Текст книги "Ватутин"

В полную боевую готовность были приведены три полка истребительной и четыре полка бомбардировочной авиации. Аналогичным образом проверку на боевую готовность прошла вся система противовоздушной обороны округа, укрепленные районы вдоль государственной границы и в глубине. Стрелковые дивизии были пополнены приписным командным и рядовым составом по восемь тысяч каждая, а две авиационные базы – до полного штата. Оперативная группа штаба округа, прибыв в Проскуров[20]20
  В 1954 году переименован в Хмельницкий; ныне областной центр Украины.


[Закрыть], установила связь с войсками и Москвой. В целом проведенная командно-штабная игра позволила отработать задачи стратегического, оперативного, тактического и организационного порядка, что и было отмечено на подведении итогов.

Принимавший участие в этой игре будущий начальник Генерального штаба и Маршал Советского Союза А. М. Василевский, а на тот момент полковник и начальник Оперативного отделения Оперативного управления Генерального штаба РККА вспоминал: «…На приграничные военные округа возлагалась особая задача – быть готовыми к немедленным действиям. Им давались напряженнейшие задания, проводились оперативно-стратегические игры. В одной из них – летом 1938 года – я принимал участие. Это была сложнейшая игра руководящего состава Киевского военного округа…»

В ноябре 1938 года был проведен большой сбор командиров общевойсковых соединений округа. С ними на практике были отработаны вопросы штабной работы, организации управления массированным огнём, изучены новые виды артиллерийского вооружения, правила ухода, сбережения и производства технического осмотра материальной части артиллерии. Учились командиры, учился рядовой состав. Вот как представлены будни войск округа глазами простого солдата М. Т. Калашникова. В 1938–1940 годах будущий создатель всемирно известного автомата проходил службу в 12-й танковой дивизии в качестве механика-водителя танка. В своей книге «Записки конструктора-оружейника» он написал: «Днем и ночью мы утюжили гусеницами полигон, совершали марши на большие расстояния. Наши танки находились под непрерывным боевым напряжением, и содержать их постоянно в рабочем состоянии было для нас, механиков-водителей, нелегко. Но вот что удивительно: психологические и физические нагрузки возрастали, а у нас словно второе дыхание открылось, повысился интерес к службе, к совершенствованию знаний и навыков… Перед нами на каждом учении и занятии ставили задачу: учиться сегодня тому, что нужно будет на войне. Обучение войск максимально приближалось к условиям реальной боевой действительности».

Статус западного приграничного – особого – округа накладывал особый же отпечаток на боевую учебу. А она в округе стояла на первом плане и являлась хорошей школой становления и возмужания бойцов, командиров и политработников. Повышению уровня военной подготовки личного состава во многом способствовало широко развернутое социалистическое соревнование. О его мобилизующей роли можно судить по обязательствам, взятым личным составом 5-го механизированного полка 5-й кавалерийской дивизии 2-го кавалерийского корпуса: по политической и марксистско-ленинской подготовке иметь оценку «хорошо»; в каждом подразделении подготовить не менее трёх стахановских экипажей и одного стахановского взвода; по огневой подготовке вырастить в каждом подразделении не менее трёх снайперских экипажей; по знанию и сбережению материальной части иметь 50 % оценок «отлично» и 50 % «хорошо»; по вождению боевых машин – 40 % «отлично», 30 % «хорошо»; не иметь ни одной аварии; добиться 10 % экономии горючего.

Аналогичные обязательства принимали на себя и военнослужащие других частей и подразделений округа, что в конечном счёте положительно сказалось на боевой выучке личного состава. В стрелковых частях улучшилась тактическая подготовка, в кавалерии возросли маршевая втянутость и умение вести современный бой. Повысили свою боеспособность артиллерийские, автобронетанковые и авиационные части. И в этом, безусловно, была немалая заслуга Ватутина.

Одновременно важнейшим направлением деятельности войск округа было строительство и оборудование оборонительных сооружений в приграничных районах. В период с 1929 по 1938 год для прикрытия советской границы в пределах округа было возведено 7 укрепленных районов (УР). Все эти УРы находились в эксплуатации, но они уже не отвечали требованиям времени, так как могли вести главным образом фронтально-пулеметный огонь, имели недостаточную глубину и необорудованный тыл, слабую сопротивляемость сооружений и малоэффективное внутреннее оборудование.

В 1938–1939 годах началось строительство еще 5 УРов (Каменец-Подольский, Изяславский, Остропольский, Староконстантиновский, Шепетовский). Ватутин регулярно бывал на этих важных стратегических объектах, которые возводились инженерными частями округа. Большую помощь в строительстве оборонительных рубежей оказывало и правительство Украины, выделяя на эти работы людские ресурсы, а также необходимое количество бетона, лесоматериалов, металлоконструкций. Параллельно продолжалось совершенствование уже построенных укрепрайонов. Росло число огневых сооружений различного типа, усложнялись препятствия, устанавливались новые минные поля. Для обеспечения надежной противотанковой обороны в дотах устанавливали артиллерийские орудия, усиливали защитные свойства долговременных сооружений.

Насыщенные будни округа были неслучайными. В мире давно уже пахло порохом, все хорошо понимали: большая война настойчиво стучится в дверь. Ни для кого не являлось секретом, что реальным противником Советского Союза станет гитлеровская Германия, уже начавшая постепенно захватывать своими хищными лапами европейские страны и приближаться к советским рубежам.

В марте 1938 года вермахт перешел государственную границу Австрии, в одночасье указом Гитлера эта страна превращена в провинцию рейха. Показательный штрих: западные страны постарались не заметить исчезновение независимого государства и признали захват Австрии законным. Следующей добычей Германии стала Чехословакия. Причем до сих пор остается загадкой, как могла без всякого сопротивления капитулировать страна, обладавшая мощным военным потенциалом. Достаточно сказать, что на тот момент Чехословакия располагала 45 дивизиями, под ружьём находилось 2 млн человек. Тогда как Германия имела всего на две дивизии больше – 47, из которых предусматривалось задействовать только 39. Вслед за Чехословакией вермахт оккупировал Клайпедскую область Литвы, превратив последнюю в базу для вторжения в Польшу. «Мы были готовы помочь Чехословакии. Авиация и танки находились в боевой готовности, – пишет в своих мемуарах «Воспоминания и размышления» Г. К. Жуков. – В районах, прилегающих к западной границе СССР, сосредоточилось до 40 дивизий».

В Киевском особом военном округе в соответствии с распоряжением Генштаба в боевую готовность были приведены дополнительно 8 стрелковых дивизий, 9 авиационных баз, 9 танковых и 1 мотострелковая бригада, управление танкового корпуса. Подобные указания получили штабы других приграничных, а также ряда внутренних округов.

Чехословацкое правительство, возглавляемое Эдуардом Бенешем, знало о том, что Советский Союз готов был прийти на помощь Чехословакии, однако отказалось от этой помощи, выбрав позорную капитуляцию. Вот что далее пишет Жуков: «Такой оборот дела, который не раз предсказывал Советский Союз, поставил перед Англией и Францией вопрос: а вдруг Гитлер, которого они подталкивали на восток, повернет на запад? Правительства этих стран начали новый тур переговоров, встреч, совещаний с целью припугнуть Гитлера возможностью военного союза с СССР. Требуя от Советского Союза помощи в случае агрессии со стороны Германии, главы правительств этих государств, Даладье и Чемберлен, вместе с тем не хотели брать на себя какие-либо серьезные обязательства. Переговоры зашли в тупик, в том числе и переговоры между военными миссиями Англии, Франции и СССР. Одним словом, если говорить о Европе – там господствовали нажим Гитлера и пассивность Англии и Франции. Многочисленные меры и предложения СССР, направленные на создание эффективной системы коллективной безопасности, не находили поддержки среди лидеров капиталистических государств. Впрочем, это было естественно. Вся сложность, противоречивость и трагичность ситуации порождалась желанием правящих кругов Англии и Франции столкнуть лбами Германию и СССР. Пока бомбы не разорвались в их собственном доме, классовые интересы давних союзников в борьбе против первого социалистического государства приводили к одному – они пятились перед Гитлером. Даладье и Чемберлену казалось, что им удастся все и вся перехитрить, вовремя увернуться от уже нацеленной и готовой к действиям германской фашистской военной машины, да еще подтолкнуть ее в последний момент на Советский Союз».

Жуков нарисовал достаточно подробную и, что важно, объективную картину событий, происходивших в то время. Их дальнейший ход продолжился нападением Германии на Польшу и развязыванием Второй мировой войны. Она началась 1 сентября 1939 года. Состоявшие с Польшей в договорных отношениях Англия и Франция через два дня объявили войну Германии.

Из документов известно, что Сталин еще в августе был проинформирован о возможности таких действий со стороны Германии. Сложившаяся обстановка, прежде всего позиция Великобритании и Франции, пытавшихся направить устремления агрессора на восток, рассматривавших режим Гитлера как основной противовес коммунизму, вынудили руководство Советского Союза пойти на сближение с Германией. 23 августа 1939 года был подписан советско-германский Договор о ненападении, более известный как пакт Молотова – Риббентропа. В соответствии с ним страны обязались «воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами». Одновременно был подписан и секретный дополнительный протокол. В нём определялось, что «в случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, границы сфер интересов Германии и СССР будут проходить по линии рек Наревы, Вислы, Сана. Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития».

По поводу этого договора и дополнительного секретного протокола уже многие годы не стихают споры, а тайны тогдашней советской дипломатии некоторые историки и политики зачастую преподносят несведущему обывателю едва ли не как преступления. На самом же деле советское руководство никогда не полагалось на подписанный Пакт о ненападении. Сталин, другие руководители СССР исходили из того, что пакт не избавлял страну от угрозы фашистской агрессии, но при этом давал возможность выиграть драгоценное время для укрепления обороны, воспрепятствовать созданию единого антисоветского фронта.

Что касается Польши, то она сама себя перехитрила, оказавшись без союзников. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Если пролистать страницы недалекого прошлого, то можно увидеть, как относился западный сосед к Советской России, а затем к Советскому Союзу. «Мы не желаем существовать рядом с Советской Россией» – в этих словах, которые произнес еще в 1920-х годах тогдашний начальник Польского государства Юзеф Пилсудский и состояла суть отношения польской стороны. А вот ещё одно признание руководителя Польши: «Моя мечта – дойти до Москвы и написать на стенах Кремля: “Говорить по-русски запрещено!”». Слова подкреплялись делами. Достаточно назвать интервенцию, осуществлявшуюся под лозунгом «Даешь Польшу в границах 1772 года!», оккупацию белорусских и украинских земель в феврале 1919 года, а затем в апреле 1920 года. Наконец, подписание в марте 1921 года выгодного для Варшавы договора, по которому к Польше отошли Западная Украина и Западная Белоруссия.

В середине 1930-х годов наметилось тесное сближение Варшавы и Берлина. Польское руководство считало Германию одним из своих ближайших союзников. Тогдашний министр иностранных дел Польши, бывший адъютант Пилсудского полковник Юзеф Бек строил внешнюю политику Варшавы, учитывая долгосрочные интересы Польши и Третьего рейха на востоке – в захвате и порабощении Советского Союза. Вершиной польско-германского сотрудничества стал 1938 год, когда Варшава и Берлин приступили к разделу Чехословакии. 30 сентября Польша ввела свои войска в Тешинскую Силезию этой страны, насильно ее аннексировав. В свою очередь немцы, получив Судетскую область, запустили процесс ликвидации суверенной Чехословакии: в ноябре Венгрия получила несколько словацкий районов и Подкарпатскую Русь, а в марте следующего года на территории Словакии был создан марионеточный пронацистский режим, а немцы установили свою власть над остатками чехословацкого государства – Богемией и Моравией. Между тем в начале 1939 года Германия начала намекать уже на территориальные претензии к Польше. В Варшаве поняли, что все идет «не так», как того хотелось бы полякам, и попытались возражать Берлину, но было поздно. В штабах вермахта уже колдовали над планом «Вайс», а на рабочих картах германского Генштаба вычерчивались жирные стрелы главных ударов по территории вчерашнего союзника.

Активные боевые действия начались 1 сентября 1939 года. Следом шла мотопехота. Из-за облаков, едва не задевая шпили древних замков и костелов, вываливались сотни самолетов, обрушивая сотни тонн бомб на Варшаву, Перемышль, Львов… В походе против поляков немецкие войска наступали сразу с трех направлений, на каждом из которых действовала мощная группировка (группа армий). По своей численности вермахт намного превосходил польскую армию (по пехоте в 1,5 раза, по артиллерии в 2,8 раза, по танкам в 5,3 раза).

По стечению обстоятельств в этот же день в Москве сессия Верховного Совета СССР приняла закон «О всеобщей воинской обязанности», в соответствии с которым Красная армия стала кадровой. Кроме того, призывной возраст снижался с 21 года до 19 лет, а для окончивших среднюю школу – до 18 лет. Увеличивались сроки действительной службы рядового и сержантского состава в сухопутных войсках и авиации до трёх лет, а на флоте – до пяти лет. Пребывание в запасе устанавливалось до пятидесятилетнего возраста. Все эти изменения были направлены на то, чтобы поднять на более качественный уровень подготовку защитников родины.

Вернувшись в Киев с сессии Верховного Совета СССР, командующий войсками округа командарм 1-го ранга С. К. Тимошенко сразу же собрал в своём кабинете заместителей и начальника штаба. Коротко рассказав о принятых на сессии решениях, командующий перешёл к событиям, происходившим в Польше.

– По данным нашей разведки, – сказал Тимошенко, – война там идёт полным ходом. Польская армия не в состоянии остановить дивизии вермахта, они безостановочно, практически не встречая сопротивления, двигаются в сторону нашей границы. Поэтому мы должны быть готовы к любым неожиданностям, к самому неприятному для нас развитию событий.

Ставя задачи, командующий обратился к Ватутину[21]21
  К этому времени Николай Фёдорович был уже комдивом, очередное воинское звание он получил 17 февраля 1939 года.


[Закрыть]:

– Николай Федорович, прошу организовать необходимые мероприятия по линии службы войск. Прежде всего, нужно усилить охрану и оборону важных военных объектов, а также укрепрайонов на территории округа.

А события развивались стремительно. Не было никаких сомнений в поражении Польши. Но не было уверенности в том, что войска вермахта, разгромив поляков, не продолжат дальше победное шествие на восток. В этой сложной обстановке необходимо было срочно принимать упреждающие меры, чтобы обеспечить безопасность границ страны. И они начали безотлагательно приниматься.

Для Ватутина и всех штабных работников округа эти дни и недели были, как никогда раньше, напряженными. Впрочем, начиная с 1937 года Ватутин забыл, что такое нормальный отдых. Уже почти три года он не пользовался отпуском. В его личном деле, относящемся к периоду службы в КОВО, из года в год повторялась одна и та же запись: «Очередным отпуском не пользовался…» Выходные дни отмечал только на листках календаря. А после начала Второй мировой войны для Ватутина спокойных будней вообще не предвиделось.

Из Наркомата обороны СССР в штаб округа 4 сентября поступила шифротелеграмма, которая предписывала командованию округа задержать увольнение в запас отслуживших срочную службу красноармейцев и сержантов на один месяц и начать призыв на учебные сборы военнообязанных запаса. Отпуска командному составу тоже отменялись. В семи военных округах – Калининском, Ленинградском, Московском, Орловском, Харьковском, а также в Киевском и Белорусском особых – все части и соединения, вся система связи приводились в боевую готовность.

Спустя сутки пришел новый документ – директива наркома обороны К. Е. Ворошилова о проведении «Больших учебных сборов», которые в реальности фактически являлись мобилизацией. Одновременно ставилась задача привести в боевую готовность части и учреждения округа. Кроме того, нужно было скорректировать план операции в случае перехода советскими войсками польской границы. Вся эта работа легла на плечи Ватутина и его подчиненных.

Между тем события в Польше опережали мероприятия, которые планировались Генеральным штабом РККА, а затем реализовывались непосредственно командованием Киевского особого военного округа. 6 сентября начальник разведотдела штаба округа полковник А. С. Пшеничников доложил Ватутину о том, что польская армия наполовину разгромлена. Серьёзный урон понесли сухопутные части, а военно-воздушные силы потеряли почти 50 % своего авиационного парка. В ближайшие день-два германские войска выйдут к Висле.

К 9 сентября, как и докладывал начальник разведки, немцы вышли к Висле. Тем временем была проделана огромная работа по развертыванию Киевского особого округа в Украинский фронт. Аналогичные события происходили и у соседей – в Белорусском особом военном округе. 9 сентября нарком обороны назначил командующим войсками Украинского фронта Тимошенко, начальником штаба – Ватутина. Однако ни командующий, ни начальник штаба фронта не знали, что с их назначением и развертыванием фронта в силу вступают секретные статьи советско-германского договора, по которому Польша делилась на сферы влияния теперь уже Гитлером и Сталиным. Тимошенко и Ватутину было ясно одно – намечается поход в Западную Украину и Западную Белоруссию. И они, как люди военные, будут выполнять приказ.

В соответствии с планом операции, который разработал Ватутин и его подчиненные, началось передвижение, развертывание войск и занятие ими исходных районов. Так, в районе Перча – Олевск – Белокоровичи разворачивался 15-й отдельный стрелковый корпус; 5-я армия в районе Новоград-Волынский – Славута – Шепетовка, 6-я армия в районе Купель – Сатанов – Проскуров; 12-я армия в районе Гусятин – Каменец-Подольский – Ярмолинцы. Планом было определено четыре направления, на которых предстояло действовать войскам фронта, – Владимир-Волынское, Ковельское, Львовское и Дрогобычское. Всего созданный фронт имел около 13 стрелковых, 7 кавалерийских дивизий, 10 танковых бригад, 7 артиллерийских полков РГК. В них насчитывалось почти 2000 танков, около 3000 орудий, более 1000 самолетов, тридцать с лишним тысяч автомашин. Непосредственно штаб фронта выдвинулся, как и год назад во время командно-штабной игры, в Проскуров.

Тем временем обстановка на польско-германском фронте продолжала быстро меняться. Польская армия отступала, неся большие потери. Её оборона трещала по швам, управление практически отсутствовало, а государственная система фактически была разрушена.

Четырнадцатого сентября Военный совет КОВО получил очередную директиву наркома обороны СССР Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова и начальника Генерального штаба РККА командарма 1-го ранга Б. М. Шапошникова за № 16634 «О начале наступления против Польши». В директиве была поставлена задача к исходу 16 сентября скрытно сосредоточить и быть готовым к решительному наступлению с целью молниеносным ударом разгромить противостоящие польские войска:

«Народный комиссар обороны Союза ССР

14 сентября 1939 г.

№ 16634

Военному совету Киевского Особого военного округа

Сов. секретно

Особой важности

Лично

Экз. № 2

Приказываю:

1. К исходу “16” сентября скрытно сосредоточить и быть готовым к решительному наступлению с целью молниеносным ударом разгромить противостоящие войска противника:

а) Каменец-Подольская группа – командующий группой командарм 2-го ранга тов. Тюленев, в составе 16-й, 9-й, 32-й и 34-й кав[алерийских] дивизий, 72-й и 99-й стр[елковых] дивизий, 25-го танкового корпуса, 26-й и 23-й танковых бригад, 283-го и 274-го корпусных артполков – в районе Гусятин, Каменец-Подольск, Ярмолинцы.

Задача – нанести мощный и молниеносный удар по польским войскам, надежно прикрывая свой левый фланг и отрезая польские войска от румынской границы, решительно и быстро наступать в направлении на Чортков, Станиславов и к исходу “17” сентября выйти на р. Стрыпа; к исходу “18” сентября овладеть районом Станиславов, имея дальнейшей задачей действия в направлении Стрый, Дрогобыч.

б) Волочиская группа – командующий группой – командующий Винницкой армейской группой комкор тов. Голиков, в составе 3-й, 5-й и 14-й кав[алерийских] дивизий, 96-й и 97-й стр[елковых] дивизий, 24-й, 38-й танковых бригад, 269-го корпусного артполка – в районе Волочиск, Соломна, Черный остров.

Задача – нанести мощный и решительный удар по польским войскам и быстро наступать на м. Трембовля, г. Тарнополь, г. Львов и к исходу “17” сентября выйти в район Езерна; к исходу “18” сентября овладеть районом Буск, Перемышляны, Бобрка, имея дальнейшей задачей овладение г. Львов.

в) Шепетовская группа – командующий группой – командующий Житомирской армейской группой комдив тов. Советников, в составе 44-й, 45-й и 81-й стр[елковых] дивизий, 36-й танковой бригады, 236-го и 233-го корпусных артполков – в районе Новоград-Волынск[ий], Славута, Шепетовка.

Задача – наступать в направлении на Ровно, Луцк и к исходу “17” сентября овладеть районом Ровно, Дубно; к исходу “18” сентября овладеть районом Луцк, имея в виду в дальнейшем наступление на Владимир-Волынск[ий].

г) для обеспечения правого фланга сосредоточить в районе Олевск, Городница, Белокоровичи 15-й стр[елковый] корпус в составе 60-й и 87-й стр[елковых] дивизий и вести активные действия на Сарны.

2. Действия групп должны быть быстры и решительны, поэтому они не должны ввязываться во фронтальные бои на укрепленных позициях противника, а, оставляя заслоны с фронта, обходить фланги и заходить в тыл, продолжая выполнять поставленную задачу.

3. Разграничительная линия с войсками Белорусского особого военного округа – устье р. Словечна, Домбровица, Влодава, Коцк и далее по р. Вепрш до ее устья, все для Киевского особого военного округа включительно.

4. Граница наших действий по глубине устанавливается – правый берег р. Висла от устья р. Вепрш до устья р. Сан, правый берег р. Сан от устья до ее истоков, далее новая граница Венгрии (бывш[ая] граница Чехословакии с Польшей), вся граница с Румынией. Нашим войскам через эту линию отнюдь не продвигаться.

5. Войскам групп решительное наступление с переходом государственной границы начать на рассвете “17” сентября.

Авиационные части округа рассредоточить на оперативные аэродромы в полной боевой готовности. По действиям авиации задачи ставятся командованием округа.

7. Сосредоточение групп прикрыть сильной истребительной авиацией и зенитной артиллерией. Наступление вести под прикрытием истребителей во взаимодействии с бомбардировочной, штурмовой авиацией. Избегать бомбардировки открытых городов и местечек, не занятых крупными силами противника.

8. Вслед за Волочиской группой направить 137-й артполк РГК, который должен следовать в готовности оказать поддержку группе в случае атаки укрепленных позиций.

9. Организовать бесперебойное снабжение групп КОВО всеми видами довольствия, не допуская никаких реквизиций и самовольных заготовок продовольствия и фуража в занятых районах.

10. Авиационные части окруПолучение директивы подтвердить и план действий представить нарочным к утру “17” сентября.

Народный комиссар обороны СССР

Маршал Советского Союза К. Ворошилов

Начальник Генерального штаба РККА

командарм I ранга Б. Шапошников».

Одновременно Военному совету КОВО и Киевского пограничного округа НКВД был направлен еще один документ – совместная директива № 16662 наркома обороны СССР Ворошилова и наркома внутренних дел СССР комиссара государственной безопасности 1-го ранга Л. П. Берии о порядке взаимодействия пограничных войск НКВД и полевых войск Красной армии. Документ определял дату перехода в подчинение командованию Красной армии пограничных войск с момента перехода государственной границы для действий на территории противника.

Ватутин, опираясь на данные разведки и радиоперехватов, 16 сентября доложил Тимошенко о том, что польская оборона окончательно дезорганизована. Польские войска уже находятся на линии Августов – Брест – Львов, а немцы вышли к Западной Украине и Западной Белоруссии. Причём более двадцати соединений вермахта приблизились к советской границе на различных участках на расстояние 150–250 километров.

– Есть угроза безостановочного продвижения этих дивизий и вторжения на нашу территорию, – с некоторой тревогой в голосе говорил Ватутин, тут же показывая Тимошенко на карте возможные маршруты перемещения немецких войск. – Счёт, Семён Константинович, уже идёт на часы, – заключил он.

Командующий фронтом, выслушав доклад Ватутина, напряг лицо.

– Генштаб получает от нас исчерпывающую информацию о происходящем, знает о нашей готовности выступить, – сказал Тимошенко. – Полагаю, Николай Федорович, что сегодня ночью приказ из Москвы к нам поступит.

Потекли часы ожидания. Они были наполнены напряженной и нескончаемой работой, какая обычно бывает в штабах во время крупных учений: непрерывно звонили телефоны, стучали телеграфные аппараты, сновали по коридорам операторы с картами, неожиданно появлялись и быстро исчезали посыльные с донесениями… Наконец в три часа ночи поступил долгожданный приказ, а ровно в пять часов утра войска фронта устремились вперёд.

В этот же день в Москве послу Польши Вацлаву Гржибовскому была вручена нота следующего содержания: «Польское правительство распалось и не проявляет признаков жизни. Это значит, что польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили своё действие договоры, заключённые между СССР и Польшей. Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. Поэтому, будучи доселе нейтральным, советское правительство не может более нейтрально относиться к этим фактам, а также к беззащитному положению украинского и белорусского населения. Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Белоруссии, Западной Украины».

Сразу после начала операции в штаб фронта начали поступать первые донесения. Ватутин непосредственно находился «на проводе» и лично принимал доклады от командующих и начальников штабов групп войск. Они обнадёживали.

– Продвигаемся быстро, сопротивления не встречаем… На пути следования много беженцев, в их числе военные, – бодро докладывал командующий Каменец-Подольской группой войск командарм 2-го ранга И. В. Тюленев.

Хорошие новости были от командующего Волочиской группой войск комкора Ф. И. Голикова:

– Войска группы успешно наступают. Противник сдаётся в большом количестве в плен. В Подволочиске в районе вокзала и в самом помещении вокзала захвачено много солдат и офицеров польской армии, а также пулеметы, винтовки, карабины, огромное количество боеприпасов.

Поток информации нарастал, сообщения непрерывно шли по каналам телефонной, телеграфной и радио-релейной связи. В штабе фронта все доклады аккумулировали в один общий отчёт. Из лаконичных донесений, поступавших из разных районов, ежедневно складывалась общая картина боевых действий фронта: «В период 17.9…19.9… армиями фронта взято в плен и разоружено: в районе Острог, Александрия, Ровно – остатки 7-й, 8-й, 18-й пд, 4-го и 25-го уланских полков; в р-не Дубно, Луцк – численностью до дивизии различных частей; в районе Ковель, Владимир-Волынский – остатки 29-го, 9-го и запасных арт. полков; в районе Тарнополь – до дивизии, состоящей из остатков 15-й, 2-й, 10-й, 4-й, 28-й, 1-й и 22-й пд; во Львове – группа ген. Лангнера; в районе Мосциска – кавгруппа ген. Андерса (25-й, 26-й и 27-й уланские полки, остатки Мазовецкой и Волынской кавбригад); в районе Белгорай – группа полковника Зелинского численностью до 6000 штыков и 800 сабель и в районе Кржемень (60 км южнее Люблина) – бригада народной обороны “Ковель” полковника Каца в составе 8 батальонов… По показанию пленных, кавгруппа генерала Андерса, группа полковника Зелинского и бригада полковника Каца имели целью пробиться к венгерской границе…»

Из воспоминаний Тимошенко известно, что вступление советских войск на территорию Польши вызвало негативную, а в ряде случаев даже враждебную реакцию со стороны поляков. Однако действия Красной армии постепенно рассеяли у них предубежденность и страхи, о чём свидетельствовал коллега Ватутина – начальник штаба Верховного главнокомандующего Войска польского генерал бригады Вацлав Стахевич: «Солдаты были дезориентированы поведением большевиков, потому что они в основном избегают открывать огонь, а их командиры утверждают, что они приходят на помощь Польше против немцев». И далее он указывал: «В массе своей советские солдаты не стреляют, к нашим относятся с демонстративной симпатией, угощают папиросами, всюду повторяя, что идут на помощь Польше».

А как в те дни местное население встречало Красную армию? Вот строки из шифровки Главного политуправления РККА от 21 сентября, адресованной Сталину, Ворошилову, Тимошенко: «Украинское население встречает нашу армию как подлинных освободителей. Даже передовые части, идущие с боем, забрасываются цветами. Население приветствует наших бойцов и командиров, выносит и старается обязательно всучить нашим красноармейцам яблоки, пироги, питьевую воду и т. п. Многие плачут от радости… Крестьяне Западной Украины приветствуют наши части как освободителей от польских панов и просят не пускать немцев… Убегающие остатки польских войск подвергаются нападению населения. Из Подгайце крестьяне выгнали до 300 офицеров и солдат…»