснить, что произошло? – спросила подоспевшая мама, пока папа, отойдя от меня, с подозрением склонился над цветами и вдохнул их запах.

– Я смогла бы объяснить, если бы вы подсказали, где именно что-то случилось. Папа! – оторвала я его от важного дела. – У тебя будет мастерская!

– Я знаю, – кивнул он, отстраняясь от цветов. – Если не ошибаюсь, это я тебе и сказал.

– Нет, пап, ты не понимаешь! – Он подхватил меня под мышки, заставив встать, а я обняла его, крепко-крепко. – Она у тебя действительно будет!

– Кто-то перегрелся на солнышке? – пожурил он меня. – Пойдем в дом.

– Я думаю, – протянула я мечтательно, – у нас действительно будет дом!

– Стивен, – забеспокоилась мама, – заведи Керраю внутрь, а я схожу к лэрду. Что-то мне все это не нравится.

– Мамочка! – не отлепляясь от отца, я непонимающе посмотрела на нее. – Тебе не нравится, что у нас будет мастерская и дом? Не эти ветки, обнимающие друг друга, а дом?

Мама, обменявшись взглядом с отцом, поспешно направилась к лэрду, но я успела ее предупредить:

– Не заходи в шалаш без приглашения! Его там все равно нет!

– А где он, ты не знаешь?

– Нет, – удивилась я, что он не отчитался. – Наверное, у любовницы.

– Керрая, – упрекнул папа, и повел меня в домик, а я так не хотела заходить, так не хотела…

Но еще больше я не хотела расстраивать папу, а он уже хмурил брови и странно на меня смотрел. А еще отдавал нелепые распоряжения – заставил лечь, например.

– Сейчас?! – поразилась я.

– Керрая, пожалуйста.

Он потрогал мой лоб, и вот только чтобы доказать, что я не болею и что он для меня кумир, я легла. И даже глаза закрыла. Но подсматривала, конечно, и видела, что он нервно ходит из угла в угол.

– А что вы с мамой по лесу не прогулялись? – не выдержала я, и выдала себя, а впрочем, он вряд ли надеялся, что в разгар дня, да еще без завтрака я усну за минуту. – Там так хорошо, и гораздо больше места, чтобы размять ноги.

Он посмотрел на меня и на вход в домик, а мне было скучно лежать и молчать.

– А мы с Этаном прогулялись! Он такой… – Я попыталась подобрать нужные слова, но то ли из-за папиного внимательного взгляда, то ли из-за лежачего положения, нашла только одно. – Интересный.

Папа вздохнул. Я тоже. Ждала, что он начнет расспрашивать, мне так хотелось рассказать об Этане, попытаться его охарактеризовать получше, но папа молчал. И я из солидарности. Правда, долго не выдержала, да и настроение папе очень хотелось поднять.

– А у тебя будет мастерская, папа, – улыбнулась я. – Своя. Собственная. Я так рада!

– Я тоже рад, солнышко, – он перестал ходить, сел рядом, снова потрогал лоб. – Что же с тобой?

– А что со мной? – удивилась я.

– Не знаю.

– Но что-то есть, да?

– Похоже на то. Не пугайся, милая, – спохватился он, и совершенно напрасно, потому что страшно мне не было.

Наоборот, казалось, я все могу, даже сказать вслух ту чушь, которая просто вертелась на языке.

– Может, влюбилась? Ой! – я спрятала в ладошках лицо и захихикала над взглядом отца. – Ты бы себя видел! Ой, папа-папочка, не нужен мне ни один мужчина, кроме тебя. Другие, они… они… а ну их!

Я скривилась, чтобы мои слова были не только убедительными и правдивыми, но и, как ни странно звучит, наглядными, и, конееечно! Конееечно, именно в эту минуту в наш дом зашел лэрд! Когда я на полу, с перекошенным лицом и болтаю глупости!

– Приглашаю вас… – начала я.

Но отец прислонил ладонь к моему рту, заставляя молчать. Обиженно глянув на отца, я прям хотела перевернуться на другой бок – от такого позора, но…

– Не надо, Керрая, – качнул головой лэрд, – ты пока не знаешь наших обычаев, тем более, в таком состоянии… Твой отец прав. Помолчи.

Что?

Как это не знаю?

Да ведь нельзя без приглашения войти в чужое жилище! Нельзя! Это я помню, потому что лэрд сам говорил. И я бы все это сказала, если бы ладонь отца все еще не грела мне губы.

– Я могу заходить в любое жилище клана без приглашения, – сказал лэрд, словно считав мои мысли. – Стивен…

Отец убрал руку, и я жадно вдохнула ртом воздух. Нос у меня тоже был, конечно, но ртом показалось вкуснее.

– От вас пахнет жареным мясом! – сообразила я, жадно сглотнув.

Лэрд положил руку мне на макушку, кивнул отцу, и тот вышел, а я, оторопев, так и лежала с рукой лэрда на голове. Долго лежала. А он сидел на корточках напротив меня. Долго сидел.

– Вам так удобно? – не выдержала я.

Сама себе не поверила, когда тонкие губы лэрда дрогнули.

– Вам очень идет улыбка, – ляпнула я. – Вы сразу становитесь таким… таким…

Я попыталась подобрать подходящее слово, но поняла, что или я не сильна в характеристиках красивых мужчин, или сегодня не их день. Так что пусть лэрд будет просто невероятно красивым, величественным, притягательным и пугающим. И то в моих мыслях. Никогда ему этого не скажу. До чертиков боюсь, особенно, когда он пристально смотрит, и так пронзительно, будто для него во мне нет никаких тайн.

– Спи, маленькая, – мужчина усмехнулся и поднялся, чтобы уйти, а я…

– Как спи? – поразилась, резко сев. – А мясо?

– Маленькие девочки должны завтракать не мясом, – сообщил он мне нравоучительно, еще бы палец вверх поднял, и я бы поверила, что передо мной не его величество лев с косичками, а наш старый преподаватель. – Тем более, ничего не попишешь, завтрак тебе придется пропустить.

– Не может быть!

– И может, – возразил он. – И Будет.

Сделав шаг ко мне, он положил руку на мою голову, и я почувствовала, что меня просто тянет лечь. Лечь и поспать. Да-да. Вот сию минуту, в разгар дня и, как ни обидно, без завтрака.

– Не вздыхай, это для твоего же блага, – услышала голос лэрда неподалеку от себя.

Наверное, уже уходит, погрел свою ладонь о мою голову и уходит. Но убедиться в этом не могла, глаза закрылись, я зевнула и перевернулась на бок, устраиваясь на куцем одеяле.

Эх, мне бы тазик, и я бы совсем счастливой поспала. Одеяло, тазик – прям почти все, что нужно на первых порах в хозяйстве, а потом обживемся. У нас будет мастерская! Школа! И еще что-то будет, но я забыла… может, и напутала… спать…

– Что с ней? – услышала голос мамы.

Хотела выбежать на улицу и ответить, что со мной все в порядке, но сил не было. Сон наваливался, заставляя нырнуть в него.

– Небольшое отравление, – услышала голос лэрда.

Интересно, кого угораздило отравиться? Лето, вокруг красота, цветы ароматные, а кто-то взял и объелся, что ли?

– … Придется потерпеть, – часть пояснений я пропустила, наверное, дрема подкралась, но то, что это опять лэрд, разобрала четко. – Я сам не поклонник, но кроме того, что они одуряющее воняют, они защищают… Знак другим…

Другие голоса возражали лэрду, кажется, даже спорили, но сути я разобрать не могла. Они звучали как фон, пока вновь не прорвался голос оборотня.

– Какая разница: пара или не пара? Можно подумать, у людей любовь – только раз и на всю жизнь… Нет, не думаю, не пугайтесь… Это не остановило бы желающих соблазнить, а так они теперь в курсе, что лучше не совать свой нос… Ничего страшного, просто она долго вдыхала запах… Редкий сорт, с магической составляющей, как он подействует на человека, кроме защиты, никто не знал… все будет хорошо… Не пугайтесь: две розы – не обязательно значит два зятя. – Усмешка. – У нас чаще наоборот, к примеру, я…

А вот этого слушать мне совершенно не хотелось, и я наконец благополучно уснула – так глубоко, словно не просто вдыхала магический аромат, а меня осторожно и бережно окунули в саму суть этой магии.