Текст книги "Холмс вернулся. Дело Брексита"

– Ты всё-таки считаешь, что люди, стоящие за убийством журналиста, могут быть полезны в нашем расследовании?

– Во всяком случае, я с большим скепсисом отношусь к таким совпадениям. Стоило мне выйти на Дреббера, и он погибает, причём – при весьма странных обстоятельствах. Да ещё подворачивается русскоязычный кэбмен, словно…

Майкрофт вопросительно вскинул брови:

– Словно его нарочно подставили?

– Вот именно. Но подставили наспех, не слишком позаботившись о деталях. Нет, это, конечно, только версия…

– Понимаю. Если твои предположения относительно кэбмена подтвердятся, то полицейские, не будучи посвящёнными в наше дело, фактически поведут его со своей стороны, что увеличит наши шансы.

– Разумеется, – подытожил Шерлок. – Только бы не «напортачил» кто-нибудь вроде Лестрэйда, – угрюмо добавил он. – Знаешь, – чуть помедлив, произнёс Холмс-младший, – ко мне Джим Гриннер обратился с просьбой, когда я «вытряхивал» из него информацию. Я дал слово, что эту просьбу выполню.

Майкрофт вопросительно поднял брови.

– В общем, он заверил, что никто из его коллег по «Гардиан», работавших над материалами про Айсдена, никогда не был связан с русскими службами. По его сведениям, которые он, впрочем, не смог ничем подтвердить, всех этих людей пыталось вербовать ЦРУ США, предполагая то же самое – наличие связей с Москвой. Но в какой-то момент американцы к ним всем потеряли интерес. Ты можешь как-нибудь проверить это по своим каналам?

– Хм… Попробую. Он тебя просил именно об этом?

– Нет, разумеется. Он просто хотел, чтобы этим ребятам не трепали нервы наши службы.

– Ну, этого гарантировать я не смогу.

– Конечно. То же самое я сказал ему, пообещав приложить усилия, чтобы его просьба всё же была выполнена. Но если эта информация подтвердится, я сэкономлю время, не отвлекаясь на тупиковый вариант.

– М-да. Это резонно, – задумчиво произнёс Майкрофт. – Я, конечно, попытаюсь получить информацию. Хотя странно, что у МИ-5 в таком случае возник запрос на отработку этого следа.

5 июня 2018 г., вторник. 15:57 по Гринвичу

Лондон. Бэйкер-стрит, 221 Б

В гостиной появилась хозяйка, миссис Хадсон. С газетой в руке она прошаркала своей старческой походкой в сторону сидевших за столиком Холмса и Уотсона.

– Ужасное преступление на Брикстон роуд! Убит американский журналист, – гортанным голосом произнесла она. – Слава Богу, дело ведёт инспектор Лестрэйд. Газетчики пишут – лучший инспектор Скотлэнд-Ярда.

– Миссис Хадсон, не упоминайте, пожалуйста, этого самодовольного осла! – с лёгким раздражением в голосе, поморщившись, отозвался Уотсон.

– Но так написала «Таймс», доктор!

Уотсон едва заметно фыркнул и, ухмыльнувшись, покосился на Холмса.

Пожилая хозяйка перевела взгляд на детектива:

– Скажите, мистер Холмс, а это правда, что у Элли Гулдинг – роман с принцем Гарри?

Сыщик поморщился и с недоумением, прищурившись, покосился на Уотсона. Тот уже просто не мог сдержать бурной радости по поводу происходящего и громко расхохотался, ни много ни мало сложившись пополам.

– Извините, Миссис Хадсон! Но с чего вы взяли, что мистер Холмс что-то знает об этом?

– Ну, как же, доктор! – растерялась хозяйка.

А детектив, наморщив лоб, в этот момент, судя по всему, копался в своей голове, тихо бормоча «Гулдинг… Гулдинг…».

– Не старайтесь, друг мой! – прореагировал Уотсон, вволю насмеявшись, но всё ещё довольный возникшему казусу, вызванному незадачливым вопросом наивной пожилой женщины.

– Ведь ваш брат, Майкрофт, я знаю, занимает высокую должность. Он наверняка в курсе интриг и скандалов Букингемского дворца, – пояснила она.

Теперь уже улыбнулся Холмс:

– Про романтические отношения наследного принца Объединённого Королевства вы тоже узнали из «Таймс», миссис Хадсон?

– Нет, я прочла об этом в «Сан» и просто хотела узнать, правда ли это.

– Не обижайтесь, миссис Хадсон, – снова заговорил Уотсон, – но в кругозор мистера Холмса, который всем нам известен своими выдающимися способностями и богатыми знаниями, всё же не вмещается светская хроника, и слухи из жизни «селебритиз» остаются за пределами его восприятия.

– Однако я обязательно поинтересуюсь у Майкрофта при встрече, если вам действительно интересно это.

Холмс, лукаво прищурившись, покосился на Уотсона, который расплылся в добродушной улыбке.

– Как вы сказали? Гулдинг?

– Это раскрученная поп-певица, – уточнил Уотсон. – Особую известность, в том числе за пределами Британии, получила после того, как песня в её исполнении прозвучала в кассовом голливудском кинофильме о том, как романтичны садомазохистские наклонности американских миллиардеров, – разъяснил он, ухмыляясь.

6 июня 2018 г., среда. 12:32 по Гринвичу

Лондон. Бэйкер-стрит, 221 Б

– М-да… Между тем, страсти вокруг Брексита не утихают и на страницах наших газет и интернет-изданий, – произнёс сидевший у столика в гостиной Холмс, задумчиво пробегаясь глазами по глади смартфона. – Вот что интересно, Уотсон, – обратился он к доктору, расположившемуся в соседнем кресле. – Вэб-ресурс «Уайрд» 30 января сообщал: «Мы по-прежнему не знаем, какое влияние, если оно было, оказала российская дезинформация на исход референдума по Брекситу… По всей видимости, пройдет несколько месяцев, пока будут подготовлены окончательные отчёты…». При этом в материале указывалось, что единственная российская государственная медиа-корпорация, вещающая в странах Запада, по данным этого ресурса, распространила в сети шесть «твитов» на тему Брексита. И тут же приводились сведения портала «Баззфид», согласно которым перед голосованием тринадцать тысяч «ботов» агитировали за выход из состава ЕС, но лишь один процент из них был создан российскими пользователями. А вот статья «Файнэншл таймс» от 7 марта. «Существует риск, что Брексит сделает Британию беспомощной и изолированной». И на что, вы думаете, ссылался «Эф ти»? Первое – нашумевшее введение президентом США тарифов на импорт стали и алюминия. Второе – «основательное предположение», что «бывший русский шпион Семён Кругаль и его дочь Евгения, возможно, стали жертвами атаки, за которой стоит Россия». После ставшего уже нормой в СМИ Королевства утверждения о наличии факта российской агрессии против Британии следует фраза: «Хотя мы многого не знаем об атаке на мистера Кругаля и его дочь, глава МИД Морис Джейсон уже заявил о готовности дать «жёсткий ответ», если эти люди будут признаны жертвами действий России». Однако его слова, как указано далее, вызвали скепсис со стороны политиков Королевства, критикующих Брексит. Они настаивают, что Британия сможет нанести гораздо более ощутимый удар по России, действуя совместно с другими членами ЕС и, конечно, с США.

– Ну и что? – подал голос доктор.

– «Предположение», «возможно», – проворчал Холмс. – Заметьте, Уотсон: авторы не объясняют, на основании чего сделали вывод, что Брексит помешает Лондону сотрудничать с Вашингтоном во внешней политике, в том числе – при проведении общей линии в отношении России. В середине марта, как мы хорошо помним, премьер Теодора Эйприл объявила о высылке 23 российских дипломатов в связи с делом Кругалей, сославшись на Венскую конвенцию. Она назвала этих представителей России «необъявленными офицерами разведки» и дала им неделю, чтобы покинуть пределы Британии. А на следующий день интернет-портал «Бизнес-Инсайдер» буквально в заголовке утверждал, что российский лидер «по-видимому, проверяет, насколько изолирована Британия после Брексита, и результаты этого теста его не порадуют». Издание повторяет общепринятую нашими СМИ «мантру» о том, что за отравлением Кругалей стоит Москва. И называет мотивом атаки на бывшего агента русских попытку проверить степень «изолированности» Лондона после референдума.

– К чему вы всё-таки клоните, дружище? – пожал плечами Уотсон.

– Идём далее, – продолжал Холмс. – Интернет-издание Конгресса США «Хилл» 20 марта настаивало: «Западным спецслужбам сообщали с 2014 года, что Россия запустила кампанию по политической дестабилизации, нацеленной на разрушение Евросоюза». Далее – пояснение: «Россия конкурирует с ЕС» за влияние на территории бывшей империи. В Евросоюзе именно Британия обычно выступает в роли наиболее жёсткого критика России». Негусто. И если неконкретные ссылки на неназванные спецслужбы и таинственные источники как-то можно объяснить, то совершенно неясно, почему абстрактная «критика» в адрес России должна стать основанием для летальных атак со стороны Москвы, – рассуждал вслух детектив.

– Ну, а чему, собственно, удивляться? – вяло поинтересовался доктор. – Для наших СМИ всегда было признаком дурного тона говорить про Россию хорошо. Исключений на всём историческом пути не так много, насколько я знаю. А уж в сегодняшних условиях жёсткого противостояния с Москвой… Вас беспокоит традиционная антироссийская линия британских масс-медиа? – ухмыльнулся Уотсон. – А смысл?

– Сейчас поймёте, дружище. Кстати, последнюю цитату я привёл из американского издания.

– Которое, в свою очередь, ссылается на линию Лондона в отношении Москвы.

– Именно. Но сейчас – не о том. Идём дальше. «Гардиан» в редакционной статье от 23 марта, цитируя премьера Эйприл, заявила, что Россия показала свою враждебность «мировому порядку, основанному на международных правилах». А Британия вместе с ЕС занимает общую позицию по этому вопросу. И далее: «Лидеры Евросоюза разделяют мнение Британии, что, весьма вероятно, именно Россия стоит за отравлением в Кентербери. Обратите внимание: «весьма вероятно». Ведь это фраза из риторики наших политиков, введённая ими в оборот и неоднократно употреблённая в ходе скандала вокруг «дела Кругалей». Но ещё любопытнее термин «международные правила». Видимо, это нечто отличное от официального международного права. Но что это за правила, можно догадываться, учитывая опыт ударов по Ливии в 2011-м.

– Что вы имеете в виду?

– Это отдельная тема. И касается она, кстати, не только «ливийских» событий. Я ещё вернусь к этому, – хмуро пробубнил детектив. – Сейчас наибольший интерес для моего дела представляет следующее. «Таймс», также 23 марта, сообщила об утечке, согласно которой, помимо Лондона, Вашингтон и «до 20 европейских стран» намерены выслать «российских дипломатов, связанных со шпионской сетью Москвы». Совсем любопытно! Высылка дипломатических работников, пойманных на деятельности, несовместимой с их обязанностями, это общепринятая практика. Но вы когда-либо слышали, чтобы сразу нескольким сетям разоблачённых шпионов в целом ряде стран дали возможность продолжить пребывание и осуществлять свою деятельность? Если все эти люди оказались уличены в шпионской деятельности, чего тогда ждали в европейских столицах? Призыва из Лондона? Ответ очевиден: вероятнее всего, никаких фактов противоправной деятельности высылаемых дипломатов на момент демарша не было. Всё это не более, чем яркая декорация для СМИ. Ну да ладно. Самое интересное для нас, Уотсон, впереди. Лондон, как я сказал, объявляет о высылке 23 российских дипломатов. К акции присоединяются США и ряд стран ЕС. Правда, премьер-министр Чехии признался, что выслать сотрудников посольства России в Праге было решено «по просьбе» премьер-министра Британии. Иными словами, под дипломатическим давлением. Во многих европейских столицах ограничиваются отправкой в Россию от одного до четырех чиновников. Внимание: США возвращают в Москву 60 дипломатов! И что примечательно: в дальнейшем именно США вводят очередные санкции против России из-за пресловутого «дела Кругалей». Разве это не сигнал, что основным организатором всей крупномасштабной акции, которую мы наблюдаем, является вовсе не Лондон, а Вашингтон?

– Вы действительно так полагаете?

– Увы, друг мой. Это неприятно признавать, но… Кстати, заметьте: в ответ Кремль тоже выслал 23 сотрудников нашего посольства в России. Кроме того – закрыл генконсульство в Петербурге и прекратил деятельность в стране Британского совета. И вот ещё что. Это мне поведал Майкрофт. В материале русской службы «Голоса Америки» от 28 марта говорится со ссылкой на одного польского обозревателя, что, по его мнению, если госпожа Эйприл «открыто и официально говорит об ответственности российских спецслужб за попытку отравления Кругаля, значит, у британских органов есть серьёзные доказательства». Как вам, доктор? Приятно, как ни крути, осознавать, что есть страны, элиты которых лояльны к британской короне не меньше верноподданных Её Величества.

– Пожалуй, в данном случае – даже больше многих из них, – ухмыльнулся Уотсон.

– Вот именно. Варшава пошла на внешнеполитический конфликт с Москвой, не имея на руках никаких фактов. Но далее, – продолжал Холмс, – автор переходит к Чехии, где, как он отмечает, необычно большое количество дипломатов из России – 93 человека. Однако выдворены будут лишь трое. В материале это объясняется тем, что в России находятся всего 16–18 представителей Праги, и ответная высылка из России чешских дипломатов может вызвать «паралич» работы дипмиссий Чехии в России.

– Что же здесь не так? По-моему, всё вполне логично и убедительно.

– А суть в том, что ещё до публикации этого материала президент Чехии в интервью пражскому телеканалу заявил, что считает недостаточным голословное обвинение России в причастности к отравлению в Кентербери. В этой небольшой восточноевропейской стране за внешнюю политику отвечает не президент, а правительство. Но сейчас формальный руководитель страны обладает широкой поддержкой избирателей и населения в целом.

– Министры не захотели ссориться с президентом?

– Полагаю, да. Его позиция по России может быть обусловлена чешскими интересами в экономике, и в таком случае выступать против линии главы государства – это дополнительный риск для политического равновесия внутри страны.

– Выходит, правящие круги в Чехии в большей степени, чем в Польше, заинтересованы в поддержании отношений с Москвой, – озвучил доктор свой вывод.

– Вероятно. Но меня, Уотсон, в этой истории интересует именно факт отсутствия каких-либо доказательств у Лондона по «делу Кругалей», которые можно было бы предъявить европейским союзникам, – отчеканил детектив, ткнув указательный палец в стопку газет.

– Вы хотите сказать, дружище, – доктор изобразил лёгкую растерянность на лице, – что вся эта история с отравлением может быть выдумкой?

– Хотел бы ошибиться. Но вот что любопытно. Параллельно с «кентерберийским скандалом» возник ещё один, вокруг предполагаемых химических атак в Сирии. Когда в начале апреля, в разгар дипломатических «дрязг» между Москвой и Лондоном, прошла информация, что в городе Дума войска Асада, которого поддерживает Россия, предприняли химатаку против собственных сограждан, это вызвало бурю негодования у нас и наших союзников. Новость удачно ложилась в общий контекст обвинений в адрес Кремля. Но Минобороны России не просто официально опровергло информацию об атаке, а заявило о наличии многочисленных доказательств обратного – факта постановки этого инцидента и, соответственно, провокационности самого сюжета. Причём, заметьте, без каких-либо «весьма вероятно». В провокации Москва обвинила Лондон и Вашингтон. – Холмс в очередной раз поймал скептический взгляд доктора. – Я бы тоже не стал придавать значения этой «сирийской» истории, если бы не странности и нестыковки в мартовском скандале в Кентербери.

– Вы всё-таки предполагаете, что никакого отравления в марте тоже не было? Хорошо. Допустим, это такой хитроумный ход наших политиков, которым зачем-то очень нужно было ухудшить и без того сложные отношения с Россией. Ну, а вас почему это беспокоит?

– Знаете, Уотсон, – помедлив, произнёс детектив. – Дело таинственного «русского» следа в референдуме по Брекситу всё больше напоминает мне историю с отравлением, детали которого не вызывают никаких сомнений, но отчего-то не подкреплены доказательствами даже для собственных союзников.

В голосе детектива слышалась усталость, и как показалось Уотсону, даже просквозила растерянность, что для выдающегося сыщика было довольно необычно.

– Холмс, – отозвался доктор, – я знаю вас много лет. Вы никогда не терпели поражений. И уж если именно вы взялись за это дело, значит успех гарантирован, – попытался он подбодрить друга.

Детектив молчал. По его сумрачному виду было понятно, что порция незатейливых комплиментов Уотсона – слабый аргумент в сложившейся ситуации и едва ли подскажет верный выход.

– Видите ли, Уотсон, вскоре после встречи с Майкрофтом в его кабинете на Даунинг-стрит я нанёс ему визит в «Диоген», чтобы получить кое-какие разъяснения по поводу этого необычного задания, которое он мне поручил.

– С этим связаны ваши упоминания военных акций в Сирии и Ливии? Опять же, не могу похвастать, что вижу связь.

– Меня волновали странности первой беседы с братом. И вот какую неприглядную картину он нарисовал.

Несколькими днями ранее. 27 мая 2018 г., воскресенье. 16:31 по Гринвичу

Лондон. Клуб «Диоген»

– Ты хотел обсудить со мной что-то. Уже есть первые результаты?

– Пока нет, Майки. Но у меня уже накопились вопросы. Ты ведь что-то явно не договорил на Даунинг-стрит.

Майкрофт потупил взор.

– Видишь ли, Шерлок… – начал он и запнулся.

– У тебя случилось что-то серьёзное, Майк.

– Мой мальчик, для меня очень важно, чтобы ты помог в деле, о котором мы говорили. Выполнив поставленную задачу, ты наилучшим образом не только решишь свои проблемы, но и выручишь меня. Однако ты правильно заметил недосказанность в моих словах. Людям, которые определяют внутреннюю и внешнюю политику, в самом деле, не следует безоговорочно доверять, о чём я тебе уже говорил неоднократно. – Майкрофт чуть помедлил. – Но есть и другие обстоятельства. Ты, конечно, помнишь наши недавние совместные с американцами и французами удары по Сирии весной. Чему ты улыбаешься?

– Когда Трамп решил поиграть мускулами и продемонстрировать решительность в отношении Дамаска. Ты рассказывай, а я потом объясню причину своего веселья.

– Да. Дело в том, что акции предшествовали ожесточенные дискуссии в лондонских кулуарах: принимать Британии в этом участие или нет. Я выступил категорически против, обосновав это наличием твёрдых позиций Москвы в регионе и её готовностью поддержать Асада военным путём. Мне парировали, что у разведок пяти ведущих стран англо-американского союза есть неопровержимые доказательства применения режимом Асада боевых отравляющих веществ против умеренных оппозиционеров в Сирии, включая группировки, которые патронируют наши службы. И если Лондон откажется вместе с Вашингтоном и Парижем наказать диктатора, это будет воспринято и союзниками, и противниками, как слабость перед напором Дамаска, Тегерана и Москвы. Я же, в свою очередь, напоминал оппонентам про «ливийское» досье, которое было изначально «фэйковым», о чём все мы теперь знаем из доклада Палаты общин, опубликованного в сентябре 2016-го. Участие Лондона в тех событиях, состоявшее не только в ударах авиации и ВМФ, но и в наземных действиях сил спецназначения, легло пятном на репутацию бывшего премьера. И ни у кого не возникало сомнений, чей заказ он отрабатывал, когда весь мир увидел восхищённые возгласы этой стервы во время просмотра кадров самосуда толпы над низверженным Каддафи. «Сирия – не Ливия, – подводил я черту под своими рассуждениями, – и здесь военное вмешательство Лондона во имя интересов Вашингтона, чем бы это ни пытались прикрыть, может привести к открытой военной конфронтации как с Тегераном, так и с Москвой. При этом в случае втягивания в полномасштабную наземную операцию из-за угрозы столкновения с русскими мы не сможем рассчитывать даже на ощутимую поддержку Израиля, несмотря на решительные действия Тель-Авива против проиранских боевиков».

– Ты имел в виду авиаудары их ВВС по позициям «Хезболлы» в Сирии?

– Да, но не это главное. Русские в Сирии с их базами и новейшими образцами вооружения, многие из которых оказались полной неожиданностью для наших экспертов, их уровень сотрудничества по сирийскому досье с тем же Ираном, занимающим столь важное геостратегическое положение в регионе. Добавить сюда наши противоречия с соседней Турцией, остающейся в составе НАТО, но следующей абсолютно независимым курсом…

– В общем, твоим возражениям не вняли. А что Беллинджер?

– В том-то всё и дело, Шерлок. Я рассчитывал на его поддержку. Ведь в приватных беседах мы довольно часто затрагивали различные сложные темы, касающиеся рисков Британской Короны на мировой арене. И он практически всегда соглашался с моими доводами, в том числе – по ближневосточному узлу. А зачастую и консультировался со мной. Я полагал, что через него смогу повлиять на позицию действующего премьера Эйприл, у которой уже есть негативный пример её предшественника. Однако, к моему недоумению, лорд в решающий момент никак себя не проявил, по сути, самоустранившись.

Майкрофт взял паузу и придвинул к себе чашку кофе, стоявшую на столе чуть поодаль. Его сумрачное лицо отображало тягостную задумчивость. Отхлебнув, он продолжил:

– Всё это происходило ещё зимой, за несколько месяцев до удара. А в апреле я показывал материал американского журнала «Нэшнл Интрест», представляющего собой, по сути, площадку для ведущих специалистов США в области международных отношений. Я говорил: «Видите, американцы дают слово авторитетному отставному российскому генералу, предупреждающему об угрозе реальной войны между Россией и коллективным Западом – ни много ни мало. И высказаться ему дают на фоне почти полной атрофии взаимоотношений Москвы и Вашингтона. Это важный сигнал». Знаешь, что мне отвечали? «Их главред продался Кремлю».

Майкрофт умолк. На сером лице сохранялось тягостное выражение.

– Значит, я оказался прав, – отозвался Шерлок. – Я сразу догадался, Майки, что возникшие у тебя проблемы связаны с твоей позицией. Но я, сам того не ведая, угадал даже конкретный эпизод – удар по Сирии, чем успел поделиться с Уотсоном.

Майкрофт улыбнулся:

– Узнаю своего брата. Никогда не сомневался в твоих способностях, мой мальчик.

– Хотя это тот случай, когда я предпочёл бы ошибиться в своих догадках.

– М-да… Я – тоже. Но факты – вещь упрямая. В Сирии наши «псы войны» уже столкнулись лицом к лицу не только с подразделениями Асада, подготовкой которых занимаются советники из Москвы, но и со своими русскоязычными «коллегами», воюющими в Сирии по найму. И как показали события в Восточной Гуте, эти схватки далеко не всегда заканчиваются удачно для наших парней. В конце марта они оказались «запертыми» на этом блокированном клочке сирийской суши, не имеющем выхода к морскому побережью.

– Было много крови? – озабоченно поинтересовался Холмс-младший.

Однако Майкрофт ничего не ответил. Выдержав паузу, он продолжил свои мысли вслух.

– Вызывает беспокойство также и то, что свой голос по сирийскому вопросу всё громче подаёт Пекин. Китай стал чаще сигнализировать, что его интересы отнюдь не ограничиваются Дальним Востоком и какими-нибудь африканскими прериями.

– Если я уловил, ты – про апрельский протест их МИДа против этих совместных с американцами и французами ударов по Сирии?

– М-да. И не только. Я неоднократно в ходе дебатов за закрытыми дверями указывал на опасность военно-политического союза Москвы и Пекина. А в ответ слышал: «Они блефуют», «Китай зависит от торговли с Европой и США», «Изоляция России сделает её сговорчивой и неинтересной для китайцев». Эти профессионалы в области сдерживания «русского медведя», словно страусы, не желают допускать самую неприятную для Запада перспективу.

Майкрофт поднялся из кресла, подошёл к своему столу и, открыв один из ящиков, извлёк оттуда папку с какими-то бумагами.

– Вот, – протянул он папку брату.

– Что это?

– А ты открой, прочти. Я пока заварю ещё кофе.

«Совершенно секретно… Премьер-министру Объединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии… 7 сентября 2017 года… Отчёт… Перспективы и риски Объединённого Королевства в случае усиления конфронтации между США и Россией в Балтийском регионе».

– А какая связь? – задался вопросом вслух Шерлок.

– Сейчас поймёшь.

«…Параграф 1. Сенат и Палата представителей Конгресса США утвердили, а президент страны подписал законопроект, дающий возможность преследовать компанию любой юрисдикции, принимающую участие в развитии, техническом обслуживании или модернизации трубопроводов, по которым поставляются углеводороды из России.

Однако в ведущих странах ЕС (прежде всего – в Германии) вопрос поставок по трубопроводам из России природного газа воспринимается как сугубо экономический. В связи с этим ограничения, введённые Вашингтоном, вызывают в соответствующих столицах открытое неприятие. МИД Германии заявил, что эти меры ни в коем случае не должны быть противопоставлены европейским интересам. Соратник федерального канцлера по христианско-демократическому союзу (ХДС) возразил главе МИД, представляющему социал-демократическую партию Германии (СДПГ), упрекнув его в популизме накануне сентябрьских выборов в Бундестаг. Однако вместе с МИДом Германии негативное отношение к американскому законопроекту выразил и канцлер Австрии. Кроме того, официальный представитель Брюсселя заявил, что новая норма «несёт потенциальный ущерб энергетической независимости Евросоюза». А глава Еврокомиссии призвал к срочному рассмотрению ответных мер ЕС на принятый в США закон. Также в Европе его раскритиковали независимые эксперты, указав на заинтересованность Вашингтона в создании условий для поставок сжиженного природного газа (СПГ) из США в страны ЕС. Аналогичного мнения придерживаются торгово-промышленные круги по обе стороны Атлантики.

Тем не менее первый танкер с объёмами для Европы прибыл ещё в апреле 2016 г., в Португалию. Первая поставка в Польшу состоялась в июне 2017 г. А власти Литвы договорились о поставках СПГ из США.

На этом фоне «Уолл Стрит Джорнэл» спрогнозировал ценовую войну между поставщиками СПГ из США и российской газовой корпорацией. В подтверждение своей версии издание сослалось на данные одного из международных ценовых агентств, в которых, однако, отсутствовали подробности, что затрудняло объективное сопоставление. При этом эксперт, на которого указало издание, сделал вывод, что СПГ из США сможет конкурировать с российским газом. Но в ходе своего анализа данный специалист не учитывал, что объёмов американского газа на рынке Европы пока недостаточно для влияния на ценообразование. Изменение этой ситуации потребует новых мощностей по перевалке: до 2020 г. в США планируется ввести в строй ещё четыре терминала. В Европе пока не хватает мощностей для хранения значительных объёмов СПГ. Таким образом, в ближайшие годы поставки из США не смогут ударить по позициям русских на рынке Европы…».

Шерлок пробежался взглядом по заключительным абзацам параграфа, где приводились конкретные данные о сроках ввода в эксплуатацию новых мощностей и их параметрах, и перешёл к следующему.

«Параграф 2. Помимо России, на данный момент в мире немного источников, откуда Германия могла бы быстро получить значительные объёмы энергоносителя. Кроме того, транспортировка объёмов в Германию по дну Балтийского моря примерно на 40 % дешевле доставки по наземному трубопроводу через Украину. Более того, не только Германия, Франция, Бельгия и Нидерланды, но и Британия в случае прокладки второй газовой трубы из России в акватории Балтийского моря, вероятнее всего, смогут платить за энергоноситель меньше, если исходить из данных аналитиков в Брюсселе.

МИД Польши с его выраженной антироссийской позицией и готовностью импортировать СПГ из США признал, что это произойдёт лишь при наличии конкурентной цены, и указал на слишком высокую стоимость этих объёмов относительно газа, который можно получать из России по трубопроводам.

Таким образом, в континентальных странах ЕС наблюдается осознание, что их экономики остро нуждаются в стабильных поставках больших объёмов природного газа. А единственная сторона, которая гарантирует себе выгоду от поставок с побережья Мексиканского залива – это сами США. И учитывая инвестиции в развитие владельцев мощностей по перевалке СПГ в данном регионе, возможности реализации продукта из США по всему миру будут только расти. При этом в документах европейских чиновников звучит мысль, что вложения европейских стран в новые мощности для приёма и хранения этих объёмов могут не окупиться, если в силу рыночной конъюнктуры или каких-либо иных обстоятельств американские танкеры, которые могли бы доставить СПГ в Европу, будут перенаправляться в другие регионы.

Наличие этих факторов дало основания Берлину, Вене и Брюсселю заподозрить Вашингтон в попытке недобросовестной конкуренции.

Американские эксперты также отмечают, что продолжение поставок природного газа из России в Европу важно для всех европейских участников рынка…».

В этот момент Майкрофт вернулся к столику с двумя чашками кофе в руках.

– Обрати особое внимание на параграфы 3 и 4.

Шерлок последовал совету и перенёс взгляд на третий параграф.

«Параграф 3. Новые меры давления Белого дома в отношении России отличаются отсутствием механизма их отмены, а значит – не могут стимулировать Кремль изменить своё поведение в сфере международной политики. В экспертном сообществе США также звучат голоса опасения, что нынешний режим жёсткого давления на Москву может привести к самым тяжким последствиям, не исключая полномасштабную войну.

Эти настроения усугубляются тем фактом, что в июле т. г. прошли первые в истории совместные военно-морские учения России и Китая в Балтийском море. «Морское взаимодействие» проводится ежегодно, но до сих пор данные учения всегда проводились в Тихом океане. Военные специалисты сошлись во мнении, что налицо – новая концепция международной безопасности, которая характеризует готовность Пекина к военному взаимодействию с Москвой.

Существует важное обстоятельство. Появление китайского флота в балтийском регионе служит ясным сигналом, что Пекин рассматривает акваторию Балтики как зону своих жизненно важных интересов, прежде всего – торгово-экономических. Китай в течение нескольких лет твёрдо и последовательно воплощает в жизнь проект «Нового шёлкового пути», и балтийское порты – это ключевые точки, через которые должны идти потоки китайских товаров в Европу. В свою очередь, для России участие в таком грандиозном проекте – возможность повторить исторический опыт «пути из Варяг в Греки», то есть стать наиболее рациональным транспортным коридором, на этот раз – между Китаем и Европой. Интересы Москвы и Пекина в этом регионе полностью совпадают. И в таком случае появление китайских военных кораблей здесь – не разовая акция. Так, в приуроченном ко дню ВМФ России торжественном военно-морском параде, прошедшем сразу же после совместных военно-морских учений двух флотов в Финском заливе, приняли участие, в том числе, корабли ВМФ НОАК. По масштабу проведения, количеству задействованных кораблей и самолётов мероприятие можно было сравнить с Парадом Победы 9 мая т. г. в Москве…».