Электронная библиотека » Николай Басов » » онлайн чтение - страница 5


  • Текст добавлен: 13 марта 2014, 05:02


Автор книги: Николай Басов


Жанр: Современные детективы, Детективы


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 6

Пронзительный звук будильника вызвал у него ощущение, что он спал не больше часа. С закрытыми глазами он поискал на тумбочке около себя проклятый будильник, и не нашел. Этот механический, пилящий нервы звук так его разозлил, что он должен был, наконец, осмотреться. Будильника нигде не было, а звонил телефон. С тихим отчаянием он поднял трубку.

– Что на этот раз? – проговорил он, откидываясь назад, в тепло подушки.

– Добрый день, мой сладенький, – прошептала Вика заговорщическим голосом. – Неужели даже в Крыму ты начинаешь свой день недовольным?

– Началась гражданская война? Или американцы высадились на крышу нашего отеля? Я только час, как лег…

– Сейчас полдень. Ты проспал больше семи часов, если я правильно перевела часы, – отозвалась она. – А этого для взрослого мужика вполне достаточно.

Стерх взглянул на свои часы, которые так и не снял с руки. Было четверть двенадцатого. Если тут время отставало от московского на час, то в самом деле, он спал с пяти до полудня по местному.

– Ты где?

– Звоню из города. Наш приятель оказался куда крепче тебя, и уже больше часа со своей подружкой ходит по местным магазинам… Это называется шопинг, если хочешь знать.

Стерх заворчал, он очень хотел сердиться, но не знал, как и по какому поводу.

– Прими душ, мир покажется тебе более светлым и справедливым местом, – посоветовала Вика.

Стерх положил трубку, и зарылся в подушку. Поворочался с боку на бок, но заснуть уже не мог. Наконец, встал, подошел к окну. Прямо под ним раскинулся роскошный южный парк, в котором было больше грецких орехов, если он не ошибался, и акаций, чем сирени. Чуть дальше, у изгороди, росли пирамидальные тополя, они важно кивали своими верхушками. Еще дальше виднелись какие-то дома, но не привычные московские дачи, а довольно необычные саманные кубы с маленькими окнами. Оставалось только возрадоваться, как советовала Вика, и приветствовать Крым. Он вздохнул и потащился в душ.

Когда получасом позже, выкупанный холодной водой, потому что горячей не было, и выбритый до синевы, он съехал на лифте вниз, даже самому себе он показался значительно бодрее. Сбоку от двери лифта стояла металлическая стойка с табличкой «Кафе», он отправился в указанном направлении. Стоило ему сесть за столик, как перед ним вырос седоволосый официант с очень большими, навыкате, глазами. Стерх заказал себе кружку кофе, яичницу с охотничьими колбасками, и две булочки.

Пока официант ушел на кухню, он выволок пачку сигарет, неуверенно подержал ее перед собой, оглянулся, так и не решившись закурить, положил на стол. Прибыла еда, яичница на подсолнечном масле и колбаски пахли довольно аппетитно, булочки были мягкими, а кофе примерно таким, как Стерх любил – некрепкий, черный, несладкий, и его была целая кружка.

Едва он принялся за кофе, как к столу подошел очень высокий, тощий тип, со лбом, на котором, казалось, только вчера зажили прыщи. Он походил на ночного портье как раннее издание одной и той же жизни. Даже волосы его так же торчали вверх, только были чуть короче, чем у запомнившегося Стерху юноши. Выражение его глаз было злым, словно он только что узнал, что остаток своей жизни должен прожить без чаевых.

– Пан Стерх? – спросил он. И уселся за столик, вытянув перед собой узловатые руки. – Как мне сказали, это вы приехали сегодня часов в пять утра?

Стерх сделал два больших глотка кофе, поставил кружку на не очень свежую скатерть и кивнул.

– Значит, вы прибыли сразу после одесситов?

– Каких одесситов? – Стерх был расслаблен, еще больше, чем при просыпании, а на лице имел как бы скучающее выражение.

– Я говорю о паре Делюжных, которые прописаны в Одессе, хотя свой паспорт пан Делюжный получил в Приднестровской республике. Забавно, правда? Они хотели бы провести у нас медовый месяц, вот только сама панна забыла свой паспорт, но она есть в паспорте мужа, так что приемщица пошла ей навстречу, прописала их по одному документу. – Тип медленно оглядел почти пустое кафе, словно опасался, что из-под столиков вынырнет племя индейцев. – Они воркуют между собой, как голубки. Это каждому должно нравиться, кто понимает, о чем я говорю… В общем, они прибыли, а вы со своей спутницей отметились на двадцать минут позднее.

Стерх посмотрел на остывшие на тарелке остатки яичницы, словно размышлял, не промокнуть ли желтковую лужицу корочкой, потом, видимо, отказался от этой идеи, и просто хлебнул кофе.

– Как вам нравится наше кофе?

– Наш кофе, – поправил его Стерх. – В русском языке кофе имеет мужской род.

– Вы позволите? – спросил тип напротив, протянул руку и вытащил одну из сигарет из пачки «кента», Стерх лишь проследил его движение глазами.

– Видите ли, – мужичек закурил, помахал рукой в воздухе, разгоняя дым, – ваша спутница, которую зовут Виктория Игоревна Запольная, заняла апартаменты прямо через стену от Делюжных. Когда я это узнал, то сразу кое-что стал соображать. – Стерх удержался от того, чтобы не поднять удивленно брови. А тип продолжал: – Вы сняли комнату на шестом этаже, а ваша… подруга внизу. Причем покои, которые, по правде говоря, в это время года занимают очень редко, потому что они дорого стоят.

– Вы любите заглядывать в чужие кошельки?

– Признаться, да, – улыбнулся тип, и продемонстрировал миру, что треть его зубов сделаны из золота. Впрочем, как показалось Стерху, довольно дешевого, потому что желтого, как прогорклое масло. – Но об этом потом… А пока я хочу спросить ласкавого пана, вы за ними следите?

Стерх обернулся, выискивая официанта, чтобы попросить еще одну кружку кофе, но никого видно не было. Он вздохнул.

– Слушаю дальше.

– Вы знаете, что в тех апартаментах, которые заняла Запольная, останавливался Никита Михалков?

– Меня информировали, – отозвался Стерх. Потом почувствовал, что пора выходить на финишную прямую. – Послушайте, приятель, я не знаю вашего имени, поэтому обращаюсь так свободно… У меня был вчера трудный день, спал я плохо, и совсем не расположен слушать какие-то бредни. Если у вас есть что-то конкретное, я готов выслушать. Если нет, я пойду себе, чтобы… спокойно переварить завтрак.

Лицо мужичка приняло теперь свой естественный облик – жесткий, даже слегка зверский. Такого можно было бы испугаться, если бы Стерх уже давно не понял, что этот тип отчаянно старается спрятать от посторонних манеры мелкой уголовной шоблы – таких Стерх навидался на своем веку немало, и по роду прежней службы, да и сейчас они еще попадались, хотя в Москве реже, чем в провинции.

– Я приглядываю за этим отелем… Выражая волю его хозяев, если пан позволит. – Тип загасил сигарету в пепельнице, и взял еще одну, не спрашивая, из пачки Стерха. – Если хотите, я могу назваться местным детективом.

– Разве существует такая профессия? – спросил Стерх.

– Не знаю… Но это моя работа – разглядывать гостей этого отеля, и… – тип препогано усмехнулся, – оказывать им дополнительные услуги. Знаете, если кто-то тайком от жены шалит тут с местными красавицами, или тратит деньги, которые ему не принадлежат, или вообще не хочет какой-либо огласки.

– Мне не нужны дополнительные услуги. А то, что вы перечислили, называется шантажом.

– Шантаж? Что вы, такое я даже не способен измыслить, – золотозубый снова помахал в воздухе рукой. Стерх вспомнил, что именно так в зонах машут рукой, когда курят в неположенном месте, чтобы не видело начальство, или чтобы было неясно, кто именно курит. Он и сигарету держал к себе, пряча ее в ладони. – Я просто не упускаю для моих хозяев небольшой, но верный заработок. Вот и в вашем случае, как мне кажется, может кое-что наклюнуться. И замечайте, совершенно законно, не так ли, пан Стерх?

– По-русски следует говорить «прошу заметить», – поправил его Стерх. Он тоже взял одну сигарету, а пачку спрятал в карман. Потом зажег ее и затянулся с ощутимым удовольствием.

– Знаете, о чем я думаю? – спросил тип.

– Не имею понятия.

– Если вы знаете что-то об этих Делюжных, вам самое время рассказать это мне. И мы поделим денежки поровну. Даже если вы что-то о них подозреваете, я могу предложить вам помощь для дальнейшего… сотрудничества. Поверьте, помощь эта окажется значительной, у нашей организации серьезные возможности.

Стерх минуту подумал.

– Вы говорите, у Делюжных, или как они там себя назвали, Одесская прописка?

– Вероятно, они там живут. Пока мы их не проверяли. – Тип снова широко усмехнулся. – Хотя отсюда смотаться в Одессу – день работы, вы это и сами понимаете.

– Ну, а я живу в Москве.

– Не имею ничего против, пан Стерх. Даже наоборот, приветствую, потому что Крым – всесоюзная здравница.

– Вы сказали, что никто не видел паспорта этой девушки, верно? А не кажется ли вам странным, что она не показала свой паспорт?

– Если один из паспортов в порядке, мы не поднимаем шума. Пока не выяснится обратное.

– За что можно содрать дополнительную цену, – перебил его Стерх.

– Вы отлично понимаете ситуацию.

– Как видите, научился, – отозвался Стерх. – Вот только должен признаться, мне не нравится ваш способ зарабатывать деньги, ласкавый пан.

– Это не имеет к делу отношения, – сказал тип с золотыми челюстями. Неожиданно, он стал еще более хищным, чем прежде, хотя минуту назад это казалось невозможно. – Думаю, что триста долларов будет вполне достаточно, чтобы я отошел в сторону.

– Так много? – удивился Стерх.

– Судя по тому, как они и вы легко оплатили едва ли не самые дорогие апартаменты в нашем отеле, в вашей игре ставки куда выше.

Стерх поднялся. Наконец, нашел взглядом официанта, который стоял в самом темном углу кафе, и кажется, беззвучно трясся от страха. Или от напряжения.

– Включите в счет, пожалуйста, мой номер шестьсот тринадцать. – Не оглядываясь, он пошел к выходу.

Потом поднялся к себе. Этого типа следовало или выбросить из головы, или серьезно обдумать его предложение. Конечно, три сотни баксов было не по карману Стерху, но если поторговаться… Нет, скорее, следовало выбросить его из головы.

Стерх улегся на тахту и включил телевизор, внушительный, потертый «Славутич», старый, как египетские пирамиды, без пульта управления. По единственному бесплатному каналу демонстрировали какой-то американский боевик, где все говорили по-украински, и где прилизанный, даже лоснящийся молодой хлыщ, которому Стерх в обычной жизни не доверил бы завязать шнурки от своих ботинок, распоряжался сверхсекретными планами, а когда стала угрожать опасность их утечки в Россию, принялся крошить всех врагов из автомата, пистолетов и даже базуки. В итоге, насколько Стерх понял украинский, всю эту гору трупов он навалил только для того, чтобы кошмарно секретные планы узнала рядовая американская общественность, потому что Америка – свободная страна, где царит открытость информации.

Около половины второго дверь открылась, и в его комнату проскользнула Вика.

– Наша парочка обручилась, – выдала она вместо приветствия.

– И как это выглядело?

– Вошли в ювелирный магазин, а когда вышли из него, на пальце девушки сверкало такое миленькое колечко.

– Они не обручились, а поженились.

– То есть? – в свою очередь спросила Вика.

– Вчера они прописались тут как супруги Делюжные из Одессы, хотя фальшивый паспорт выдан Митяше где-то в Приднестровской республике.

Вика выключила телевизор, уселась в кресло напротив Стерха, вытащила сигареты из сумочки, закурила, выпустила огромный клуб дыма.

– Знаешь, я начинаю полагать, тут ни в коем случае не может дойти до убийства. Объяснение звучит просто – парень девицу любит. Это не очень понятно, но у тех, кто за ними последил бы час-другой, не вызывало бы сомнений. Он просто тянется к ней, а она его принимает… Полагаю, когда парню стало ясно, что отец хочет навязать ему другую, он смылся из дома, чтобы… этого не произошло. И в надежде, что по прошествии, скажем, месяца, обоих простят и примут назад.

– А фальшивые фамилии?

– Ну, если бы они демонстрировали настоящие документы, этот Витунов мог бы найти их, прежде чем им этого захочется. – Внезапно Вика расхохоталась. – Это отлично, что выдумка Прорвича-младшего обеспечила нам такой отменный отпуск. Предлагаю выпить за его счет и за его здоровье сегодня вечером бутылочку местного муската, разумеется, вместе с молодой парой Витуновых.

– Может, ты и права, – лениво отозвался Стерх. – В любом случае, это решение понравилось бы мне куда больше, чем любое другое. Бутылочка муската за чужой счет… да, это неплохо. Кстати об отпуске, как тебе апартаменты?

– Мечта! – воскликнула Вика. – Такие я видела только в кино.

– Там и жили в основном киношники, если послушать служащих отеля.

– Да, я тоже слышала, Никита Михалков… Вот это мужчина!

Стерх вдруг разозлился.

– В таком случае – мои поздравления по поводу отменного вкуса… ласкавой пани. Только мечтай об этом в коридоре.

Вика состроила гримаску, загасила сигарету в пепельнице, и вышла. Но уже через минуту вдруг зазвонил телефон.

– Они спустились на стоянку к машинам.

– Лечу, – подскочил на кровати Стерх.

Он даже забыл ключи от машины, когда бежал к двери, но вернулся и подхватил их, прежде чем вылететь из номера. Внизу, в холле стоял золотозубый тип, который медленно и лениво просматривал книгу регистрации гостей, не обернувшись к Стерху. Но Стерх отлично видел, что тот не спускает с него взгляд через зеркало, которое, вероятно, для этой цели и висело за спиной женщины, выдающей ключи. Стерх кивнул ему, обозначая, что такой мелкой хитростью его не обманешь, и выбежал на стоянку. В машине уже сидела Вика, она запустила мотор, потому что у нее были свои ключи.

Стерх плюхнулся на место водителя и дал газу. Они поехали по подъездной аллее парка, которую вчера в темноте толком и не рассмотрели.

– Насколько он нас опережает?

– Максимум на четыре минуты, – отозвалась Вика. – А скорее всего, чуть меньше.

– Куда он может направляться?

Вика уже крутила в руках свой дурацкий бинокль. И как она может смотреть в него, не снимая очков, удивился Стерх. Улица, по которой они вчера подъезжали к отелю, вывалилась на бампер машины, требуя решения. Стерх осмотрелся, сбоку в совершенно расслабленной позе сидел какой-то пьянчужка, или просто попрошайка. Вика поняла его без команды. Она выскочила, подлетела к нему, что-то спросила, сильно наклонившись вперед, положив ему руку на плечо. Мужичок махнул влево, Вика вернулась. Она не успела даже обосноваться на сиденье, как Стерх уже газовал.

Они проскочили какие-то повороты, но так как спрашивать было не у кого, Стерх решил, что и Митяша вряд ли туда сворачивал. Потом они выкатили на некоторую автострадку, где был только правый поворот, Стерх так и повернул. Вика поднесла бинокль к глазам и наконец торжествующе прокричала:

– Вот они!

Стерх напряг зрение, после вчерашнего это требовало от него усилий. Так и есть, впереди, километрах в пяти, между легкими глиссадами, которыми шла дорога, появилась «Вольво». Стерх сразу успокоился. Он, конечно, еще немного поднажал, но теперь это не имело значения. Они поехали ровно, словно бы погони никакой не было.

Впереди возникли горы, они теперь не темнели неровной линией на горизонте, как это было видно из их отеля, а возносились все уверенней и все круче. Дорога стала более спокойной, дома по ее сторонам исчезли, а само полотно теперь то и дело проходило между прорезанными в земле склонами, чувствовалось, что она проложена тут более продуманно. Потом они вышли на ровный участок, и Вика даже ахнула от возбуждения:

– Ну и красота!

Местность действительно была на редкость красива. Склоны горы, видимых теперь со всех сторон, заросли смешанным лесом. Кустарник вообще покрывал склоны, как пятидневная щетина, но в отличие от щетины, не вызывал ощущения неопрятности. Наоборот, вокруг стало чисто, как и было, наверное, задумано Богом.

– Где мы? – спросил Стерх.

Вика пошуршала картой.

– Скорее всего подъезжаем к перевалу Ангарскому. А справа, вот эта красавица-гора называется Чатыр-даг.

– Ангарскому? – переспросил Стерх.

– У них и Ангара есть, крохотная такая речушка… Ты не заметил, мы ее проехали.

Стерх немного поднажал и приблизился к «Вольво» как можно ближе. И вовремя. Потому что светлая машина вдруг съехала с шоссе и стала, словно трудолюбивый муравей, взбираться в гору по проселку. Скоро она скрылась в лесу.

Стерх вздохнул, подумал о шлейфе пыли, который его непременно выдаст, но все-таки решился, тоже съехал и потащился в облаке еще не до конца осевшей пыли. Впрочем, ему помог какой-то грузовик, который вдруг продребезжал навстречу, теперь пыли бояться не стоило, дорога была куда более езженной, чем показалась вначале.

– Как думаешь, он знает, куда едет? – спросила Вика.

Стерх только крякнул. Они два раза чуть не заюзили, причем довольно опасно, потому что склоны вдруг стали очень обрывистыми, сказывалась высота и неровность складок горы, а потом попали в плотный лесок из невысоких сосенок, перебиваемых круглыми елками… А потом они выехали на небольшую, отсыпанную гравием площадку, сделанную на краю очень обширного альпийского луга. В дальнем от дороги конце этой площадки стояла «Вольво», пустая.

Стерх закатил свою «Ниву» под кусты, так, что не очень внимательно оглядевшийся человек ее не заметил бы, и выскочил. Вика за ним едва успевала.

– Куда? – спросила она.

Но Стерх уже увидел, что от площадки, примерно в том месте, где стояла «Вольво», между кустами пробита довольно утоптанная тропа. Вот к ней-то он и побежал. Потом пошел, почему-то бежать было очень тяжело, уже через сотню-другую метров его догнала Вика, и даже опередила размашистым, легким шагом. Они шли минуты две, не больше, и вдруг…

Это была площадка для обзора. Местная, ни на что особенно не претендующая, но замечательная. Потому что совершенно неожиданно впереди, где-то совсем недалеко, километрах в десяти, или чуть дальше, земля заканчивалась, и начиналось море. Оно было не очень хорошо видно, потому что тонуло в дымке, как и почти сплошная кора домов, расположенных на побережье. Но все равно, от пространства, от обилия света и этого чуть влажного простора, захватывало дух.

На краю площадки стояла одинокая девичья фигурка, на фоне этого великолепия она смотрелась на удивление беззащитной. Митяша Витунов сидел метрах в десяти от нее, на вполне приличном валуне, совсем немного не докатившемся до обрыва. Он подтянул колени к подбородку, как ребенок, и по положению его головы Стерх понял, что он не спускает взгляд с девушки.

В первое мгновение Стерха охватило только одно желание – подбежать к Нюре и оттащить ее от края, на котором она оказалась. С трудом он справился с собой, и подхватив Вику под локоть, заволок напарницу в кусты. За ними, при желании, можно было добраться почти к самой парочке, но не ближе пятидесяти-шестидесяти метров – это было видно сразу.

Успокоившись, и даже слегка расслабившись, Стерх пошел вдоль кустов, стараясь не выпускать молодых людей из виду. Идти было нелегко, и все-таки они справились, подобравшись даже ближе, чем Стерх надеялся. Теперь Вика не отставала от него, хотя, разумеется, и держалась чуть сзади.

Когда они раздвинули ветки, то увидели, что Нюра стоит еще ближе к краю, почти на самом изломе обрыва, раскинув руки, смеясь, подставив лицо соленому морскому воздуху, летящему с юга. Иногда она оглядывалась, посматривая на Митяшу, не понимая, что с ним происходит, почему он не радуется с ней вместе.

Стерх отчетливо представил себе следующую возможность – он выскакивает, хватает девушку за руку, и отводит ее подальше от смертельной опасности. Скорее всего, это кончилось бы ничем, потому что она не поверила бы его объяснениям – мол, Митяша все это устроил, чтобы ее убить – они уезжают, но все возможности для слежки окажутся потеряны, ни Митя, ни сама Нюра больше не подпустит к себе странного Стерха, явно свихнутого, не то что на расстояние контакта, как сейчас, но даже для безошибочного наблюдения. Нет, этот путь не годился. Следовало придумать что-то еще. Но что?

Наконец, Нюре надоело веселиться в одиночку, она вернулась к своему другу, села рядом, заботливо подложив под себя его свитер, и обняла за плечи, заглядывая ему в лицо. Что-то заговорила, потом вдруг засмеялась, откинувшись назад, и Стерх услышал ее слова:

– Когда я там стояла, мне показалось, наш ребенок зашевелился.

– Что? – почти в ужасе воскликнул Митяша.

Каждому постороннему было бы видно, что он именно в ужасе, а не просто волнуется. Но Нюра была влюблена, может, впервые в жизни, и не ожидала от этого человека ничего плохого.

– Я понимаю, еще рано, – ответил Нюра. – Но я уверена…

Дальше Стерх не разобрал слов. Он опустил голову и посмотрел под ноги. Камешки, стебельки травы, опавшие или сбитые ветром листья… Поднял голову снова, так и не успокоившись.

И вдруг случилось что-то неожиданное. Митяша, обмякнув спиной, которую видел Стерх, прижался к Нюре, словно к мудрой и сильной няньке, как все дети приникают к женщинам, которые должны оберегать их от опасностей мира, с которыми они не могут справиться. А Нюра погладила его по голове, подняла лицо, прижалась к нему губами, счастливая откинулась назад.

– Да что с тобой? – спросила она.

– Н-не з-знаю, – заикаясь проговорил Митяша. – Может, вчера устал?

– Или от местного солнца заболел, – отозвалась Нюра. – Я так и знала… Нужно возвращаться в пансионат.

– Нет, – слабо, но довольно решительно запротестовал Митяша. – Мне тут нравится, посидим еще, а?

Нюра поднялась, подошла к краю пропасти. Снова попробовала, раскинув руки, вдохнуть морского ветра… Митяша, не отрываясь, смотрел на нее, и лицо его вдруг стало жестким. Он поднялся, одна его нога задрожала, это было видно даже под джинсами, но он заставил ее передвигаться вперед, в сторону девушки. Из-за этой ноги или возникшего внезапно страха шаги его выглядели механическими, словно к его ногам были прикованы тяжеленные ядра. Но он шагал, подготавливая руки для сильного, единственного толчка…

– Сделай что-нибудь, – прошептала Вика.

Стерх вытащил револьвер и взвел боек. Если Митяша подойдет еще ближе, или замахнется, он будет стрелять, сначала в воздух, потом… Как придется… Может, уже пора?

Внезапно неясная тревога, словно темное покрывало, накрыла Нюру. Она обернулась, всмотрелась в Митяшу. Но юноша этого не видел, или не понимал, он продолжал шагать, чуть отведя плечи, закусив губы, едва удерживаясь от крика или слез… Нюра шагнула назад, еще раз, оказалась уже совсем на краю, стала поднимать руки, не решаясь еще спросить, что происходит?

А Митяша шагал, вдруг быстрее, разгоняясь, уже не думая ни о чем, уже решившись действовать, подчиняясь задуманному… На лице у Нюры выступили первые признаки удивления, но она еще не вполне понимала, какие чувства испытывает. Стерх поднял револьвер и прицелился. И вдруг…

– А сейчас, уважаемые господа, мы оказались в одной из самых прекрасных точек для обозрения моря, раскинувшегося перед нами. – Потом кто-то, едва ли не мужским, усталым и натруженным голосом забубнил эти слова на непонятном языке.

И на полянку вывалилась толпа невысоких, как школьники, японцев с фотоаппаратами и камерами, а впереди них шагала высокая, худая как жердь девица, которая, не оборачиваясь, твердила перевод. Чуть сбоку от всей группы семенила, то и дело оборачиваясь и шагая спиной к пропасти, хохлушка с сильно блестевшими, крашенными сверх всякой меры волосами. Вероятно, она использовала какой-то лак для волос, решил Стерх и с облегчением опустил револьвер. Потом посмотрел на Нюру с Митяшей.

Они стояли, обнявшись, и как зачарованные смотрели на приближающуюся группу туристов. Вика от перенапряжения села прямо на землю, словно у нее подкосились ноги. Оказалось, у нее тоже были нервы.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации