Текст книги "Уроки обольщения"

– Возможно, мадам. Среди карточных игроков это обычное дело, мы люди азартные. Но ваш брат вел себя чрезвычайно дерзко. Ему еще следует благодарить меня за то, что я не поддался желанию пристрелить его.

Кровь отхлынула от щек Ванессы: она знала, что барон, великолепно владеющий как пистолетом, так и шпагой, выиграл уже не одну дуэль.

– Что же вас остановило? – чуть слышно спросила она.

– Исключительно забота о репутации моей сестры, и того замаранной вашим братцем, – стиснув зубы, ответил Дамиен.

– Я не знаю подробностей печального происшествия с вашей сестрой, но слышала, что она серьезно пострадала, – сказала Ванесса.

– Пострадала? Да она стала калекой! – воскликнул барон.

– Мне искренне жаль, что так случилось.

– Неужели? – насмешливо спросил Дамиен, что было весьма цинично и жестоко с его стороны.

– Да, и мой брат тоже расстроен, – взяв себя в руки, продолжала Ванесса. – Он сожалеет о своем недостойном поведении и признает, что поступил жестоко с вашей сестрой. Впрочем, все это характерно для юности. И вы знаете это не хуже, чем я, милорд. Разве вы сами никогда не поступали так с людьми? Разве вы не допускали необдуманных поступков?

– Речь сейчас идет вовсе не обо мне, миледи, – сухо напомнил ей барон.

– Это верно, однако прошу вас еще раз обдумать мою просьбу. Мой брат еще так юн!

– Это очевидно. Мужчина не послал бы сестру просить за него, – язвительно заметил Дамиен.

Ей нечего было ему возразить, брат знал, что она намерена ехать к барону, однако не стал отговаривать ее от этой затеи.

– Милорд, неужели в вас не осталось ни капли милосердия? – воскликнула она, беря барона за рукав. – Помилосердствуйте!

По скулам Дамиена заходили желваки.

– Ваш брат не заслуживает снисхождения! – воскликнул он. – Он разрушил все, чем я дорожил! И теперь я отомщу ему той же монетой.

Эти слова, произнесенные холодным безжалостным тоном, означали окончательный приговор.

– Меня ждет карета, леди Уиндем, – добавил барон. – Лошади застоялись. – С этими словами он отступил и, резко повернувшись, удалился, провожаемый ее отчаянным взглядом.

Переступая порог своего лондонского дома, в котором обитали четыре поколения ее семьи, Ванесса с трудом сдерживала слезы. Она не позволяла себе плакать даже в самые тяжелые периоды своей жизни – после смерти мужа, а также в последовавшие за ней два трудных года. Поэтому она взяла себя в руки и не дала волю слезам и теперь.

Ощущая в сердце пустоту и боль, Ванесса поднялась по лестнице в гостиную. Несмотря на свое катастрофическое положение, ее братец все же приехал в Лондон к открытию светского сезона.

Обри нервно расхаживал по застланному ковром полу гостиной в ожидании возвращения сестры. Ванесса замерла у дверей зала, размышляя, как могло произойти, что ее любимый брат превратился в безрассудного вертопраха. Но ответ ей был уже известен: родители слишком баловали сына в детстве, потакали всем его капризам. Не приученный к строгой дисциплине и к ответственности за свои поступки, юноша совершал очень рискованные шаги, не задумываясь о последствиях. И вот теперь, переступив все мыслимые границы, он потерпел крах. Заметив Ванессу, Обри обернулся и спросил:

– Ну, ты разговаривала с ним?

Почти одного роста с сестрой, он отличался от нее более светлым оттенком каштановых волос и цветом глаз: они у пего были темно-карие. Обычно они искрились весельем, однако сейчас в них сквозила тревога.

– Я виделась с лордом Синклером, брат, – входя в комнату, ответила Ванесса. – Но, узнав о нашем родстве, он наотрез отказался обсуждать что-либо со мной.

– Значит, мне конец, – понурив голову, хрипло произнес Обри.

И он был прав, как ни горько это было ей признавать. Ванессе нечем было его утешить. Им всем пришел конец. Она тяжело опустилась на голубой парчовый диванчик.

Обри плюхнулся на стул рядом с ней и, уронив голову на ладони, выдержал театральную паузу и робко спросил:

– Значит, он наотрез отказался обсуждать этот вопрос?

– До этого дело не дошло, – уныло ответила Ванесса. – Он дал мне понять, что не желает иметь со мной ничего общего.

– Чтоб ему пусто было! – воскликнул Обри.

Эта детская попытка переложить собственную вину на другого окончательно вывела из себя Ванессу, и она едко возразила, гневно глядя брату в глаза:

– А ты рассчитывал, что лорд Синклер вернет имение, которое ты ему не задумываясь продул, просто потому, что его попросит об этом прекрасная незнакомка?

– Он вознамерился меня уничтожить, – с горечью промолвил Обри.

– Как ты можешь винить его в этом после того, что ты сделал с его младшей сестрой?! Из-за тебя она стала калекой! Она не сможет даже ходить самостоятельно. Или ты запамятовал эту маленькую деталь? – язвительно спросила Ванесса.

– Нет! Я все помню! – Обри вцепился руками в волосы. – Ты думаешь, что я не сожалею о своем глупом поступке?

– Что подтолкнуло тебя на него?

– Сам не знаю, – развел руками юноша. – Я рассчитывал поправить свои финансовые дела, расплатиться с долгами. Наверное, это было не слишком умно. Сейчас я понимаю, что отчасти решился на это просто от скуки…

– Тебе надоела охота? Ты пресытился петушиными боями и боксерскими турнирами? – насмешливо спросила Ванесса. – И от скуки решил разрушить жизнь наивной девушки, лишить ее и доброго имени, и здоровья.

Лицо Обри исказилось от приступа душевной боли.

– Клянусь, я не думал, что все так трагически кончится!

– О чем же ты думал?

Юноша судорожно вздохнул.

– Я поспорил с приятелями, а потом мы случайно… Короче говоря, на балу, где была мисс Синклер, мы все были в приподнятом настроении. Честно говоря, мы были пьяны, поскольку перебрали бургундского за обедом. Так вот, увидев девушку, мы начали обсуждать, как увести ее от строгой гувернантки, И постепенно я так вошел в раж, что заключил пари на то, что заставлю мисс Синклер в меня влюбиться. Как ни странно, это оказалось очень простым делом, чего я и сам не ожидал… Оливия вела затворническую жизнь и была рада влюбиться.

– Значит, вы с ней стали тайно встречаться, и в конце концов ты заманил наивную мисс Синклер в придорожный трактир под предлогом того, что оттуда вы убежите, чтобы обвенчаться? На самом же деле у тебя и в мыслях не было жениться на ней? Не так ли?

– Зачем говорить о том, чего в любом случае не могло произойти! – вскричал Обри. – Хотел я того или нет, я не мог бы на ней жениться. Она богатая наследница, но в права наследования вступит только через три года. Если бы она осмелилась выйти замуж без благословения своего брата, он оставил бы ее без гроша!

Ванесса тяжело вздохнула: финансовое положение Обри виляло желать лучшего. Впрочем, бедствовала вся их семья. Отец не умел вести дела, и когда поместье пришло в упадок, он не придумал ничего лучшего, как выдать свою старшую дочь, Ванессу, за молодого баронета. Но тот за год мотал огромное состояние и вскоре погиб на бессмысной, вздорной дуэли. Затем трагическое происшествие Ив охоте унесло жизнь отца Ванессы, и она уехала из Лондона в родовое поместье.

В течение двух лет она билась как рыба об лед, пытаясь наладить в усадьбе дела и убедить сестер и мать жить по средствам. Но больше других транжирил Обри, ему постоянно требовались деньги на игру в карты и кутежи. Все шло из рук вон плохо.

Теперь же их положение стало безвыходным.

– А что, если нам выдать за богатого жениха Шарлотту? – предложил Обри.

– Вздор! Об этом не может быть и речи! – воскликнула Ванесса. – Ей всего пятнадцать лет! А Фанни и того меньше, тринадцать. Пока я жива, я не допущу, чтобы мои сестры страдали из-за денег.

– И что ты предлагаешь?

Ванесса устало потерла пальцами виски.

– Может быть, просто оставим без внимания требования барона и будем жить в усадьбе, словно бы ничего не случилось? Не станет же он выселять нас с помощью судебных приставов! Это довольно-таки хлопотно.

– Я обязан вернуть Князю Порока карточный долг, это вопрос чести! Лучше я буду голодать, чем покрою позором свое имя! – вскричал Обри, побледнев как мел.

Ванесса гневно сверкнула глазами.

– Да как ты смеешь рассуждать о чести и соблюдении слова джентльмена после того, как бездумно лишил семью родового поместья, нашего единственного источника существования!

– Если я не отдам ему долг, мне придется пустить себе пулю в висок!

– Прекрати пороть чушь, Обри! Типун тебе на язык! Но брата понесло, и он уже не мог остановиться.

– Я, возможно, заслужил это. Когда она упала… – Он зажмурился. – Мне показалось, что это я ее убил.

Его мученическая гримаса не на шутку испугала Ванессу.

– Ни слова больше! – вскричала она и, порывисто вскочив с диванчика, рухнула перед братом на колени, не заботясь о своем дорогом наряде. Взяв его за руки, она почувствовала, что у него холодные пальцы.

– Мы не в силах что-либо исправить! Мы можем лишь бороться за наше будущее!

Обри кивнул.

– Пожалуйста, не убивайся так, сестричка! – сказал он. – У меня все равно не хватит духу покончить с собой. Ведь я по натуре ужасный трус.

– А что говорят врачи о состоянии здоровья мисс Синклер? – спросила Ванесса, пытаясь изменить тему разговора.

– Понятия не имею, – тяжело вздохнув, ответил Обри. – Меня к ней не допускают. Я пытался загладить свою вину и нанес визит лорду Синклеру, как только он вернулся в Лондон. И когда он пригласил меня в клуб, я подумал, что он простил меня и расслабился… Какой же я глупец!

Обри криво усмехнулся и, покачав головой, продолжал:

– Мне еще повезло, что он избрал такой способ отмщения, а не вызвал меня на дуэль. Я заслужил наказание. Если бы кто-то так же подло поступил с моей сестрой, я бы его убил.

У Ванессы отлегло от сердца. Все-таки Обри еще не законченный негодяй, просто он безвольный и самонадеянный юнец. Но при всех его недостатках и слабостях Ванесса любила его всем сердцем. Он поддерживал ее в пору ее неудачного замужества, подбадривал и веселил в тяжелую минуту. Да и в своем жестоком поступке в отношении сестры лорда Синклера он раскаялся.

– Мы найдем выход из положения, Обри! – сказала Ванесса. – Поверь, все обойдется. Я не допущу, чтобы моих сестер и мать вышвырнули на улицу умирать с голоду.

В глазах юноши засветилась надежда.

– Что ты задумала? По-моему, положение безвыходное.

– Пока еще не знаю, но все же попытаюсь убедить лорда Синклера проявить снисходительность.

– Он жаждет мести!

– Это так, – согласилась Ванесса, вспомнив, как потемнели от гнева глаза Дамиена, когда она попыталась воззвать к его милосердию. Перед ее мысленным взором возник образ этого элегантного, импозантного, но опасного мужчины. Несомненно, с лордом Синклером нельзя было не считаться!

– Он сущий дьявол, – пробормотала она. – Но я не сдамся без боя!

Глава 2

Дрожа от смутного предчувствия чего-то необыкновенного, Ванесса вышла из наемного экипажа, доставившего ее в фешенебельный район Лондона, и, надвинув на лоб капюшон мантильи, направилась к шикарному особняку Князя Порока. Утро выдалось ненастным, моросил дождь, а на душе у Ванессы скребли кошки. Случайные прохожие провожали ее косыми взглядами. Она поднялась по мраморной лестнице и постучала медным кольцом в массивную дубовую дверь. Ей открыл пожилой дворецкий. Взглянув на визитную карточку посетительницы, он сопроводил ее в Голубую приемную и попросил подождать, пока он выяснит, дома ли барон.

Обстановка приемной поражала своей нарочитой роскошью, как и подобает преддверию Ада – вратам царства Князя Порока. Ванессе претили безнравственные аристократы. А Дамиен Синклер был, несомненно, первостепенным развратником, раз он заслужил такое необычное прозвище. Поговаривали, что он возглавляет Лигу адских грешников, своеобразное братство обреченных на геенну огненную после своей физической кончины. Что ж, подумала Ванесса, этим богатым извращенцам и сумасбродам там самое подходящее место. И если бы не чрезвычайные обстоятельства, то ноги бы ее не было в этом вертепе.

В приемную пружинистой походкой вошел молодой человек в очках с золотой оправой и, учтиво поклонившись гостье, представился:

– Джордж Хаскелл, секретарь барона. Он поручил мне вас принять, леди Уиндем, и оказать вам возможное содействие.

– А что же сам барон? Разве его нет дома? – с наивной улыбкой спросила Ванесса. – Я бы хотела обсудить с ним одно важное и срочное дело.

– Он переодевается для делового визита, миледи, и просил его не беспокоить. Но раз вы настаиваете, я спрошу у него, не сможет ли он уделить вам немного времени, – сказал секретарь и удалился. Вернулся он довольно скоро, с огорченным лицом, и предложил Ванессе следовать за ним. Они поднялись на второй этаж и, пройдя по длинному широкому коридору, остановились у двойных дверей. Мистер Хаскелл распахнул их и, кивнув гостье, поспешно ушел.

Ванесса вошла в просторную комнату, отделанную в машновых и золотых тонах и обставленную мебелью из красного дерева, и замерла, увидев огромную неприбранную кровать.

– Подойдите ко мне, не бойтесь! – послышался насмешливый голос барона, и Князь Порока вышел из-за ширмы.

Обнаженный по пояс. Его мускулистый торс был под стать могучему греческому богу, что свидетельствовало о его регулярных занятиях гимнастикой. У Ванессы участился пульс, она густо покраснела. Несомненно, хозяин дома намеренно предстал перед ней в таком виде, желая смутить и ошеломить ее до начала разговора.

Дамиен надел сорочку и с улыбкой промолвил:

– Не сердитесь, миледи! Я не был готов вас принять, вы сами настояли на этой встрече.

Ванесса и не собиралась сердиться, в ее положении ей оставалось лишь смириться с его вызывающим бесстыдством и притвориться, что ничего необычного не произошло.

– С вашего позволения, я оденусь, миледи, – сказал Дамиен и, встав напротив большого зеркала, стал завязывать галстук. – Я ограничен во времени, поэтому попрошу вас коротко изложить суть вашей просьбы. Я бы не хотел опаздывать на примерку к портному, от которого я поеду в палату лордов на заседание. Согласитесь, в присутственном месте следует появляться вовремя и в приличном виде.

Барон явно упивался своим цинизмом, но на Ванессу это не оказывало никакого воздействия. Она отдавала себе отчет, что имеет дело с развратником и эгоистом, привыкшим одним своим видом вызывать страх и почтение у мужчин и сердцебиение у женщин. В его присутствии в них просыпались низменные инстинкты, его поразительные серые глаза, обрамленные длинными густыми ресницами, сводили прекрасных дам с ума.

Сглотнув подступивший ком, Ванесса с трудом промолвила:

– Я чрезвычайно признательна вам, ваша светлость, за то, что вы согласились уделить мне внимание.

– Вы не оставили мне выбора, миледи. Не впусти я вас в дом, вы бы разбили напротив него лагерь и взяли меня измором, – ответил Дамиен, улыбаясь в зеркало.

– Я не отниму у вас более десяти минут, барон!

– Что ж, я вас выслушаю. Но предупреждаю, что и за десять часов красноречивых убеждений вам не удастся уговорить меня изменить свое отношение к вашему брату. Пожалуйста, садитесь!

– Благодарю вас, я постою, – сказала Ванесса.

– Ваш брат знает, что вы здесь? – поинтересовался барон.

– Нет, я и не собираюсь ставить его об этом в известность, – ответила Ванесса. – Он придет в бешенство, если узнает, что я была у вас, тем более – в спальне.

– Он верит досужим домыслам о том, что я лишаю дам их добродетели? – насмешливо спросил Синклер. – Должен вас разочаровать: я не имею обыкновения набрасываться на беззащитных женщин. Впрочем, должен заметить, миледи, что, глядя на вас, я испытываю такой соблазн.

Ванесса судорожно вздохнула и выпалила:

– Вы угадали, барон: я пришла к вам по поводу долга моего брата!

– Оказывается, я не обделен интуицией, – ернически заметил Дамиен, любуясь изящным узлом галстука.

– Мне кажется, что вы не осознаете, в какое трудное положение мой брат поставит нашу семью, если выполнит свои обязательства перед вами, – продолжала Ванесса, стараясь сохранять спокойствие.

Лорд Синклер устало вздохнул.

– Интуиция подсказывает мне, что вы намерены это объяснить, – сказал он, криво усмехнувшись.

– Мои сестры и мать лишатся крова, им будет негде жить!

– Пусть ваш брат заложит имение, – резонно возразил барон.

– Но мы не сумеем выкупить его, милорд! Рано или поздно ростовщик отберет у нас наше родовое гнездо и засадит Обри в долговую тюрьму за неуплату процентов.

– Это печально, миледи, но какое мне дело до всех его проблем? – без обиняков спросил барон.

Ванесса нахмурилась и закусила губу: опровергнуть такой довод ей было нечем. Однако она все же воскликнула:

– Вы вправе мстить моему брату, но почему должна страдать его семья?

– Ему следовало проявить осмотрительность, миледи, ваши родственники оказались в сложном положении по его вине, не по моей! – парировал барон.

– Ой ли? Вы искусный карточный игрок, он был обречен на проигрыш. Вы заманили его в свои сети, в чем сами признались мне вчера ночью.

– Не стану скрывать, я хотел его разорить.

– Виновных в обмане наивных юношей следовало бы привлекать к суду! – с горечью воскликнула Ванесса.

– А за поругание чести доверчивой девицы и доведение до самоубийства – вешать без суда, – сухо возразил Синклер и, обернувшись, спросил: – Вы пришли, чтобы прочесть мне мораль?

– Нет, чтобы убедить вас быть благоразумным, – ответила она. – Обри сказал, что покончит с собой, если не найдет выхода из этой ситуации.

– Не буду лукавить, миледи, меня это не слишком огорчит.

– Но его смерть разобьет мое сердце!

Барон вперил в нее пытливый взгляд и, стиснув зубы, процедил:

– Ваш брат должен заплатить за свою легкомысленную жестокость. Пусть наберется мужества и лично явится ко мне. Я сообщу ему свои условия компенсации при встрече с ним с глазу на глаз.

– Какой смысл обсуждать условия выплаты его долга, если он не в состоянии оплатить даже счет своего портного? У него нет ни гроша!

– Как я вижу, его финансовые дела вас живо интересуют.

– На это существуют причины, ваша светлость: ведь управляю имением фактически я, а не Обри. Он лишен деловой жилки и слабо разбирается в счетоводстве.

– Так вы изучали бухгалтерию? – Барон изумленно вскинул брови.

– Да, поневоле пришлось. Все мои родственники – прирожденные моты. Но мы отвлеклись от главного вопроса. Вы решительно отказываетесь простить ему хотя бы часть долга?

– А что я получу взамен, миледи? – спросил, лукаво улыбнувшись, барон. – Готов выслушать ваши предложения. Может быть, мы договоримся.

Ванесса потупилась, не выдержав его многозначительного взгляда, щеки ее стали пунцовыми, как спелые яблоки. Барон залюбовался ее свежим лицом и шелковистыми золотистыми локонами. Сердце его уже готово было смягчиться, но он вовремя вспомнил, что перед ним стоит вовсе не наивная девица. Ей ведь хватило расчетливости и здравого смысла, чтобы выйти замуж не по любви, а ради богатства и дворянского титула. Правда, муж, оказавшийся вертопрахом и дебоширом, не оправдал надежд супруги и, промотав состояние, глупо погиб на дуэли. Не далеко ушел от него и ее пустоголовый братец. Кто знает, может быть, и сама она из того же теста и лишь притворяется несчастной вдовой?

Ванесса исподлобья взглянула на барона, он перехватил ее мимолетный взгляд и понял, что она к нему не равнодушна. Сообразив, что допустила промах, Ванесса негромко промолвила:

– Боюсь, что мне вам нечего предложить. Кончина мужа гак подорвала мое материальное положение, что я попала в с тесненные обстоятельства. Ведь мне пришлось оплачивать нес его долговые обязательства. – Она вздохнула и развела руками.

– В таком случае, миледи, почему бы вам снова не выйти замуж?

Ванесса брезгливо поморщилась.

– Во-первых, я не имею таких намерений, барон! А во-вторых, у меня слишком мало времени, чтобы подобрать себе достойную партию.

– Вы действительно в тупике! Однако, миледи, такой иной даме, как вы, не составит труда завести себе бога-любовника. Или он у вас уже есть?

– Нет, лорд Синклер, на сей раз интуиция вас подвела, – сквозь зубы ответила Ванесса. – Любовника у меня нет.

– Однако вы умеете пользоваться своими дамскими прелестями, когда хотите чего-то добиться. Ведь то открытое платье, в котором вы были вчера в игорном доме, вы надели ради меня, не так ли?

Он окинул ее оценивающим взглядом.

Ванесса сделала успокаивающий вдох.

– Мне думается, что вы легко подыщете себе богатого покровителя. Для этого у вас есть все данные. Так воспользуйтесь же ими в своих интересах!

– Я не вертихвостка, милорд! – Ванесса обожгла Дамиена гневным взглядом, и он понял, что перегнул палку.

В спальне установилась напряженная тишина.

Дамиена обескуражил столь яростный отпор. Обычно ему достаточно было намекнуть очаровательной жертве, что он пленен ее восхитительными формами, чтобы та бросилась в его объятия. Ванесса, к ее чести, не пыталась использовать свои природные достоинства, как не пробовала разжалобить его слезами и мольбами. Сохраняя достоинство, она откровенно попросила его оставить ее семье хотя бы родовое поместье.

Такая прямолинейность и решительность просительницы импонировали барону. Однако быть излишне снисходительным ему не хотелось, Ванесса могла счесть это за мягкотелость. Похвальным было и ее желание защитить своего брата, пусть и не достойного этого. При иных обстоятельствах Дамиен мог бы вступить с этой женщиной в интеллектуальную пикировку и, возможно, втянул бы ее в игру в обольщение. Но, к величайшему его сожалению, ее братец бездумно разрушил жизнь его младшей сестры и заслуживал за это сурового наказания. Поэтому ни о каком флирте с Ванессой не могло быть и речи.

– Скажите честно, барон, разве вы не совершали поступков, о которых потом жалели? – воскликнула просительница. – Моего несчастного брата просто не приучили вовремя к самодисциплине, наш отец был для него плохим примером, и в результате Обри вырос, так и не поняв, что такое ответственность.

– Какая душещипательная сказка! Я вот-вот расплачусь от умиления, – с сарказмом заметил Дамиен. – Ничего преподам ему хороший урок!

– Побойтесь Бога, милорд! Мой брат еще мальчишка!

– А разве моя сестра не наивная девица? За что же он так жестоко с ней обошелся? – прищурив потемневшие глаза, возразил барон.

– Я не оправдываю его поведение, – миролюбиво согласилась Ванесса. – Оно достойно порицания. Но согласитесь, барон, что лучше употребить свою энергию на помощь несчастной девушке, а не на бессмысленную месть.

– Я не оставил свою сестру без внимания, – ответил Дамиен.

– Неужели? Тогда почему же вы уехали из деревни в Лондон? Не потому ли, что не можете обойтись без наслаждений и развлечений? Вы же не остались сидеть у постели больной!

Дамиен раскрыл рот от изумления.

– Не понимаю, какое вам до этого дело, леди Уиндем! – придя в себя от потрясения, промолвил он. – К вашему сведению, в Лондон я приехал, только чтобы найти здесь компаньонку для моей сестры. Но сделать это весьма непросто, мне придется обратиться в бюро по трудоустройству, и самому беседовать с кандидатками на эту должность.

– Но прежде вы решили наведаться к портному! – язвительно заметила Ванесса, возмущенная лицемерием Даниема. Несомненно, он не собирался тратить время на уход за сестрой, предпочитая передать ее на попечение наемной птицы. – Только бессердечный человек способен доверить сестру-калеку чужому человеку!

– Послушайте, леди Уиндем! – бархатистым голосом сказал барон, кипя от возмущения, но не показывая его.

– С вашей стороны неразумно ссориться со мной!

Его предостережение остудило пыл Ванессы. Он был, несомненно, прав, с ее стороны было глупо его злить. Лорд Синклер пригвоздил ее к месту взглядом и приблизился. Она оцепенела, парализованная его мужской аурой. Барон подошел к Ванессе вплотную и тихо сказал:

– Вы забыли, что попали в спальню скандально известного развратника! Я ведь могу сделать с вами что угодно, и меня никто за это не осудит.

Сказано это было очень убедительно. И словно бы в подтверждение серьезности этой угрозы, Дамиен перевел свой взгляд на груди Ванессы. Соски ее отвердели, как будто он уже прикоснулся к ним. Она не могла ни пошевелиться, ни закричать. Он протянул руку к ложбине между ее грудей и провел по ней пальцем.

– Вы шокированы, леди Уиндем?

– Вовсе нет, с чего вы это взяли?

– Тогда почему же вы так учащенно задышали? И отчего покраснела ваша очаровательная кожа?

У нее перехватило дыхание, ей стало жарко. Собрав остатки воли, Ванесса вскинула подбородок и сказала, глядя в его стальные глаза:

– Я надеялась воззвать к вашему милосердию, милорд! Но теперь вижу, что ваше сердце очерствело.

Князь Порока холодно усмехнулся:

– При определенных обстоятельствах я могу быть милым и ласковым.

– Пока что у меня нет основания вам верить!

– Просто вы еще плохо знаете меня.

Он вновь окинул ее изучающим взглядом и добавил:

– К сожалению, мадам, я вынужден прервать наш милый разговор: меня ждут неотложные дела.

И он был прав, как ни горько ей было это осознавать! Ванесса была на грани отчаяния. Надежды ее померкли, но же она рискнула предпринять еще одну попытку и воскликнула:

– Вы спросили, милорд, что я могу дать вам в обмен на паше снисхождение? Что ж, я готова предложить вам услуги…

Дамиен почувствовал необъяснимое разочарование и раздражение. Суть всех ее хождений вокруг да около начала наконец-то вырисовываться! Притворщица сбросила маску несчастной скромницы и предстала перед ним во всем своем бесстыдном естестве! Хищно прищурив глаза и гневно раздувая ноздри, он обронил:

– Это интересно!

– Я готова стать сиделкой вашей сестры! – закончила фразу Ванесса.

– Сиделкой? – вскинул брови Дамиен.

– Да, и подружкой. Вам ведь она нужна, не так ли? Вы сами мне это сказали минуту назад. Я избавлю вас от лишних хлопот! Я смогу окружить несчастную мисс Синклер должной заботой! Как мне известно, бедняжка прикована к Постели и страдает от одиночества.

– У вас имеется опыт ухода за инвалидами?

– Да, это мне не внове. Моя матушка очень больна и не редко подолгу не встает с кровати. К тому же я вполне подхожу вашей сестре по своему общественному положению, ведь я сохранила дворянский титул своего покойного супруга. Вдобавок я дочь виконта. Вряд ли какая-либо гувернантка сможет со мной соперничать.

Лам иен нахмурился, обдумывая эти весомые доводы. Ванесса производила впечатление искреннего человека, способного на самопожертвование ради спасения семьи. Но как далеко она готова пойти? Это следовало верить!

– Вы смелая женщина, миледи, – наконец промолвил однако всякой решимости есть предел, не так ли? Вы уверены, что не пойдете на попятную, столкнувшись с суровой реальностью?

– Ради спасения своей семьи я ни перед чем не остановлюсь!

– Ой ли? – Дамиен лукаво усмехнулся. – В таком случае считайте, что вам повезло! Вы меня почти убедили. Я готов прибегнуть к вашим услугам, только в другом смысле. Я предлагаю вам стать моей любовницей. Если вы согласитесь, я прощу вашему брату все его долги.

На миг Ванесса утратила дар речи.

– Не волнуйтесь, миледи, я не собираюсь закабалить вас в рабство. Вы будете моей наложницей до тех пор, пока мы не наскучим друг другу. Полагаю, это произойдет уже осенью. Ну, так вы согласны провести со мной лето?

Барон насмешливо взглянул ей в глаза.

– Мне трудно поверить, что мужчина с вашей репутацией испытывает трудности с любовницами, – наконец ответила она.

Барон пожал плечами:

– В настоящий момент у меня ее нет. Можете этим воспользоваться. Выбор за вами. Я, кажется, ясно изложил свои условия.

Ванесса с трудом сдержалась, чтобы не влепить ему пощечину.

– Не много ли вы себе позволяете, барон?! – воскликнула она, сверкая глазами. – Или вы неудачно пошутили?

Барон ощупал ее масленым взглядом и цинично усмехнулся:

– Успокойтесь, миледи! Не стройте из себя оскорбленную невинность! Вы же многоопытная светская женщина, а не истеричная провинциалка, обуреваемая предрассудками. Вы знали, куда идете, когда принимали решение нанести мне визит. Так к чему эти неумелые сцены? Вы плохая актриса.

Он порывисто обнял ее одной рукой за талию и сжал ругой грудь. Ванесса судорожно вздохнула и, покраснев до корней волос, отшатнулась, вытаращив глаза. Барон улыбнулся и вкрадчиво спросил:

– Следует ли мне понимать это так, что вы отклоняете мое предложение?

– Я этого не говорила! – выдохнула она.

– Так что же вы хотите мне сказать?

– Я подумаю.

– Хорошо, миледи! Но думайте быстрее. А напоследок хочу вас предупредить: заключая со мной договор, помните, что вверяете себя дьяволу во плоти!