Текст книги "Гибель Богов. Трилогия"

– Я не стану спорить с тобой, Мудрый, – покачал головой Хрофт. – Скажу лишь вот что: ты, я, мои братья и дети – мы были первыми хозяевами Мира, мы не мешали подниматься никакой поросли и не пытались заставить её расти по нашим прихотям. Мне многое дала вода из твоего Источника, Мимир. Я понял – уже перед самой Боргильдской Битвой, – что Мир вовсе не нуждается в нас, Богах и Полубогах, вроде тебя. Что-то случилось с его обитателями, не случайно вошли в Мир Столпы Третьей Силы, Орлангур и Демогоргон. Смертные и Бессмертные отныне не нуждаются в нашем водительстве, как бы нам этого ни хотелось. Я знаю, о чём говорю, я прожил на земле людей бессчётные века. И ещё – в наших войсках Смертные почти не погибали – во всяком случае, не больше, чем в обычной для них междоусобной войне. А запретить людям и прочим самим решать свои споры – пусть порою и силой – значит окончательно превратить их в наш покорный домашний скот. Я хочу не просто мести, Мимир, – я хочу, чтобы Молодые Боги ушли навсегда. В Мире достаточно иных сил.

– Я ждал от тебя подобных слов, – покачал головой Мимир. – Кое в чем ты, быть может, и прав, но ты забыл об одном: Магические Силы Мира существуют, хочешь ты этого или нет. И, чтобы они не разнесли в прах всё Упорядоченное, нужны Боги…

– Прекратим это, – с досадой в голосе оборвал спор Хрофт. – Говори наконец, дашь ты нам забрать амулет из Источника?

Наступило молчание. Спустя несколько минут Мимир медленно и мрачно склонил голову в знак согласия.

– Вот и прекрасно. – Хрофт облегчённо перевёл дыхание. – Это истинно мудрый шаг. Хаген, сын мой, вытащи амулет из Кипящей Купели – я не могу приближаться к ней – или весь Мир действительно сорвётся со своих кругов…

Хаген медленно поднялся – голос Хрофта застиг его стоящим на одном колене – и, словно в полусне, зашагал к Источнику. Голова у него шла кругом.

Он уже приготовился погрузить руки в бурлящую и переливающуюся влагу Источника, как все молчаливые свидетели их встречи с Мимиром, все до одного обитатели странной деревни, как по команде, бросились прочь от них, к своим домам, что-то выкрикивая на бегу; и у неустрашимого тана мороз прошёл по спине, когда среди этих криков он чётко различил слова на родном языке людей Восточного Хьёрварда:

– Надо предупредить Брана!

Я стоял в самой середине роскошно убранного салона; тяжёлые золототканые драпировки скрывали стены, лучащиеся неземным светом сапфиры, стократно прекраснее тех, что добывают в Южном Хьёрварде, свисали длинными гирляндами с серебряных поставцов; ноги утопали в мягком ковре, сотканном из скрепленного соответствующим заклятием пуха. Мои сородичи всегда любили роскошь, да и сам я грешил этим по молодости.

Эритовый Обруч давал полное ощущение того, что я нахожусь сейчас не в собственном заклинательном покое, а перенесён чародейством на борт ладьи Замка Всех Древних.

– Зачем ты здесь, изменник?! – загремел Шендар, по-прежнему занимающий в отсутствие Мерлина его место Главы Совета. – Ты хочешь молить о прощении? Слишком поздно!

– С чего это ты взял, что я собираюсь сдаваться? – удивился я. – По-моему, это ваши войска разбиты и обращены в бегство, а не мои. И это я хотел предложить вам подобру-поздорову убраться подальше от моей крепости – пока с вами самими не случилось ничего плохого.

Я уловил мгновенный ток странной магической команды, отданной Шендаром, но не смог понять её суть – он был сильным волшебником, владел многими изощрёнными приёмами колдовства и умел скрывать своё чародейство.

– А что ты ещё можешь нам предложить? – прищурившись, спросил Шендар с усмешкой. – Может, покорно отдать тебе ключи от наших дворцов в Джибулистане? Или власть над всеми без исключения нашими Учениками?

– Ключи от ваших дворцов мне без надобности, – ответил я, – а вот насчёт Учеников давайте потолкуем. Я бы хотел знать, отчего ваш гнев не обратился против Сигрлинн, обучавшей магии Ночных Всадниц? Как по-вашему – это не нарушение Закона Древних?

По Залу пронесся тревожный ропот: судя по всему, большинство об этом не знали, за исключением Шендара и Макрана с Эстери.

– Я восстал, чтобы освободить из плена моего единственного друга, – продолжал я. – Я добился своего и теперь сражаюсь лишь для того, чтобы вынудить моих противников к миру. Я не Мерлин и никого не хочу убивать. Вы могли бы заметить, что я не нарушил Закона Древних – мои заклятья и слуги Ракота были обращены главным образом против созданий вашей магии, а не против одураченных вами Смертных. Мое чародейство напрямую не лишило жизни никого из них.

В роскошном зале медленно копилась непонятная мне магическая сила; лишённый возможности перемолвиться с Читающим, я не понимал её смысла и предназначения и уже оттого насторожился. Я колебался – не объявить ли Поколению о том, что Фелосте готова дать жизнь новому Магу, что станет началом конца моих сородичей… и меня, если только я ничего не придумаю.

Надевая Эритовый Обруч, я прежде всего хотел понять, готовы ли мои былые сотоварищи по Поколению к дальнейшей войне и не знают ли они что-нибудь о Неназываемом. И вновь, как и после неудачи первого штурма, я не увидел в них растерянности. Да, они выглядели не слишком-то весело, даже мрачно, – но держались при этом весьма уверенно, как будто им ничего не стоило поднять против меня ещё десятки и сотни Миров. В былые годы на всю мою Ночную Империю хватило одной Сигрлинн, поддержанной простой мощью Замка Всех Древних, – а теперь со мной не могло справиться всё Поколение с Великим Мерлином в придачу. Но я всё же создал свой Талисман, и пламенная колонна в покое Хединсейской цитадели, придавая новые силы, делала меня в то же время стократно более уязвимым. По сути дела, я мог теперь покинуть остров только в случае крайней нужды. Я бы даже не смог отправиться на помощь Хагену и Хрофту, хотя бы им обоим грозила смертельная опасность. Пока Маги Поколения торчат здесь, подле самого Хединсея, я не мог полностью рассчитывать на Ракота.

Итак, сородичи мои или ещё ничего не знали о Неназываемом, или потрясающе владели собой – мне-то моё спокойствие стоило громадных трудов. Но пока ещё жила надежда, что, быть может, всё обойдется – неиспытанное заклинание, особенно такое сложное, как применённое Ракотом, могло и не сработать с первого раза.

И отступать Шендар с сообществом вовсе не собирался. И отсутствие Мерлина, похоже, их вовсе не удивляло – все делали вид, что именно так и должны были развиваться события.

Но я также понимал и то, что заклятие Ракота волей-неволей отсрочило появление на поле боя самих Молодых Богов – что им сейчас два восставших Мага, когда гибель может грозить всем их владениям!

– Итак, уходить вы не намерены, вы желаете продолжать войну, – подытожил я. – Что ж, давайте потягаемся уже не в споре армий, но непосредственно нашей силой Магов. Вы не боитесь, что и здесь ваши надежды не оправдаются?

И вновь я ощутил мгновенный приказ Шендара; переплетающиеся силы моих сородичей напряглись, мой призрак, созданный Эритовым Обручем, оказался в перекрестии множества нацеленных на него враждебных заклятий. Я замер, ещё не понимая, что они задумали – Эритовый Призрак испокон веку считался неуязвимым.

В голове внезапно вспыхнула оглушающая боль, как от тяжёлого удара; кажется, я застонал, меня затягивала багровая пучина, яростный огонь жёг меня здесь, в заклинательном покое, только там, где находился мой Эритовый Двойник, я мог найти спасение, могучие силы неудержимо тянули меня туда, сознание готово было птицей выпорхнуть из терзаемого тела – чтобы там, на серебристой ладье, обрести спокойствие и исцеление. Я видел лица своих сородичей: теперь они казались мне исполненными участия и сострадания, они, и только они могли спасти меня, – и я потянулся к ним всеми оставшимися силами.

Резкий, грубый удар швырнул меня на пол моего заклинательного чертога. Я ничего не видел – перед глазами вертелась бешеная карусель безумных картин. А потом жестокие холодные тиски сжали моё сознание, мир встряхнуло последний раз, и он встал на место. Чья-то рука поспешно сорвала с моей головы Обруч.

Я лежал на плитах пола, привалившись спиной к стене; из носа и ушей сочилась кровь, голова раскалывалась от странной тянущей боли. А надо мной, тревожно глядя мне в глаза и держа меня за руку, склонился Ракот. Окно чертога было выбито, толстенные прутья решётки выворочены из каменной кладки, куда их намертво вделали когда-то мастера народа гномов.

– Хвала Великому, ты жив! – облегчённо вздохнул Ракот, почти без сил падая на стул. – Как же ты дал им себя поймать? Я увидел, как их стрела пробила оба защитных барьера над островом, ударила в окно твоей башни, и кинулся сюда – и то чуть было не опоздал. Они уже начали утаскивать тебя к себе, ты раздваивался… Жуткое зрелище! И всё, что мне оставалось, это просто попытаться разрубить твои путы. Мне это удалось, но, боюсь, для тебя это оказалось едва ли не хуже их удара!

Ещё не закончив, Ракот поднялся, распахнул дверь, взял из рук какого-то слуги широкую чашу с горячим вином, осторожно поднёс к моим губам.

– Пей. Пей и быстрее приходи в себя – наши родственнички удосужились наконец заметить Дальних вкупе с Перворождёнными и, боюсь, от удивления сейчас что-нибудь учинят… Я до них так и не добрался – не успел, проклятье! Да и Дальние… они уже рядом!

Пышущее жаром питьё действительно помогло вернуть силы; опираясь на руку Ракота, я с трудом поднялся.

– Решай, Хедин, решай, что делаем дальше! – торопил меня Ракот, его слова ввинчивались в сознание подобно раскалённым буравам. – Или мне придётся идти жечь весь этот флот и твоих любезных эльфов!

– П-погоди. – Я наконец оторвался от руки Восставшего и нетвёрдо шагнул к развороченному оконному проёму. Уцелевшие остатки армады, собранной моим Поколением, рассеялись без следа, как туман под свежим ветром; мне открылась безупречная красота строгого строя эльфийских судов.

Безусловно, они прекрасно видели всё, что случилось с предыдущими моими противниками; и не похоже, чтобы это смутило предводителя войска Перворожденных. Сияющие корабли ровными рядами двигались к крепости, паруса надувал магический ветер – и едва заметно поблескивали над высокими бортами ряды серебристых шлемов.

Роскошная ладья Магов неподвижно висела среди волн воздушного океана; передовые корабли эльфов уже поравнялись с ней, а ещё дальше, со стороны севера, приближался огромный зеленоватый шар, сотканный из мириадов пылающих нитей. В нём даже на первый взгляд безошибочно угадывалась исполинская мощь; я не мог разобрать, что находится внутри этого монстра, но сомневаться в том, откуда он взялся, не приходилось. Дальние покинули свои тайные обиталища у самых границ Упорядоченного и теперь шли на нас со всей своей силой.

Я постепенно оправлялся от настигшего меня через Эритовый Обруч магического удара. Надо признать, Шендар мастерски осуществил этот сложный маневр, совершенно незаметно для меня сплетя весьма хитроумное заклинание, и, опять-таки скрытно, объединил силы всех Магов Поколения, чтобы разорвать связь моего сознания с телом, выманить мой разум в астральное подобие тела Эритового Призрака… Мысленно я воздал Шендару должное – если бы не Ракот, я бы уже оказался в плену.

Но что же теперь делать с Дальними? В отличие от Магов Поколения, эти не собирались отсиживаться за чужими спинами. Громадный шар, средоточие силы Дальних, обгоняя стройные ряды эльфийских кораблей, устремился прямиком к серебристой ладье Магов. В этом движении Дальних явно сквозила угроза; и тут я вновь получил подтверждение здравомыслию Шендара. Изящный кораблик, как будто подхваченный мощным штормом, сорвался с места, стремительно удаляясь от острова; его очертания подёрнулись дымкой – на нём кто-то очень спешил распахнуть Врата Миров. Зелёная молния, ударившая с вершины шара Дальних, бесполезно лопнула в опустевшем небе. Мои сородичи скрылись.

Я бросился к Читающему – но тот, хорошо зная свое дело, уже развертывал передо мной сложные рунические формулы магических сил, использованных Дальними.

И тут у меня перехватило дыхание. Я с трудом мог понять хорошо если десятую часть увиденного. Сила Дальних была совершенно чужда привычному для нас Миру, она имела иную основу и описывалась почти полностью недоступными мне заклинаниями.

Ясно теперь, отчего не вмешиваются Молодые Боги: они, без сомнения, прекрасно знали о вторжении Дальних и той цели, на которую направлен их удар, – и спокойно ждали. У них был Неназываемый, быть может, они сейчас гасили остатки заклятья Ракота, а с ничтожным бунтовщиком-волшебником пусть сводят счёты иные. Когда те вконец ослабят друг друга, наступит время Богам появиться на арене – грозными, всепобеждающими и сурово карающими властелинами этого Мира.

– Плохо дело, – пробормотал Ракот, глядя мне через плечо на длинные вереницы огненных рунических значков. – Ничего не понимаю. Основа вроде бы и знакома, но так перестроена, что… проклятье, у них все поставлено вверх ногами!

– Но это работает, – возразил я. – И я не знаю пока, как защищаться от их оружия.

– Отлично, а зачем им тогда воины-эльфы? Для чего им мечи, пусть даже и зачарованные? Выходит, что они не во всем полагаются на себя!

– Соображение прекрасное, но что из этого следует?

– Твою защиту они не пробьют, – уверенно заявил Ракот. Я только скривился – Восставший, по-моему, начал заговариваться.

Шар Дальних уже находился не далее пары миль от хединсейских бастионов, поравнявшись с самыми первыми шеренгами эльфийского флота; и тут зелёное чудовище внезапно утратило быстроту, уравнявшись в скорости с длинными кораблями Перворождённых.

«Третий приступ, – устало и с отрешённостью подумал я. – И каждый начинается одинаково. Флот, суда, армады – всё знакомо. Мы выдержим. Я строил крепость в предвидении как раз таких штурмов. Быть может, Ракот прав, и Дальним нужно что-то ещё – например, эльфийские клинки – в дополнение к их собственной магии».

Я всё ещё не мог оправиться до конца от коварного удара Шендара и не имел ни малейшего понятия о том, что сейчас делать, со странным равнодушием глядя на чёткие боевые порядки новых врагов, хотя уже давно следовало или выводить прислугу к уцелевшим катапультам и баллистам, или – творить новые уничтожающие заклятия и, уж по крайней мере, подготовиться к удару Огненным!

Слуги Ракота, не получая приказов к атаке, медленно оттягивались к крепости; левиафаны и кракены скрылись в глубине, легионы призраков исчезали в расщелинах прибрежных скал, драконы, точно заурядные куры и петухи на насесте, рассаживались по острым прибрежным вершинам, напряжённо косясь на приближающихся Перворождённых большими глазами, фиолетовыми с золотыми прожилками.

Восставший стоял рядом со мной, скрестив руки на груди, молча и внимательно глядя на шар Дальних.

– Ракот, я совсем без сил, – признался я ему. – Мне нужно зачерпнуть их от Талисмана. Прими пока командование…

Падший Маг отрицающе покачал головой:

– Это твой остров, он насыщен твоей магией – всё, что могу сделать я, это ввести в дело оставшихся моих слуг, но эти эльфы мне всегда были подозрительны, они не идут в бой без какой-нибудь сильной каверзы… Наверняка они ждут атаки моих и подготовились к этому. И кроме того – ты видел, как наши родственнички рванули от Дальних? Они, которые едва не заполучили тебя, несмотря на всю мощь твоего Талисмана! Молния Дальних – вещь страшная, если вывести моих слуг из-под защиты твоего острова – они полягут почти все, прежде чем доберутся до этого треклятого шара…

– Ладно, – угрюмо кивнул я. – Постараемся оживить наши щиты – хотя после стрел Мерлина от них мало что осталось…

Дальние приближались – спокойно, уверенно, неторопливо, словно приглашая меня испробовать на них все ведомые мне приёмы Боевой Магии; их я знал немало, но что-то останавливало меня – слишком уж напрашивалось это решение.

– Читающий, у них есть какая-то защита вокруг шара?

«Мне не разобраться в их магии, – проскрипел мой бесценный помощник. – Всё то, что тебе кажется шаром, – один сплошной клубок волшбы, да такой, что само время сходит там с ума, закручиваясь в петли. Мне такое не представить, тебе, я полагаю, тоже. Там страшные силы тяжести – если они снизятся ещё хоть самую малость, думаю, ты увидишь, как их шар пьёт прямо из моря. Там, под поверхностью их шара, рождается новая плоть Мира. Тяжесть тянет… тянет из пустоты новые нити для ткани Реальности…»

Сопровождая слова Читающего, на фоне распахнутого окна в его Мир стремительно бежали огненные строчки рун, складываясь в настолько замысловатые выражения Сверхвысшей Магии, что у меня ум заходил за разум от усилий в считаные секунды разобраться с ними.

– Они что же, хотят достичь берега вместе с эльфами? – недоумённо пробормотал себе под нос Ракот, бросивший бесполезные для него попытки понять что-либо в волшбе Дальних и отвернувшийся к окну.

Его вопрос остался без ответа – я наконец нашёл более или менее знакомые магические построения. Дальние использовали для защиты Великое Заклятье Отражения, иными словами – Зеркальное Заклинание, любой удар, направленный на них, обогнул бы шар и вернулся назад, к пославшему его, да ещё и усиленный дополнительно вложенной в него мощью Дальних. Этой цели служили, правда, совершенно необычные и труднопонимаемые вещи, вроде фокусов со временем, тяжестью и пространством, но те части заклятья, что отвечали, так сказать, за «приём» магического удара врагов, оказались вполне обычными, явно позаимствованными из распространенных колдовских систем Магов моего Поколения. Зацепившись за эту ниточку, я стал разматывать клубок, ища хотя бы одно слабое место.

Неприятельскому флоту осталось покрыть не более мили.

– А что, если спросить Сигрлинн? – вдруг предложил Ракот. – Если она побывала в заточении у Дальних, то, наверное, может знать что-нибудь полезное?

– Весьма своевременное предложение! – не удержавшись, фыркнул я. – Я с ней сейчас говорить не могу. Если у тебя всё готово – милости прошу. Отпирающее заклятье тебе известно.

– Не сердись, Хедин, – примирительно заметил Ракот. – Я могу поднять все свои полки хоть сейчас – но ты же сам ещё не знаешь, атаковать ли тебе разлюбезных эльфов или направить все силы против Дальних? Они подгребают медленно, никуда не спешат – я успею перемолвиться с Сигрлинн парой слов. Не бойся, я её не выпущу. – Для убедительности он вскинул сжатую в кулак руку, и алый плащ взметнулся вверх языком пламени, из-под ладоней Восставшего в покой хлынула непроницаемая тьма, подобно паводку. Передо мной вновь стоял грозный, не знающий пощады и снисхождения владыка Мрака.

Его шаги затихли за дверью, а я продолжал свои почти безнадёжные поиски прорехи в стройной, кажущейся идеальной магической системе Дальних. Я призвал на помощь все свои познания, лихорадочно перебирая в памяти всё, что когда-либо слышал о них. Быть может, мысль Ракота обратиться к Сигрлинн не была так уж неразумна – если её Ученица с Огненной Чашей в руках едва не нанесла поражение целому синклиту адептов Дальних Сил, то волшебница наверняка знала какие-то секреты наших сегодняшних незваных гостей, – но выспрашивать её уже не было времени. Уже и без Читающего я явственно ощущал нарастающее напряжение текучих магических сил, сильное возмущение, испытываемое ими, – Дальние готовили свой удар, и я не мог ждать его, чтобы заставить противника раскрыться, а потом провести одну стремительную контратаку, потому что не знал ни природы, ни масштаба сил этого удара. Он мог оказаться для меня последним – если погибнет Талисман, пусть даже под простым обвалом.

Упредить? Но чем? Все резервы пущены в ход, кроме тех, что приберегались для битвы с Молодыми Богами. Чёрное Копьё, на манер того, каким я совсем недавно выжег Авалон? Именно на такие средоточия силы обычных Магов и рассчитана защита Дальних. Огонь? Огонь… Пламенная Чаша, наверняка Сигрлинн сработала её сама… Вот только что это за огонь?

Словно догадываясь о моем нежелании уничтожить эльфов, даже и объявивших меня своим врагом, Дальние держались над кораблями Перворождённых, точно привязанные.

«Да решайся же наконец хоть на что-нибудь!» – рявкнул я на самого себя. Копящаяся в шаре Дальних мощь уже была готова разнести в пыль весь мой остров; в судорожных поисках решения я машинально окинул взглядом комнату. Вот выпивающий души врагов Жезл, что добыт в Храме Солнца, – страшное орудие, но его сейчас не используешь, он может пригодиться в весьма возможной рукопашной с Богом – если только я переживу сегодняшний день.

Ах, как бы пригодились сейчас те мои изобретения, что Мерлин стащил из моих покоев Замка Всех Древних! Использованная Дальними молния уже сейчас была бы исследована со всех сторон, разложена на составляющие, я не ломал бы голову над формально записанными заклинаниями, я знал бы, куда бить и как с ней бороться, – примерно так же, как я знал, как справиться со стрелой Мерлина, когда мне легко удалось развеять её ещё в пределах Межреальности.

Осмотр дал неутешительные результаты – под рукой у меня имелось много различных магических приспособлений и устройств, даже амулет Ямерта – но ни одно, похоже, не могло помочь мне в этом случае. По спине у меня поползла предательская струйка холодного пота. Что ж, если не останется никакого иного выхода – ударим Огненным Заклятьем, а там… там видно будет. От этого гнусного «там видно будет» меня даже передёрнуло – никогда не начинал сражения, имея столь «блистательный» план.

Но… время сомнений и колебаний вышло. Если нападать – то немедленно. Где там Ракот с его кракенами и прочим войском? Он пусть займётся Перворождёнными – а я, как сумею, стану разбираться с Дальними…

Мои размышления и приготовления оказались прерваны ворвавшимся в покой Ракотом.

– Быстрее, быстрее, если и впрямь хочешь помочь! – проорал он назад, оглядываясь через плечо. Его правая рука слабо светилась тёмно-коричневым светом; он вёл за собой кого-то на магической цепи.

Я лишился дара речи, когда в покой вошла Сигрлинн, разъярённая и униженная ещё больше; вокруг её талии и горла была обмотана цепь, второй конец которой был в руке Ракота.

– Великая Тьма, зачем ты притащил её сюда? – возопил я, ибо большего безумства Ракот совершить уже просто не мог. Привести одного из злейших моих врагов, её, едва не прикончившую меня на Дне Миров, сюда, в мой сокровенный заклинательный покой, к моей модели Мира со схемой магических ловушек и оборонительных поясов Хединсея, с окном в мир Читающего, с амулетом Ямерта!.. Да, он посадил её на цепь – хорошо, хоть на это у него хватило соображения, – но хватит одного её взгляда на то, что делается здесь у меня, чтобы потом расстроить многое, если не все, созданное мной!

– Она говорит, что может остановить Дальних – с нашей помощью, конечно; а если не скажет ничего дельного, я вспомню, что когда-то меня именовали, помимо иных титулов, также и Великим Расчленяющим Истязателем! – Ракот состроил страшную гримасу.

Сигрлинн была восхитительна. Гнев необычайно украсил её, она казалась сейчас настоящей богиней Мщения. В её сузившихся глазах горела такая ярость, что мне даже стало не по себе. Похоже, в данный момент она ненавидела Дальних куда сильнее, чем меня с Ракотом.

– Хедин. – Она заговорила быстро, скороговоркой, почти проглатывая середины слов. – Х'ин, Шал Д'них ост'вит т'ко Огонь! Но не из О'нен'го З'ль'я. – Она наконец перевела дух, слова стали разборчивее. – Огонь глубин, огонь сердцевины Мира, что пылает в самых недрах Сущего, огонь, что согревает Кипящую Купель Источника Миров. Я добралась до него. Я даже создала Чашу, носящую в себе его зародыш. Тебе надо пробиться к огню силой. Надо взломать Твердь Мира здесь, здесь и здесь…

Её тонкие пальцы уже скользили по моей модели, показывая места приложения пронзающих ударов, она сыпала деталями заклинаний, придуманных ею для подчинения этого огня, Изначального Пламени, она подсказывала, как превратить частицу этой страшной силы в снаряд, что одолеет любую защиту Дальних.

Флоту эльфов осталось преодолеть не более полумили; кракены опустились на самое дно, так и не дождавшись сигнала общей атаки.

У меня не осталось выбора. И не было времени проверять поведанное моей былой возлюбленной: оставалось лишь надеяться на то, что…

– Ты понимаешь – если Дальние отразят этот удар, он испепелит всё на Хединсее, не оставив здесь камня на камне? – в упор спросил я её.

– Понимаю, – ответила она, не моргнув глазом. – Всемогущее небо, Хедин, твое недоверие погубит нас всех! Против Дальних нужна либо Божественная мощь, либо этот Огонь, возжжённый самим Творцом! Может, есть и ещё какие-то способы, но я их не нашла. У тебя имеются предложения получше?!

Предложений получше действительно не имелось, и она прекрасно это знала. Сложные виды магии, как, например, Волшебство Лунного Зверя, хоть и не раз выручали меня в эти последние, воистину безумные дни, сейчас явно не годились – защита Дальних просто обратила бы их мощь против нас самих.

Для того чтобы пробить ход в подземные хранилища всемогущего пламени, требовалась вся моя сила, умноженная магией Талисмана. Под диктовку волшебницы я начал плести заклинания; впрочем, «под диктовку», – пожалуй, несколько сильно сказано: Сигрлинн намечала лишь самые общие, грубые контуры. Постепенно над Главной Башней Хединсейской Цитадели начал возноситься огромный призрачный молот с заострённым концом. Я отродясь не творил ничего похожего и не понимал, зачем Сигрлинн понадобилось это зримое воплощение нашего замысла; но на всякий случай ввел в заклинание несколько предохраняющих сам остров пассажей.

Наконец Сигрлинн остановилась. Лицо её светилось предвкушением мести.

– Начинай! – крикнула она, впиваясь горящим взором в шар Дальних.

И я привёл в действие исполинские запасы накопленной мощи.

Мне показалось, что на мгновение во мне замерла вся жизнь. Уши рванул такой грохот, словно со своих сверкающих скрижалей сорвались все Девяносто Девять заповедных небес. Гигантский молот медленно опустился; заклинание Сигрлинн оказалось без подвоха, Хединсей не задело.

Острие молота проникало всё глубже и глубже, раздвигая пласты Реальности, собранные воедино сложными складками замысловатым моим чародейством. Я уже проделывал нечто подобное, когда спасал жизнь своему Ученику, но тогда всё это едва-едва не кончилось всеобщим светопреставлением, теперь же подчинялось моей воле.

Однако мы не успевали, явно не успевали! В моём сознании взвизгнул Читающий; шар Дальних метнул в нас зелёную молнию. В ней не содержалось никакого особенного волшебства, но силой она была налита поистине до краев, в эту боевую форму колдовства никто не смог бы втиснуть большего…

Выручил Ракот. Он перехватил посланный Читающим тревожный сигнал – и на полпути к острову молния Дальних встретила огромный щит, мгновенно соткавшийся из мельчайших частиц рассеянной Тьмы.

В воздухе возникло неожиданное, стремительное движение, как будто на пути молнии завертелся исполинский водоворот – из потоков Света выныривали по призыву своего былого Властелина мельчайшие частицы Тьмы, рассеянные, совершенно бессильные в одиночку; однако заклятие Ракота заставило их собраться вместе, закрыв путь стремительному полёту зелёного пламени.

Столкновение их отозвалось неистовым воем и свистом рассекаемого раскаленными обломками воздуха. Прянувшая в самую середину щита молния разорвала его, разнесла в мелкую пыль, от создания Восставшего не осталось и следа – но и оружие Дальних, хоть и продолжило свой полёт, но уже очень ослабленным. И хотя никто из нас троих не мог больше ничего ему противопоставить – я был занят большой волшбой Великого Молота, Ракот, покрывшись потом, сжимал себе виски, пытаясь справиться со страшной головной болью, какой всегда отзывается в Маге крушение его защитных барьеров, Сигрлинн же вообще не могла сейчас колдовать, – Пламя Дальних большого вреда не причинило. Рухнуло ещё кое-что из уцелевшего, бастион и две башни, но камни сейчас меня не волновали. Если удастся довести План до конца, крепостные стены Хединсея нам вообще не понадобятся.

На эльфийских кораблях готовили штурмовые мостики; на носах сгрудились высокорослые воины в сверкающих драгоценных доспехах, из-под лучившихся звёздным отблеском шлемов струились мягкие золотистые волосы.

Навстречу им из-за крепостных зубцов не вылетело ни одной стрелы, ни одного камня; воины моего Ученика были надёжно укрыты, слуги Ракота медленно пятились – они испокон веку не выносили эльфийской магии и старались держаться от неё подальше, если не имели противоположных распоряжений своего Хозяина.

Усилием воли я вгонял страшный молот всё глубже и глубже; трещали и лопались невидимые скобы и скрепы, удерживавшие в неподвижности пласты Упорядоченного; спавшие многие тысячелетия чудовища просыпались в заброшенных логовах, вырываясь на свет, сея вокруг себя смерть и разрушение; в необитаемых Мирах рушились горы и реки выходили из берегов; я весь дрожал, меня бросало то в жар, то в холод, мой Талисман содрогался в такт судорожным биениям перенапрягшегося сердца – и, наконец, всё моё существо словно пронзило острой иглой, заставив меня застонать от непереносимой боли, – молот сокрушил последнюю преграду, проложив моим заклятьям дорогу к логову Истинного Огня.

Боль была такая, что я ослеп и оглох, утратив способность говорить; в чувство меня привёл Ракот – весьма неделикатным, однако действенным способом, а именно, сильным ударом в скулу.

– Быстрее! – сжала кулаки Сигрлинн. По её волосам вновь текли струйки золотых искр – ярость придавала ей силы. – Зачерпывай огня и лепи из него шар!

Лепи из него шар! Легко сказать, да трудно сделать. Невольно я восхитился её мастерством, потребовавшимся, чтобы создать Огненную Чашу: Истинный Огонь не желал подчиняться ничьим приказам, он яростно бился в стены магической клетки, языки его неистово бросались на невидимую нить, тянувшую эту клетку вверх; моё заклятье едва-едва выдерживало их неистовый напор.

Передовые корабли эльфов достигли прибрежных камней; выдвинулись штурмовые мостки, шеренги стройных воинов под развевающимися голубыми знамёнами молча устремились на приступ.

Я лепил шар из Истинного Огня – а пласты Реальности уже затягивали страшную рану, нанесённую им чудовищным молотом, созданным мной по замыслу Сигрлинн; в моём распоряжении имелась только одна возможность покончить с шаром Дальних – создать второй снаряд у меня не хватило бы ни времени, ни сил.

Истинное Пламя обратило в пепел одно моё заклятье, другое, третье; я менял их с быстротой карточного фокусника – невероятный темп для Мага, где каждая волшба требует самое меньшее пяти-шести секунд.