Текст книги "Стамбул и тайны османских султанов"

Николай Непомнящий
Стамбул и тайны османских султанов

© Непомнящий Н.Н., 2017

© ООО «Издательство «Вече», 2017

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2018

Сайт издательства www.veche.ru

Османская империя: время и люди

Мы в Малой Азии. В той ее части, которая сегодня зовется Турцией, а раньше была лишь небольшим осколком необъятной Османской империи. Именно здесь, в старинном Стамбуле, и происходили волнующие нас события.

Крохотное Османское государство, возникшее из маленького племени на рубеже XIII и XIV веков и сразу нарушившее весь ход мировой истории, быстро превратилось в мировую империю и просуществовало целых 624 года! В течение этого длительного периода сменились 36 беев и султанов из династии Османов. Разные то были люди… Некоторые из них оказались весьма способными государственными мужами и просто мужьями, другие продемонстрировали свою полную политическую и… прочую несостоятельность.

Подобно историям других стран, историю Османской империи следует рассматривать в тесном сочетании самых разных факторов, и немалую роль в политике здесь, как и в других уголках земного шара, играли любовные истории!

В Османском государстве, где господство мужчины было неизбежным, некоторые женщины из гарема проявляли поразительные способности правительниц. Эти женщины выходили на авансцену истории и контролировали государственные дела в те жизненные моменты, когда султаны оказывались неспособными управлять страной.

Османская империя

Именно в этом и состоит одна из главных тайн гарема (и нашей книги): те, кто оценивал его роль, рассматривая сей «институт» извне, всегда составляли неправильное представление о гареме; многим исследователям казалось, что женщины действительно имеют здесь лишь ограниченную свободу. На самом же деле они творили историю!

Да, столетиями гарем хранил свою тайну…

Мы решились лишь прикоснуться к ней, приоткрыв полог неведомого над одним из самых загадочных и мистических явлений Востока. Но понять его можно только на фоне истории самой Османской империи и тех людей, которые оставили тут свой зримый след. Наложница (рабыня), икбал, кадын-эфенди (жена султана), валиде-султан (мать султана), харемагадары (евнухи)… Все они предстают перед нами во всех хитросплетениях их взаимоотношений благодаря запискам и рассказам последних обитателей султанского дворца, дошедших до наших дней. В своих записках они раскрыли многие стороны жизни гарема, главным образом в стамбульском дворце Топкапы. Те же, кто захочет пройтись по настоящему гарему, могут лично приехать в Стамбул или… совершить экскурсию по нему – в конце книги.

Османы накануне своей истории

Прошла всего тысяча лет с тех пор, как Сельджук-бей из племени кынык огузской ветви тюркских племен, перешедших в ислам, основал государство Сельджукидов и стал защитником исламских халифов. Сначала сельджуки вторглись в Персию. Обитатели византийского дворца задолго до их появления услышали звук копыт турецкой конницы и направили крупную армию для защиты восточной границы.

26 августа 1071 года византийские войска во главе с императором Романом IV Диогеном в битве при Маназкерте (Малазгирте) были разгромлены сельджуками. После этой победы перед турками открылся путь в Анатолию. Они овладели большей частью этой благодатной земли, захватили Никею – город, имевший большое политическое и религиозное значение для византийцев. Султан сельджуков назначил Сулеймана, сына Куталмыша, правителем Анатолии за его военные успехи. Так было основано Сельджукское государство в Анатолии со столицей в Конье.

Сельджуки со своей специфической культурой привнесли новые элементы в размеренную когда-то жизнь Анатолии. Они развернули обширное строительство, учитывая при этом все технические достижения доанатолийских культур; воздвигали школы, мечети, больницы в таких городах, как Сивас, Эрзерум, Конья, и украшали эти здания. Кроме того, они соединили свою столицу Конью с соседними городами хорошими, безопасными дорогами и построили караван-сараи[1]1
  Караван-сарай (на фарси буквально – «дом для караванов») – постоялый двор в городах и на торговых путях Ближнего Востока, Средней Азии и Закавказья. Караван-сараи известны с древности, широко распространились в Средние века в связи с ростом городов и усилением транзитной караванной торговли. Наиболее распространен тип караван-сарая с внутренним двором, окруженным одно– и двухэтажными помещениями. Вверху обычно была гостиница, внизу – склады и стойла. Караван-сараи укреплялись стенами. Просуществовали до начала прошлого века.


[Закрыть] для обеспечения их безопасности.

Тем временем из-за монгольской угрозы в Центральной Азии огузское племя кайы вынуждено было навсегда покинуть родину. Караван кайы сначала прибыл в Восточную Анатолию и некоторое время находился в Ахлате. Часть племени решила вернуться, а остальные (около 400 шатров) двинулись дальше на Запад и достигли Анкары, оставшись жить в Караджадаге.

В то время государством Сельджукидов в Анатолии правил султан Аллаеддин Кейкубад. Когда он отправился на войну в Западную Анатолию, то призвал новоприбывших принять участие в походе. Так воины племени кайы, возглавляемые Эртогрулом, стали частью сельджукской армии. И в то время как Аллаеддин Кейкубад был вынужден вернуться из-за монголов, угрожавших с востока, Эртогрул продолжал сражаться и захватил Сегют и окрестности. Сельджукский султан даровал Эртогрул-бею область Сегют на зимнее время и плато Доманич – на летнее.

Так племя кайы наконец обрело родину в Анатолии. Тем временем, пока оно расселялось в Сегюте, умер Аллаеддин Кейкубад; монгольская угроза на востоке все более усиливалась. В конечном счете монгольские орды разбили наголову сельджуков при Кеседаге и захватили Анатолию. Эртогрул умер в возрасте старше 90 лет в Сегюте в 1281 году.

Беем был назначен его младший сын, двадцатитрехлетний Осман. Он продолжал расширять границы родного бейлика, женился на Мал-хатун, дочери сельджукского визиря, и укрепил свою политическую власть. После этого Осман вступил в брак с Бала-хатун, дочерью шейха Эдебали, религиозного вождя всего региона. Этими браками он упрочил свое положение, продолжая расширять свой бейлик.

Византийцы, внимательно следившие за активностью кочевников, считали Османа опасным противником. Они попытались убить его: договорились пригласить Османа на свадебную церемонию и покончить с ним. Осман раскрыл их план и решил отомстить, заманив их в ловушку. Он переодел своих солдат в женскую одежду и отправился на свадьбу. Когда византийцы попытались убить Османа, его солдаты, сбросив женскую одежду, истребили византийских воинов и всю местную знать. Осман выдал Холиферу, невесту, дочь князя Иерхисара, за своего сына; она позже приняла ислам, взяв турецкое имя Нилюфер.

В то время сельджукские султаны играли незначительную роль при монголах. Осман, воспользовавшись подходящей ситуацией, провозгласил независимость. С этого времени правящая династия стала называться по его имени – Османами.

Памятник былому могуществу османов

В 1307 году монголы убили последнего сельджукского султана. Эта дата считается концом Сельджукского султаната. Это произошло как раз вскоре после объявления Османом независимости. Многие княжества в Анатолии также стали независимыми. Поскольку Осман страдал подагрой, он передал бразды правления в 1324 году сыну Орхану. По завещанию, он хотел, чтобы Орхан любой ценой захватил Брусу (Бурсу) и похоронил отца там. Выполняя его волю, Орхан захватил город в 1326 году и предал там земле своего отца, умершего в возрасте 67 лет.

Из книги лорда Кинросса «Расцвет и упадок Османской империи», 1977 г.:

«Осман был похоронен здесь, в Бурсе, на склоне горы, в усыпальнице, обращенной через море, в сторону Константинополя. Вместе с могилами его наследников она стала центром паломничества мусульман. Эпитафия на его могиле была облечена в форму молитвы, которую на протяжении веков, опоясавшись обоюдоострым мечом Османа, должны были произносить все вступавшие на османский трон наследники: “Будь столь же добродетелен, как Осман!”. Он действительно был добродетельным человеком, в духе традиций раннего мусульманства, наставлявшим, находясь на смертном одре, своего сына “поощрять справедливость и тем самым украшать землю. Порадуй мою отлетающую душу блистательной чередой побед… Своими руками распространяй религию… Возводи ученость в достоинство, чтобы был утвержден Божественный закон”.

Историческая роль Османа заключалась в деятельности племенного вождя, сплотившего вокруг себя народ. Его сын Орхан преобразовал народ в государство; его внук Мурад I превратил государство в империю. Их достижения как политиков были по достоинству оценены одним османским поэтом XIX века, сказавшим: “Мы из племени вырастили подчинявшую себе мир державу”».

Созданием своего государства и империи османы были во многом обязаны традициям и социальным институтам гази, тем бойцам за веру, кому они были искренне преданы. Традиции гази уходили своими корнями в жизнь общины, основанную на моральных принципах, с корпорациями, или братствами, подчинявшимися своду исламских правил добродетельного поведения. Исходя главным образом из религиозных целей, они включали абстрактные концепции с сильным влиянием неортодоксального мистицизма, которые в результате принимали конкретную и практическую форму. В городах ранние мусульмане приспосабливались к тому, чтобы охватить цеха купцов и ремесленников. В пограничных местностях и деревнях они становились боевыми братствами, подобно ахи, или братьями по оружию, движимыми воинственным и, по существу, почти фанатичным энтузиазмом в отношении как религии, так и войны.

Проникнутые духом рыцарства, они напоминали популярные рыцарские ордена, налагая друг на друга и принимая на себя взаимные обязательства во время встреч в местах, напоминавших те, в которых собирались мистические братства ислама в прежние времена.

К нескольким таким братствам в разные времена относились так называемые дервиши, о которых сегодня «неизвестно больше, чем известно» (выражение одного британского востоковеда). Они стоят более подробного рассказа.

Братство дервишей

В Западной Азии по сию пору существует множество мистических сект, возникших внутри ислама. К самым известным из них можно отнести ордена дервишей, которые почему-то особо манят к себе путешественников и туристов. Внутри братства дервишей существует двенадцать главных орденов; во главе каждого ордена стоит учитель, которому выказывается абсолютная преданность. Для приема в члены ордена совершаются обряды посвящения, которые профанам кажутся варварскими и эксцентричными. Во всем мусульманском мире к духовным братствам дервишей относятся с глубочайшим уважением, как к группам странствующих монахов. Дервишей – порой не без основания – считают людьми, обладающими сверхъестественными способностями, и обращаются к ним с вопросами, требующими для разрешения исключительно развитой интуиции[2]2
  Среди тюркоязычных народов, населяющих Среднюю Азию, Казахстан, Турцию, частично Кавказ и Россию, а также другие регионы мусульманского мира, слово «нищий» стало традиционно переводиться как «дервиш» и превратилось в синоним арабского «факир».
  Факиры, дервиши, дарвиши – это люди, посвятившие свою жизнь поиску духовного знания в рамках исламской религиозно-мистической традиции. Дервишество в мусульманском мире, как и «старчество» в православии, в целом оказало огромное влияние на духовную культуру и религиозный опыт многих поколений искателей божественного знания.


[Закрыть].

В мистических братствах ислама встречаются люди праведной жизни, которых можно разделить на две группы. К первой относятся ученые и посвященные дервиши, всецело отдавшие себя изучению тайных духовных сил вселенной, ко второй – монахи нищенствующего ордена, по той или иной причине отрекшиеся от суетного мира и живущие на подаяния верующих.

(Существует, однако, представление, что возвышенные души могут скрываться под самой жалкой внешностью, а посему крайне неразумно с пренебрежением относиться к нуждам даже ничтожнейшего из нищенствующих монахов.)

Ордена дервишей можно различить по цвету и покрою их одежды и по количеству складок на их тюрбанах. Многие европейцы были свидетелями проявления необычных способностей дервишей, а всем известные факиры более всего прославились в искусстве произнесения заклинаний. Некоторые секты дервишей более или менее тесно связаны с восточными масонами и друзами Сирии.

По мнению Джона П. Брауна, чья книга «Дервиши» до сих пор остается одним из лучших источников сведений в этом вопросе, слово «дервиш» происходит от двух персидских слов: первое означает «дверь», а второе – «просить». Однако сомнительно, чтобы в действительности слово «дервиш» означало «просить милостыню». Более вероятно, что этим словом называют тех, кто просит подаяния у двери истины. Первоначально исламские мистики были объединены в небольшие группы учеников, безоговорочно принявших духовное лидерство некоего просветленного святого или выдающегося учителя. Мистики никогда не были конформистами и во всем, что касается вдохновения и руководства, всегда полагались на прямой внечувственный опыт.

За внешней структурой мистицизма дервишей скрывается тайный невидимый институт, объединяющий просветленных мастеров, которые только в исключительно редких случаях общаются с учениками низших ступеней. Внутренний круг этих богонаставников обладает божественным знанием во всей его полноте, а прием в члены круга рассматривается как награда за выдающиеся достижения на низших ступенях братства. Л.М. Дж. Гарнетт пишет о дервишах следующее: «Как сказано в мистическом каноне, на земле всегда присутствует некоторое число праведников, которые пользуются правом интимного общения с Господом».

Они пребывают пока в физическом теле и ходят по земле, но узнать их могут только избранные. Согласно учению дервишей, любой из тех, кто попадается им на пути, будь это даже самый жалкий нищий, может оказаться одним из этих выдающихся душ.

Во главе иерархии, составляющей внутренний, или мистический, орден дервишей, стоит самая величественная, наидостойнейшая душа, называемая «осью» или «полюсом» вселенной. Кто это, неизвестно даже высшим членам ордена, и часто глава странствует по земле под видом ученика. Будучи повелителем сил магии, он может по желанию становиться невидимым и со скоростью мысли преодолевать колоссальные расстояния.

По обе стороны от «оси» стоят две великие души, которые подчиняются лишь ему одному. Когда для «оси» приходит время покинуть свое физическое тело и вознестись в сферу света, «верная душа» справа от него возводится в достоинство «оси», а все другие члены ордена соответственно повышаются на одну ступень, занимая освободившиеся вакансии. Эта огромная организация духовных мистиков, в целом определяемая как «владыки душ» и «руководители», представляет собой невидимое правительство, управляющее всеми светскими институтами ислама и по своему могуществу намного превосходящее все земные монархии. Пространное обсуждение иерархии «божественных друзей» (вали) содержится в сочинении «Фаведи-Ракни» шейха Шерфуддина Манери.

К одной из самых интересных сект дервишей относится орден мевлеви, более известный как танцующие, или крутящиеся, дервиши. Согласно общепринятому мнению, этот орден был основан великим персидским суфием, поэтом и философом Джалал ад-дином Руми (1207–1273 гг.). Наблюдателей поражает удивительная способность вертящегося дервиша кружиться с невероятной скоростью, а затем неожиданно останавливаться, наклоняться и поднимать булавку. Дервиш способен невероятно долго продолжать свой танец, не испытывая при этом никакого головокружения.

Как и множеству религиозных орденов в разных частях света, дервишам известны необычные практики, приводящие в экстатическое состояние. В некоторых случаях, чтобы вызвать состояние ясновидения, они прибегают даже к помощи гашиша, однако подобную практику вряд ли можно считать отвечающей истинным идеалам дервишей.

Дервиши мевлеви носят высокий конусообразный колпак и длинную, до щиколоток, рубаху, туго подпоясанную в талии и сильно расклешенную книзу наподобие широкой юбки. Когда дервиш начинает кружиться в танце, юбка поднимается и встает перпендикулярно его телу, образуя большой круг и делая его похожим на волчок. Дервиши разных общин носят колпаки особой, только им присущей формы, которая имеет определенное значение. Так, шапка в виде вазы символизирует урну из духовного света, в которой Бог хранил душу Мухаммеда до рождения Пророка.

Обращает на себя внимание еще один интересный аспект, обнаруживаемый, по крайней мере теоретически, в философии дервишей. Повинуясь древнему обычаю братства, многие члены ордена постоянно путешествуют в определенном направлении и под определенным углом по компасу. Поэтому, если кто-то пожелает встретиться с неким святым дервишем, ему прежде всего придется узнать угол направления его пути. И если ищущий, получив необходимые сведения, окажется в нужном месте этого пути и подождет там дервиша, тот в конце концов обязательно появится перед ним.

Хотя дервишей считают основным монашеским орденом исламского мира, они все же отличаются от христианских монашеских общин в одном: они не выказывают преданности ортодоксальной вере и не извлекают из нее никаких выгод. Они сумели выжить исключительно благодаря собственным усилиям и наслаждаются привилегией распоряжаться собственными занятиями по своему усмотрению.

Представитель ордена дервишей

Многие авторы отмечают сходство между дервишами и европейскими франкмасонами. Так, Браун, в частности, отмечает: «…Дервиши ордена бекташи считают себя во всем похожими на франкмасонов и выказывают явную склонность установить с ними братские отношения».

Объяснение такого сходства между орденами, вероятно, следует искать в несомненной близости их учения и ритуалов. Поскольку раннее франкмасонство Европы испытало на себе сильное влияние ближневосточных сект, а корни его глубоко уходят в символизм древних орденов, процветавших в Сирии и Аравии, следы восточного мистицизма обнаруживаются и в западном масонстве. Однако нынешний дервиш остается, по существу, мистическим философом и, как таковой, неизбежно будет вступать в конфликт с господствующей тенденцией всячески игнорировать эзотерическое содержание ритуалов и символов.

Где бы люди ни испытывали божественное озарение, пророческий дух выливается в разнообразные формы прорицания. Некоторые дервиши приобрели известность благодаря своей способности предсказывать человеческие судьбы по песку, по звездам или путем созерцания магических предметов. Широко распространена вера в предзнаменования и разного рода знаки, и, хотя таланты некоторых из таких прорицателей явно сомнительны, большинство из них – люди безусловно честные и даже достигшие высокого мастерства. Многие дервиши стали знаменитыми пророками, предсказания которых полностью подтверждались рядом последующих событий.

Суфийское кружение – одна из самых древних техник, одна из самых мощных. Она настолько глубока, что даже единовременный опыт может сделать вас совсем иным.

Это древняя практика молитвы в движении, которая основывается на Зикре – повторении имени Бога и направлена на очищение сознания и осознание вселенской любви.

Суфийское кружение позволяет вывести сознание из головных чакр, способствует преобразованию энергии и вхождению в состояние халь. Существуют различные модификации этой техники. Кружение может осуществляться под музыку или без таковой, с использованием мантр, без определенной концентрации или с концентрацией в тех или иных энергоструктурах организма. В последнем случае кружение может способствовать их развитию и совершенствованию.

Кружащийся дервиш является проводником космической энергии, он принимает в себя силу неба и отдает ее земле, оставаясь при этом совершенно пустым, свободным от мыслей, желаний и нужд.

Танцующие дервиши

Место, где кружатся суфии, сохраняет эту энергию в течение некоторого времени. В старину дервиши кружились в людных местах, очищая пространство и приводя его в равновесие.

Дело суфия – донести до сознания мира одну простую вещь: можно погрузиться так глубоко в свое сердце, что увидишь там, внутри, свое единство со всей жизнью, со всеми душами, и извлечь из этого источника гармонию, красоту, мир и силу.

Из записок путешественника Ибн Баттуты, XIV век:

«Нигде в мире нельзя встретить кого-либо, сравнимого с ними в их внимательности, заботливости в отношении незнакомцев, в их пылкой готовности покормить вас и исполнить ваши желания, отвести руку тирана, убить агентов полиции и тех негодяев, которые якшаются с ними. Ахи, на их местном языке, это тот, кого собравшиеся вместе товарищи по роду занятий вместе с другими неженатыми мужчинами и теми, кто дал обет безбрачия, выбирают своим руководителем».

По приглашению сапожника в ветхих одеждах с войлочной шапочкой на голове Ибн Баттута посетил приют, выстроенный «примерно двумястами мужчинами разного рода занятий» для того, чтобы принимать путешественников и других гостей, расходуя при этом на общую цель все, что они зарабатывали в течение дня. Это было «изящное здание, украшенное прекрасными румскими ковриками, с большим количеством светильников из иракского стекла. Стоя рядами, в зале находилась группа молодых людей в длинных мантиях и обуви… Их головы были прикрыты белыми шерстяными шапочками с прикрепленными к ним кусками материи длиною в локоть… Когда мы заняли свои места среди них, они внесли большой торжественный обед с фруктами и сладостями, после которого они начали петь и танцевать. Все в них наполнило нас восхищением, и мы были поражены их щедростью и врожденным благородством».

Такими увидел дервишей Ибн Баттута

В Бурсе Ибн Баттута был принят султаном Орханом, «который является величайшим правителем среди всех правителей туркмен и самым богатым по размерам сокровищ, земель и вооруженных сил.

Одних крепостей у него около ста, и большую часть времени он снова и снова объезжает их… Говорят, что он никогда не останавливался ни в одном городе хотя бы на месяц. Он также непрерывно сражается с неверными и держит их в осаде».

Орхан был младшим из двух сыновей Османа, которого Осман назвал своим преемником, учитывая его недюжинные военные способности. По контрасту его старший сын Аллаеддин, был человеком с жилкой ученого, увлекавшийся законом и религией. Легенда гласит, что он отказался от предложения своего младшего брата разделить наследство, по поводу чего Орхан заметил: «Поскольку, мой брат, ты не берешь стада и отары, я предлагаю тебе быть пастухом моего народа. Будь моим визирем». В этой должности он, вплоть до своей смерти семь лет спустя, занимался вопросами управления государством, организации армии и разработкой нового законодательства.

Османскому бейлику уготована была великая роль в истории. Начались новые военные походы. Важные меры были приняты для организации управления страной. Из отдельных отрядов выросла 20-тысячная армия. По мере того как османы усиливали свою мощь, их соседи византийцы постоянно слабели из-за жестокой борьбы за престол. Императоры, стараясь удержаться у власти, просили помощи у Орхана. Византийский император Андроник III попросил его поддержать его и за это выдал за него свою дочь. Затем Иоанн VI Кантакузен, также возжелавший породниться с Орханом, выдал свою дочь за этого турецкого бея.

Орхан-бей умер после 36-летнего правления, на 80-м году жизни. Его сын Мурад, рожденный от Нилюфер-хатун, занял трон в 1359 году.

Шли годы. Мурад I, принявший титул султана, круто взялся за возведение основ государства. Он привел в порядок дела в Анатолии и в 1362 году, взяв Адрианополь (по-турецки Эдирне), перенес в него столицу, потому что оттуда было легче руководить военными действиями в Европе.

Из книги лорда Кинросса «Расцвет и упадок Османской империи», 1977 г.:

«Султаны сохраняли за собой право на абсолютное владение землей, которую они завоевали. Более того, поскольку они продолжали завоевания, росло количество земельных участков, становившихся доступными в качестве награды, для все большего числа солдат. В рамках этой системы Орхан, следуя совету, исходившему от его брата Аллаеддина, организовал регулярную армию под командованием суверена, профессиональную военную силу, находившуюся на военном положении, подобной которой в Европе не могли создать на протяжении последующих двух веков.

Армия его отца, Османа, состояла только из нерегулярных тюркских отрядов, добровольцев-кавалеристов, называвшихся акынджи. Рекрутируемые по деревням под возгласы “каждый, кто хочет воевать”, они должны были быть готовы с оружием к определенной дате. Они были опытными наездниками, скакавшими сплошной массой, “как стена”. Орхан, набирая своих воинов среди обладателей военных наделов, преобразовал это войско в авангард кавалеристов-разведчиков, роль которых заключалась в том, чтобы изучить местность перед намечаемой атакой. Таким образом, их преданность гарантировалась самыми богатыми земельными наделами. В поддержку им давались проводники, так называемые чавуши, и регулярные корпуса кавалерии, сипахи, получавшие денежное содержание.

Орхан набирал также нерегулярную пехоту, именовавшуюся азабы – войско, которое можно было не щадить и место которого было на линии атаки, а задача – вызвать на себя первый залп противника. За ними противник, нередко, к своему крайнему удивлению, наталкивался на более грозную линию вооруженных копьями, вымуштрованных войск, которые получали жалованье и назывались оджаками капы кулу, были вооруженной силой, хорошо обученной приемам совместного ведения боя под началом командиров, которых они знали и уважали. В отличие от преобладавших в то время наемников они были едины в своей преданности суверену, считая его дело своим собственным и целиком доверяя ему соблюдение своих интересов в смысле продвижения по службе и других наград за службу. В принципе они постоянно находились “у двери султанского шатра”, подчиняясь абсолютной власти правителя, служа ему лично, под началом командира, которому поручено действовать от имени султана. Сила этих новых регулярных османских войск заключалась в абсолютной сплоченности и их постоянной готовности сражаться.

Османские воины

Османы всегда были начеку, их нельзя было застать врасплох.

Армия была оснащена первоклассной службой разведки, хорошо информированной относительно того, когда и где может появиться неприятель, дополняемой безукоризненной работой проводников для сопровождения войск по нужному пути. Путешественник Бертран де Ла Брокьер так отзывался об османских войсках: “Они могут внезапно трогаться с места, и сотня солдат-христиан произведет больше шума, чем десять тысяч османов. При первых ударах барабана они немедленно начинают маршировать, никогда не сбиваясь с шага, никогда не останавливаясь, пока не последует приказа. Легко вооруженные, они способны за одну ночь проделать путь, на который у их христианских соперников уйдет три дня”».