Текст книги "Сценарий сериала. Как написать историю, достойную Нетфликса"

Ставки: глобальные разрушения, похищения, пытки и смерть.

Открытая или закрытая загадка: открытая. Всеведущая аудитория знает больше, чем Джон, но мы подозреваем, что его отец Том скрывает жизненно важную информацию и информирует Джона строго по необходимости.

Разрешение: Джон забирает украденные деньги, чтобы продолжить свою миссию, но детектив Олбанс выходит на него.

Вместо того чтобы арестовать его, она предлагает сделку, от которой трудно отказаться. Джон мог бы уйти свободным человеком, но у его отца другое мнение. 1-й сезон заканчивается тем, что Джон и Агата оказываются в тупике. Но его прикрытие остается на месте.

Создатель/шоураннер сериала Стивен Конрад (“Погоня за счастьем“, „Невероятная жизнь Уолтера Митти“) создал не только триллер, но и вдохновенный фарс. Джон – сильно испорченный антигерой. Случайно убив мужчину-горничную отеля во время неудачной миссии, Джон начинает страдать от недиагностированного ПТСР. Он безжалостно жесток снаружи, но тихо распадается внутри. Значимым, культовым персонажем его делает подавленная ярость (на своего отца), нерешенные семейные проблемы и посттравматическое расстройство, проявляющееся в форме народных песен. Имеет гитару, готов путешествовать: Джон Тавнер поет горестные баллады в общественных местах Амстердама и на вечерах с открытым микрофоном в люксембургских пабах.

Джон непредсказуем: он отчужден, лишен эмоций и столь же растерян, сколь и хитер. Его склонный угождать другим старший брат Эдвард служит комической разрядкой и является полной противоположностью Джона (и у него подозрительная, помешанная на контроле жена, в отличие от снисходительной, доверчивой супруги Джона). Одна из функций Эдварда – помешать Джону раскрыть себя как шпиона под прикрытием.

Конрад с неожиданной стороны показывает игру в самозванца/шпиона/мошенника, позволяя нам взглянуть на операцию ЦРУ под прикрытием. Но в семье Тавнеров есть и более глубокая долгая афера. Начиная с названия – „Патриот“, латинский корень pater переводится как „отец“ – и заканчивая характерными, наводящими на воспоминания титрами (и этой музыкой!), показывающими классическую американскую мужественность (суровое воспитание мальчиков, велосипеды в грязи, игра с оружием), истинная афера этой серии – отношения отца и сына. Когда я сидел со Стивеном Конрадом за (чем бы еще?) пивом, он рассказал мне о богатом подтексте своего видения сериала.

Обоих своих сыновей, Джона и Эдварда, Том готовил к тому, чтобы они стали правительственными агентами. Мальчики научились драться и никогда не убегали от конфликтов. Отец пообещал им свою любовь в обмен на их верность и мужественность. Но его родительскую любовь затмевает преданость к своей стране; его любовь к Джону имеет условия, зависит от того, выполняет ли Джон свою миссию, не задавая лишних вопросов. Если Джон начинает сомневаться и мечтать о нормальной жизни, отец возвращает его назад, обращаясь к чести, долгу, верности и своим ожиданиям, что Джон будет „настоящим мужиком“. Родство и братство преобладают над браком и чувствами. Здесь нет места для маневра.

Джон (все еще в шоке от убийства невинного сотрудника отеля) явно хочет отказаться от миссии в Макмиллане/Иране/ Люксембурге, но его отец не принимает отказов (согласно духу сериала, мужчины так не поступают). Однако вместо того чтобы стыдить, разглагольствовать или запугивать, Том применяет более мощное оружие: связь отца и сына через ностальгическую песню. Том начинает тихонько напевать I Needed You Таунса ван Зандта. Пение на заднем плане. Джон присоединяется к нему. Звучит так, словно они уже играли в эту игру раньше. Текст песни – полностью о любви; подтекст (как уже знает Джон, скоро узнаем мы) – чистая манипуляция и обман.

Правда в том, что настоящая долгая афера совершена над Джоном и Эдвардом их бескомпромиссным отцом. Мальчиков воспитывали в убеждении, что время от времени приходится кого-то убивать, что это часть бытия мужчины. Эдвард все еще хочет верить, что все это ради любви, Бога и страны. Но Джон знает, что это неправда. Собственный отец солгал ему; единственное существо, которое когда-либо дарило ему безусловную любовь, – это собака. Посттравматическое расстройство Джона усиливает острое осознание того, что он одинок в этом мире. И все же его ахиллесова пята – верность Тому, поэтому Джон решил ограничить свою точку зрения и тщательно выбирать новости или просто отключиться от текущих событий. С учетом того, что Джону кажется, будто он загнан в ловушку под контролем своего отца и эмоционально плохо подготовлен к тому, чтобы дать отпор, понятно, что чем меньше Джон знает о своей конкретной роли в геополитике, тем лучше. Если оценка Тома зависит от каждой долгосрочной миссии, то Джон принял (на данный момент) условия своих отношений с отцом; чисто переходные моменты.

Для зрителей подтекст в дисфункциональных отношениях придает Джону человечность и формирует наш искренний интерес и сочувствие к его успеху. Маркетинговая кампания „Патриота“ показывает сбитого с толку Джона Тавнера со слоганом „Кто такой Джон Лейкман?“. Это хитрый намек на первую строку книги Айн Рэнд „Атлант расправил плечи“: „Кто такой Джон Голт?“ И честный ответ от неуверенного в себе человека Джона Тавнера, безусловно, был бы таким: „Да если б я знал“.

"Озарк“: кому может доверять мошенник?

Близость опасна.

Капитализм – это преступность.

Деньги – это вирус.

Так же обстоит дело и с „Озарком“ Netflix, показывающим темную сторону американской мечты. Зажиточная пригородная пара Марти и Венди Бирн (Джейсон Бейтман и Лора Линии) и двое их детей-подростков беззаботно живут в Чикаго, и вдруг раскрываются их проступки – отмывание денег Марти для „второго по величине наркокартеля Мексики“ и супружеская неверность Венди. В одночасье их легкая чикагская жизнь переворачивается с ног на голову.

В пилотном эпизоде у финансового консультанта Марти неудачный день: беседуя с неким потенциальным клиентом и сходя с ума от скуки, он одновременно смотрит видео, на котором ему изменяет жена. Но история набирает обороты, когда на глазах у Марти картель казнит его давнего делового партнера Брюса (Джош Рэндалл) за то, что тот присвоил миллионы долларов из их прибыли. Напуганный до смерти и не знающий, кому доверять (главная тема сериала), Марти придумывает мгновенный план, чтобы успокоить картель и спасти свою семью: он убеждает их, что сможет отмыть миллионы, которые Брюс украл, плюс многое другое. Чтобы сделать это, он решает перевезти свою семью из престижного Чикаго к озеру Озарк, штат Миссури. Там он вкладывает незаконные доходы в ряд фиктивных инвестиций и предприятий (стрип-клуб, гриль-бар на берегу озера, евангелическая церковь), пытаясь оставаться на шаг впереди ФБР. Бирны попадают в беззаконную сельскую общину, основанную, как мы узнаем от одного из персонажей, на существенной разнице между „хилбилли“[39]39
  Термин для обозначения определенной группы людей, проживающих в сельской местности горных районов США и имеющих собственную культурную среду и специфические особенности жизни и быта. – Прим. ред.


[Закрыть] и „реднеком“[40]40
  Жаргонное название белых фермеров, жителей сельской глубинки США. – Прим. ред.


[Закрыть]. Этот ускоренный курс социального дарвинизма заставляет некогда привилегированную семью пересмотреть, что значит быть семьей. „Озарк“ – это „Во все тяжкие“, из которого вычли учителя естествознания с неизлечимой болезнью и добавили финансового менеджера, готовящего бухгалтерские книги вместо метамфетамина. Тон шоу ироничный, а порой и забавный. Он позволяет нам опосредованно ощутить, как быстро может развеяться иллюзия безопасности и на какие отчаянные меры готовы наши антигерои, чтобы остаться на плаву, подобно маме, торгующей марихуаной, в „Дурмане“ Showtime. Убийства, предательства, насилие и сюрпризы подстерегают на каждом шагу.

Создатели шоу – Билл Дюбюк и Марк Уильямс (Джейсон Бейтман снял четыре эпизода), ранее написавшие и продюсировавшие „Бухгалтера“ с Беном Аффлеком в главной роли. Их фильм 2016 года рассказывает о высокофункциональном математическом гении-аутисте, подделывающем бухгалтерию для преступных организаций и вынужденном быть на шаг впереди министерства финансов. Он постоянно не в своей тарелке, особенно когда работает бухгалтером в торговом центре для местных клиентов. Если продолжить аналогию с животными, он одинокий волк, который никому не доверяет. Дюбюк и Уильямс – эксперты в этом нишевом жанре. Тем временем в сезонной афере „Озарка“ семья Бирн отчаянно старается скрыть свои секреты. Этот сериал также исследует, как преступники – белые воротнички могут стать безжалостными беспредельщиками, – иногда правдоподобно, иногда безрассудно и переходя в сатиру. Наш основной интерес связан с Бирнами, но местные жители Озарка живут по своему собственному моральному кодексу, и в их действиях есть определенная логика и честность (хотя Бирны поначалу склонны звать тех, кого они считают ниже себя, „достойными сожаления“).

Но эти первые впечатления продолжат развенчиваться и развиваться во втором сезоне. Netflix заказал второй сезон менее чем через месяц после премьеры первого сезона. Как и „Родословная“ Netflix, „Озарк“ прекрасно вписывается в часовой поджанр „семейного нуара“. Вопросы сценаристов обращаются к персонажам и их аудитории:

– Когда все становится плохо, сможешь ли ты снова поверить в добро?

– Если ты перешел черту, сможешь ли вернуться к „нормальной жизни“? (Особенно если черта продолжает двигаться.)

– Возможны ли прощение и искупление – и какой ценой?

Сериал представляет собой интригующее исследование морали и доверия в рамках долгосрочной аферы.

Бонусы:

Дальнейший анализ долгой аферы, включая сериалы „Путь“, „Юная“ и „Мистер Робот“, находится по адресу: www.routledge.com/cw/Landau/.

Смотрите также:

„Ясновидец“ на Hulu, „Власть в ночном городе“ Starz и „Хорошее поведение“ TNT. Во втором сезоне „Хорошего поведения“ мошенница Летти (Мишель Докери), наемный убийца Хавьер (Хуан Диего Вотто) и сын Летти Джейкоб (Ниле Стил) изображают „типичную“ пригородную семью (с нотками „Американцев“).

Утописты верят в прогресс, а антиутописты – нет. Они борются с этим аргументом в конкурирующих видениях будущего, утописты предлагают обещания, антиутописты выдают предупреждения. Но у антиутопической фантастики есть одна проблема: предупрежденный не всегда вооружен.

Джилл Лепор, автор New Worker, преподавательница американской истории Гарвардского университета

4. Антиутопии, мультивселенные и магический реализм

Все антиутопии посвящены концу (или надвигающемуся концу) цивилизации, осознает это человечество или нет. Во многих случаях мир антиутопии определен нехваткой природных ресурсов, загрязнением, гибелью людей, жестким выживанием в борьбе против непреодолимых трудностей – и/ или неистовствующими зомби; это „убей или будешь убит“.

В других случаях доминирующая раса или класс живет в глубоком отрицании будущего человечества. Обстановка Гилеада в „Рассказе служанки“, парк развлечений в „Мире Дикого Запада“ и городах из „Ходячих мертвецов“ показывают неустойчивые апокалиптические общества, замаскированные под новые начинания. Конечно, все это вопрос точки зрения. В „Оставленных“ культ Повинных не питает иллюзий и его члены решили перестать разговаривать, бросить своих близких и начать курить без перерыва. Это выглядит экстремальным, но одновременно вполне разумным, если учесть контекст: необъяснимое одновременное исчезновение 140 миллионов человек, 2 % населения мира, 14 октября 2011 года – оно же Восхищение, или Внезапный уход. Непрерывное курение нужно, чтобы они не забывали, что, по словам одного из членов культа, „мир закончился“. Их цель в будущем (если это можно так назвать) – не возвращаться к прежнему состоянию. Для них не существует новой нормы, а попытки приспособиться – пустая трата времени. Сбитому с толку Кевину Гарви (Джастин Теру) главенствующую философию объясняет лидер культа Патти Левин (обладательница „Эмми“ Энн Дауд).

ПЭТТИ

Четырнадцатого октября привязанность и любовь исчезли. В одно мгновение стало космически совершенно ясно, что вы можете потерять кого угодно в любой момент. Наша пещера рухнула, Кевин. Теперь мы можем тратить время на копание в развалинах в поисках признаков жизни или можем трансформироваться.

В „Оставленных“ Дэймона Л инделофа и Тома Перротты и других антиутопических сериалах нас привлекают универсальные темы семьи, сообщества, прощения и искупления. Лучший сериал-антиутопия берет абстрактное, невообразимое глобальное событие и делает его конкретным, гиперспецифичным, личным и понятным. И именно это делает зрелище таким зловещим, жутким и неотразимым. Нам предлагается сопереживать, судить и спрашивать себя: а что, если это действительно случится со мной?

Любое техническое достижение призвано упростить и ускорить нашу жизнь, сделать ее более результативной. За исключением индустрии здравоохранения, которая призвана продлевать жизнь и замедлять ее. Мы живем и умираем в парадоксе. Все, что между ними, – это развлечение. Увы, причина, по которой нас так тянет к сериалам о цивилизациях-антиутопиях, заключается в том, что мы сами превратились в антиутопию. Научная фантастика привыкла делать невозможное возможным. Сегодня многие из наших антиутопических шоу больше не являются просто научной фантастикой; теперь они основаны на реальных научных и социальных ситуациях. Серия технологических триллеров Netflix „Черное зеркало“, получившая премию „Эмми“, делает все правильно, представляя мрачные ситуации как новую норму; самые страшные, самые зловещие эпизоды становятся наиболее правдоподобными.

В этой новой реалистичной антиутопии дарвинизм также сделал следующий шаг, и мы боремся не за выживание против других людей или зверей; теперь врагом является искусственный интеллект (И И), и мы неумолимо приближаемся все ближе и ближе к сингулярности. В „Мире Дикого Запада“ НВО оказывается, что наши противники – люди, и наше сочувствие на стороне андроидов. И все же, как это ни парадоксально, это укрепляет нашу человечность и сострадание.

Термин „утопия“ впервые появился в одноименной сатирической книге сэра Томаса Мора, опубликованной на латыни в 1516 году. В ней описывалось вымышленное островное общество, в котором все „было идеально“. Но совершенство – в глазах смотрящего. То, что для одного человека сокровище, для другого может быть мусором или глупостью. В нашем несовершенном мире перфекционизм может быть даром или проклятием. Если мы либеральны и у нас нет предубеждений, мы думаем об утопии как о месте свободы, равенства и общности. Но циники могут счесть эти идеалы наивными и несостоятельными. Для каждого плюса есть соответствующий (потенциальный) минус. Постройте открытое, демократическое общество, но тогда кто будет им руководить? А как насчет законов? Можно ли в этом гипотетическом утопическом обществе выдвинуть аргумент, что преступное деяние – это не что иное, как свобода выражения мнений? Есть ли в нашем утопическом мире мосты, соединяющие нас, или стены, защищающие от нежеланных гостей? Есть ли социально-экономическая и/или политическая иерархия? Чему они учат детей в школах? Самая ценная валюта в этом обществе – правда или количество лайков, полученных на Facebook[41]41
  Социальная сеть компании Meta,запрещена на территории Российской Федерации. – Прим. ред.


[Закрыть]? Совпадает ли ваше представление об утопии с моим? Кто прав, кто виноват и как выглядит справедливость, когда все одинаково идеалистичны на своих собственных условиях?

Роль парадокса первостепенна в драме и в жизни. Если посмотреть на батарейку с плюсом и минусом (положительным и отрицательным полюсами), то становится понятно, как работает энергия. Таким образом, само собой разумеется, что если есть потенциал для утопии, то есть также потенциал для обратного: антиутопии, в которой все испорчено (разрушено до неузнаваемости). Эта инволюция, возможно, была преднамеренной – генеральный план могущественного сумасшедшего или террористической группы. Но даже когда речь заходит о террористах, важно учитывать перспективу. Помните, террористы верят, что террористы – не они, а мы.

В третьем сезоне „Черного зеркала“, который я описал в своей последней книге как „Сумеречную зону на цифровом крэке“, создатели и шоураннеры Чарли Брукер и Аннабель Джонс продолжают выдвигать гипотезы о наихудших сценариях как в настоящее время, так и в ближайшем будущем. В первой серии третьего сезона „Под откос“ молодая женщина, у которой рейтинг в социальных сетях составляет всего 4,2 балла из 5, так отчаянно пытается повысить его, что в итоге он резко падает до невообразимого минимума. По словам звезды сериала Брайс Даллас Ховард, мы всего в шаге от того, чтобы такая система оценки людей стала реальностью[42]42
  Джеки Страуз, „Брайс Даллас Ховард говорит, что ее кошмар из „Черного зеркала“ в социальных сетях уже происходит“, The Hollywood Reporter, 26 октября 2016 года, www.hoLLywoodreporter.com/Live-Feed/bryce-daLLas-howard-taLks-bLack-mirror-season-3-sociaL-media-cyber-attack-941327/.


[Закрыть]. В финале третьего сезона „Враг народа“ (автор Брукер) лондонская журналистка публикует откровенную статью, осуждающую активиста-инвалида, совершившего самоубийство, из-за чего сама становится объектом публичной травли и нападкам в социальных сетях. Позже ее находят жестоко убитой. Расследование ведут старший инспектор Карин Парк (Келли Макдоналд) и ее новый партнер по кибербезопасности Блу Колсон (Фэй Марсей); когда происходят более загадочные убийства, они подозревают серийного маньяка.

Пока что это мог быть эпизод CSI или „Закона и порядка“, но затем, в идеальной манере „Черного зеркала“, повествование расширяется до жуткой антиутопии: выясняется, что каждая жертва была казнена пчелами-убийцами. Ну, не совсем пчелами – робопчелами, созданными биоинженером для опыления. Брукер берет текущую экологическую проблему и сажает ее на стероиды, спрашивая: что, если бы мы создали беспилотных пчел, дабы помочь решить проблему необъяснимого исчезновения настоящих пчел, но затем кибертеррористы взломали бы программу, заставляя искусственных насекомых собираться в рои и убивать? Учитывая, что каждая жертва была публично опозорена и „ненавидима в стране“, Брукер представляет этот сценарий в морально серых областях бдительности (вспомните „Декстера“ от Showtime) и правительственного надзора. Как и почти в каждом эпизоде „Черного зеркала“, это обоснованное изображение технологии, обращенной против человечества, сродни сотворению Франкенштейна, обернувшемуся против своего создателя; то, что изначально было задумано как благо для цивилизации, становится кошмарным проклятием.

Созидающая и разрушительная сила идеи: „Рассказ служанки"

Здесь возникает главный вопрос, лежащий в основе утопий и антиутопий: что опаснее любого оружия или ядерной бомбы?

Ответ: идея.

Оружие и бомбы не являются одушевленными. Что с ними делать – решают люди. С их помощью можно нападать или защищаться, устрашать или атаковать. Утопии и антиутопии основаны на том, кто во что верит и почему, и все это беспорядочно и субъективно.

Многократно отмеченный премией „Эмми“ сериал „Рассказ служанки“, созданный Брюсом Миллером по мотивам романа Маргарет Этвуд 1985 года, стал первым стриминговым сериалом (Hulu Original), получившим награду за лучший драматический сериал. В жестоком мире этой истории „служанок“ промыванием мозгов или силой принудили к роли создателей детей, даже если это предполагает ритуальное изнасилование, поданное как праздничные ежемесячные „церемонии“. Послушные беспрекословно поверили в идею и приняли свою роль как благословение, как средство не только для собственного выживания, но и для спасения человеческой расы. Гилеад – адское полицейское государство под управлением тайной полиции (она же Очи) и передвижных банд солдат в форме. В этом мире, где из-за загрязнения окружающей среды и ЗППП большинство женщин и мужчин бесплодны, Командоры обосновывают свои действия научным фактом: если люди не будут продолжать размножаться, они обречены на вымирание.

Мы видим зверства в Гилеаде в первую очередь от лица Фредовой (урожденной Джун в исполнении Элизабет Мосс). Фредова – буквально собственность своего хозяина, Командора Фреда Уотерфорда (Джозеф Файнс). Видеть, как с ней и другими служанками, выбранными за плодовитость, обращаются как с сексуальными рабынями их в остальном пуританские хозяева и их бесплодные жены по обоюдному согласию, – это видеть худшее в человеческой природе. Сопротивляющихся ссылают в Колонии, отдаленные трудовые лагеря, в которых заключенных заставляют убирать токсичные отходы, что является верным смертным приговором.

Рассказ служанки и другие антиутопические сериалы демонстрируют, что „высшее благо“ никогда не бывает хорошим для всех, как показано в пятой серии „Верная“:

КОМАНДОР

Мы хотели сделать мир лучше.

ФРЕДОВА

Лучше?

КОМАНДОР

"Лучше“ никогда не означает „лучше для всех“. Для кого-то это всегда означает худшее.

Аспект „для кого-то“ имеет особое значение в революционном сериале Hulu, поскольку он отличается от романа Этвуд 1985 года, в котором Гилеад изображен белым – буквальное превосходство белых. Стоит отметить, что Маргарет Этвуд – канадка; ключ к созданию вымышленного Гилеада лежит в ее объективности в отношении США. Этвуд на расстоянии смогла показать проблемы, которые американцам неизбежно труднее осознать. Расовое разнообразие в телесериале стало объектом критики, и скептики не верят, что в таком жутком месте возможна расовая интеграция. В сериале муж Джун Люк (О. Т. Фагбенли) – чернокожий, их маленькая дочь Ханна – смешанной расы, а ее ближайшая союзница из прошлой жизни в Бостоне и в Гилеаде Мойра тоже чернокожая. Мойру играет афроамериканская актриса Самира Уайли. Но неважно, согласны ли вы с автором адаптации и шоураннером Брюсом Миллерсом в плане расово инклюзивного подхода или нет, суть в том, что все страны, включая Соединенные Штаты, имеют потенциал „превратиться в ужасные антиутопии“. Шоу помогло преодолеть барьеры не только за счет своих комментариев, но и благодаря тому, что Рид Морано стала первой за 22 года женщиной, получившей премию „Эмми“ за режиссуру драматического сериала в 2017 году.

Для меня наиболее привлекательными аспектами творческого подхода к сериалу „Рассказ служанки“ являются голос за кадром, озвучивающий то, что главной героине Джун/Фредовой запрещено говорить вслух, и периодические воспоминания, которые показывают нам относительно „нормальную“ жизнь Джун в Бостоне до перехода от демократии к тоталитарному/ теократическому правлению.

Республика Гилеад началась с государственного переворота, в результате которого погибли президент Соединенных Штатов и большая часть Конгресса. Основанное на Библии фундаменталистское движение, известное как „Сыны Иакова“, устроило революцию и создало новые авторитарные/теократические законы, заменяющие Конституцию США (под предлогом поддержания закона и порядка); женщин лишили имущества вместе с основными правами человека (за исключением Жен и Теток), поставив мужчин во главе всего. Женщинам теперь запрещено напрямую разговаривать с мужчинами, читать или свободно/откровенно разговаривать со своими начальниками мужского и женского пола. Даже акушеры-гинекологи замешаны в церемонии изнасилования: когда Фредова намекает, что хозяин насилует ее каждый месяц, чтобы она забеременела, доктор предполагает, что Командор может быть бесплодным, и предлагает „помочь“ своей пациентке, оплодотворив ее самостоятельно. Во всех аспектах „Рассказа служанки“ доминируют последствия от привилегий белых мужчин.

Церемонии, задуманные как решение проблемы бесплодия, поддерживала бывшая телеевангелистка Серена Джой Уотерфорд (Ивонн Страховски) в качестве способа спасения человечества. Затем патриархальные мужчины усилили свою власть, и Гилеад превратился в тоталитарное государство. Ни одна женщина в Гилеаде не свободна, даже Жена. Но мы также обнаруживаем, что за пределами Гилеада женщины все еще занимают руководящие должности, в том числе есть женщина-посол, и некоторые все еще живут относительно свободно – но недолго. Антиутопии, как правило, заразительны, хотя Гилеад был обречен с самого начала.

Гилеад (неправильно) функционирует как кастовая система со строгим дресс-кодом. На вершине иерархии находятся Командоры (или Мужья); все их преданные Жены (в однотонных синих платьях) считаются бесплодными (в то время как мужчины безупречны); ниже супружеских пар находятся Тетки (учителя/ наставники/силовики, одетые в коричневое); Марты (домра-ботницы/повара, которые должны носить серо-зеленые халаты), Иезавели, сексуальные рабыни в шикарном, незаконном дионисийском публичном доме, и Служанки (которые должны носить бесформенные красные плащи и белые „крылатые“, похожие на монашеские, головные уборы, скрывающие лицо, – гилеадская версия паранджи).

Рядом с Фредовой находятся Командор и его умная, но ревнивая жена Серена Джой, лишенная телевизионной славы и низведенная до (предположительно, бесплодной) покорной трофейной жены, а также Тетка Лидия (Энн Дауд), официальная директриса, которая, похоже, действительно милосердна к послушным девушкам и добивается подчинения непослушных девушек с помощью электрошокера. Действительно, в интервью KCRW с Ким Мастерс Дауд рассказала, что ее персонаж испытывает искреннюю любовь и сострадание к служанкам.

Она видит свою роль защитника и наставника. Мы считаем Тетку Лидию чудовищем, но Дауд проницательно играет прямо противоположное. Поскольку служанкам запрещено выходить на публику в одиночку (женоненавистническая система „подруг“), каждой из них назначается другая служанка в качестве компаньонки – и их учат сообщать о любых неподходящих мыслях своему начальству или терпеть суровые наказания. Подруга Фредовой – Гленова в исполнении Алексис Бледел из „Девочек Гилмор“. Именно Гленова становится для Фредовой первым лучом света: она признается, что работает на Сопротивление. Но позже без ведома Фредовой Гленову арестовывают – и делают ей обрезание! – за ее тайную деятельность. Во второй серии „День родов“, когда Фредова подходит к воротам, чтобы встретиться с Гленовой для обычного похода за покупками (и немного для заговора против режима), Фредова с ужасом осознает, что Гленову заменили новой служанкой с промытыми мозгами (урожденная Рита в исполнении Аманды Бругел). Последние фразы серии попадают точно в цель захватывающего сериала, сопоставляя мысли Джун с реальностью Фредовой:

ФРЕДОВА

Неужели Гленову так скоро перевели на новое место?

РИТА

Я Гленова.

ФРЕДОВА

(голос за кадром)

Черт.

Подозревая, что муж бесплоден, Серена Джой устраивает свидание между Фредовой и красивым молодым шофером Командора Ником (Макс Мингелла), надеясь спасти свой брак и любой ценой заполучить беременность Фредовой. Ее можно было бы назвать Антиутопической Отчаянной Домохозяйкой.

Командор был неотъемлемой частью заговора против правительства США. Во имя продолжения рода он и его закадычные друзья-мужчины считали, что у них нет лучшего решения, чем изолировать, преследовать и эксплуатировать фертильных женщин: радикально бесчеловечная, фашистская версия закона об исчезающих видах. Фредова научилась никому не доверять, она должна была проявлять крайнюю осторожность, пытаясь связаться/присоединиться к повстанцам, известным как Май-дэй (Майский день). Но мы видим ее решимость в „Ночи“, мощном финале сезона, когда она говорит: „Они не должны были давать нам форму, если не хотели, чтобы мы были армией“.