Текст книги "История волков. Хладнокровие"

***

― Ричманд! Ты здесь?

Сквозь сон Дрейк услышал голос друга и, приоткрыв один глаз, посмотрел на дисплей мобилы: «6:30 AM.» Он вообще в своем уме? Что за кипишь в такую рань?

– Да здесь я, сейчас иду.

Мужчина зевнул и, потянувшись в кровати, сел на её край. Рядом спала та самая латинка. Сейчас она уже не казалась ему столь прекрасной, как ночью. Ему хватило пяти минут, чтобы натянуть джинсы и майку, после чего парень вышел из спальни и направился на кухню. Тони сидел хмурый и с кем-то ругался по телефону. Налив себе кофе, демон сел напротив него и с любопытством посмотрел на своего кореша, который со злостью захлопнул крышку мобильника и бросил его на стол.

– Ты в курсе, кто сейчас тобой заинтересовался?

Дрейк пожал плечами и, улыбаясь, спросил:

– Я здесь всего сутки, а мной уже кто-то интересуется?

– Это все серьезно парень! Алехандро Родригез! Ему доложили, чем ты вчера занимался с Ребеккой. Рассказали в мельчайших подробностях, и теперь он назначил цену за твою голову! Вот скажи: зачем ты устроил этот спектакль?

Ричманд ухмыльнулся и, сделав пару глотков, серьезно посмотрел на друга.

– Я что-то не видел на лбу у Бекки клейма, что она кому-то принадлежит. И мне абсолютно плевать, кто этот чувак и чего ему надо! И мало того, я не скрываюсь. Так что назначать цену за мою голову весьма глупо и не осмотрительно. Где он обитает? Я сам встречусь с ним.

– Я этого не допущу, попробую все уладить сам. Зная тебя, добром это точно не кончится. Мне не нужен труп друга. – Тони встал, и отрицательно покачал головой.― Ты не понимаешь. Это же Алехандро Родригез. Он будущий альфа и сын лидера клана «Хранителей душ», она была влюблена в него и стала жертвой этих чувств. Эта девочка химера, и быть с ним официально, ей было не суждено. У него есть женщина среди волков, только вот Ребекка – его слабость. Не знаю, что у этого сукина сына за чувства к ней, он и сам с ней быть не может и другим, видимо, не даст. А сейчас возле нее трется какой-то друг: вроде из Лондона, не помню. Никто о нем ничего не знает, и дядя ее убит при странных обстоятельствах. Братец за решеткой, и пусть бы там всю жизнь сидел. Короче, нельзя тебе на нее виды иметь. Выбери какую-нибудь из своих. Койотов тоже много: у Кристобаля есть такие девочки, просто слюнки потекут! Нельзя нарушать кодекс! Если волк сцепиться с койотом, быть беде…

Дрейк пристально посмотрел на Тони.

– Скажи, как давно ты стал трястись от чьего-то имени в ужасе? Разве Ривз не научил тебя ничего не бояться?

Тони стоял к нему спиной и смотрел в окно, из которого открывался прекрасный вид на побережье.

– Мое место в этом городе – нейтральная зона. Там я главный. Там я король, и ни одна смешанная кровь мне не указ. Но Майами принадлежит не людям. Волки занимают его большую часть, а оставшуюся – койоты. Что я могу против них? Ничего. Наверное, именно поэтому Донателло выбрал тебя своим приемником. Он знал, что никто не сможет стать таким как он, кроме тебя, а ты… Ты превзошел даже его. Вчера ты появился в этом городе, и заявил свои права на мое королевство, но не только. Твоя дерзость, твой темперамент… люди видели, насколько ты горяч, они визжали от восторга, когда ты показал класс в гонке, и знаешь… – мужчина повернулся к другу.

– Они возжелали на трон тебя.

Дрейк встал и, поставив чашку на стол, подошел к другу, и хлопнул его по плечу.

– Мне не нужно твое место под солнцем. Все чего я хочу, – это она. А с этим перцем я разберусь сам. Не волнуйся за мою шкуру и не лезь на рожон.

Все выходные Дрейк гонял с лучшими гонщиками, но никому не удалось его победить. Собрав довольно приличный куш, демон думал, что подарить другу на его день рождения. Решив, что деньги – лучший подарок, парень направился на место встречи. Он любил тусовки на берегу: ему нравился звук океана, и ветерок, приятно обдувающий лицо. Костры, танцы, страсть и огонь в крови каждого присутствующего здесь. Поздравив Тони и поцеловав в щеку Маизу, мужчина направился к остальным. Завидев его, латинка послала гонщику воздушный поцелуй и кивнула, чтобы он к ним присоединился. Мужчина кивнул в ответ и улыбнулся. Неожиданно сзади раздался знакомый голос, и он обернулся.

– Я надеялась, что не увижу тебя больше. Но плевать. Ты не видел Тони? Я бы хотела вручить ему подарок, а после напиться и присоединиться к тому шальному танцу у костра.

Ребекка. Сердце Дрейка екнуло. Она была так прекрасна в своем напускном безразличии к нему. Первое, что ему хотелось сделать, это запустить пальцы в её волосы и, притянув к себе, вновь ощутить сладость сочных губ, но он сдержал свои эмоции и лишь улыбнулся на колкость девушки.

– И я скучал.

Он не успел продолжить, как его перебил мужской голос, раздавшийся позади них.

– Ребекка-Ребекка… разве я не говорил тебе, что от меня еще никто никогда не уходил сам? Я приложил столько усилий, чтобы твоего брата отпустили и завтра он был на свободе, а ты решила мне отплатить таким образом?

Ричманд обернулся и увидел мужчину. «Судя по шмоткам, с деньгами у него проблем не было, а по двум амбалам позади, – с безопасностью тоже». Бекка как-то напряглась и сжалась, что явно не понравилось демону.

– Не нужно, Алехандро. Ты что, пьян? Ты уже давно в моем прошлом. Мэдисон смотрела на него и очень жалела, что не осталась с Мигелем у Талии.

Стало быть, это и был тот самый петух, что назначил за его голову цену. Алехандро! Ричманд продолжил спокойно слушать их диалог.

– Пьян? Возможно. Прошлое наступит тогда, когда скажу я, ― глаза Родригеза источали какую-то злобу. Видимо, доза алкоголя была сильно превышена. Мужчина хотел взять Ребекку за руку, но не успел. Дрейк отодвинул девушку за себя, и презрительно изогнув бровь, ухмыльнулся.

– Что? Коробит, что девочка выбрала другого? Или надоело, что под тебя шваль за бабки ложиться, а тут королева отказала дать тебе нужную порцию ласки?

Алехандро склонил голову на бок и изучающе прошелся по всему телу Ричманда. На губах его заиграла слащавая улыбка.

– Ребекка, скажи… неужели этот кобель, мнящий себя королем уличных гонок, и есть идеал твоего мужчины? Койот. Уличный пес… ― засмеявшись, Родригез с презрением сплюнул и посмотрел на Дрейка. ― Из уважения к Тони, я не буду тебя сейчас убивать, но знай: ты уже труп. Не стоит брать то, что тебе не принадлежит. Чужое лучше не трогать, а мое особенно!

– Алехандро, прекрати… ― пробормотала Мэдисон, очень жалея, что рядом нет Тореса, в чьей компании она чувствовала себя не таким ничтожеством, как сейчас.

Но мужчины, даже не обратили на ее слова внимания. Ричманд засмеялся в ответ.

– Я уже дрожу от страха! Ты бы лучше научился защищаться сам, а не таскать за собой два перекаченных приложения, от которых толку ноль! А что касается твоей собственности, девушка сама решит с кем ей быть, и если она не с тобой, то мериться яйцами, смысла нет. У тебя они сморщились, поди. Так используй деньги с умом. Увеличь! – Дрейк цокнул языком, подмигнув этому ублюдку, которому так и хотелось врезать, но не устраивать же потасовку на дне рождения друга. ― Бывай!

Ричманд резко развернувшись, взял Бекс за руку пошел к костру.

– А твой бывший славный малый!

Тихо засмеявшись, он сплел свои пальцы с пальцами девушки и двинулся дальше. Но химера не пошла с ним. Она резко выдернула руку и грубо бросила в ответ:

– Ты ни черта не понимаешь, придурок!

Развернувшись на пятках, блондинка ушла в сторону, где пару минут назад произошел неприятный диалог с Родригезом.

– Так объясни! ― крикнул Дрейк ей вслед, но Ребекка даже не обернулась. Махнув рукой, демон ушел веселиться, а спустя пару часов, изрядно накачавшись виски, увидел то, что вызвало в его душе злость и ревность одновременно. Если бы Тони не держал его за плечо в тот момент, когда этот пес Алехандро стоял возле своего лимузина и разговаривал с Мэдисон, откровенно и вульгарно приставая к ней, он бы пересчитал тому зубы.

– Остынь друг, я говорил тебе, не суйся! Здесь свои законы, и он решает, кто будет жить, а кто умрет. Правда, сам свои руки в крови ни разу не марал, чтобы тут же не лишиться привилегий волка и будущего статуса альфы.

Демон не верил своим ушам. Когда это Тони стал такой тряпкой? Так вот какова цена его королевского правления на улицах! Хотя каких улиц? Жалкого клочка нейтральной территории, которую ему выделили истинные хозяева города? За это его друг готов вылизывать зад этой лощеной собаке, которая благодаря папочке возомнила себя богом? Противно! Дрейк смахнул руку Тони с плеча и, повернувшись к нему лицом, зло произнес:

– Если он хочет войны. Он ее получит. А если ты боишься его, то тебе лучше отойти в сторону и где-нибудь скрыться, ибо я доведу это дело до конца. И мне плевать на все ваши кодексы!

– Нет, Дрейк! Послушай, ты понятия не имеешь во что влезаешь! Думаешь, куда свалил Донателло? Его отец заправляет почти всем чертовым Майами! И когда Ривз захотел большего, его чуть не упекли за решетку на пожизненное! Угадай, кто добился того, чтобы он смог просто исчезнуть?!

Тони мотнул головой в сторону девушки, которая готова была вот-вот сесть в машину этого пса. ― Она вытащила его из всего этого ценой собственной свободы.

Мужчина закрыл лицо руками и сразу поник, но у демона не было ни капли жалости к другу, лишь отвращение. Как мог он допустить такое? Неужели Тони не видит, какого Бэкс возле этого подонка?

– Прости друг. Она сама приняла это решение, и до сих пор я чувствую свою вину, что никак не повлиял на него. Об этом известно единицам. Даже ее брат не в курсе. Все думают, что это ее чувства…

Дрейк был готов ударить Тони, и не потому, что ему так понравилась Ребекка. Его шокировало признание друга. Донателло был его наставником. Он научил его почти всему, что он знал. Дрейк восхищался им и ценил. Гонщик не мог поверить в то, что он ценой собственной свободы заключил в вечное рабство девчонку! Этого демон никак не мог простить Ривзу. А Тони обо всем знал и никак не повлиял на ее решение. По крайней мере, сейчас он вызывал в нем лишь негативные эмоции.

– Сделай одолжение, свали к своим. Мне надо переговорить с ней.

Не сказав больше ни слова, Ричманд рванул в сторону лимузина. Амбалы тут же преградили ему путь.

– Ребекка! ― окликнул он девушку, ― Послушай, Тони мне все рассказал, и можешь сейчас говорить что угодно, но с этой минуты ты больше ему не принадлежишь, ― глаза койота налились кровью. ― Я не позволю ему использовать тебя, как вещь, ― оскалившись, он, схватил за воротник пиджака, одного из телохранителей.

– Отпусти! Отпусти его, пожалуйста! ― Бекка смотрела на все это с ужасом. ― Ты не нужен мне, не строй иллюзий. Я тебя едва знаю!

Алехандро ухмыльнулся и, положив ей на плечо руку, кивнул охране.

– Едем.

Блондинка скрылась в лимузине вместе с Родригезом.

Демон стоял и смотрел на то, как машина плавно трогается и выезжает со стоянки. Ему действительно было плевать на то, что здесь творится: на все эти междоусобицы среди кланов; на скрытую войну и ненависть; проявление власти… Ему была необходима она. Вот почему он остался в этом городе, вот почему не уехал в ту же ночь, когда выиграл у нее гонку. Все дело в ней, и только в ней! Ему хотелось, чтобы ее нежные губы целовали только его. Возможно, это было лишь физической потребностью полностью удовлетвориться ею, но разве такой девушкой насытишься вмиг? Он терял возле нее голову, хоть это никогда бы никому не удалось увидеть. Впервые за столь долгий срок, койот ощутил столь сильную тягу к женщине так быстро. Её глаза полны боли и страха, который Бекка так тщательно скрывала. Она ему напоминала его самого. Словно он соприкоснулся с ней душой. И койот-одиночка готов грызться за эту женщину до смерти. Дрейк решил, что пойдет до конца.

***

Мигель сидел возле кровати Талии и не сводил глаз с неподвижного тела девушки. Который день они с Ребеккой пытались найти хоть какую-то зацепку, чтобы спасти ей жизнь, но все безрезультатно. Он видел, как волчица из последних сил борется с ядом, и ничего не мог сделать. Торес все бы отдал, чтобы поменяться с ней местами. Быть самым могущественным в мире, держать в страхе монстров и быть беспомощным в войне со смертью… Он был готов отдать даже свое бессмертие, только бы Талия жила! Торес как сейчас помнил ее признание в любви. Робкое и по-детски невинное. Это случилось меньше чем через полторы недели после их знакомства. Тогда он лишь улыбался и говорил, что все это глупости. А потом, все произошло как-то само собой. Он провожал её и, залюбовавшись девушкой, поцеловал. Как вышло так, что его каменное сердце вдруг дрогнуло и превратилось в нечто живое, неизвестно. Но именно в тот вечер Мигель Торес понял, что любит ее. Впервые за последние столетия, создатель позволил кому-то завладеть его сердцем. Это было еще до всех этих известий о Джанкарло и его ищейках… Мужчина вздохнул. Свет в спальне выключен, и лишь яркий свет луны пробивался сквозь ткань плотных штор в комнату. Мигель мягко коснулся пальцами ее холодной руки и сжал её в попытке согреть. Талия не реагировала и продолжала лежать неподвижно. Это ранило его еще больше. Торес вдруг остро осознал, как был глуп все это время. Стараясь защитить ее от себя и всех своих врагов, Мигель лишил ее и себя возможности быть счастливыми: не сказал ей, что она значит в его жизни. Как же он был слаб все это время в своих чувствах и страхах перед другими! Он боялся, что её заберут у него. Так и вышло только вот…

– Талия, не умирай, ― гибрид прикрыл глаза, и по его щеке скатилась слезинка. Монстр внутри него был в отчаянье. Два «я» делили между собой его внутренний мир. Жестокость и доброта… сейчас они объединились, в нем, в общем, горе и страхе утраты той, кто сдерживал мрак его потерянной души.― Я не сказал тебе самого важного. Я не успел… Мои чувства к тебе… я тоже люблю тебя. Талия, ты мой свет среди этих загубленных душ.

Признавшись, Торес, окунулся в воспоминания каждого проведенного рядом с этим бойким волчонком дня, продолжая нежно гладить тыльную сторону ее ладони.

Это случилось после двух недель их отношений. Наверное, он решил оттолкнуть Талию, чтобы оградить от того ада, в который Эксия могла ее повергнуть. Узнав от нескольких охотников, что ведьма все же жива и находится где-то недалеко от Майами, ему впервые пришлось принять решение, которое разрывало сердце гибрида. Отпустить. Исчезнуть из ее поля зрения навсегда. Сколько раз он пытался поступить правильно? Сколько раз ему приходилось жертвовать чем-то, во имя сохранности чьих-то душ? Это было «после»… А «до», Мигель Торес постоянно пытался убить всех и вся. Зверю были чужды любовь и осознание того, что кто-то может быть важнее собственной жизни. Одиночество, вот на что ему приходилось идти каждый раз. Торесу не хотелось сообщать ей печальную весть дома, и гибрид решил встретиться с Талией в городе. Зная, как тяжело ему будет в миг расставания, он попытался на время отключить все эмоции, рвущиеся из израненной души. Взгляд устремился вперед, и он увидел ее. На лице девушки цвела беззаботная улыбка, она даже не подозревала о том, «что» Мигель хочет ей сказать. «Поймет ли? Или осудит?» Страх обуял его сознание. На долю секунды гибриду показалось, что он не сможет этого сделать, но отступать было слишком поздно. Вот она уже стоит перед ним: карие глаза с озорством смотрят прямо в душу, и сердце Тореса замирает от нежности. Теряясь в словах, гибрид просто касается ее лица. Вглядываясь в обожаемые и поэтому, единственные глаза во вселенной, он пытается найти там хоть толику сомненья в ее чувствах к нему, но видит лишь безграничную любовь и веру, что словно лезвие ножа, режет его на куски изнутри. Он вновь предпринимает попытку связать хотя бы два слова, но вновь тщетно. Язык прилипает к нёбу, и его губы начинают безмолвное движение.

– Что-то случилось?

В ее глазах появляется тревога, улыбка плавно исчезает с губ Талии. Она неотрывно смотрит ему в глаза. Наконец, язык вновь подчиняется, и создатель холодно сообщает девушке, что им нужно расстаться, а ему – уехать. Не дав никаких объяснений, понимая, что просто не сможет уйти, Торес поцеловал Талию в лоб, замирая на короткое мгновение, и исчез, оставив свою любовь позади, и проклиная тот день, когда Эксия решила вновь посетить этот свет.

Его не было в Майами чуть больше недели. Впервые за столь длинный жизненный путь, он посвятил время путешествиям. Побывав всюду, где только можно быть, гибрид понял, что многого лишился. Жизнь человека – самое удивительное, что может быть. Бесконечный путь создателя – проклятье, которое никогда не даст насладиться всеми красками жизни, научив ценить каждый миг. Смерть не становится страхом. Годы, что так бесчинствуют над людьми, не властны над ним. Он просто потерял вкус к жизни, понимая, что изо дня в день, из года в год, ничего не изменится, и он будет жить дальше, наблюдая, как сменяются поколения, как изменяется мир. Он никогда не злоупотреблял алкоголем, но в один из вечеров, ему остро захотелось напиться. И вот, сидя в богом забытом баре, Торес пил вторую бутылку виски, который, кстати, был безвкусен вообще. Сердце его до краев наполнилось тоской. Ему до одури хотелось увидеть её, ощутить вкус её губ, послать все к чертям и, не смотря на риск, вернуться, припав к ногам той, кого так безжалостно оставил в своем прошлом. Он не сразу заметил, подсевшую к нему женщину. Сначала, она просто наблюдала за ним, а после, как ни в чем не бывало, сообщила весть, от которой разум зверя отключил в создателе всю человечность, оставив лишь монстра, рвущегося наружу, готового убивать и убивать. Талия… Его девочку, его волчицу держали в плену, умело используя магию. Эксия… это исчадие ада все же вышло на нее. Ей не выбраться без его помощи, но цена ее свободы озвучена сразу: жизнь прародителя. Сколько он раздумывал над этим? Увы, ни минуты. Решение было принято мгновенно.

– У меня будет время пообщаться с ней?

Этот вопрос Мигель машинально озвучил, наверное, ему хотелось, перед тем, как кануть в небытие, насладиться хотя бы парой минут с возлюбленной. Она должна знать, как сильно он любит ее, и как для него ценна ее жизнь.

– У вас будет время до полуночи. После тебе придется прийти к нам и не сопротивляться тому, что тебя в итоге ждет. Любая попытка нарушить договор, чревата последствиями. Ты человек слова, Торес, и именно поэтому, я нашла тебя и сообщила все, как есть.

Создателя бесил тот факт, что он так честен в том, что любая сделка проходит без каких-либо подводных камней. Сейчас Мигель готов пойти ва-банк, и впервые в жизни нарушить мнение общества о себе, столь правильном и рассудительном. Только где гарантия того, что после его смерти Талию оставят в покое? Эксия решилась поиграть вновь, спустя столько сотен лет молчания. Действительно ли ведьма лишит его жизни?

– Где ее держат?

Мигель контролировал эмоции, и мысленно внушал себе, что еще не время убивать. Женщина посмотрела на него так, словно пыталась разгадать ход его мыслей. Но ей никак не удавалось проникнуть в его сознание. Помедлив, она назвала место. Торес не стал убивать ее, лишь сказал, что согласен. Она улыбнулась и, кивнув, покинула бар. В ту самую минуту он позволил зверю, терзавшему его сердце выйти наружу. Бросив купюру на барную стойку, Мигель покинул заведение, чтобы спасти Талию. А по сути, его сущность просто дико изголодалась по убийствам. Все, чего он желал, – вырвать пару-тройку сердец, и наказать тех, кто посмел пойти против него, решив обидеть волчицу. ― Где она? ― Его голос раскатисто пронесся по заброшенному дому. Ярость все больше нарастала внутри, страх за жизнь девушки, усилил все чувства, обострив их до безумия.

– Ты не получишь ее!

На пути гибрида появилась незнакомка из бара, самоуверенный взгляд будто говорил: «Давай попробуй! Рискни спасти свою волчицу» Только она не учла одно: мужчина, который хочет сохранить жизнь своей возлюбленной, страшнее смерти. Он ее вестник. Он и есть, сама смерть. Никогда раньше гибрид не убивал с таким наслаждением! Минута, и в его руках пульсировало окровавленное сердце женщины, а на губах играла злорадная ухмылка убийцы-психопата. Потом он забирал жизни у всех, пока не добрался до Эксии.

– Все еще желаешь обсудить условия сделки?

Создатель шагнул навстречу, и когда пальцы стальной хваткой сжали хрупкую шею, он увидел в глазах Эксии страх. Страх того, что нельзя предвидеть все. Нельзя быть настолько уверенной в том, что сможешь, приручить прародителя тьмы, который неправдоподобно легко отдаст свою жизнь, искренне веря, что Талия будет спасена. Какое глубокое заблуждение! Мигель сжал пальцы сильнее, и изо рта жертвы послышался хрип. Эксия молила о пощаде напрасно. Создатель завершил начатое, второй рукой, вырвав черное сердце. Больше никто не встает у него на пути.

– Талия!

Гибрид перемещался так быстро, как это возможно. Он нашел девушку, сидящей на полу. Она смотрела на него с удивлением и непониманием, словно он чужак, но взгляд этот быстро изменился.

– Мигель?

Талия явно не верила своим глазам.

– Тебя нельзя оставить даже на неделю одну. Уже успела найти неприятности, – на его губах появилась улыбка, взгляд стал теплым и полным нежности. Он смотрел на нее так, как смотрят на редкий бриллиант: с замиранием и восторгом. И ведь так оно и было. ― Пойдем, нам пора.

Не спрашивая разрешения, Торес подхватил девушку на руки.

Спустя несколько часов, Талия сидела у него дома накрытая пледом с горячей кружкой чая в руках. Волчица неотрывно смотрела на Мигеля. Она все еще злилась. Торес видел это в ее глазах, но не важно. Главное, Талия рядом и жива.

– Ты вернулся? ― девушка слегка улыбнулась.

– Я вернулся.

Создатель помрачнел. Он убил тех женщин, и смог спасти ее, но почему страх не покидал истерзанную тьмой душу? Стоя возле окна, скрестив руки на груди, гибрид смотрел в никуда, а мысли о надвигающейся беде не покидали его голову. Разве может он поделиться ими с ней? Нет. Он знал, на что шел, когда спасал Талию, знал, какова будет цена и сейчас чувствовал, что смерть идет за ним. Создатель, проживший столь долгую жизнь, боялся отправиться на тот свет? Хотя свет этот будет от пламени преисподней, где томятся все те, кого он когда-то так безжалостно убил. Но нет, не смерть пугала его, а возможное расставание с девушкой, которая смогла отогреть холодное сердце гибрида, дав ему надежду на вечность в радости и покое. Глупец, что за заблуждение? Вечность в покое и радости? Он прародитель тьмы, смерти, которой жаждут многие. Только тьме никогда не стать светом. От философских размышлений Тореса отвлекло сообщение на мобильном:

«Думаешь, смерть пары беззащитных женщин способна разрушить то заклятие, которое я на тебя наложила? Или ты уверен, что вырвав мне сердце, избавился от меня?»

Гибрид тяжело вздохнул. Он знал, что Эксия не так проста, чтобы дать себя убить так легко. Да и можно ли убить такую, как она?

– Ты побледнел, Мигель. Что-то случилось?

Талия стояла рядом и вглядывалась в его лицо так же, как и тогда в городе. Как и любая любящая женщина, она была слишком проницательной.

Пришлось расслабиться и скрыть тревогу. Что бы ни произошло, но Талия не должна знать о его предстоящей смерти.

– Одна ведьма решила меня попугать, но ведь ты знаешь, я ничего не боюсь.

Улыбнувшись ей, он нежно коснулся её щеки. Глаза волчицы смотрели на него, будто знали, что он лжет. И он лгал, но не собирался сдаваться. Неожиданно ему позвонили, и этот звонок стал очень важен для гибрида. Звонила его давняя знакомая. Игнес – ведьма в шестом поколении. Вот кто мог стать для него спасением. Когда-то Торес помог ее шкуре остаться целой и сейчас, она с готовностью взялась за то, чтобы отплатить ему старый долг. Только времени, чтобы найти спасительное заклинание, почти не осталось. В любом случае он готов послать в преисподнюю еще парочку ведьм. Никогда Мигель не хотел жить так сильно, как сейчас.

– Может, отпразднуем мое возвращение? – создатель обнял Талию и улыбнулся, вдыхая аромат ее волос, но, так и не услышав ответа, посмотрел в карие глаза, цвет которых сейчас больше походил на ореховый. – Эй, улыбнись. Ни к чему грустить. Мы с тобой идем гулять. Я хочу напиться! – лишь уголки губ, выдали ее улыбку. Талия согласно кивнула. – Отлично! Под руку они покинули дом. Мигель бросил взгляд на часы: ровно одиннадцать. Еще час.

Сложно описать те чувства и эмоции, которые Мигель испытывал все время, пока они пытались веселиться в баре, приглянувшемся Талии. Без четверти двенадцать раздался звонок, он вышел на улицу, чтобы лучше слышать Игнес.

– Ты должен испить ее крови! Это единственное, что спасет тебя. Возможно, тебе придется умереть и возродиться заново. Если ты готов рискнуть, то я буду молиться за тебя. Больше я не знаю чем помочь. Это единственное, что мне удалось узнать.

– Кровь Талии? Спасибо, Игнес, спасибо…

– Я готова. Если тебе это нужно, возьми ее.

Торес обернулся. Перед ним стояла возлюбленная. Она нервничала, но все же была полна решимости. И поднесла руку к его губам.

– Талия ты… уверена?

Она кивнула. Волчица была так убеждена в том, что делает, что даже не боялась своей смерти. Она любила его и никогда не сомневалась в своей любви. Заслуживал ли он такой девушки? Торес замешкался на секунду, а потом… Вкус её крови был восхитителен и весьма необычен. Он вдруг ощутил острую жажду, но все же смог побороть в себе инстинкт хищника, и отстранить голову от ее запястья. – Прости…

Это было все, что он успел произнести прежде, чем ощутил острую боль в груди и мрак перед глазами. Глухой удар сердца и тишина…

Мигель очнулся в своей постели в замке. В том самом, где когда-то столетия назад, делил постель с Эксией и клялся ей в вечной любви.

– Я смотрю, ты даже не удивлен.

– Я читал твое сообщение. Как ты посмела играть со мной?! Как посмела похитить Талию?

– Ах, Торес… Хоть ты и прародитель тьмы, но глуп, как и все влюбленные мужчины. Признаюсь, мне было неприятно видеть свою смерть со стороны.

– Что тебе нужно?

Переполненный внутренним гневом создатель, пристально смотрел на ведьму.

– Скажем так, ты принадлежишь мне. Ты монстр. Убийца. Зверь. В тебе нет ничего человеческого. Вспомни, каким ты был? Ты жаждал этой власти. Ты убивал ради удовольствия. Забыл, кто ты? Забыл, в чем ключ твоей жизни? Чем ты насыщаешься, чтобы жить? Разве убийства этих невинных женщин тебе не напомнили? Признайся, ты испытал истинное удовольствие, отключив эмоции, так будь же снова таким, каким сотворил себя сам.

Мигель сжал челюсть так, что послышался хруст.

– Я уже давно не тот, тебе ли не знать? Да и всю грязную работу теперь выполняют ищейки Джанкарло, созданные тобой. Пусть они очищают землю от тех, кого я породил с тьмой в сердце, без капли света внутри.

Эксия рассмеялась.

– Кого ты пытаешься обмануть? Ты тот, кто ты есть. И никогда не изменишься. Такова твоя сущность. У тебя нет выбора, мой дорогой. Если ты откажешься, я заставлю тебя смотреть на то, как твоя возлюбленная умирает. Поверь мне, смерть твоей волчицы будет долгой и мучительной, но ты же не захочешь наблюдать за тем, как я ее уничтожу? Она между прочим не видела моего истиногообличия.

– Ты не посмеешь!

Ведьма вскинула бровь и зло ухмыльнулась.

– Еще как посмею.

Торес оскалился и схватил Эксию за горло. Глаза ведьмы вспыхнули огнем, и тело гибрида вмиг пронзила острая боль, словно все кости разом переломали. Он скрючился, зарычал и, разжав пальцы, отпустил её.

– Узнаю что ты с ней, пеняй на себя. Гибель этой девчонки будет на твоей совести, а кровь – на твоих руках. Подумай…

Дальше, все произошло, как во сне. Глаза заволокло кровавой пеленой и…

– Торес!

Талия сидела возле него с заплаканными глазами, посреди все той же улицы, позади бара, где они совсем недавно праздновали его возвращение. Мигель заскрежетал зубами от боли во всем теле. Слова ведьмы эхом отзывались где-то в глубине его сознания.

– Прости меня, Талия…

В ту ночь он дал понять девушке, что они не могут быть вместе. Мигель сделал все, чтобы Талия оставила его в ранге друзей и не более, навсегда закрыв для него свое сердце. И вот теперь, спустя время, она лежит при смерти, а он не может сдержать слез, потому что проявил слабость перед Эксией. Дал понять ведьме, что она способна им манипулировать, и оттолкнул от себя истинную любовь. Как же он припозднился, чтобы каяться! ― Я больше не боюсь… – тихо зашептал гибрид. ― Талия, я больше не боюсь будущего. Мы будем вместе столько, сколько нам предначертано судьбой. Пока в моей груди бьется сердце, которому не жить без тебя. Слышишь? И если весь мир объявил тебе войну, То я готов объявить войну всему миру. Только вернись ко мне, любимая.

Внезапно, он перестал слышать биение ее сердца.

– Талия?

Торес скинул с девушки покрывало и, обхватив за плечи, слегка встряхнул.

– ТАЛИЯ! Нет… Нет…

Тело волчицы оставалось безжизненным. Лицо омертвело. Торес понял, что это конец.

– Я люблю тебя…

Могущественный и самый опасный хищник, рыдал над хрупким безжизненным телом возлюбленной, омывая слезами ее бледное лицо. Торес не мог поверить, не мог смириться с ее смертью. Его сердце разрывалось от боли и бессилия. Мигель взвыл, как смертельно раненый зверь. У него больше не было сердца, не было души. Он потерял их с последним ударом сердца Талии. Та светлая часть, что была в нем, умерла вместе с ней.

Брауни сидел внизу в гостевой комнате. Услышав пронзительный крик друга, сразу поспешил наверх. Распахнув дверь, Джим включил свет и все понял.

– Она сражалась до последнего. Организм девушки боролся до этой минуты, но совладать с ядом не смог. Прости. Мигель?

Торес не откликался, он просто сидел к нему спиной, покачиваясь вместе с телом волчицы на руках, и крепко прижимая её к себе. Брауни сглотнул и медленно шагнул в их сторону.

– Мигель, ― снова позвал он.

– Она мертва Джим, она мертва…

– Мне, жаль, правда. Мы сделали все, что могли.

– Нет, не все… Это я убил ее. Я…

– Я позабочусь о теле. А тебе нужно успокоиться.

Мигель склонился над телом Талии, и нежно коснулся губами ее еще теплых губ.

– Мигель… ― поведение гибрида насторожило Джима.

– Я забыл, кто я есть! Я забыл, что я создал их всех! Забыл, насколько силен и …― создатель повернулся лицом к другу. Его глаза изменили цвет, став полностью черными. ― Я напомню им всем кто я, и почему меня никто не знает в лицо.

– Не нужно, Мигель! Погибнут невинные…

Брауни застыл в оцепенении. Сейчас перед ним был тот Мигель Торес, что вырезал когда-то целые деревни, не щадя ни детей, ни взрослых. Перед ним восстал истинный создатель. И от этого, по спине врача побежали мурашки. Он ощутил страх, осознавая, на что способен Торес. Говорить с ним было уже бесполезно. Он не собирался слушать. Все чего хотел зверь – убивать.