Текст книги "Завеса"

Глава 11

За окном стремительно темнело. Тучи осели на Город, давили своей тяжестью. Влажная духота вползла в кондиционированный кабинет полковника. Офицер потер уставшие от напряжения глаза, поискал чашку с чаем и с удовольствием выпил еще горячий напиток. Напряжение к концу дня спало, день обещал закончиться без особых событий, как приятных, так и не очень. Тем огорчительнее прозвенел сигнал телефона экстренной связи. Полковник вздрогнул, ничего хорошего от этих звонков ждать не приходилось, вероятно, и никто не ждал, он, по крайней мере, о таких офицерах не слышал. Торопливо поставил чашку на столешницу, вынул из кармана именной кодовый жетон, вставил в прорезь аппарата, снял трубку, услышал:

– Полковник, на связи «Альфа», – узнал он голос начальника службы безопасности.

– Слушаю вас, «Альфа»! Говорите, я один.

– В вашей зоне действуют боевики группы «Фарро», – голос звучал утвердительно.

– Эта группа у нас под наблюдением, – осторожно подтвердил полковник, – но…

– Я в курсе. Теперь главное: приказываю провести экстренное задержание боевиков группы «Фарро»! Неких: Шромм, кличка «Осторожный», Элга, кличка «Фея», Клифф, кличка «Юный»! Этих только живыми, остальных по обстоятельствам! На проведение операции двадцать четыре часа! По исполнению доложить лично мне! Подготовить все материалы по делу «Пришелец» и самого пришельца к отправке! Место и время доставки будет сообщено дополнительно! Фотографические материалы по группе «Фарро» вам доставят через час. Желаю удачи! Только удачи, полковник! Отбой!

От последней фразы на лбу у полковника выступила испарина. Он медленным движением положил трубку, но красный огонек продолжал тревожно мигать на пульте, и погас, когда он вынул, наконец, кодовый жетон и спрятал в карман мундира. Неподвижно замер в кресле, отходя от неожиданного звонка. «Такие звонки всегда неожиданные»! – Посмотрел на часы, они показывали 16 часов. А в голове звучало: «Желаю только удачи!» Значит, ошибиться нельзя, это будет конец. – «Только удачи!» Или… – но об «или» думать не хотелось. Все было ясно. – А вот с пришельцем я где-то оплошал, пропустил что-то очень важное, не заметил. Но время еще есть, еще можно успеть отыграться… Что же там у них произошло? И кому он так срочно понадобился? Ясно, что через этих боевиков кто-то хочет воздействовать на этого странного… пришельца. То ли человека, то ли биоробота, – анализировал офицер, а в голове звучало: – «Желаю только удачи!» – Полковник разозлился на «Альфу», ему легко говорить, а выполнять!? И эта злость вернула уверенность. Заставила действовать. И фраза не казалась такой уж угрожающей.

Он открыл сейф, достал пистолет, проверил обойму. Просмотрел бумаги на столе и убрал все лишнее в сейф, оставив лишь дело «Пришельца». Нажал кнопку вызова адъютанта…

Элгу схватили на рассвете, когда пистолет, выпустив последнюю пулю, сухо щелкнул, не полыхнув пламенем, и фигура штурмовика, защищенная бронежилетом, подмяла ее под себя. А еще раньше был схвачен, не успевший вовремя ускользнуть информатор. Попал в случайную облаву и был опознан агентом наружного наблюдения юный Клифф. Но так и не был обнаружен исчезнувший еще раньше Шромм. Остальные члены группы, на которых у спецслужбы не было фотографий, сумели скрыться.

Капитан Гарт озабоченно посмотрел на часы, – ему дали всего один час, и надо было торопиться. По какой-то причине капитан Тзор не мог провести допрос, и срочно вызвали его, оторвав от приятного время провождения за карточным столом в офицерском клубе. У капитана бесповоротно испортилось настроение. Он спустился в подвальный этаж, и раздраженным голосом приказал дежурному:

– Задержанных: клички, Фея и Юный доставить в следственный сектор! – и, глядя в спину четко повернувшегося капрала, уточнил: – Капрал Сид выписался?

– Никак нет, господин капитан, все еще в госпитале! – Громко пробасил вновь повернувшийся капрал, щелкнув каблуками. Капитан недовольно поморщился, взглянул на подчиненного, тот стоял, вытянувшись и смотрел на офицера собачьими глазами. – Поступаете в мое распоряжение, капрал, надеюсь, кое-чему научились у коллеги Сида? Только отвечайте не так громко, – предупредил он.

– Так точно, господин капитан! – громким шепотом произнес капрал. – Я очень старался, и капрал Сид был мною доволен!

– Ну и отлично, выполняйте! Я буду в спецблоке через десять минут!

Элга с внутренним страхом смотрела на приготовления капрала, который педантично, с не скрываемым удовольствием раскладывал на столе инструменты, изредка бросая на нее оценивающий взгляд. Она понимала происходящее и была к этому готова. Элга готовилась к этому уже шесть лет, ровно столько времени она была боевиком группы «Фарро». Готовилась, и все же арест застал ее врасплох, оказался полной неожиданностью.

«Шромм этого не допустил бы! Но почему арест произошел так неожиданно? Почему? Откуда им было все известно? Откуда взялись фотографии? Кто их предал? Жаль, что не успел уйти Сарт. А все из-за нее, Элги. Это она задержала его на несколько минут, и их ему не хватило. И Клифф тоже здесь…»

– Ну что же, приступим? – раздался голос за спиной девушки, и она вздрогнула от неожиданности. Прикованные к креслу руки не позволяли повернуться и увидеть говорившего, а голос продолжал: – И так Элга или Фея, как вам удобнее?

Девушка молчала, но по поведению капрала поняла, что это голос принадлежит офицеру, и от него будет зависеть ее судьба, на сегодня, по крайней мере. Из-за спинки кресла действительно возник офицер в звании капитана. Он пододвинул стул к креслу, в котором сидела прикованная Элга, сел. Видела она его лишь краешком глаза. Он щелкнул зажигалкой, и она ощутила запах ароматного дыма. Офицер курил некоторое время, молча, рассматривая ее, потом резким движением, развернул кресло с девушкой, и она встретилась с ним глазами. Глаза были обычные, человеческие. Ничем не примечательное лицо молодого мужчины. Ничего изуверского. Капитан докурил сигарету и, не глядя, бросив окурок в стоящую в углу урну, посмотрел на часы, сказал деловито:

– Приступим Фея! А точнее Элга Шим! У нас мало времени, дорогая! – он схватил со стола что-то блестящее, мгновенно повернулся к девушке, и она ощутила на оголенном плече резкую боль. Элга зажмурилась, вся напряглась, сжалась, сдерживая боль, заскрипела зубами, подавляя рвавшийся крик, и вдруг услышала смех. Тихий довольный смех, а боль внезапно ушла, и она ощутила на плече что-то теплое. Девушка открыла глаза, нервно сглотнула образовавшийся ком в горле. Смеялся капитан. Смеялся незлобно, искренне, потешаясь. В одной руке он держал блестящую зажигалку, а другой поглаживал ее плечо.

– Согласитесь: фея и террористка, – это что-то противоестественное, не совместимое как боль и удовольствие, впрочем, иногда и боль приносит облегчение, правда? Например, … когда быстрая и легкая смерть, это благо! Раз, и все кончилось! Не такая мучительная, что вас, возможно, ожидает, если мы не сумеем договориться! Согласны? – он со значением в глазах кивнул на стол, над которым склонился готовый начать свою работу капрал.

Элга непроизвольно дернулась, – капитан заметил, успокаивающе погладил плечо девушки, наклонился и несколько ослабил захваты. Еще раз посмотрел на часы и произнес деловито:

– Вот что, Фея дорогая, у нас очень мало времени, и это действительно так. Правда и то, что вас захвачено четверо, но нужны только вы двое…

«Кто же еще? – внутренне похолодела Элга. – Неужели Шромм?»

– … нужны только вы двое: вы, дорогая прекрасная Фея, и еще некий Кримм, вернее вся информация о нем. Понятно? – офицер взглянул в бумагу, которую достал из кармана мундира. – Да, Кримм. Меня интересует информация только о нем. Если расскажешь, то, – он поднялся, подошел к столу. С усмешкой, от которой у Элги пошли мурашки по телу, стал рассматривать лежащий инструмент. Некоторые он брал со стола и подносил к лицу девушки, – то я отпущу тех двоих, в камеру! Если нет, то начнем! – Его глаза мгновенно изменились, теперь на девушку смотрели холодные глаза многоопытного палача. Они впились в девушку. – Не с вас, нет, как вы могли подумать об этом! Вы такая красивая! Нет, конечно, не с вас, пока, – с усмешкой выделил он последнее слово, – а с того, как его там зовут, этого паренька? Клифф, кажется?

Элга не смогла сдержаться и застонала от бессилия.

– Так как, Фея, будем говорить?

Элга лихорадочно искала выхода. Что рассказывать о Кримме! Она и не знала о нем ничего. Действительно ничего, и в это он, этот капитан не поверит, и Клифф…

Капитан не дождался ответа, и проговорил ледяным голосом, обращаясь к капралу:

– Начинайте, капрал! – повернулся к девушке. – Его жизнь будет на вашей совести, Фея! И еще жизни многих людей, которые из-за вас подвергаются смертельной опасности! Те, за Завесой, не шутят, мы и так уж обессилили, противостоя им, а тут еще вы им помогаете! Ты злая фея! Ты ведьма!

В комнату ввели худенького Клиффа. И Элга не сдержалась – на глазах выступили слезы. С копной густых темных волос, с большими серыми глазами на белом лице, весь он был какой-то хрупкий, не защищенный, не парень, скорее подросток. Он, молча, без улыбки окинул помещение, увидел прикованную к креслу Элгу, стол, с приготовленным инструментом. Понял их назначение. Посмотрел печальными глазами на девушку, как бы прощаясь. Элга через силу попыталась улыбнуться, но ей это не удалось, и она пришла в ужас оттого, что сейчас произойдет с этим почти еще ребенком. Знает и не может помочь… И это началось…

Первой закричала Элга, закричала от бессилия, от безысходности, от жалости к этому обреченному, такому нежному и хрупкому мальчику. Она-то знала, что он и к движению примкнул, вначале, из-за нее. Из-за любви к ней. И теперь она своими руками губит его. Злая фея! Капитан прав.

А Клифф от ее крика очнулся, с недоумением, через силу повернул голову, посмотрел девушке в глаза, прохрипел спекшимися от крови губами:

– Молчи! Не надо! – повернулся к капралу. Тихо, медленно, но, четко выговаривая каждое слово, произнес: – Продолжайте! – и…. улыбнулся ужасной улыбкой.

Но этот крик Элги надломил его. Заставил вести борьбу не только за себя, но и за нее, а это трудно бороться за другого человека. Очень трудно, когда и сам на пределе, и он закричал…

Капитан зло смотрел то на капрала, то на часы.

– Все! Капрал, хватит! – прошипел он ему на ухо. – Парня в камеру! И немедленно врача, а эту ведьму готовь к отправке!

Элга сквозь туман слез и стоявшего в ушах крика увидела, как тело Клиффа отстегнули от кресла и поволокли из комнаты. Капитан сам освободил ее от захватов, заставил проглотить какую-то таблетку и запить водой. Таблетка помогла. Вскоре Элга пришла в себя, но ею владело равнодушие, безразличие к себе. Для нее все уже кончилось…

Капитан с усмешкой и каким-то облегчением в голосе проговорил:

– Ну, вот и все, дорогая Фея! Пока все! – он взял ее за руки, резко сдернул с кресла, поставил на ноги. Она пошатнулась, и капитан поддержал мягким движением руки. И в этом движении не было ни злости не раздражения, он просто делал свою работу. Но Элга, вдруг осознав, что это тот самый капитан, так резко отстранилась, что упала в кресло и затравленно смотрела на его, ничем не примечательное лицо…

– Что, Фея, очень понравилось кресло? А? – криво усмехнулся капитан, прочитав мысли по ее лицу. – На вашей совести этот паренек! На вашей! Это вы его втянули в ваши грязные дела! А чего добились? – он с каким-то сочувствием смотрел на девушку. – Да ничего!..

«Да, ничего!» – согласилась мысленно Элга. И эта мысль поразила ее. Столько усилий, столько жертв – и ничего! Ей стало на мгновение до слез жалко себя.

– …И без вас все известно! Да, все! – повторил офицер, уловив сомнения на ее лице. – Тот, которого вы знаете как Сарта, он наш! Не верите? Напрасно! Это он помог вас так чисто взять, правда и сам из-за этого задержался и попался! Вот теперь и думай, как его опять отправить в ваши сплоченные ряды! – капитан откровенно торжествовал, но он не лгал, Элга это чувствовала, и ей еще больше стало жалко напрасных страданий мальчика. Может вообще все напрасно? Может, есть иной путь? Без насилия и крови? Но тут она вновь услышала полный боли крик Клиффа и прошептала в приблизившееся лицо офицера:

– Я отомщу! Я отомщу вам! Я за все отомщу! Да, я злая фея!

– … молчала до конца, господин полковник, – капитан Гарт поднял глаза на начальника, – и мне показалось, что она действительно ничего о нем не знает. Была рядом с ним и все.

– Ни слова?

– Ни слова. Только крик.

Полковник помолчал. Посмотрел на часы. Он ничем не выдал своего неудовольствия.

– Они к отправке подготовлены?

– Так точно, господин полковник! Все трое!

– Почему трое? – он недоуменно посмотрел на капитана.

– Но вы приказали…

– Нет, отправим Пришельца, и Фею! Парнишку оставим здесь! – он снова посмотрел на часы. – До контрольного срока оставалось десять минут. – Готовьте заключенных к посадке и вызовите капитана Тзора. Выполняйте!

Полковник дождался, когда капитан покинет кабинет, вставил кодирующий жетон в прорезь, снял трубку телефона экстренной связи…

Когда адъютант позволил войти Тзору в кабинет полковника, тот уже отдавал распоряжения по местной связи:

– …третью роту по тревоге! Категория «А»! С бронетехникой! – щелкнул тумблером на пульте. Повернулся к капитану. Усмехнулся:

– Капитан, вернее бывший капитан Тзор! За невыполнение приказа вы будете отданы под суд! Вам ясно? – Тзор не ответил. Полковник помолчал, потом проговорил, менее начальственным тоном: – Почему не выполнили приказ! Почему отказались проводить допрос? – в его глазах мелькнуло, что-то похожее на сочувствие.

– Я не палач, господин полковник! Я приказ выполнил, задержал их, допросил! Да, я не получил от них никаких сведений, но я не палач! – произнес капитан твердо, без раскаяния. И добавил с сарказмом: – Палачом нельзя быть по приказу, палач – это призвание, господин полковник!

– А вот под суд идут по приказу! – полковник был взбешен, он ожидал услышать иное. – Вы же были самым способным офицером в секторе сыска, Тзор! Вы понимаете, что на этом ваша карьера, если не жизнь кончены! Вы понимаете это!

Обстановку разрядил вошедший без вызова адъютант, он был взволнован. Полковник недовольно повернулся к нему.

– Господин полковник, срочное донесение! – адъютант протянул небольшой пакет.

Полковник отошел в дальний угол кабинета, вскрыл плотную бумагу, достал лист. Прочитал. Повернулся к адъютанту:

– Давайте! – расписался в протянутой карточке и жестом приказал покинуть кабинет. Посмотрел на Тзора долгим взглядом, и трудно было понять, что выражали его глаза, то ли скрытое удовлетворение, то ли сожаление. Протянул листок капитану:

– Это для вас. Вы направляетесь в распоряжение начальника зоны «Д». Вот ваши документы и пропуск, – он достал из пакета несколько картонных карточек, протянул капитану. – Отбыть немедленно, с конвоем. Вы знаете, куда? И зачем?

– Так точно, господин полковник, куда – знаю! – капитан был растерян, и полковник понял, что для подчиненного это действительно стало неожиданностью. – Вот только не знаю, что такое зона…

– Зона «Д», это научный Центр по изучению проблемы Завесы, – и, не дожидаясь вопросов от сбитого с толку Тзора, продолжил. – Конвой отправляется через четверть часа, отбываете с ним. Начальником конвоя назначен я! Вас назначаю моим заместителем! И последнее, – он пристально и долго смотрел на капитана: – Об инциденте с отказом от ведения допроса забыть! Ясно?

– Так точно, господин полковник! – в голосе капитана впервые прозвучали облегчение и благодарность.

– Из этого Центра прибыл майор с картой маршрута, приказываю встретить и обеспечить личную охрану! Операция носит чрезвычайный уровень секретности! Выполняйте!

Капитан, как-то по-особенному, щелкнул каблуками и вышел.

Полковник подошел к окну. Во дворе на плацу ровными рядами выстроилась в полном снаряжении третья рота. Приглушенно урча двигателями, выезжали из боксов бронетранспортеры. Раздалась короткая команда, и началась погрузка. Офицер посмотрел на часы, и скомандовал себе:

– Пора, господин полковник! Пора! – и это прозвучало как прощание.

Колонна, наконец, выбралась из лабиринта улиц Города и, наращивая скорость, понеслась по шоссе. Полковник облегченно откинулся на спинку жесткого сидения командирского бронетранспортера, вытянул затекшие с непривычки ноги.

– Ну вот, капитан, теперь проще, через час будет развилка, так что пока можно отдохнуть, – он достал термос и налил в колпачок чаю, предложил капитану, но тот отказался. Он изучал карту района, по которому был проложен маршрут движения колонны.

Колонна мчалась вперед, нигде не останавливаясь, лишь иногда притормаживая на поворотах. В задраенных бронированных машинах под монотонный рокот двигателей дремали солдаты третьей роты, опершись на приклады автоматов. Только башенные стрелки внимательно просматривали местность через оптику прицелов, и младшие офицеры в слабом желтом свете плафонов изредка сверяли график движения колонны с картой…

Спустя час в бронетранспортере полковника захрипела рация:

– «15—1»! Повторяю – «15—1»! Я «15—2»! – микрофон завизжал и захлебнулся в хрипе помех. Полковник болезненно скривил губы, убавил громкость. Дождался уменьшения помех и проговорил в микрофон:

– «15—2»! Я – «15—1»! Очень плохая слышимость! Повторите информацию на запасной 1! – повернул верньер на шкале, переключился на прием.

Рация вновь захрипела, но теперь можно было хоть что-то разобрать, и полковник записал в блокноте несколько цифр, а на карте нанес очередной отрезок маршрута. Поднес микрофон ко рту, повторил цифры, получив подтверждение, отдал по рации приказ головной машине.

Колонна миновала развилку, не сбавляя скорости. Только после этого полковник повернулся к капитану. Тот с озадаченным видом грыз кончик карандаша, склонившись над картой. Тзор полистал свой блокнот, нашел какие-то записи, посмотрел на шкалу рации, записал цифры. Надолго задумался.

– Что там у вас? – хмуро поинтересовался полковник, которому полученный маршрут и график движения очень не нравились.

Капитан поднял голову, подавленно произнес:

– Скоро будет подвижка, полковник! И мы оказываемся в центре давления Завесы! Надо срочно возвращаться к развилке и уходить на юг! – он привстал и дернул за ногу башенного стрелка. Солдат спустился, и капитан, заняв его место, приник к мощному прицелу, не отрываясь, произнес: – Через два километра можно развернуться! Еще не поздно, полковник!

Полковник молчал, обдумывая информацию. Он склонен был верить капитану, тот не раз доказывал свою компетентность на практике, но приказ довлел над ним. Тзор понял сомнения начальника:

– Время еще есть, и для спасения, и для выполнения приказа, полковник! Еще не поздно!

– А если вы ошибаетесь, капитан? Я-то, вам верю. Но решаю не я, а тот, в той машине! – он кивком указал на хвост колонны, где находился майор из Центра и задержанные. – Как убедить его?

– Но вы же, начальник конвоя! В конце концов, вы отвечаете за колонну и задержанных! – убеждал капитан. – Мы можем переждать подвижку и продолжить движение по другому маршруту! У этого майора должен быть запасной вариант! Вы же знаете наши инструкции! Еще не поздно, полковник! – капитан свернул карту и спрятал в планшетку. Посмотрел в глаза полковнику: – Доложите! Это не простой майор! Он из Центра, занимается научной работой! Он поймет! Должен понять! – поправился Тзор, но произнес последнюю фразу менее уверенно.

Полковник вместо ответа повернул верньер рации, – из динамика хлынул визг помех.

Капитан хотел что-то добавить, но замер с открытым ртом. Потом торопливо произнес:

– Свяжитесь с ним, узнайте, как себя чувствует наш подопечный!

Полковник зло смотрел на своего бывшего подчиненного, собрался резко ответить, но тут в его мозгу мелькнула догадка, и капитан подтвердил ее:

– Да, да! Если он сейчас без сознания, то до катастрофы одно мгновение! Мы влезли, вернее, уже въехали в пасть хищнику! Мы уже в западне!

И полковник решился. Он остановил бронетранспортер, но шедшие впереди три машины продолжали удаляться, видимо башенные стрелки вели наблюдение только вперед, а рации были бесполезны при такой плотности помех…

Колонна стала. Полковник тяжело вздохнул, с досадой посмотрел на Тзора и открыл люк. Капитан видел лишь начищенные сапоги полковника, и чего-то ищущие руки. Руки выдернули из держателя сигнальные флажки, унесли их вверх. Капитан прильнул к перископическому прицелу, увидел, как из остановившихся машин стали высовываться головы в шлемофонах. Полковник передал сигнал флажками, и его стали дублировать от машины к машине. Из хвоста колонны к ним с трудом протиснулся по обочине узкого шоссе, зажатому с одной стороны невысокими разрушенными скалами, с другой мелкой осыпью, бронетранспортер майора. Он высунулся из люка:

– В чем дело полковник? – не очень любезно произнес он. – Что произошло? Вы нарушили приказ!

Полковник опустил бинокль, ранние сумерки еще позволяли хоть что-то рассмотреть, и повернулся к офицеру из центра:

– Ожидается подвижка Завесы, майор!

Тот раздраженно махнул рукой:

– Какая подвижка! У вас колонна распадается! Вы скоро потеряете не только три машины, но и погоны, полковник! И я вместе с вами! – от более резких выражений его удерживала лишь разница в званиях.

Полковник и капитан невольно посмотрели на уменьшающиеся вдали машины, которые через минуту должны были скрыться за поворотом, и в этот миг пространство дрогнуло, прогнулось под ударом. Завеса двинулась, круша все на своем пути. Горы загремели каменными раскатами, запылили в кроваво-красных лучах заходящего солнца. Поросшие лесом склоны заколыхались волнами, словно это были не могучие деревья, а стебли травы. Волны все увеличивались, росла их сила, и вот очередной вал сорвал зеленый покров гор, оголил их от деревьев, окутал густым пыльным облаком, и швырнул мусором вниз…

Три ушедших вперед бронетранспортера столкнулись с неведомой силой, взлетели от удара в воздух, перевернулись, упали на землю, теряя колеса и башни, полыхнули языками огня и дыма, окутались пеной систем огнетушения, но невидимый противник уже оставил их в покое и двинулся дальше, – навстречу колонне…

– Всем покинуть машины! – севшим голосом скомандовал полковник. Повернулся к майору. – С нас не только погоны, но и головы сорвут, черт вас, побери! И кто только выбрал такой маршрут! А, впрочем, головы мы и так вряд ли сохраним!

– Всем из машин! – рявкнул капитан. – Майор! Выводите задержанных! Где они? Быстрее! – он первым спрыгнул с брони на шоссе. Майор крикнул в люк, и тотчас из бронетранспортера посыпались солдаты. Они были испуганы, но действовали четко и слаженно. Быстро вытащили через узкий люк Вадима, только что пришедшего в сознание, из соседней машины вывели Элгу. Вадима бросало из стороны в сторону, самостоятельно стоять он еще не мог. Его положили на горячий асфальт. Он повернул голову, увидел, как дрогнуло небо, как сгустились облака у какой-то преграды, – это опять пришла в движение Завеса. Вадим застыл пораженный грандиозной картиной разрушения. Несмотря на грозящую опасность в нем проснулся исследователь, и он в уме прибросил скорость движения Завесы, и понял, что надежды на спасение почти нет. С удивлением и болью увидел Элгу, стоящую в окружении солдат. Его обрадовала и расстроила эта встреча. Побывав в застенках, он мог представить, что досталось на долю девушки, но внешне с ней все было в порядке и это несколько успокаивало.

Элга оглушенная событиями, и действием таблетки, которую ее заставил принять капитан, с трудом воспринимала происходящее. Она безучастно смотрела перед собой, ничего не видя, а в ушах стоял крик Клиффа…

Вадима по команде майора поставили на ноги. Полковник окинул неровный строй солдат, отметил, что майор допустил оплошность, – пришелец был скован обычными наручниками, видимо, второпях, офицера из центра не предупредили о физических возможностях землянина.

– Всем двигаться на юг! Пункт сбора озеро Среднее! Командиру первого взвода организовать охрану и сопровождение конвоируемых; командирам второго и третьего взводов организовать прикрытие флангов! Начать движение! Вперед! – приказал полковник и первым стал спускаться с крутой осыпи, которой ограничивалось шоссе с левой стороны. Подгонять никого не надо было. Все бросились за ним. Завеса была совсем близко, медленно, но неотвратимо приближалась, круша все на своем пути.

Первое время Вадим еще слышал короткие команды, которыми офицеры пытались поддерживать хоть какой-то порядок, но по мере спуска по осыпи взвода перемешались, нарастающий сзади гул заглушал приказы командиров, а наступившие густые сумерки сделали управление подразделениями просто невозможным. Шлемные рации не работали. Люди заметно устали, кое-кто стал, незаметно освобождался от лишней амуниции.

Вадим довольно быстро пришел в себя, хотя во всем теле чувствовалась разбитость, очень болело правое плечо. Он осмотрелся на бегу, отыскал глазами Элгу и уже не упускал ее из виду. Незаметно стал сближаться, но девушку плотно опекал майор и несколько солдат первого взвода. А от Вадима не отставал полковник, который оказался отлично тренированным человеком. Его аскетическое лицо оставалось спокойным, дышал он ровно и глубоко. Расчетливо выбирая путь среди нагромождения камней, он продолжал внимательно следить за Вадимом. Изредка офицеры перекидывались отдельными фразами, и землянин понял, что впереди их ждет не менее восьми километров опасного пути, на котором отряд может настигнуть Завеса.

Бежать было неудобно, мешали наручники. Вадим мог бы их сломать в любой момент, но решил пока не спешить. Тем более его скоро нагнал капитан, и землянин изменил тактику. Он стал выказывать усталость, часто спотыкался, налетал на валуны, падал, но проницательный капитан лишь хмыкнул широко раскрытым ртом и жестом потребовал не сбавлять темпа, но Вадим все-таки добился своей цели – охрана с каждой минутой все более и более редела. А вот девушка сдала очень быстро, сказались перенесенные потрясения заканчивающегося дня. Элга часто падала и уже без посторонней помощи не могла подняться. В первое время ее еще поднимали солдаты, но потом все кроме майора куда-то исчезли, а майор и сам быстро выдохся, стал отставать, и сгущающаяся темнота незаметно поглотила его.

Затихшее было, движение Завесы возобновилось, и на людей обрушился новый шквал воздушного удара. Он бросил на людей град мелких камешков, которые секли до крови лица и руки, барабанили по стальным каскам. Вадим успел прикрыть собой хрупкое девичье тело, но Элга все равно не удержалась на ногах, и упала. Вместе со шквалом Завеса принесла с собой мутный равномерный фосфоресцирующий свет. И в этом свете Вадим увидел разбитые в кровь ноги девушки. Свои туфли она потеряла почти сразу же, и теперь шла босая по острым камням осыпи. Скованные сзади руки не давали возможности защищаться при падении, и она поранила голову, струйка крови прочертила темную полоску на щеке. Вадим едва не застонал от бессилия и ярости…

Загремели камни, и из сумрака возник майор. Он тяжело дышал, судорожно хватая ртом воздух. Лицо заливал пот. Офицер подошел к Вадиму, прислонился к теплому валуну.

– Она не может идти сама! Освободите ей руки, майор! – произнес Вадим умоляюще. – Разрешите, я ее понесу!

Офицер посмотрел на него усталым и одновременно безнадежным взглядом. Сорвал с головы берет. Отер потное лицо, смял в комок и швырнул в темноту. Взглянул на лежащую без движения девушку:

– Это невыход. Мы все пропали, нам не уйти, уж я-то, знаю этот участок! – проговорил он, судорожно дыша.

– У нас действительно нет времени, – из мглы бесшумно выросла фигура полковника. Он выглядел, по сравнению с майором, значительно бодрее, уверенность не покидала его. Появление полковника значительно осложнило положение Вадима и Элги, да и занял он очень выгодную позицию, даже в этой ситуации офицер оставался высококлассным профессионалом. Дотянуться одним броском до него было сложно. Надо выжидать момент, и Вадим не сводил с офицеров глаз, готовый ко всему.

– Майор, решайте! Теперь это ваши подопечные, вы за них отвечаете!

Вадим сразу понял смысл сказанного и приготовился к мышечному взрыву. А полковник продолжил, глядя на Вадима:

– Майор! Завеса скоро опять двинется! Вы же знаете! Решайте, кто вам важнее, эта фанатичка, предавшая…

Майор досадливо махнул рукой:

– Никто никого не предавал, полковник! Неужели вы верите в эти сказки! Они-то должны верить, но вы как можете! Завеса не…

И в этот момент Завеса двинулась. Она снесла каменистый гребень, который они преодолели только что, и рванулась к людям.

– А! Все! – закричал вдруг обреченным голосом майор и рванул кобуру. И тут Вадим хрустнул металлом наручников, нанес удар майору, метнулся к полковнику, услышал сзади сдавленный крик и шум упавшего тела. Майор так и не успел вытащить оружие, но полковник был готов. Первая пуля впилась в руку Вадима, и она бессильно повисла, полковник повел стволом, но тут воздушная волна сбила их с ног, и пуля ушла в темноту.

Вадим поднялся первым, одной рукой поднял девушку, с трудом разомкнул ее наручники. Элга с усилием открыла глаза, узнала Вадима, слабо оттолкнула:

– Уходи!.. Ты им нужен, а не я!.. Уходи! Туда! – она кивнула в сторону завесы. – Там ждут тебя! – и упала, исчерпав остаток сил…

Майор пришел в себя, поднялся и, не обращая внимания на землянина, бросился вниз по склону, прочь от надвигающейся Завесы…

Вадим не заметил возникшего из-за камней полковника. Даже падая, он не выронил оружия. Офицер поднял пистолет, выстрел бросил землянина на камни, грудь пронзила жгучая боль, а тот все продолжал жать на курок. Последнее что увидел Вадим, прежде чем мгла застила глаза, это полковника, перезаряжающего оружие и приближающийся жуткий гул…

Завеса надвигалась неотвратимой силой. Скорость движения значительно возросла. Мощный гул заполнил все пространство. Земля дрожала, словно при землетрясении. Пыль насытила воздух, забила глаза, стало трудно дышать, но ничего этого землянин не видел, жизнь покидала его. Завеса неумолимо приближалась. Мерцающая стена равнодушно подхватила неподвижные тела Вадима и Элги, несла их некоторое время перед собой, как бы размышляя, что делать с ними, а потом бросила на середину странного Потока, из которого брала начало. Он медленно втянул тела в глубину и сомкнулся без единого всплеска. Не замедлив своего движения ни на мгновение, Завеса нагнала еле передвигающегося, оглушенного и так ничего не понявшего, майора, бросила в Поток и тот, равнодушно поглотил его. И уже на исходе движения, теряя разрушительную силу, самым краем, она дотянулась до полковника, поиграла, некоторое время неподвижным телом офицера, и опустила в странную реку. Только капитан Тзор с несколькими солдатами ускользнул от наступающей Завесы…