Текст книги "Сексуальные преступления как объект криминологии"

Сексуальное преследование составляет самостоятельный состав преступления, совершаемый специальным субъектом – «лицом, злоупотребляющим властью в связи с представленными ему полномочиями», которое осуществляет преследование другого лица путем отдачи приказаний, высказывания угроз, принуждения или тяжкого давления с целью получения преимуществ сексуального характера.

Сходное разграничение сексуальных криминальных действий содержится в Уголовном кодексе Германии, в главе под названием «Преступные деяния против полового самоопределения». Все криминальные деяния подразделены на две группы: изнасилование и сексуальное принуждение. Изнасилование определяется как «действия, связанные с проникновением в тело потерпевшего», а сексуальное принуждение рассматривается как «использование насилия, или применение угрозы реальной опасности для жизни и здоровья, использование положения, в котором жертва беззащитно отдана на его произвол, принуждение другого лица терпеть сексуальные действия этого или третьего лица в отношении себя или совершать такие действия в отношении исполнителя или третьего лица».[331]331
  Малиновский А. А. Сравнительное правоведение в сфере уголовного права. – М., 2002. – С. 327.


[Закрыть] Особенностью уголовного законодательства Германии в отношении сексуальных преступлений является узкая и предельно точная формулировка составов преступлений. В целом раздел 13 УК содержит тринадцать различных составов преступлений, и диспозиции статей выделяют множество специальных субъектов на основе типов зависимости жертвы и степени ограничения свободы полового самоопределения последней в таких взаимоотношениях. Все сексуальные преступления в УК Германии условно делятся на четыре категории.[332]332
  Ткаченко А. А., Введенский Г. Е., Дворянчиков Н. В. Судебная сексология. – М., Медицина, 2001. – С. 97–98.


[Закрыть] Первую составляют сексуальные действия в отношения лиц, в силу каких-либо обстоятельств (несовершеннолетние, больные, заключенные) находящихся под специальной уголовно-правовой защитой. Вторая категория включает сексуальные действия, осуществляемые посредством силы или угрозы ее применения. Третья – образуется составами корыстных преступлений, совершаемых в сфере полового самоопределения. Четвертую категорию образуют составы преступлений, посягающие на нормы общественной морали и нравственности: эксгибиционизм, публичное совершение сексуальных действий, распространение порнографии и занятие проституцией вблизи учебных заведений.

По швейцарскому уголовному законодательству сексуальные преступления составляют пятый раздел Уголовного кодекса «Преступные деяния против половой неприкосновенности»[333]333
  Уголовный кодекс Швейцарии. – СПб., Юридический центр Пресс, 2002. – С. 207–215.


[Закрыть] и подразделяются на пять групп, которые схематично представлены на рисунке 4.

Отдельно, в шестом разделе (о преступлениях против семьи), ст. 213 определяет инцест как сожительство с кровными родственниками по прямой линии или с родными или сводными братьями и сестрами.

Рис. 4. Преступления против половой неприкосновенности по УК Швейцарии

При определении криминальности сексуального поведения в отношении несовершеннолетних или лиц моложе 16 лет действуют две специфические нормы права: 1) ст. 187-2 – деяние не является наказуемым, если разница в возрасте между участвующими лицами составляет не более трех лет, и 2) ст. 187-3 – если потерпевшее лицо заключило с ним брак, то компетентный орган может отказаться от преследования, передачи дела в суд или от наказания.

Уголовный кодекс Австрии относит сексуальные преступления к главе десятой «Преступные деяния против нравственности» и, наряду с классическими составами преступлений: изнасилование и сексуальное принуждение, отдельными составами выделяет беспомощное состояние жертвы (§ 205); угрозу нравственности лиц, не достигших 16 летнего возраста (§ 208), где квалифицирующим признаком выступает понятие «сексуальное возбуждение». Выделяется еще целый ряд деяний (§ 213–219), субъект которых выступает посредником в сексуальных действиях криминального характера: сводничество, сутенерство, содействие профессиональной проституции, уведомление о проведении развратных действий и др.[334]334
  Уголовный кодекс Австрии. – СПб., Юридический центр Пресс, 2004. – С. 246–262.


[Закрыть]

Рис. 5. Половые преступления по УК Швеции

Половым преступлениям в УК Швеции посвящена глава 6 «О половых преступлениях».[335]335
  Уголовный кодекс Швеции. – М., Зерцало, 2000. – С. 24–28.


[Закрыть] Она включает в себя двенадцать статей, десять из которых посвящены непосредственно действиям сексуального характера (изнасилование, понуждение, эксплуатация и др.) или финансовой эксплуатации таких действий. В общем виде структура половых преступлений шведского уголовного законодательства может быть представлена на рисунке 5.

«Сексуальное принуждение» – общий, родовой термин, используемый для характеристики сексуального криминального поведения, сопряженного с насилием, угрозой насилия или использования «обстоятельств в целом».

Криминальные сексуальные действия в УК Испании рассматриваются в разделе «Преступления против половой свободы»[336]336
  Уголовный кодекс Испании. – М., Зерцало, 1998. – С. 61–63.


[Закрыть], и его особенностью является отсутствие термина «изнасилование». Вместо него ст. 178 УК Испании гласит: «…кто посягнет на половую свободу другого человека с насилием или запугиванием, наказывается как виновный в сексуальной агрессии». Под сексуальной агрессией испанский Кодекс понимает физический половой акт путем введения предмета, ротового или анального проникновения. К признакам, отягчающим сексуальную агрессию, относятся: 1) применение насилия или запугивания, носящего унизительный или оскорбительный характер; 2) совершение данного деяния тремя или более лицами, действующими в группе; 3) беспомощное состояние жертвы, «уязвимость» вследствие «возраста, болезни или положения»; 4) совершение данного деяния с использованием родственных связей восходящим или нисходящим родственником или братом (сестрой), родными, в результате усыновления или через отношения свойства; 5) использование виновным общественно опасных средств, способных повлечь смерть или какое-либо телесное повреждение.

Сексуальные действия, посягающие на половую свободу и не сопровождающиеся насилием или запугиванием, но без согласия потерпевшего, относятся к сексуальному злоупотреблению. Третий вид криминального сексуального поведения в испанском уголовном законодательстве – преследование сексуального характера – определяется как действия какого-либо лица, осуществляющего домогательство сексуального характера в свою пользу (или в пользу третьего лица), использующего свое (должностное или иное) положение, которое намекает или открыто говорит о причинении жертве вреда в случае отказа.[337]337
  Малиновский А. А. Сравнительное правоведение в сфере уголовного права. – М., 2002. – С. 335.


[Закрыть]

УК Польши объединяет половые преступления в главе, названной «Преступления против сексуальной свободы и нравственности». Спецификой польского законодательства выступают такие понятия, как «отношение зависимости» и «критическое положение» (ст. 199), которые предоставляют возможность для широкого спектра оценки зависимого положения жертвы сексуального преступления, с одной стороны, и его материального, физического и психологического состояния на момент совершения криминального деяния – с другой, тем самым не ставя рамки юридической квалификации только как беспомощного состояния. В общем виде структуру сексуального криминального поведения по УК Польши можно представить в виде рисунка 6.

Половые преступления по уголовному законодательству Японии, несмотря на то, что японское право относится к романо-германской правовой системе, отличается национальными чертами и особым менталитетом. В историческом аспекте право Японии первоначально было слито с социальными, религиозными и этическими нормами и имело выраженный синкретический характер. Основная нормативная нагрузка придавалась правилам приличия, «гири», заменявшим право и мораль.[338]338
  Черноокое А. Э. Введение в сравнительное правоведение. Учебное пособие. – СПб., Институт внешнеэкономических связей, экономики и права, 2004. – С. 163.


[Закрыть] Наиболее известными из них являлись кодексы чести самураев. Таким образом, основной акцент делался на традиционных ценностях, а не на кодификации и разработке правовых норм. Последним фактором можно объяснить и длительное историческое отсутствие собственного уголовного законодательства, и специфику его функционирования.

Хотя формальное звучание правовых терминов относительно половых преступлений аналогично континентальной системе права, они имеют свою семантическую нагрузку. Половые преступления рассматриваются в двух главах японского Уголовного кодекса: «Преступления, состоящие в безнравственности, совращении и двоебрачии» (глава 22) и «Преступления, состоящие в захвате и уводе» (глава 33).[339]339
  Уголовный кодекс Японии. – СПб., Юридический центр Пресс, 2002. – С. 123–145.


[Закрыть] Так, ст. 225 главы 33 гласит: «Тот, кто в корыстных целях либо с целью разврата или вступления в брак захватил или уводил другое лицо, наказывается лишением свободы с принудительным физическим трудом на срок от одного года до десяти лет».[340]340
  Там же. – С. 135.


[Закрыть] В одну норму синкретически объединены различные цели: корысть, разврат и вступление в брак. Вместе с тем по способу совершения захват в японском уголовном праве включает насилие и угрозу, а увод – обман и уговоры, т. е. спектр объективной стороны состава преступления варьируется в широком диапазоне, от корыстного насилия до уговора вступления в брак, что, естественно, трудно представить в диспозиции одной нормы права. Понятие «насилие» образует самостоятельный состав преступления, как и угрозы. Причем насилие не связано с чисто физическим проявлением. Как отмечает один из японских правоведов Ито Макото, «насилие не только образуется в результате удара рукой или ногой, но достаточно совершения конкретного соответствующего действия в направлении человека, даже если не было соприкосновения с его телом, касания его тела».[341]341
  Цит по: Уголовное право зарубежных государств. Особенная часть / Под ред. И. Д. Козочкина. – М., Омега-Л, 2004. – С. 461.


[Закрыть] Отдельно глава 32 УК Японии рассматривает преступления, состоящие в угрозе: ст. 222 – угрозы и статья 223 – принуждение. Под угрозой понимается заявление лица о возможности причинения вреда жизни, здоровью, свободе, чести или имуществу. Принуждение в ст. 223 понимается не только как «заставлять других людей делать то, что они не обязаны делать», но и «препятствие осуществления их прав, кои должны быть осуществлены».[342]342
  Уголовный кодекс Японии. – СПб., Юридический центр Пресс, 2002. – С. 134.


[Закрыть] Таким образом, препятствие в осуществлении своих прав также составляет понятие захвата.

Внутренняя логика норм права относительно половых преступлений достаточно сложна. В основном они содержат преступления против нравственности и объединяют тем самым по родовому объекту, наряду с развратом (ст. 176), изнасилованием (ст. 177), многоженством (ст. 184), преступления, которые относятся к азартным играм и лотерее (глава 23), и преступления в отношении культа и мест погребения (глава 24 УК Японии).

Рассматривая преступления, родовым объектом которых выступает нравственность, т. е. сексуальные преступления, азартные игры, заключения различных пари, а также преступления, направленные против похоронных обрядов и ритуалов, где особая роль в сохранении останков умершего, можно отметить интересную особенность. Все эти формы поведения на Западе связываются в единую модель личности с зависимыми (аддиктивными) формами поведения. Для сексуального поведения – это парафилии, пристрастие к азартным играм (гэмблинг), различные варианты некрофилии. Исходя из таких представлений, можно отметить, что правовая охрана нравственности, по Уголовному кодексу Японии, направлена, прежде всего, на охрану от аддиктивных (зависимых) форм поведения.

В Японии менталитет в значительной мере базируется на конфуцианской философии и буддийском миропонимании, в центре которого всегда была мораль, прописанная в «кодексах чести», определенных этических стандартах, отражавших специфику представлений о личности в противоположность западной традиции права. Если история европейской традиции этики – это, прежде всего, развитие этики ненасилия как основы человеческого существования и, соответственно, криминализированными формами сексуального поведения в системах общего и континентального права являются только формы насильственного поведения, то этика, развившаяся из недр философии буддизма, конфуцианства и синтоизма, представляет собой этику гармонии с окружающим миром.

Таким образом, различна антропология криминального сексуального поведения. С одной стороны, это насилие, с другой – нарушение гармонии в окружающем мире. В отличие от биологической модели человека, восточная антропология одним из принципов выдвигает принцип «у-вэй», неделания, вместо борьбы – гармония с естественным ходом вещей.

Соответственно преступлениями против нравственности выступают любые аддиктивные, зависимые формы поведения. Они криминальны в силу того, что нарушают гармонию. Для культуры Запада эти формы поведения рассматриваются скорее как патологические или патобиологические по своей природе, но не криминальные, и являются предметом медицины, психиатрии и т. д. Семантика терминов для квалификации сексуальных преступлений в УК Японии довольно сложна. Так, ст. 177 (изнасилование), кроме применения насилия или угроз, содержит понятие «совращение лица женского пола», а ст. 176 соединяет развратные действия с применением насилия.

Различия уголовного права Японии от других романо-германских и российской систем уголовного права отмечаются и в субъекте преступления. Если в УК РФ общий субъект представлен возрастом и вменяемостью, т. е. способностью в полной мере осознать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (ст. 21 УК РФ) и, соответственно, определяется как свобода волеизъявления и способность осознания, то в УК Японии субъект – прежде всего лицо, способное нести уголовную ответственность. Таким образом, свобода воли предстает как способность ответственности, которая раскрывается через способность отличать «добро от зла, хорошие дела от плохих и действовать на основании этой оценки».[343]343
  Уголовное право Японии // Уголовное право зарубежных стран. Общая часть / Под ред. И. Д. Козочкина. – М., Омега-Л, 2003. – С. 462.


[Закрыть] Любое деяние предполагает в восточной антропологической модели ответственность, поэтому в целом ряде этических канонов принцип «недеяния» (“у-вэй”), означает отказ от направленной деятельности, которая всегда является морально ответственной, в противоположность «следованию природному естеству»,[344]344
  История этических учений / Под ред. А. А. Гусейнова. – М., Гардарика, 2003. – С. 20.


[Закрыть] природной гармонии. Исходя из такой предпосылки, мораль ставится на главное место по отношению к праву, и любое поведение, нарушающее гармонию в мире, уже аморально.

Неспособность нести уголовную ответственность часто ошибочно связывается с понятием невменяемости.[345]345
  Уголовное право Японии // Уголовное право зарубежных стран. Общая часть / Под ред. И. Д. Козочкина. – М., Омега-Л, 2003. – С. 462–463.


[Закрыть] Психические аномалии субъекта преступления рассматриваются как факторы, влияющие на возможность, в первую очередь, самоконтроля и отличия добра и зла. Также нужно отметить, что субъект, в сравнении с отечественным уголовным правом, не является самостоятельным элементом состава преступления, а входит в объективный элемент, характеризуясь через определенное в Особенной части УК деяние.

Таким образом, если в романо-германской правовой системе речь идет о вменяемости субъекта преступления, то в УК Японии это «ответственно-способность». К неответственно-способным относятся: 1) в соответствии со ст. 39-1 УК Японии психически ненормальные или «помешанные», у которых отсутствует оценочная способность из-за дефектов психики, сильного алкогольного или наркотического опьянения, 2) по ст. 41 несовершеннолетние в возрасте до 14 лет – по той же причине. Специфика взглядов на субъект преступления отражается, прежде всего, на криминологических теориях личности преступника и криминального поведения. Соответственно приоритет японская криминология отдает «выяснению того, какая среда повлияла на него и насколько благоприятным был момент для совершения противоправного деяния (теория дифференцированных возможностей)»,[346]346
  Уэда К. Преступность и криминология в современной Японии. – М., Прогресс, 1989. – С. 104.


[Закрыть] что в целом согласуется с представленной антропологической моделью.

Несмотря на довольно лояльный характер санкций за насильственные преступления и преступления против нравственности, по сравнению с другими странами, входящими в романо-германскую правовую систему, уровень преступности в отношении данных преступлений остается стабильно низким и прогнозируемым. Доля тяжелых насильственных преступлений в общей структуре преступности составляет менее 1 %, иных насильственных преступлений – 2,8 %.[347]347
  Морозов Н. А. Преступность и борьба с ней в Японии. – СПб., Юридический центр Пресс, 2003. – С. 27.


[Закрыть] Для сравнения: в России насильственная преступность составляет около 20 %, из них тяжкие насильственные – 15 %.[348]348
  Криминология. Учебник. / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, B. В. Лунеева. – М., Волтере Клувер, 2004. – С. 304.


[Закрыть] Как закономерность, наряду с экономическим ростом и ростом благосостояния населения, в Японии отмечается рост корыстно-насильственной преступности, однако насилие, не связанное с имущественными фактами, с 1980 по 1990 г. снизилось с 0,6 до 0,13 %. В других западных странах положение с насильственной преступностью ближе по своей структуре к России. Как отмечалось, в отношении санкций за половые преступления УК Франции – один из самых репрессивных кодексов, однако, несмотря на это, в стране отмечается неуклонный рост преступности данного вида. Так, с 1980 по 1998 г. количество изнасилований выросло в 5 раз, других видов сексуальной агрессии – в 2 раза, в 20% популяции осужденных составляют лица, совершившие сексуальные преступления.[349]349
  Психопатология и современные подходы к лечению лиц, совершивших агрессивные сексуальные действия: рекомендации жюри // Сексология. 2003. № 1. – С. 44.


[Закрыть]

Согласно исследованиям D. Castberg (1990),[350]350
  Castberg D. Japanese Criminal Justice. – New York, 1990. – P. 119–120.


[Закрыть] основными факторами, влияющими на низкий уровень преступности в Японии, являются гомогенность социальной структуры общества, сдерживающая индивидуализм и нонконформизм, и стремление к гармонии, в том числе и в сфере межличностных отношений.

Если субъект права в УК Японии определяется по ответственности за свое поведение, то, соответственно, мотивационным факторам поведения придается особое значение, и они определяются исходя из направленности на правомерность поведения, в отличие от отечественной криминологии, рассматривающей преимущественно преступную мотивацию. Японские криминологи выделяют три типа мотивации правомерного поведения:[351]351
  Морозов H. А. Указ. соч. – С. ПО.


[Закрыть] 1) правомерное поведение под страхом наказания; 2) конформистское правомерное поведение, и 3) сознательное правомерное поведение. Для поддержания мотивационной структуры правового поведения длительное время использовался конфуцианский принцип неизвестности и неизбежности наказания, что гораздо сильнее сдерживало криминальную мотивацию, чем известность наказания.[352]352
  Пионтковский А. А. Уголовная политика Японии. – М., 1936. – С. 7.


[Закрыть] Использование этого принципа позволяло в основу социального контроля поведения ставить не позитивное право, а морально-этические нормы.

Проведя краткий обзор преступлений против половой свободы и половой неприкосновенности в романо-германской уголовно-правовой системе, в целом можно говорить о нескольких характерных для рассматриваемой системы специфических особенностях по сравнению с англосаксонской и российской системами уголовного права:

1) выделение многочисленных специальных субъектов как на основе социального статуса виновного, так и на основе дифференцированных отношений зависимости преступника и жертвы;

2) общей чертой кодифицированных романо-германских уголовных законодательств выступает детально прописанный перечень обстоятельств, отягчающих ответственность;

3) криминализирующими сексуальное поведение выступают два признака:

а) насилие или угроза насилия над жертвой, и

б) несовершеннолетний возраст одного из сексуальных партнеров, при этом возрастная граница колеблется от 14 до 18 лет;

4) дефиниция понятия насильственных действий сексуального характера различна в романо-германской и англосаксонской правовых системах. Романо-германское и российское право под насилием понимают применение или угрозу применения силы, в англосаксонской же системе в понятие «насилие» включаются обман и отношения зависимости преступника и жертвы;

5) принципиальная разница отмечается в подходах к оценке субъективной стороны преступления: так, понятие “actus геа” англосаксонского права допускает неосторожность как форму вины при насильственных половых преступлениях, что отражается на широких возможностях субъективного вменения, в то же время в романо-германской и российской правовой системах в отношении указанных преступлений возможна только умышленная форма вины.

в) Российское уголовное законодательство в советский и постсоветский период

В отношении регуляции сексуального поведения законодательство советского периода претерпело значительные изменения по сравнению с Уголовным уложением 1903 г.

Октябрьская революция 1917 г. декриминализировала большинство форм сексуального поведения, в частности мужеложство, адюльтер, инцест, супружескую измену и ряд других. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. предусматривал уголовную ответственность за половые сношения с несовершеннолетними, изнасилование и принуждение к занятию проституцией и сводничеством. При этом ст. 169 УК РСФСР под изнасилованием понимала «половое сношение с применением физического или психического насилия или путем использования беспомощного состояния потерпевшего лица», причем изнасилование могло быть совершено в отношении лица как женского, так и мужского пола.[353]353
  Собрание законодательства РСФСР. 1922. № 15. Ст. 169.


[Закрыть] При этом все криминальные действия сексуального характера были собраны в отдельной четвертой главе «Преступления в области половых отношений», содержавшей шесть статей (ст. 166–171).

При этом составы преступлений в области половых отношений условно разделялись на две группы – сопряженные и не сопряженные с удовлетворением сексуальных потребностей виновного лица и насильственного и ненасильственного характера.

статья 166 – половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости;

статья 167 – половое сношение с лицами, не достигшими половой зрелости, сопряженное с растлением или удовлетворением половой страсти в извращенной форме;

статья 168 – развращение малолетних или несовершеннолетних, совершенное путем развратных действий;

статья 169 – изнасилование;

статья 170 – принуждение из корыстных или иных личных видов к занятию проституцией, совершенное посредством физического или психического воздействия;

статья 171 – сводничество, содержание притонов разврата, а также вербовка женщин для проституции.

При этом следует отметить, что Кодекс содержит ряд понятий (растление, развратные действия, удовлетворение половой страсти в извращенной форме), относящихся больше к категориям нравственности и медицины, чем к уголовно-правовым понятиям.

Растление в медицинской и юридической литературе рассматривалось как лишение физической девственности,[354]354
  Авдеев М. И. О квалификации преступлений против личности // Советское государство и право. 1959. № 8. – С. 125.


[Закрыть] тогда как удовлетворение половой страсти в извращенной форме предполагает медицинское понятие нормы в удовлетворении половых потребностей.

УК РСФСР 1926 г., как и последующий 1960 г., отказались от группировки половых преступлений в отдельной главе, поместив их в главу «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности» и тем самым определив приоритет социальных ценностей, в котором сексуальным отношениям отводилась второстепенная роль. К половым преступлениям в УК 1926 г. относятся пять статей (ст. 151–155):

статья 151 – половое сношение с лицами, не достигшими половой зрелости;

статья 152 – развращение малолетних или несовершеннолетних;

статья 153 – изнасилование;

статья 154 – понуждение женщины к вступлению в половую связь;

статья 155 – принуждение к занятию проституцией.

УК 1926 г. изменил трактовку понятия изнасилования, значительно расширив последнюю, так, под изнасилованием понималось «половое сношение с применением физического насилия, угроз, запугивания или с использованием путем обмана, беспомощного состояния потерпевшего лица». Соответственно обман стал предусматриваться как способ совершения преступления. Разъяснения Верховного Суда РСФСР в 1928 г. также предусматривали, что «лицо, вступившее в зарегистрированный брак с целью использования женщины в половом отношении и с намерением расторжения после этого брака», подлежит уголовной ответственности как за изнасилование.

Если максимальный срок наказания за половые преступления, по УК РСФСР 1922 г., не превышал 5 лет, то санкции в УК 1926 г. вырастают до 8 лет, а в УК 1960 г. – до 10 лет, что отражает значимость половых отношений в системе общественных ценностей.

С 1 апреля 1934 г. на территории СССР начинает действовать ст. 154-а, принятая постановлением Президиума ЦИК СССР «Об уголовной ответственности за мужеложство», вводившая уголовные санкции за добровольное гомосексуальное поведение между мужчинами. Ответственность предусматривалась в виде лишения свободы на срок от 3 до 5 лет, и при отягчающих обстоятельствах – от 5 до 8 лет лишения свободы. Добровольные гомосексуальные контакты между лицами женского пола оставались вне уголовной репрессии.

В 1928 г. постановлением ВЦИК «О дополнении Уголовного кодекса» была введена глава X «Преступления, составляющие пережитки родового быта», в которой ст. 196–199 непосредственно относятся к рассматриваемой теме. Так, ст. 196 УК криминализировала уплату выкупа за невесту (калым); ст. 197 – принуждение женщины к вступлению в брак или к продолжению брачного сожительства, а равно похищение ее для вступления в брак; ст. 198 – вступление в брак с лицом, не достигшим брачного возраста, и ст. 199 – двоеженство и многоженство. Указанные статьи были направлены, прежде всего, на разрушение традиционного уклада жизни многочисленных народностей, проживавших на территории СССР, введение единого стандарта образа жизни, новой «социалистической» личности.

УК РСФСР 1960 г. распределил преступления в области взаимоотношения полов в трех главах Кодекса: глава III «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности», главах «Преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения» и глава XI «Преступления, составляющие пережитки местных обычаев».

Глава III включала пять составов половых преступлений (ст. 117–121 УК):

статья 117 – изнасилование;

статья 118 – понуждение женщины к вступлению в половую связь;

статья 119 – половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости;

статья 120 – развратные действия;

статья 121 – мужеложство.

Глава X содержала два состава преступлений, относящихся к сексуальным (ст. 210 и 226 УК):

статья 210 – вовлечение несовершеннолетних в занятие проституцией;

статья 226 – сводничество с корыстной целью и содержание притонов разврата.

Глава XI включала четыре состава преступлений, относящихся к рассматриваемой теме (ст. 232–235 УК):

статья 232 – уплата и принятие выкупа за невесту;

статья 233 – принуждение женщины к вступлению в брак или воспрепятствование вступлению в брак;

статья 234 – заключение соглашения о браке с лицом, не достигшим брачного возраста;

статья 235 – двоеженство или многоженство.

Рис. 7. Сексуальные преступления по УК РФ 1996 г.

Под влиянием демократических перемен в России в 1993 г. Законом РФ от 29 апреля 1993 г. № 4901-1 устанавливалась уголовная ответственность только за «половое сношение мужчины с мужчиной (мужеложство), совершенное с применением физического насилия, угроз или в отношении несовершеннолетнего, или с использованием зависимого положения либо беспомощного состояния потерпевшего».[355]355
  Закон РФ от 29 апреля 1993 г. № 4901-1 // Российская газета. 1993. 27 мая.


[Закрыть]

Структуру сексуальных преступлений по УК РФ 1996 г. можно схематично представить на рисунке 7.

Целесообразным представляется краткий сравнительно-правовой анализ статей ныне действующего УК РФ и УК РСФСР в отношении половых преступлений.

Диспозиция ч. 1 ст. 131 УК РФ «Изнасилование» практически не изменилась по сравнению с диспозицией ст. 117 УК РСФСР. Прежними также остались: объективная сторона, которая выражается в совершении полового сношения и применении физического насилия или угрозы его применения, а также использование беспомощного состояния потерпевшей, которое в российском праве традиционно не выделяется в отдельный квалифицированный состав преступления.

Субъектом преступления может быть только лицо мужского пола, в то время как за соучастие может привлекаться к уголовной ответственности лица женского пола.

Субъективная сторона в УК РСФСР и УК РФ заключается в вине, выраженной только в форме прямого умысла, т. е. виновный осознает, что совершает половое сношение против воли потерпевшей и желает этого.

Существенным изменениям были подвергнуты квалифицирующие признаки данного состава. Статья 117 УК РСФСР «Изнасилование» подразделялась на четыре части, из которой особо квалифицированной частью была ч. 4, включающая в себя:

а) изнасилование, совершенное особо опасным рецидивистом, повлекшее особо тяжкие последствия (смерть, самоубийство потерпевшей и т. д.);

б) изнасилование малолетней (если потерпевшей нет 14 лет).

Санкцией за совершение преступления, подпадающего под ч. 4 ст. 117 УК РСФСР, было лишение свободы на срок от 8 до 15 лет со ссылкой на срок от 2 до 5 лет или без ссылки или смертная казнь.

Квалифицирующие признаки основного состава, содержащиеся в трех первых частях УК РСФСР, были перенесены в УК РФ. Так, ч. 2 ст. 117 УК РСФСР предусматривала:

а) изнасилование, сопряженное с угрозой убийством или причинением тяжких телесных повреждений;

б) изнасилование, совершенное лицом, ранее совершившим изнасилование.

Санкция в данных случаях составляла лишение свободы на срок от 5 до 10 лет.

Часть 3 ст. 117 УК РСФСР предусматривала:

а) изнасилование, совершенное группой лиц;

б) изнасилование несовершеннолетней (лица моложе 18 лет).

Ответственность за совершение данного общественно опасного деяния наступала в виде лишения свободы на срок от 5 до 15 лет.

УК РФ диспозиции указанных двух частей УК РСФСР объединяет в одну ч. 2, но при этом добавляет нововведение: изнасилование, повлекшее заражение потерпевшей венерическим заболеванием. Санкцию за совершение подобных деяний УК РФ устанавливает в виде лишения свободы на срок от 4 до 10 лет, т. е. нижний предел санкции был установлен с 5 до 4 лет, а верхний – с 15 до 10 лет лишения свободы.

Таким образом, ч. 3 ст. 131 УК РФ выглядит следующим образом:

а) изнасилование, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей;

б) изнасилование, повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью, заражение ВИЧ-инфекцией или иные тяжкие последствия;

в) изнасилование потерпевшей, заведомо не достигшей 14 лет.

Санкция за совершение преступления с особо квалифицированным составом – лишение свободы на срок от 8 до 15 лет.

Статья 118 УК РСФСР «Понуждение женщины к вступлению в половую связь» в своей диспозиции гласит: «Понуждение женщины к вступлению в половую связь или к удовлетворению половой страсти в иной форме лицом, в отношении которого женщина являлась материально и по службе зависимой».

Материальная зависимость обусловливается обязанностями лица либо фактическими отношениями, а служебная – подчинением женщины по службе.

Потерпевшей от данного преступления рассматривалось только лицо женского пола. По сравнению с диспозицией ст. 118 УК РСФСР, диспозиция ст. 133 УК РФ претерпевает расширение. Объективная сторона ст. 133 УК заключается в понуждении лица к половому сношению, мужеложству, лесбиянству или совершению иных действий сексуального характера путем оказания психологического давления на потерпевшего: шантажа, угрозы уничтожением, повреждением или изъятием имущества, а также с использованием материальной или иной зависимости потерпевшего. При этом потерпевшим может выступать лицо как женского, так и мужского пола.