Текст книги "Путь израильского наёмника"

Глава 10

Мир это дорога. Жизнь – это направление в ней. Навстречу нет никого, да и не может быть, потому что все двигаются в одном потоке. Навстречу может быть только возвращение. Ну да, впрочем, какая разница кто куда идёт? Сегодня людей разделили границы, а завтра их поделит религия. А послезавтра люди придумают ещё какую-то бяку, чтобы не быть вместе. Чтобы не жить, а бояться. Сегодня же пока не придумали ничего лучшего как граница.

– А вот если бы мир был без границ?

– Ты что-то сказал?

– Да, Влад?

– Тогда нас бы уволили.

– Ты что-то ответил?

– Да, Илия.

Мы патрулируем сегодня вдоль черты, поэтому никто никого не слышит. Сбоку не наша территория. Мы идём в сторону солнца. Шипит словами рация, даёт нам указания, куда и что делать. Где-то далеко сидит перед экраном монитора девчонка, а мы у неё на экране мигаем пунктиром. Там в космосе легче патрулировать и наблюдать. Да и что может случиться с железякой? Попадёт метеорит? Собьёт траекторию полёта? Ну и что? Новый спутник заменит старый и наблюдение за нами вернётся на свои места. Вот людям на земле тяжелее. Если попадёт пуля, то человека нельзя будет заменить на такого же. Вот мы и врезаемся зрением в пустыню, что бы в нас не попали, что бы жить. Секунды складываются в минуты. Метраж, который мы прошли, небольшой. Да и государство Израиль маленькое. Слава богу, что мы здесь. Мы защитим тебя, не бойся. За длинным и узким окошечком джипа виден только песок. Автомат сжимаем каждый, ну а у Илии конечно побольше, у него пулемёт. Куда мы без его огневой поддержки? Если выстрел – это не страшно. А вот если бросок смерти из шайтан трубы с той стороны, то мало никому не покажется. Нам повезёт, я знаю. Перед глазами в радиусе взгляда то, что я так хочу видеть – пустыня. Песок мягко принимает колеса джипа.

Почти не трясёт. Мы едем вперёд и не оборачиваемся друг на друга. Прошли ту часть, с которой нас могли обстрелять. По идее можно уже расслабится. Но нет, нельзя. Страх всё равно живёт в организме. А куда без него? Не боятся только дураки. Глаза смотрят в прямоугольное окошко, а тело ждёт приказа выброситься из машины. Всё время так. Ещё 45 минут и нас встретит каменная дорога и новый патрульный хаммер.

Мы едем домой к Бориске и к шуму американских евреев, вечно спорящих о чём-то своём.

– Приеду и сразу в душ.

– Мог бы, Илия, и не говорить. От тебя воняет, как от испугано койота увидевшего льва.

– Чёрт! А почему от меня так воняет?

– Все сорок минут будто в туалете едем.

– Ты думаешь, я испугался?

– Нет, Илия, не вставай. Не показывай свой зад. Я не думаю, что ты настолько пугливый. Сядь уже и не вертись. Мы ещё не дома.

– Ну почему так воняет? Андрей, ты не скажешь, почему?

– Скажу Илия. Ты опять вляпался в тёплую, сделанную человеческим организмом мину.

– Сейчас проверим. А ну, дай мне лапу, Илия. Да не руку, а ногу.

– На.

– От чёрт! Заставь дурака богу молится, так он весь лоб расшибёт. Убери ногу с колен.

– Сам сказал, дай лапу. А приказы надо выполнять.

– Дурак ты и дети у тебя будут дурные.

– Я бы попросил.

– Всё, всё, прости. Вот ты толстый!

– Я не толстый, я великий. Не выгибай мне так ногу.

– Сними ботинок. Ого!

– Что, Влад!

– Тут, Андрей, трофей! Ботинок 46 размера и весь в человеческой мине.

– Отдай.

– На вот, Илия, и носки у тебя воняют.

– Воняют, воняют. А ты думаешь нам, большим людям, легко по жаре такой ползать? Нас может беречь надо. Мы этот, как его?

– Генофонд.

– Да, точно. Ген, ну короче, то слово что на он заканчивается.

– Илия, где ты его в пустыне нашёл?

– Не знаю. Может Бен Ладен перепугался ночью и у кустика решил стать на 300 грамм легче. Чтоб потом бегать можно было быстрее.

– Стой, Андрей. Позвольте вас, Илья, попросить помолчать. Андрей, передай на базу что мы что-то нашли. Включай камеру и давай газу обратно.

– Зачем?

– Илия, ты не помнишь, где мы останавливались, а ты кустики искал?

– По карте, Влад, мы останавливались здесь.

– Где?

– Да не тряси ты, Андрей. Веди осторожней. Не видишь, мы тут делом заняты. На фига ты остановился?

– Может мне выйти и не мешать вам в поиске места?

– Не мешай и не умничай заодно. Вот оно, наше счастье!

– А может быть, там нас ждёт Бен Ладен?

– Ага, он всю пустыню перешёл, чтобы нас ждать.

– Влад, зачем мне моргаешь? Я не красна девица.

– Смотри, Андрей. Граница рядом, а это значит?

– Что значит?

– Илья теперь ты помолчи, а то выгоним на улицу.

– Не надо.

– Хорошо, не выгоним.

– Андрей, так что значит место недалеко от границы?

– То, что не десять арабов, по статистике один контрабандист.

– Правильно и он сейчас выкопал тайник. Судя по всему не один копал, а кто-то помогал. Так как Бен Ладен никогда бы не гадил возле своего тайника, то что?…

– А может они туалет тут устроили? Откуда продукт человеческого пищеварения у нас возле границы?

– Ага, Илия. Точно. Хотел тут организовать свой гарем и начал с туалета.

– Интересно, что там? Давай, поедем.

– Ну нет, Влад! Давай, домой. Там Борька и гамбургеры.

– Съездим, Андрей, проверим и назад. Мы почти рядом. Передавай.

– Да уже передал, пока вы тут определялись кто, где, когда.

– Давай, Андрей, потихонечку, не спеша. Смотри в оба, и ты Илия смотри. Прошу вас, сначала едем и смотрим. Проезжаем мимо, словно на цыпочках крадёмся. Потом совещание: кто что видел.

– Как говорится одна голова хорошо…

– А три как всегда базар, Илия.

– Не базар, а обсуждение.

– Ух ты, какой умный.

– Да, я такой. И всё-таки может лучше домой?

– Какой домой? Сейчас чем-то разживёмся. Давай тихонечко без шума и пыли.

– Вот эта улица, вот этот дом, вот эта барышня, что я влюблён.

– Илия, Шаляпин самоучка! Помолчи!

– Молчу.

– Какой послушный. А гавкнешь?

– Я те Влад так сейчас гавкну! Вылетишь из машины как пробка и пойдёшь домой пешком.

– Ты видел, Влад?

– Видел. Не притормаживай, Андрей. Езжай мимо, типа нас это совсем не касается.

– А что вы увидели?

– Видишь, Илия?

– Где?

– Да не сюда, туда смотри.

– Ага!

– Что, ага? Ты же ничего и не видишь!

– Ну, да.

– Смотри внимательней. Видишь, бархан причёсан волнистыми линиями? Они параллельны, потому что их никто не трогал. А в одном месте они перемешаны, будто причёску кто-то помял. Вот если бы женщине помяли причёску, чтобы она Илья сделала?

– Она бы закричала, да ещё по морде дала.

– Ну вот, Илия. Пустыня тоже орёт, только беззвучно. Знаками указывает: чужой пришёл, да ещё и навонял. Это хорошо, что ты наступил. Сейчас наживёмся.

– Мужики, может домой?

– Андрей, притормози. Чёрт, кто вызвал подкрепление?

– Я.

– Ну и дура ты я!

– Андрей, передавай наши координаты и тихонечко по лошадиному галопом рвём отсюда.

– Мужики, мы домой?

– Да, Илия.

– А чё с тайником? Мы чё не герои?

– Нет, конечно.

– А почему?

– А потому, что нас ждут гамбургеры в Макдональдсе. А вот то, что в тайнике, то ждёт других. Жаль, не заглянули.

– А что с ним? Ну, с тайником? Я так и не понял.

– Ты зачем, башка твоя белобрысая, подмогу вызвал?

– А вдруг там немцы?

– Какие немцы?

– Ну, арабы спрятались. И пришёл бы тебе, Влад, кирдык башка. И нам вместе с тобой.

– Нас бы показали по телевизору…

– Ага, Илия. В одинаковых ящиках.

– Ну, тогда спасибо, Андрей. А ведь и точно по телевизору показали бы в отделе происшествий. Ты слышишь взрыв? Один, второй…

– Ага.

– Теперь поехали к Борьке в гости.

– Ты думаешь уже в гости?

– Ну да, Илия. Пока мы тут шатаемся, он мог захватить нашу комнату.

– Зачем?

– Илия, перестань всё время задавать глупые вопросы.

– А ты, Влад, перестань глупости говорить.

– А ты, тот, что за рулём, перестань их делать. Чёрт, взял и сорвал всю операцию. Приедем, поменяю тебя на колбасу.

– Меня, на колбасу? Всё, я обиделся.

– Не обижайся, Андрей. Прости засранца. Поменяем тебя на 100 шекелей.

– Ну вот, это уже лучше. А то колбаса как то не серьёзно.

– Илия, не молчи.

– Ты приказал молчать.

– А ты не молчи. И как приедем, помоешь наконец-то свою обувь. Это приказ.

– Не могу. Это вещь док от того, кто копал тайник.

– Ты чё дурак? Не хочешь мыть, тогда снимай ботинки.

– Зачем?

– Да выкину их.

– Нет, я лучше помою. Уж лучше гамбургер в ботинках есть, чем без них.

– И ещё мягкая кровать! Андрей, давай жми быстрее, тут уже нечего боятся.

– Я сам знаю, что и как. Так что Влад теперь ты помолчи. Смотри в окошечко и сопи в две дырочки.

Передо мной всё та же пустыня. Она тут кругом. Мы вечные странники по кругу. Ищем того, кто хочет этот круг разорвать и, слава богу, находим. Это и есть наша весёлая жизнь, а в ней гуляет смерть, которая нас не любит.

Глава 11

Новый день службы и всё опять и снова. Опять всё тот же потолок с трещинами и та же скрипучая кровать. Оооо, всё как всегда. Медленно открываю прилипшие глаза. Да их что, мёдом кто то намазал?

Вокруг меня земля Израиля, а значит опять: «привет солнце!». Ну всё, всё, встаю. Видишь, я живой, но ещё чуточку во сне. Прошу, выключись, не будь гадом. Дай ещё хоть немножко времени. А вот и Борька прибежал. Бррр. Усищами своими противно как шевелит. Большущий же какой, чёрт. Наверно ночью слона съел. И где он его только нашёл? Ты куда, гад половой? Не беги ко мне, беги от меня. Быстрее думай своей усатой головёшкой. Я ведь сейчас топну и вместо сытой жизни останется от тебя только мокрое пятно. Голодный, потому и бегаешь? Ха, я сам голодный. Ночные патрули меня когда-нибудь в гроб сведут. Слава богу что Израиль такой маленький. Всё, солнце, открываю глаза. Я проснулся! Ботинок, ты где? Ага, есть один. Теперь второй. Всё как всегда, тут не перепутаешь какой на какую ногу одеть. Черт это же надо, повезло нам с солнцем. Яркое то какое. Хоть бы кто жалюзи закрыл. Носки надо бы поменять. А говорят армейские, специально сделанные для жаркого климата, не воняю. Так не правда. Воняют. Ещё как воняют. Шкаф, дверь, полка – о, носки. Мммммм, пахнет свежестью. Ариель наверно. О, у меня ещё четыре пары!

Интересно, а где ещё одна? Ну и какой гад у меня носки спёр? Борька, ты не брал? Не махай усами, скажи да или нет.

– Андрей, ты чё спишь?

– Нет уже. С тобой разве поспишь? Конь какой-то. Топаешь, топаешь. А чего топаешь?

– Вот, носочки смотрю. Уж больно твои на мои похожи. И заплатка такая же на пятке.

– Я взял Влад.

– Андрей, ну чего ты в самом деле?

– Влад, всё нормально. Верну полтора носка в следующий шабат[16]16
  Шабат – в иудаизме седьмой день недели, в который Тора предписывает воздерживаться от работы и соблюдать определённые правила. Наступает в пятницу, когда садится солнце и заканчивается в субботу, когда садится солнце.


[Закрыть].

– Хорошо. Смотри тебя за язык никто не тянул. Борька, будет тебе одёжа на зиму. Андрей, вставай. Делай как я.

– А как ты делаешь?

– А действительно? Вот, шляюсь по комнате словно муха сонная от кровати к шкафу, готовлюсь умыться.

– В шкафу?

– А что?

– Да нет, ничего. Ты можешь, Влад, тише шляться.

– Попробую.

– Влад замри!

– Чёрт, повезло таракану. Ну и что тут у нас? Ой, Андрей, а что это за морда на меня смотрит?

– Влад, ты? Не, не ты. Ужасен как шлюха после дождя.

– Хочу есть.

– Влад, ты вот знаешь, что мужчины любят мясо потому, что они хищники?

– Петух ты гамбургский, а не хищник.

– Вот американцы любят мясо. А я не американец, и не петух, но странно тоже люблю мясо. Может у меня кто-то был американцем? А, Влад?

– Боже, что я делаю в этой забытой всеми пустыне? Сам не знаю. Андрей, а со мной отражение в зеркале разговаривает.

– Влад, ты вчера ничего не курил?

– Да вроде нет. Не задавай мне больше этот вопрос. Так, отражение, побрейся и почисть зубы само. Воняет же невозможно. Борька, беги говорю! Ты чего на мойку забрался? Думаешь ты герой? Здесь просто мокрое пятно от тебя не таким ровным получится. Беги говорю. Иначе оно всё-таки получится. Не испытывай меня.

– Влад, я встал.

– Целиком, или только обрезанная твоя часть? Боже, какая горячая вода? Здесь вода когда-нибудь бывает холодной? Тише, вот так. Всё, нормальная. Капли, лицо приветствует вас. Доброе утро ястребиный коготь!

– Вау, туа!

– Андрей, ты чего, тоже чё то курил? Сам то понял, что сказал? Зубы в порядке, чистые.

– Влад отойди.

– Зеркало, перестань пугать меня.

– Да дай ты мне уже место! Красавец неписаный.

– Ну ладно, становись. Становись красавцем, как я после вчерашнего. Ты моего берета не видел?

– Вон он, на стуле.

– Ага, вот он родненький. Теперь я как все похож на коммандос.

– Идти уже, Рембо, засушенный, мойся. Не позорь мои носки.

– Я всё слышал! Месть моя будет страшна!

– Ты обрежешь себя? Ну, это уже через чур! Борька, отстань! Я не могу тебя взять с собой. О, черт! Андрей, Борька сбежал.

– Ничего, сейчас найдётся по писку, когда до столовой добежит. Из-за него всю базу закроют.

– А что, это мысль! Будем работать директорами.

– Дворником будешь работать.

– Это кто там вякает?

– С тобой не вякает, а говорит Жиглов!

– Ну-ну. Очень смешно. Ты точно чё то курил.

– Черт, путь такой длинный. Предлагаю кухню перенести поближе. Пахнет вкусно. Видимость – ноль, слышимость – ноль, иду на запах. Что у нас тут сегодня? Опять курица? Увы, не свиные стейки, но говяжьи гамбургеры. Короче, мечта! Мне овощи, рис и вон той красной бадяги. Эх, сейчас бы свинины настоящей, грамм этак 250, да с чесночком… Тише, тише. Не спеши. Ложку аккуратно положи. Илия, ты чего тут сел? У нас место под окном.

– Ты что собака?

– Нет, не собака. А почему собака?

– Ну, Влад, только у собаки есть место.

– Прости, я ещё сплю.

– Садись рядом. Что это ты с утра бормочешь? И чего не ешь, а в еду смотришь?

– Да вот, думаю. Не отравлена ли еда?

– Так я сейчас проверю.

– Кудаааааа!!!

– Поздно, Влад.

– Ну, и как я буду есть обкусанное тобой? Принеси теперь мне этого…

– Чего?

– Ну, еды какой-то. Ты одним своим укусом всё сожрал. Нет, погоди, я сам пойду.

– Привет Влад, привет Андрей. Что у нас сегодня? Кошер, и не кошер?

– У нас тут голодный Илия, и ему по фиг всё.

– Влад, а ты чего встал?

– Я же сказал, у нас тут Илия. Надо добавки взять.

– Можно и мне одну ножку.

– Андрей, а не слишком ли?

– Ну хорошо, ты две возьми.

– Вот гад.

– Естественно! А то еврей, и не гад, это нонсенс.

– Прекрати, Андрей, обзывать нас гадами. А то вон тот крокодил за столом доест всё и потом тебя съест.

– Куда в него столько лезет?

– Илия, куда в тебя всё это влазит? Нечего стучать себя по пузу. Давай мы тебя на бокс запишем.

– Я буду боксером?

– Нет. Я думаю, ты будешь грушей работать после того как нас разгонят.

– У Кличко?

– А кто такой?

– Новый директор базы.

– Черт, как во сне всё быстро меняется.

– Ты че, Влад? Вообще серость. Это же супер тяж?

– Кто? Директор базы или гад.

– Да нет, Кличко.

– Аааааа, вот я тупой.

– Ага!

– Илия, твой командир гад. И помни, он не злопамятный гад.

Сейчас наешься и пойдёшь делать пробежку, километров этак на 10. Я добрый сегодня. Ой, только не надо мне тут переставать жевать и смотреть как Моисей на девственницу. Куда пойти? Прожуй и скажи нормально, а то куриная нога сейчас изо рта в нос залезет.

– Фи, как некультурно в божьем храме такие слова говорить. Чай, поди, не деревенщина. Еврейская морда твоя любимая.

– Андрей, йогурт мне!

– Куда, куда! Ну вот, ограбили!

– Зато ты, Андрей почувствовал, что проснулся.

– Чем занимаетесь?

– Да вот, пытаемся всей столовой накормить крокодила, скрещенного с бегемотом.

– Ну и как?

– Мы проигрываем.

– Там девчонки пищат. Тоже мне, воины – таракана боятся! Наш Борька – самый грозный воин на базе.

– Да я сам его порой пугаюсь.

– Любит он Андрей это дело.

– Я тоже люблю по девкам шляться.

– Илия, помолчи когда офицеры разговаривают.

– Всё, всё, молчу.

– Вот и молчи, а то у тебя только одно на уме.

– Прибил бы ты его.

– Ага, прибьёшь. Тут бы самому живым остаться.

– Ты оком, Влад?

– О Илии. А ты о ком спрашивал, Андрей?

– О таракане.

– Жалко насекомое. Моя бы воля, так я бы его в последнюю очередь прибил.

– Тебе совсем не жалко людей?

– Не знаю. Он не храпит, не воняет и не будет по ночам сиренами. Но вы мне дороже Борьки, не переживайте.

– Мы что не люди?

– Нет, вы любимые евреи. Самые любимые, ну после начальства. Андрей, что ты как не родной? Вот бери моё мясо и сыр. Что значит не кошер! Вчера за пивом всё слопал, а сегодня нельзя? Кошер ты мой обрезанный! Сыр мне, курица тебе, ну а кости Илие. Там много мозгов.

– Ты думаешь поможет, если он всё сгрызёт?

– Да, нет. Ничего я не думаю. Но попытаться то можно. И когда мы предстанем перед творцом, то с гордостью скажем, что пытались сделать из грузина человека.

– Илия, не гарчи. Дожуй, тебе сказано. Не гарчи и не чавкай.

– Андрей, помолчи. А то он тут нас двоих как мух положит.

– Илия, ты сейчас похож на свинку. Не обижайся, ну кто виноват, что ты так ешь. Ты же знаешь, как мы тебя любим.

– О, вот и Фанта. Ты чего, Андрей, так кисло выглядишь?

– Вот вечно у нас всё не как у людей. Сначала бег потом еда.

– А у нас сначала еда, а потом опять еда.

– Да, Илия, тебе бы только есть. И перестань смотреть на Анжелику. Ты лучше посмотри, какая Фанта пришла! Тебя точно зовут Фанта?

– Да.

– Ух ты, день перестал быть грустным! Вот родители посмеялись, а тебе с этим всю жизнь жить.

– Влад, говорят на базе есть эфиоп, так его вообще Мандей звать.

– Прикольненько. Это типа что то из племени пятницы? Ты, Андрей, крошек Борьке не забудь.

– Да у нас после вчерашнего крошек хоть отбавляй.

– Да разве это крошки? Ничего ты не понимаешь в колбасных обрезках.

– Ты больно понимаешь, Влад.

– Те что дома – те не кошерные.

– А те крошки что тут, они типа кошерные?!

– Помоем таракану всё равно, что жрать.

– Ты просто ему об этом не говори.

– А то, что?

– А то сделает себе обрезание по самые уши.

– Думаю, нет.

– Ты что, серьёзно подумал, что таракан ест только кошер? Да шутка это. Он ест всё что вкусно, как впрочем и мы. А ну тише.

– Что такое, Влад?

– Слышишь, Андрей?

– Что, слышишь?

– Да шум, писк.

– Ага! Так это наверняка наш Борька безобразничает.

– Ну да! Сейчас чей-то ботинок таки превратит его в мокрое место.

– Так, шутки в сторону. Влад, что у нас сегодня?

– Подготовка железа к ночи. Это на тебя Илия.

– А почему чуть что, так сразу Илия?

– Ты хочешь побегать по пустыне?

– Нет.

– Так, значит, согласен?

– Ну, да.

– На тебе Кола…

– Я не Кола.

– Ах прости, Спрайт. Тьфу ты чёрт, Фанта – уборка комнаты. Интересно он кошерный?

– Да кто его знает?

– Андрей, у нас с тобой – пробежка с захватом высоты. Фанта, увидишь жирного таракана, ради бога не махай шваброй, он этого не любит. И не дай бог тебе его прихлопнуть.

– Влад, он по-русски не понимает. Значит, кошерный.

– Кто?

– Да не таракан же! Сникерс, тьфу ты, Фанта!

– Сам вижу, что не понимает. А лыбу всё равно давит, будто новогодняя ёлка при фонарях. Всё, поели?

– Погоди, ещё нет.

– Ну что тебе, Илия? Сейчас в боксе доешь. Встали.

– Понятное дело, вы вон какие худые, вы и наелись. А я как раз вполовину больше буду.

– Ах ты мой любимый хрюндель. Оставляем тебя один на один с этой кухней. Мы уходим. Смотри, не верни своим аппетитом голод в страну.

– Ну, ты сказал!

– Всё, идём пока не так жарко. Андрей, понятна диспозиция? Прикрытие отрабатываем.

– Куда? Обратно в комнату?

– Ага, одеялом в постели. Смори, быстрее закончим, быстрее вернёмся. И я, может быть, позволю прикончить Борьку. Уж очень много он себе стал позволять. Всё, Илия, мы пошли. Фанта поступает в твоё распоряжение. Но не на весь день, а до обеда. Пока ещё прохладно, пойдём Андрей, попугаем нашу жизнь криками. Чтобы все видели как мы сильны. И чтобы все приказы выполнили, иначе тумба-юмба придёт.

– Смотри, Влад. Фанта улыбнулся.

– Чё, знакомое слово услышал?

– Ты бы, Влад, ещё «сеньор Робинзон» крикнул. Он тогда перед тобой на колени грохнется.

– А это кто? Наш новый начальник?

– Ну, да. Ты, Илия, как только увидишь старика с генеральскими погонами, дашь нам знать.

– А это кто? Сеньор Робинзон?

– Итальянец с инспекцией.

– О боже! Бегу! У меня оружие не чищено.

– Ну вот и сместили грузина со стула. Ну, ты даёшь, Илия. Я всегда говорил что Гари Потер, девки и плейстейшен тебя погубят!

– Что?

– Беги, беги. Мы тоже топаем. Что бы все было чисто, Фанта. И помни про Борьку. Ну что, Андрей, открывай двери. Пустыня, здравствуй! Мы идём служить дальше!

Глава 12

Джип медленно ползёт по песчаной дороге. Жара такая, что кажется мы въехали в ад. Шараф[17]17
  Шараф – горячий ветер с пустыни.


[Закрыть], горячее дыхание пустыни, заполнил собой всё и не собирается уходить. И мы тоже не можем отсюда убежать или скрыться, у нас своя работа. Каждый на своём месте. Смотрим сквозь узкие окошки джипа на пустыню. Рядом друзья и следопыт, который видит то, что нам никогда не заметить. По своим признакам бедуин определяет, что и где. Я счастлив, хоть и напряжён. Рука на изготовке и мозг готов в любой момент бросить тело из машины, чтобы ловить тех, кто пересёк границу.

Сегодня я написал сказку для ребёнка. Я не каждый раз могу быть с ним, поэтому стараюсь писать сказки. Жена читает их ребёнку перед сном, и я прикасаюсь к нему в своей сказке. Это выдуманные истории о борьбе добра и зла. Добро всегда побеждает. Жаль, что такое порой бывает только в сказке, а в реальности всё наоборот. Может потому, что нами правят деньги? А может, я не прав? Может, на этом свете уже и нет добра? Может, оно осталось только в сказках? Нет, наверное, это просто моя работа красит мир в чёрные краски. Ведь в моих снах есть добро, если я написал о нём. Значит, я возродил частичку и из неё строю мир для своего ребёнка.

Смотрю на пустыню по правую сторону от движения машины. Илия – по левую. Наш следопыт у лобового окна смотрит за всем. Слышу сигнал. Машина остановилась. Я живо из машины и плюх в песок. Лежу. Бедуину только показалось. Ничего страшного вроде бы не произошло, но сказка, та, что лежала в наградном кармане, выпала. Горячий ветер подхватил её и понёс. Оставил только метрах в 20 от меня.

– Влад, а ты чего молчишь?

– Да вот, Андрей, ветер мою бумажку вон куда унёс.

– Ты же за ней не полезешь?

– Полезу. Там частичка добра для моего ребёнка.

– Там мины!

– Там целая сказка. Целый мир на кусочке бумаги.

– Влад, там, куда ты хочешь идти, не наша территория.

– Так, Андрей. Передавай прокол.

– Какой прокол в пустыне? Влад, ты же знаешь, долго стоять нельзя.

– Но там же сказка!

– Ну, хорошо. База, у нас перебежчик.

– Какой перебежчик? У нас прокол.

– Поздно, Влад. У тебя десять минут. Время пошло.

– Но я не успею!

– Успеешь. Так, платок сними и ботинки.

– Зачем ботинки?

– Хотел поржать с тебя босого.

– Ага, смешно. Ну, всё, пошёл.

– Стой, там мины!

– Пускай идёт. Смотри, вон твою бумажку куда унесло.

– А может, не надо?

– Надо, Илия. Держите под прицелом тот бархан и разговаривайте со мной.

– Давай Бен Ладена заставим показать проход.

– Он молится, Андрей.

– Вот не повезло.

– Я тоже знаю проход, Андрей.

– Откуда?

– Попой чувствую.

– Ага! Смотри, чтобы тебя по пустыне вместе с твоей попой не раскидало.

– Всё мужики, пошёл.

– Помни – ты перебежчик, если словят на той стороне. То есть дезертир.

– Да помню я. Вы за вон той высоткой присматривайте.

– Смотрим, Влад. Давай быстрее. Не хочется, чтобы сейчас шоу примчалось на своей коннице. Ты бы там был главным героем.

– Мог сказать прокол и всё.

– Влад, осторожно! По-моему там мина. Нет, по-моему не там, а там.

– Заглохните вы уже.

– Ты сам сказал с тобой разговаривать. Вот мы и говорим.

– Расскажите что-то, что отвлекает.

– Ну, не знаем такого. Влад, ты футбол вчера смотрел? Как Макаби сыграл?

– Андрей, я не люблю футбол.

– Влад, а ты завещание уже написал?

– Тьфу ты чёрт! Кто там такой умный?

– А как ты думаешь?

– Илия.

– Ага! Влад, а если ты на неё наступишь, она тебя разнесёт и до нас кусочки долетят.

– Ну да, очень смешно.

– Не, Влад! Не туда! Левее бери.

– Почему это левее?

– Хороший у тебя, Влад, миноискатель под названием попа. Расскажи, что чувствуешь?

– Вот сейчас вернусь, и кто-то ох как получит.

– А может не надо?

– Что значит не надо?

– Ну, всё хорошо. Только вот слово получишь – вычёркиваем.

– Хорошо. Сколько у нас времени? Вы говорите, не замолкайте.

– До прибытия конницы у тебя есть ещё пять минут.

– Влад скажи…

– Что?

– Отче наш, еже еси на небеси…

– Отче нас еже еси на небеси… Чего это ты Илия? Тьфу, тьфу, тьфу. Засранец, чёрт!

– Влад, а ты еврей?

– Нет.

– Ага, значит, тебя похоронят не со всеми вместе.

– Я знаю. Илия, где бумажка?

– Да вон она лежит.

– Влад, ты перешёл границу и уже считаешься дезертиром.

– Хочешь, мы тебя пристрелим? Если что, нам по ордену дадут, а ты кувырок в чемодан.

– В какой чемодан?

– Ну, тебе какая разница в какой?

– Скажите, умники, как вы думаете: влево или вправо?

– Влево.

– Вправо.

– Влево говорю!

– Нет вправо!

– Влад, а чего это ты прямо пошёл?

– Хотел послушать, как вы дураки спорите.

– Сейчас пристрелим тебя, и услышишь, как мы смеёмся.

– Влад, смотри. Вон она, твоя бумажка. Кинь в неё камень, а то её опять ветром унесёт, и будешь за ней топать, пока не закончится пустыня.

– Смотри, точно попал! Влад, замри!

– Ну, что ещё?

– Нет, ничего. Просто хотел посмотреть, как намокают твои штаны.

– Ну и что, намокли?

– Нет, но попахивает здорово.

– Вот сейчас вернусь из-за границы и кого-то точно пристрелю.

– Влад, оставайся там. Станешь героем новостей.

– Слушай, а может в магазин сбегаешь? Говорят за границей всё дешевле.

– Ага, Андрей. Деньги только принеси.

– Понял, Влад. Магазин отменяется.

– Илия, сколько времени?

– Три минуты. Теперь на пять секунд меньше.

– Андрей, скажи что-то доброе.

– А ты какой оркестр больше любишь: симфонический или инструментальный?

– А это какой такой инструментальный?

– Ну тот, когда современные инструменты. А помнишь, Ванесса Мей к нам приезжала? Она такая красивая, как скрипка. Влад, так какой ты оркестр любишь?

– Классический.

– Всё, Влад, решено. Мы так уж и быть, закажем тебе какой хочешь.

– Зачем?

– Ну, сейчас тебя грохнет и на твоей улице будет праздник, но ты его не услышишь.

– Когда я вернусь, кому-то будет очень больно.

– Ага, ты только не очень спеши. Попу Сеня береги.

– Семён Семёныч, а не Сеня.

– Влад, у тебя осталось две минуты. Или ты дезертир, или ты свою писульку достанешь и сейчас же живо назад.

– Писулька обрезанная, это ты Андрей.

– Идиот, время! У тебя полторы минуты!

– Готовься, Влад. Скоро твой миноискатель к начальству попадёт за пересечение границы.

– Вы же не сдадите?

– Нет, но помни – ты нам должен.

– Всё! Взял чёрт, без взрыва! Может, ещё раз бумажку бросим?

– Я вам брошу. Я вам так брошу!

– Ты вернись сначала целым, а то сейчас без ноги дотопаешь.

– Можно и без ноги, но с руками.

– Можно. А почему без ноги, но с руками?

– Чтобы тебя, Андрей, задушить.

– Илия, стреляй в предателя! Идиот, ты зачем выстрелил? Это же шутка была.

– Я в воздух. Слышишь, конница мчится?

– Влад, давай живо в машину! Вон апачи показались.

– Всё! Илия, стреляй куда-то. Да куда-нибудь стреляй! Стоп, хватит.

– Уходим. Они тут сейчас без нас настреляются по песку.

– Влад, они нам сейчас для следующего раза сделают проходы в минном поле. Поедем за границу с комфортом. Ну, как твой миноискатель? Ты что надулся, Влад?

– Да с вами, придурками, говорить не хочется.

– Ты бы хоть спасибо сказал.

– Влад, ты чего? Мы же с тобой болтали. А сказка хоть про что? Про любовь? Дашь почитать?

– Илия, не облизывайся, это не эротика.

– Фу, так неинтересно.

– Всё, валим отсюда.

– Мы уходим, «ястреб». До встречи. В следующий раз прилетайте быстрее.

– Да, да! И Влада-нарушителя заберите! Да, да!

– Тихо, тебе сказано!

– Фанта, Влад не улыбается.

– Ну и правильно делает. Он про любовь написал, а вы его тут своими шутками достали.

– Почему затихли, сволочи?

– О! Влад улыбнулся!

– А всё почему? Потому, что мы армия обороны и теперь везём домой частичку добра, написанную в сказке.