Текст книги "Долларовый эквивалент"

– Слушаюсь, босс! – весело ответил Крячко.

Он съехал на обочину и заглушил мотор. Капот машины с шелестом ткнулся в придорожные кусты. Оперативники вышли.

Ночью все здесь выглядело совсем иначе. Блеск луны придавал пейзажу какой-то тревожный призрачный оттенок. Звенели сверчки. Со стороны реки доносился слабый плеск воды и шорох ив. Берег тонул во тьме.

Гуров и Крячко молча дошагали до крайнего дома. Сейчас он казался особенно запущенным и заброшенным. Черные окна отсвечивали неестественным серебристым сиянием, точно слюдяные. Гуров и Крячко остановились у забора в тени раскидистого дерева.

– Давай сначала осмотрим все снаружи – освещение позволяет. Когда ты последний раз входил в дом, он ведь был на замке, верно?

– Само собой, – сказал Крячко. – Я его открыл и даже закрыл. Все в ажуре.

– Значит, если замок на месте…

– То птичка далеко.

– Совсем не обязательно. Поэтому я и говорю, что нужно внимательно все осмотреть.

Они вошли во двор и крадучись приблизились к дому. В темных окнах отражалась луна. На входной двери висел замок. Гуров и Крячко переглянулись и стали с двух сторон обходить дом.

Неожиданно Крячко наткнулся на лестницу, прислоненную к задней стене. Ему показалось, что два дня назад он ее не видел. Впрочем, он был не вполне уверен, поэтому не стал прежде времени беспокоить Гурова. Задрав голову, он посмотрел наверх.

Лестница вела на чердак. Чердачный лаз был приоткрыт. Крячко подумал и полез наверх. Старая лестница прогибалась и потрескивала под его весом. Опасаясь сорваться, он не слишком внимательно смотрел по сторонам, надеясь осмотреться, когда достигнет цели. И, как часто бывает, чрезмерная сосредоточенность нисколько ему не помогла. Неожиданно под ногой у него хрустнуло дерево, ступенька подломилась, и Крячко повис на руках, с грохотом ткнувшись коленом в стену.

В ночной тишине это прозвучало как удар грома. И одновременно в доме тоже что-то грохнуло и заметалось. Крячко услышал, как бежит к нему Гуров, и попытался подтянуться, чтобы закрепить ногу на уцелевшей ступеньке. Но в этот момент дверца, ведущая на чердак, распахнулась, и оттуда на Крячко выпала широкая раскоряченная тень, похожая на огромного паука. Гнилая лестница не выдержала такого напора, переломилась пополам, и Крячко вместе с напавшим на него чудовищем полетел вниз.

Глава 7

– Хороши! – с отвращением сказал генерал Орлов, когда Гуров и Крячко явились наутро к нему в кабинет. – Самодеятельная артистическая бригада Министерства внутренних дел на гастролях! Что это вы удумали? Кого решили удивить – меня? Поздравляю, у вас это получилось. И что дальше?

Голос генерала напоминал бормотание просыпающегося вулкана. Он мрачно рассматривал оперативников, но в глазах его не было и капли удивления. Он был раздосадован до последней степени. Да и было чем – выглядели оба, мягко говоря, неважно. Левая щека у Гурова была заклеена полоской пластыря. Лицо болезненно бледно. Крячко цвет лица не потерял, зато разукрасился, как карнавальный индеец, – он был весь в синяках и ссадинах, хромал на обе ноги, а одно ухо у него распухло и сделалось свекольного цвета. Из-за этого он все время старался повернуться к собеседнику так, чтобы ухо поменьше бросалось в глаза.

– Никого мы не собирались удивлять, Петр! – примирительно сказал Гуров. – Ты же нас знаешь. Просто в последний момент мы вдруг подумали, что неплохо было бы проверить берлогу Сергеева…

– Я понимаю! Я все понимаю! – грозно прорычал Орлов. – Прежде всего я понимаю, что два солидных человека, оба полковники, между прочим, сделали глупость, которую даже стажеру простить нельзя! Одного чуть не подстрелили, как куропатку, а другой вообще чуть шею не сломал – с лестницы, видишь ли, свалился! Может быть, с вами на операцию теперь сиделку отправлять, чтобы за штаны вас придерживала, раз уж свои руки-ноги вас не слушаются?

Это был, конечно, перебор – в действительности все было совсем иначе, и если бы не те самые руки-ноги, которые Гурову и Крячко на самом деле служили верой и правдой, ночь могла закончиться трагедией.

Можно было сказать, что Крячко спасло чудо, но помогли и собственные сноровка и чутье на опасность, выработанные с годами до автоматизма. Еще в падении он инстинктивно обеими ногами оттолкнул от себя повисшего на нем человека, и уже в последний момент, когда они разъединились, Крячко успел заметить блеснувшее в лунном свете лезвие ножа. Если бы он не успел вывернуться, нож торчал бы в его боку.

Но за все хорошее в жизни приходится платить. Упал Крячко крайне неудачно, ободрав лицо и руки о какие-то доски, подвернув ногу и ударившись головой об угол дома. Пока он валялся в траве, не в силах сообразить, звезды или искры мельтешат у него в глазах, его противник уже пришел в себя, вскочил на ноги и вместо ножа выхватил из-за пазухи пистолет. Но, к счастью, Гуров уже был на месте.

Пуля задела ему щеку – будто по голове со всего маху приложились тяжелым раскаленным прутом. Весь мир вокруг Гурова наполнился звоном и гулом, точно он попал в какой-нибудь литейный цех. Но он все-таки успел нажать на спусковой крючок – выстрел совершенно потерялся в гуле – и увидеть, как тень впереди рухнула ничком в траву. Только тогда Гуров позволил себе присесть на сырую землю и переждать, пока перестанет звенеть в голове и пройдет вязкая обморочная тошнота.

Минут через десять они с Крячко кое-как сумели прийти в себя и поздравить друг друга с благополучным исходом. Оба были немного смущены и пытались скрыть свою досаду за черным юмором, которому отдали дань в полной мере, когда дар речи к ним вернулся. Им все-таки повезло.

– Судьба на стороне сильных, – высказался по этому поводу Крячко.

– Скорее уж дуракам везет, – заметил на это Гуров. – На сильных мы с тобой сейчас меньше всего похожи. Больше на пацанов, которые залезли в чужой сад и едва ушли от злой собаки. Конечно, посторонним знать об этом совсем не обязательно, поэтому будем развивать твою версию – про сильных мужчин…

Среди бурьяна они нашли бездыханное тело высокого человека – даже при лунном свете было с первого взгляда ясно, что это тот самый человек, в котором они подозревали Петьку Сергеева. Эту версию подтверждал и замусоленный паспорт, который они нашли в кармане убитого. Еще при Сергееве была довольно внушительная сумма денег, черные пластмассовые очки, мягкая кобура на ремнях, закрепленная под пиджаком, и мобильный телефон. На него Гуров возлагал особенно большие надежды, о чем и поведал на следующий день генералу.

Он сказал это после того, как Орлов, заканчивая разнос, уничтожающе констатировал:

– А главное, ради чего вы устроили все это родео? Ради того, чтобы угробить возможного и единственного свидетеля? Не знаю, как мы теперь будем оправдываться в прокуратуре… Мол, ребятам захотелось ночью пострелять…

– Петр, мы нашли у него мобильник, – вставил Гуров. – На сто процентов уверен, что это мобильник того парня, которого Сергеев прикончил в тропаревском лесопарке. Я отдал телефон на экспертизу. Вот-вот будет установлено, кто его хозяин. К тому же там в памяти осталось не меньше десятка номеров.

– Меня сейчас другой номер занимает, – ядовито отозвался Орлов. – Я думаю, вот был бы номер, если этот деятель шмальнул бы чуть-чуть левее!

– Чуть-чуть не считается, – проворчал Крячко, которому критика уже начала надоедать.

– Сейчас бы речи произносили, – не обращая на него внимания, продолжал генерал, – в большой комнате с караулом, какой полковник Гуров был молодец в прошлой жизни и каким пухом пусть ему будет земля…

– Давай не будем о грустном, – предложил Гуров, – а то у меня до сих пор голова побаливает.

– Представляю, – сказал Орлов. – Удивительно, как она вообще у тебя не отвалилась… – Он немного помолчал, сердито глядя в сторону, а потом вдруг предложил: – А вообще у врача-то ты был? Я так и знал, что не был! Тебе к врачу надо. В нашем возрасте с головой не шутят.

– Перебьюсь, – коротко сказал Гуров.

– Кость, она и есть кость, – поддакнул Крячко. – Как сказал прапорщик в том анекдоте. Вот у меня нога страшно болит, а я и то не жалуюсь…

– Ты вообще помолчи, – оборвал его генерал. – По лестнице уже без посторонней помощи подняться не можешь!

– Подняться я могу, – возразил Крячко. – Я спускаюсь не очень.

Генерал махнул рукой:

– Ладно, бесполезно вас учить уму-разуму. Горбатого только могила исправит. Давайте, рассказывайте, что вы еще нашли!

– Ничего особенного, – ответил Гуров. Когда мы в дом вошли, там было примерно то же, что и в первый раз. Вся разница была в том, что люк на чердак был открыт. У него, оказывается, над печкой был люк устроен – Стас в тот раз не обратил внимания. Сергеев не стал открывать замок, приставил лестницу, забрался на чердак, а оттуда уже в помещение. Кое-какая еда у него имелась. Наверное, рассчитывал отсидеться денек-другой, не привлекая внимания.

– Как же не привлекая, когда в село уже и милиция наведывалась, и эти… на чужой машине? – спросил генерал. – Он что же, не чувствовал, что его пасут?

– Не думал, что про домик в деревне узнают, – предположил Гуров.

– Допустим, – сказал генерал. – И что же дальше? Каким боком этот мыслитель относится к делу, которым вы занимаетесь? Что-то я никак не уловлю связи. В банде он был, что ли?

– Как бы то ни было, а в село накануне тех событий он приезжал, – ответил Гуров. – С чего бы вдруг? С людьми какими-то водку пил, берега осматривал… Кстати, отпечатки пальцев этих людей у нас имеются. Сегодня, наверное, заключение получим… Ну и потом – катер. Для нападения использовался угнанный катер режиссера Боголепского. Случайность ли? Про катер знал Вельяминов, а Сергеев был его приятелем, значит, тоже знал. По моему мнению, тут явная связь прослеживается.

– А где тогда Вельяминов?

– Сами не поймем, – развел руками Гуров. – Боюсь, как бы не случилось худшего. Подозреваю, что он мог быть главным наводчиком у бандитов. Вряд ли по доброй воле – зачем ему эти грязные деньги, когда он на своих боевиках неплохо зарабатывает? Предполагаю, что Сергеев был для него, что называется, злейшим другом. Был у них прежде один общий эпизод в биографии – они в одном дисбате срок тянули. Агрессивный и необузданный Сергеев вполне мог в тех обстоятельствах иметь на Вельяминова влияние, которое сыграло свою роль и впоследствии.

– То есть Сергеев вытянул из дружка подробности будущего плавания и передал куда нужно, так, что ли?

– А заодно посоветовался, где можно позаимствовать приличный катер, – добавил Гуров. – Вельяминов не стал ломать голову – личность Боголепского постоянно была у него перед глазами. Вряд ли сейчас удастся установить, чем занимались Вельяминов с Сергеевым накануне того вторника, но, скорее всего, катер со стоянки угоняли. Мы проверили – при определенной сноровке дело это вполне осуществимое. Охрана там не самая надежная. Тем более хозяин не хватился своего имущества до последней минуты. Ну вот, угнали они катер, и одни поехали к нападению готовиться, а другие – ко дню рождения. Назавтра встретились и не узнали друг друга. Вельяминов вообще заявил, что был мертвецки пьян и ничего не помнит. Вот только одна загвоздка – нам не один человек сказал, что Вельяминов в принципе был непьющим человеком…

– То есть все он видел и все знает, – вмешался Крячко. – Такого грех не убить.

– Может, оно и верно, – кивнул Гуров. – И сам он пропал, и машиной его пользовались какие-то другие люди… Только вот непонятно – зачем они Сергеева-то разыскивали и умыкнуть пытались? Если они заодно? Бывает, конечно, что бандиты во взглядах расходятся – ну тогда нож в бок или пуля в затылок. А вся эта беготня зачем? Вот этого я не понимаю. И к тому же такое впечатление, что эти люди прежде незнакомы были.

– И что же это за люди? – спросил Орлов. – Виджилянты, что ли? Народные мстители? Тайное общество охраны порядка?

– Скорее конкуренты какие-то, – подсказал Крячко. – Что-то не поделили ребята. А может, кинули кого-то и смазали лыжи. А Сергеев, на свою беду, задержался. Из него что-то выколотить хотели…

– Может быть, – без энтузиазма сказал Гуров. – От нас они, во всяком случае, удирали дружно и слаженно. До определенного момента. Но что толку гадать? Вот вскроют мобильник – и так все узнаем.

– Или не узнаем, – пробурчал Орлов.

– Должны узнать, – упрямо возразил Гуров. – Техника не обманывает. А от Сергеева, я думаю, нам не много было бы толку. Во-первых, неуравновешенный тип, агрессивный психопат – на контакт он явно бы не пошел. А во-вторых, если даже и был он причастен к банде, то вряд ли был на первых ролях. Мы видели оба его жилища. Городское от деревенского мало чем отличается – то же убожество, грязь, даже холодильника нет. По его характеру впору в подвале жить. Такие обычно на подхвате.

– Чего же его ловили, спрашивается? – сказал генерал.

– Узнаем, – повторил Гуров.

– Вы побыстрее узнавайте, – посоветовал генерал. – Потому что банкиры – народ нетерпеливый и со связями. Не сегодня завтра начнет Бардин на нас через своих друзей думских давить, до министра дойдет, а нам оно надо?

Гуров покачал головой.

– Что-то не похоже на Бардина, – заявил он. – Этот господин сразу нам заявил, что в способности милиции не верит с детства. И вообще, у меня складывается впечатление, что Бардин не слишком переживает за судьбу своей дочери. Водолазы, которые сейчас на него работают, жаловались на его полное равнодушие. Чем это объяснить, я пока не знаю. Может быть, у него родственные чувства не развиты? Такое бывает.

– А его жена? – спросил генерал.

– У него вторая жена, – сказал Гуров. – Первая, мать девочки, умерла. Так что это мачеха. Она, по-моему, вообще не имеет права голоса в семье. Все решает Бардин. Когда мы опрашивали ребят, веселившихся на теплоходе, то вырисовалась примерно такая картина – Ларису Бардину отец баловал, мало в чем ограничивал, но это больше было похоже не на безграничную любовь, а на желание откупиться – чтобы не путалась под ногами.

– Ну все равно, дочь есть дочь, – проворчал генерал.

– Кто спорит? – сказал Гуров. – Только кончилось все это очень печально.

– Между прочим, – напомнил Крячко, – Лариса Бардина познакомилась с Вельяминовым всего три месяца назад. До того особых проблем в ее жизни не было. Может, конечно, просто совпадение, но вот Лева, например, в совпадения не верит. Да и я тоже сомневаюсь. Все в один голос говорят, что этот Вельяминов – дрянь человек.

– Да уж, судя по тому, что вы тут порассказали, – заметил Орлов, – на передовика производства этот парень не похож. Вот только где он? Не мог же он сквозь землю провалиться?

– В наше время все возможно, – возразил Гуров. – Но тут связь, по-моему, простая – тот, кто забрал у Вельяминова машину, должен и о его судьбе все знать. Как только мы его найдем… Машину, кстати, сейчас специалисты смотрят – может быть, что-нибудь интересное обнаружат.

Говоря это, Гуров и не предполагал, насколько интересным окажется то, что обнаружат эксперты, изучив роскошную «Лянчо» Вельяминова. Но когда они вместе с Крячко вернулись в свой кабинет, оказалось, что их дожидается подполковник Глузский из отдела, занимающегося угонами автомобилей. Небрежно извинившись за вторжение, Глузский сразу же перешел к делу.

– Там ребята тачку смотрели, которую вы взяли, – сказал он Гурову. – Интересная тачка. Кто хозяин и вообще?

– Хозяин – актер Вельяминов. По совместительству автогонщик. Можно сказать, наш русский Шумахер, – объяснил Гуров и в свою очередь поинтересовался: – Никак она в угоне? Что это ты вдруг так разволновался, Глузский?

– Она не то чтобы в угоне, – важно объявил Глузский. – Тут дело куда круче. Есть у нас на примете одна группа. Гоняет краденые машины из-за бугра. Как правило, элитные модели. Давно мы ее пасем, но никак на след выйти не можем. Мобильные, сволочи. Заметают следы, как росомахи. И к тому же все время меняют место и род занятий.

– Как это? – удивился Гуров.

– Ну так, широкого профиля специалисты, – объяснил Глузский. – Есть у нас данные, что они в Киеве шантажом занимались. В свободное от автолюбительства время. Это один пример. В Калининграде валютчиков трясли.

– Необычная группа, – заметил Гуров.

– Я и говорю, – кивнул Глузский. – Так, похоже, эта «Лянчо» – их работа. Ваш Шумахер где ее покупал?

– Еще не выяснили, – сказал Гуров.

– Так сто процентов, что он ее с рук покупал. И тачка эта – наших спецов работа.

– С чего ты это взял?

– Манера их. Способ, каким номера на моторе перебиты, и вообще… Конкретно насчет этой тачки запрос поступал через Интерпол – ее в Германии взяли. И есть очень веские основания подозревать, что это дело рук наших клиентов.

– Кто такие? Сколько человек? Что о них знаете? – Гуров засыпал Глузского вопросами.

– Знаем мы о них не слишком много, – недовольно сказал подполковник. – Команда – сброд полнейший. Главарь по кличке Мельник – с Украины. Вроде бы бывший учитель физкультуры. Увлекается восточными единоборствами. Когда в стране все закрутилось, бросил школу и подался в автобизнес. Очень скоро понял, что гораздо выгоднее угонять машины, чем их чинить. Ну и пошло. Есть у него еще один кадр – Денатурат. Этот в начале девяностых отсидел три года за вымогательство. На него досье имеется, но материалы все старые, толку от них немного. И еще одного мы знаем – кличка Поп. Говорят, его из семинарии выгнали за безнравственное поведение. Это костяк банды. Но Мельник постоянно состав обновляет. Кто-то приходит, кто-то уходит… Ходили слухи, что после этой «Лянчо» они свернули дела, притихли и осели где-то в Москве – должно быть, готовят какую-то новую пакость.

– Ну, если ты насчет «Лянчо» прав, то пакость они уже сотворили, – задумчиво произнес Гуров и тут же спросил: – Отпечатков пальцев этих артистов у вас случайно не имеется?

– Есть отпечатки, – ответил Глузский. – Собственно, я с того и хотел начать, Лев Иванович. Меня ведь эксперты не только с машиной обрадовали. Первым делом сегодня позвонили: приходи, твои «пальцы» всплыли! Ну, я примчался – и что ты думаешь?

– А что я думаю? – с любопытством спросил Гуров. – Например, где твои «пальцы» всплыли, думаю… И где же? Неужели в машине?

– Еще интереснее! Вы экспертам какую-то бутылку со стаканами подбрасывали?

– Предоставляли, – важно сказал Крячко. – Мы не террористы, чтобы чего-то подбрасывать.

– Неужели?.. – пораженно протянул Гуров.

– Именно! – возбужденно воскликнул Глузский. – Так что колитесь, господа начальники, откуда бутылка?

Гуров и Крячко переглянулись. Гуров взволнованно взъерошил на голове волосы.

– Постой, никак не могу поверить… Значит, к Сергееву приезжал не кто иной, как Мельник? Это уже что-то… А ты уверен, что пальцы его?

– На сто процентов! – решительно ответил Глузский. – Сам смотрел. Разве мог я это так просто оставить? Его пальцы! И Денатурата. Бутылку еще четверо лапали, но один из них, как мне объяснили, – полковник Крячко, а остальные отпечатки мне неизвестны.

– Полковник Крячко не может лапать! Что-то у тебя с терминологией, Глузский, неважно! – недовольно заметил Крячко. – Может, тебе на курсы поехать, подучиться? Ну, прихватил слегка бутылочку – что с того? Кому это повредило? Ты же вон своих узнал? Ну и радуйся. А то сразу – лапал!

– Я не нарочно, – серьезно ответил Глузский. – Просто к слову пришлось. Полковник Крячко, конечно, лапать бутылку не мог. Он ее нежно придерживал – за талию… Но уж поскольку я признал все свои ошибки, то и вы поделитесь со мной – откуда у вас эта посуда?

– Это, брат, вопрос непростой, – сказал Гуров, – поскольку изъята эта тара с нарушением процессуальных норм и характер имеет исключительно информативный. Толку тебе от нее все равно не будет. Однако, раз ты так хорошо знаешь предмет, может, стоит взять тебя в наш кооператив? Я поговорю с Орловым.

– Ваш кооператив? То есть вы тоже Мельника ищете, что ли?

– Мы всех ищем, – заявил Крячко. – Всех, кто попадает в поле нашего зрения и слуха. Рефлекс сыщика.

– Дело в том, – объяснил Гуров, – что твой Мельник может быть причастен к нападению на прогулочный теплоход. Слышал ведь про это дело?

Глузский присвистнул.

– Вот, значит, как! – произнес он. – Лихо получается. А у вас есть какие-то зацепки?

– Думаю, вот-вот должны появиться. Ждем заключения.

– Ну, тогда я в полном твоем распоряжении, Лев Иванович! – сказал Глузский. – И все мои ребята тоже. У нас этот Мельник как заноза в заднице. Года три назад я совсем было на него вышел, и, представляешь – утечка информации получилась. Ни по чьей вине – просто обстоятельства так сложились. Одним словом, ушел гад, да еще человека моего подстрелил – хорошо, хоть не насмерть… Но злые у нас на него все до ужаса.

– Представляю, – кивнул Гуров. – Ну что ж, думаю, будет у тебя возможность с Мельником поквитаться. Лишь бы с телефоном выгорело…

– С телефоном? – не понял Глузский.

– Да есть у нас тут одна трубка и память на десяток-другой номеров, – объяснил Гуров. – Вот дадут нам координаты, и можно будет строить планы.