Текст книги "День закрытых дверей"

– Значит, они будут приходить в понедельник, среду и субботу? – пытливо переспрашивал он.

– Да, это обычный режим. По желанию клиента специалисты могут приезжать чаще, но это, разумеется, предполагает дополнительную оплату.

– А кто будет приезжать? Всегда разные? Это все-таки дом. Жилище. Личное пространство, как сейчас говорят. Не хотелось бы, чтобы там постоянно тусовались посторонние люди.

– Нет-нет, что вы! Никаких посторонних, – заверила девушка. – За вашим объектом будет закреплена специальная группа, и следить за чистотой будут всегда одни и те же люди.

– Значит, воровства можно не опасаться? – пошутил Гуров.

– Что вы! – округлила девушка глаза, будто услышала что-то невероятное. – Это совершенно исключено. У нашей компании безупречная репутация. За все время существования не было ни одного, я подчеркиваю – ни одного случая, чтобы кто-то из клиентов предъявил подобного рода претензии.

– А давно вы уже существуете?

– Больше десяти лет, – гордо ответила она.

– Солидно. Я, собственно, не потому, что подозреваю, просто дочь просила узнать, вот я и спрашиваю. Для нее это непривычно, сейчас у них небольшая квартира, она сама там убирается. Пылесосом прошла, и готово. А тут… Три этажа, это вам не шутка.

– Да, действительно. Но для наших специалистов это абсолютно не проблема, – вновь лучезарно улыбнулась девушка. – Они и с более сложными задачами могут справиться.

– Да, вот, кстати, я как раз хотел узнать насчет более сложных задач. Если понадобится почистить крышу, можно будет к вам обратиться, или нужно другую фирму искать?

– Нет-нет, ни в коем случае! Наша компания оказывает практически весь спектр услуг по уборке, включая и специальные, как, например, чистка и приведение в порядок экстерьера здания. В частности, что касается очистки крыш от снега или просто влажной уборки на большой высоте, мы предоставляем людей и полный спектр спецоборудования, необходимого для выполнения таких работ. В некоторых случаях приходится использовать даже альпинистское снаряжение, но наши ребята отлично справляются с задачами любой сложности.

– Такие работы, наверное, выполняют мужчины?

– Да, разумеется.

– А уборкой занимаются женщины?

– Как правило.

– Вот я о том и говорю, – глубокомысленно заметил Лев. – Женщины – это такое дело… То ребенок у нее заболел, то сама занемогла. Вечно что-нибудь «не по плану» идет. Вы вот сказали, что всегда одни и те же приходить будут. А если заболеет кто? Там ведь все-таки три этажа. А у меня дочь порядок любит, чтобы все блестело. Как же они будут справляться? Или опять новую «специальную группу», как вы сказали, будете присылать?

– Зачем же новую? На тот случай, если кто-то из специалистов не может в какой-то день выйти на дежурство, у нас все предусмотрено, мы практически в любой момент можем найти кого-то на замену. Либо это будут специалисты, с которыми мы сотрудничаем постоянно, не занятые в данный момент, либо те, к кому мы обращаемся от случая к случаю, именно в таких вот экстренных ситуациях.

– А это… они люди надежные? Те, к кому вы обращаетесь от случая к случаю? – с беспокойством спросил Гуров.

– Не волнуйтесь, – снисходительно улыбнулась девушка, словно устала удивляться этим непонятным опасениям. – Все, с кем сотрудничает наша фирма, – люди абсолютно надежные и проверенные. Кроме того, они ведь будут работать под присмотром тех, кто приходит к вам постоянно. Так что, даже если вы не склонны доверять «новеньким», присутствие уже знакомых вам специалистов будет дополнительной гарантией.

Разузнав все нюансы найма «специалистов по уборке», Гуров покинул гостеприимный офис с фотомоделями. Хотя среди информации, которую ему сообщили, сенсационных фактов не было, он не считал время, проведенное в «Хозяюшке», потраченным напрасно. Разговор с белозубой девушкой навел его на некоторые интересные мысли.

«Так, значит, в случае чего уважаемая фирма с легкостью подыщет замену постоянному „специалисту“. Очень даже интересно. Особенно интересно, что это за люди, к которым они обращаются „от случая к случаю“. Шутки шутками, а ведь это неплохой способ внедрить на время „нужного“ человека. Внедрить вполне обоснованно и безопасно, на „законных“, так сказать, основаниях, а потом, так же безопасно и естественно, вывести его из игры, чтобы лишний раз не засвечивал „фейс“. Подхватившая простуду горничная благополучно выздоравливает и возвращается к своим обязанностям, а „подменная“ девушка, выведав все, что надо, возвращается к своим основным „работодателям“ и сообщает им сведения, необходимые для организации очередного удачного ограбления».

В этой схеме имелась определенная логика, и, поскольку других все равно не было, Гуров решил взять ее на вооружение. Выходя из высотки, он думал о том, что в разговоре с Тамарой Разваловой неплохо было бы ненавязчиво прозондировать, случались ли в последнее время подмены среди обслуживающего персонала.

Размышления Гурова о предстоящем разговоре с женой коллекционера прервал звонок Бориса, очень кстати сообщившего, что хозяйка уже приехала. Старший охранник сказал, что обо всем договорился, и хозяйка будет ждать полковника, как и планировалось, в шесть часов вечера.

Глава 5

В назначенное время Гуров подъехал к знакомому коттеджу на Калужском шоссе, в котором, явно или незаметно для его обитателей, появлялся вот уже в третий раз.

Сегодня к его приезду были готовы, и никто не вышел прогонять его от ворот. Напротив, лишь только Лев попал в зону видимости вездесущих камер, ворота гостеприимно распахнулись, и он беспрепятственно въехал во двор.

– Здорово, Борис, рад снова увидеться, – дружелюбно приветствовал Гуров старшего охранника, который вышел встретить его.

– Здравствуйте. Проходите в гостиную. Тамара Максимовна ждет вас.

В тоне Бориса чувствовалось напряжение и некая неуловимая «официальность», которую Лев не заметил при прошлой встрече. Из этого он сделал вывод, что, несмотря на всю свою добросовестность, в отсутствие хозяев охранники чувствуют себя более свободно, чем постоянно находясь «на глазах».

Пройдя в дом, Гуров почти сразу увидел хозяйку. Она ждала его в холле, просторной, стильно оформленной комнате, откуда шла лестница на второй этаж.

Тамара Развалова была статной ухоженной женщиной, несмотря на возраст сумевшей сохранить и вполне привлекательную внешность, и хорошую фигуру. Выглядела она совершенно спокойной и мало походила на убитую горем безутешную вдову.

– Гуров Лев Иванович, – слегка наклонив голову, представился полковник.

– Тамара Максимовна, – представилась она в ответ. – Вы хотели задать мне какие-то вопросы?

– Да, я расследую… печальное происшествие с вашим супругом, – тщательно подбирая слова, сказал он. – Понимаю, что вам тяжело говорить об этом, но думаю, что вы не меньше нас заинтересованы в том, чтобы как можно быстрее поймать преступника. Поэтому я рискнул побеспокоить вас в такой момент. Буду признателен за любую помощь следствию.

– Не знаю, чем я могу помочь, – спокойно ответила Тамара. – Ведь меня не было здесь все это время. Я совершенно не в курсе того, что происходило в последние дни, и не представляю, кто мог бы… сделать это. Думаю, даже Борис сможет рассказать вам больше. Это наш старший охранник, вы не хотите побеседовать с ним?

– С ним я уже беседовал, все, что знал, он мне рассказал. Но если я правильно понял, обслуживающий персонал не мог вмешиваться в хозяйские дела? Борис говорил, что им даже не разрешали входить в дом.

– Ну, это явное преувеличение, – чуть улыбнувшись, произнесла Тамара. – Не разрешалось приходить без особой нужды: Игорь не любил, чтобы в доме толклись посторонние. Но если возникало действительно нужное дело или важный разговор, отчего же? Можно было и приходить, и разговаривать.

– Это если дело касалось вопросов охраны или еще каких-то работ по дому. Но в свои личные дела вы их, конечно же, не посвящали?

– Разумеется, нет, – высокомерно приподняла бровь Тамара. – Это было бы даже странно.

– Вот и я об этом. Как бы ни был осведомлен Борис в плане того, что происходило в эти дни на участке, он не может знать всех подробностей деловых и личных взаимоотношений Игоря Владимировича. А именно такие подробности очень часто помогают выйти на… преступника. Преступление всегда имеет какой-то мотив, и очень часто он кроется в нюансах человеческих отношений. У Игоря Владимировича были враги? Конкуренты, завистники? Может быть, кто-то собирался приобрести какой-либо ценный коллекционный экспонат, а господин Развалов оказался проворнее и перекупил эту вещь. Может быть, кто-то предлагал ему продать что-то, а он не продал. Может, просто повздорил с кем-то, а человек оказался злопамятным, и со временем его неприязнь только усиливалась. Подумайте, Тамара Максимовна, постарайтесь вспомнить. Любое, даже самое незначительное обстоятельство может оказаться ключом к разгадке.

– Хм… – задумчиво произнесла Тамара. – Вы предлагаете мне указать на убийцу. Но, вообще-то, это ваше дело искать его. Я ведь уже сказала: я понятия не имею, кто бы мог это сделать. В свои коллекционные дела Борис меня никогда не посвящал, я знала об этом не больше, чем любой из «экскурсантов», которых он приводил иногда, чтобы показать коллекцию. Это я их так окрестила – «экскурсантами». Приводил их сюда, как в музей.

– И какие были отзывы? – с интересом спросил Лев.

– Как правило, положительные. У мужа была неплохая коллекция, хотя, честно говоря, сама я не очень в этом разбираюсь. Но он разбирался отлично.

– Видимо, поэтому она и привлекла внимание грабителей?

– Наверное. Но об этом я тоже могу сказать очень мало. Как и сам Игорь, наверное. Мы с ним в этот момент были в Италии. Он поехал, чтобы встретиться с какими-то людьми как раз вот по коллекционным вопросам. То ли купить хотел что-то, то ли продать. А может, просто посмотреть. Я не особенно вникала в эти его дела.

– Игорь Владимирович часто ездил за границу по вопросам коллекционирования?

– В общем, да. Несколько раз в год. Он не так много покупал в России, больше продавал здесь. А за новыми приобретениями ездил в основном за рубеж.

– Всегда вместе с вами?

– Нет, обычно один. А в этот раз просто совпало. Я хотела отдохнуть в Италии, и у него как раз нашлись там дела. Поэтому поехали вместе. На отдых Игорь не остался, поспешил вернуться, и вот… обнаружил сюрприз.

– Он рассказывал вам, каким образом узнал об ограблении?

– Да, позвонил почти сразу. Кричал, волновался. По-видимому, был просто в шоке.

– Еще бы! – с пониманием заметил Гуров. – Такой сюрприз любого повергнет в шок.

– Это да. Особенно поразило его, что была полностью отключена сигнализация. Уж так он с ней носился, так оберегал все эти коды и секреты. Даже мне не говорил. И вот чем закончилось.

– Как же это могло произойти? Если, как вы сказали, все эти «коды и секреты» знал только Игорь Владимирович, кто же мог отключить систему?

– Понятия не имею. Просто не представляю себе, – ответила Тамара, и по выражению ее лица видно было, что говорит она совершенно искренне.

– Вы не могли бы перечислить мне, кто регулярно бывал в вашем доме? Друзья, коллеги, обслуга. Экскурсанты, наконец. Кто появлялся наиболее часто?

– Часто? – немного задумалась Тамара. – Да нет, частых гостей у нас не бывало. Игорь предпочитал сам ходить куда-нибудь, чем приглашать к себе. Более-менее регулярно появлялась, пожалуй, только обслуга. Охранники и садовник, как вы, наверное, уже знаете, живут здесь, а вот горничные и повара у нас приходящие. Игорь не хотел, чтобы в доме постоянно находились посторонние.

– Горничные были всегда одни и те же? – осторожно спросил Лев.

– Да, у нас была своя «индивидуальна бригада», – чуть усмехнувшись, ответила Тамара. – Это нам специально подобрали в фирме.

– Что за фирма, если не секрет?

– «Хозяюшка». Занимается уборкой помещений и прочими сопутствующими делами. Мне порекомендовали знакомые, сказали, что персонал не сварливый, обязательный и работу свою выполняет качественно.

– И как, оправдалась рекомендация?

– Вполне. Они уже около трех лет у нас работают, не могу сказать ничего плохого. Девочки аккуратные, выполняют все, что требуется, если попросишь сделать что-то дополнительно, не отказываются. Я вполне довольна их работой.

– А какие у них взаимоотношения с вашей сложной сигнализацией? – улыбнувшись, осведомился Гуров. – Если уж вам Игорь Владимирович не сообщал коды, то этим девочкам, наверное, и подавно.

– Разумеется, об этом он им ничего не говорил. Собственно, Игорь вообще практически не контактировал с обслугой. Этими вопросами занималась в основном я. Уборка и готовка – это традиционно женские области, думаю, вы со мной согласитесь.

– Да, пожалуй. Значит, это вы открывали, когда приходили горничные?

– Как правило. Если я была в отъезде, их впускал Игорь. Так что в каких-то особых «взаимоотношениях» с сигнализацией у них никакой необходимости не было.

– А если вы оба были в отъезде?

– В таких случаях просто никто не приходил. Ни убираться, ни готовить. Игорь запирал дом, включал все внутренние камеры и звуковую сирену. При любой попытке проникнуть в дом здесь поднялся бы такой переполох, что небу стало бы жарко. Когда нам ставили эту систему, муж для эксперимента попробовал открыть дверь, не отключив звук. Не знаю, кто как, а у меня чуть было не взорвались перепонки. Думаю, слышно было даже в Америке.

– Понятно. Но когда кто-то из вас был дома, этот волшебный звук, наверное, отключали?

– Разумеется. Единственное, что всегда оставалось под наблюдением и со включенной сиреной, – это помещения с картинами. Уму непостижимо, как оттуда могли что-то вытащить. Игорь отключал сирену только в тех случаях, когда водил туда «экскурсантов». Даже когда мы сами были дома, все это оставалось включенным.

– А внутренние камеры? Они работали, когда дома находились сами хозяева?

– Нет. Зачем нужны видеокамеры, когда мы сами здесь? Уж как-нибудь проследим за собственной безопасностью, – улыбнулась Тамара. – К тому же во дворе всегда дежурит охрана. Под постоянным наблюдением, как я уже сказала, находился только «музей». Чтобы подстраховаться, Игорь обычно включал на ночь еще одну камеру в коридоре, куда выходила дверь из той комнаты.

– А также из ваших спален? – уточнил Гуров.

– Да, и оттуда, – удивленно приподняла бровь Тамара. – А откуда вы об этом знаете?

– Я уже осматривал дом.

– Вот как? – Холодное недовольство, отразившееся на лице собеседницы, лучше всяких слов доказывало, что визиты посторонних в этом доме явно не приветствуются.

– Да, именно так, – ничуть не смутившись, ответил Лев. – Понимаю, что вы не привыкли, чтобы кто-то разгуливал по дому в ваше отсутствие, но совершено серьезное преступление, и моя задача – сделать все для того, чтобы раскрыть его.

– Да, разумеется, – так же холодно проговорила Тамара.

– Я пытался найти путь, которым сюда мог бы проникнуть преступник, и, честно говоря, не сумел разгадать эту загадку. Обе двери были заперты изнутри, все подходы к дому контролируются, в коридоре, ведущем в спальню, включена видеокамера… Как можно было при таких условиях вообще проникнуть в дом, уже одно это неразрешимая тайна. А уж проникнуть незаметно… На данный момент я могу объяснить это лишь чудом, а моя профессия совсем не располагает к вере в чудеса. Поэтому я хочу обратиться с этим вопросом к вам. Вы долгое время живете в этом доме, знаете массу нюансов, о которых я, даже тщательно осмотрев его, могу не догадываться. Как, по-вашему, каким способом мог бы проникнуть сюда преступник? Хотя бы предположительно? Подумайте, постарайтесь сосредоточиться. Эти люди коварно расправились с близким вам человеком, уверен, вы не меньше моего заинтересованы в том, чтобы мы смогли раскрыть это преступление и привлечь их к ответственности.

Говоря свою речь, Лев старался быть искренним и убедительным, но, глядя на спокойно-надменное лицо Тамары, в глубине души был не особенно уверен в ее заинтересованности. Женщина оставалась наследницей неплохого состояния, а учитывая возраст и количество времени, прожитое вместе с Разваловым, трудно было предположить, что в их отношениях до сих пор бушевало пламя страсти. Может, она вообще была рада, что отделалась. Обналичит денежки, заведет себе молодого любовника, да и будет жить-поживать в свое удовольствие. И плевать ей, найдут убийцу ее «близкого человека» или не найдут.

– Нет, я не знаю, – ответила Тамара. – Не вижу способа. Понятия не имею, как они могли проникнуть сюда. Двор охраняется, двери заперты изнутри, на окнах решетки. А на втором этаже Игорь даже рамы никогда не открывал. По крайней мере, я не припомню такого случая. Ведь везде в доме стоят кондиционеры, зачем же еще дополнительно проветривать? Так что и через окна второго этажа попасть в дом нереально. Разве что разбить стекло. Но тогда все бы услышали, и Игорь, и охрана. Нет, я не знаю.

– А ваш супруг не принимал снотворных препаратов? – внимательно взглянул на нее Гуров. – Не могло получиться так, что он действительно чего-то не услышал?

– А вы знаете… – как бы что-то вспомнив, медленно произнесла Тамара. – Вот вы сейчас сказали, и я подумала… а ведь это вполне возможно. Хотя обычно Игорь таблеток не принимал, но если о чем-то беспокоился или были какие-то неприятности… да, он мог. Иногда так бывало при покупке или продаже его экспонатов. Если сделка была сложная или с покупателями возникали какие-то недоразумения и он нервничал, то да, тогда мог выпить снотворное. Ведь отдыхать тоже нужно, а когда организм на взводе, тут уж не заснешь. Да, это вполне возможно. Если учесть, что совсем недавно произошло это ограбление, – вполне. Игорь наверняка сильно переживал по этому поводу, за один день такие впечатления не сгладятся. Странно только, что охрана ничего не слышала. Они-то навряд ли спали.

– Да, это пока вопрос открытый. Но давайте вернемся к вопросу о персонале. Вы упоминали, что «индивидуальная бригада», которая работала у вас, была постоянной и состав горничных не изменялся. Но ведь в жизни случается всякое. Человек может заболеть, уехать, взять отпуск, в конце концов. Если кто-то из вашей бригады не мог выйти на работу, как решался этот вопрос?

– Очень просто. Из фирмы присылали кого-нибудь на замену, и все шло по обычному сценарию.

– А вы не могли бы уточнить этот сценарий? Как именно происходила уборка дома?

– Если это так важно, я, конечно, объясню, хотя… Впрочем, ладно. Вы полицейский, вам виднее, о чем спрашивать. Если Игорь был дома, уборку начинали с его «музея», двух комнат, где находились коллекционные экспонаты. Он отключал сигнализацию и все время, пока шла уборка, находился в этих комнатах. Когда девочки заканчивали, он снова подключал свои охранные системы и передавал горничных в мое распоряжение. Они переходили в другие комнаты, постепенно спускаясь до нижнего этажа. Там у нас в основном технические помещения, но ведь они тоже должны содержаться в чистоте.

– Полностью согласен. Вы следили за работой горничных так же пристально, как и супруг?

– Нет, конечно, – слегка улыбнувшись, ответила Тамара. – Зачем без причины нервировать людей? Я ведь не надсмотрщик. То, что они делают работу качественно, мне было известно, так что в каком-то особо бдительном контроле не было надобности. Заходила только посмотреть, когда уже заканчивали, да и то не всегда. Я ведь уже говорила вам, эти люди работают у меня давно. Они знают мои требования, я знаю их способности. Нет смысла отслеживать каждое движение.

Слушая рассказ Тамары, Гуров думал о том, что для хозяйки такая стабильность в составе обслуживающего персонала, конечно, являлась положительным фактором. Но для него самого и для целей расследования это оборачивалось очередным тупиком.

Горничные, добросовестно работавшие в доме на протяжении нескольких лет, просто по определению не могли быть связаны с какими-то преступными элементами. Не бывает так, чтобы человек всю жизнь был добропорядочным гражданином, а потом ни с того ни с сего взял да и сделался вором. Да и «Хозяюшка» не смогла бы так долго удержаться на плаву, если бы ее сотрудники походя воровали. Но, с другой стороны, кто еще, кроме обслуживающего персонала, мог собрать информацию, необходимую для успешного ограбления? Кто еще мог пролезть в каждую щель, пробраться в самые потаенные закоулки, кто мог беспрепятственно и вполне легально разгуливать по всему дому с благой целью наведения чистоты? В чем же здесь фишка? Где ключик, которым открывается этот сундучок с парадоксами?

– Так, значит, уборка всегда происходила по одному и тому же сценарию? – вновь обратился он к Тамаре. – Сверху донизу и во всех укромных уголках?

– Да, как правило. Правда, если Игоря не было дома, в «музее» не убирались, сигнализацию в этих комнатах он контролировал только самолично. Даже мне не доверял коды от своих бесценных экспонатов, – усмехнулась она, но в этой усмешке сквозила обида. – В остальном же порядок был всегда одинаковый.

– А в тех случаях, когда происходили замены, новые горничные, присланные из фирмы, так же хорошо справлялись со своими обязанностями? Ведь не все могут быстро сориентироваться в непривычной обстановке. У вас не было к ним претензий?

– Нет, не было. Уборка, она и есть уборка, если человек работает добросовестно, он везде сориентируется. – Тамару явно начинал раздражать этот разговор об уборке, по ее мнению, наверняка не имеющий никакого отношения к расследованию дела об убийстве. – Что именно и где необходимо было убирать, новеньким объясняли те, кто работал у нас долгое время, так что мне самой не приходилось даже вмешиваться. Все происходило совершенно естественно и без проблем. К тому же такие подмены случались нечасто.

– А вы не можете припомнить, когда это было последний раз?

– Последний раз? – как бы припоминая, задумалась Тамара. – Хм, а вы знаете, в общем-то, и не так давно. Недели две назад или чуть больше. Незадолго до нашего отъезда в Италию. Одна из девочек отпросилась, сказала, что они с мужем хотят съездить куда-то отдохнуть. Что ж, я отпустила. Всего неделя, ничего страшного. Позвонила в фирму, объяснила ситуацию. Там, как обычно, отнеслись с пониманием, пообещали прислать другую сотрудницу. Ну, и прислали. Три раза она выходила, помогала нам тут. Горничные приходят три раза в неделю, кажется, я не сказала вам. Вот, как раз неделя и получилась. Ничего, все прошло нормально. Без проблем. Я, честно говоря, всегда с некоторой подозрительностью отношусь к новым людям, поначалу следила за ней. Но ничего, хорошая, аккуратная девочка. Отзывчивая, исполнительная, работает качественно. Да бойкая такая, все у нее просто горит в руках. Ничего, мне понравилась.

Спокойно и не торопясь Тамара рассказывала про «новенькую», а в это время в голове ее невнимательного слушателя бушевало настоящее цунами.

«…незадолго до нашего отъезда…», «…присылали кого-нибудь на замену…», «…в некоторых случаях приходится использовать даже альпинистское снаряжение…» – эти и другие обрывки недавних разговоров вихрем кружились в памяти, рождая предчувствие скорой разгадки.

– Простите, – перебил Тамару Лев. – Я должен ненадолго вас оставить. Мне необходимо еще раз осмотреть подходы к дому. – Вскочив с дивана, он чуть ли не бегом бросился к выходу из гостиной, оставив хозяйку в совершенном недоумении.

«Новенькую прислали перед самым отъездом, – лихорадочно соображал Лев, пытаясь собрать разрозненную мозаику мыслей в цельную картину. – То есть, другими словами, накануне ограбления. Развалов в это время находился дома, значит, в „музее“ убирались. Постоянные горничные в любом случае должны были объяснять новой товарке, где и что нужно мыть. При хорошей коммуникабельности „раскрутить“ их на некоторые дополнительные сведения, не касающиеся собственно уборки, было не так уж сложно. А Тамара сама сказала, что девушка была „бойкая“. Значит, секретного „информатора“ внедряют путем подмены заболевшей горничной. Неужели я угадал?»

Неизвестно, по каким причинам, то ли от постоянных мыслей об одном и том же, то ли просто потому, что пришло время озарений, но Лев был почти уверен, что нашел ответ на еще один важный вопрос, долго остававшийся без ответа. По странному капризу подсознания, параллельно с фразами о горничных ему вспомнились фразы о мойщиках окон и почти сразу же пришла догадка, каким именно способом преступники могли пробраться внутрь дома, минуя сигнализацию, входные двери и даже окна второго этажа.

«Элемент декора… – досадуя, что не сообразил сразу, вспоминал он слова Бориса. – Ах ты, чтоб тебя! Элемент декора… А вот я сейчас проверю, что это за элемент декора. И если я угадал и тут… тогда держитесь!»

Не формулируя конкретно, кому именно нужно будет «держаться», Гуров быстрым шагом обошел дом и вскоре очутился возле той его стороны, которая была обращена к саду. Здесь так же, как и по всему периметру здания, на стенах были укреплены видеокамеры, но территорию, находившуюся непосредственно возле самих стен строения, они не захватывали, и пространство шириной метра полтора-два оставалось вне видеоконтроля.

Вероятно, в свое время эти участки находились в поле зрения камер, укрепленных на изгороди. Однако после того, как посаженные возле дома декоративные растения разрослись, эти камеры уже плохо справлялись со своей задачей. Достаточно было бросить беглый взгляд на прилегающий ландшафт, чтобы определить скрытый от нескромных взоров путь, которым можно было подобраться почти вплотную к дому.

«Здесь эта здоровенная туя, там елки, можжевельники… еще какие-то кусты, – мысленно перечислял Лев, перенося взгляд с одного растения на другое. – Если чуть пригнуться, вполне можно пройти незаметно ни для каких камер. А там уже начинается парк, вообще хоть в полный рост гуляй. Черт! И как я сразу не понял? Вот же она, дорога. Через соседей на участок, потом в парк, потом между этих елок и кустов, и вот ты уже практически под окнами дома. А здесь… что у нас здесь?»

Обернувшись к зданию, он сразу понял, что «здесь» тоже все в порядке. Причуды неизвестного архитектора, разработавшего прихотливый проект, вполне позволяли, подобравшись к дому, укрыться в тени его гостеприимных стен. Бесчисленное количество пристроек, арок и ниш могло удовлетворить вкус самого притязательного и капризного «шпиона».

Практически напротив того места, которое Лев мысленно определил для себя как «дорогу», на всю высоту здания шла ниша, образованная двумя пристройками в виде башен. Башенки имели узкие стилизованные окна, через которые даже при большом желании не много можно было разглядеть, а глубина ниши ограничивалась глухой стеной. Подняв голову, он увидел две остроконечные макушки, венчавшие башенки, и крутой скат крыши между ними, на котором располагался тот самый «элемент декора», о котором говорил ему Борис – небольшое слуховое окно, через которое можно было заглянуть на чердак.

«Элемент декора… Ах ты, чтоб тебя!» – снова с досадой подумал Гуров, тем же быстрым шагом возвращаясь в дом.

– Мне необходимо осмотреть чердак, – влетая в гостиную, сообщил он Тамаре. – Как я могу это сделать?

– Чердак? – в совершенном недоумении проговорила она. – Но… то есть… Конечно, если это необходимо… тогда, конечно. Там, кажется, люк и дверца. Она обычно заперта, ни у кого нет особой нужды бывать там. Чердак совершенно пуст. Даже не знаю, зачем вам могло понадобиться… Впрочем, если это необходимо… Я сейчас позвоню старшему охраннику. Все запасные ключи у него.

Тамара подошла к журнальному столику, где лежал телефон, и после короткого разговора и столь же непродолжительного ожидания в гостиной появился Борис.

– Все-таки решили проверить? – чуть улыбаясь, проговорил он. – Что ж, вам виднее. Но этот ход практически никогда не используется. Он предусмотрен на тот случай, если будет повреждена крыша и придется делать ремонт. Но крыша у нас исправна, и лазить на чердак незачем. Он совершенно пуст.

– Вот и я сказала то же самое, – вступила в разговор Тамара. – Но… ты прав, Боря, господину полицейскому виднее.

– Благодарю, вы очень любезны.

Не тратя времени на объяснения и комментарии, Гуров спустился следом за Борисом в цокольный этаж. Ход на чердак вел оттуда, и, спустившись до самого низа, они начали утомительный подъем на самый верх.

Путь проходил в полном молчании, и Лев вдруг подумал, что, в отличие от ограбления, убийство могла организовать сама Тамара, и тогда, вполне возможно, сейчас следом за ним понимается по лестнице ее сообщник.

«Надо было пистолет взять, – усмехнулся он про себя. – Место здесь глухое, снаружи наверняка ничего не слышно. Не говоря уже о том, что не видно. Нападет сзади, накинет удавку на шею, и поминай как звали».

– Видите, как неудобно, – вопреки его черным подозрениям, совершенно миролюбиво произнес Борис. – Это мы еще налегке поднимаемся. А представьте, что было бы, если бы пришлось тащить вверх картины. У Игоря Владимировича были и довольно крупные. Они просто в чердачную дверцу не пролезли бы. Ведь вынесли все с рамами. Вам, как следователю, конечно, виднее, но мне кажется, эта лестница – очень неудобный путь. Пусть даже и для преступников, которые хотят остаться незамеченными.

– Этим путем можно попасть в дом, – напомнил Гуров.

– Да, но и на саму лестницу можно попасть только из дома. Замкнутый круг.

– Из дома или с чердака.

– Это да. Но для этого, опять же, придется каким-то образом умудриться попасть на чердак. А как, спрашивается, смогли бы они сделать это, если…

За разговором они добрались до вожделенной дверцы, и, произнося последнюю фразу, Борис, вставив ключ в скважину огромного навесного замка, попытался его повернуть. Но не тут-то было. Надавив раз, другой, старший охранник не увидел никакого результата, и это заставило его прервать фразу на полуслове.

– Что за черт, – в недоумении пробормотал он. – Заржавел, что ли? Да нет, вроде нормальный.

А Лев сразу все понял, и происходящее уже не вызывало у него удивления. Немного понаблюдав за бесплодными усилиями старшего охранника, он коротко спросил:

– Ножовка по металлу есть?

– Что? Зачем? – в изумлении вытаращил глаза Борис.

– Не тупи, Боря. Твой запасной ключ от другого замка. Этот повесили сюда ваши недавние гости. Чтобы попасть на чердак, через который они проникли в дом, нам придется перепилить дужку. Точнее – тебе. Так есть ножовка?

– Ножовка? В смысле, я хотел сказать, у нас точно нет, – наконец вышел из ступора Борис. – Разве что у дяди Коли спросить.

– Спрашивай у дяди Коли, консультируйся с соседями, перепиливай замок или взрывай к чертовой матери эту дверь, но на чердак я должен попасть. И чем скорее, тем лучше. Оставаться здесь с ночевкой я не планирую.