Текст книги "Полёт"

– Будешь еще судьбу благодарить за такого референта! – парировала я, готовая соскочить со стула и пуститься в пляс.

Лишь сейчас до меня стало доходить: я устроилась на работу, на отличную работу у брата своей лучшей подруги.

– «Люси Ларсон, секретарь-референт». Звучит неплохо, – проговорил Антон. – Жду тебя в понедельник утром.

– Будут без опоздания! – пообещала я. – Спасибо, Антон, ты не пожалеешь.

– Не за что, Люси, – отозвался он. – Уверен, что не пожалею.

Кто первым соскакивает с кресла «после полной остановки двигателей самолета»? Да, это я.

В четверг именно я первой соскочила с кресла и вышла из самолета, приземлившегося в Сан-Диего. Пробираясь через зону получения багажа, я повторяла себе: иди спокойно, не беги. Но это было просто невозможно.

Я увидела Джуда раньше, чем он меня. Он ходил кругами, потом повернулся, заметил меня. Джуд улыбнулся и расслабил плечи.

– Эй, Люси! – закричал он в стиле Роки, заглушая гул аэропорта, и побежал ко мне.

Меня совершенно не волновало, что мы привлекаем общее внимание, меня волновал лишь парень, несущийся во весь опор, чтобы меня обнять.

Я больше не могла сдерживаться и побежала. Сумки хлопали по телу – я расталкивала людей и чувствовала, как в глазах закипают слезы. По тому, как мы неслись друг к другу, можно было подумать, что Джуд несколько лет нес службу на Ближнем Востоке.

Вот Джуд рядом. Вот он оторвал меня от земли и закружил. Я крепко держалась за него, удивляясь, что только так чувствую себя с ним единым целым. Когда Джуд наконец отпустил меня, я бросила на пол сумки, а он снова обвил меня руками и крепко-крепко прижал к себе. Мы неразделимы. Господи, как хорошо!

– Черт, так долго я больше не выдержу! – прошептал Джуд мне в волосы. Одной рукой он держал меня за затылок, другой – за талию.

Я тоже обняла его за талию.

Люди забирали багаж, становились в очередь за кофе, а мы с Джудом все стояли, словно забыв о времени. Сколько это длилось? Пять минут, десять минут, ноль минут? Я не знала и не хотела знать.

Пахнет Джуд так же – мылом, мужчиной, а вот кожа еще сильнее загорела под калифорнийским солнцем.

– Обещай мне прямо сейчас, что так надолго мы больше не расстанемся! – потребовал Джуд, утыкаясь мне в шею.

От его дыхания по коже побежали мурашки.

– Обещай! – повторил он, пристально глядя мне в глаза.

– Я обещаю лишь то, что безусловно смогу выполнить, – отозвалась я и, когда Джуд немного сник, вспомнила, что честность всегда напоминает обоюдоострый меч.

Большой палец Джуда скользнул мне за ворот рубашки.

– Обещай, что выйдешь за меня.

Я выдохнула. Это обещать легко.

– Обещаю.

Одно-единственное слово, а Джуд просиял.

– Обещай, что выйдешь за меня в ближайшие шесть месяцев.

Ну вот, опять опасная зона!

Вместо ответа я вскинула брови.

– Ой-ой! – усмехнулся Джуд. – Как же с тобой тяжело, Люси! – посетовал он и, обнимая меня за плечи, повернулся к багажному транспортеру – на нем кружился один-единственный чемодан.

Джуд схватил мой чемодан и сделал вид, что потрясен его размером. Или весом. Или и тем и другим.

– Господи, Люси! Если бы я не знал, то подумал бы, что ты планируешь остаться на целый год.

Возня Джуда с моим чемоданом привлекла внимание стоявших у соседнего транспортера. Особенно одного маленького мальчика.

– Для девушки пара ночей – это уже много, – отозвалась я, не в силах отвести взгляд от мальчишки, глазеющего на Джуда. Куда бы мы ни отправились, на Джуда постоянно глазели. Глазеющих мальчиков я считала забавными, а вот девушек терпела только потому, что не могла собственноручно уничтожить все женское население планеты. – Кроме того, я везу подарок, который занял почти полчемодана.

– Подарок? – У Джуда загорелись глаза. – Подарок без повода?

– А разве такие подарки не самые лучшие? – спросила я, схватила его за рукав и потащила к магазину на территории аэропорта. У меня появилась мысль.

– Я тоже приготовил тебе подарок, – гордо объявил Джуд, пока я обводила взглядом полки с товаром.

– Подарок без повода? – спросила я, увидев то, что искала. Я рванула к полке, увлекая Джуда за собой.

– А разве такие подарки не самые лучшие? – повторил за мной Джуд.

– Разумеется, лучшие, – заверила я, схватила бирюзово-желтый мяч – и скорее к кассе.

– Люси, я могу достать тебе мяч бесплатно, – недоуменно проговорил Джуд. – Официальный мяч команды. Если пожелаешь, с автографами всех ребят.

Кассирша провела мяч через кассу, но я не успела достать наличные – Джуд вручил ей блестящую черную кредитку.

– Я заплачу, – объявил он.

«Все в порядке. Ничего страшного, – успокаивала я себя, – Джуд просто покупает футбольный мяч».

Я поблагодарила кассиршу, отыскала в сумке ручку и протянула Джуду.

– Можно автограф? – спросила я, крепко держа мяч.

Он растянул губы в своей полуулыбке-полуухмылке, самой сексуальной на свете, и расписался справа от шва.

– Думаю, мой фанат номер один заслуживает большего, чем магазинный мяч, – проговорил Джуд, возвращаясь к багажному транспортеру.

– Уверяю тебя, сегодня вечером фанат номер один потребует от тебя большего, – успокоила его я.

– Я живу, чтобы служить тебе! – Смешок у Джуда получился бархатным.

Подавив трепет желания, я зашагала к мальчишке, который до сих пор, не моргая, глазел на Джуда.

Я опустилась на колени рядом с ним и протянула мяч.

– Чувствую, ты фанат Джуда Райдера, – начала я и улыбнулась: мальчишка увидел автограф, и глаза у него стали круглые-круглые.

– Я самый верный его фанат! – высоким от волнения голосом сказал он.

– Мы оба с тобой фанаты, – проговорила я и, сообразив, что мальчишка не решается его взять, кивнула на мяч.

Тогда он схватил мяч и просиял, как умеют только дети. Автограф моего парня сделал ребенка счастливым – ощущения головокружительно невероятные, я к ним еще не привыкла. Нет, Джуд и в Сиракьюсе считался знаменитостью, но НФЛ – это совсем другой масштаб.

Я подмигнула мальчишке, поднялась и зашагала туда, где стоял Джуд с моими сумками.

– Спасибо! – крикнул мне вслед мальчишка.

Я помахала ему, а он бросился к родителям показывать мяч.

– Знаю, пафос ты не любишь, но, Люси, ты самая милая девушка на свете, – объявил Джуд, источая нежность и глазами, и голосом.

Милая… Я скорчила гримасу.

– Ты же осчастливила пацана на целый год, – заверил Джуд, держа мою сумку в одной руке, а другой стискивая мне ладонь. – Прекрасная незнакомка подошла к нему, разглядев в толпе. Об этом он и через десять лет будет рассказывать друзьям.

– Кроме тебя и мяча, мальчишку ничего не волновало, – подначила я его, когда мы направились на крытую парковку.

– Я подошел бы поздороваться, но пацан и так чуть не задохнулся.

– Да, по-моему, ты правильно сделал, что сдержался, – засмеялась я. – Уверена, скажи ты хоть слово, маленькое сердечко не выдержало бы.

Джуд достал ключи из кармана и остановился перед черной машиной.

– А я уверен, мое сердце не выдержит, если я тебя не поцелую, – начал он, положив руку мне на бедро. – Знаешь, Люси, я хочу, чтобы ты зацеловала меня до дрожи в коленках.

От его взгляда я снова «поплыла» – от живота по всему телу стал растекаться жар. Я сплела пальцы у него на затылке и встала на цыпочки.

– Я живу, чтобы служить тебе! – шепотом процитировала я Джуда и прильнула к нему губами.

Мягким, нежным или застенчивым наш поцелуй не назовешь. Такой поцелуй дарят за считаные секунды до смерти. Такой поцелуй может воспламенить человека прямо на крытой парковке аэропорта. Прямо в одежде.

Моя рука нырнула Джуду под рубашку и заскользила по поясу его джинсов. Большие пальцы проникли еще глубже, а наши языки переплелись. Джуд застонал, положил руки в задние карманы моих джинсов и притянул меня к себе. Нет, это невозможно! Если он продолжит в таком духе, через пару секунд я сорву одежду с нас обоих.

Джуд оторвал меня от пола, и я обвила его ногами. Он прижал меня спиной к машине, наклонил мне голову и приник губами к шее. Джуд целовал чувствительную кожу, пока у меня не сбилось дыхание.

Остатками одурманенного разума я понимала, что владелец черной машины не обрадуется, что мы с Джудом на капоте его авто занимаемся сексом прямо в одежде. Только я давно утратила способность соображать.

Вокруг нас все громче щелкали фотокамеры, но я сперва не обращала на них внимания. Для меня существовали только тело и жадные губы Джуда. Он, очевидно, тоже ничего не замечал. Мы опомнились, только когда все эти люди с камерами остановились буквально в паре шагов от нас.

– Джуд! Джуд! – закричали они. – Люси! Люси!

Снова послышались щелчки и вопли – такие громкие и многочисленные, что вывели нас из любовного транса.

Я почувствовала, как напряглись мышцы Джуда, а когда он поднял голову, увидела почти забытое выражение лица «Я не доктор Джекилл, а мистер Хайд».

– Джуд, остынь! – взмолилась я, когда он опустил меня на пол.

Окружающие продолжали вопить. Их комментарии я даже повторить не смогу: слишком вульгарно. Камеры щелкали не переставая.

Заслонив меня собой, Джуд напрягся еще сильнее. Черт! Мизансцена закончится плохо для всех ее участников, если я не уговорю Кинг-Конга слезть с Эмпайр-стейт-билдинг.

– Джуд! – Я схватила его за руку и попыталась повернуть лицом к себе. Джуд не шевельнулся. – Ничего страшного. Они же просто фотографируют!

Господи, бицепсы Джуда напряглись так, что казалось, рукав сейчас треснет.

– Люси, они фотографируют нас с тобой, – отозвался Джуд, закипая оттого, что камеры продолжали щелкать. – Фотографируют то, что для них не предназначено.

– Джуд, мы не в первый раз оказались под прицелом папарацци, – напомнила я. – И точно не в последний. Еще точнее то, что я не перестану позволять тебе целовать меня где и когда захочется. Просто нам пора привыкать.

Откуда взялись такие разумные слова, я понятия не имею.

– Эй, Джуд, как она в койке, ничего? – поинтересовался фотограф, явно обделенный чувством юмора.

– Ты что сказал, мудак? – Джуд сделал несколько шагов вперед. Я его не отпускала, а он волочил меня за собой.

– Джуд, остановись! Подумай! – закричала я, сообразив, что за недели тренировок он стал еще сильнее. – Остановись и подумай! – Мое тело остановить его не сможет. Смогут только слова. Джуд замер и взглянул на меня. Взгляд был секундный, но на лице отразился ответ. Джуд закрыл глаза, сделал вдох и снова посмотрел на фотографов. Потом встряхнул плечами, будто избавляясь от гнева, вытащил из кармана сотовый и сделал фото.

– Ну вот, ваши лица у меня есть, – объявил он, судя по голосу, еле сдерживаясь. – Если увижу хоть одну нашу фотку в печати или узнаю об этом, то достану каждого. Начиная с тебя. – Джуд пальцем показал на того, кто имел глупость поинтересоваться моим мастерством в койке.

Папарацци закрыли рты и стали расходиться. Один хотел сделать прощальный снимок, но передумал, поймав убийственный взгляд Джуда. Лишь когда последний исчез из виду, Джуд расслабился. Повернувшись ко мне, он, по крайней мере, изобразил конфуз.

– Извини, – неуверенно проговорил он, потирая затылок.

Я ткнула его локтем, гордясь его сдержанностью.

– Если бы я всякий раз получала двадцать пять центов, когда говорю «нет», когда на одном дыхании ору «Джуд!» и «Остановись!», я стала бы богачкой.

Джуд поднял мои сумки и обнял меня за плечи.

– Ты и так богачка, – заявил он, и у меня сердце упало. Я не богачка. Это он богач.

– Если бы я получал двадцать пять центов за то, что всякий раз прислушивался бы к тебе, когда ты на одном дыхании орешь «Джуд» и «Остановись»… – Джуд улыбнулся мне. – Я стал бы средним классом.

– Что, по-твоему, скажет владелец этой новенькой тачки, если узнает, чем мы занимались на капоте? – спросила я, когда Джуд повел меня вдоль нее.

– Вероятно, попросит повторить шоу.

Я засмеялась.

– Ага, вероятно. На таких тачках ездят только озабоченные извращенцы.

Джуд взялся за ручку и распахнул дверцу.

– Насчет озабоченности я согласен, а «извращенцев» предлагаю опустить. Очень не хочется, чтобы невеста считала меня извращенцем.

Теперь челюсть отвисла у меня, а Джуд поставил мои сумки на заднее сиденье.

– Это твоя машина?! Когда ты ее купил? А где старая?

Джуд протянул мне руку, помогая забраться в салон, иначе мне пришлось бы запрыгивать.

– Тачка моя, куплена пару дней назад. А мою старушку в ближайшее время утилизируют. – Джуд захлопнул за мной дверь, обогнул машину спереди и забрался на водительское сиденье. Даже ему, гиганту, пришлось запрыгивать.

Джуд повернул ключ зажигания, и мотор ожил. Он гудел так сильно, что машина вибрировала.

– Вот в этой тачке и позабавиться можно, – сказал он, кивнув на второй ряд сидений. Места для «забав» там хватало с избытком.

– У нас и в старой проблем не возникало, – буркнула я, пристегиваясь.

Джуд уже начал разворачиваться, но резко остановился, глянул на пустое среднее место, потом на меня, устроившуюся у самого окна.

– Ты ведь ненавидела ржавую развалюху, – напомнил он, явно уязвленный тем, что я не села рядом с ним, как обычно.

Я отстегнула ремень и стала двигаться к нему, пока плотно не прижалась.

Кроме тела Джуда, такого близкого, все в этой машине было мне чужим.

– У меня к ней была любовь вперемешку с ненавистью, – оправдывалась я. – И больше любви, чем ненависти.

Заметно успокоившись, Джуд свободной рукой обнял меня за плечи и стал выезжать с парковки.

– Развалюха еще у меня, можешь попрощаться с ней, пока она не отправилась в рай.

– Я не готова отправить ее в рай. – Я надулась, сама не понимая, из-за чего расстраиваюсь. Джуд прав: его старую машину я не очень жаловала. Зато сейчас, увидев, что ее заменили на новенькую и блестящую, заволновалась по причинам, в которых не желала себе признаваться.

– Я приготовил тебе маленький подарок, – сказал Джуд. – Он в бардачке.

Мы выбрались с парковки, и Джуд дал полный газ. Судя по тому, как машина рванула вперед, можно было подумать, что у нее мотор индикара.

– Мой подарок без повода?

– Повод один – «потому что я тебя люблю», – пояснил Джуд, явно желая, чтобы я скорее увидела подарок.

Я нервничала, особенно после того, как увидела новенькую машину, цену которой трудно даже представить.

Я открыла бардачок, и из него выпала голубая коробочка с белым бантиком. Я подняла ее, едва не задыхаясь. Я никогда не получала подарки в голубой коробочке с белым бантиком, а ведь она говорит сама за себя. Каждой девушке известно, из какого магазина такие коробочки и что внутри. Для женщины этот особенный оттенок голубого означает изменение статуса.

Я положила коробочку на колени и уставилась на нее.

– Открой! – попросил Джуд. – Я купил это еще неделю назад и с тех пор умираю от желания вручить тебе.

Я улыбнулась. Как же не улыбаться, если у Джуда совершенно мальчишеский вид!

– Симпатичная коробочка, мистер Райдер! – похвалила я, развязывая бантик.

– Что скажешь? Крутая упаковка нынче в супермаркетах?

Я ткнула его локтем. Наверное, подарки из супермаркетов уже в прошлом. От этой мысли мне стало грустно.

– Открой! – снова попросил Джуд. – Для моей девочки все только самое лучшее. Теперь наконец я могу позволить себе то, чего ты заслуживаешь.

– Джуд…

Не дав мне сказать, Джуд впился мне в губы страстным и стремительным поцелуем. Потом так же стремительно отстранился. Я подумала бы, что мне почудилось, но на губах остался вкус его губ.

– Открой! – попросил он с самодовольным видом.

Глубокий вдох – и я сняла крышку. В коробочке лежал серебряный браслет, простой и элегантный. Я сама выбрала бы его, если бы могла позволить себе такую красоту.

– Ух ты! – выдохнула я, вынимая холодный и тяжелый браслет.

– Нравится? – Джуд поглядывал то на дорогу, то на меня.

– Вот это вещь! – пролепетала я.

– Глянь на внутреннюю сторону, – велел Джуд. – Там кое-что есть.

Я мельком взглянула на Джуда и перевернула браслет.

– «Моей Люси, первой во всем, что мне важно», – прочла я слова, от которых у меня затрепетало все, что трепещет у девушек. «Люси» обрамляли два блестящих камешка. «Люси в небесах с алмазами» – папа, обожающий «Битлз», оценил бы такое. – Ух ты! – повторила я, не находя слов.

– Что скажешь? – спросил Джуд с гордостью.

– Джуд, – начала я, – он… он… – Меня хватало только на лепет.

Надевая браслет на левое запястье, я еще надеялась подобрать слова благодарности, но, увы…

Я – танцовщица, а не писательница. Чувства я куда лучше выражаю телом, чем словами. И ответ пришел сам собой.

Подавшись к Джуду, я поцеловала его в шрам. Раз, другой, третий, потом поцеловала в губы. Джуд напрягся: я явно застала его врасплох.

Застать врасплох Джуда Райдера – дело непростое, и я решила насладиться моментом. Так приятно покрывать ему губы легкими поцелуями. Наши поцелуи чаще всего страстные и всепоглощающие, кажется, будто теряешься в них, но сейчас я контролировала ситуацию. Я смаковала солоноватый аромат его кожи, упругость губ, вкус языка. Напоследок я поцеловала его в самый центр губ.

– Спасибо! Браслет замечательный, – проговорила я и поцеловала его еще один, последний раз. – Я тебя люблю.

– Черт подери, женщина, пощади меня! – проговорил задыхающийся Джуд. – Ведь если благодарность будет такой, я буду готов дарить тебе украшения каждый день.

Я прижалась щекой к его плечу, восторгаясь браслетом. Чуть раньше Джуд завладел моим пальцем, теперь запястьем, ну а сердцем он владеет давно. Постепенно, шаг за шагом, Джуд Райдер овладевал мною…

Несколько минут мы сидели молча. Я гладила ему пальцы, Джуд рисовал круги у меня на руке. Мир и покой… Вообще-то таких моментов в наших отношениях становилось все больше, но мир царил далеко не всегда. Я надеялась, что однажды это изменится.

– Эй, тебе нужно кое-что надеть, – объявил Джуд, доставая из кармана какую-то вещицу. Я сообразила, что это, и удивленно прищурилась.

– Повязка на глаза? – спросила я. – Из черного атласа? Я же говорила, что ты озабоченный извращенец!

Джуд покачал головой.

– Дело тут не в озабоченности, не в причудах и не в извращениях. – С каждым словом он смущался все сильнее.

Я сдержала смех.

– Вот черт! – подначила я. – А я-то надеялась!

– Как сложно… – просипел Джуд. – Просто надень повязку, и все. У меня для тебя еще один сюрприз.

Я натянула повязку на глаза.

– Этот сюрприз связан с озабоченными, причудливыми, извращенными забавами?

– Нет, – усмехнулся Джуд.

– Черт в квадрате!

Джуд снова засмеялся.

– Сегодня ты стебаешься надо мной по полной программе, Люси!

– Просто у меня такое настроение, понимаешь? Настрой на озабоченные, причудливые, извращенные забавы.

Раз заставляет меня надеть повязку, чтобы отвезти к неведомому сюрпризу номер два, я дам свободу Люси-ехидне.

Вскоре машина остановилась.

– Мы на месте! – объявил Джуд, и в его голосе снова зазвучало мальчишеское волнение.

– На каком месте?

Джуд взял меня за руки и помог выбраться из салона.

Хорошо, что он вытащил меня из машины, ведь прыгать с закрытыми глазами и приземляться неведомо куда совершенно не хотелось.

– Просто на месте, – повторил Джуд.

Он направлял меня, придерживая за плечи. Мы шли по чему-то жесткому. По бетону? По асфальту? По камням? Тишину нарушал лишь плеск воды, возможно, шелест фонтана. На магазин не похоже, на пляж тоже… Куда же он меня привез?

Вдруг Джуд поднял меня на руки и быстро понес вверх по лестнице. Я услышала, как открывается дверь. Джуд вошел и поставил меня на пол. Я чуть не умерла от страха, но он снял с меня повязку.

Первое, что я увидела, – это его глаза. Я хотела смотреть только в них, потому что догадывалась, что сейчас увижу. Я просто боялась оторвать от него взгляд.

– Бант подходящего размера мне не попался, так что извини, – проговорил Джуд, заставив меня развернуться.

К счастью, он обнимал меня за плечи и, когда меня закачало, не дал упасть.

Мы стояли в просторной комнате размером с небольшую квартиру, а ведь это был только холл. Не жилая комната, а, по сути, подсобное помещение, которое мне показалось не меньше коттеджа моих родителей. На второй этаж вели две лестницы. Что, по одной поднимаются, а по другой спускаются? Хрустальная люстра размером с «фольксваген», вычурная мебель, мраморные полы, блестящие, как каток.

– Что это? – прошептала я, надеясь услышать в ответ «мы не туда попали».

– Будущая резиденция мистера и миссис Райдер, – ответил Джуд, упершись подбородком мне в плечо. Он улыбался как идиот, но, увидев мое лицо, сразу стал серьезным.

– Люси, в чем дело? – спросил он уже без тени гордости.

Я закрыла глаза, не в силах смотреть по сторонам. Каждая мелочь подталкивали меня к панике.

– Джуд, что это?

– Наш дом, – медленно ответил он.

– Нет, наш дом в Нью-Йорке.

Джуд наморщил лоб.

– Нет, там замшелая съемная квартирка. Там такая гнилая дыра, что хоть прививку от столбняка делай! – ершился Джуд. – Ты сейчас дома. И этот дом через год перейдет в нашу полную собственность.

– Мне нравится наша квартира, – прошептала я, вырываясь из объятий Джуда. Ситуация менялась слишком быстро. НФЛ, перелет в Калифорнию, деньги, дом – перемены шли на сверхзвуковой скорости, и мне за ними не угнаться. Месяц назад мы перетряхивали диванные подушки в поисках мелочи, чтобы заплатить за электричество, а сейчас стоим в передней дома размером с маленькую страну.

– Ты ненавидишь нью-йоркскую квартиру, – парировал Джуд. Он повысил голос и снова смотрел на меня, будто… будто не узнавал. Ненавижу такой взгляд!

– У меня к ней скорее любовь вперемешку с ненавистью…

– В чем дело, Люси? – перебил Джуд. – Что за новый бред?

Вспыльчивая, как и Джуд, я едва не взорвалась. Но, как и Джуд, я понемногу училась себя сдерживать. Я понимала: Джуд уверен, что выбрал дом, который мне понравится. Понимала, что в основе каждого его решения – забота о моем счастье. Это я очень в нем ценила. Я понимала, что из лучших побуждений он решил в одночасье вытащить нас из дыры. Расстраивало меня то, как он это сделал. Как он мог принять столь важное решение, не посоветовавшись со мной? Мы же команда. Решения мы должны принимать вместе!

Сдерживая себя, я медленно набрала в грудь воздух и лишь потом решилась на ответ.

– Аналогичный вопрос: что за бред? – спросила хоть и без враждебности, но искренне недоумевая, что заставило Джуда купить такой дом.

Покачивая головой, Джуд ответил не сразу. Мы оба старались держать своих чертей в табакерке.

– Я снял этот дом до тех пор, пока не поступит первый большой гонорар. Тогда хозяин продаст мне его и полностью обставит. – Ты еще не видела лагуну и теннисный корт. Они за домом.

– Лагуну? Теннисный корт? – Меня мутило все сильнее и сильнее. Я снова напомнила себе: Джуд старается, потому что любит меня. Он не хочет меня бесить. Я снова прикусила язык. – Джуд, нам с тобой всего двадцать один год.

– В двадцать один год мы с тобой миллионеры, – добавил он, пожав плечами. – Раз в двадцать один год я могу покупать тебе все, что угодно, я буду покупать. Я хочу сделать тебя счастливой, Люси. На остальное мне плевать, – заявил Джуд и ткнул в меня пальцем. – Тебя. Счастливой. Навсегда.

– Счастливой? – повторила я, скрещивая руки на груди. – Думаешь, это сделает меня счастливой? Откуда такие мысли? Из «Как осчастливить женушку-золотоискательницу: руководство для идиота»?

Я пыталась сдержаться и прикусить язык, но, очевидно, лимит сдержанности уже исчерпан.

– Будь я золотоискательницей, охочей до денег, наверное, это, – я обвела холл руками, – осчастливило бы меня. Но я не такая, Джуд. Я не такая!

Что я наговорила? Из-за чего разозлилась?

Растерянность на лице Джуда сменилась злостью.

– Да, Люси, ты не такая. В последнее время я чувствую, что не способен сделать тебя счастливой. Может, ты просто не хочешь счастья.

Не слова, а пощечина… Я попыталась напомнить себе, что этот дом – символ любви Джуда ко мне. Но мой бешеный темперамент уже сорвался с поводка, и обуздать его не получалось.

– Вот тебе совет: если решил кого-то осчастливить, подумай сначала о том, что этому человеку нужно для счастья, а не о том, что тебе нужно, чтобы он хотел.

Джуд сплел пальцы на затылке и отвернулся от меня.

– А вот совет тебе: когда к тебе стучится счастье, нужно впустить его.

Я вздрогнула.

– С каких пор дом в Южной Калифорнии, купленный без моего ведома, и счастье – это одно и то же? Я живу в Нью-Йорке, Джуд. В Нью-Йорке.

– Ты проживешь в Нью-Йорке еще год, – уточнил он, глядя в стену с таким видом, словно хотел разбить об нее голову. – Как только закончишь учебу, ты сможешь переехать сюда, ко мне.

Нет, это не пощечина. Это удар. Удар под дых. Откуда столько непонимания? С чего Джуд решил, что имеет право планировать мою жизнь, не советуясь со мной?

– Я могу переехать из Нью-Йорка сюда к тебе? В Калифорнию? В этот особнячок а-ля «Плейбой»? – Кто тебе сказал, что я сорвусь с места и переберусь в этот край силиконовых титек и фальшивых улыбок?

Взглянув на Джуда, я было подумала, что это я ударила его под дых.

– Ты же согласилась выйти за меня. Ты же позволила надеть кольцо тебе на палец, – проговорил Джуд спокойно и медленно. Так медленно, что мне стало страшно.

– Услышав от меня «да», ты решил, что я охотно, нет, с удовольствием… брошу свои мечты, планы, надежды и так далее, чтобы осуществлять твои? – заорала я. – Похоже, я пропустила что-то важное!

Джуд закрыл глаза.

– Лю-си, что ты хочешь? – спросил он, и у меня душа ушла в пятки. По слогам он мое имя произносит, лишь когда зол или обижен. – Потому что я явно что-то не усек. Ну, говори. Какого. Хрена. Ты. Хочешь?

– Хочу закончить учебу. Я учусь для того, чтобы танцевать. Знаю, звучит безумно, но я хочу после окончания учебы именно танцевать.

Я не отваживалась посмотреть на Джуда. Я ведь не желала обижать его, я искренне желала обратного. Когда делаю ему больно, я себя просто ненавижу.

– Ясно, ты хочешь танцевать. – Джуд вытянул руки по швам. – Хорошие новости, Люси. Ты можешь танцевать в Сан-Диего. Проблема решена.

– Нет, не решена! – фыркнула я. – Если бы я хотела раз в год танцевать «Лебединое озеро» на уровне сраного любительского театра, я осталась бы здесь. Но я целых пятнадцать лет вкалывала не для того, чтобы плясать в тупых постановках для храпящих пенсионеров, которые заплатили по десять баксов за билет.

Джуд морщил лоб все сильнее.

– На что ты намекаешь? Что после окончания учебы ты хочешь остаться в Нью-Йорке?

Неужели мы раньше не говорили об этом? Видимо, слишком упивались настоящим и страдали от прошлого, чтобы смотреть вперед. О будущем наших отношений мы не задумывались.

– Мне нужно в Нью-Йорк, в Париж, в Лондон… – проговорила я, пожав плечами. – Туда отправляются те, кто хочет танцевать.

Я чувствовала, как внутри Джуда разгорается пожар от вопросов типа «какого черта?!», какими терзалась сама. Почему мы раньше не подумали, что наши планы на будущее могут не совпасть?

– Черт, Люси, меня отобрали не «Джетс» и не «Джайантс». И не команда Европейской лиги. – Он покачал головой. – Меня отобрали «Чарджерс», значит, на какое-то время я застряну в Сан-Диего.

– Знаю, – кивнула я.

– Что ты знаешь?

– Знаю, что ты в Сан-Диего. И знаю, что я в Нью-Йорке.

Мне хотелось – нет, мне срочно требовалось на несколько часов взять тайм-аут, чтобы обдумать, что делать дальше. Свои приоритеты я знала – Джуд был важнее танцев. А вот я? Я для него важнее футбола?

Похоже, что нет. Вообще-то Джуд не раз доказывал, что я у него на первом месте, только все эти новшества – дом, машина – начинали меня беспокоить. Мне хотелось как следует все обдумать, но под его пристальным взглядом я делать этого не могла. А в этом особняке, накачанном стероидами, и подавно.

– Что получается, Люси, где мы остаемся? – Голос у Джуда звучал спокойно, а на лице отражалась усталость. Похоже, ему тоже требовалось время на размышление.

Так где мы остаемся? В Сан-Диего? В Нью-Йорке? Или посередине?

– На перепутье, – ответила я, пожав плечами.

– На перепутье? – повторил Джуд, приближаясь ко мне. – После всех испытаний ты говоришь, что мы на перепутье? А ведь я надел кольцо тебе на палец, и все наши мечты наконец сбываются.

Прежде чем ответить, я сделала глубокий вдох.

– Нет, сбываются все твои мечты. Я над своими еще работаю, так что мы точно на перепутье.

У Джуда на шее проступили вены. Он злился, а я подливала масла в огонь.

– Мы не на перепутье, – процедил он сквозь зубы.

– Еще как на перепутье, черт подери! – огрызнулась я.

Джуд покраснел.

– Мы. Не. На. Перепутье.

– Очень. Даже. Да.

Господи, неужели мы пререкаемся, как подростки? Неужели ссоримся, повторяя слова друг друга?

– Мать твою, Люси Ларсон! – заорал Джуд. – Ничего подобного! Нет, поэтому прекрати говорить про распутье. Лучше вообще прекрати говорить, потому что ты несешь полную чушь!

На глаза навернулись слезы, но в этом доме я их лить не собиралась.

– Ты знаешь, что иногда ведешь себя как кретин? – спросила я и через холл побежала в другой конец дома. Хотелось оторваться от Джуда, выбраться на свежий воздух, навести порядок в мыслях. Я чувствовала, что раскисла, а если останусь с Джудом еще хоть на минуту, раскисну еще сильнее.

Джуд громко выругался, и я услышала за спиной его шаги.

– Подожди, Люси! – закричал Джуд.

Но я не могла ждать. Только не сейчас.

Пробежав по коридору, я свернула в огромную комнату, пронеслась через нее и скорее к двойным дверям, которые, как мне казалось, ведут на улицу.

Свежий воздух. Минута на размышление…

Я толкнула двери и очутилась, по-видимому, на заднем дворе. Таких дворов я еще не видела. Как и дом, он был большим и с претензией, а прямо передо мной лагуна, о которой говорил Джуд. В центре лагуны высилось нечто вроде скалы с горками, спускающимися в бассейн. Вспомнился бассейн при отеле, в котором мы с родителями останавливались на Багамах, когда мне было десять. Мы с братом не слезали с тех горок целую неделю.

За бассейном стояла еще одна постройка. Она была размером с обычный дом, но я догадалась, что это лишь «домик у бассейна». Шаги Джуда приближались, но я не хотела его видеть. Джуд сперва говорил, потом думал, а я предпочитала делать наоборот. Спор у нас получился ожесточенный, и я чувствовала: если не остыну, очередной шумной разборки не избежать.

Сдерживать себя я еще не научилась, зато научилась по возможности избегать разборок. Шагая по внутреннему дворику, я надеялась, что сейчас сверну за угол и найду, где на время спрятаться. Вот я свернула… и поняла, что тишина и покой мне сегодня не светят. В огромном дворе собралось человек тридцать. Они болтали, потягивали напитки и сперва меня не заметили.

Но из-за угла вылетел Джуд и громко позвал меня по имени.

Тогда все повернулись ко мне.

– Что за… – начала я.

–…х****? – закончил Джуд.