Текст книги "Пулевое многоточие"

Глава 5

Несомненно, Гуров испытывал значительный дискомфорт, отправляясь в «путешествие» с таким лоцманом, как Змей. Во-первых, ему были неизвестны истинные намерения этого непростого человека. Во-вторых, приходилось играть по тем правилам, которые на ходу выдумывал Змей. Держал он себя как хозяин города, принимающий бедных родственников, каждую минуту старающийся напомнить о разнице в их положении. Наверное, ему действительно льстило, что его вечные враги, милиционеры, вынуждены следовать за ним, как покорные овечки. С другой стороны, ничего запредельного он пока не требовал. А трепать языком при тех спутниках, которые подвозили всю их компанию на грязном битом катере в отдаленный район города, Гурову и самому не хотелось – типы были самые подозрительные. Двое небритых, одетых в рванье мужиков, с мрачными недобрыми глазами, могли насторожить кого угодно. Запросто можно представить, что такие отправят за борт кого угодно за пару новых башмаков.

Впрочем, прокатились по волнам они вполне благополучно. Прогулка даже освежила их. Башмаки с них не сняли, и вообще сошли на берег они в целости и сохранности, в хорошем настроении. Крячко даже с трудом удержался от того, чтобы поблагодарить лодочников за доставленное удовольствие.

Но дальше пошло хуже. Они очутились в довольно мрачном районе, где старые деревянные дома были перемешаны с редкими облезлыми «хрущобами», где с балконов свисало белье, а мусорные баки были погребены под кучами мусора. По раскаленным переулкам проезжали редкие автомобили. В тени дворов кучками собирались мужики с опухшими лицами. Откуда-то доносилась надсадная пьяная ругань.

– Не обращайте внимания! – посоветовал Змей. – Тут, правда, не слишком уютно, зато ваша полиция тут редко бывает. Большое удобство, если вдуматься.

– Да, надо прямо сказать, сюда не тянет, – заметил Крячко, озираясь с большим любопытством по сторонам. – Надеюсь, мы ограничимся одним посещением этого благословенного места? Или нам уготован цикл экскурсий?

– Это уж как повезет! – пожал плечами Змей. – Мне ведь с вами хороводы водить тоже нет резона. Так что давайте молиться, что ли, чтобы бог послал нам удачу.

– Боюсь, таких молитв еще не придумали, – сказал Гуров. – Лучше объясни нам, что ты намерен теперь делать. Надо ли так понимать, что Дужкин может здесь прятаться?

Змей мотнул головой.

– Здесь может быть человек, который знает, где, возможно, прячется Дуга, – подробно объяснил он. – И мы к этому человеку наведаемся.

Прошли через грязный, забитый какими-то ящиками двор, свернули еще в один переулок, нырнули под арку и вдруг оказались между двумя серыми пятиэтажками, которые разделяла аллея пыльных кривоватых ясеней.

– Здесь, – объявил Змей и уверенно направился к подъезду.

Первая дверь висела на единственной петле, и открывать ее не требовалось. Но в тамбуре перед второй дверью Змей вдруг остановился и зачем-то полез в карман. Увидев в его руке связку ключей, Гуров сначала подумал, что их спутник имеет ключ от нужной квартиры. Но выяснилось, что дело в другом. Кроме ключей, в связке присутствовало некое компактное орудие, напоминающее штопор. Собственно, это и был в некотором роде штопор, однако искусно вырезанный на станке из целого куска хорошей стали. Будучи зажатым в кулак, орудие превращалось уже в холодное оружие, возможно, не смертоносное, но в умелых руках достаточно разящее.

– Штопор пока еще не в черном списке, – ухмыльнулся Змей, заметив взгляд Гурова. – Удобно. За лезвие-то ваша братия меня с удовольствием заметет, даже если это будет сувенирный ножичек, а тут штопор и штопор. Можете считать меня кем угодно, но по пустякам рисковать не хочу.

– Очень взвешенная позиция! – сказал Крячко. – Вот только я не понял, чего ты его нам-то показываешь?

– Да я не вам, – ответил Змей. – Место тут такое – без штопора лучше не соваться. Я бы и вам посоветовал слегка напрячься. Как говорится, целее будем.

Гуров пожал плечами. Такие меры предосторожности показались ему несколько наигранными. Да и сонный, изнывающий от жары двор не располагал к мыслям о какой-то опасности. Возможно, в сумерки здесь лучше не гулять, подумалось Гурову, но сейчас-то…

Змей открыл дверь, перешагнул порог и отступил в сторону, пропуская в подъезд своих спутников. Гуров шагнул вслед за ним и только успел увидеть черную тень, выскочившую на него из темноты. Он чудом успел уйти влево, споткнулся обо что-то мягкое и растянулся на грязном бетонном полу. Бита, которая должна была обрушиться на его голову, с треском врезалась в дверной косяк. Гуров еще лежа подсек ноги нападавшего, с силой дернул, и человек с криком рухнул на пол. Но тут же и сам Гуров не удержался от крика – в его ногу впились чьи-то зубы.

В подъезде было темно, и Гуров не сразу осознал, что то мягкое, обо что он споткнулся, оказалось пацаном лет четырнадцати, который лежал у порога в засаде и только и ждал, кого бы укусить за ногу. Гуров попытался оторвать щенка от себя, но тот словно обезумел. Мыча, он все глубже впивался зубами в плоть Гурова.

Между тем над головами у них снова заметались тени и послышались два или три смачных удара, закончившиеся диким воплем, стуком упавшей на бетон бейсбольной биты и падением чьего-то потного тела прямо на голову Гурову. В эту секунду в подъезд ворвался Крячко. Он налетел на кучу-малу у порога и тоже растянулся среди прочих. Бедлам был полный. Однако дальше послышалось еще несколько ударов, кто-то застонал, а мальчишка наконец оставил в покое ногу Гурова, вскочил на ноги и с ловкостью бельчонка вылетел из подъезда на улицу. Гуров даже не успел его как следует рассмотреть. Потирая укушенную ногу, Гуров попытался подняться. Он отпихнул навалившегося на него человека, и тот вдруг ожил, сорвался с места, подпрыгнул и помчался вверх по лестнице. За ним с дробным стуком шарахнулись еще две тени. Грохот каблуков наполнил лестничную клетку, потом наверху посыпалось стекло, послышались крики, и все стихло. Но на Гурова надвинулась еще одна тень, в которой он признал Змея. Змей подал ему руку и помог принять вертикальное положение. Рядом смущенно откашливался и отряхивался полковник Крячко, который даже не успел ничего понять.

– Что это было? – спросил он.

– То самое, о чем я вас предупреждал, – вежливо ответил Змей. – Сюда без дела лучше не ходить. Зашел, спросил – и назад.

– А все-таки, – перебил его Гуров, у которого нестерпимо болела нога, – что это за призраки подворотен?

– Подростки, – объяснил Змей. – Родителям до них дела нет, никому до них дела нет, на работу их не берут, да и не хотят они работать. А деньги на пиво и прочие вечные ценности нужны – вот они и шакалят по подъездам.

– Ничего себе шакалят! – буркнул Гуров. – Чуть конечность не отхватили! Они у вас тут хоть не ядовитые, я надеюсь?

Змей хмыкнул.

– Это вы на мелкого нарвались, – сказал он. – Обычный прием. Они в ногах ложатся, вы о них спотыкаетесь, падаете, и все – бери вас голыми руками. Ну а на крайний случай и укусить может. Женщин это особенно пугает. Но вообще-то вам повезло. Если бы битой по голове попало…

– Ну спасибо, утешил! – сердито сказал Гуров. – Мог бы, вообще-то, по-человечески предупредить, как тут обстоит дело!

– А я и предупредил! – удивленно откликнулся Змей. – Я разве не предупредил?

– Ладно, что выросло, то выросло, – махнул рукой Гуров. – Будем считать, что все это нам померещилось.

– Если только это не был тщательно подготовленный экспромт! – подозрительно заметил Крячко. – Уж больно все гладко разыграно. Как в кино. Спичка у кого-нибудь есть?..

Он вытряхнул из пачки сигарету и сунул ее в рот. Змей щелкнул зажигалкой и поднес Крячко огонек. Дождавшись, пока его спутник прикурит, Змей присел и посветил зажигалкой на зашарканный пол. В колеблющемся свете газового пламени они увидели свежие пятна крови, разбрызганные по бетону. Гуров озадаченно крякнул.

– Ну, брат, дела! – неодобрительно сказал он. – Ты со своим штопором…

– А вы решили, что это тут вам представление разыгрывают? – спокойно спросил Змей. – Обижаете, граждане начальники! Тут все по-настоящему. И скажите спасибо, что не ваша кровь на полу.

– Еще раз спасибо, – поблагодарил Гуров. – Как говорится, еще не вечер.

– Это верно, – сказал Змей, щелкая зажигалкой и пряча ее в карман. – Что там у нас впереди, сказать трудно, поэтому постарайтесь теперь быть наготове.

– Я уже готов, – заявил Крячко, доставая пистолет и демонстративно передергивая затвор. – Не позволю проливать кровь работников правоохранительных органов!..

– Ты, знаешь, охолонись! – строго сказал ему Гуров. – Спрячь свою железяку подальше. Еще не хватало, чтобы мы тут беды наделали.

– Нет, ваш товарищ прав, – вмешался Змей. – Пушка совсем не помешает. Даже наоборот. Зря вы сразу мне не сказали, что при оружии. Ну, ничего, дорогá ложка к обеду.

– Забудь про оружие, – сердито сказал Гуров. – Только этого нам еще не хватало! Ты вообще соображаешь, в каком положении мы с тобой оказываемся?

Змей пожал плечами:

– Я ведь никого не неволю. Наоборот, свое время на вас трачу. В то время, как мог бы с успехом заниматься «незаконными валютными операциями в не особо крупных размерах»… Если что не так, то давайте разбежимся, пока не поздно.

В темноте выражения его лица нельзя было рассмотреть, но Гуров почему-то представил себе, что на губах Змея играет торжествующая улыбка, и настроение у него окончательно испортилось.

– Ладно, раз уж пошла такая пьянка… – буркнул он, но при этом решительно сжал локоть своего напарника и приказал: – И все равно, убери! Мы не ковбои – с пистолетами наперевес разгуливать. Будет ситуация, тогда…

– Будет, – успокоил его Змей. – Наверняка будет. Да не переживайте вы так! В этой дыре теперь только так и живут. Одно слово, фавелы! Если не слышали – это примерно то же самое, что фазенда, только наоборот.

– Спасибо, что просветил! – буркнул Крячко, с сожалением убирая пистолет в кобуру под пиджаком. – Ну, веди, что ли, дальше в свои фазенды!

– Мы сейчас на третий этаж, – сказал негромко Змей. – Не исключено, что кто-то попытается уйти через окошко…

– Ага, значит, нужно снаружи покараулить? – догадался Крячко. – Это мы запросто.

– Не нужно, – мотнул головой Змей. – Здесь, если обратили внимание, цокольный этаж высокий. Будут прыгать – ногу обязательно сломают. Проверено. Просто, если я скажу, что этого нужно вернуть, значит, за ним придется сбегать. А если не скажу, значит, не надо. Посторонние пускай прыгают – нам по фигу, правильно?

У Гурова не было даже комментариев по этому поводу. Он молча пошел за Змеем, который провел их по грязной лестнице мимо разбитого окна, из которого совсем недавно выскочили на улицу участники нападения. На этой площадке было посветлее и отчетливо виднелись вырезанные в камне стен матерные ругательства и похабные рисунки.

«Действительно, фавелы, – мрачно подумалось Гурову. – Будто и не было самого справедливого государства, неусыпно заботящегося о своих гражданах… Так, наверное, его и в самом деле никогда не было. Однако крепко меня припечатал этот засранец! Чистый волчонок! На «Клинское» им, видишь ли, не хватает! А если бы вместо нас бабушка шла с кошелкой? А если бы не Змей со штопором, а какой-нибудь студент-ботаник? Куда же, интересно, смотрят коллеги? Ясное дело, что не с милиции тут начинать нужно. Здесь новый Макаренко нужен… Эх!»

Змей вдруг поднял руку и приложил палец к губам. Они стояли напротив простой деревянной двери, покрытой потеками то ли краски, то ли еще какой-то едкой жидкости. Цвет этих потеков был очень неопределенный, и торжеством дизайна назвать эту дверь было трудно. Кроме того, табличка с номером была вырвана с корнем.

– Готовы? – спросил Змей, взглянув поочередно на своих спутников.

Вопрос при кажущейся его простоте немало смутил Гурова. Он мог подразумевать все, что угодно. Мелькнула мысль о том, что опер Ребров поступил очень мудро, рассудив, что его присутствие будет лишним. Гурову и самому хотелось сейчас оказаться где-нибудь на краю света, подальше от этого грязного подъезда. Однако дело нужно было доводить до конца, и Гуров сказал, что они готовы.

Дальше предполагалось, что кто-то из них будет стучать или звонить – в зависимости от того, функционирует электрический звонок или нет. Однако Змей поступил нестандартно. Он без всяких звонков и стуков сделал короткий разбег и сильным ударом плеча вышиб дверь. Вступать в прения было поздно. Гуров и Крячко вломились следом за своим ненадежным проводником в совершенно незнакомую квартиру. Внутри их встретила ужасающая вонь давно не убиравшегося и не проветривавшегося жилища. Запах перегара, табака, прокисшего супа и прочие изысканные ароматы висели в плотном горячем воздухе, образуя совершенно ядовитую смесь. Обитатели квартиры, однако, не испытывали дискомфорта – то ли привыкли, то ли находились в постоянном опьянении. Они и появление незнакомцев восприняли без особого удивления. Видимо, такие визиты случались тут часто.

Всего в квартире находилось четверо. В комнате прямо на полу, подложив под себя плащ, спал русоволосый красавец лет тридцати. Он был смертельно пьян и ни на что не реагировал. На тахте лежала женщина. Лицо ее нельзя было рассмотреть. Только спутанные волосы и не совсем чистая рука с колечком на безымянном пальце – вот и все, что открывалось взору.

На кухне бодрствовали двое. Лысоватый мужик в майке и трикотажных шароварах (видимо, хозяин) и коротко стриженный брюнет с усиками. Они пили водку и закусывали ее холодными макаронами. То ли от этого зрелища, то ли от запахов и жары Гурова слегка затошнило. Хозяева, наоборот, чувствовали себя прекрасно, и только незнакомые лица в дверях навели на них небольшую оторопь. Они застыли с раскрытыми ртами и со стаканами в руках.

Змей, не обращая ни на кого внимания, сделал два быстрых шага вперед и ловким пинком вышиб стул из-под человека в майке. С коротким криком тот полетел на пол, расплескав по сторонам водку.

Его собутыльник с усиками вскочил, инстинктивно метнувшись задом к окну. Гуров сразу представил себе, как он прыгает вниз на щербатый асфальт, как ломает ногу, как соседи вызывают «Скорую»…

Неизвестно, исполнил бы усатый такое намерение, но Змей и тут оказался быстрее. Он отпихнул бедром стол, выскочил перед усатым и без объяснений двинул ему по физиономии. Голова усатого мотнулась назад, врезалась затылком в стену, послышался звук, будто в стену запулили мячиком, – и усатый тяжело рухнул в угол возле окна. Глаза его закатились. Змей тут же присел рядом, схватил его за грудки, тряханул что есть силы и еще раз хорошенько приложил головой о стену. Звук на этот раз получился такой, что у Гурова защемило в груди.

– Ты, брат, не перебарщиваешь? – спросил он недовольным тоном. – Придержи вороных, а то как бы не нажить нам греха!

– Вы не беспокойтесь, – хладнокровно отозвался Змей. – Эта публика на такое почти не реагирует. Это для них вроде душа. Я только одно хочу посоветовать – за лексиконом следите, а то вылетит лишнее слово… Они тут дураки-дураки, а на ус мотают.

Тем временем проморгался гражданин в майке. Он протер глаза и, не вставая с пола, пораженно уставился на Змея, который обыскивал усатого.

– Ба! Это ты, что ли?! Вот ни хрена себе!

– Ну я, – неприветливо ответил Змей. – В чем дело?

– Как в чем? – обиделся хозяин. – Не по-людски это. Ты ко мне в дом пришел. Водяру вон разлил… А ты ее покупал, водяру? Кореша моего вырубил зачем-то…

– Очухается твой кореш, – сказал Змей, доставая откуда-то из одежд усатого пистолет Макарова и показывая его Гурову. – Видал, с чем ходит? А не думает о том, что этой штукой поранить кого-нибудь можно. Ты, Самсон Иваныч! Хватит там ныть! Плесни воды на Ангела! Пусть просыпается – у меня времени мало! И давай живее, пока я тебе мозги не вышиб, сволочь!

– Что-то ты совсем борзый стал, Змей! – с осуждением сказал хозяин, однако тут же поднялся и, нацедив из-под крана полчайника воды, вылил ее на голову усатому.

Тот вздрогнул, зафыркал, зашевелился и обвел всех злыми глазами.

– Во сука! Это что, наезд? – не совсем членораздельно спросил он. – Да вы знаете, на кого наехали, падлы?

– Знаем, Ангел, знаем! – нетерпеливо ответил Змей. – Только это еще не называется «наехали». Вот если через минуту ты не разрешишь мои сомнения, тогда узнаешь, что я называю наездом!.. Давай колись, где сейчас Дуга?

Ангел чуть отодвинулся и украдкой сунул руку за спину. Кажется, он намеревался воспользоваться «макаровым». Змей сильно ударил его в переносицу. Ангел снова стукнулся затылком о стену и взвыл.

– Хочу, чтобы ты запомнил, – заявил Змей. – Огнестрельное оружие без специального разрешения – это статья. Я тебя избавил от многих забот. Должен быть благодарен.

– Я тебя отблагодарю, Змей! – с угрозой сказал Ангел, сжимая ладонями разбитую голову. – От души отблагодарю!

Змей наотмашь хлестнул его по лицу и рассек губу. Кровь обильно хлынула Ангелу на белую рубашку.

– Вот сука! – сказал он с чувством. – У меня ведь это последняя рубашка.

– Ничего, купишь! На водку деньги есть, а на прикид не хватает? Денек пороть не будешь, прибарахлишься. Только ты от темы не уклоняйся. Я ведь знаю, что вы с Дугой не разлей вода. Он в бегах и, между прочим, мне две штуки должен. Я тут подумал, что положение у него теперь шаткое и в любую минуту он присесть может надолго. Плакали тогда мои денежки! Поэтому давай-ка мне по-быстрому его новый адресок, и расстанемся, Ангел, друзьями!

– Пошел ты! – гордо сказал Ангел.

– Знаешь ведь, что не уйду, – усмехнулся Змей. – Давай адрес, последний раз прошу.

– Да что ты мне сделаешь, гнида? – все еще хорохорился Ангел. – Плевать я на тебя хотел!

– Ну, это ты погорячился! Что значит «что сделаешь». Ты у нас кто? Брачный аферист? Отлично? И с картишками балуешься помаленьку, верно? А я вот начну тебе сейчас пальцы ломать, один за другим, пока не скажешь, – это как? Хорош ты будешь с культями!

– Только посмей, сволочь! – с ненавистью сказал Ангел, невольно пряча руки за спину.

– Сомневаешься? – деловито спросил Змей, перехватывая его правую руку. – Не сомневайся!

Он вывернул Ангелу кисть, и тот заверещал тонким голосом:

– Стой, сука! Отпусти! Хорош, слышишь! Хрен с тобой! Скажу, где Дуга залег! Только не вздумай говорить, что это я тебя навел…

– Не буду, – пообещал Змей, отпуская его руку. – Ты сам скажешь. Потому что пойдем вместе.

– Ты что, офонарел? – вытаращил глаза Ангел. – Ты хочешь, чтобы меня потом замочили?

– За Дугу, что ли? Не смеши меня! – презрительно сказал Змей. – Поднимайся и вперед! И береги руки!

Змей бесцеремонно выволок Ангела в ванную, заставил умыться, заправить рубашку в брюки и привести себя в относительный порядок. Гуров и Крячко чувствовали себя как на иголках. Они видели, что хозяин исподтишка изучает их своим сумрачным хмельным взглядом, и радовались тому, что долго здесь не задержатся.

Действительно, вскоре появился Змей со своим подопечным, у которого слегка распухла физиономия и рубашка была перемазана кровью, но тем не менее держаться он старался орлом, видимо осознавая, что угроза переломать пальцы в устах Змея не пустой звук. Вряд ли помыслы его были так уж наивны. Наверняка продумывал какую-нибудь каверзу, но Гуров надеялся, что он вряд ли сумеет привести ее в исполнение в ближайшее время. Змей держался уверенно и не давал Ангелу даже перевести дух.

Он вытолкал его на лестничную площадку и, ухватив за локоть, повел вниз.

– Кто эти, с тобой? – мрачно спросил Ангел. – Я их не знаю.

– А тебе ничего знать и не надо, – отрезал Змей. – И вообще закрой пока пасть, чтобы я тебя не слышал. Будешь говорить, когда я разрешу.

Но адрес, судя по всему, он от Ангела уже получил, потому что, выйдя из дома, решительно направился в определенном направлении.

– Здесь недалеко, – бросил он через плечо. – Как я и думал, Дуга здесь залег. Если, конечно, этот сучок не соврал! Но это ему невыгодно – я тогда ему точно руки пообрываю. Нечем будет невест тискать. Слышишь, Ангел?

– Я слышу, – с двусмысленной интонацией отозвался Ангел.

Змей на всякий случай саданул его под ребра. Ангел охнул и замолчал надолго. Они миновали несколько грязных переулков и вышли на кривую улочку, застроенную деревянными бараками. Улочка сбегала к волжскому берегу. Здесь сильно пахло тухлой водой и рыбой.

Змей обернулся к Гурову и негромко сказал:

– Вот теперь я советовал бы держать стволы наготове. В этом районе даже лохи сначала стреляют, а потом спрашивают. И вообще, не надо церемоний. Я понимаю, честь мундира и все такое, но здесь это никого не щекочет. Если нужен вам Дуга, значит, слушайте!

Гуров не нашелся, что ответить на такую вводную. А Змей, уже не обращая на него внимания, отпихнул от себя Ангела и приказал:

– Веди, Сусанин! Первым в хату зайдешь. Под каким-нибудь умным предлогом. И не дай бог, облажаешься, я из тебя лично потроха выну и собакам отдам, все понял?

– Да понял я! – с отвращением произнес Ангел и, резко повернувшись, зашагал вниз по улице.