Текст книги "Гибель Богов. Трилогия"

Дубы на обочинах внезапно кончились; дорога вплотную подошла к подошве горы. Глаза существа поднялись вверх – каменистые тёмно-серые склоны уходили куда-то ввысь, безжизненные, голые, лишённые малейших признаков растительности или трещин – сплошной серый монолит, ничего больше. Взгляд разведчика скользнул дальше, уперевшись в косматый слой облаков. Здесь не чувствовалось замкнутости, давящей ограниченности погреба или подземного каземата, не то что на Дне Миров; за облаками зверёк вторым зрением видел небо, звёзды (рисунок их созвездий показался мне странным) и чёрную беспредельность безвоздушных пространств… Это выглядело как обычный Мир из бесконечного ряда Великой Сферы – однако что-то определенно подсказывало мне, что сходство это – только внешнее. Ведь мой посланец не покидал пределов амулета!

Зверек вновь двинулся в путь. Пока ему не встретилось никаких следов магии, что могла бы заключить этот мир в небольшую хрустальную глобулу. Даже когда дозорный пересек границу амулета, то, оглянувшись, он увидел лишь убегавший вдаль узкий тракт да ровные ряды дубов справа и слева от него – и никакой магии.

Над его головой оказалась одна из граней, так смахивавших на клинки. Я не ошибся – это действительно очень напоминало меч. Я готов был поклясться, что лезвие заточено до немыслимой остроты, так что сможет разрезать даже случайно упавшую на него пылинку или потерянное на лету птицей перо. Совершенно прямое, каменное лезвие устремлялось ввысь, теряясь в облаках.

Осмотрев как следует странное место, мой зверёк побежал дальше. За горой открылась широкая долина, с плавно повышающимися к горизонту краями; за неширокими полосами леса там вздымались в поднебесье отвесные скалы.

Через долину текла узкая спокойная речка, впереди виднелась деревня – красивая, зажиточная, никакого сравнения с нашим Восточным Хьёрвардом, за исключением, пожалуй, лишь самой южной его части. Двухэтажные дома вытянулись вдоль чистых, мощённых бревнами улиц; люди в добротных одеждах неспешно занимались своими делами, обычными для обитателей тысяч и тысяч деревень во всех разнообразных Мирах.

Свечерело. Небо над селением по-прежнему полыхало зарницами, но не похоже было, чтобы они хоть в малой степени беспокоили здешних обитателей; однако уже и это не занимало моего посыльного; как охотничий пёс по свежему следу недавно прошедшего зверя, он мчался и мчался вперёд, почувствовав наконец присутствие настоящей и могучей магической силы.

Незамеченным миновав деревню, зверек устремился к отдельно стоящему высокому дубу, настолько старому и могучему, что ни один из дубов Большого Хьёрварда не рискнул бы оказаться рядом с ним, чтобы не выглядеть малолетком; за этим же дубом чувствовались тысячи и тысячи лет.

А между его корней, каждый из которых был шире туловища лошади, клокотал Источник.

«Так вот ты какой…» – ошарашенно подумал я, глядя на бурлящую в широкой каменной чаше воду. Она переливалась разноцветными огоньками, клубился поблескивающий изнутри яркими искорками пар; переливаясь через край чаши, вода орошала корни дуба и уходила в землю.

Около Источника, на отполированном до блеска древесном корне сидел громадного роста старик, в простом тёмно-синем плаще и с белым посохом в правой руке, сделанном словно из чистейшего горного снега. Время от времени он зачерпывал воды из Источника и пригоршнями швырял её вверх – тогда в небе вспыхивала ещё одна зарница. Делал он это, по-моему, просто от скуки или для удовольствия. Был он худ, костист, седовлас; руки казались коричневыми, зато глаза горели таким огнём, что заключённой в это старое тело силе позавидовали бы сами Боги.

Мой разведчик принялся шнырять вокруг Источника, распутывая замысловатый клубок сложнейших заклятий, которые удерживали в равновесии это поистине великое переплетение колдовских сил. Все чары питались силою Источника; а вот откуда брал её он, оставалось для меня загадкой.

Но главное я уже понял. Передо мной был легендарный Источник Мудрости и его хозяин – Мимир. Имя это Молодые Маги узнавали в самом начале своего обучения, из самых первых прочитанных баллад и сказаний. Однако все эти баллады говорили об Источнике Мудрости, на дне которого покоится Залог Владыки Асгарда – или, попросту говоря, правый глаз Старого Хрофта. С тех пор над миром промчались великие бури, облик земель изменился, вернулся к Отцу Дружин и его страшный заклад. Не остался неизменным и Источник. Мало-помалу мой соглядатай, круживший вокруг каменной чаши, смог очертить – пусть и приблизительно – удивительный сгусток первичных энергий, чьи токи пронзали земную твердь, по пути отдавая часть своей мощи Источнику. Гигантская, неописуемая, непредставимая Сила, изначально вложенная Творцом в наш Мир и с тех пор вращающаяся в нём, принимающая бесчисленное множество форм, использовалась здесь для того, чтобы пополнять запасы мощи, которой распоряжались Молодые Боги.

Разумеется, все это следовало строго доказать, проделать сложные выкладки, изучить в деталях использованные системы преобразующих заклинаний… Мой посыльный добросовестно собирал все сведения, какие только мог, и всем этим я с интересом бы занялся… на досуге. Сейчас главным было другое. Амулет Ямерта каким-то образом связан с Источником Миров… и что из этого следует?

Словно отвечая на мой молчаливый вопрос, зверёк осторожно подобрался к краю каменной чаши. Страж Источника, по всей видимости, ничего не заметил – посвистывал себе в густые белые усы да зажигал в небе одну зарницу за другой…

Я увидел кипящую поверхность воды. Несмотря на лопающиеся пузыри, дно было отлично видно; и там, на дне, я увидел аккуратно выложенные в ряд семь амулетов. Семь точных копий тех, что попали к нам в руки и которые Молодые Боги так и не бросились выручать – на что я рассчитывал.

С глаз моих спала пелена; я стиснул зубы, чтобы не застонать от жгучего стыда. Нас провели, провели, как детей, и теперь хозяева Обетованного надрывали, наверное, животики, следя за нашими неуклюжими попытками вызвать их на бой! Яснее ясного стало мне, что настоящие амулеты, связь Сущностей каждого из Молодых Богов с неиссякаемыми запасами Силы, – там, в потайном, не доступном ни для Магов, ни для Смертных месте… куда мы, наследники волшебства Древних, молодые колдуны, попадали один-единственный раз, я не знал точно зачем – быть может, как-то приобщиться к великой энергии чародейства, пронзающей весь Мир. А в Храме Ямерта, так неожиданно попавшем в руки моего Ученика, хранилась лишь копия амулета, непосредственно связанная с настоящим Камнем Силы. Она, эта копия, наверное, могла наделять колдовскими способностями жрецов Храма… но я чётко чувствовал в тот момент, что она может и кое-что иное. Я не мог доказать это, но не сомневался в своём чутье. Через эту копию Боги могли в любую секунду перебросить поток убийственной мощи из неиссякаемого Источника сюда, на Хединсей, испепелив весь остров вкупе с его обитателями. И уж конечно же, они всё видели и слышали всё, что здесь происходит.

Однако и они совершили ошибку. Они не допускали ни на миг, что я смогу разобраться в сложной системе защитных заклинаний и что мой посланец проникнет внутрь заколдованной сферы. И всё-таки – почему же я до сих пор не уничтожен?!

Может, они не знают о визите моего разведчика к Мимиру?

Или ведут настолько тонкую игру, что она попросту недоступна моему пониманию?

Или же Маг Хедин всё-таки не прав, и яростный огонь Источника Миров не способен прорваться сюда?!

Усилием воли подавив сумбурный вихрь мыслей, я постарался как можно точнее припомнить слова Сигрлинн. Что-то вроде того, будто одни Боги могут входить в Кипящую – или как там её – какую-то купель… что, сделай это я, низринется в бездны весь Мир…

Я понял, что надо любой ценой напроситься в гости к Мимиру.

Кто знает, быть может, там, на дне каменной чаши, скрывается наш единственный шанс остановить Неназываемого? Я не сомневался, что Мерлин и Молодые Боги уже поняли, что к чему, и только поэтому оставили нас в покое. Верно, угроза была слишком серьёзной, чтобы сперва тратить драгоценное время на усмирение двух каких-то зазнавшихся Магов. Быть может, спустя некоторое время Мерлин вновь обратит на нас свое благосклонное внимание, а вот Боги сейчас явно заняты другим. Они даже не озаботились остановить своих верных слуг, тех, что вели сейчас войска в заранее обречённую атаку на Хединсей!

А может, Богам это и выгодно – бесконечные свары среди Магов? – вдруг подумалось мне. Может, оттого они и не торопятся разделаться с нами – дескать, на то и щука в омуте, чтобы карась не дремал? Или чтобы погрязшие в усобицах Маги не смогли объединиться и занять места самих Молодых Богов, на манер того, как те сами заняли места первых хозяев этого Мира, подобных Старому Хрофту?

Я стиснул ладонями голову. Когда-то я считал себя мастером подобных комбинаций, гордился своим умением добиться своего хитростью, а не грубой силой, в противоположность Ракоту, всегда уповавшему на мощь и многочисленность армий… Я мнил себя знатоком, а оказался жалким подмастерьем, которому настоящие умельцы показали, как нужно бороться.

Но что же делать с амулетом? Страх подталкивал меня как можно скорее отделаться от этой вещицы – засунуть в старый, отплававший свое «дракон», отвести подальше от Хединсея на длинном буксире да и затопить на глубоком месте… вряд ли Молодым Богам могло прийти в голову, что я постараюсь избавиться от такого сокровища, ведь они уверены, что я считаю амулет бесценной добычей!

«В этом-то и заключается самое слабое место твоего Плана», – сказал я себе. Ты полагал, что Молодые Боги вмешаются и дадут тебе возможность разгадать источники их сил и способы применения. Раскрыв это, ты смог бы разработать защиту и понять, чем можно пробить их броню. Они не поддались, не заглотили наживку. Один из корней их могущества стал известен мне случайно – когда дело уже зашло слишком далеко. Ракот Восставший, Ракот Падший Маг на свободе, и всё Обетованное рано или поздно обрушится на нас. Если, конечно, нас до этого не сожрёт Неназываемый.

Я высунулся в бойницу. Ракот всё ещё командовал своими легионами, точно мальчишка, получивший в подарок коробку оловянных солдатиков. Пожалуй, не следовало посвящать его во все тонкости моих изысканий. Время ещё не пришло, он горяч и, пожалуй, способен сам ринуться на поиски Источника. Вообще говоря, дорогу туда обязан был знать Старый Хрофт; но Молодые Боги могли и перетасовать все слои Реальности, точно колоду игральных карт; в годы, когда Владыка Асгарда правил Миром Хьёрварда, до Источника Мимира можно было добраться пешком.

В моём распоряжении оставался ещё один вид магии, до сих пор не примененный мною в этой войне, – очень мощный и, как водится, смертельно опасный для того, кто дерзнет пустить его в ход. Я говорю о магии Драконов Времени.

Этих загадочных созданий никто и никогда не изучал всерьёз. Они считались некоей данностью, чем-то вечным и неизменным, странной причудой Творца, зачем-то создавшего Великую Реку Времени, что неостановимо катит свои воды от будущего к прошлому, и запустившего в неё эти создания. Но они, как и любые другие волшебные Существа, такие, как тролли или, скажем, единороги, обладают своей магией. Её можно изучать, но вот использовать… тут я бился очень долго. Как и во многих других трудных случаях, когда бессильной оказалась классическая магия, которой нас учили Древние, мне, как ни странно, помогло изгнание. Приходилось только поражаться тому, сколь старательно Древние суживали сферу доступного нам колдовства. Предвидели возможные неурядицы с Молодыми Богами?..

Об истории моего проникновения в тайны Драконов Времени можно было бы написать целую сагу; я ограничусь лишь кратким очерком. Я отыскал святилище очень старого народа, который издревле поклонялся Всемогущему Времени. Его воплощением они считали могучих Драконов, обитающих в водах Великой Реки. Сотни и тысячи лет среди покрытых снегом равнин и гор Северного Хьёрварда этим народом медленно выковывался разящий клинок мудрости. Колдуны и жрецы не раз достигали Просветления, поднимаясь мысленным взором в Астрал и выше, достигая самой Великой Реки и созерцая резвящихся в её волнах Драконов. Мало-помалу они научились общаться с ними, не только старательно занося всё это в свитки, но и высекая на камне в самых нижних подземельях своего скального храма. Потом то ли кто-то из Древних, то ли уже сам Мерлин, а быть может, даже и Молодые Боги спохватились и обратили на дерзких свой гнев. Огонь, вода и ужасные пламенные демоны, от которых не было спасения ни на земле, ни под землей, истребили всё племя, землетрясения довершили остальное, обрушив высеченные в сплошных гранитах галереи. Все пергаменты погибли, плиты с высеченными на них рунами раскололись и оказались погребёнными под мощными завалами, которые победители сочли непреодолимыми. Удовлетворённые, они удалились; однако две семьи из несчастного народа, случайно оказавшиеся в тот день далеко от родных мест, уцелели. Раненые и умирающие, перед тем как испустить последний вздох, поведали им, вернувшимся, всю историю гибели святыни. Выжившие принесли страшную клятву, что найдут способ отомстить. С этой мыслью родилось, прошло свой жизненный путь и кануло во тьму много поколений Хранителей Священных Рун, как они называли себя. И в один прекрасный день я набрёл на них.

Многих трудов стоило мне докопаться до самых нижних, потайных галерей; злобные духи земли, поставленные охранять это место, оказались упрямы и отнюдь не слабы. Почти двадцать пять лет затратил я на то, чтобы прочитать расколотые каменные страницы…

Я не стал Повелителем Драконов Времени – это под силу лишь Богу, – но использовать кое-что из их магии научился.

Но, воистину, это оказалось страшное умение! Нечто вроде злополучного Ракотова заклятья, вызвавшего в мир Неназываемого. Клыки Драконов легко дробили в пыль Мировую Твердь – для них это оказалось чем-то вроде развлечения. Сорвавшись с невидимых колдовских цепей, они легко обратили бы во прах всё Сущее. Я берёг их до решающей минуты, в мыслях обдумывая штурм Обетованного, если дело дойдёт до этого; но, похоже, прежде придётся прогрызть себе дорогу к Источнику Мимира.

Мне очень не хотелось пускать в ход свой последний резерв. Как знать, не Драконам ли Времени выпадет судьба остановить Неназываемого, а я вовсе не мог утверждать, что на них дважды подействуют одни и те же заклинания; на составление и испытание новых ушли бы годы.

И ещё беспокоила меня та странная волшба, которую заметил Читающий, принадлежащая, по его словам, какому-то Смертному колдуну. Из рассказа Хагена о битве за Авалон меня больше всего встревожили две вещи – оттого, что я не мог найти им объяснения. Первая – это нежданный визит слуги Дальних Сил в обитель Мерлина; а вторая – неожиданное свидание Хагена с Браном Сухой Рукой. Совершенно ясно, что свидание это им подстроил сам Верховный Маг, но вот с какой целью?.. Я подозревал Брана в принадлежности к сторонникам одной из борющихся сил, однако – к какой? С равным успехом он мог бы служить и Мерлину, и Сигрлинн, и Орлангуру, и самим Молодым Богам; и почему бы не Дальним или Древним Силам, а то и самому Хаосу посредством чародеев острова Брандей? Недаром он невредимым выскользнул из когтей Яргохора, Водителя Мёртвых, выскользнул сам и спас Хагена…

По воле Главы Совета Поколения мой Ученик сошёлся в бою со своим недавним проводником; мне все это очень не понравилось. Читающий ещё не разобрался детально во всех заклятьях, что пускал в ход Мерлин, когда рать Хединсея вступила на авалонскую землю, – хватало иных забот, но – я чувствовал – без этого не обойтись. Говорил же Сухая Рука Хагену: «Пока не загорятся подожжённые твоим войском мирные деревни… я не враг тебе». Загорелась. Пусть всего одна и по вине авалонского чародея, но не значит ли это, что Бран теперь – ещё один наш противник и станет поднимать людские рати Хьёрварда?..

Отчего-то я ни на минуту не усомнился в том, что он на это способен.

Из нерешительности меня вывел Читающий, и я почти с облегчением услышал, что армии Замка Всех Древних подходят к Хединсею. На сей раз мои сородичи отправились и сами; неудачи Лишённых Тел и Алчущих Звёзд, похоже, их кое-чему научили. Что ж, приходит пора вступить в дело легионам Ракота. Я не знал, дошла ли уже до Замка весть о том, что силы Тьмы собраны и готовы к бою…

Однако на сей раз я испытывал некоторые колебания. Маги бросили против нас не только выведенных их искусством чудовищ и гомункулусов, но и простых Смертных; вызванные из других Миров, эти несчастные достойны были лишь жалости – мне вовсе не хотелось устраивать кровавую бойню у стен моей крепости. Я тоже извлек уроки из гибели Ночной Империи.

Ясно, что следовало отсечь людские рати от отрядов чудовищ; последних можно было уничтожить, Смертных же я намеревался по возможности без большой крови вытеснить с поля боя. Я вспомнил о достопамятном камне, закрывшем Ворота Миров в день налёта на Малый Храм Солнца в Эриваге…

– Ракот! – негромко позвал я.

– Здесь! – раздался мощный голос. Падший Маг возник посреди моего покоя, запахиваясь в свой знаменитый багряный плащ, – плащ, бывший на нем в дни отчаянного штурма, когда его полки рвались сквозь последние заслоны к Обетованному… Рвались, но были разбиты на самом пороге.

– Разворачивай своих, – обратился я к нему, оживляя заклинанием свою модель Мировой Сферы. – Гости уже на подходе… – Я вкратце изложил ему свой План.

– Хорошо, – кивнул Ракот. – Не понимаю, правда, зачем рисковать нашими бойцами, чтобы рассекать или отсекать там кого-то… Но да ладно, это твой остров, и я сделаю, как ты сказал.

– Тогда поспеши! – Я кивнул на свою модель, но приближающиеся армии врагов уже можно было разглядеть и просто высунувшись в окно.

Солнце уже клонилось к горизонту, но впереди ещё было добрых шесть часов светлого времени – летние ночи на Хединсее коротки. Облака исчезли, словно в испуге перед предстоящей битвой, безмятежно-вечереющее небо привольно разлеглось над головами, точно отдыхающая пантера. На горизонте возникли чёрные точки и чёрточки – двигавшиеся по земле и по воздуху суда везли несметные полчища, собранные Магами Замка во всех сопредельных и несопредельных Мирах. Я ощущал и присутствие моих сородичей – они пока не лезли вперёд, очевидно, готовя сейчас первую магическую атаку.

Ракот ушёл расставлять свои полки, я же послал за Гердером и велел тысячнику, когда тот явился, как можно скорее укрыть всех людей и гоблинов в подземных казематах и не вмешиваться в сражение. Отпустив воина, я отправился к Ильвинг.

В глубоких глазах на самом дне притаился страх, но дочь ярла и жена тана выслушала мои увещевания бесстрастно, а потом я услышал:

– Не пристало супруге бежать от опасности, которой подвергается её муж! – отрезала она и отвернулась. – Я остаюсь здесь, и сын мой останется тоже. Это моё последнее слово, колдун.

Слова её никак нельзя было бы назвать любезными, но я понимал, в чём дело: она боялась и пыталась сейчас скрыть этот свой страх от всех – и от себя самой в первую очередь.

– Как будет угодно тебе. – Я наклонил голову. – Тогда супруга тана…

– Я знаю свои обязанности! – вновь оборвала она меня. – Не беспокойся, все оставшиеся в крепости женщины и дети будут надёжно укрыты в подземельях, а те, кто умеет врачевать раны и ухаживать за увечными, отправятся помогать воинам моего супруга. Я пойду с ними.

Я вновь кивнул. Твёрдости духа этой маленькой женщины мог бы позавидовать самый лихой рубака из дружины моего Ученика…

Я отправился дальше, в последний раз обходя укрепления перед боем. Они с честью выстояли во время первого штурма, я не сомневался – продержатся и сейчас… но всплывало откуда-то из глубин сознания смутное предчувствие, что суждено нам будет оказаться в осаде и в третий раз – и при этой мысли меня словно окатило ледяной волной. Недоброе предзнаменование, настолько недоброе, что мне потребовалось несколько минут, чтобы отогнать чёрные мысли.

Шеренги воинов спускались по ступеням длинных лестниц вниз, в надёжные казематы, укрытые глубоко под землёй, в самой толще каменных костей основания острова. Луки и мечи не могли помочь Хединсею против тех сил, что готовились сейчас к решительной атаке.

А те, кому предстояло сражаться под знаменем моего Ученика, сотнями и тысячами поднимались сейчас в воздух, расползались по башням и бастионам, ныряли в прибрежные волны… Ракот вдохновенно дирижировал сложными потоками своих созданий, он вновь ощущал себя в родной стихии, он наслаждался, совсем не думая сейчас о том, чем закончится эта битва… Никакие муки и страдания, никакие, даже самые жестокие, поражения не смогли изменить его натуры. Он ничему не научился, к сожалению!..

«Однако время идёт, а Хагена с Хрофтом всё нет и нет», – с тревогой подумал я, вернувшись в свой Заклинательный Покой и справившись у Читающего о последних новостях. Таковые отсутствовали, не замечалось и никаких следов волшбы – даже в ледяной бездне, куда отправились мой Ученик вместе с Отцом Дружин. Это вызывало подозрения – что же, они не встретили там никакого сопротивления?

Зверёк, созданный мною из Света и Тьмы, подбежал и легко ткнулся носом в ладонь. «Ты хорошо поработал, малыш, а твой создатель совсем забыл о тебе, – с раскаянием подумал я. – Ты заслужил собственное имя; ты перестанешь быть игрушкой Магов и станешь самим собой». Подняв правую руку и накрыв зверька левой ладонью, я медленно произнёс вслух:

– Отныне и присно, нарекаю тебя Хервиндом, что значит – «всепроникающий». – И сотворил заклинание.

Новонаречённый вздрогнул у меня под пальцами; а затем я ощутил горячий поток благодарности, устремившийся от Хервинда ко мне. Для магического существа получить от создателя собственное имя – это обрести свободу. Отныне ничьи заклятья – в том числе и мои собственные – не смогли бы принудить его к чему-либо. Он становился обладателем собственной магии: лишь изучив её, волшебник получил бы власть над ним.

– У меня будет просьба к тебе, – обратился я к новообретённому помощнику. – Необходимо вернуться в Мир Источника. Разведать дорогу. Понять, чем занимается там Мимир. Что за люди населяют деревню подле Кипящей Купели? И ещё – что за странные острые грани у той горы, что на пути к Источнику? Уж очень смахивает на гигантские замурованные мечи… Разузнай всё это, если сможешь, пожалуйста!

Ответом мне было молчаливое, но ясно выраженное чувство: «Я сделаю или сгину, не сомневайся во мне, Мастер!»

Хервинд в два прыжка подскочил к амулету Ямерта, так и пролежавшему всё это время на своём мраморном постаменте, и исчез в тёмном хрустале глобулы.

Что ж, Мерлин молчит, Обетованное тоже – займёмся теми, кто стучится в дверь непрошеными! Я вытащил Чёрный Меч из ножен и почти бегом поднялся на дозорную площадку.

Вообще говоря, мое место было не тут – мне следовало оставаться подле Читающего, чтобы не пропустить колдовского удара; но я, наверное, впервые в жизни пренебрёг осторожностью, столь величествен и завораживающ был вид развертывающихся для смертельной схватки полчищ.

Куда бы я ни направлял свой взгляд, весь горизонт вокруг нас густо покрывали заметно приблизившиеся суда наших противников. В промежутках между ними парили, изредка взмахивая огромными крыльями, какие-то летучие твари, смахивающие на драконов, но всё же помельче и не столь могучие, вдобавок не умеющие плеваться огнём. Еще выше, над тонкими мачтами, над чешуйчатыми спинами крылатых, беспорядочно носились взад-вперёд какие-то совсем небольшие создания, отсюда они казались лишь роями чёрных точек. И ещё кто-то кувыркался в волнах подле самых корабельных форштевней; и на поверхности моря то и дело лопались большие пузыри, словно там, в глубине, кто-то мерно дышал; приближались и мои сородичи. Я ощущал их присутствие; они сгрудились все в одном месте, где-то за основными силами своего войска, и так же, как и я, тянулись вперёд чуткими щупальцами Дозорных заклятий.

Итак, моё Поколение не рискнуло предложить мне чисто магический поединок. Несмотря на неудачу первого штурма, они вновь собрали рати, вновь готовы были пустить в ход живую плоть, бросить её самоубийственным тараном на завесы и заслоны клыков, когтей, серпов, пил, клешней и прочих разящих орудий, коими в изобилии были снабжены питомцы Ракота, былого Повелителя Тьмы.

Зрелище манило и завораживало, меня тянуло остаться ещё и смотреть, смотреть, отстраненно и безучастно, словно со стороны наблюдая захватывающий и кровавый спектакль.

Отделавшись от этих непрошеных мыслей, я вернулся в свой покой.

«У тебя не хватит душ расплатиться со мной», – проскрипел Читающий.

«Давай сперва доживём до завтрашнего утра», – устало ответил я ему.

Внезапно я ощутил явственный зов, очень знакомый, и поспешил надеть Эритовый Обруч.

Загремели знакомые, набившие оскомину высокопарные слова Шендара насчёт немедленной сдачи, кары, возмездий, мирового порядка и прочего, и прочего, и прочего. Я слышал всё это десятки раз и теперь даже не очень старался вникнуть в смысл его речей. Когда же он наконец выговорился и замолчал, я ответил ему так:

– Ничего нового, Шендар!.. Я надеялся, ты предложишь что-нибудь позанимательнее. Мне давно уже безразлично, что вы все там делаете. Давай, начинай свой штурм, если хочешь, и помни: если ты потерпишь неудачу… – И тут я осёкся, вовремя спохватившись, ибо чуть не выболтал им тайное намерение Фелосте. Пусть думают, что у них в запасе ещё много времени и ничто не помешает им организовать ещё один приступ, если не удастся этот; иначе же, боюсь, они пошли бы в бой, как безумные.

Не дожидаясь ответа, я сорвал со лба Обруч.

И тотчас же услыхал Читающего:

«Волшба! Волшба в Ледяной Бездне! Тот, кого вы именуете Хрофтом, сотворил очень старое заклятье, заклятье Раздирания, Расчленения и Разрывания!»

Так! Началось и там. Кто знает, быть может, лучше уж моему Ученику оставаться в том негостеприимном месте и иметь дело с отдельными чудовищами – вдвоём с Отцом Дружин они справятся, – чем оказаться здесь, угодив в самое пекло!

Снаружи донесся странный шум, словно там тяжко и жалобно стонали тысячи тысяч живых существ, томимых смертной мукой; длился он недолго и вскоре замер, медленно растворился в грозно надвигающемся со всех сторон низком раскатном рычании – точно где-то в отдалении гремел приглушенный гром. Не удержавшись, я высунулся наружу.

Ослепительно яркий свет заливал неподвижное море, словно Ямерт старался выжечь всё до последней тени. Суда Магов двинулись к острову, с каждым мгновением набирая ход, всё быстрее и быстрее, от них не отставали и крылатые создания; я ожидал увидеть где-то в задних шеренгах и Стражей Обетованного, но они пока не показывались, если вообще их хозяева удосужились отправить своих слуг на эту битву. Зато обнаружилось немало старых знакомых – кто пытался преградить мне путь на Дно Миров. «Как бы они не вызвали сюда ещё и Лишённых Тел», – с испугом подумал я; но злобные эти духи вряд ли решились бы так быстро на новое вторжение после трёпки, полученной от Детей Демогоргона.

Валило, катило, плыло, летело прямо на нас несметное воинство. Множество магических щитов укрывали его первые шеренги – на случай, если я всё-таки пренебрегу великим Законом Древних и дерзну сам убивать Смертных. И, похоже, именно для этого в боевых порядках военачальники Замка смешали людей и чудовищ, на которых этот запрет не распространялся.

Я увидел Ракота: Падший Маг, противореча своему прозвищу, гордо парил верхом на удивительном звере, покрытом изумительными изумрудными перьями, с короткой и мощной шеей и подобными косам когтями на длинных лапах. Существо не имело крыльев, и я мог лишь подивиться тому, насколько быстро к Восставшему возвращались его магические силы – далеко не просто заставить парить существо, рождённое для жизни на земной поверхности.

Защитники Хединсея замерли – небольшое их число кружило над островом, прочие остались под защитой крепостных стен или попрятались в морской глубине. Ракот не собирался атаковать, напротив, он приглашал наших противников к наступлению.

И всё же первый удар, обрушившийся на наши защитные порядки, нанесли мои сородичи. Внезапно взвизгнул Читающий, и я ощутил нарастающее с каждой секундой страшное давление, – казалось, воздух над крепостью обратился в камень и на мои плечи обрушилась вся немереная тяжесть земных хребтов. Сквозь кровавую муть в глазах я пытался прочесть строки рун, что услужливо высветил мне Читающий, стараясь поскорее найти уязвимое место заклинания, когда в Эфирных Шарах появилось нечто совершенно невероятное. Там, в ледяной Бездне, тоже начало разыгрываться Магическое Сражение, и Читающий выкрикнул одно лишь слово: «Дальние!»

Я ещё ничего не успел предпринять, когда узнал ни с чем не сравнимое чародейство Сигрлинн.

«Они что же – теперь заодно?» – мелькнуло у меня в голове, и тут за стенами крепости взревели тысячи и тысячи рогов. Войско Магов пошло на приступ Хединсея.