Текст книги "Сценарий сериала. Как написать историю, достойную Нетфликса"

5. Катализаторы истории: необычные выборы, развивающие сюжет

Делая выбор в качестве создателей телесериала, мы должны отдавать предпочтение вариантам, дающим нам больше истории. Иногда придуманная сюжетная линия кажется интересной, ее может хватить на несколько серий, но стоит ее закончить, и она оказывается неудачной или мы заходим в тупик. Даже если мы знаем, что на какое-то время это может быть хорошей историей, нам нужно выбрать вариант, способный вывести нас на путь, который может продолжаться, возможно, бесконечно. В нашем сериале очень важно выбрать те сюжеты, которые дают персонажам цели, формируют арки и место, где они могут развиваться и расти как люди. Одна из наших основных задач в качестве телевизионных рассказчиков – создать сериал, способный выдержать длительное время. Чем больше сезонов сериал может сохранять качество, тем более ценной собственностью студии и сети он становится.

Как поддерживать несколько сезонов сериала, не повторяясь? Эта стратегия начинается на ранней стадии процесса, еще в пилотном эпизоде. Даже при написании по заданию большинство сетей и студий сейчас требуют нечто большее, нежели просто пилотный сценарий. Им часто требуется библия сериала, объясняющая, куда сериал пойдет в следующих сезонах, персонаж за персонажем, а также то, как история будет расширяться и развиваться. Многие сети теперь также хотят второй эпизод – это может быть вторая серия, а может и пятая. Руководители хотят увидеть, как будут развиваться персонажи и сериал, когда все будет готово (см. главу 12).

Точку зрения могут проиллюстрировать несколько сильных телесериалов, но давайте начнем с прекрасного кинопримера: „День сурка“. Это фильм о Филе (Билл Мюррей), застрявшем в одном и том же дне. Каждый день он просыпается и снова и снова переживает один и тот же день. Злая ирония фильма, ставшего культовой классикой (и бродвейским мюзиклом) в том, что, ежедневно просыпаясь, Фил воспринимает мир по-новому. Каждый день приходится чему-то учиться, и, хотя день повторяется, он состоит из разных проб и ошибок. Герой встречает одних и тех же людей, но он учится вести себя согласно ситуации. В итоге мы видим персонажа, который, да, заперт в одном и том же дне – и, в силу предпосылки, это фильм о повторении, – но он не становится унылым или чрезмерным, потому что персонаж растет и развивается. Фил начинает как мизантроп; он угрюмый, эгоистичный, незрелый плейбой, и все должно вращаться вокруг него. По ходу фильма он проходит экзистенциальное перерождение Помимо прочего, он понимает, что может учиться и расти; ему не нужно раз за разом повторять те же ошибки. Он учится на них, движется вперед и стирает историю – многие из нас хотели бы того же. Я сам множество раз хотел перемотать и переписать историю, когда я с чем-то не справился, провалил тест или сказал то, что не должен был.

У Фила есть множество попыток. Он понимает, что повторяющийся день – необязательно проклятие; это может быть и благословение. Он продолжает получать новый шанс. Сначала все ощущается кошмаром, но один из путей развития – осознание, что вообще-то это здорово. Фил пользуется информацией, чтобы манипулировать своим невзаимным любовным интересом и развлекаться. Это комедийное золото фильма. Также он избавляется от нарциссизма, эгоизма и некоторых недостатков, присутствовавших у него в начале.

Фильм становится глубже, когда Фил понимает, что бессмертен. Если учесть, что он застрял в одном и том же дне, он не может умереть. Он может упасть в карьер, но на следующее утро проснется и все начнется заново. Он может рисковать бесконечно. В результате таких рисков, даже в отношениях и в местах, в которых он раньше не бывал (было слишком страшно), он практически становится пророком. Он поднимается над повседневной реальностью и не просто становится умнее, но и духовно настраивается на вселенную. Это блестящий поворот, поскольку то, что могло быть одноразовой шуткой, превращается в духовное путешествие. К концу фильма мы попадаем на территорию, на которую не ожидали попасть, основываясь на изначальных данных. То, куда фильм приводит в конце, неизбежно, но не предсказуемо.

Предсказуемости следует избегать, особенно сейчас, поскольку у аудитории под рукой множество вариантов. Зрители столь осведомлены, что многие сюжетные линии кажутся знакомыми; иногда кажется, что мы уже все видели. Огромная сложность заключается в способности найти свежую, оригинальную идею. На самом деле, возможно, это и не нужно, потому что большинство идей уже придумано. Возникает еще одна сложность: как взять идею, которую мы, возможно, уже видели, и дать ей новый поворот? Как привести ее в неожиданное место, а когда мы окажемся там, то и к решению в конце сезона или даже целого сериала, которое ощущалось неизбежным и удовлетворительным, но никогда не было предсказуемым? Ответ лежит в осмыслении всех доступных вариантов и в разумном первоначальном выборе.

Держи заклятых друзей близко: „Оранжевый – хит сезона"

Некоторые адаптации берут источник – в ряде случаев мемуары – и проводят некоторые изменения. Так они создают пути для новых историй. В случае сериала „Оранжевый – хит сезона“ ключевое изменение шоураннера/автора Дженджи Коэн стало центральной частью и центральными отношениями первого сезона. Оно добавило тонны конфликта и создало последующие любовные треугольники, саспенс, сексуальную химию и напряжение.

„Оранжевый – хит сезона“ основан на воспоминаниях Пайпер Керман, осужденной за перевозку наркотиков и отбывавшей срок в женской тюрьме с минимумом охраны. Воспоминания – честный дневник жизни Пайпер в тюрьме. Она пишет о том, как ощущала себя чужой, о разных заключенных, о том, чего приходилось избегать,© союзниках и врагах, о „друзьях“, которые оказались фальшивыми и позже предали ее.

Читая книгу, мы узнаем, что подружка Пайпер, перевозчица наркотиков Алекс Вауз (имя вымышлено), из-за которой Пайпер оказалась в тюрьме, остается на заднем плане. Она не играет значительной роли в истории. В реальной жизни Пайпер ненадолго встретилась со своей бывшей возлюбленной, Норой Янсен (еще одно вымышленное имя), когда им обеим нужно было дать показания во время судебного процесса в Чикаго и их ненадолго поместили в одну федеральную тюрьму. „Нора“ выглядит совершенно иначе, чем актриса Лора Припои, играющая сильную сексуальную Алекс в сериале. Дженджи Коэн скорее воспользовалась мемуарами как источником вдохновения, а не адаптировала их. Она добавила персонажам историю, провела исследование на тему того, что происходит в женских тюрьмах, и сделала сериал своим собственным. Множество аспектов заимствовано из мемуаров, множество отброшено и множество создано с нуля – и все они служат драматически-комедийным целям сериала. Сделанный ею выбор для пилотной серии, который оказался довольно мудрым ходом – катализатором истории, – это открытие Пайпер, что Алекс находится в той же тюрьме.

Это значимый момент. В самом конце пилота Пайпер (Тейлор Шиллинг), которая провела один из худших дней своей жизни, выходит наружу, чтобы просто глотнуть воздуха и собраться с духом. Рассеянная, она замечает, что кто-то стоит рядом. Конечно, это Алекс. Так появляется любовный треугольник между Пайпер, ее бывшей девушкой Алекс и женихом Ларри (Джейсон Биггз). По ходу сериала Ларри изменяет Пайпер с ее лучшей подругой, другой заключенной, появившейся в сюжете, и к которой у Пайпер зародились чувства. Алекс в итоге переводят, Пайпер в конце концов предает Алекс… вы поняли идею. Количество сюжетов бесконечно, поскольку есть много разных заключенных, богатых историй и сложных персонажей, в том числе персонал тюрьмы. Да, центральная часть сериала „Оранжевый – хит сезона“, по крайней мере в первых трех сезонах – это Алекс и Пайпер. Алекс сама по себе – двигатель сюжета. Это был выбор, сделанный в пилоте; подарок, по-прежнему помогающий сценаристам сериала. Это история, которая ведет к новым историям, – и она умна.

Нельзя всегда получать то, что хочешь: „Моцарт в джунглях"

Получасовое драмеди от Amazon „Моцарт в джунглях“ также основано на воспоминаниях – на этот раз авторства гобоист – ки Нью-Йоркского филармонического оркестра Блэр Тиндел. Книга описывает настоящую закулисную драму и работу гобоиста в условиях музыкальной бюрократии. Сидя в зрительном зале Линкольн-центра и наблюдая за оркестром, мы думаем, что все прекрасно, элегантно, гармонично и безмятежно. Но за сценой царит беспощадная конкуренция и политика. Здесь есть союзы, предательства, секс – за кулисами возможно все, что угодно. Проводником в этот мир для создателей, Романа Копполы, Джейсона Шварцмана, Пола Вайтца и Алекса Тимберса, становится Хейли (Лола Кёрк). Как и настоящая Тиндалл, Хейли изначально должна была занять второе место в секции гобоев. Мы должны были видеть происходящее в оркестре ее глазами.

Начиная разработку сериала, авторы поняли, что если Хейли немедленно попадет в оркестр, то у нее не будет достаточного конфликта или места для роста. Она надеется играть в этом знаменитом оркестре, но авторы решили, что, если дадут ей место с самого начала, драматическая ситуация, способная в ответ подпитать комедию, погибнет. Отчаяние лучше работает топливом для комедии, чем гармония, и у сериала быстрее кончился бы запал. Поэтому они реализовали худший кошмар Хейли. У нее появляется возможность играть для нового, эксцентричного, харизматичного дирижера Родриго (Гаэль Гарсия Берналь). Но она слишком перенапрягается, почти как барабанщик из фильма „Одержимость“, у которого буквально идет кровь из ушей от постоянных репетиций. В день прослушивания Хейли так беспокоится, что у нее потеют ладони и гобой выскальзывает и выпадает из рук. Она терпит неудачу перед всем оркестром, и ей не дают второго шанса. Хейли унижена.

Но Родриго чувствует, что у Хейли есть потенциал и что она играет „от души“, и предлагает ей должность своего личного помощника. Так она попадает в этот мир, но еще не становится его частью. Хейли по-прежнему надеется занять однажды второе место в оркестре, а затем первое. На протяжении всего первого сезона это испытание для нее и ее уверенности. Хейли приходится узнать, что было бы, если бы ее приняли в оркестр. Это еще один умный выбор авторов, поскольку страдает ее самооценка и ей постоянно напоминают, как близко и одновременно далеко она от своей цели. Хейли кажется, что она все упустила, к тому же она „отличница“ и для нее уже случилось самое худшее, что могло случиться. Как ей собрать осколки и продолжать двигаться? Как ей держать под контролем собственное эго?

Как личный ассистент Родриго, Хейли оказывается в подчиненной позиции. Она должна выполнять его поручения, поскольку он ее начальник. Он невероятно эксцентричен, и работать у такого человека может быть тяжело. Но у Родриго есть и плюсы – например, он постоянно слышит мир вокруг, и это завораживает. Звуки, которые он слышит, когда едет на такси по Бруклинскому мосту или просто идет по улице, создают его личный музыкальный ландшафт. Он словно видит ушами. У Хейли есть беспрецедентный шанс учиться у него напрямую, хоть она и не играет в оркестре, и она понимает ценность этой уникальной возможности. Она в первую очередь впитывает его восприятие мира, к тому же у нее обостряются чувства. В конце концов благодаря этому она станет лучше как музыкант, но одновременно ей приходится иметь дело с безумной бывшей женой Родриго, Анной Марией (Нора Арнезедер), когда та возвращается. На своей работе Хейли оказывается вовлеченной во все закулисные драмы оркестра, в котором она отчаянно хочет снова играть. Арка Хейли продолжается в следующих сезонах, но не давать ей желаемое в первом сезоне было умным выбором.

Окно в новый мир: „Их перепутали в роддоме"

Еще один пример истории, порождающей историю, – „Их перепутали в роддоме“, пять сезонов шедший на Freeform (ранее ABC Family). Автор сериала – Лиззи Уайсс, сценаристка фильма о девушке-серферше „Голубая волна“. В статье 2012 года „Слышно, но не видно“ Эмили Нуссбаум, телевизионный критик The New Yorker, писала:

„Телевизионная элита редко обсуждает этот сериал, возможно, потому, что многие люди из-за названия считают его эксплуатационным реалити-шоу. Это не так, это художественное произведение, но завязка в нем именно такова: две девочки-подростка узнают, что их в младенчестве поменяли местами в больнице Канзас-Сити. Возможно, это сделала медсестра. Ситуация становится местным скандалом. Но сериал подходит к этой яркой завязке не с точки зрения безвкусной комедии, а разрабатывает коварные экзистенциальные идеи. Когда „Их перепутали в роддоме“ набирает ход, особенно в тихом взаимодействии между Дафной и Эммет, которым ни разу не удавалось встретиться лично, но чья несостоявшаяся любовь ощущается на протяжении всего сериала, это скрытое явление столь же сильно, как все, что показывают по телевизору“.

Дафна и Эммет общаются молча, потому что они оба глухие; этот слой характеристики стал катализатором истории – и центральной частью – всего сериала.

Нуссбаум пишет о „Двойке“, о „Во все тяжкие“, о „Скандале“ – высококлассных сериалах, поэтому я серьезно отнесся к тому, что она сказала, и в итоге просмотрел все серии. Лиззи Уайсс – суперталантливая сценаристка, с которой я много лет назад работал над другим сериалом. Придя поговорить с моим классом в Калифорнийском университете, она объяснила, что глухота не часть ее оригинального замысла и что она появилась из-за примечания в сети, и она инстинктивно решила, что это будет очень интересный элемент. Умный шоураннер/автор не только знает, как сделать умное примечание, но и как им воспользоваться.

В сериале Бэй (Ванесса Марано) – старшеклассница из привилегированной семьи, живущая в обеспеченном пригороде Канзас-Сити. В пилоте – в экономичном тизере, в котором все происходит быстро, – одноклассники Бэй на уроке естествознания делают анализ крови, чтобы определить группу крови. Бэй приходит домой и рассказывает родителям и брату, какая у нее группа крови, но ее родители в смятении, потому что группа не совпадает. У них другая группа, и Бэй начинает задумываться, почему она не похожа на родителей. На самом деле ей всегда казалось, что что-то не так. Она проводит небольшое исследование и убеждает родителей, что им стоит сделать тест ДНК. Конечно – опять же в самом тизере, – подтверждается, что Бэй не их дочь. Они забрали чужого ребенка. Они проверяют записи из больницы и связываются с матерью Дафны (Кэти Леклерк), другой девочки. Когда Бэй знакомится с Дафной, Дафна – с ее матерью Реджиной (Констанс Мари), Бэй – со своими родителями, выясняется, что Дафна глухая. Слух она потеряла в раннем детстве из-за менингита. Конец тизера.

Именно откровение о тесте ДНК сводит вместе Дафну, Бэй и обе семьи и запускает сериал. Но как только выясняется, что Дафна глухая, появляются дальнейшие возможности сюжета. Такой истории телевизионная аудитория еще не видела, и она удивительна. „Их перепутали в роддоме“ не просто сериал о глухой девочке, которая нормально себя чувствует без слуха и адаптировалась к миру, но еще и сериал о социально-экономическом статусе и праве. Одинокая мать Дафны Реджина – выздоравливающая алкоголичка и наркозависимая; итальянский отец Дафны бросил их, решив, что Реджина ему изменила, из-за того что дочь не похожа на них. Она росла без отца и прекрасно научилась обходиться без него. Она ходит в старшую школу для глухих. Ее мать вкалывает на работе, чтобы кормить семью, едва сводя концы с концами. И наоборот, семья Бэй обеспеченна, живет беззаботной жизнью и отправила дочь в элитную частную школу.

Сериал также тематически поднимает идею нормальности. Когда родители Бэй узнают, что на самом деле Дафна – их биологическая дочь, то предлагают деньги на кохлеарные импланты, чтобы девочка могла слышать. Мать Дафны отказывается. Она говорит, что любит дочь такой, какая она есть, и что ее не нужно исправлять. Ей также не нравится, что „идеальная семья“, мама и папа с деньгами и привилегиями, собираются испортить им жизнь и пытаются „спасти“ Дафну. Мать Дафны – пуэрториканка, как и ее латиноамериканская бабушка, всегда чувствовала себя аутсайдером из-за того, что приходилось много работать, для того чтобы самоутвердиться. У нас также есть юридический вопрос опеки над девочками, когда тест ДНК доказывает, что Дафна – биологическая дочь родителей Бэй (а Бэй – дочь Реджины). Отец Бэй спорит с матерью Дафны из-за того, что она противится его желанию дать Дафне лучшее, что он может. Реджина отказывается. В поздних сезонах мы видим, что из этого получается, но сначала мы задаемся вопросом, будут ли родители Бэй требовать опеки над своей биологической дочерью.

По сути, сериал посвящен противостоянию природы и воспитания. Биологически детей поменяли. Насколько мы зависим от генетики? Насколько – от того, как нас растили и воспитывали? Главный вопрос сериала вращается вокруг этой смешанной неожиданной семьи, которую свела вместе подмена детей. К концу пилота Дафна с матерью и бабушкой переезжают в гостевой домик семьи Бэй (и если вы думаете, что это маленький домик, вы ошибаетесь, у большинства людей главные дома меньше). Они начинают жить если и не под одной крышей, то на одной земле. Также мы видим войну между прошлым и настоящим. Между двумя матерями трения из-за прав на каждого ребенка. Бэй – художница-бунтарка, в пилоте мы узнаем, что она рисует граффити по округе и притворяется, что не знает, кто это делает. Но мы знаем, что это она, и начинаем видеть, что она бунтует против родителей и давления своих привилегий. Она хочет больше свободы, хочет быть более богемной художницей и находит это у своей биологической матери, о существовании которой прежде даже не подозревала. Опять же, так создается больше истории вокруг Бэй, пока она изучает эту сторону себя, которая ей кажется истинной природой. Теперь ей понятно, почему ей все это время казалось, что она не на своем месте.

Иронично, что в последующих сезонах Дафна интересуется поступлением в модную частную школу Бэй. Ее желание вызывает напряжение, поскольку ее мать против. Она не хочет, чтобы ее дочь была в классе „глухой девочкой“, которой постоянно нужен переводчик. Она хочет, чтобы ее дочь училась в школе, где все ученики глухие, потому что не желает ей стигматизации среди обычных людей, даже если это элитная частная школа, которая может обеспечить ей все необходимые условия. В качестве бунта Бэй говорит, что хочет пойти в школу для глухих. Разгорается еще один скандал, и это отличная история. В реальной жизни существует университет для глухих и слабослышащих под названием Галлодет, в котором возникли разногласия, когда в него хотели поступить слышащие студенты. Президент университета хотел их принять, но глухие студенты начали протестовать. „Их перепутали в роддоме“ отдает дань уважения этой истории в одном из эпизодов.

Сериал также ловко играет с формами коммуникации, и это еще одна причина, по которой я рекомендую с ним ознакомиться. В нем есть серия, в которой все персонажи общаются жестами, потому что некоторые из них начали учить жестовый язык. В некоторых сценах нет диалогов вслух, вместо них – американский жестовый язык с субтитрами. Это позволяет нам заглянуть в мир, о котором большинство из нас не знает – как делают все великие сериалы, – и затягивает нас.

Мы бесконечно очарованы сериалами, которые „впускают“ нас в закулисье филармонического оркестра, в повседневную жизнь женской тюрьмы или в культуру глухих и слабослышащих. Что значит быть „нормальным“ или стигматизированным, что значит ощущать осуждение от тех, кто считает, что глухой человек в чем-то ниже, когда на самом деле он просто другой? Это захватывающий сериал, который дает нам возможность ощутить понимание и сопереживание совершенно другой культуре, существующей рядом с нами. Он дает другую точку зрения на субкультуру глухих, нежели та, которая у нас была. Когда Лиззи Уайсс питчила историю о двух девочках, перепутанных в роддоме, у нее были экономические различия и немного этнического напряжения, но решение добавить культуру глухих прекрасно и глубоко изменило сериал. Оно стало фирменным знаком и центральной частью, в положительной и интересной манере.

Зачастую в комедиях есть два персонажа, которые любят друг друга, но не могут быть вместе из-за различных неврозов, мешающих им. Фокус в том, чтобы держать их на расстоянии как можно дольше. В сериале „Чире“ сценаристы не подпускали друг к другу Сэма и Диану, а позже Сэма и Ребекку. Они понимали, что, как только они будут вместе, сериал закончится. В „Новенькой“ мы ждали медленного развития отношений между Джесс и Ником, но сценаристы свели их раньше, чем была готова аудитория. На самом деле аудитория была очень недовольна. Когда мы пишем запретные отношения, если говорить о катализаторах сюжета, нам нужно держать персонажей на расстоянии как можно дольше. Если сведение их не добавляет напряжения и конфликта, то, скорее всего, конфликт исчезнет, как только их тайна выйдет наружу и они признаются, что влюблены. Ключ – в продолжительных запретных отношениях.

В „Дне сурка“ ситуация Фила (о которой не знает никто, кроме него) повторяется, но мы видим ее по-разному, в зависимости от того, что узнают другие персонажи. В сериалах так же: даже если у персонажей нет какого-то глубокого темного секрета или скандальных запретных отношений, они могут учиться на том, что происходит в их отношениях. У них могут быть мысли, прозрения, на них могут влиять обстоятельства, и они прикладывают это знание к своим отношениям. Все зависит от того, что кажется органичным для истории. Сценаристу не следует навязывать персонажу секреты, ложь или жизненные уроки, но, если они кажутся правдой и согласуются с тоном и основной идеей, с которой мы начали, то можно свести несколько элементов и открыть для истории новые золотые жилы.

Точки зрения: „Любовники"

„Любовники“ от Showtime – это пример того, как точки зрения создают двигатели истории – в этом случае потому, что сериал пользуется стилем „Расемона“. В первом сезоне мы видим любовную интрижку между Элисон (Рут Уилсон) и Ноа (Доминик Уэст) с их двух точек зрения. Они разные, это классическое „он сказал, она сказала“. То, как Ноа видит Элисон с того мига, как он увидел ее, обслуживающую семью в ресторане, то, как он помнит их первую встречу, очень отличается от того, как это видит она. Есть его версия реальности, ее версия реальности, а еще есть правда. И это удерживает наше внимание, потому что нам интересно, что происходит на самом деле.

Во втором сезоне перспектива расширяется, и у нас есть точки зрения не только Элисон и Ноа, но и мужа Элисон Коула (Джошуа Джексон) и жены Ноа Хелен (Мора Тирни). Перспектива расширяется, история становится богаче, потому что мы видим ту же самую ситуацию, словно в „Дне сурка“, с разных точек зрения и разных мнений. Видение в стиле „Расёмона“ одного и того же события – этой интрижки, случившейся летним днем в Монтауке – с нескольких точек зрения само по себе все больше раскрывает историю.