Текст книги "Долина Дюн – II"

Глава VI

Сговор против короля

Под утро Кларисс приснился кошмар – словно она ещё маленькая девочка, которой дядя привёз отрезы тканей для кукол. Она сидит на лужайке и раскладывает яркие лоскуты, размышляя о том, как мама ей поможет сшить первые наряды. Над головой сияет солнце, слышен грохот волн, разбивающихся о стену замка. На соседнем холме пасутся овцы, щипая молодую траву. Кларисс понимает, что она счастлива в этом моменте – у неё впереди долгие вечера за шитьём, в результате чего появится несколько новых кукол и ворох миниатюрных платьев из разноцветных тканей.

Резкий порыв ветра раскидывает лоскуты, из-за чего они застревают в высокой траве. Кларисс пытается их собрать, однако, солнце скрывается за сгущающимися облаками. Подняв голову, она видит, что огромные тёмные тучи собираются в стаю, похожую на огромную наковальню. В небо взмывают потревоженные грядущей непогодой птицы, чьи крики смешиваются с грохотом волн.

Кларисс оборачивается и застывает в ужасе.

Прямо перед ней появляется отряд всадников. Огромные кони несутся вскачь, из-под их копыт во все стороны летят комья земли. Впереди едет всадник в шлеме и в жёлто-красной тунике. Завидев Кларисс, рыцарь на скаку вынимает меч из ножен и замахивается. Она беззвучно кричит и пытается убежать, но ноги не слушаются. Падает в траву и кубарем летит с холма в сторону замка. Ветер взметает ввысь кусочки ткани, и они кружат словно осенние листья.

Главный всадник всё ближе. Его меч со свистом рассекает воздух над её головой. Она пытается спрятаться в траве, но рыцарь видит её. Вновь поднимает руку с мечом…

Вскрикнув, Кларисс проснулась. Её сердце гулко стучало в груди. В горле ощущалась сухость, словно она и вправду бежала, пытаясь спрятаться от всадника. Чёртов де Клер! Он преследует её даже во снах! А если Завоеватель не передумает, то норманн будет преследовать её до конца жизни после произнесённых брачных обетов.

Кларисс бросила взгляд на окно – на востоке забрезжил серый рассвет. Вдалеке эхом разносился собачий лай, и где-то прогрохотала повозка. Пора собираться в Тауэр – дело к дяде не терпит отлагательств.

После того, как Кларисс поднялась и надела неприметное тёмно-серое шерстяное платье, она умылась холодной водой из кувшина. Заглянув к отцу, убедилась, что тот крепко спит и не сможет отговорить её от этой затеи.

– Брайс, присмотри за отцом, – сказала она слуге. – Я пока схожу проведать дядюшку, вчера у нас не было времени поговорить.

– Будет сделано, – кивнул он и помог ей надеть тёплый плащ.

Кларисс с опаской шла по мощёной улице Лондона, вспоминая, как накануне, поздно вечером, она ехала с де Клером на его чёрном коне. Сейчас же город только просыпался – торговки раскладывали репу и яблоки из позднего урожая, а мясник принялся свежевать привезённые с охоты туши. Со стороны Темзы тянуло запахом сырости и прелых листьев. Приподняв подол платья, Кларисс осторожно ступала по скользким камням, стараясь не провалиться в дорожную грязь. Ей хотелось увидеть дядю до завтрака, пока не проснулся король. Возможно, Баллард знает, как повернуть эту историю в нужное русло. Он всегда был изобретательным!

Уговорить стражника пропустить её в то крыло Тауэра, где находился дядя, было делом не сложным. Выслушав сбивчивые объяснения Кларисс, он отворил массивную дверь и велел молодому привратнику проводить её. Они шли по тёмному коридору, озаряемому редким светом факелов. Звук их шагов гулко разносился под сводчатыми потолками.

Оказавшись в небольшом помещении возле кухни, Кларисс быстро отыскала дядю – тот был занят любимым делом: ел варёное мясо с печёными яблоками. Место рядом с ним за столом пустовало, поэтому она без предисловий села и огляделась. На них никто не обращал внимания – в комнате были и представители духовенства, королевские слуги и даже несколько рыцарей, переговаривающихся друг с другом. Когда Кларисс сняла капюшон, один из них метнул на неё заинтересованный взгляд и ухмыльнулся.

– Моя девочка, – понизив голос, произнёс Баллард, – тебе нельзя здесь находиться. Если об этом прознает бастард, то мне несдобровать!

– Я ненадолго, – быстро ответила она, стараясь не встречаться взглядом с рыжим увальнем-рыцарем, не сводящим с неё глаз. Наклонившись к уху дяди, она продолжила: – Что мне делать? Король хочет выдать меня замуж за норманна!

– Не вижу проблемы, – с набитым ртом ответил Баллард. – Если так нужно, значит, выйдешь замуж.

Она отшатнулась от него. Как он может такое говорить? Тот самый человек, который и заварил эту кашу! А ей придётся всё это дело расхлёбывать ещё долгие годы!

– Я не хочу, – нахмурилась она, пытаясь сдержать рвущееся негодование.

– Слушай внимательно, – Баллард оторвал кусок мяса и принялся делить его на маленькие кусочки. – У отца твоего будущего супруга есть поместье недалеко от Тауэра. После того, как вы произнесёте брачные обеты и хорошенько отпразднуете свадьбу, норманн повезёт тебя туда. У меня есть свой человек в поместье, который поможет тебе бежать.

Кларисс ошарашенно уставилась на него.

– Дядюшка! – прошептала она. – Это невозможно!

– Успокойся, девочка, – он старался не встречаться с ней взглядом, – я всё продумал. Мы увезём тебя домой до наступления брачной ночи. А оказавшись на месте, приложим все силы, чтобы расторгнуть брак.

– Неужели нет других вариантов, чтобы отказаться от этого брака? – в отчаянии произнесла Кларисс, потрясённая дерзким планом Балларда. – Разве нет другого плана? Ты же можешь придумать! Не то у меня такое чувство, что ты готов пожертвовать мной ради своей свободы!

– Тише, тише! Я пекусь не о нас с тобой, а о судьбе Шотландии, которую хочет прибрать к рукам нормандский бастард, возомнивший себя королём. Крепись, девочка моя, – дядя покачал головой и молитвенно сложил руки, словно собираясь поблагодарить бога за сытный завтрак. – И встретимся до полуночи после свадьбы. Я подам знак. А теперь ступай, пока о тебе не прознал бастард и его приспешники!

Кларисс медленно поднялась со скамьи. Она ощущала неимоверную тяжесть на сердце. До последнего надеялась, что дядя придумает, как не допустить этого брака. Верила, что ей не придётся проходить через всё это, и она сможет остаться в безопасности.

Погрузившись в свои размышления, она вышла в коридор и не заметила, как вслед за ней направился рыжеволосый увалень с неприятной ухмылкой. Поняв, что в коридоре эхом разлетается звук не только её шагов, но и чужих, она обернулась, но было уже поздно.

Рыцарь схватил её за локоть и оттеснил к стене. Прижав её спиной к холодным камням, некоторое время жадно всматривался в её лицо и спускался взглядом ниже. Кларисс дёрнулась, пытаясь вырваться, но её попытки только рассмешили рыжего:

– Красавица, да ты боже как хороша! – расхохотался он ей в лицо. – Как молодая необузданная кобылка!

– Мессир, отпустите меня, – Кларисс постаралась вложить в свой тон остатки уверенности. Страх начинал затуманивать разум.

– Ни за что на свете, – ухмыльнулся он, и его рука скользнула по её спине под плащом. – Давно я не встречал настолько аппетитную девчонку!

– Больше и не встретишь, если не отпустишь миледи, Гуго, – раздался знакомый голос.

Рыжий замер и с недоверчивым видом обернулся. Кларисс осторожно выдохнула, когда он убрал руку с её спины.

– До чего же славная девчонка, Уильям, – пророкотал рыжий. – Ты просто посмотри на это чудо, оно ещё и брыкается!

– Миледи попросила её отпустить, – терпеливо произнёс норманн. Кларисс не видела его лица, но слышала голос так, словно он стоял рядом с ней.

– Эта миледи создана, чтобы её тискали, как котёнка, – недовольно проворчал Гуго.

– Эта миледи скоро станет моей законной супругой по воле короля. Поэтому для тебя будет лучше, если ты её отпустишь и принесёшь свои извинения.

Рыжий убрал руку, и Кларисс бросилась бежать по коридору, не желая слышать этот чудовищный французский акцент с ударением на последний слог. Её всю трясло не то от страха, не то от ледяной стены, от которой не защищал тёплый плащ. Она бежала, не разбирая дороги, пока не поняла, что заблудилась в этих каменных коридорах и галереях. Остановившись, чтобы перевести дух, Кларисс огляделась – её никто не преследовал. Значит, нужно успокоиться и найти выход из Тауэра, пока её не хватился отец.

Пытаясь отдышаться, она подумала о том, что делал де Клер возле королевской кухни для придворных? Неужели он знал, что Кларисс отправилась проведать дядю в столь ранний час? От этой мысли её бросило в холодный пот. Эта встреча не к добру! Норманн знает, что ей нельзя доверять. И она не может доверять ему, как приспешнику Завоевателя. Однако, если бы не он, то неизвестно, чем бы закончилась встреча с рыжим увальнем. Вряд ли Кларисс смогла бы отбиться от него, а её крики не были бы слышны из-за шума голосов на кухне. Поэтому де Клер оказался рядом вовремя, но на этом его хорошие черты заканчиваются, и вряд ли он нуждается в её благодарности!

Кларисс медленно двинулась в сторону выхода и дошла до внутреннего дворика с фонтаном, в спокойной воде которого плавали уже почерневшие листья. Клуатр был ограждён по периметру кустарником, а чуть поодаль на небольшом возвышении стояла беседка. До ушей Кларисс донёсся голос норманна и, выглянув из-за колонны, она увидела Уильяма вместе с темноволосой девушкой в бархатном платье. Судя по её украшениям, она являлась знатной дамой. Её прямые каштановые волосы были аккуратно перевиты алыми лентами, и на них наброшена невесомая вуаль под тонким обручем.

– Я еду в Нормандию, – в голосе незнакомки чувствовалась горечь. – Меня отсылают завтра на рассвете. Уильям, что же нам делать? Уже почти всё готово к моей свадьбе с виконтом Жераром д’Анри!

Кларисс видела, как де Клер обнял незнакомку и что-то прошептал ей на ухо. Она прижималась к его груди, и он нежно гладил её по спине. Приподнявшись на цыпочки, девушка прильнула к его губам, и некоторое время он целовал её, не выпуская из кольца своих рук.

– Я не смогу жить без тебя, – сбивчиво произнесла она. – Не смогу! Ох, за что нам такие испытания…

На мгновение Кларисс зажмурилась. Она ощутила укол ревности и немедленно разозлилась на себя за это. Какое ей дело до этого норманна! Однако когда он продолжил разговор с девушкой, Кларисс вновь выглянула из-за колонны и прислушалась.

– Нам придётся расстаться, Агнесса, – сказал он и обхватил ладонями её лицо. – Я знаю, Жерар – прекрасный человек, он станет для тебя верным мужем.

– Я хочу, чтобы мы продолжали встречаться, – с мольбой в голосе произнесла она и вновь потянулась к его губам.

Он остановил её и чуть отстранился. Кларисс не видела его лица, спрятанного в тени беседки. Однако тон его голоса заставил обратиться в слух.

– Агнесса, наши дороги разошлись. И каждый из нас честно последует своим путём. Я не стану обманывать Жерара д’Анри, встречаясь с тобой за его спиной, словно вор.

Девушка спрятала лицо на его груди. Кларисс видела, как нежно он обнимает её и гладит по волосам. У неё защемило сердце от увиденного.

– Да, он прекрасный человек! – в её голосе слышались рыдания. – Но я люблю тебя, и мне никто другой не нужен!

Кларисс поморщилась. На мгновение ей стало жаль девушку, безнадёжно влюблённую в этого норманна. Неужели его кто-то настолько сильно любит? Он же чудовище, как и все норманны во главе с Завоевателем! И в то же время он не собирается обманывать этого Жерара, поставив свои принципы выше чувств к даме. Так могут поступать только порядочные люди, а норманнов Кларисс таковыми никогда не считала, наслушавшись россказней дяди на собраниях клана. Однако она явственно слышала слова Уильяма де Клера, которого Завоеватель представил в качестве её будущего супруга. Значит, он планирует быть ей верным несмотря на то, что его сердце принадлежит другой!

Задумавшись, Кларисс не слышала слов, которых сказал норманн своей даме сердца, отчего та поспешила покинуть внутренний дворик. Затаив дыхание, Кларисс решила последовать примеру девушки и потихоньку отступить, пока де Клер её не заметил в галерее. Однако, запутавшись в складках платья, она наступила на подол и вскрикнула. Ну, что за невезение! Теперь, конечно же, норманн заметил её и быстрым шагом направляется сюда. Прятаться уже поздно!

Кларисс выпрямилась и расправила плечи. Уже некуда бежать.

– Какая приятная встреча, миледи, – учтиво произнёс он и склонил голову в знак приветствия. В его глазах она видела насмешку. – У меня не было возможности поприветствовать вас возле королевской кухни, так как пришлось выручать из беды.

– Благодарю вас, мессир, – бросила она. – А теперь позвольте мне уйти.

– Получается, тут такие страсти кипят из-за вас, а я должен убраться с дороги?

– Мне очень жаль, – ощетинилась Кларисс. – Мне действительно жаль, что я доставила вам столько беспокойств, мессир.

– Вы стали свидетелем личного разговора, – Уильям сложил руки на груди и скептически приподнял левую бровь.

– Я заблудилась, – отрезала Кларисс.

– Так я и поверил вам, – ледяным тоном произнёс он.

– Ах, оставьте меня в покое! – воскликнула она и попыталась обойти норманна, но он преградил ей дорогу.

– Это будет сделать сложнее после заключения брака, миледи, – Уильям пожал плечами.

У Кларисс перехватило дыхание. Она не знала, куда ей деваться. Ощущала, что её загнали в угол: Завоеватель, норманн и ещё дядя, велевший ей идти под венец.

– Мы оба этого не хотим, – прошептала она и почувствовала, как защипали веки от подступающих слёз. – Но при этом вы ещё и не хотите отговорить своего короля от этой затеи.

– Представьте, миледи, что я или даже мой отец, отговорим короля от этой затеи, – снисходительно произнёс Уильям. – И тогда король предложит вашу руку и Иннис Касл, например, Гуго де Бомону, с которым вы не так давно успели познакомиться. Он не станет отговаривать короля, а с радостью приберёт к своим рукам и вас и ваш драгоценный замок. Нрав у него бесшабашный, он любит вино и хорошеньких женщин, как вы успели заметить, миледи.

– Я не виновата в этом, – воскликнула Кларисс. – Это всё Завоеватель и его козни против шотландского народа! Вы же можете остановить короля?

– Если бы всё было так просто, – резким тоном сказал Уильям. – И вы должны были это понять, когда подслушивали, миледи.

– Извините, мессир, – прошептала Кларисс и сделала шаг назад. – Мне искренне жаль, что у вас произошла такая история.

Лицо норманна было непроницаемым, однако, на скулах ходили желваки, выдавая внутреннее напряжение. До Кларисс дошло, что де Клер смотрел на неё как на невоспитанного и капризного ребёнка. На мгновение она вспомнила, как нежно он целовал свою даму сердца в беседке. Но сейчас в его взгляде читалось раздражение и усталость. Он не хотел этого брака точно так же, как и Кларисс. Он мог отказаться, но по каким-то причинам не стал этого делать. И её пробрала дрожь, когда она представила на его месте у алтаря недавнего рыжего нахала.

– Ваш отец, миледи, – чуть помедлив, произнёс Уильям, – прилагает огромные усилия, чтобы не допустить кровопролития. Но и он не может каждый раз спасать вашего дядюшку.

– Вы считаете, что мой дядюшка должен быть казнён? – затаив дыхание, спросила она.

– Я считаю, что если бы не его безрассудные поступки, то Вильгельм вряд ли бы вспомнил о вашем существовании, миледи.

– Почему вы согласились на этот брак?

– Для меня это выгодно, – Уильям нахмурился. – И для вас тоже, миледи.

– Но для моего народа это совершенно не выгодно!

– Для короля это мирное решение. В противном случае он от Иннис Касла камня на камне не оставит.

Кларисс в отчаянии смотрела на него. Получается, у неё нет никакого выбора! Есть только надежда на то, что план дяди по её спасению сработает. Она отказывалась верить в то, что скоро этот норманн станет её супругом. Отказывалась верить в то, что пару мгновений назад он расстался со своей дамой сердца, и, по всей видимости, её дальнейшая судьба его не беспокоила.

– И вы намерены соблюдать все брачные обеты? – осторожно спросила она.

– Именно. Каждый из них. Того же я жду и от вас, миледи.

Кларисс внутренне похолодела, вспомнив дерзкий план дяди и предостережение норманна о том, что Завоеватель способен истребить их клан и разгромить замок. Она понимала, что де Клер серьёзно относится к браку – для него это вопрос репутации, прежде всего. От его положения зависело многое: статус, звания и титулы, земли и многое другое.

– А что вы делали на королевской кухне? – спросила она, пытаясь сменить тему разговора.

– Я узнал от привратника, что вы решили навестить своего дядю, миледи. Сегодня мы с вашим отцом должны дать королю согласие на брак. Надеюсь, ваш дядя дал вам хороший совет и напутствие. Но не смею вас больше задерживать.

Уильям сделал шаг в сторону, и Кларисс недоверчиво посмотрела на него:

– Вы же любите эту девушку, с которой были в беседке.

– Я собирался жениться на ней, – кивнул он. – Теперь это уже не важно.

Кларисс колебалась. С одной стороны она испытывала угрызения совести за подслушанный разговор, а с другой – поймала себя на мысли, что уже готова смириться со своей судьбой. И это не давало ей покоя. Ощущая, как её раздирают противоречивые чувства, она подхватила юбки и бросилась бежать.

Норманн не сдвинулся с места, а смотрел ей в спину до тех пор, пока она не скрылась за поворотом.

Глава VII

Слово мачехи

После встречи с королём, Уильям вернулся в отцовский особняк. Как он и предполагал, Ангус Маккей смирился с судьбой его дочери и скрепя сердце дал согласие на брак. Вильгельм поднял кубок за здоровье молодой пары и велел Уильяму быть на вечерней мессе.

Бракосочетание назначили на послезавтра – как раз мачеха Гилберта и Уильяма, Сесилия, вместе с их сводной сестрой Катариной успеет приехать в Лондон, чтобы поприсутствовать на празднике.

Уильям чувствовал горечь от того, что на его бракосочетании не будет матери – она умерла при родах, когда готовилась произвести на свет третьего ребёнка, который тоже не выжил. Роджер де Клер горевал почти десять лет и ни на кого не хотел смотреть. Будучи ребёнком, Уильям навсегда запомнил отца как человека угрюмого, скупого на слова и порой даже циничного. На тренировках он не давал спуску сыновьям, заставляя их оттачивать искусство ведения боя на мечах и копьях. Казалось, что отец с головой ушёл в военные дела, всегда прикрывая спину Вильгельма.

– Твоя мать всегда тебя защищала, – как-то сказал он, когда они восстанавливали дыхание после тренировки на мечах. Уильям помнил лежащий под ногами золотистый суффолкский песок. Оханье пожилой Берты, присматривающей за хозяйством. Нервные смешки воинов.

– Ты о чём? – спросил Уильям, мечтая о деревянном ведре с холодной водой.

– Она считала, что я слишком требователен, – фыркнул Роджер, утирая пот со лба. Уильям видел, как солнце блестело на влажных чёрных волосах отца, тронутых сединой. – Она никогда не была на войне и я, как мог, берёг её от этого. И ей не понять, что война никого не щадит – ни рыцарей, ни лучников, ни детей ни стариков. Там некогда думать! Поэтому соберись! Перестань оглядываться! Нужно ещё разрабатывать и левую руку, если хочешь в совершенстве владеть мечом!

– К чему такая требовательность?

– К тому, что после меня останетесь вы с Гилбертом, два лоботряса! На уме одни девицы! А в сражениях что будете делать? Отдышался? Продолжаем…

Чуть позже в жизни отца появилась Сесилия, одна из помощниц королевы Матильды Фландрской. При дворе говорили, что это брак по расчёту, так как в жилах новой жены Роджера текла кровь покойного Гарольда Годвинсона – последнего саксонского короля Англии. Она была женой казнённого Вильгельмом барона из Норфолка, и король велел сжечь поместье и поля с почти созревшим урожаем. Матильда, узнав о судьбе этой женщины, взяла её в свою свиту. Уильям испытывал неприязнь к этой высокой темноволосой женщине, которая больше напоминала настоятельницу монастыря, нежели спутницу отца. Женившись на ней, он получил её земли в Норфолке, которые принялся восстанавливать после пожара. Спустя год у Роджера и Сесилии родилась дочь Катарина, как две капли воды похожая на мать – такая же замкнутая и резковатая. Если с Гилбертом мачеха ещё могла найти общий язык, то с Уильямом у них сохранялась взаимная неприязнь: порой Сесилия отпускала колкости насчёт того, что он – младший сын, который не унаследует титул и земли. Он же, в свою очередь, сравнивал её со змеёй, и на этом обычно всё общение заканчивалось.

Возвращаясь в отцовский особняк, Уильям не ожидал встретить там Сесилию – пикироваться с ней у него не было ни малейшего желания, как и выслушивать нравоучения. Вспоминая злые зеленоватые глаза Кларисс, Уильям не питал надежд на то, что этот брак приведёт к чему-то хорошему. Он был готов к тому, что она станет оказывать сопротивление на каждом шагу. Был готов к тому, что она будет ненавидеть его до последнего. Она и её клан Маккей. Преданность своему народу превыше брачных обетов! Король непреклонен – ему были важны границы, но не люди, отправленные их защищать и укреплять. Кларисс также непреклонна – в её жизни определённо началась чёрная полоса, в которой повинен Вильгельм и норманны.

Мачеху Уильям увидел не сразу – она неподвижно сидела в кресле у камина, а на её коленях лежали чётки. Тонкие запястья с длинными пальцами покоились на подлокотниках. Супруга его отца в это мгновение всё больше напоминала настоятельницу монастыря, нежели жену графа – волосы, заплетённые в косу, скрывала тёмная вуаль с серебряным обручем, а чёрное с золотой вышивкой длинное платье со шлейфом было настолько закрытым, что не оставляло на виду ничего, кроме кистей рук.

– Доброго дня, Уильям, – холодно поздоровалась она, не поворачивая головы.

– Доброго и вам, графиня, – бросил он.

– Слухи о женитьбе являются правдой? – она подняла голову и встретилась с ним взглядом.

– Да, графиня, – Уильяму хотелось поддеть её, однако ему это редко удавалось, в отличие от Гилберта.

– Неужели и безземельному рыцарю перепадёт что-то с королевского стола? – Сесилия усмехнулась и вновь повернулась лицом к огню. – Вильгельму явно надоело раздаривать бесплодные английские земли, и он решил перейти к Шотландии. Умно!

– Именно, – Уильям пожал плечами. – Король соскучился по празднествам, поэтому решил совместить приятное с полезным.

– В качестве приданого идёт замок? – уточнила мачеха.

– Да, графиня. Самый лучший замок Камберленда, – с лёгкой иронией произнёс он.

– Поразительное великодушие со стороны Вильгельма, – процедила Сесилия. – Понадобится не одно поколение, чтобы выжать хоть что-то из тех бесплодных земель.

– К чему вы клоните?

– Я наслышана о тех краях. Шторма, ветры, сырость, лёд, голод. Это удел многих пограничных земель. Тем не менее, шотландцы борются за них до последней капли крови. Смелость, граничащая с безрассудством!

– Полагаю, мне не часто придётся там бывать, – Уильям принял безразличный вид.

– А девушка? – Сесилия вновь повернулась к нему и в её тёмных, глубоко посаженных глазах, мелькнули искорки интереса. – Она недурна собой?

– Она очаровательна, – кивнул Уильям.

– Вот и славно. До меня также дошли слухи и о её прямолинейности. Она плохо воспитана, как и её народ.

– Это поправимо, – Уильям пристально посмотрел на мачеху.

– Значит, помолвка с леди Агнессой отменяется, – уточнила она.

– Да, графиня. Леди Агнесса завтра отбывает в Нормандию, где её ждёт бракосочетание с виконтом Жераром д’Анри.

– Неприятная новость, – Сесилия поморщилась. – Девушка мне нравилась. Прекрасные манеры, приятная внешность, хорошее приданое. Я буду молиться за её благополучие.

– Королю виднее, – бросил Уильям.

– Ты не любил её, – констатировала мачеха. – Леди Агнесса тоже вряд ли будет долго переживать из-за вашего расставания.

– Возможно, – уклончиво произнёс Уильям.

– Будь Матильда жива, мы бы придумали, как отговорить её опрометчивого супруга, – Сесилия поднялась с кресла. – Но, увы! Даже Ричард побоялся вмешаться! Когда назначено бракосочетание?

– Послезавтра в полдень.

– Значит, Вильгельм решил не терять зря времени, – она покачала головой. – Опасается заговора или восстания. Как же тебе не повезло, мальчик мой…

– Где отец? – Уильям с трудом сохранял спокойствие, сдерживая рвущееся наружу раздражение.

– Отбыл вместе с Гилбертом на обед с архиепископом Кентерберийским. Думаю, перед визитом к королю, он заедет сюда ненадолго. Твоя будущая жена – дитя другого народа. Непокорного, дикого и упрямого. Это тяжкое бремя – быть супругом такой женщины. И я буду молить бога о том, чтобы он дал тебе много терпения, Уильям Фиц-Роджер.

– Благодарю вас, графиня, – посерьёзнел он, пристально глядя в её надменное лицо. – Учту все ваши пожелания и молитвы.

– Вы с Гилбертом лакомые куски для Вильгельма, – ничуть не смутившись, продолжила она, и её голос стал твёрже. – Ричард, правда, не торопится выхлопотать у короля титулы для вас, и, тем самым, расширить владения. Не могу представить, что король уготовил твоему брату, будущему графу де Клер. Видимо, с твоей помощью он решил направить линию рода в сторону севера. Придётся начинать новое на враждебных землях и всегда находиться под ударом. И днём и ночью! Я слышала, что шотландцу ничего не стоит выпустить кишки любому, кто выступит против него. Особой свирепостью славятся горцы. И не приведи Господь, если они объединятся с твоими будущими родственниками…

Уильям скептически приподнял левую бровь и повторил:

– Королю виднее.

– Хорошо, если твоя будущая супруга сможет лучше узнать тебя. Возможно, это поможет предотвратить очередную войну Англии с Шотландией. – Сесилия прошла мимо него и направилась к окну, с которого открывался вид на Темзу.

– Я дам ей возможность самой разобраться, – заверил он её. – А теперь я должен идти, нас с отцом ждёт Вильгельм на вечерней мессе.

– С богом, – отозвалась Сесилия и застыла возле окна.

Уильям развернулся и покинул гостиную, где ещё недавно брат подшучивал над его будущей женой. В памяти всплыло её лицо и застывшая на нём детская обида. Копна золотистых волос, которые едва прикрывала белая вуаль. В девушке было нечто притягивающее взгляд, и Уильям не мог понять, что именно. В её внешности он не видел ни одного изъяна, а её преданность своему клану не могла не восхищать. Она неплохо танцует, любит музыку, умеет ездить верхом и у неё хорошее приданое. Предложение по поводу бракосочетания с Кларисс на самом деле заманчивое!

Завтра он встретится с ней и с её отцом. Им есть о чём поговорить втроём.