Текст книги "Вождь"

На небе, оставшимся на эту ночь без туч, зажигались звезды, скромно приподнялась над горизонтом почти полная Луна.

– Идемте спать, мой господин. Узнаем обо всем утром.

Из зарослей донесся истошный крик.

– Пришли, – с облегчением вздохнул правитель.

Крик повторился, к нему присоединился другой.

– Какой же я все-таки выродок, – на этот раз Найл вздохнул уже без всякого облегчения.

– Что вы говорите, мой господин?!

– Говорю, что выродок и подлец, – повторил правитель.

– Это неправда!

– Это сущая правда, Нефтис. Ведь все это – Найл указал на лес, – все это делать было необязательно. Я мог поступить честно и благородно. Я мог никуда не ходить, никого не штурмовать и никого не захватывать, а просто охранять растущую Богиню сам. Вместе с вами, естественно. Думаю, за пару лет она поднялась бы достаточно большой, чтобы вырастить вокруг себя широкий тенистый и оживленный лес, заманить туда хищников, приручить и постоять за себя сама. Можно было бы сделать это самому… Но ведь всем хочется домой, и я предпочел оставить в лесу хранителей. Такая вот получается штука, Нефтис. Я один – выродок и подлец, зато домой отправятся все.

– Мы отплываем домой?

– Вот видишь, – усмехнулся правитель. – И тебе хочется… Нет, Нефтис, мы не отправляемся домой. Мы останемся еще на несколько дней, и проверим, насколько удался наш план с переселением восьмилапых. Начатое дело нужно доводить до конца. Даже если это подлость.

Глава 20
Хранители

На протяжении еще шести дней Найл, Нефтис и четверо смертоносцев каждое утро отправлялись осматривать заросли. Точнее – совершали небольшую прогулку по зеленому лужку между лесом и домом. Каждый раз обнаруживались мелкие прорехи в кустарнике: их не становилось больше, но и без следов ночного набега двух-трех шестилапых разведчиков не обходилось. Впрочем, правителя это не беспокоило: подобный баланс его вполне устраивал.

Каждое утро они ощущали на себе враждебное прощупывание осевших в лесу пауков – хотя никаких угроз те не отпускали. И каждое утро из-за стекол дома, восторженно подпрыгивая, махали им руками двуногие туземцы.

Пожалуй, можно было считать, что экспедиция выполнила все задачи с изрядным перебором: она не только нашла и посадила Семя, но и обеспечила ему надежную защиту, а также предохранила ближайшие народы от риска появления негодяя с импульсным излучателем, скинула вековое ярмо с шеи несчастных туземцев. Теперь можно было садиться на корабли и отплывать. Однако Найл никак не решался отдать последний, завершающий экспедицию приказ.

В тот, шестой день они вернулись с очередного обхода в лагерь – тут вдруг пленницы вскочили, радостно крича и указывая вглубь острова:

– Хранители!!!

Действительно, мимо дома, нещадно топча каменное крошево, к морю бежало несколько десятков мужчин с автоматами в руках.

– Запыхались, наверное, – покачал головой Найл, и отдал смертоносцам подробный приказ о дальнейших действиях, благо мысленные образы выстреливать намного быстрее, чем пересказывать свои идеи словами. Затем указал братьям на пленниц: – Смешаться с ними!

Восьмилапые быстро проделали проход в широком паутинном заграждении, откинули концы в стороны. Братья, расталкивая женщин, встали между ними, одновременно закрывая спинами смертоносцев.

– Взвести арбалеты! – скомандовал Поруз.

Дотягиваться до сознания врагов и пытаться начать разговор времени уже не оставалось. Если те еще не начали стрелять – то только потому, что боялись попасть в своих. Найл схватил одну из молодых женщин, притянул к себе, обнажая меч:

– Крикни им, чтобы остановились, и я отпущу тебя на свободу!

– Хлайт! – заорала та, и хранители сбавили шаг, постепенно останавливаясь.

– Ты свободна, – убрал правитель руку с ее шеи. – Только прошу, скажи, чтобы их вождь вышел вперед. Я хочу с ним поговорить.

– Хлостен! Комет цу ир! Гемен зи ур ибит!

От отряда отделился молодой человек, лет двадцати пяти, и быстрым шагом пошел к морю. Найл двинулся навстречу.

– Это ты, дикарь, напал на наш дом?! – еще издалека начал кричать хранитель. – Ты поплатишься за это! Где наши женщины и дети?!

– Разумеется, они у меня, – Найл убрал меч в ножны. Он совсем не собирался убивать этого и без того изрядно натерпевшегося парня.

– Отдай их немедленно, или ты будешь умирать долго и мучительно! Я разотру тебя в порошок, сварю заживо и порежу на мелкие кусочки…

– Боюсь, для одного человека всего этого слишком много, – покачав головой, перебил его Посланник Богини.

– Ты просто не представляешь, с кем ты связался!

– А разве ты еще не был у своего бункера? – удивленно приподнял брови Найл.

Хранитель запнулся. Похоже, до него только сейчас дошло, что захвативший подземную крепость человек не может не знать, какое у его хозяев есть оружие.

– Немедленно верни всех пленных, и я, может быть, пощажу тебя! – уже более спокойным тоном потребовал хранитель. – У меня есть встречное предложение, – кивнул Найл. – Вы немедленно сложите все оружие, и за это мы отдадим вам женщин, что стоят на пляже.

– Верни нам всех! Немедленно!

– Я не настолько жесток, – покачал головой Посланник Богини. – Всех тебе просто не прокормить. А я ненавижу бессмысленные смерти.

– Или ты немедленно освободишь всех, или… – начал изрыгать новые угрозы собеседник, но тут из дверей дома выскочило два огромных черных скорпиона, каждый в два человеческих роста и со сколопендру длиной и, грозно шипя, кинулись к хранителям. Те вскинули оружие. Над островом вновь покатился слитный рев десятков одновременно работающих автоматов. Один из скорпионов остановился, задрожал. От его панциря полетели крупные клочья и кровавые брызги. Он с видимым усилием сделал еще несколько шагов и упал. Второй, не торопясь, продолжал наступление.

– Что вы делаете?! – оглянувшись, заорал вождь хранителей, но те продолжали отстреливаться.

Грохот очередей начал стихать. Скорпион подошел на расстояние шагов в пятьдесят, остановился, грозно покачивая хвостом. Больше в него никто не стрелял, и никто не пытался бросить гранату.

– Какая досада, – покачал головой Найл. – Кажется, у вас, вдобавок ко всему, еще и патроны кончились.

Он щелкнул пальцами, смертоносцы восприняли мысленную команду, и скорпион исчез. Растаял в воздухе, словно его никогда и не было.

– Ничего, – хмуро кивнул хранитель. – Здесь, – он положил руку на свой автомат, – хватит патронов и тебе, и твоим дикарям.

– Разве ты не чувствуешь, как у тебя онемело правое плечо, затекла рука, а пальцы словно заледенели?

Парень попытался поднять руку, но у него ничего не получилось.

– Подлец! Выродок! Ублюдок! Ты продался паукам.

– Мы принадлежим одному роду, – поправил его Найл, снял с хранителя автомат, перевесил себе на плечо, потом вынул у противника из подсумка запасные обоймы. – Но я честный человек, и выполняю свои обещания. Ты можешь забрать назад женщин, которые стоят на пляже.

– Животное! Куда нам теперь идти?

– Как куда? – развел руками Посланник Богини. – Ведь вы уже не одно поколение правите над окрестными родами и кланами! Разумеется, вы защищали их от нападений врагов и диких злобных хищников, помогали в тяжелые дни, следили за порядком и честно судили при возникновении споров? Ну, а теперь, когда тяжело стало вам, из уважения к вашему авторитету и прошлым добрым делам племена с радостью дадут вам кров, поддержат едой и прочими припасами на первое время. У нас, правителей всегда так: есть много недовольных подданных, но большинство всегда готовы помочь, поддержать, выйти с оружием в руках по нашему призыву или просто считать за честь пустить нас на ночлег. Он ободряюще похлопал хранителя по плечу, развернулся и пошел к братьям по плоти.

– Вы все свободны, – махнул он рукой женщинам, все еще толпящимся под прикрытием паутины. – Можете уходить к своим мужчинам.

– Я не хочу!

– Что?!

– Я не хочу! – по иронии судьбы, так высказалась именно та девушка, которой он обещал свободу в обмен на перевод своих требований на местный язык. – Я хочу остаться рабыней.

Найл облизнул губы и переспросил еще раз:

– Что ты сказала?

– Я хочу остаться рабыней.

Вообще-то ее мысли лежали на поверхности. Она провела в плену десять дней, над ней никто не издевался, более-менее нормально кормили. Сами победители впечатления тупых дикарей не производили. А что ждало ее здесь? Сейчас, когда хранители остались без своей родовой крепости и оружия? Этого она совершенно не представляла. А может, наоборот – представляла слишком хорошо. Ведь этот вопрос пленницы наверняка обсуждали не один раз.

– Тебе придется сидеть на веслах наравне с мужчинами, – предупредил Найл. – Работать только за воду и еду. Спать вместе с остальными моряками.

– Я согласна.

Найл тяжело вздохнул и кивнул:

– Ступай в пирогу.

– Я тоже хочу остаться рабыней! – тут же заявила другая хранительница.

– И я!

– И я!

Желающих оставаться в плену набралось целых пятеро. Как заметил Найл, вернуться к мужчинам предпочли женщины в возрасте, очевидно не ожидающие на чужбине ничего хорошего, и смуглые наложницы – явно надеющиеся воротиться в свои племена. Кто знает, если некоторые хранители сумели показать себя достойными мужчинами – они смогут рассчитывать на их покровительство…

Братья по плоти отступили к пирогам. Восьмилапые попрыгали внутрь, а люди, навалившись, столкнули посудины на воду, потом запрыгнули внутрь и взялись за весла.

Спустя десять минут последние, подзадержавшиеся на берегу братья по плоти вернулись на суда. Теперь северянин, Юлук и Найл опять оказались на разных палубах.

– Ты еще не забыла, как управлять кораблем, Назия? – поинтересовался Посланник Богини, поднимаясь на мостик флагмана.

Хозяйка корабля в ответ кровожадно улыбнулась.

– Тогда действуй, красавица, – разрешил правитель, прислоняясь к болту за ее спиной.

– Просыпаемся, лентяи! – зычным голосом рыкнула морячка. – Кирнук, Тупик, поднять якоря!

Назия подняла голову к небу, потом послюнила и выставила вверх указательный палец. – Отлично! Тигнай, рубить парковочные узлы! Руби, и бегом к рулю! А ну, слушайте меня все, поплевали на ладони и вспомнили, чему вас Шабр на острове учил. Все проснулись? По-однять парус!

Поперечный брус оторвался от палубы и, одновременно поворачиваясь, пополз вверх, роняя за собой мятый парус. Но, едва достигнув середины мачты, ткань хлопнула, наполнилась ветром, выгнулась вперед. Послышался усталый древесный скрип.

– Быстрее поднимаем, лентяи! Тигнай, ты где? Рулевой, нос налево не торопясь. Рулевой, нос прямо!

Пока еще только начиная раздвигать носом волны, но с каждой минутой набирая ход флагман, а за ним и оба других корабля устремились в открытое море.

– Мы идем домой, мой господин? – оглянулась Назия на правителя.

– Ты знаешь, куда нужно идти?

– Туда, – указала пальцем вперед морячка. – Родной порт я нутром, как тарантул гнездо, чувствую.

– Туда, говоришь?.. – задумчиво пробормотал Посланник Богини. – Значит, примерно известно… А это нужно?

– Что? – не поняла хозяйка корабля.

– Заходить в порт? Насколько я понимаю, за время стоянки поломки на кораблях ты исправила. Гребцов на веслах сейчас хватает. Хранительницы, конечно, поизнеженнее твоих моряков будут, но все-таки работать могут. Воды ты запасла, копченой рыбы – тоже. Зачем же тратить время на поход через все море?

– М-м, трюмы переполнены, – не рискуя прямо возражать правителю, Назия зашла с другой стороны. – У нас много детей, а это лишние рты и обуза. Все это не мешало бы выгрузить… Если вам достанется новая добыча, ее некуда будет складывать…

– И тебе тоже хочется домой, – покачал головой Найл. – А разве не корабль твой дом и кров?

– На судне хорошо, когда знаешь, что есть родной причал, – тихо ответила Назия. – Место, где тебя ждут. Пусть даже это Тройлек со своей жадностью и северные купцы, мечтающие обмануть тебя с товаром.

– Я тоже всегда жду тебя, Назия, – добавил правитель, – но сейчас это, наверное, не так важно. И тем не менее, ты помнишь, что говорила нам перед отплытием Великая Богиня Дельты?

Разумеется, Богиня ничего не говорила словами. Как и пауки, она общалась только с помощью прямого мысленного контакта, передачей образов. И несколько месяцев назад, когда правитель дал ясное и четкое согласие отправиться в путь и посадить еще не проросшие Семена, она тоже переслала в сознания всех присутствующих при сем торжественном обещании четкую картинку, простую и понятную для всех: яркий свет в центре, множество маленьких огоньков немного в стороне, и еще три искорки, горящих в разных местах. Если россыпь огоньков означала город пауков, то искры обозначали не проросшие споры. Причем одна сверкала где-то на севере, за бескрайними песками, тянущимися на запад от хребтов Хайбада, а две другие светились далеко на юге, в совершенно неизведанных местах.

– Мы нашли одно из южных Семян, Назия, – сказал Найл. – А это значит, что второе находится где-то здесь, рядом. Хорошо ли будет уходить отсюда домой, чтобы потом возвращаться? Поход через море долог. Туда, обратно. Отдых и праздники по поводу нашего успеха… Накопившиеся государственные дела… Мы потеряем не меньше года.

– Как прикажете, мой господин, – признала правоту Посланника Богини морячка, хотя это признание радости ей не доставило. – И где тогда искать это второе Семя?

– Давай подумаем, – оторвался от перил кормовой надстройки Найл. – По той картинке, что передала Великая Богиня получалось, что одна спора находится далеко, а другая примерно на одну десятую пути ближе и настолько же восточнее. Нас после перехода через море выкинуло много западнее этих мест, мы проверили некоторые прибережные места, поднялись изрядно вверх по Голодной реке и ничего не нашли. Получается, что посаженное нами Семя – самое западное. Тогда второе и есть то самое, что ближе к дому. Теперь мы достаточно точно знаем его местоположение и не воспользоваться своим знанием просто грешно.

– Рулевой, нос направо сильно, – вместо ответа скомандовала Назия. – Тупик, подтянуть левый угол на пять узлов! Быстрее, тяни, пока парус не захлопал! Рулевой, нос прямо.

Флотилия повернула на новый курс.

– Если ты родной порт нутром чувствуешь, – поинтересовался Найл, – может скажешь примерно, сколько нам до второго Семени идти?

– Дней пять, мой господин, – хмуро ответила морячка. – При таком ветре – дней пять, не больше.

Во второй половине дня на горизонте появилась широкая рыжая полоса – водомерки. Однако на этот раз морским жукам не удалось нанести путешественникам никакого вреда: оценив легкий попутный ветер и спокойное море, Назия приказала закрепить рули паутиной в прямом положении и укрыть всех людей и пауков в трюмы. На протяжении нескольких часов путники слушали торопливое постукивание в борта и по палубе. Но в конце концов хищники убедились, что имеют дело всего лишь с мертвой деревяшкой, и отстали. Больше того, на двух кораблях к удерживающим рулевые весла паутинкам прилипло по водомерке – и смертоносцы с удовольствием поделили их между собой.

К вечеру второго дня пути над мачтами затрещали своими прозрачными крылышками стрекозы. Здесь, вдали от Великой Богини, они не вырастали до такого размера, чтобы откусить человеку голову, как это иногда случается в Южных песках. Однако на судах имелось много детей, и за ними следовало внимательно приглядывать.

Стрекозы означали близость берега, а потому Назия приказала на ночь спустить паруса – чтобы в темноте не выскочить на мель или не напороться на скалы. К тому же, перед сумерками у бортов зажужжали черные поджарые мухи. – Странно, – пожал плечами Найл. – Мухи в море не вылетают. Мы должны не то что видеть сушу, мы должны в нее давно уткнуться!

– Нос направо сильно, – без особого азарта скомандовала хозяйка корабля. – Думаю, мы уже в пределах видимости. Просто здешний берег не совсем привычно выглядит. Утром найдем.

Назия оказалась права: через час хода прямо на восток впереди, поперек моря, проявилась непонятная светлая полоса, а еще через полчаса стало ясно, что это песок.

Тонкая песчаная полоска разделяла два моря: море воды, и море густой зеленой травы. По обоим гулял один и тот же ветер, на обоих вздымал одни и те же невысокие волны.

– Разве только в степи штормов не бываем, – вслух произнес Найл.

– Рулевой, нос налево сильно! Нос прямо. Если уж мы наткнулись на сушу, – пояснила морячка правителю, – нужно хоть воду поискать. Пойдем дальше вдоль берега.

– Ладно, степь, это уже легче, – пробормотал Посланник Богини, вглядываясь вдаль. – Здесь особых напастей быть не должно.

Впрочем, входя в двери небоскреба, он тоже рассчитывал всего лишь быстро подняться по лестнице, забрать спору и к вечеру вернуться назад.

Он приложил руку ко лбу, закрывая глаза от солнца, и всмотрелся в странный холм, возвышающийся над сочной густой травой. Вот по холму пробежала волна, и он сдвинулся немного вперед.

– Великая Богиня! Да ведь это гусеница!

Огромная гусеница, высотой чуть ли не в два человеческих роста, неторопливо двигалась среди зеленой массы, набивая свою ненасытную утробу. Насекомых подобного размера правитель до сих пор встречал только в Дельте. Хотя, если вокруг столько жратвы – почему бы не подрасти и просто так, без всякого стимулирующего влияния?

– Интересно, какого же должен быть размера хищник, который на нее охотится? Ведь охотится же на нее кто-нибудь!

Впрочем, Найл тут же напомнил себе, что во времена предков на одно из самых больших животных мира: африканского слона, охотился один из самых мелких хищников – африканский же пигмей. Если гусениц промышляют люди, то добывшее ее племя наверняка может на месяц поселиться внутри, одновременно и выедая мясо, и получая себе кров. Хотя, конечно, уже через пару дней появятся падальщики: уховертки, мухи, медведки, слизняки – и выживут охотников обратно в степь.

– Вы что-то сказали, мой господин? – переспросила Нефтис.

– Охота, говорю, в этих степях есть, а мясо готовить не на чем. Обидно.

– Можно спросить у моряков соль, – прикинула шансы обойтись в сухопутном походе без огня стражница. – Мясо можно хорошо просаливать, а потом есть сырым. Правда, пить мы при этом станем в несколько раз больше… Хотя, трава здесь сочная, воды должно хватать, – и Нефтис подвела итог: – Было бы мясо, а как его съесть, мы придумаем. После полудня глазастый Тупик заметил на берегу ручей, и Назия приказала бросить якорь. Пресная вода была в море слишком большой ценностью, чтобы упустить возможность наполнить все бочонки до самых краев. Впрочем, люди жажды еще не испытывали, желающих высаживаться на берег только для того, чтобы упиться до отвала не нашлось, и примерно через час флотилия двинулась дальше.

– Бревно! Вижу бревно! – заорал Тупик, не успели они пройти и пары километров.

Раскинувшись ветвями в воде, а не менее пышной кроной корней запутавшись на берегу, в полосе прибоя лежало огромное мангровое дерево – видимо, вырванное штормом из плотных рядов морского леса. Вот это уже была стоящая находка, ради которой имело смысл и лагерь на берегу разбить, и на ночлег остановиться раньше времени.

Назия не рискнула вытаскивать тяжело груженые суда на берег, и поставила их на якоря, благо для высадки имелись пироги, к которым путники уже успели приноровиться.

Высадившиеся первыми братья по плоти сразу рассыпались в редкую широкую цепь, выпугивая насекомых, а моряки остались у воды разделывать дерево на дрова.

Охотничья цепь двигалась медленно – никто не знал, что за живность здесь обитает и наскочить сразу на целый выводок скорпионов или отдыхающую жужелицу не хотелось никому. Мясо у таких хищников обычно жесткое, а сил, чтобы их убить приходится тратить много. Уж лучше дать им возможность убежать, чем устраивать ради ужина целую битву.

– Ой! – пискнула от неожиданности Юлук и ухнулась куда-то вниз, моментально исчезнув в траве.

Ближние братья кинулись ей на помощь и обнаружили засевшую по пояс в земле девушку.

– Тут чья-то нора, – пожаловалась она. – Помогите выбраться.

Ее вытащили, затем заглянули внутрь, гадая, на чье жилище наткнулись:

– На медведку похоже, только нора слишком узкая, – предположил Клун.

– Нет, – покачал головой Навул. – У медведки из норы не пахнет, а тут кисленьким тянет, как в муравейнике.

– А почему тогда шестилапых вокруг нет?

– Может, там пока только матка сидит.

– Чего гадать, – отряхнулась от земли Юлук. – Давайте посмотрим?

И девушка первой вонзила меч в землю возле норы. Братья начали ей помогать, и в считанные минуты яма углубилась почти на два человеческих роста. Снизу послышалось недовольное жужжание, и из норы показалась черная голова с крупными жвалами, длинными усиками на голове и маленькими фасеточными глазами:

– Оса! – Юлук тем же движением, что рыхлила землю, вогнала меч сверху вниз, пробив одновременно и голову, и грудь насекомого. Однако жужжание не прекратилось и, вытолкнув погибшую подругу наружу, из-под земли полезла следующая хищница. Девушка точно так же убила и ее, но наружу выбиралась уже третья полосатая тварь.

– Да сколько же вас там! – отсекла ей голову Юлук.

Толкотня в норе прекратилась, но жужжание не стихло.

– Они через другой ход летят! – закричал Клун, указывая на небо. Оттуда на охотников уже пикировало несколько ос.

– Тьфу ты, щитов нет, – в который раз посетовал Найл, оказавшийся в числе атакованных, торопливо скинул перевязь и обмотал левую руку толстым кожаным ремнем.

Первая оса промелькнула мимо, нацелившись на Навула, а вторая кинулась прямо на него. Посланник Богини прикрыл голову левой рукой, позволив хищнице впиться жвалами в ремни, пнул ногой брюшко, не давая вонзить в себя жало, а меч всадил насекомому в грудь и хорошенько провернул, кромсая внутренние органы. Оса обмякла, но руки не отпустила. Вместо нее на человека ринулась другая. Найл присел, прячась за тело уже убитой хищницы и несколько раз наугад ткнул из-за нее клинком перед собой. Послышался треск – и насекомое с перебитым крылом забилось на земле. Нефтис, отбросив напавшего на нее врага концом древка, добила осу ударом копья.

Небо над людьми расчистилось.

– Пауков, пауков выручайте! – указал на восьмилапых Навул.

Полосатые хищницы плотно облепили своих извечных врагов, норовя нанести смертельный укол, но те, опасаясь в неразберихе попасть парализующим импульсом в двуногих братьев, не сопротивлялись, поджав лапы и замерев на земле.

По счастью, осы извечно убивают пауков только одним способом – вонзив жало в спину в строго определенной точке и впрыснув яд точно в нервный центр.

В свое время северяне догадались изготовлять для своих смертоносцев металлические пластины, которые с помощью ремней закреплялись на спине. Найл сразу понял огромное значение для своих подданных такого простенького изобретения и в огромном количестве заказал подобные наспинные ромбы, но только из керамики, Демону Света.

Вот и сейчас на каждого восьмилапого насело по пять-шесть ос – но ни один смертоносец еще не пострадал.

– Скорее! – двуногие воины подскочили к своим братьям и принялись избивать ос мечами.

Уцелевшие хищницы взвились в воздух и уже там последних защитниц гнезда пауки сбили парализующими импульсами. Братья по плоти перевели дух и вернулись к рытью. Вскоре их старания оказались по достоинству вознаграждены: люди пробрались в подземную камеру, густо уставленную рядами крупных белых яиц.

– Сегодня пируем! – сделал вывод Найл и, махнув рукой на свой титул, стал помогать переносить добычу к кострам.

Нормальная, вкусная еда после бесконечной рыбной диеты заметно подняла людям настроение. Да и охота в степи – это совсем не тоже самое, что бесконечное рысканье по этажам или нудный штурм хорошо укрепленных крепостей. Братья по плоти оживились и были, похоже, совсем не против совершить еще один поход. Они уже начали обсуждать, каким образом лучше всего справиться с гигантской гусеницей, которую заметил не только Посланник Богини.

К сожалению, дров оказалось маловато, и над огнем удалось зажарить лишь перебитых в схватке ос. Но уложенные в прохладный трюм яйца можно было хранить довольно долго, так что никто по поводу пропадающей еды не обеспокоился. Вот только трогаться в дальнейший путь пришлось без завтрака.

Урок оказался усвоен сразу, и встретив следующие выброшенные на берег бревна, путники не поленились разделать их и до вечера уложить на палубе флагмана небольшую поленницу. Зато, остановившись на ночлег у устья небольшого ручейка, люди смогли и погреться у огня, и целиком запечь спугнутых в высокой траве пауками жуков-оленей, и даже слегка подогреть их наутро.

– Великая Богиня Дельты благоволит вашему желанию, мой господин, – не могла не признать морячка, ведя флотилию вдоль пологого берега. – Четвертый день дует попутный ветер. Наверное, завтра к середине дня дойдем до указанного вами места.

Однако после полудня зеленый степной берег неожиданно резко ушел вправо, и корабли оказались в открытом море. Назия несколько раз вопросительно поворачивалась к правителю, но тот только пожимал плечами: переданные Великой Богиней координаты следовало принимать как данность, а не пытаться подделывать их под изменчивую местность.

Когда на море опустились сумерки, хозяйка кораблей приказала отдать якорь – но нить длинной больше двухсот метров до дна не достала. Тем не менее, Назия не стала рисковать, двигаясь в темноте по незнакомым водам и легла в дрейф. Утром флотилия снова подняла паруса, но по всем признакам – отсутствие стрекоз, чистый горизонт, крупные пологие волны – становилось ясно, что земли поблизости нет.

– Нефтис, принеси выворотку, – попросил Посланник Богини.

Телохранительница выполнила его просьбу, и постелила мягкую шкуру гусеницы на палубу рядом с кормовым веслом. Найл опустился на колени, сомкнул веки, и сознание его раскрылось, впуская в себя невидимые вибрации окружающего мира, расширилось, растеклось во все стороны, накрывая собою море. И он почти сразу ощутил мягкий свет, струящийся немного левее от направления их движения.

– Нам нужно туда, Назия, – указал правитель рукой в сторону Семени.

– Рулевой, нос налево не торопясь, – послушно подправила курс морячка. – Нос прямо.

Найл выждал еще немного, снова закрыл глаза и ощутил, как парит над океаном света. Он опять не мог определить, где конкретно находится Семя – потому, что оказался слишком близко. Но на этот раз угадать местоположение прилетевшей из космоса споры было намного, намного проще.

– Мы нашли его, – негромко пробормотал Посланник Богини, встал и подошел к борту. – Нашли. Вот только без помощи принцессы Мерлью его ни за что не достать.

Правитель разжал пальцы, и кристалл памяти, который он от нечего делать все эти дни катал в ладонях, с легким плеском упал в воду и пошел на дно.

– Твое нутро все еще чувствует направление к родному причалу, Назия? – громко поинтересовался Найл.

– Да, мой господин, – кивнула хозяйка корабля.

– Тогда поворачивай к нему. Мы возвращаемся домой!