Текст книги "Отмычка для аниматора"

Вроде бы Полина рассказывала свою историю абсолютно искренне, но Гурову казалось, что девушка излагает ее, как содержание какой-то «мыльной оперы», которые она насмотрелась по телевизору: о злой мачехе и несчастной падчерице, поэтому так и не смог до конца ей поверить.

Вот тут, впервые с того момента, как он занялся расследованием ограбления квартиры, Лев пожалел о том, что сейчас рядом нет жены. Строева всегда отличалась большой чуткостью к любым оттенкам лжи и могла бы дать мужу совет, как воспринимать рассказ Полины. К тому же актриса мыслила весьма неординарно и иногда обращала внимания на те мелкие детали, которые даже он, сыщик с огромным опытом, не всегда сразу замечал. Вполне возможно, девушкой просто двигала ревность к отцу, и большая часть ее обвинений в адрес Светланы являлась вымыслом. А вот единственным реальным доводом в их пользу была некрасивая история с увольнением домработницы. Но, как обычно, окончательные выводы Гуров делать не спешил.

– А почему все-таки вы решили, что Светлана Семеновна может быть причастна к ограблению? – вернулся Лев к тому, зачем, собственно, и пришел на встречу с Полиной.

– Подробностей расследования я не знаю, но слышала, что говорит об этом отец, – усмехнулась девушка. – По его словам, ваши коллеги не нашли никаких следов преступников. Получается, ограбление провернул кто-то из своих. Я этого не делала. Зачем отцу могло понадобиться грабить самого себя, ума не приложу. Ромке это тоже на фиг не нужно, да он у нас дома последний раз был, когда маму хоронили. Остаются только Анна Васильевна и Светлана. Домработница выглядит доброй и заботливой, но я не забыла, что ее именно Светка к нам притащила. В любом случае даже если это Анна Васильевна провернула, без новой Симутенковой тут не обошлось.

– А зачем ей это понадобилось? – с иронией в голосе спросил Лев.

– А чего тут неясного? – удивилась Полина. – Деньги присвоить, а меня подставить. Вы ведь грабителя все равно не найдете, знаю я, как у нас полиция работает, а на меня тень подозрения навсегда ляжет. Я же аморальный образ жизни веду, нигде не работаю, вот и решила отца грабануть.

– А на что вы живете, кстати?

– А вам какая разница? Проституцией зарабатываю! – вспылила Симутенкова. – Мама мне по завещанию деньги оставила. Пока их хватает.

– А что будет, когда они закончатся?

– А вас это каким боком касается?! – вновь вспылила она. – Это мои личные проблемы.

– Согласен, – кивнул Гуров, сохраняя спокойствие. – Давайте вернемся к нашим баранам, то бишь к вашим друзьям. Мне нужны имена и адреса.

– Вы правы, большинство из них действительно бараны, – с сарказмом рассмеялась Полина.

На этот раз она сопротивляться не стала и записала в блокнот около десятка фамилий, большинство из которых принадлежали девушкам. Даже любезно пояснила, что большую часть времени проводит у двух своих подруг, за проживание которых она оплачивает больше половины арендной стоимости съемной квартиры. Симутенкова пояснила, что обе учатся на последнем курсе одного из столичных вузов и днем, прогуливая лекции, спят без задних ног. Вечером они либо идут вместе в какой-нибудь клуб, либо Полина отправляется туда одна. А вот ночевать все же предпочитает дома, чтобы «быть в курсе семейных дел».

Гурову такой образ жизни показался странным и малопонятным, хотя найти кое-какие логические объяснения ему он мог. Во-первых, девушка таким образом выражала собственную независимость от отца, которого она, судя по всему, считала предателем, и одновременно контролировала все происходящее в семье. Во-вторых, она докучала мачехе, не давая ей возможность почувствовать себя полноценной хозяйкой. А в-третьих, своим поведением вызывала чувство вины у папаши.

Впрочем, у избранного Полиной образа жизни могли быть и совершенно иные объяснения. Ясно было только одно: списывать со счетов девушку рановато. Симутенкова-младшая вполне была способна организовать кражу из собственного дома, чтобы насолить отцу, а заодно и пополнить быстро тающие сбережения, доставшиеся ей от матери. Но, несмотря на это, ей удалось укрепить в душе Гурова подозрения к новой жене чиновника, которые появились у него с самых первых моментов личного знакомства со Светланой, а затем дали серьезные ростки после беседы с бывшей домработницей Симутенковых. Проверить прошлое новой жены чиновника тоже не помешает.

Гуров понимал, что тех двух дней, которые он намеревался посвятить расследованию ограбления, совершенно точно не хватит для того, чтобы дать в руки Шайхутдинову достаточно ниточек для самостоятельного раскрытия преступления. Вместо того чтобы сузить круг подозреваемых, Лев его еще больше расширил, и конкретных зацепок обнаружить пока не удавалось.

Исключением была информация, полученная от Скворцовой. Судя по ее описанию, квартирный вор был худощав, среднего роста и занимался спортом. Возможно, в прошлом. Конечно, под это описание могли подойти пара миллионов москвичей и еще столько же приезжих, но до сего момента у следствия не было и этого. Так что не оставалось ничего другого, кроме как продолжить собирать информацию о всех лицах, так или иначе задействованных в деле.

Гуров решил начать с самого простого. Он набрал номер старшего лейтенанта Суркова из аналитического отдела Главка, который здорово зарекомендовал себя в расследовании нескольких недавних дел, помогая ему оперативно собирать всю необходимую информацию, и попросил собрать как можно больше данных по новой жене Симутенкова. Сам Лев, чуть поразмыслив, решил наведаться в те увеселительные заведения, завсегдатаем которых была Полина. По крайней мере, пока они не начали работать в полную силу, получить необходимые данные от их владельцев и персонала будет немного проще, чем в периоды максимальной загруженности.

Все три ночных клуба, в которых любила развлекаться Полина, находились в Басманном районе Москвы, и только один из них был презентабельным и престижным. Остальные мало чем отличались от обычных ресторанов, и в них даже плату за вход не брали. Гуров решил начать свой обход с самого крупного из них, расположенного на Земляном Валу. На двери заведения красовалась табличка «Закрыто до 22.00», но его это мало интересовало. Он собирался не развлекаться, а поговорить с персоналом и посмотреть записи камер видеонаблюдения.

В клубе к Гурову отнеслись с настороженностью, если не сказать, с опаской. Старший менеджер, мужчина примерно сорока лет, с безукоризненными ухоженными руками, никак не мог понять, чего именно хочет от него полковник, и упорно твердил о том, что все разрешающие документы у заведения в порядке, последняя проверка была две недели назад, а претензий никто, ни посетители, ни всяческие комиссии, не предъявляли клубу уже целый год. Когда он завел свою шарманку во второй раз, Гуров, не выдержав, резко прервал его, сунув под нос фотографию Полины.

– Господин Грушевский, вы, кажется, меня совершенно не слушаете. Я вам повторю в последний раз, что меня нюансы работы вашей забегаловки не интересуют. Мне нужно пообщаться с персоналом, чтобы выяснить, как часто здесь бывала эта девушка, кто составлял ей компанию и насколько адекватно они себя вели. Сейчас понятнее стало?

– Ну почему же забегаловка?! – обиделся менеджер. – У нас очень престижное заведение, и здесь любят бывать очень даже известные люди. Буквально вчера у нас с компанией прекрасно провела время певица…

– А ну, стоп! – остановил его Лев. – На фотографию смотрите! Вам знакома эта девушка?

– Кажется, нет, – заморгал глазами Грушевский. – А что, это новая звезда? Она какие-то претензии к нашему клубу имеет?

– Тяжелый случай, – вздохнул Лев. – Кто сейчас находится в заведении из персонала, постоянно работающего с обычными посетителями?

– Ну, мы работаем в три смены и стараемся, чтобы персонал был всегда свежим и не выглядел замотанным, поэтому каждая из смен работает только по четыре часа, – начал давать ненужные объяснения менеджер, и это окончательно переполнило чашу терпения Гурова.

– Быстро сюда весь персонал, который сейчас находится в клубе! – скомандовал он. – Никаких возражений и вопросов! Никаких объяснений! Никаких споров!! Исполнять!!!

Менеджера сдуло из кабинета, словно ураганным ветром. Лев даже удивился, насколько расторопным оказался этот болтун, а через пару минут пришел черед поражаться вышколенности персонала. Все присутствующие сотрудники клуба, включая охрану и посудомоек, выстроились в линию перед дверью кабинета старшего менеджера. Разве что не по ранжиру встали.

– Господин полковник, все сотрудники в сборе, как вы и приказывали, – осторожно просунув голову в дверь, доложил Грушевский.

– Запускайте по одному, – распорядился Гуров, едва сдерживая смех.

С опросом сотрудников он провозился довольно долго, но не без пользы. Несколько работников клуба опознали девушку, сказав, что видят ее регулярно, два-три раза в месяц. Ничего особенного в ее поведении не заметили, за исключением того, что довольно часто, даже в компании с мужчинами, расплачивалась за выпивку она сама. А еще – обычно старалась занять один из столиков в углу зала. Выпивала довольно много, но заказывала в основном самый дешевый алкоголь. Девушки в ее компании были почти всегда одни и те же, а вот мужчины часто менялись. По словам работников ночного клуба, завсегдатаем заведения Полина стала примерно год назад.

Закончив опрашивать персонал, Лев потребовал отвести его и тех, кто опознал Симутенкову, в комнату охраны, чтобы посмотреть записи видеокамер и расспросить сотрудников о каждом, кто составлял компанию Полине во время ее визитов в это заведение. В первую очередь его интересовали молодые люди спортивного телосложения. Причем те, кто бывал в клубе вместе с Симутенковой не один раз. Таковых оказалось двое, и он потребовал от охраны, чтобы ему сделали копии этих видеозаписей.

В остальных увеселительных заведениях руководители оказались чуть понятливей, персонала меньше, а постоянных клиентов там знали не только в лицо, но и по именам и по пристрастиям. Конечно, оба клуба-ресторана таким роскошеством, как заведение на Земляном Валу, не могли похвастаться, но и цены в них были куда демократичней. Полина, видимо, прекрасно понимая, что оставленное ей матерью наследство не безразмерно, а финансовых вливаний от отца можно так и не дождаться, предпочитала чаще бывать в этих клубах, и здесь Симутенкову знали прекрасно, как и тех, кто чаще всего приходил с ней.

Двух парней с видеозаписи опознали в обоих клубах. Их звали Артем Ерышев и Леонид Филатов. Больше персонал о них не знал ничего, но и этого было вполне достаточно, поскольку оба парня были в том списке, который предоставила Гурову Полина. По словам персонала обоих клубов, парни были сравнительно спокойные. По крайней мере, буйств в заведениях не устраивали. Больше про них ничего узнать не удалось, зато Лев неожиданно выяснил, что в компании с ними часто появлялся некий Леха Горб. Ему даже предоставили видеозаписи, где новый персонаж можно было вполне отчетливо разглядеть. Странно, что в списке Симутенковой никого с похожими именами или прозвищами не было. Поначалу Гуров даже хотел вернуться к Полине и спросить ее, почему она не указала среди своих приятелей этого Леху Горба, но затем решил, что узнать это еще успеет, о том, кто такой этот мужчина и где его можно найти, расскажут Ерышев и Филатов.

Выйдя из последнего увеселительного заведения, Лев поймал себя на мысли, что, увы, уже не молод. Оказалось, что поездки на общественном транспорте могут вымотать даже его, никогда не жаловавшегося на выносливость. Ведь в прежние времена, будучи совсем еще молодым следователем, он даже не мечтал о личной машине и неутомимо мотался из конца в конец Москвы целыми сутками, иногда забывая про сон.

– Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся! – слегка улыбнувшись, пообещал он самому себе и заглянул в список, предоставленный Полиной.

И Ерышев, и Филатов в отличие от Симутенковой бездельниками не были. По крайней мере, напротив фамилий обоих парней были указаны места их работы. Правда, без адресов, но установить, где именно располагаются офисы их фирм, особого труда не составит. Как любит говорить сейчас молодежь: «Гугл в помощь!» И хотя Гуров был не самым большим специалистом в пользовании компьютерной техникой, справиться с поисковиком на своем планшете он был вполне в состоянии.

Адрес фирмы, в которой работал Ерышев, оказался у черта на куличках – в Бескудниковском районе на Дубнинской улице. Лев решил, что путешествовать туда сегодня из центра столицы будет откровенным перебором. К тому же рабочий день уже практически завершился, и застать парня в офисе фирмы он может просто не успеть. Конечно, можно было позвонить ему и назначить встречу в любом удобном по расстоянию месте, но Гуров решил этого не делать.

Во-первых, он хотел пообщаться с приятелями Полины в привычной им обстановке и пока не собирался оказывать на них давление. А во-вторых, пообщаться с обоими друзьями Симутенковой, вроде бы подходящими под описание человека, которого Скворцова видела в квартире своих бывших работодателей, он попросту не успевал. А заниматься этим незначительным, навязанным Орловым, делом до поздней ночи попросту не желал.

Филатов работал значительно ближе – в фитнес-клубе на «Авиамоторной». К нему Гуров и решил отправиться. Пока добирался туда, решив на этот раз взять такси, обдумывал то, что удалось узнать за день и чего не было в материалах дела.

Для начала непричастность новой супруги Симутенкова к ограблению их квартиры выглядела уже не такой однозначной, как это следовало из выводов Шайхутдинова. И дело тут не только в том, что, по словам Скворцовой, Светлана была женщиной довольно легкого поведения, якобы совратила Ивана еще при жизни его бывшей жены и вполне могла завести новый роман на стороне. Судя по тому, что узнал сегодня Гуров, эта женщина умела добиваться того, чего хотела, не считаясь ни с чем, и вполне была способна подстроить ограбление, если бы это оказалось необходимым для осуществления ее планов.

Еще одним важным фактом было пусть и весьма поверхностное, но все же хоть какое-то описание возможного преступника, побывавшего в квартире Симутенковых. Следователь Таганского отдела полиции даже не рассматривал в качестве возможного фигуранта дела об ограблении квартиры бывшую домработницу, уволившуюся больше года назад. Вполне возможно, что и Гуров не обратил бы на нее внимание, если бы не разговор о причинах увольнения Скворцовой, к которому он подтолкнул ее бывших работодателей.

Ну и третье – приятели Полины. Шайхутдинов не нашел ни одной зацепки, чтобы счесть дочь ограбленного Симутенкова причастной к преступлению, хотя и рассматривал ее некоторое время в качестве одной из подозреваемых. Видимо, следователь не смог найти к ней подход и убедить дать информацию о своей личной жизни, а может быть, уже изначально настроил против себя. Прижать ее он не смог и попросту вычеркнул из списка подозреваемых, не став проверять связи девушки. А вот Лев списывать ее со счетов не спешил, несмотря на все попытки Полины убедить его в своей непричастности к ограблению. Судя по характеру девушки, она вполне могла таким способом отомстить отцу за мнимое предательство погибшей матери. А неоднозначные связи давали ей способ такое преступление совершить. Впрочем, и эти выводы считать окончательными Гуров не спешил. Единственное, в чем он был уверен, это то, что допрос приятелей Полины может кое-что разъяснить в этом странном деле.

Филатов сегодня работал во второй половине дня, и к тому моменту, когда Лев добрался до фитнес-клуба, только что вышел из инструкторской раздевалки. Он – Филатов, был чуть выше и немного плотнее, чем на видеозаписи, и совсем не подходил под описание того типа, которого бывшая домработница Симутенковых видела в окне их квартиры в день ограбления. Зато движения у него были схожими – быстрыми и выверенными. Именно так движется человек, который прекрасно контролирует каждую мышцу своего тела. Впрочем, Лев и не рассчитывал, что по самому первому, едва заметному следу он сразу же выйдет на преступников. К тому же тот факт, что Филатов был не совсем похож на описание возможного грабителя, вовсе не снимал с него подозрений. Подойдя к инструктору, Гуров поинтересовался, где они могут поговорить.

– А по какому поводу будет разговор? – немного напряженно поинтересовался Филатов.

– А это вы узнаете из самого разговора, – отрезал Лев.

Пожав плечами, инструктор позвал его за собой и отвел в ту комнату, которая, судя по всему, служила одновременно и раздевалкой, и комнатой отдыха, и столовой для тренеров фитнес-центра. Вдоль одной из стен стояли шкафчики, другая была занята узким столом, над которым висел огромный телевизор. Напротив него был диван из кожзаменителя и несколько кресел, а у последней стены был оборудован уголок кухни с различными шкафчиками, микроволновой печью и кофеваркой. Там же была и раковина с холодильником.

– Так о чем пойдет разговор? – поинтересовался Филатов, присаживаясь на стол.

– Когда вы познакомились с Полиной Ивановной Симутенковой? – задал вопрос Гуров.

– А что она опять натворила? – Судя по всему, излюбленной манерой общения инструктора было задавать встречные вопросы.

Но Лев по этим правилам играть не собирался.

– Молодой человек, у меня нет времени соревноваться с вами в том, кто больше вопросов задаст в минуту, – устало проговорил он. – Либо вы отвечаете на мои вопросы, либо мы с вами будем разговаривать в другом месте, с другими интонациями и совершенно по иному поводу.

– А что я такого делаю? Я просто хотел… – горячо начал Филатов, но быстро сдулся под тяжелым взглядом полковника. – Все-все! Молчу! Мы с Полькой около года назад познакомились. Меня Ерыш с ней познакомил. Он с ней по каким-то своим делам пересекался, а мы в тот день с ним в одной забегаловке тусовались, ну и пересеклись там с Полькой и ее подружкой. Ерыш нас и познакомил.

– Ерыш, это Артем Ерышев, как я понимаю? И как часто вы с тех пор виделись?

– Да фиг ее знает, – пожал плечами Филатов. – Часто. Раз в неделю. Может, два. Иногда реже.

– А вы в курсе проблем в ее семье?

– Что она с мачехой не ладит? Да она об этом все уши нам прожужжала, – усмехнулся Леонид. – И про то, что отец за ней наблюдателя приставить пытался, тоже знаю. И ее сказки про то, что мачеха хочет ее в психушку упрятать, тоже слышал. Она вообще ничего ни от кого не скрывала, по-моему. Вы лучше спрашивайте, что именно хотите узнать, и я расскажу. Стопудово уверен, что Полька и об этом нам рассказывала.

– Ограбление квартиры, – коротко произнес Гуров.

– Что папашку ее бомбанули?.. Знаю, конечно, – фыркнул Филатов. – Это вообще неудивительно. Полька на каждом углу трещала о том, какие богатства у отца дома хранятся. Наверное, если бы знала код от сейфа, и его бы всем растрепала.

– А вы уверены, что Полина шифр не знала?

– Ну, она про него никогда и никому не говорила. По крайней мере, я об этом ничего не слышал, – пожал плечами инструктор.

История, которую рассказал Филатов, практически не отличалась от тех выводов, которые сделал во время расследования Шайхутдинов, но немного противоречила тем фактам и впечатлениям, которые собрал и сопоставил сам Гуров. По словам Леонида, Симутенкова люто ненавидела мачеху, презирала отца и совсем не умела хранить секреты.

Филатов рассказал, что до тех пор, пока Полина не выпивала достаточно много, она была замкнута и даже агрессивна. Но, пропустив несколько рюмок, девушка превращалась в размазню. Начинала жаловаться на своих родственников, рассказывать, что творится в их семье, и едва ли не на шею вешалась каждому встречному и поперечному. Всем подряд рассказывала и о коллекции отца, и о том, какие суммы он обычно держит в доме, и даже начинала подробно расписывать, что и где лежит. Филатов даже отметил, что хотя никогда не бывал в квартире Полины, ему казалось, что он прекрасно знал не только расположение комнат в их доме, но даже то, какие именно столовые приборы в каких местах лежат.

– Поначалу мне прикольно было ее слушать, а затем, едва Польку начинало заносить, я от нее подальше убирался, до тошноты надоело практически одно и то же каждый день выслушивать, – закончил он свой рассказ. – А самое интересное в том, что, стоило ей выговориться, она становилась нормальным человеком. И улыбалась, и шутила, сразу начинала казаться классной телкой. Прямо метаморфозы какие-то. Сначала злюка, затем зануда и плакса, а потом – своя в доску девчонка. Я этому всегда поражался.

– Забавный персонаж, – хмыкнул Лев. – Значит, вы утверждаете, что Полина многим рассказывала о драгоценностях, которые имеются в доме ее отца?

Инструктор коротко кивнул.

– А что вы сами делали в тот вечер, когда произошло ограбление? – пристально посмотрел на него Лев.