Текст книги "Маринкина любовь"

Глава 11
ИСКАЖЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО

Заботы о новой знакомой на некоторое время отвлекли Маринку от размышлений о собственных проблемах. Это была своевременная передышка, но убежать от мыслей о будущем было нельзя. Однажды вечером приехал Весельцов. Маринка и представить себе не могла, что такое возможно, но, видимо, она все еще плохо разбиралась в причудливости мужской психологии, поэтому застыла перед открытой дверью, не зная, что сказать. Как будто снова перед ней появился Димка – только погасший, измученный.

– Марина, пусти меня, пожалуйста, – жалобно пробормотал Весельцов, – мне надо с тобой поговорить!

– Поговорить? О чем? – изумилась Маринка и внутренне вздрогнула, когда он поднял на нее усталые, отчаянные глаза. – Ладно, проходи.

– Спасибо.

Как-то грустно сутулясь, Слава пробрел на кухню и сел у стола, подперев лоб руками.

– О чем говорить будем?

– Марина, ну не смотри ты на меня так! Внутри обрывается.

– А как смотреть прикажешь? Я что, должна быть счастливой, оттого что ты вдруг от всех комплексов избавился и по-быстрому женился? Что решил вдруг меня навестить?

– Не надо, пожалуйста…

– А что надо? Гладить тебя по голове, утешать? Пусть жена утешает! Я тебе кто? Никто.

– Это не так… Я не мог тебе тогда сказать… Боялся обидеть, не знал, как ты все это переживешь. Жалел тебя…

– Зря жалел! Как видишь, я все пережила. Зачем ты приехал?

– Хотел тебя увидеть! Это у тебя не суп? – Весельцов жадно посмотрел на стоящую на плите кастрюлю.

– Тебя что, дома не кормят? – рассмеялась Маринка.

– Так меня никто не кормил, как ты, – мрачно пробормотал Весельцов.

– Ладно, осчастливлю, в память о прошлом… Маринка налила гостю большую тарелку супа, который он с удовольствием проглотил и попросил добавки. Голубева смотрела на Весельцова: он выглядел помятым, неухоженным и несчастным. После еды Славу неожиданно разморило.

– А можно я посплю тут немного? – смущенно спросил он и покраснел. – Спать очень хочется…

– А вот это уже предел наглости! Ввалиться на ночь глядя в чужую квартиру и попроситься спать! Поезжай-ка ты домой к жене, голубок!

– Ну пожалуйста. Я только чуть-чуть…

Бормотал, а сам, покачиваясь, уже шел по знакомому коридорчику в гостиную, где с ходу прилег на неразобранный диван, свернулся калачиком и тут же уснул. Маринка только головой покачала: чего только не бывает в жизни!

Она ушла в комнату к Илье. Сын как раз закончил делать уроки и читал, лежа в кровати.

– Он что, вернулся? – спросил мальчик, не поднимая глаз от книги. – Я так и знал.

– Нет, он просто поговорить приехал.

– Ушел, что ли? – обрадовался сын.

– Нет, спит в соседней комнате.

– Ну ты даешь, мама! Я бы на твоем месте позвонил Борису.

– Борис далеко, у него своя жизнь. Надо самим разбираться со своими проблемами.

Маринка прилегла на подушку рядом с Ильей и обняла его. От пережитого стресса она мгновенно задремала и не слышала, как Илья тихо погасил свет и заботливо укрыл ее одеялом.

Вскочила она от тревожного звука будильника.

– Боже, уже утро?

Илья сонно заворочался рядом. Она вдруг вспомнила, что не разбудила Весельцова и он, наверно, до сих пор спит в соседней комнате. А может, все-таки ушел? Маринка спрыгнула с кровати и на цыпочках пошла в гостиную. Предчувствие не обмануло: Весельцов по-прежнему безмятежно спал, все так же свернувшись калачиком.

– Эй, просыпайся! – тревожно позвала его Маринка. – Ты понял, что произошло?

– Что?

– Ты все проспал! Уже утро!

– Ну и что?

– А как же жена? Она волнуется, наверно!

– А мне плевать на нее.

– Как ты можешь так говорить?

– Иди сюда! – Слава притянул Маринку к себе сильными руками, осыпая поцелуями.

– Ты сумасшедший! Как ты можешь?

– Я по тебе соскучился! У тебя так хорошо… Как домой вернулся!

– Нет, нет! – Маринка вырвалась, отскочила и стала поправлять сбившийся халат. – Быстро собирайся и уходи!

– Привет! – сказал Весельцов за завтраком Илье.

– Привет! – ответил тот хмуро. – Ты что, у нас остаешься?

– Я не знаю… – растерянно захлопал глазами тот, глядя на Маринку.

– Слава завтракает с нами и уезжает.

– Ну-ну. – Илья недоверчиво посмотрел на раскрасневшуюся мать. – Ладно, я в школу пошел.

Недели через две Таша пригласила Маринку посидеть вечерком в ресторане.

– Да ты что! Мне и надеть-то нечего! Я уже лет сто в ресторанах не была…

– За сто лет все сильно изменилось! – рассмеялась Таша. – Ничего, просто поедем после работы – и все. Я тебя заберу.

В рабочее время общаться у них почти не получалось. У нее ходить по гостям особо времени не было. А Маринке все время торчать у Ташиного стола – означало только глаза другим сотрудникам мозолить. Когда выдавалась минутка, Маринка набирала Ташин внутренний номер, и они как заговорщики выходили покурить на лестничную клетку. Часто в течение рабочего дня Таша отъезжала вместе с руководителем, задерживалась с ним допоздна, а потом мчалась домой готовиться к госэкзаменам. Так что с момента ее прихода на работу серьезно поговорить у них возможности практически не было. Но по тому, как Таша выглядела и вела себя, можно было понять, что она изо всех сил старается не поддаваться отчаянию. И у нее это получалось!

– Ой, какое роскошное место! – сказала Маринка, когда они приехали в ресторан. – Ничего, что я, такая старая кляча, тут сижу?

– Это кто тут кляча? Мы новую жизнь собрались отмечать! Давай водки закажем. Очень хочется выпить…

– Давай! Но как ты машину-то вести будешь?

– В первый раз, что ли? Я немного…

Таша быстро пролистала меню и сделала заказ. Она чувствовала себя в дорогом ресторане как рыба в воде. Маринка застыла в замешательстве. Она меланхолично перелистывала страницы меню.

– Слушай, я не знаю, что брать… Тут все такое странное! Названия незнакомые. И цены безумные.

– Почему странное? – удивилась Таша. – Обычная кухня фьюжн, кстати, здесь неплохо готовят. Цены вполне приемлемые. Раньше я тут частенько бывала… Давай я тебе помогу. Ты чего хочешь, рыбу или мясо? А какой салат?

Еще минут через пятнадцать, когда принесли закуски, Маринка и Таша уже непринужденно болтали. С соседних столиков на них устремлялись заинтересованные мужские взгляды.

– Ташка! Ты только посмотри, как на тебя смотрят! Мужики сейчас шеи посворачивают!

– Во-первых, еще непонятно, на кого они смотрят… А во-вторых, мне никто не нужен. Прошу тебя, не говори мне про мужчин. Я их терпеть не могу!

– Ну ладно… Хотя я думаю, ты теряешь время!

– И пусть! Посмотри лучше, какой я тебе подарочек привезла! – улыбнулась Таша и достала из-под стола большой пакет.

Маринка осторожно распаковала сверток. В большой коробке лежал стеклянный графин странной формы.

– Что это? – слегка испуганно спросила она. – Колба алхимика?

– Декантер! Помнишь, ты тогда меня спрашивала? – рассмеялась Таша. – Настоящий, риделевский.

– Спасибо, конечно… – Маринка. – Приезжай ко мне почаще, научишь, как им пользоваться! Сама-то как? Пришла в себя немного? Директор наш, между прочим, о тебе хорошо отзывается! – сказала Маринка.

– Правда? – просияла Таша. – А я так волнуюсь, что у меня не все получается! Ты была права: работа и экзамены здорово меня встряхнули. И знаешь, между прочим: мне тут Леон звонил на днях… Ноя не взяла трубку – не готова еще с ним разговаривать. Как вспомню, меня просто трясти начинает. Не отпускает пока до конца. Снится он мне…

– Быстро отделаться захотела! Дай хоть времени немного пройти… А ко мне вот Весельцов тут приезжал…

– И что у него?

– По-моему, все плохо. Несильно он счастлив со своей новой женой… Но как он мне моего Димку напоминает! Я когда его вижу – просто дар речи теряю. Мне все время кажется, что Слава – это он. Может, так оно и есть?

– Марин, может, тебе лучше с реальным Димкой разобраться? И не морочить себе голову! Ведь никакого Весельцова для тебя нет, есть только память о прошлом, о Димке. Мне кажется, что именно так у тебя обстоит дело…

– Насчет Димки – это исключено. Видеть его не могу и не хочу. А Весельцов – он реальный, он здесь.

– Неужели ты сможешь его простить? – вскинулась Таша, по Маринкиному тону угадывая, что так оно и будет. – Он же предал тебя! Никогда у тебя с ним ничего хорошего не получится!

– Не знаю… Не думала я о том, чтобы его простить… Но когда он рядом…

– Я тебя не понимаю!

– Ты еще слишком молода, Таша!

Таша надулась и едва не заплакала от обиды. Отчего-то ей стало жалко Маринку.

Обратно ехали молча. Таша не разгонялась сильно, чтобы не привлечь внимание гаишников – выпила все-таки. Когда доехали до Маринкиного дома, она вышла с Маринкой из машины, чтобы проводить ее.

– Может, чаю? – предложила Голубева.

– Можно!

Когда вошли в квартиру, первое, что бросилось Маринке в глаза, были большие, грязные мужские ботинки. Очень знакомые. Сердце у нее вздрогнуло и упало.

– Илья, кто здесь?

Из разных комнат навстречу ей одновременно вышли хмурый сын и смущенный, покрасневший Весельцов. Илья казался усталым и раздраженным:

– Мама, Таша, привет! А к нам гость вот приехал!

– Почему без приглашения? – вспылила Маринка.

– Понимаешь, я больше не могу там жить… Я решил… В общем, я…

Следующее, что увидела Маринка, был большой, потрепанный чемодан, который стоял в прихожей чуть поодаль.

– Что все это значит?

– Можно я у тебя немного поживу? Пока все не устаканится? – Тут он увидел стоящую у двери Ташу и слегка даже приободрился. – Да что вы стоите как вкопанные?

– Я, пожалуй, пойду, – холодно сказала Таша, с ненавистью глядя на Весельцова. По ней было видно, что она сразу все поняла и невзлюбила его с первой же секунды общения.

– Ташенька, куда ты? А чай? – вышла из оцепенения Маринка. – Я тебя так не отпущу!

– Мариночка, в другой раз. Спасибо за вечер… и за все спасибо! Вот, не забудь. – Она протянула коробку. – Пользуйся на здоровье!

Бросив еще раз неприязненный взгляд в сторону Весельцова, она быстро попрощалась с Ильей и ушла.

– И что это за фифа была? Видела, как она одета? Наверно, богатенькая… И хорошенькая, чертовка! – присвистнул Славик. – Что это она тебе подарила?

Он взял из рук Маринки коробку и начал разглядывать содержимое.

– Ой, всего-то… Колба какая-то дурацкая. Я-то уж подумал, что-то стоящее!

– Пойдем на кухню, будем разговаривать! – строго сказала Маринка и решительно забрала у него коробку.

Пока она умывалась, Славик подсуетился на кухне: приготовил и разлил по чашкам чай, достал из упаковки печенье и разложил на блюдечке. Маринка вошла и устало опустилась на стул. Почему касающиеся ее жизни решения мужчины всегда принимают без ее участия? Почему она не может сопротивляться их воле?

Таша оказалась совершенно права в своих предчувствиях: Маринка простила Весельцова и снова начала погоню за сновидениями. Первые недели она ходила на работу очень счастливая. Близость мужчины преобразила ее: глаза засветились особым светом, походка стала свободной, легкой…

«А может, я не права? – думала, наблюдая за ней, Таша. – Может, можно вот так начать все заново, второй раз войти в ту же реку, простить предательство… Может быть, тот, Димка, тут ни при чем вовсе, а этот, Славка, изменился, и у них еще что-то получится?»

Но в глубине души она знала, что так уже не будет. Одного взгляда на Весельцова было достаточно, чтобы понять – перед тобой мужчина жалкий, слабый, безвольный… Бабник, к тому же – Таша сразу же поймала его жадный, раздевающий взгляд. Разве такой муж нужен ее подруге? Но она больше не вылезала со своим мнением, чтобы не обижать Маринку. Свою голову не приставишь. Только время все рассудит!

Между тем рабочие дни летели быстро. Таша успешно сдала государственные экзамены и даже защитилась. Когда получила диплом, ей все еще не верилось, что это произошло на самом деле. В этот момент девушка особенно оценила, что именно сделала для нее Маринка. А на работе на Ташу посматривали недобро, поползли разные слухи. Преимущественно женский коллектив так и не смог принять невесть откуда свалившуюся им на голову яркую блондинку. Она отличалась от всех манерами, одеждой, легким вызовом в поведении – и это не могло не раздражать. Как и спортивный «мерседес», припаркованный у офиса. К тому же директор стал проводить с ней чересчур много времени – постоянно вызывал к себе, отправлял с поручениями, брал с собой на переговоры. И только Маринка с радостью смотрела на свою подопечную: похоже, больше за нее можно было не волноваться. Выплывет!

У самой же Маринки проблем прибавилось. Когда прошла первая эйфория от возвращения Славика, оказалось, что все очень непросто. Жена его Анна невесть откуда узнала Маринкин телефон и теперь звонила с утра до ночи, требуя вернуть мужа. Славик сидел дома, хмуро отмалчивался и делал вид, что ничего не происходит. Однажды Маринка поделилась своими проблемами с Ташей. Та выслушала, напряженно постукивая длинными красивыми пальцами по столу:

– Чего ты хочешь, Марина?

– Хочу освободить Славика от нее!

– А ты уверена, что это нужно?

– А как же иначе? – обиделась Маринка. – Он меня любит, мы живем вместе… Он не хочет к ней возвращаться!

– Откуда ты знаешь? Он что, сам об этом сказал?

– Нет…

– Тогда почему ты решаешь за него? Мое мнение ты знаешь! Пусть он хоть что-то сам сделает!

– Ташка, ну не надо так. – Маринка скуксилась. – Я не могу… Не выдержу я – все по новой!

– А может, просто начинать не надо было?

– Но она такая стерва! Окрутила его, а теперь звонит, требует, чтобы он вернулся. Мне телефон отключать приходится! А вдруг она что-нибудь с ним сделает? Она угрожает…

– Да что с ним будет, с твоим Славиком! Он же толстокожий, как слон! И почему ты считаешь, что у нее нет права ему звонить? Ведь у нее дочь от него!

– Нет! Не говори так. То есть, наверно, право есть… Я не знаю, Таша, не знаю!

– Ну-ну, не плачь, пожалуйста! – Таша тоже была готова зарыдать вместе с подругой. – Я подумаю… Дай-ка мне ее адрес!

На следующий день Таша отпросилась с работы и поехала к Анне. Ей самой не нравилась эта затея, но бросить подругу в беспомощном состоянии она тоже не могла. С горем пополам нашла покосившийся деревянный дом на окраине Подольска. Именно так по ее представлению должны были выглядеть послевоенные бараки. Под восхищенные взгляды ребятни Таша припарковала «мерседес» у тротуара и, преодолев брезгливость, быстро вошла в подъезд. Старушки на лавочке возбужденно зашептались.

– Кто там? – спросил усталый женский голос из-за двери на втором этаже.

– Аня, откройте, пожалуйста, меня Наташа зовут. Я из Москвы. Приехала поговорить насчет вашего мужа…

Дверь немного приоткрылась, и в щелку выглянул черный глаз.

– Какая такая Наташа? Вас что, подослали? Я не желаю с вами разговаривать!

– Аня, я только поговорить. Я тоже пострадавшая, – на ходу придумала Таша.

– Ах так! Проходи тогда! – Дверь распахнулась.

На пороге стояла невысокая брюнетка в грязном домашнем халате. Она выглядела гораздо старше своих лет. Анна провела Ташу в небольшую комнату, где царил удивительный беспорядок. Запах в доме был какой-то гнилой. Девушка моментально почувствовала себя неуютно. По комнате, слегка покачиваясь на тонких ножках, шлепала маленькая, очень похожая на Весельцова, рыжая девочка с грустными глазами. Она сосала сухарь.

– Что вы хотите? – спросила холодно Анна, взяв девочку на руки.

– Понимаете, я приехала поговорить… Узнала, что он вас тоже бросил, как и меня, еще и с ребенком. Я просто в шоке!

– Я Вячеславу еще и законная жена, между прочим, – добавила Анна, криво ухмыляясь. – Сбежал, как последний пес сбежал!

Девочка вздрогнула и заплакала. Анна принялась ее трясти на коленях.

– А вы долго встречались с ним до свадьбы?

– Я поварихой в столовой при воинской части работала… Заезжал ко мне, бывало. Он на стройке неподалеку работал. Такой красивый парень, видный. Слова такие хорошие говорил. Я думала, он порядочный! Потом забеременела, ему сказала, что надо жениться. Он и женился… А оказалось, у него в Москве еще одна зазноба есть. Даже не одна, вот видите…

– Вы хотите, чтобы он вернулся?

– Конечно, хочу! Я считаю, у меня все права на это есть. У нас ребенок растет. Девочке отец нужен. Ни за что развода не дам! Всю беременность дергалась: женится – не женится. Вот и родилась дочь семимесячная, слабая, ей уже полтора года, а она на ногах еле стоит… Массажи нужны, питание всякое, витамины, соки. А тут даже воды горячей нет, крыша прохудилась! Откуда мне деньги брать? Я не работаю, Ольку оставить не с кем. Живем на пособие, кое-как. Помощи-то ждать неоткуда! А с вами что было?

– Тоже повстречался со мной и бросил. А я потом узнала, что у него жена есть и еще кто-то…

Девочка перестала капризничать и посмотрела на Ташу так пронзительно, что ту передернуло. Ей показалось, что ребенок насквозь видит все ее хитрости.

– Какая скотина! Я бы убила его просто, если бы встретила… До конца жизни мстить ему буду, подонку! Он еще черным словом тот день вспомнит, когда впервые пришел ко мне!

– А у вас сейчас никого нет?

– В смысле мужиков, что ли? – Анна недобро расхохоталась. – Да я их видеть не желаю! Ненавижу! Он их всех для меня убил.

– Вот возьмите, – сказала Таша, открывая кошелек. – У меня есть немного денег…

– Спасибо! Вот уж не ожидала! Вы что, серьезно? – Анна посмотрела на Ташу тяжело и недоверчиво, потом пересчитала деньги и в первый раз улыбнулась: – Куплю Ольке одежки. А то поизносилась вся. И растет быстро, чертовка! Может, чайку попьем?

– Нет, спасибо! – засуетилась Таша. – Я пойду, пожалуй!

– Вы приезжайте еще! Мы с дочкой будем рады вас видеть!

– До свиданья!

Таша, не оглядываясь, выбежала из подъезда, плюхнулась в машину и разрыдалась. Нет в мире ни у кого одной правды – у каждой стороны она своя. И судить нельзя никого. При всей любви к подруге она решила рассказать ей все… Хотя, если бы знала, что будет после, может, и не рассказывала бы ничего… В ближайшие выходные расстроенная до глубины души Маринка собрала все немудреные деньги, какие у нее были, отложенные на приобретение собственного жилья, и рванула в Подольск. Она была в шоке от Ташиного рассказа. Для Анны была приобретена небольшая однокомнатная квартирка в старой хрущевке – на большее денег не хватило. После этого Весельцов легко и быстро получил от жены развод. Маринка настояла на том, чтобы Ольгу на время забрали в Москву – отдохнуть, подлечиться. Она сама таскала ее по лучшим врачам, кормила, одевала, холила и лелеяла. В итоге, когда Анна приехала увозить дочь обратно, та заявила, что хочет остаться с Мариной. И Марина моментально получила от Анны пощечину.

– Ты представляешь, – делилась она потом с Ташей, – я ей столько вещей насобирала, она у меня разговаривать начала, пошла нормально, а Анька мне – пощечину!

– А чего ты ждала? Что она в ноги тебе упадет? С чего бы это? Твой Славик ей жизнь сломал!

– Ничего, она молодая еще, найдет себе кого-нибудь.

– Не знаю… После такого может и не найти. А что тебе Славка говорит про все это? Теперь женится на тебе?

– Представь, он ничего не говорит, – расстроенно улыбнулась Маринка. – Он принял все как должное. И ничего… Они так похожи с Димкой! Как будто зеркало передо мной: тот любимый, нереальный, ускользающий, а этот теплый, близкий, почти такой же, как тот Димка. И оба как будто не со мной.

– Гони его, Марина, пока не поздно. Это трясина. Ты же сама себя обманываешь. И Славку тоже.

– Никого я не обманываю. Раз ты такая умная, что же сама-то сидишь, время теряешь? Оглянись вокруг, на твоем Леоне свет клином не сошелся!

– Я знаю, не все еще перегорело – пока не могу…

А потом Таша как-то сразу все смогла, как будто сорвались тормоза. Однажды вечером, поздно после работы она ехала по центру города, нарочно выбирая самую длинную дорогу, чтобы как можно меньше быть одной дома. Невольно снизила скорость возле одного из баров, где так много времени провела, встречаясь с Леоном. Во всей огромной Москве она все равно невольно выбирала места, которые были связаны с ним, – как будто тянуло ее туда что-то. И вот, медленно проезжая мимо ярко расцвеченной вывески знакомого бара, она вдруг увидела прежнего высокого, красиво одетого Леона, который шел рука об руку с симпатичным молодым человеком. Они смеялись и весело смотрели друг на друга. Таша всхлипнула и газанула так, что едва не врезалась в бетонное ограждение парковочной площадки. От ее иллюзий ничего не осталось. Пока она пытается ежесекундно подавить свое горе, думает о нем постоянно, он живет обычной жизнью, развлекается, общается с людьми, как будто для него на самом деле ничего не произошло.

А дальше – понеслось! На мероприятиях Таша первая знакомилась с мужчинами, спала с ними, потом бросала – и искала новых. Ей казалось, что так она добьется успокоения. Покидая очередного преуспевающего кавалера, она с торжеством думала о Леоне – так ему! Как он ей – так и она ему отвечает. Если бы он еще узнал об этом, как бы его это взволновало!

Маринка, со стороны наблюдая эти безумные девичьи метания, пыталась осторожно повлиять, но разве остановишь разбушевавшийся огонь? Дело дошло до того, что однажды вечером Таша соблазнила их во всех смыслах положительного директора Петра Анатольевича – после рабочего дня, прямо в его кабинете. Особого труда это не составило: все последние недели он был без ума от нее!

На следующий день директор бросал на нее такие пылкие, недвусмысленные взгляды, что весь офис понял, что именно происходит у руководителя с референтом. Похоже было, что Петр Анатольевич влюбился не на шутку и потерял осторожность. Он явно не имел опыта в любовных интригах. Зарплату Таше моментально повысили сразу в три раза. Руководитель отдела кадров Зернова, которая безуспешно пыталась обратить на себя директорское внимание на протяжении семи лет, рыдала и пила корвалол, закрывшись у себя в кабинете.

В обеденный период Маринка вызвала Ташу в коридор покурить. Она обратила внимание, что в последнее время девушка красится все ярче, а наряды ее становятся далеко не рабочими… Вот и сейчас Таша с распущенными светлыми волосами стояла перед ней в прозрачной белой блузке и обтягивающих кожаных брюках.

– Что происходит? – озабоченно спросила Маринка. – Сегодня весь офис только про тебя и говорит.

– И что? – Девушка равнодушно пожала плечами. – Пусть говорят, если больше не о чем.

– Ты понимаешь, что это неправильно? Можно найти мужчину в любом другом месте. Зачем обязательно на работе? И вообще, на что тебе Петр-то сдался? Он уже немолодой, у него семья…

– Мне наплевать на его семью. И на Петра этого – тоже. Мужики нас пользуют всю дорогу – вот и я их так же буду!

– Ташка, остановись! – повысила голос Маринка. – Ты играешь в опасные игры!

– А что мне теперь – закрыться дома и никому не показываться? Ты меня вообще зачем тогда остановила? Чтобы я всю оставшуюся жизнь глаза себе в одиночестве выплакивала? Не собираюсь! Если ты думаешь, что то, что у вас происходит с Весельцовым, лучше, – ошибаешься!

Таша нервно бросила в урну недокуренную сигарету и резко повернулась на высоченных каблуках. Маринка с печалью посмотрела ей вслед. Почему мы все умны и прозорливы, только когда дело касается чужих ситуаций?

Через неделю Таша уже занималась оформлением для себя многократной швейцарской визы. У Петра Анатольевича, как выяснилось, была недвижимость где-то в горной Швейцарии, и он горел желанием вывезти туда свою новую подругу. Женский коллектив офиса разделился на две части. Одна стала подобострастно заискивать перед Ташей, в душе ненавидя проворную блондинку и отчаянно завидуя ей, а вторая отгородилась от нее глухой стеной презрительного молчания – с Зерновой случился сердечный приступ, и ее увезли в больницу. Несколько раз Таше кто-то звонил на работу и молчал в трубку.

Когда настал день отъезда, Таша упаковала вещи, надела мини-юбку и присела в прихожей – дождаться, когда за ней заедет Петр. Вдруг ее охватила такая тоска, что сердце сжалось до размеров булавочной головки. Неожиданно для себя самой Таша разрыдалась. Понимание того, что она все делает не так и не то, навалилось со всей очевидностью. В этот момент раздался звонок в домофон.

– Это я, моя красавица! – сказал сладковатый, приторный голос Петра. – Выходи!

– Сейчас!

Таша глубоко вздохнула, вытерла слезы и накрасила губы самой яркой помадой. Перед выходом она секунду помедлила у зеркала. Из темной поверхности на нее смотрела ослепительно красивая и очень несчастная женщина.

Время в Швейцарии тянулось так долго, что Таша начала считать часы до отъезда. Эта поездка расставила очень многое по своим местам. Петр Анатольевич оказался человеком очень обстоятельным и невообразимо скучным. В Швейцарии у него была «Ауди А8», как раз такая, какие Таша терпеть не могла. Неповоротливый крокодил. Еще бы «бентли» купил, лысеющий бизнесмен! Дом в пригороде Женевы оказался великолепным трехэтажным особняком, в котором можно было легко заблудиться. Первый день Таша развлекалась тем, что ходила по комнатам и рассматривала интерьеры. На второй день ей стало скучно. Они съездили в дождливую Женеву и побродили немного у озера, потом поужинали в роскошном французском ресторане. Ташин спутник хмурился, глядя, как таращатся на его девушку мужчины. Она явно кокетничала с ними. И ее предложение поехать на ночную дискотеку было решительно им отвергнуто. Так они в первый раз серьезно поссорились.

Было очевидно, что Петру никуда не хочется выбираться из своего огромного дома – он был абсолютно счастлив, потягивая пиво и обнимая Ташу у большого плазменного экрана. У нее начало закипать раздражение от убийственного покоя вокруг.

– Знаешь, Натали, – сказал ей Петр в один из долгих пасмурных дней, – я, кажется, принял для себя кое-какие решения.

– Какие?

– Вернемся домой, я разведусь с женой…

– С ума сошел? У тебя же двое детей! Внук скоро родится! Не глупи, Петр.

– Дети уже большие, я им все объясню. А жене оставлю денег…

– Ты думаешь, ей этого будет достаточно?

– А почему нет? Я ее всю жизнь содержал. Давал ей возможность делать все, что она хочет. Теперь я могу пожить немного для себя… для тебя! Я могу делать все, что ты захочешь! Захоти чего-нибудь!

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Таша.

– Ну машину. Или костюм от Армани! А еще лучше – давай поженимся! Приедем – и сразу поженимся!

– В смысле? – Таша начала обалдевать от происходящего.

– Я делаю тебе официальное предложение. Выходи за меня замуж! У меня все в порядке, ты видишь. Дом в Швейцарии, счета в банках. Я оставлю бизнес… Буду только с тобой! Я верный в принципе, жене за всю жизнь всего трижды изменил… И то пьяный был. Буду заниматься спортом, чтобы выглядеть моложе. Я же еще ого-го! Что скажешь?

Таша сидела в махровом халате на диване, держа стакан любимого коктейля. Как странно все происходит – как будто бы даже не с ней. Впервые ей сделали предложение. Хороший в общем-то мужик. Наверно, стоило бы за него выйти. Староват немного, но добрый, щедрый… Влюбился не на шутку. Вчера подарил ей такое роскошное кольцо! Двенадцать бриллиантов. А ей как будто ничего этого и не надо… Перед глазами пронеслись веселые картинки ее недавнего бесшабашного счастья с Леоном. Может, она совсем дура? Она же не собирается повторять Маринкину судьбу! Таша мысленно обругала себя и нашла силы, чтобы обворожительно улыбнуться:

– Я подумаю, дорогой! Налей-ка мне еще!

Петр, широко улыбаясь, с готовностью подскочил к ней с бутылкой и вазочкой для льда. Непонятно, отчего ей было так противно в этот момент?

И надо же было такому случиться, что, когда они наконец вернулись в Москву и счастливый, подвыпивший Петр отвозил Ташу домой, вслух строя радужные планы их дальнейшей совместной жизни, в кармане у его спутницы вдруг зазвонил только что включенный мобильник. Таша приложила палец к губам Петра и ответила:

– Да?

– Малыш, ты? – услышала она.

– Кто это? – У Таши даже руки похолодели.

– Даже не узнаешь? Это я, Леон. Нам надо срочно увидеться.

– Зачем?

– Потом расскажу. Что ты делаешь прямо сейчас?

Таша беспокойно посмотрела на сидящего рядом Петра, который воспользовался паузой, чтобы глотнуть из открытой бутылки еще немного виски. Он все-таки позвонил! Но все равно не надо бы с ним встречаться…

– Ничего в принципе…

– Тогда давай встретимся на Тверской, у бара, где обычно. Машина у меня прежняя… Надеюсь, узнаешь.

– Давай!

Когда Таша уже положила трубку, кровь внезапно прилила к щекам. Она начала быстро рыться в сумочке, извлекая пудреницу и помаду.

– Кто это был? – заплетающимся языком спросил еще ничего не понимающий Петр.

– Нам сейчас надо будет поехать в обратную сторону, – быстро обратилась Таша к водителю, – на Тверскую.

– Зачем это?

– У меня срочная встреча. Мне надо!

Петр нахмурил брови и пожал плечами. Оставшееся время они молчали. Таша увидела знакомую «ламборджини» издалека.

– Прямо здесь остановите!

– А чемодан-то твой? – крикнул ей вслед протрезвевший Петр.

– Оставь в багажнике. Я его завтра в офисе заберу! – Но…

Таша уже быстро пошла к «ламборджини». Ошалевший окончательно Петр видел, как навстречу ей из крутого автомобиля выскочил красивый молодой человек, поднял Ташу на руки и весело закружил в воздухе.

На следующий день она на работу опоздала. Когда поднималась по лестнице, на нее выразительно и сочувственно посмотрели несколько сотрудниц.

– Здравствуйте! – бросила им Таша.

– Здрасте-здрасте! С возвращеньицем! Что-то после вашей командировки Петр Анатольевич сильно не в духе!

Таша пожала плечами и ничего не ответила. Встряхнула длинными волосами и пошла дальше. Какое ей дело до Петра Анатольевича? У нее совсем другие планы.

На рабочем месте ее ждал чемодан. Таша неспешно уселась, открыла его и достала несколько свертков – дорогие швейцарские подарки Петра: два платья от Армани, золотые часы, кольцо – и отложила в сторону. Потом включила компьютер и начала что-то быстро печатать.

– Наталья Сергеевна! Немедленно ко мне! – прорычал по громкой связи голос Петра.

Таша спокойно встала, распечатала документ, взяла свертки и направилась в директорский кабинет.

– Вы меня звали, Петр Анатольевич?

На директоре лица не было. Похоже, всю ночь он беспробудно пил: лицо было отекшее, под глазами синяки, костюм сильно измят.

– Почему опаздываете на работу? Что вы себе позволяете?

– Виновата, простите. Вот принесла вам ваши вещи. Петр посмотрел на свертки.

– Наташенька, ты что? – как-то беспомощно залепетал он. – Прости меня, мы все уладим. Я тебя обидел, да?

– Петр, ты очень хороший человек. Это ты прости меня. Я ухожу…

– Куда? Тебе что, нужно домой?

Директор стоял перед Ташей, совершенно растерянный, терзая злополучные свертки.

– Нет, вообще ухожу. Вот заявление…

– Наташа, но ты не можешь вот так… Не предупредив меня… Ведь мы собирались…