Текст книги "Сердце академии магии"

Глава 6

– Ты чего копаешься? – поинтересовалась Шейлана, крутясь около небольшого настольного зеркала и пытаясь разглядеть себя со всех сторон.

На соседке была изумрудного цвета шелковая мантия с широкими прорезями для рук и нижняя светло-зеленая кофточка из тонкой облегающей ткани. С ярко-красными волосами сочетание просто феерическое.

Шейлана довольно прищелкнула языком и обернулась ко мне:

– Ну? Выходить пора, а ты все не готова.

– Да вот хотела принарядиться, но понимаю, что не во что.

Я в который раз осмотрела стопку практичных и немарких одежек. Что имела в виду Крыса, советуя одеться понаряднее?

– Не переживай. Все иномиряне-первокурсники будут в темно-синих мантиях. Яркие праздничные академия не выдает, роскошью считает, они покупаются за свой счет. Эх, знала бы, что понадобится, не стала б продавать прошлогоднюю после первого курса.

– А платье, к примеру, или своя одежда?..

– На торжественном сборе? Не положено. Тебе еще на сцену выходить, так что лучше не выделяться. Кого ректор запомнит – весь год будет мучить дополнительными заданиями и опросами. А его предмет – самый нудный: дифференциация магии и специализации. Поэтому надевай что есть и скорее на выход. Нужно еще успеть позавтракать до официальной церемонии начала учебного года.

– Да. Хорошо! – Я схватила первую попавшуюся под руку мантию и поспешила накинуть.

– Все! Я побежала! – махнула рукой Шейлана, прикрывая за собой дверь. – Не задерживайся.

Я вылетела из комнаты почти следом, но, разумеется, соседки и след простыл. К своему удивлению, Майка тоже не нашла ни в столовой, ни на улице.

Быстро расправившись с завтраком, я пошла слоняться по округе, высматривая приятеля, но безрезультатно. Продолжать поиски в мужском крыле не решилась, все-таки не настолько хорошо знала окрестности и нравы здешних обитателей, а потому, заметив, куда стекается народ, неуверенно двинулась в том же направлении.

За замком раскинулся необъятный полигон, по которому рассыпались студенты, словно разноцветные бусины. Изумрудные, васильковые, лимонные, алые и лиловые мантии неспешно прогуливались по аккуратно стриженной траве и сбивались в небольшие компании. Лишь по краям поля виднелись темно-синие пятна – подозреваю, такие же попаданцы-первокурсники, как и я, не имеющие возможности приобрести парадную одежду.

В центре площадки высился обшитый черным бархатом подиум, вокруг которого стояло множество стульев. Мне не с кем было гулять в ожидании начала церемонии, поэтому я сразу направилась к сцене. Как и советовала Крыса, решила занять удобное местечко.

Когда пристроилась на крайнем стуле в среднем ряду, то отметила, что никто из местных студентов даже не подумал приблизиться к центру, хотя, по моим ощущениям, уже пора было бы потихоньку подтягиваться. Зато новички, глядя на меня, вовсю усаживались по соседству. Проходящие мимо студенты странно посматривали в нашу сторону, а компания парней, расположившаяся неподалеку, и вовсе откровенно пялилась и постоянно взрывалась хохотом.

Предчувствие подсказывало – что-то не так. Но что конкретно, понять никак не удавалось. В чем я допустила ошибку?

– Ноги с утра так устали, что постоять – не вариант? – раздался над головой смутно знакомый голос. Звучный, обративший на себя всеобщее внимание.

Вокруг послышались смешки, народ стал оборачиваться, привлеченный назревающим конфликтом.

Я резко обернулась. Рядом стоял парень, с которым мне довелось столкнуться на кухне в первую ночь пребывания в академии. Сноб!

При дневном свете он показался еще выше, чем в прошлый раз. И элегантнее. Во всяком случае, прическа и одежда радовали глаз безупречным видом. Что ему от меня нужно?

Парень приподнял одну бровь, явно ожидая ответа. Надменная усмешка скривила тонкие губы. Ах да, он же спросил, почему я тут расселась.

– Места много. Или ты хочешь, чтобы я тебе уступила именно этот стул? – фыркнула я.

– Я хочу сказать, что все места, и занятое тобой в том числе, приготовлены для приглашенных гостей.

Отирающиеся неподалеку студенты прекрасно все слышали. Издевательский смех и улюлюканье раздались с разных сторон. Многие первокурсники соскочили с мест и метнулись прочь смазанными темно-синими силуэтами. Другие приняли наигранно безразличный вид и даже не шелохнулись. По мере осознания сказанного краска стыда медленно заливала мое лицо.

– Даша подвернула ногу, – звонко сообщила на всю округу непонятно откуда взявшаяся Шейлана. Ее рука сжалась на моем плече. – Это я ей велела посидеть здесь недолго. Не убудет от гостей, если студентка чуть-чуть даст отдых больной ноге.

– Вот это подстава от собственной подружки! – восхищенно прокомментировал богатырского телосложения парень с короткой стрижкой и светлыми волосами. Окружающая его компания тут же с удовольствием откликнулась на реплику громким хохотом. – А строила-то из себя невинную овечку.

– Говорю же, Даша ногу подвернула, – сердито буркнула моя соседка, не особо стараясь ввязываться в перепалку с парнями. Она цапнула меня за предплечье и потянула вверх: – Пойдем, скоро начало церемонии.

– Быть может, ей лучше отправиться в магопункт? – Сноб до сих пор отирался рядом и внимательно следил за происходящим. Я была уверена, что он просек обман и мнимой заботой хотел вывести нас с Шейланой на чистую воду. – Стоять на мероприятии предстоит порядочно.

Так и есть! Сложил руки на груди и с хитрой усмешкой ждет нашей реакции.

– Потерплю. – Я небрежно отмахнулась от парня и намеренно неуклюже встала. – Все в порядке.

К моему облегчению, Сноб безразлично пожал плечами и отошел от нас, потеряв всякий интерес. К сожалению, от шумной компании оказалось отвязаться не так просто.

– Кто же ты, красна ягодка, невинная дева или подменёныш под личиной? – не унимались парни, громко выкрикивая то, что было рассчитано для окружающих, и гораздо тише отпуская пошлые шуточки, предназначенные для узкого круга друзей.

– Придурки! Не обращай внимания. Покуражатся и отстанут. Гордей и его подпевалы не любят, когда их выступления игнорируют, – наставляла соседка, пребывающая явно не в духе.

И я ее отчасти понимала: если меня, согласно правилам академии, нельзя затрагивать, то здешних студенток подобные горе-юмористы вольны извести дурными остротами.

– Куда повела подружку-то? Притопить под шумок, как свидетеля преступления против иномирян? – летело нам вслед.

– Шевелись давай, – игнорируя весельчаков, шептала мне на ухо Шейлана, подталкивая в сторону толпы, активно собирающейся позади установленных рядами стульев. – Как же ты любишь собирать неприятности на свою… хм… голову. Неужели не видела, что никто не садится на эти места?

– А что с ними не так? – тоже шепотом спросила я, стараясь чуть прихрамывать для поддержания легенды, но при этом не шибко медлить.

– Все не так! Если бы не Эрай – диббук его знает, с чего вдруг проявил интерес, – ты так и сидела бы, ожидая собственного публичного унижения. Ты и остальные попаданцы, которые вовремя свалили, должны ему за спасение.

– Мне кажется, как раз порцию публичного унижения я сейчас и хлебнула по милости этого вашего Эрая.

– Не нашего. Ко мне этого сноба не приплетай.

Ого! Да мы не так уж и далеки друг от друга с Шейланой, раз обозвали напыщенного себялюбца одним и тем же словом.

– И поверь, – продолжала соседка, – падение тебе предстояло гораздо зрелищнее полученного. И не только в моральном смысле, но и в физическом.

Бухтя, она активно работала локтями, проталкиваясь среди васильковых и темно-синих мантий первокурсников. Надо же, сколько народу набежало всего за несколько минут.

– Что ты имеешь в виду?

– Традиционную шутку над наивными новичками. Все молчат и ждут развязки.

– Какой? – Я буквально выплюнула это слово от испуга, так как земля под ногами завибрировала и пошла волнами.

– А ты сама посмотри, – зло прошипела Шейлана, схватив меня за подбородок и повернув лицом к сцене.

Я наблюдала за происходящим в центре полигона округлившимися глазами.

Пласт газона в той части, где находилась сцена, провалился вместе со всем своим содержимым, подняв высокий столп пыли. Студенты, занимающие сидячие места, перепугавшись локального землетрясения, успели в последние секунды смыться подальше от происходящего. Вздыбившиеся края пропасти, словно норовистые жеребцы, подкинули вверх стулья, те перевернулись в воздухе несколько раз, а затем замедлились в падении. Красиво. Эдакий осенний «стулопад».

Стоявшие ближе всех к эффектному зрелищу первокурсники и те, что успели-таки сбежать с гостевых мест, орали во всю глотку, причем парни визжали не хуже девчонок. Даже уши заложило от поднявшегося шума.

Но сильнее всего страх меня одолел, когда наступила тишина. Полная. В панике оглядываясь и наблюдая таких, как и я, испуганно озиравшихся студентов, не сразу заметила улыбающуюся мне Шейлану. Ободряющее пожатие руки придало спокойствия. Право слово, чего я так распереживалась? Разве допустит администрация академии, чтобы ее ученики пострадали?

Я снова обернулась к действу. И вовремя. На моих глазах стулья, до того невесомыми снежинками опускающиеся на землю, ускорились и установились на прежние места, только уже с материализовавшимися на них мужчинами и женщинами в нарядных и явно дорогих одеждах. Сцена вынырнула из провала. Но теперь это не был обычный, обтянутый бархатом подиум. Несколько роскошных тронов и две противоположные лестницы с ковровой дорожкой указывали на высокий статус тех, для кого их приготовили. Газон выровнялся и принял вид ступенчато возвышающихся рядов вокруг сцены – ничто не указывало на то, что пару минут назад на полигоне можно было картошку сажать. Да и обзор на представление гораздо улучшился.

Но это оказались не все сюрпризы официальной церемонии. На тронах под звучные хлопки стали появляться члены приемной комиссии. Именно этих магов и магинь я видела при зачислении в академию. Прозвучал триумфальный звук труб. Раздался грохот аплодисментов.

– Ректор и профессора, – прокомментировала Шейлана, вместе со всеми хлопая в ладоши. – Каждый год такую феерию устраивают.

– Но это же небезопасно!

– Да нет, – «успокоила» меня девушка, – с уроками боевой магии не сравнить. Тут все под контролем. Максимум несколько повреждений, легко излечивающихся в магопункте. Зато представление внушает первокурсникам уважение к преподавателям и отбивает охоту совать нос куда бы то ни было. До конца года обычно многим хватает подобной науки, а там уже и свои силы берутся под контроль, и основы безопасности усвоены.

Далее потянулась обычная официальная часть, как и в земных учебных учреждениях, когда долго и нудно поздравляют с новым учебным годом, внушают необходимость старательно впитывать знания и грызть гранит науки.

Заскучав, я отвлеклась и рассматривала присутствующих на мероприятии студентов и почетных гостей.

– Это кто? – тыкала я пальцем в нужном направлении, и Шейлане приходилось меня просвещать:

– В золотых и серебряных мантиях – наши преподы. Запоминай каждого и обязательно здоровайся, даже если у тебя в расписании пока нет их предметов. В первом ряду – градоначальник с супругой, каждый год появляются вроде как с проверкой, но поговаривают, просто любят торжественные встречи и последующие застолья. Худой в белом одеянии? Жрец из Верхнего храма. Рядом мэдью в роскошном платье, вся в драгоценностях – жена главы. Она занимается благотворительностью и жертвует нашей академии крупные суммы. Те важные, с кислой миной на лице? Родители Гордея. Да, того самого, что вместе с другими высокопоставленными детками нас цеплял, его компания расположилась вон там. Что за глупый вопрос! Никто никуда этих деток не ставил. Вернее, они сами пытаются себя поставить выше других, поэтому такое устойчивое словосочетание в адрес молодежи, избалованной деньгами и положением родителей. Может, хватит крутиться? Скоро твой выход – всех первокурсников будут чествовать на сцене. Вроде посвящения в студенты. Нет, больше сюрпризов не будет, не переживай. Выйдешь, магопечать получишь, и все. Какую, какую… Которая замку будет сообщать, что ты здешняя. Удобная, скажу, штука – входные ворота без смотрителя открыть или библиотекой воспользоваться без чьей-либо помощи.

Когда ректор, симпатичный импозантный мужчина с посеребренными висками, достал свиток и принялся поименно называть поступивших в этот год парней и девушек, на сцену потянулась вереница новоиспеченных студентов. По одной лестнице нестройный ряд молодежи поднимался к тронам, а миновав горящую голубым пламенем арку прямо перед комиссией, спускался по противоположной.

Я внимательно присматривалась к поведению первокурсников, но никто даже глазом не моргнул, проходя через свечение. Выходит, действительно безопасно. Я успокоилась и, услышав свое имя, встала в хвост колонны.

Моя очередь подошла довольно быстро. Шагнув в рамку из бледно-небесного огня, мельком заметила мерцание, но, обернувшись, узрела лишь ровное пламя и задумчиво потирающего подбородок ректора.

– И здесь выделилась, – упрекнула Шейлана, дождавшись, когда я встану рядом. – Ни у кого свет не мигал, на ней же сбой произошел. И ладно бы сделала вид, что не заметила. Нет, нужно было остановиться и поглазеть! Тьфу на тебя. Даже не подходи ко мне на лекциях мэда Лоуса, не хватало еще быть благодаря твоей невезучести под прицелом.

Пожав плечами, я отвернулась к сцене. И вздрогнула, осознав, что ректор по-прежнему не сводит с меня внимательных глаз.

Мне стало не по себе. А вдруг я все-таки не обладаю никакой магией и по нелепой ошибке занимаю чье-то место в академии? Вон следующие друг за дружкой васильковые и темно-синие мантии беспрепятственно пересекают арку, и магический огонь при этом ни разу не дрогнул.

В расстроенных чувствах, накручивая саму себя, я пропустила окончание церемонии и очнулась лишь с громким хлопком – вместе с ним исчез трон с одним из профессоров. За ним последовала остальная администрация и гости. А студенты не спеша стали расходиться кто куда.

– Ты извини меня, Шейлана, я правда не хотела тебя подставлять, – повинилась я перед соседкой, пытаясь не отстать.

– Проехали. – Девушка перестала дуться и впервые за утро натянуто улыбнулась.

– Похоже, я так волновалась, что пропустила, где чей декан был. Не подскажешь, как выяснить, на каком отделении я теперь числюсь?

– А ни на каком. Про деканов ничего не скажу, слово какое-то мудреное, незнакомое. Кураторы же определяются тогда, когда дар выявлен. В зависимости от личных особенностей прикрепляют к профессору и выдают индивидуальный список необходимых дисциплин. Пока со всеми будешь общую программу осваивать. Расписание в главном здании.

Шейлана рассказывала, а сама крутила головой по сторонам, кого-то высматривая. Кого именно, я поняла, когда соседка радостно устремилась в сторону, не забыв прихватить под локоток и меня.

– Объявился-таки! – С явным облегчением в голосе она подлетела к идущему навстречу Майку. – Передаю тебе с рук на руки твою подружку. Глаз да глаз за ней требуется. Придется тебе с магопунктом завязывать. Из меня плохая нянька.

– С магопунктом? – уловила я самое главное в ее монологе. – Ты снова был ранен?

Майк неопределенно пожал плечами.

– Снова те же отморозки? Нет? Другие? Новых нашел?

– Он их каждую неделю находит, – сдала парня Шейлана. – Надо лишь места знать «особо морозильные». Ладно, вы тут общайтесь, а я пошла… Мне надо…

Соседка, махнув рукой, быстро зашагала прочь. Я проследила взглядом, как изумрудная фигурка с красной копной волос скрылась за чужими спинами, после чего обернулась к Майку.

– Сильно пострадал?

– Нет.

– Уже не болит? Все залечили?

– Ага.

– Самого себя не жалко? Что за нужда постоянно нарываться на побои?

– Так жить интереснее.

– Ну ты и мазохист!

Лавируя среди студентов, которые никуда не спешили и стояли небольшими группами на пути, мы неожиданно догнали Шейлану. Девушка пыталась пройти мимо компании Гордея, но у нее это плохо получалось – дорогу преграждал то один, то другой парень, изводя свою жертву глупыми вопросами и оскорбительными репликами. Тема оставалась прежней – сорванное шоу с моим участием из-за вмешательства соседки.

Что ж, выходит, теперь мне пора спешить на выручку.

– Шейлана, будь другом, – я обняла девушку за талию и повела в обход растерявшегося насмешника, – помоги дойти до нашего крыла. Нога так разболелась, видимо, перенапряглась, пока стояла на церемонии.

К сожалению, компания пребывала в замешательстве совсем недолго. Придя в себя, парни снова взялись зубоскалить.

– Да, Шу-шу, будь добра! Ведь это так почетно – услужить иномирянке, – тонким голоском передразнил меня невысокий полный паренек с белыми кудряшками, напомнивший херувимчика с земных картин.

– Не смей звать меня Шу-шу! – взвилась Шейлана, отбрасывая маску безразличия.

– А то что? Нажалуешься подружке?

– Ой-ой-ой! Что теперь будет, – поддержали «херувимчика» приятели. – Скорее все прячемся!

– Зачем подружке? Мне пожалуется, – вмешался Майк. Выглядел он странно против компании парней, большинство из которых были на голову выше него и гораздо мощнее. Скорее всего, он и с одним бы не справился, а уж со всеми…

Реакция оказалась предсказуемой. Грянул хохот. Проходящие мимо студенты с любопытством пялились на захлебывающихся от смеха парней. Некоторые весельчаки даже по земле катались, схватившись за животики. Вот только Майка это совершенно не впечатлило. Он спокойно дождался, пока последний балагур утер выступившие на глазах слезы, и тихонько выдал:

– Свен, красавчик, ты же помнишь, у Гордея и Виссла есть охранные амулеты. А тебе подобное не по карману, так что вполне можешь пасть жертвой моего нестабильного дара. Как идейка? Цветы дарить не нужно, я предпочитаю конфеты и пирожные из кондитерской мэдью Ли.

Наглая улыбка вмиг сползла с щекастого румяного лица «херувима». Он громко сглотнул.

– Студенты не могут применять магию против друг друга!

– А я нечаянно. Не овладел еще толком контролем над даром. Бывает.

Свен попятился, пытаясь спрятаться за спинами дружков, но и те не мечтали испытать пылкие чувства к Майку. Компания на глазах рассыпалась в разные стороны и растворилась в скоплении студентов, возвращающихся в свои общежития. По-прежнему уверенно себя чувствовала лишь названная парочка, видимо, рассчитывая на защиту упомянутых амулетов. Но без группы поддержки и они потеряли интерес к Шейлане.

Мы беспрепятственно вышли с полигона в парк.

– Вот это речь! – восхитилась я, цепляя друга под локоть. – Впервые слышу от тебя так много слов.

Но комплимент пропал впустую, кажется, Майк его даже не услышал. Растеряв недавнюю браваду, он низко опустил голову и занавесился волосами.

– Эй, ты чего? Расстроился, что ли? Ты же нас спас, как настоящий рыцарь…

– «Рыцарь» – это кто? – вмешалась Шейлана.

Ой. А я даже и не обратила внимания, что она не сбежала, как обычно, а идет вместе с нами по парковой дорожке, только на шаг позади.

– В нашем мире это мужчины, защищающие слабых и совершающие подвиги.

– А-а. Тогда подтверждаю – настоящий рыцарь!

– Вот видишь, – повернулась я снова к Майку. – Шейлана со мной согласна. Ты – молодец!

Я извернулась и чмокнула его в щеку:

– Спасибо от нас обеих!

Майк совсем смутился. А соседка неодобрительно покосилась на нас.

– Ты не… ведь ты не чувствуешь… к нему никакой тяги, нет? – забеспокоилась Шейлана. – Скажи, что нет.

– Нет, конечно. В нашем с Майком мире принято человека обнимать и целовать в благодарность, а также при встрече или прощании. Это нормально.

– Ясно. – Соседка с любопытством на нас посмотрела, как на диковинных зверушек. – Надо же. А у нас тактильное выражение чувств не приветствуется. Разве только среди близких. Поэтому вы поосторожнее, вас могут не так понять.

Я было пошла вперед, но поняла, что Майк не сдвинулся с места. И мужская рука, за которую я до того держалась, стала вдруг деревянной.

– Да что с тобой такое! – не выдержала я, дернув парня за черный кружевной рукав. Даже сегодня он не изменил себе, и не подумав надеть студенческую форму вместо неформальных готических одежек.

– Я, кажется, поняла! – вдруг ухмыльнулась Шейлана. – Он боится твоей реакции на свою тайную тайну.

– Не смей! – прорезался голос у Майка.

– Ты о чем? – захлопала я глазами. – Какая тайна?

– Она знает, – успокоила парня соседка. – Про его дар, – это уже мне.

– Вот оно что! И как это должно отразиться на наших отношениях?

– Станешь меня презирать? – осторожно поинтересовался Майк.

– С чего бы? Половину академии ты охмурил не по своей воле, я бы сказала, еще и сам пострадал от этого. А за соблазнение городских девчонок честно получаешь по морде.

– Я не использую с ними дар.

– Тем более! Какие у меня к тебе могут быть претензии?

– Тебя очаровал.

– Пф! Что за глупости. Ты же давно научился владеть своими способностями.

– Иногда бывают осечки.

– Не со мной. И вообще, Майк… – Я встала напротив парня и положила ладони ему на плечи, заставляя выпрямиться и посмотреть мне в глаза. Не вышло – упрямец хоть больше и не сутулился, но по-прежнему не отрывал взгляда от земли. – Я ценю твои старания не задеть меня случайно своей магией, но должна тебя разочаровать. Похоже, на меня она не действует. Помнишь нашу первую встречу? Ты был пьян и совсем не осторожничал. Но эффекта никакого. Я не бегаю за тобой по пятам, не признаюсь в пламенных чувствах и не пытаюсь затащить в постель. Я даже втайне ото всех не мечтаю о тебе по ночам. Выходит, либо ты отлично научился контролировать свой дар, либо у меня к нему иммунитет.

– Это невозможно.

– Отчего же?

– Ты слишком ко мне расположена.

– Что значит «слишком»? Я тебя обожаю! И с каждым днем все больше и больше.

– Видишь!

– Но у меня нет к тебе сексуального влечения. Совершенно, уж извини. И мыслю я по-прежнему здраво, не фанатея при виде тебя.

– Может, просто вскользь задело? Поэтому ты к нему так лояльна и при этом не потеряла голову, – задумчиво предположила Шейлана и получила от меня предупреждающий взгляд.

– А давай проверим, Майк! Сколько должно пройти времени после твоего фирменного взгляда? Как быстро человек понимает, что влюблен в тебя?

– Сразу.

– А когда проходит наваждение?

– По-разному, – снова вмешалась Шейлана. – Самое длительное – неделя.

– Отлично! Как думаешь, уж неделю, в случае чего, наша дружба вытерпит?

Майк обреченно кивнул. Никакой авантюрной жилки! Совсем его на эксперименты не тянет.

– Смотри на меня, но не влюбляй, – скомандовала я. – Ну же, смелее.

Майк неуверенно поднял на меня угольно-черные глаза, подведенные жирными линиями. Да уж, взгляд у него что надо – пронзительный, живой. Без жуткого макияжа даже симпатичным был бы.

– Молодец! Как видишь, я в порядке.

– Это ничего не значит.

– Еще как значит. Мое к тебе отношение не навеяно магией. Я тебе искренне благодарна за заботу и поддержку. А еще ты мне просто нравишься как человек. Ты добрый, совестливый, надежный…

– Ты – наш рыцарь! – поддакнула Шейлана и сама смутилась собственного порыва. – Не-не, я не влюбилась. Исключительно по-дружески.

– И можешь больше не прятаться за волосами. У тебя очень красивое лицо истинного аристократа.

– Шутишь?

– А вот и нет. Обольщающей магией ты давно не пользуешься, а девчонки до сих пор тебя караулят повсюду. Почему? Потому что ты отличный парень сам по себе! А будешь еще круче, если перестанешь дергаться и тушеваться.

– Вон как лихо ты разобрался с целой компанией Гордея, – подхватила Шейлана, как только просекла, куда я клоню. – Еще ни у кого так здорово не получалось осадить этих… ух, зла не хватает!

До самого обеда мы гуляли по парку втроем и болтали. Разумеется, Майк ограничивался короткими репликами, но это не мешало ему поддерживать беседу и время от времени смешить нас.

Придя в столовую, мы разделились. Шейлана, виновато улыбнувшись, убежала к подружкам. Мы же с Майком заняли уже привычный нам столик на двоих.

Гордей с компанией расположился неподалеку, но парни упорно делали вид, что не замечают ни нас, ни Шейлану. К моему несказанному облегчению. Их внимание в этот раз было направлено на симпатичных девчонок в изумрудных и лимонных мантиях. Кроме дорогой ткани в одежде, красотки выделялись замысловатыми шляпками на сложных прическах и откровенно дорогими туфлями на высоком каблуке. Выглядело это, на мой вкус, странно.

– Зато богато, – ответил на откровенное изумление в моих глазах Майк.

– Ясно. Местная мода «золотой» молодежи. Кажется, Шейлана их называла высокопоставленными детками.

– Точно.

Обед прошел спокойно, как и остаток дня. А далее начались студенческие будни, мало чем отличающиеся от земных. Разве что изучаемыми науками.

Больше всего я возненавидела боевую магию, заключающуюся для первокурсников в бесконечных тренировках. Считалось, что сначала следует овладеть физической силой, прежде чем приступать к искусству боя при помощи магии. И даже те, кто родился с даром, не допускались до серьезных приемов, если не владели основами, достойными внимания нашего наставника – мэда Хоя. А потому мы строем бегали и преодолевали препятствия богатого на всевозможные ловушки и снаряды полигона.

И что хуже всего, занятия проводились ежедневно, с самого утра. Не успеешь глаза протереть, а тебя уже ждут на построении. После легкой пробежки всем ученическим составом вокруг полигона – а тот, признаться, немаленький – студенты первого, третьего и четвертого курсов оставались на совместный урок. И та-дам! Здравствуйте, бревна, лестницы, турники, канаты и прочие орудия пыток.

В школе и техникуме у меня было освобождение от физкультуры, но здесь мое слабое сердечко никого не интересовало. Вернее, меня в первый же день отправили в магопункт, а после того как мэдью Верука поводила надо мной белыми холеными ручками, я считалась полностью здоровой.

– Что у тебя снова случилось, Дарья? – громыхнуло надо мной, стоило чуть замедлиться в беге.

Мэд Хой искренне считал, что если ты не валяешься в отключке, то силенок у тебя вполне хватит еще на кружок-другой, разумеется, с препятствиями.

От неожиданности я, как обычно, споткнулась и растянулась на протоптанной студентами беговой дорожке. Знает же, что его громоподобный голос подкашивает мои слабые колени, и все равно каждый раз подкрадывается и пугает. Настоящий садист!

– А ну, встать!

Наслаждаясь последними секундами положения лежа, я тяжело вздохнула. Придется подчиниться, иначе мэд Хой придумает дополнительное задание. Он мастак на изощренные наказания вроде отжиманий одной рукой или подтягиваний на скользком турнике.

Медленно поднимаясь, чтобы дать хоть немного отдыха уставшим мышцам, я скосила глаза на преподавателя. Нереально огромный мускулистый дядька с кулаками-булавами. Белоснежно-седые насупленные брови, окладистая борода и буйная грива на голове. Примерно таким у нас на Земле принято изображать Зевса. Вроде симпатичный мужик, но как взглянет – страшно становится до колик в животе. Ослушаться такого нереально.

– Долго буду ждать?

Я упругим мячиком подскочила с земли:

– Никак нет, мэд Хой!

Если что и способно было растопить его бронированное сердце, так это обращение на военный манер. На самом деле у здешних служивых не приняты особые «козыряния» перед начальством, поэтому заимствованный мной у земных вояк стиль речи оказался для преподавателя неожиданным и невероятно привлекательным. Даже нескольких наказаний удалось избежать, потрафив боевому магу.

– Есть повреждения?

– Никак нет!

– Тогда почему стоим? Догоняем свой курс! Быстро!

– Слушаюсь!

Не услышав ни слова о дополнительной нагрузке, так часто мне достающейся, выдохнула с облегчением и прибавила скорости в попытке догнать однокурсников – студенты третьего и четвертого года обучения были мне однозначно не по зубам – и застонала от боли в мышцах. Елки-палки, вторая неделя утренних экзекуций, а все тело болит, как после первого занятия. И при всем при этом я отстающая. Хуже меня занимались только пара местных девушек и уже знакомый мне Свен.

Именно его я и обнаружила на обочине в овраге цепляющимся за ненадежные пучки травы и комья земли, рассыпающиеся под пухлыми пальцами. Пробежать мимо не смогла даже под угрозой очередного наказания за плохие показатели физподготовки. Уж больно несчастный и умоляющий взгляд в меня вперился.

Странно. Как его свои упустили? Третий курс, кажется, как раз делал новый круг по этим горкам.

– Держись давай. – Я протянула руку.

Грязная ладонь схватила неожиданно крепко, и парень с силой рванул меня на себя. В тот момент, пока еще держалась на краю, упираясь коленями и одной рукой, в глазах напротив заметила насмешку и триумф. Мелкая месть за то, что не смог насолить Шейлане? За заступничество Майка? Или я сама где успела перебежать этому «херувиму» дорожку?

Перекувыркнувшись через Свена, я полетела на дно неглубокого овражка. Прямо в грязь.

Барахтаясь в луже, я костерила себя на все лады. И чего мне вдруг вздумалось помогать этой гордеевской шестерке? Тут же раз плюнуть вылезти. Небось специально отсиживался, чтобы лишнего не бегать. А мне теперь перед мэдом Хоем ответ держать и одежду чистить.

Мимо пробежал парень с четвертого курса.

– Ну-у ду-у-ура, – прокомментировал он увиденное.

М-да. Теперь мне долго будут припоминать этот случай, свидетелями которого оказалась почти вся академия.

Пыхтя, я полезла по склону, где меня сильной рукой и подхватили прямо за шкирку. Впервые я с благодарностью подумала о преподавателе. Только это оказался не мэд Хой.

Шлепнувшись мягким местом на дорогу и истекая ручейками грязи, я уставилась в спину Эрая. Походя выловив меня, словно котенка из помойной ямы, он продолжил пробежку как ни в чем не бывало.

Надоело! Почему он все время становится свидетелем моего позора?! Специально, что ли? И ведь ничего не предъявишь. Он в какой-то степени обо мне позаботился.

Свена, кстати, тоже было не привлечь к ответу. Кто ж мог подумать, что, вытаскивая его, я сама навернусь в овраг? А оказывать ответную любезность и вытягивать меня он вовсе не обязан. Да и, если честно, Свен не просил никого о помощи.

Студенты, брезгливо морщась, оббегали меня и гадко хихикали. Обидные реплики, сказанные кому-то из спутников, но достаточно громко, чтобы я слышала, ранили. Кто-то даже не постеснялся плюнуть в растекшуюся вокруг меня лужу. В лицо оскорблять и идти на конфликт не осмеливались, а вот так, в обход правил, местная молодежь была горазда. Попаданцы в моем унижении не участвовали, но при этом ни один не поддержал: отворачивались, пряча глаза, и делали вид, что не замечают происходящего.

– Чего сидим? Кого ждем? – Громовой голос преподавателя заставил, как обычно, вздрогнуть.