Текст книги "Падший ангел"

Падший ангел
Никита Белугин

© Никита Белугин, 2023

ISBN 978-5-0056-6950-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Как-то раз мне пришёл на ум такой глупый и бессмысленный вопрос: в каком доме я бы предпочёл жить, если бы мне предложили выбрать, в красивом и нарядном доме, но неуютном и некрасивом внутри, или в убогой избе, но с шикарной внутренней отделкой? Конечно любой здравомыслящий человек ответил бы, что не то и не то, или любой из домов, но с тем чтобы довести до ума недостающую красоту внутреннюю или внешнюю.

Вопрос этот не так глуп, как кажется на первый взгляд, ведь многие ответившие «и то, и то», то есть выбирающие любой из домов, «с тем чтобы доработать», на самом деле разрушили бы свои дома, потому что они «доработали бы» и то, что уже красиво, то есть либо внутреннее (как было условлено в глупом вопросе), либо внешнее. Таким образом, сев на двух стульях, их (или Ваш) дом не был бы красивым не внутри и не снаружи. «Но зато не был бы и позорен» – возразили бы мне такие. Что ж, с этим невозможно не согласиться.

1

В продолжение темы внешности… Бог «одарил» меня такой внешностью, за которую я стыжусь всю свою жизнь, то есть уже двадцать пять лет. В школе я выглядел как-будто я уже учился в институте, а в институте я выглядел как будто я уже большой начальник, ну или какой-нибудь боец-гладиатор. Это конечно страхует меня всю мою жизнь, часто я сам этого не замечал, как меня уважали незнакомые сверстники по единственной этой причине, – хотя я думал, меня действительно уважали, то есть за какие-то внутренние качества. Не знаю, это ли «уважение» сформировало мой характер, но характер мой отнюдь никогда не соответствовал моему телосложению. Я даже как-то раз сравнил себя с заточённым в тюрьме. Все всегда видели меня не таким, каков я есть. Может быть хитрый плут на моём месте пользовался бы этим, тем же женским полом и их вниманием, но я опять же был далеко не хитрый, а напротив прост «как два рубля», и сколько я опережал своё развитие внешне, настолько же может быть я отставал в нём от ровесников в понятиях и мыслях. Я никогда не стремился «стать взрослым», как все они, меня устраивала моя жизнь с родителями (и сейчас устраивает), моя ходьба пешком или езда на общественном транспорте и я не разделял всеобщего стремления скорее жениться и обзавестись собственным транспортом.

Теперь к самой истории, которую я взялся описать. У нас на лестничной площадке есть квартира, которую постоянно сдают и никак не могут её продать, поэтому и сдают, чтобы не простаивала даром. Дело было когда я заканчивал школу. Я шёл с занятий, – известно, что в старших классах уже не носят рюкзак, а берут лишь тетрадки, да ручку, завёрнутые в пакет, – с таким пакетом я, уставший, поднимался к себе домой. Я был голоден и от этого был несколько в дурном настроении, – может и не только от этого, но и от этого тоже. Надо сказать, что лестничная площадка в нашем доме, в подъезде, довольно тесная, не как в новых больших домах, или в старых, построенных пленными немцами. Я поднимаюсь на свой этаж и вижу стоит девушка в банном светлом махровом халате, а рядом с ней какой-то рабочий, вместе они что-то разглядывают у счётчика. Ещё одна особенность нашего дома это то, что двери в квартиры расположены в небольших предбанниках, по две штуки на предбанник. Девушка с завёрнутой полотенцем головой, очевидно только что помывшая волосы, стояла, несколько загородив мне проход «в мой предбанник». Она очевидно думала, что я должен был подниматься дальше, на какой-нибудь другой этаж. Я же в своём голодном тупом состоянии, да ещё и с врождённой, как говорят, скромностью, не зная как «отодвинуть её», встал перед ней и стал ждать пока она поймёт, что загородила мне проход. Сразу скажу, что она была новым жильцом в той вечно сдаваемой квартире. Сложно описать её взгляд на меня, во время моего секундного ожидания, не описав, что это была за девушка, какой это был тип не только девушек, а тип людей вообще.

Честно говоря сложно описать и сам этот тип… Он крайне редок и вам повезёт, если вы встретите хотя бы одного такого человека за целую жизнь. Но всё-таки, как его описать? Я теряюсь в рассуждениях. Если назвать их «солнечными», то люди скажут: «А, так таких мы встречали и не одного или двух, таких очень много.» Если к наименованию «солнечные» прибавить, что они далеко не святые, то солнечность их как-то марается такой оговоркой. Что ж, может быть в этом их и особенность, что в них уживается и то и то.

Девушка глянула на меня серьёзным, но в то же время весёлым взглядом, как бы готовая к какой-нибудь моей просьбе, выслушав которую, непременно бы как-нибудь помогла, как могла. Я сделал может быть какое движение, рукой или взглядом, так что она тут же поняла куда я направляюсь, тут же поздоровалась и отпрянула, как солдат по стойке смирно, в сторону. Я тихо, но сурово сказал «здрасти» и прошёл домой.

2

Девушка эта, не успев ещё заехать, сделала заявку в конторе кабельного телевидения и я застал её в подъезде, когда к ней пришёл мастер оттуда и она, не знаю зачем, наблюдала как мастер подключает кабель к её квартире. Я слышал её весёлую речь, когда поднимался, мастер тоже что-то ей отвечал.

Чтобы не оттягивать, скажу сразу, эта девушка в меня влюбилась. Может быть какая из читательниц, прочтя моё заключение, скажет язвительно: «С чего это, Вы, вдруг так уверены в себе, что прямо заявляете о таком сокровенном и недоступном для глаз, чувстве?» На это прямо отвечу, что я бы рад был, если бы чувство это в ней не зародилось и не почувствовать на собственно себе всю силу его. Но я забежал сильно вперёд.

Любви с первого взгляда конечно не существует, может быть как зерно растения, попавши в землю, не прорастает сейчас же. Наверно она меня потом увидела ещё раз и ещё раз, потом от нечего делать размышляла и так заразмышлялась, что и думать ни о чём другом впоследствии уже не могла, кроме как (как это ни нескромно звучит) обо мне.

Не знаю до сих пор, сколько ей лет тогда было, я, опять забегая вперёд, скажу, что намеренно ничего про неё не узнавал и даже не рассматривал её лицо. Но судя по всему, ей было лет двадцать – двадцать пять, а может и под тридцать, но никак не более двадцати семи лет, думаю… Она поселилась с парнем в эту квартиру, детей у них не было, зато было всегда много гостей… Её звали Екатерина – не Катя или Катька, – а именно все её звали полным именем Екатерина или ласково Екатеринка, может быть от удовольствия общения с ней и желая и самим её порадовать таким уважительным наименованием. Она как-то быстро сошлась с моими родителями и те тоже между собой, обсуждая её, называли её исключительно Екатерина, как и друзья и подруги её, приходившие к ним, с её сожителем, в гости и голоса которых с этим именем иногда доносились до моего слуха из подъезда.

Я сначала составил мнение об этих новых жильцах, как об пропащих кутилах, которые вечно дебоширят и пьют с гостями. И даже весьма утвердился в этом мнении после одного ночного скандала, произошедшего у них. Вернее скандал-то происходил без них, но по их косвенной вине. Однажды ночью к ним пришёл какой-то дебошир, названивал к ним в квартиру, затем, когда ему никто не открыл, он стал колотить со всей силы в дверь, после чего ему тоже никто не открыл, тогда он, громко бранясь, пошёл обратно, по пути пиная перила, а спустившись на первый этаж, оторвал со стены почтовый ящик, первый приглянувшийся, а не принадлежащий тем хозяевам, к которым он приходил. Выйдя на улицу, он оторвал доску объявлений и вместе с объявлениями запустил её куда-то в кусты.

Вывод все соседи сделали один, что у них в доме завелась паразитическая компания, и стали шушукаться и обсуждать их квартиру. Но как же они приятно были удивлены, когда по прошествии недели, тот самый ночной хулиган сделал обход по всем без исключения квартирам в сопровождении нашей соседки Екатерины;

...

конец ознакомительного фрагмента