Текст книги "Взлёт"

Не дождешься.

– Скажи настоящую причину, почему ты мне не позвонил, – попросила я, теребя подол юбки и не поднимая глаз. – У тебя есть девушка? – Не зная ее, я уже ее ненавидела.

Джуд облегченно выдохнул, и не заметить это было невозможно.

– Нет, черт побери.

– Потому что ты этого не хочешь, – резюмировала я, припоминая первый наш разговор.

– Вообще-то, это был мой modus operandi[9]9
  Образ действия (лат).


[Закрыть] – начал он, пристально разглядывая мои губы, так что они сами собой задрожали, – но сейчас я уже не уверен.

– О'кей, то есть ты не позвонил мне не потому, что у тебя уже есть девушка. – Я мысленно вычеркнула возможное объяснение номер один и перешла к номеру два. – Тогда, значит, я тебе не нравлюсь? Я тебе неинтересна?

Сглотнув, я собралась с духом – мало ли что он сейчас ответит!

– Знаешь, Люс, вы, женщины, вообще-то довольно умные существа, но порою жутко тупите. – Рассмеявшись, Джуд указательным пальцем поднял мне подбородок и повернул к себе. – Я уже сказал, почему не позвонил тебе. Потому что из нашего общения не выйдет ровным счетом ничего хорошего. Я и сам бы не хотел, чтобы так было, но все вокруг меня рано или поздно превращается в дерьмо.

– Потому что ты ходячая раковая опухоль, – повторила я его же слова, хоть и не верила им.

– Точно.

– Кто тебе такое сказал?

– Тот, кто когда-то был для меня важен.

Предполагалось, что каждый ответ должен был закрывать и вычеркивать у меня из головы соответствующий вопрос, но на самом деле он порождал тучу новых.

– Видишь ли, в чем дело, Джуд. Из-за тебя меня уже прозвали шлюхой, и не думаю, что станет хуже, если мы в самом деле будем встречаться.

– Намного хуже, – пробормотал он. А в следующую секунду его глаза вспыхнули гневом. – Подожди-ка. Говоришь, тебя тут называют шлюхой?

– Мм… – Я замялась – со вспышками его ярости мне уже довелось познакомиться. – Типа того.

Джуд с такой силой врезал кулаком по ближайшему шкафчику, что смял металлическую стенку.

– Тупые ублюдки, – прошипел он и вскочил на ноги. Покосился на меня. – Я сам тебя найду, Люс. Надо кое-что сделать.

– Джуд, – я забеспокоилась, – не стоит.

Потому что оно того действительно не стоило. До сих пор я не позволяла чьим-то мнениям руководить мной и указывать, что мне делать, и точно не собиралась начинать.

– Черта с два не стоит, – отозвался он, уже шагая по коридору.

Попавшиеся навстречу парни поздоровались с ним. В ответ Джуд снова врезал кулаком по шкафчику.

Пятым уроком стояла физкультура, и я была просто в восторге, когда тренер Рамштейн сказал, что форма нам не понадобится, потому что в спортзале проводят какое-то общешкольное собрание в честь начала учебного года.

Но мое приподнятое настроение снова свалилось в яму, когда я вошла в спортзал. Ощущение было такое, что вся школа не сводит с меня глаз. Оглядывая ряды учеников, я то и дело натыкалась на многозначительные взгляды и улыбочки. Некоторым хватало наглости даже прошептать слово на букву «ш» так громко, чтобы я услышала. Твою мать. Не хотелось бы, чтобы на меня ополчился весь Сауспойнт. Не очень-то справедливо получить такой титул, даже не заимев удовольствия сделать то, чем можно реально его заслужить.

Пробравшись в дальний конец спортзала, я опустилась на скамью. Вся она оказалась к моим услугам – рядом со мной никто не сел. Выпрямив спину, я огляделась. Так и есть, теперь на меня пялятся все.

– Пожалуйста, внимание! – раздался усиленный динамиками усталый голос – видимо, директора. Костюм, судя по всему, куплен лет десять назад, под глазами залегли тени. Гул в спортзале не стих ни на децибел. – Пожалуйста, внимание! – повторил директор в микрофон еще более уставшим голосом. Тяжелый же его ждет год, если он в первый день еле на ногах стоит.

Похоже, я была единственной, кто обращал внимание на директора. Поэтому, когда рядом кто-то вырвал у него микрофон, я первая сообразила, что происходит, и выругалась под нос.

– Заткнулись все, сукины дети! – Голос Джуда звенел в динамиках, и шум тут же стих.

Директор попытался отнять микрофон, но Джуд высоко поднял его над головой, и директор при всем желании не смог бы его достать. Покачав головой, Джуд многозначительно вздернул бровь, и директор отступил.

Джуд безошибочно отыскал меня глазами среди пары тысяч учеников. Его взгляд задержался на мне еще на секунду, а потом переключился на остальных.

– Я терплю вас, кучу ублюдков, только потому, что мне плевать, что вы там обо мне придумываете, – заговорил он в микрофон, расхаживая вокруг кафедры. – Но я ни секунды не намерен мириться с тем, что вы, уроды, пытаетесь испортить репутацию невинной девушки.

Мне хотелось глянуть в зал, чтобы насладиться зрелищем выпученных глаз и отвисших челюстей, но я не могла отвести взгляд от Джуда. Он защищал меня – не важно, каким способом, правильным или неправильным, – и это было офигительно сексуальное и самое романтичное событие, которое случалось в моей жизни.

– Люси Ларсон – мой друг. И думаю, все понимают, что, будь она просто случайной девушкой, с которой я переспал, меня бы здесь не было.

Джуд помолчал – то ли ожидая, что кто-то возразит ему, то ли, напротив, предупреждая не делать этого. Честно говоря, зная, каков Джуд в ярости, я боялась за того, кто рискнул бы поспорить, потому что его наверняка увезли бы с собрания в мешке для трупов.

– Если кто-нибудь хотя бы в мыслях посмеет назвать ее шлюхой, – он сжал кулак и посмотрел в зал, словно стараясь заглянуть в глаза каждому из учеников Сауспойнт-Хай, – то поторопитесь заказать костыли, потому что ноги я вам просто оторву.

Вот теперь и у меня челюсть отвисла. Ну да, зачем выделяться из коллектива-то?

– Если кому-то требуются дополнительные разъяснения по данному вопросу, можете получить их от меня на парковке. – Он позволил завуалированной угрозе еще с минуту повисеть в воздухе и только после этого вернул микрофон директору.

Тот переглянулся с кем-то из администрации. Усмехнувшись, в полной тишине Джуд под конвоем проследовал на выход.

– И первый день в школе можно считать неудавшимся, если мистер Райдер до конца пятого урока не окажется у меня в кабинете, так? – вздохнул директор.

– Ага. Но сегодня причина достойная, директор Рудольф, – отозвался Джуд и, обернувшись, весело мне подмигнул.

7

Мама дома – ее машина здесь. Именно это первым бросилось в глаза, когда я вернулась из школы. Она никогда не приходила с работы так рано. Уйти из офиса раньше пяти – пункт в списке ее личных смертных грехов. И конечно, решив нарушить собственное правило, она выбрала для этого худший на свете день. Я бы потратила время и припарковала «мазду» задом, если б мама то и дело не выглядывала из окна кухни. Она явно меня дожидалась. В такие моменты и понимаешь, что дальше падать некуда. Только карабкаться вверх.

Расстегнув ремень, я схватила рюкзак и отправилась навстречу неизбежному. Открыла сетчатую дверь, вздохнула и зашла внутрь. Все, чего мне хотелось, – взять из кухни яблоко, взбежать к себе наверх и прижаться к Рэмбо: сегодня последний день, когда мы можем быть вместе. Маленький мохнатый шарик так покорил всех Дарси за сутки, проведенные в их семье, когда я попросила подержать у себя собаку, что они просто влюбились в него. Младшие Дарси не давали родителям покоя, пока те не согласились взять собаку. Завтра меня ждет адская боль, когда вечером вернусь домой и увижу, что в любимом моем кресле-мешке больше никто не спит. Рэмбо – первый пес, которого родители разрешили оставить в доме. Подозреваю, им просто было неловко за ту ночь, когда они дрыхли сладким сном, а вольер пылал в огне. Но для того, чтобы мне позволили сделать то же самое со следующей собакой, должно произойти как минимум чудо, и я это знала.

Мама сидела за столом, перед ней исходили паром две чашки чаю. Самая широкая улыбка, какую только моя матушка способна изобразить, скользнула на положенное ей место, едва я появилась в дверях.

– Как прошел первый день в школе?

Отвратительно как никогда. Худший первый день в школе за всю мировую историю. Унизительно.

– Хорошо. – Я потянулась за чаем, раз уж она его налила.

– Может, что-нибудь особенное произошло? – Ее голос звучал чересчур заинтересованно.

К концу первого урока я удостоилась титула шлюхи всея школы.

– Да вроде нет. – Я пожала плечами.

– Уже появились новые друзья? – Мама глотнула чаю, все так же изучающе разглядывая меня, призрачная улыбка не сходила с ее губ.

Только новые враги. Целая куча.

– Ну так, несколько.

Нельзя лгать с такой легкостью.

– Видела кого-нибудь знакомого?

Мои родители явно не в числе поклонников Джуда. Знай они, как все обстоит на самом деле, то легли бы костьми, но вытащили меня из Сауспойнта и отдали в другую школу, даже в другом районе. А то и вовсе продали бы почки на черном рынке, чтобы снова засунуть меня в частную, лишь бы быть уверенными, что я не хожу по одним с ним коридорам. Меня саму в Сауспойнте бесило все, кроме одного-единственного момента. И пусть у меня там нет друзей и вряд ли когда-то появятся; пусть программа обучения включает то, что я изучила пять лет назад; пусть здание давно просит ремонта и насквозь пропахло спортивной сумкой…

Там есть Джуд. А все остальное не имеет значения.

– Неа.

Голос сорвался, и мама тут же насторожилась. Ну ладно, ладно, лгать действительно не так уж легко. И не то чтобы мне нравилось врать родителям – скорее это был вопрос выживания. Я говорила маме и папе то, что они хотели слышать, а в ответ они практически не лезли в мою жизнь.

– Я имею в виду, это же очень большая школа. Скоро встречу кого-нибудь знакомого.

– Хм, – пробормотала мама себе под нос, уставившись в чашку. Явно что-то задумала. Понятия не имею, что именно, но в любом случае ничего хорошего меня не ждет. – Сдается мне, что, когда ехала на работу, я видела остановку школьного автобуса возле «Последнего шанса», приюта для мальчиков.

Нельзя позволять ей перекрыть последний мой лучик света в темном царстве!

– На этом месте ты, видимо, ждешь, что я стану уверять тебя, будто вовсе не против, – кстати, может, это и правда к лучшему, – что перед выпускным классом меня вытащили из частной школы, потому что мы разорены и нам нечем за нее платить, и запихнули в невообразимо огромную государственную школу с рамками металлоискателей на каждом шагу, да? – взвилась я. – Потому что если так, то, может, хватит прикрываться этой темой со школьными автобусами и пора быть честными друг с другом?

Мама отставила чашку, потянулась пальцами к вискам. Впервые за целую вечность она не стала возводить свои ледяные стены, и оттого я не представляла, как теперь себя с ней вести.

– Есть новости от школы танцев, куда ты отсылала документы? – устало спросила она.

Я вздохнула, жалея, что вообще это сделала. Моя уверенность в себе просто не выдержит еще одного отказа.

– Нет.

Я постаралась подпустить в голос безразличия. Но, черт побери, конечно же, мне не безразлично. Мне бы очень хотелось попасть в одну из лучших в мире танцевальных школ. Потому что я танцовщица, танец определял мою жизнь с тех самых пор, как я впервые надела трико. Лучшей судьбы, чем выступать на сцене перед огромной аудиторией – насколько хватит сил или пока держат ноги, – я и не представляла. Учеба в ведущей танцевальной школе страны дала бы мне такую возможность.

– Рано пока еще, Люси. – Мама попыталась подбодрить меня. Ну конечно, мой наигранный пофигизм ее ни на йоту не убедил.

Я дернула плечом:

– Посмотрим.

Пожалуй, хватит на сегодня сердечных излияний. Я молча двинулась к лестнице.

– Люси?

Я замерла на первой ступеньке. Мама смотрела на меня, как на самую хрупкую в мире статуэтку. Не так уж она и далека от истины, кстати.

– Как ты, девочка моя? На самом деле?

После пяти лет молчания ей стоило придумать что-то позабористей, чем чашка чаю и несколько участливых вопросов, чтобы сейчас получить честный ответ. Я встретилась с мамой глазами.

– Хорошо.

– Правда хорошо?

Конечно, не правда. Я в один день потеряла всю семью и до сих пор не вернула ее. А ведь это было только начало.

– Правда.

Я ускорила шаг, но недостаточно.

– Ты должна знать, Люси. – Мамин голос нагнал меня почти на верху лестницы. – Я догадываюсь, что буду самой последней в твоем списке, если тебе захочется с кем-то поговорить. И все-таки, если понадоблюсь, я всегда рядом.

Превратись сейчас мои ноги в русалочий хвост, я изумилась бы не так сильно.

– Э-э… – Нужные слова никак не шли на ум. – Спасибо, мам.

Опасаясь, что сейчас стрясется еще что-нибудь из ряда вон, я одним прыжком перемахнула оставшиеся ступеньки, ворвалась в комнату и скользнула под одеяло. Наконец-то можно было спокойно помечтать о парне с божественными глазами и дьявольским прошлым.

На следующий день, проходя через рамки металле детекторов у входа, я почувствовала, что, кажется, все действительно стало иначе. Пристальные злобные взгляды сменились улыбками, кое-кто приветливо мне махал. После второго урока я даже забеспокоилась, та ли это школа, в которую я пришла вчера. В коридорах со мной все здоровались, на тригонометрии сразу пятеро предложили ручку, когда я спросила, нет ли у кого запасной, а одна из подружек Тейлор похвалила мой наряд.

Это был разворот на сто восемьдесят градусов по сравнению со вчерашним, то ли всем ученикам одновременно сделали лоботомию, то ли Джуд в самом деле имеет в Сауспойнте внушительную репутацию.

Ответ на мучивший меня вопрос я получила в конце третьего урока, когда мельком заметила Джуда в коридоре. В толпе все то и дело задевали друг друга плечами, локтями, но там, где шел он, народ расступался, ему торопились дать дорогу. Ну чисто Моисей, идущий через Красное море. Зрелище завораживало, и кое-кто, кого мне все утро удавалось избегать, таки застал меня врасплох.

– Привет, красотка. – Сойер нагло подмигнул мне.

О боже. Неужто после вчерашнего парни еще на что-то надеялись?

– Сойер? – Я покосилась на него. Ослепительная улыбка Даймонда стала еще шире. – Ты что-то недопонял?

Его лицо разочарованно вытянулось, но через несколько секунд вновь засияло, как стоваттная лампочка.

– Вот это собрание вчера было! Оно останется в анналах истории Сауспойнта, точняк, – восхитился он, шагая со мной в ногу, хотя я ускорила шаги.

Таких парней, как Сойер, я прекрасно знала – в моей старой школе их было пруд пруди, – и на мне их уловки не срабатывали. Потому что это были скорее мальчики, чем мужчины, и они больше языком мололи, чем действовали. А я из тех девушек, которые предпочитают мужчин, подтверждающих свои слова поступками.

– Угу, соло на тромбоне было реально отпад. – Я решила поиграть в дурочку. На самом деле мне было плевать на Сойера, но так получалось гораздо веселее.

Блондин завис. Я практически видела, как он виртуально чешет в виртуальном затылке.

– Значит, ты с Райдером, да?

Ха, а у Сойера-то яйца покрепче будут, чем я предполагала! Он первый вслух высказал мне в лицо, что мы с Джудом вместе. Отчаянный парень, учитывая вчерашние угрозы.

– Мы друзья. – Я попыталась отодвинуться, чтобы не соприкасаться с Даймондом плечами на каждом шагу.

– Друзья? – переспросил он. – А выглядит малость иначе. Похоже на кое-что большее.

Я закусила губу – не ляпнуть бы первое, что пришло в голову. То, что я склонна была злиться по любому поводу, не значит, что можно позволять эмоциям рулить моей жизнью. Хотя сейчас как раз один из тех самых моментов, когда очень хотелось спустить свою злость с поводка.

– Тебе показалось, – отрезала я, протискиваясь между учениками, чтобы добраться до своего шкафчика.

Сойер прилип ко мне как банный лист.

– Вот и здорово. – Он прислонился к соседнему шкафчику. – Тем легче будет пригласить тебя на школьный бал.

Не знаю, сколько раз я уже прокрутила комбинацию на замке, но точно больше десяти. Если и можно придумать что-то хуже, чем остаться на школьном балу без пары, так это пойти туда с Сойером. Он из тех парней, которые, прежде чем выбрать букет, снимут номер в гостинице, а за ужин с омарами потребуют секс-марафона на всю ночь.

– Заеду за тобой, скажем, в восемь вечера в следующую субботу?

Забив на не желающий открываться замок, я длинно выдохнула.

– Сойер…

Его лицо сияло такой самоуверенностью, что мне еще больше захотелось высказать ему все, что я на самом деле об этом думаю.

– Люс уже есть с кем пойти на бал.

Джуд приблизился совершенно бесшумно и теперь стоял прямо перед Сойером, развернув плечи.

– Поищи себе другую девушку, Даймонд. Эта уже занята. А даже если б не была, ей хватит ума не вестись на твои дерьмовые фокусы.

Стоваттная улыбка Сойера давно потухла. Оттолкнувшись от шкафчика, он встал лицом к лицу с Джудом.

– Думал, вы просто друзья.

– Ну, значит, неправильно думал.

– Я так и понял. – Сойеру, в отличие от большинства учеников Сауспойнта, хватало наглости перечить Джуду. – Но ты не из тех парней, что дружат с девушками. Извини, что я решил, будто Люси свободна. Не догадался сразу, что под словом «друзья» имелись в виду «друзья с привилегиями».

Ни словом не предупредив, Джуд с такой силой толкнул Сойера, что тот отлетел в толпу учеников.

– Джуд!

Бросив сумку, я схватила его за руку и попыталась оттащить в сторону. И у меня бы получилось, будь я сильной, как грузовик.

– Люс, – выдохнул он, глядя на мои пальцы, обхватившие его предплечье. – Отпусти меня. Я в норме.

Я послушалась, но только потому, что, захоти Джуд превратить Сойера в боксерскую грушу, у меня не получилось бы его остановить.

Подойдя к Даймонду – тот никак не мог подняться на ноги, – Джуд горой навис над ним. Вены у него на лбу вздулись.

– А теперь слушай меня, ты, самодовольный придурок, и слушай внимательно. Если ты когда-нибудь, – процедил он и повторил: —…когда-нибудь снова посмеешь обидеть Люс, это будет предпоследним твоим вздохом, клянусь. Потому что, видит бог, я тебя из-под земли достану, и ты даже не узнаешь, что тебя ждет, пока дьявол не назовет твое имя на перекличке в аду.

Все вокруг останавливались, глазели на нас троих, но я едва это замечала, потому что видела сейчас только Джуда. Злился он страшно – его трясло, руки ходили ходуном, – но как-то умудрялся сдерживаться.

– И давай-ка я проясню для тебя кое-что, раз уж ты оказался таким тупым говнюком, какого я давно не встречал. Мы с Люс – друзья. И она пойдет со мной на школьный бал. А ты засунешь себе в задницу пошлые намеки и оскорбления. Усек?

Красное от гнева лицо Джуда зависло в дюйме от лица Сойера, и вены на лбу, казалось, вот-вот взорвутся. Сойер, конечно, был тот еще засранец, но по реакции Джуда вы бы решили, что Даймонд надругался над кем-то с особой жестокостью. Признаюсь, как бы я ни доверяла Джуду, но и меня он пугал в этот момент до ужаса.

Наконец поднявшись с пола, Сойер мрачно покосился на Джуда:

– Усек.

– Ты ж посмотри, какой умница. – Джуд издевательски похлопал Сойера по щеке. – А теперь вали отсюда на хрен. Разве тебе не пора ублажать своих дружков в раздевалке, а?

Несколько секунд они сверлили друг друга мрачными взглядами, но Сойер первым отвел глаза и посмотрел на меня. Я так и стояла, приклеившись к шкафчику.

– Еще увидимся, Люси?

– Нет, если я увижу тебя первым. – Пробурчал Джуд и не сводил взгляда с Сойера, пока тот не исчез за углом.

Зеваки торопливо разбегались, хотя некоторые медлили, видимо, надеясь на продолжение спектакля.

– Катитесь отсюда, – рявкнул Джуд, махнув рукой в их сторону, и всех как ветром сдуло. Даже олимпийцы так быстро не бегают!

– Значит, я иду с тобой на школьный бал? – уточнила я, вновь принимаясь воевать с замком шкафчика и открывая его так медленно, что можно было бы регистрировать мировой рекорд.

– Верно, – согласился он, раскачиваясь на пятках. Его глаза сияли, а лицо так и светилось довольством и самоуверенностью. И да, выглядело это офигеть до чего сексуально, но, конечно, о моих мыслях Джуд знать не мог.

– А тебе не кажется, что надо было сначала спросить меня? – Я сосредоточилась на том, чтобы убрать в шкафчик учебники для третьего урока и достать те, что понадобятся на четвертом, но все-таки краешком глаза наблюдала за ним.

Джуд подкрался ко мне, внезапно оказавшись так близко, что я почувствовала исходящий от него жар.

– Люс, ты пойдешь со мной на школьный бал?

Голос был низкий, мягкий, вибрирующий и вызывал во мне такие ощущения, с какими я вряд ли смогу невозмутимо пережить четвертый урок.

– Ты же вроде хотел сохранить весь этот фасад, типа мы друзья и все такое.

Нет, я не играла в недотрогу – мне было совершенно ясно: Джуд знает, чего хочет. Этот парень хранил прощальную записку матери в рамке на тумбочке у кровати, чтобы всегда помнить, как бывает, если позволяешь себе кого-то любить. И я знала, случись со мной подобное, я поступила бы так же. Люди с такими перекошенными взглядами на любовь просто не должны быть вместе – ни в этой жизни, ни в следующей.

– Плевать я хотел на фасады. Но когда неуважительно относятся к тебе, мне не все равно, – с жаром заявил он. – Ну, давай же, соглашайся.

– А я думала, ты не сторонник букетов, подружек и прочих серьезных отношений. – Я застегнула молнию на рюкзаке и захлопнула шкафчик.

– Не сторонник, – согласился Джуд, и его улыбка могла значить только одно: он видит меня насквозь. – Но ты заставила меня пересмотреть свое мнение.

Мое сердце пропустило удар и сделало сальто.

– Это комплимент?

Он перевел взгляд на потолок.

– Все что угодно, на твой вкус, если согласишься пойти со мной на бал.

– Джуд. – Я закатила глаза. – Ты мог выбрать себе в пару любую девушку, любую женщину, любую супермодель, которую захотел бы. Почему я?

Да-да, тот же вопрос я без конца задавала себе все последние дни.

Он скорчил рожицу.

– Я не хочу идти на бал с любой девушкой, любой женщиной, любой супермоделью. Я хочу пойти туда с тобой.

Ох, такие разговоры мое сердце до добра не доведут.

– Ты смотришь на меня не так, как другие девушки, – продолжал Джуд. – Не так, словно хочешь отпрыгнуть от меня как можно дальше, желательно в другой конец коридора или на другой конец света, но и не так, словно хочешь прямо сейчас затащить меня в постель, чтобы потом хвастаться однокурсницам из Лиги плюща, как развлекалась с очень-очень плохим парнем. Ты смотришь на меня и видишь меня, – признался он, и уголки его губ поползли вверх. – Я даже не помню, когда в последний раз на меня так смотрели.

Он знал, что подтачивает мою оборону, и я это понимала, но смогла только глупо разулыбаться. А этот парень определенно умел пользоваться своими знаниями.

Джуд прижался ко мне всем телом, и одна его ладонь уверенно нашла мое бедро, прислонив меня спиной к шкафчикам, другой ладонью он провел по моей руке, пока не добрался до шеи и не обхватил ее. А я чувствовала, что из юной невинной девушки, которая больше всего на свете любила танцевать, я превращаюсь в женщину, которая думает только об одном. Все мое тело ныло, и, когда Джуд легонько касался губами моих губ, мне казалось, что я сейчас взорвусь.

– Пойдем со мной на бал, – прошептал он, нежно посасывая мою нижнюю губу.

Сейчас он мог попросить у меня что угодно, хоть селезенку, я согласилась бы сразу же.

– Хорошо. – Голос дрожал так же сильно, как трясло меня саму.

Джуд откинулся, лицо его победоносно сияло.

– Это значит да?

– Джуд, – я пыталась отдышаться, – да, это было чертово да.

Чмокнув меня в шею, он разомкнул объятия и повел меня в коридор.

– Это будет классный вечер, Люс. И я рад, что проведу его с тобой.

Школьный бал с Джудом Райдером. В этом было столько неправильного, что все непременно должно быть правильно.