Текст книги "У Бога на ладони. Том 2"

Жизнь удивительная стерва

Немного о руководителях

Кого ни поставь – обругаем любого!

И как бы ни правил – найдём что сказать!

На всё подберём подходящее слово,

А если не выйдет – то вспомним про мать!

Без личности нет у державы успеха.

Зато критиканов несметная рать.

Кому-то до лампочки – просто потеха,

А многие часто желают урвать.

Пора бы воришек покрепче прижать,

Отправить в деревню картошку сажать…

Правда и ложь

За что бы мне держаться,

Чтоб вдруг не утонуть?

В рутине жизни, братцы,

К чему бы мне примкнуть?

В кулак зажавши гордость,

Тем кулаком не бить

И, проявивши твёрдость,

Мне к твёрдому приплыть.

Доплыть и отдышаться,

За правды твердь держась.

Хочу я постараться.

Приступим, помолясь.

Какого рожна, затевая движенье,

От задницы знак: впереди пораженье!

Мол, крепкая голая правда не в силе!

И, ложью назвав, её все поносили.

Приверженцы зла, не добитые в мире,

Ей враз отказали в приюте, квартире.

Создали империю медиа-теле.

Весь мир – под колпак, чтоб на это глядели

И ложь принимали за правду – как есть —

Запрятав подальше и совесть, и честь.

А правду отмыть я затеял напрасно.

Мне в спину плевали почти ежечасно,

Чтоб правды обман оставался бы в силе —

Ругались, смеялись и вновь голосили,

Обставив подходы высоким забором

И ложь прославляя ужасную хором.

Запрятали правду – её не найдут.

Живи, не печалься – тебя доведут.

Всем людям одну установку дают:

Ты с правдой не нужен, а нужен твой труд.

Чтоб сонм приближённых к правителям жизни

Мог денежку брать и с людей, и с отчизны

И всласть прожигать, не заботясь о дне,

В который страна вся утонет в г…не.

Не думайте, люди, читая стихи, —

Слова неудачны и рифмы плохи.

Подумайте лучше, что делать, как жить,

Чтоб с ложью проблему решить-завершить.

Где слово, спусковой крючок…

Где слово, спусковой крючок,

тот триггер неуёмных строк?

Не попадается пока.

На сердце тяжесть и тоска.

Рот разрывает лишь зевок.

Путь к слову нужному далёк.

Комп – мышкоблудец окаянный —

застыл, как будто деревянный.

Его цветной экранчик пуст.

А вдруг дождусь из женских уст

я нечто ценное весьма,

что даст немножечко ума,

позволит жить, тая надежду?

Нет слова. Пуст экран, как прежде.

Посмотрим завтра, поутру.

Не будет слова – я помру!

Зачем жить в бессловесном мире,

хоть в доме, хоть в большой квартире,

шагами меряя длину

той тени, что ведёт к окну,

раскрытому в подлунном мире.

Вот два шага. Назад четыре.

Луна плывёт по небу вдаль.

Мне так нельзя. Немного жаль.

И вновь считаю я шаги.

Так если можешь – помоги!

Дай слово чувственной душе,

уставшей ждать ответ уже.

В День народного единства

В День народного единства

не поднять бокальчик – свинство,

вспоминая войны, «измы»

и природы катаклизмы.

Мир подошёл к черте, ко грани

Где вы, адепты перестройки,

ловцы мятежных, скользких душ?

Давно иные на помойке,

нет олигархов многих уж.

Кой-кто, ещё живой пока,

слинял в Ландон наверняка.

Продали всё и растащили

и убежали в мир иной.

К чему вас там приговорили?

Куда загнали на постой?

Для бывших сильных припасли ли

местечко рядышком с собой?

Вам рай земной, а нам Россия

досталась нищей, бесхребетной.

Но вот пришёл один мессия

с фигурой малой, незаметной.

И шаг за шагом, день за днём

страну он укрепил рублём.

И бунт затих – Кавказ уж с нами!

Мы самолёты строим сами.

Собрали первый паровоз.

В России стронут тяжкий воз.

Тут вышла новая напасть:

Богатых выкормышей власть,

поссорившись с заморским дядей,

страну толкнула в пропасть сзади,

что раскопал тот злобный дядя.

И бойня вскоре началась…

Мы за Донбасс. Перекрестясь.

Нацист, воспитанный из брата,

чтоб получить от дяди злата,

свой дом разрушил дочиста.

Теперь России маета:

ей выпала плохая карта…

Война! Так злобно лают пушки.

И сотни молодых парней,

забыв покой своих семей,

оставив вечные игрушки,

стреляют посреди полей

немало уж ночей и дней.

Когда затихнет мясорубка?

Когда до Львова добежит?

Европа плачет и дрожит

и танки гонит для порубки.

А дядюшка за океаном,

снаряды отправляя рьяно,

желая всех подмять под доллар,

с ножом у каждого, у горла.

Китай, Тайвань толкают к драке

заокеанские собаки.

Их поводырь совсем безумен

и бьёт в шаманский старый бубен.

Британия, пусть с внешним лоском,

им подпевает подголоском.

Мир подошёл к черте, ко грани,

когда, возможно, пылью станет.

Россия, хоть и не одна,

отравы чашу пьёт до дна.

Ей выстоять – завет от Бога!

Длинна ей предстоит дорога.

В безумной жизни круговерти

В безумной жизни круговерти

летим неведомо куда.

И, слушая призыв: «Поверьте!» —

не понимаем ни черта

в событиях, что происходят.

Они порой с ума нас сводят

и, разрывая связь времён,

толкают к Богу на поклон —

чтоб разобрался Он с властями,

что кормят ложью, чудесами,

невиданными на земле.

Глядь – все измазаны в смоле.

И смрадом дышит дьявол с рогом

у каждой двери за порогом.

Молитва, ладан нам поможет —

считают многие, быть может,

связать счастливой жизни ткань.

Народ страдающий, восстань!

Взяв кол осиновый, без страха

пронзи им дьявола с размаха!

И не жалейте тех, кто служит

ему и с золотом лишь дружит,

готов продать и честь, и славу,

народ и даже всю державу.

А самогончик припасён

на тризне выпить за ООН.

В Москву, в Москву!

В Москву, в Москву! Куда ж ещё за счастьем?

Потоки беженцев из дальних городов.

Все в храм Христа, к обедне, за причастием.

Там пастырь наш. Он всех принять готов.

А над Кремлём парила птица Феникс.

Она огнём из пепла поднялась.

И те, кто в горе, нищие, без денег-с, —

Туда, туда, скорей оформить связь.

К событиям, раздачам и тусовкам.

И многие устраиваются ловко.

А после это счастье, как с куста,

Увозят в отдалённые места,

В которых они раньше проживали,

Чтоб там, поднявшись, встать на пьедестале

И осенять купюрой, как крестом,

Нещадно обирая люд притом,

Имея то добро от Государя,

Которое не каждому подарят.

Вот выбрались, приверженность храня.

Попробовать, вдруг выберут меня?

Всё сон опять. Да будь же ты неладен!

На пенсии живёшь, не на окладе.

Добавят, не добавят – попроси!

Московские всем правят на Руси.

Чиновники в народе не в почёте:

За что, заразы, денежку берёте?

Призвание одно у вас – рулить!

И мы должны за то благодарить,

А размышлять свободно и вполне,

Возможно, безопасно лишь во сне.

Мы спим, оправдываемся, как дети.

Чудесна жизнь на этом белом свете!

А личности отдельные в ответе.

По-своему события ценя,

Ночную темень гонят светом дня

И падают, порою шаг сбивая,

На рельсы уходящего трамвая.

Догнать, остановить или вернуть —

Никто не знает к счастью верный путь…

Одна отрада – модных травести

Законом запретили на Руси.

Так выпьем же за эту весть благую.

Кто там орёт: «Не правы! Протестую!» —

Проверить документик. В нос… Под дых…

И не жалеть придурков нам чужих.

Лечить неподдающихся «синюшных»,

Пока из них не сделаем послушных.

Кувалдочкой от «Вагнера» – печать

На лоб, чтоб начинали понимать.

Проснулся, огляделся. Ночь пока.

Замучили кошмары старика.

Альцгеймер, вечностью гоним

Одет всегда не по погоде,

угрюм, невыспавшийся, пьян,

Альцгеймер где-то рядом бродит,

считая – в мире всё обман!

Не помнит: где, когда родился,

как жил, от прошлого таясь,

как доступ в память завершился

и с прошлым связь оборвалась.

Воображенье неумело

считает новые шаги.

Вот на скамейку тяжко сел он.

Коль можешь – действуй, помоги!

Возможно, у него в кармане

лежит записка, телефон…

Уставший мозг его сражён

беспамятством, непониманьем.

Видать, болел он в детстве раннем.

А тот, кто болен, – не смешон!

Мы ещё о-го-го! Можем ржать и бодаться

Мы ещё о-го-го! Можем ржать и бодаться.

Но порой, иногда, начинаем бояться.

Не помним, что делать, забравшись в постель?

Вот мужа возьми и попробуй, проверь.

Он думает: гайки, мотор и колёса,

Важнее не знает другого вопроса.

А тёплая женщина хочет любви.

Ты шёпотом имя её назови.

Потом поцелуй, приласкай, обними.

Женщина хочет волшебной любви!

Их пойми!

Жизни обыденность, серая скука.

Где же эротика – жизни наука?

Да, позабыли. Такие дела.

Он не просил, ну и ты не дала.

Всё как всегда – утром завтрак и чай.

Нет, не хочу! Всё равно получай.

Давай в огород. Зарастают кусты.

Кто виноват? Ну конечно же, ты!

Надо полить, прополоть и опрыскать…

Тут предъявляем мужчине два иска:

Ленив, непонятлив, да много чего.

А жить без любви мужику каково?

Вновь он за гайки, за ключ колеса,

Чтобы себе подтянуть тормоза.

Мы все стареем понемногу

Мы все стареем понемногу,

и ж. ный нерв щемит в трусах.

Когда подняв повыше ногу —

пописать – слёзы на глазах.

Приобрели за жизнь привычки,

и внук от нас уж прячет спички,

поскольку газ во всех в домах,

чтоб не устроили мы «БАХ».

Шёл от горшка – согнуло спинку.

Нет сил, чтоб застегнуть ширинку.

Кефиром кашу запивал.

Пытался вспомнить: спал – не спал,

как звать жену и где очки?

Набрал грибов – одни сморчки.

Таблетки взвесил на весах.

И снова слёзы на глазах.

Немало химии съедаем,

запив водою или чаем.

Вот это жизнь! Чудим, мудрим,

а жить-то всё равно хотим!

Думать мозг совсем не хочет

Думать мозг совсем не хочет.

Он на старость зубы точит.

На болячки, на усталость,

На вообще любую малость.

Вспомнить: где лежат очки,

Отличить грибы сморчки

От полезных, белых вроде,

Не запнуться в огороде,

А нагнувшись – не упасть,

В тапочки ногой попасть,

Сесть не мимо унитаза…

Промахнулся! Вот зараза!

Вылил чай себе на брюки.

Задрожали что-то руки.

Не услышал, что сказали, —

Может быть, куда послали?

Что надеть? Забыл трусы.

Не завёл вчера часы.

День какой? Суббота вроде.

Сорняки кругом в природе —

Непонятные цветы

Непонятной красоты.

Муравьи, знать, разнесли.

Булкой пахнет от земли.

Пил лекарство или нет?

И на всё один ответ:

Что, похоже, стар ты стал,

От забот своих устал.

Мысли не собрать в пучок —

И поэтому молчок

Или речь фонтаном с губ.

Окружающим не люб —

Словно тучка, застишь солнце.

Мелкий дождь стучит в оконце.

Холод. Лета не видал.

Сам себя в сердцах послал.

А куда? Не понял сам.

Принял водочки сто грамм.

Закусил сырком вчерашним.

Стал пушистым, стал домашним

И уснул, обняв диван.

Жизнь другая, если пьян,

Что от водки, что от жизни.

Не печалься и не кисни.

Можешь есть, ходить и пить…

Жизнь, давай с тобой дружить

Вот внуки побежали в школу

Вот внуки побежали в школу.

Сентябрь вступил в свои права,

И дождик мокрый, невесёлый.

И тихо клонится трава

В преддверии новых холодов.

Себя спроси: «А ты готов?»

Нет однозначного ответа

В словах осеннего сонета.

А проживая жизнь во сне,

Вдруг вспомнишь: истина в вине.

Ресвератрол из винограда

Употреблять порою надо,

И в магазинчик за углом,

А там лишь водка.

Да-а, облом.

Чем поддержать в себе настрой?

Стихами, если ты сухой

И стар, как ветка саксаула.

С молитвой к Богу, чтоб не сдуло

Тем ветром в августе, с обрыва

В полёт кровавый, несчастливый…

Мы все у Бога под надзором,

Хотя поём частенько хором.

Вспоминая август 1991 года.

В кипящем мире – фолы, – филы…

В кипящем мире – фолы, – филы

в словечко спрятались: «ДЕБИЛЫ».

И под коросту – словно вошь.

Мол, нас не видно, не возьмёшь.

А если вдруг чесать начнёшь,

то неизвестно, что найдёшь.

Плюнула в вечность Фаина Раневская

Плюнула в вечность Фаина Раневская.

Фразой одной покорила народ.

Помнит богема московская, невская,

как с папироской без Мули поёт,

делая нервы служителям муз,

славы неся неподъёмнейший груз.

Есть, кто шипит, кулаками стуча.

Только горит на рояле свеча…

Талантом изуродована жизнь

актрисы, что не знала счастья в детстве

в отличие от живших по соседству

и тех, кто не познал театра высь.

О боте GPT

Вот, используя бот GPT,

Сочинить, написать и прославиться.

Неизвестной дорогой пойти

И в известное место отправиться.

Ответ на отзыв

Пей водку молчаливо

И не брани судьбу,

Когда живёшь счастливо,

Забыв с женой борьбу.

А закусив грибочком, —

В сметанке искупал, —

Отметь моментик точкой:

Куда хотел – попал!

Но если вдруг похмелье —

Рассольчик накати.

Видать, ошибся с зельем.

Пойми и прекрати.

Да, пивом не балуйся – оно шлифует всё.

А я не увлекаюсь – пить зелье – не моё!

Понять могу вас, друже.

Читаю вот стихи.

Мои, возможно, хуже,

А ваши – неплохи!

Давите рифмой строчку,

За ворот взяв сорочку,

Но только не душить —

Ведь это счастье – жить!

Альцгеймера привет

Растёт, похоже, голова

и пухнет, видно, от заботы.

Жену в квартире раза два

спросил: «Как звать, зачем и кто ты?»

Видать, Альцгеймера привет

ударом умственной дубинки

забыть позволил, сколько лет

прожил, сменив в глазах картинки

той жизни, что прошла уже.

Что делать с бабой в неглиже?

И, потеряв расчёт времён,

запутался в числе имён.

Оцифровали. Как жить?

Оцифровали всё кругом:

Любовь, здоровье… Кормят суши.

Мы непонятно как живём.

Нам состраданье в сердце глушат.

Мы все уже давно рабы.

Команды нам в глаза и в уши:

То от правителей. Судьбы.

Как жить, чтоб сохранились души?

Клетки в жизни нашей точно есть…

Да, клетки в жизни нашей точно есть.

Одни внутри – в другие можем сесть.

Ещё микробов килограммы в нас живут.

Так эскулапы говорят, коли не врут.

Одни на нас работают успешно.

Другие лезут в драку. Вот потешно.

Болезни, что нам лечит медицина,

от них, видать, зависят. Скарлатина,

понос, а также боли головные

и прочие любые не такие —

всё липнут к нам, покуда мы живые.

Подобные микробам есть и люди.

Полезные, которых не забудем,

и вредные, что жалят и кусают.

Но многие, всё зная, не внимают

пророкам, ясновидцам и гадалкам.

Упустят шанс и время – будет жалко…

Олигарх

Пытаясь стать важней, богаче —

теряет душу, не иначе.

И совесть топчет. Что там совесть?

Важнее слава, деньги, новость:

вошёл в миллиардеров клуб,

был неуступчив, зол и груб.

А о других – всегда с издёвкой:

«Нет искр – бьёт ржавою подковкой».

Так превозносит сам себя,

свои богатства лишь любя,

деньгами покупая власть,

над справедливостью смеясь

и забывая – жизнь конечна.

Так было, есть и будет вечно…

Ну а конец всегда один,

каким бы ни был господин.

Снова Новый год с дождём

Новый год. У ёлки ужин.

Бодро шлёпаем по лужам.

На тебе! Дождливый праздник?

Дед Мороз – такой проказник!

Где морозы? Где снега?

К нам явился в сапогах.

Только валенки сберёг.

Сам до копчика промок,

а игрушки и конфеты

все растаяли при этом.

Так вода смочила классно,

но спешил он не напрасно —

ждали люди Новый год —

получился наворот.

Кто подарки получил,

кто-то молча водку пил,

кто мороз, а кто погоду

всё ругал, плюя в природу.

Так был начат Новый год.

Что нам Кролик принесёт?

Не ответил на вопрос

добрый Дедушка Мороз.

Безумства мрак

Рассуждаю сам с собой

В день обычный и простой.

Когда предел твоих мечтаний —

Кусочек хлеба, ложка супа,

Конец ужасных истязаний —

Надеяться на случай глупо.

Темницы двери не падут.

Жизнь предстоит закончить тут:

В холодном мраке подземелья,

Приняв из плошки смерти зелье.

А заключён ты сам в себе же.

И мысль, как всадник на манеже,

Без остановки всё по кругу…

Врачу – единственному другу

Откройся! Помощь получи!

Скажи быстрее, не молчи!

Ты ж болен! Ты ж в себе самом

Не можешь совладать с умом!

Когда-то с силою немалой

Тебя с любовью обнимала

Безумства странная мечта.

И вот достиг, но суть не та —

Теперь не вырваться из плена!

Шизофрения, ты нетленна!

Вся бесконечность мысли в клетке.

Возьми прими скорей таблетки.

Брось нож и руки опусти!

Я не люблю тебя! Прости.

А чтобы вырваться из клетки:

Стакан воды и три таблетки.

Ты их прими. Запей водой.

На время обретёшь покой,

Устало падая в кровать,

А мысль одна лишь:

Спать, спать, спать

Под тёплым ватным одеялом,

Узнав себя ребёнком малым.

Волшебной силою искусства

Волшебной силою искусства

Возвышен прямо до небес.

Покуда на вершину лез —

Утратил все простые чувства,

Ценя свои заслуги только.

У критиков зовётся «Колька»,

Когда в печати без иллюзий

Ругают, славят и мутузят,

Увидев новый стих с утра.

Желают, видимо, добра.

А написав рецензий строчку,

Терзая на груди сорочку,

Мысль за убожество виня,

Читают стих четыре дня

И дразнят, высунув язык,

Не принимая эротик.

День и ночь

Границы света, дня и ночи

порою различить не очень

возможно в летние часы.

Какие б применить весы,

чтоб взвесить точно тяжесть ночи

и дня, конечно, между прочим.

И что важнее: ночь иль день?

Да, ночь темна. А днём есть тень

и свет от солнца без оплаты,

а ночью деньги из зарплаты

на электрический светильник,

но днём, однако, кипятильник

съедает деньги сквозь рубильник.

Как ни прикинь, и ночь и день —

за деньги. Этакая хрень.

Жизнь – удивительная стерва

Жизнь – удивительная стерва,

Несётся вскачь по кочкам дней.

Как часто не хватает нерва,

Чтоб просто удержаться в ней.

Без мимолётного испуга,

Без слёз из глаз и без вранья

Не потерять былого друга,

Всласть, обстоятельства браня,

И, разрывая дней цепочку,

Себе в итоге ставить точку.

Там, в райских садах…

Там, в райских, нам неведомых садах,

Гуляют все свободно, без испуга.

Однажды я увидел это в снах,

В которых повстречал былого друга.

Спросил его: «Как ты сюда попал?»

Он уклонился ловко от ответа.

Сказал: «Не при делах, и сам не знал,

И не просил у Господа билета».

Однажды зимней ночью был мороз.

Он подобрал прохожего в машину.

Приняли по чуть-чуть, чтоб не замёрз.

Но тот мороз порвал машине шину.

И на крутом на горном вираже,

Пробив сугроб, взлетели над ущельем,

А после без машины, в неглиже

В раю вдруг оказались без похмелья.

Если я вдруг заболею

Если я вдруг заболею,

Перейдя еды черту,

Мне поставит доктор клизму.

Лучше, если на спирту.

Чтоб промыть аж до печёнки

Потолстевший мой скелет,

Чтоб смеялись почки звонко —

Есть там камни или нет.

И, очистившись от скверны,

От микробов и грибков,

Я, стремительный как серна,

Был опять бежать готов —

Поглощать вино и пиво,

Заедая балычком.

И упасть потом красиво

На тарелочку ничком.

Душа трезва всегда

Когда я пьян, душа трезва —

Так утверждает голова.

А мозг, в сплетённых мыслях роясь,

Не торопясь, не беспокоясь,

Мне тихо шепчет: «Не дури.

Что две чекушки? Надо три!

Иначе не найдёшь истока,

А пить одну – одна морока.»

С любовью в душе на поиски счастья

С любовью в душе и с крестом, что в руке,

На поиски счастья идём налегке.

И Господа просим в дороге помочь,

Особенно если на улице ночь,

И верим: удача нас ждёт по дороге.

Дорогу бы только осилили ноги.

И путь наш с рождения – он начат давно.

Поможет ли нам по дороге вино?

Ответить не сможет никто никогда.

Лишь Бог нам поможет везде и всегда!

С вином, конечно, надо осторожно.

Увлечься, перебрать совсем не сложно.

В стихе слегка заметил про вино,

А сам его не пью уже давно.

Кагор и тот, пожалуй, как шмурдяк.

Не отличить подделку ну никак.

В шампанском пузырьки лишь не подделка…

Закончил пить – тотчас примчалась белка.

Пощёлкала орехи, пнула в печень.

Теперь мы с Господом её, больную, лечим.

Таблетки и молитвы в мыслях тоже.

И печень успокоилась, похоже.

И белка не приходит – нет ореха.

А если вдруг вернётся? Не до смеха.

Немного о пиаре

Пиар, пиар – ну что за слово?

Понять пытаюсь бестолково.

Нашёл в словарике одном.

Всё перевёрнуто вверх дном.

Сказали б просто: так, реклама.

Мне толковать пыталась дама,

Что не реклама, продвижение,

Чтоб человек, приняв решение,

Прислушался, прочёл, купил,

А после начисто забыл.

Я лень свою секу нещадно

Я лень свою секу нещадно.

Она в ответ: «Ругай, но складно.

ТВ, орешки, кресло, пиво», —

И ухмыляется глумливо.

На улице мороз да снег..

И время продолжает бег.

Глаза смыкаются для сна,

А лень в бездействии сильна.

И нет победы над собой,

Знать, уготовано судьбой —

Оберегать мне эту лень.

Ну надо же какая хрень!

Знать, лень имеется у всех,

кого не посетил успех.

Стараясь выдавить лентяя,

мы на других так часто лаем.

Ну а лентяй сидит внутри.

Не разглядеть – глаз три, не три…

А в зеркале морщинок стая,

что тоже сильно огорчает

и не даёт спокойно жить

и что-то в жизни совершить.

На ярмарке

Остюнись[3]3
  Остюнись – древнее: остынь, успокойся. – Прим. ред.


[Закрыть], голубчик,

Помни – на рожон

Будешь лезть, так чубчик

Будет отстрижён.

Загремишь в солдаты

Лет на двадцать пять

Кто тут виноватый?

Трудно разобрать.

Помолчав, подумай.

Время есть у нас.

Посчитали суммы.

Сколько стоит квас?

Разошлись достойно,

Поглядев в глаза.

Тихо и спокойно

«Нет» сказав и «за».

Вот. Конфликт погашен.

Мы вели дела.

Что быть может краше?

Ссора всё ж была.

Задали вопросы.

Получив ответ,

Оценили «скосы» —

Сколько «да» и «нет».

Порешили мирно

Важный наш вопрос.

Каждый свою долю

Взяв, домой понёс.

Ярмарка. Считали.

Не просты дела.

Рыбой торговали.

Да! Доход дала.

Немного о лени

Найти б себе такую лень,

чтоб приходила каждый день,

но вытирала б чисто ноги,

чтоб грязи не нести с дороги.

Присевши на диване после,

мои б укрыла, чтоб не мёрзли,

стаканчик грога б с винной лавки,

чтоб нос очистить от козявки,

а то вот ковырять устал.

Лежу. Пока ещё не встал.

Всё с буквой «бэ», опять всё с «бэ»…

Пойду пожалуюсь судьбе.

Быть может, ножки разомнутся.

Да лень! Придётся ведь обуться.

Со мной нередко в ночь и в день

Со мной нередко в ночь и в день

Моя мучительница лень.

То мчит в потоке серых дней —

Она на мне, иль я на ней.

А я секу её нещадно,

Не поддаваясь на уловки.

Не всё выходит ладно, складно.

Недавно ей набил подковки,

Чтоб знать: когда примчит – минует

Иль вкруг меня опять гарцует.

Надоел мне мобильник

Я выбросил наглый мобильник:

Он мне надоел хуже редьки.

То громкий запустит будильник,

То с криком запутался в сетке

Навязчивой связи мобильной,

Застрявши в «ТикТоке» дебильном.

Бит спамом упорно и сильно.

К тому ж эсэмэски обильно…

Даже если он выключен ночью,

В нём не спит и шурует как хочет

Кто-то влезший без спроса, но с целью

Скачать, что сказать мы успели

Своим абонентам, а также

Найти мои деньги для кражи.

Достал тот мобильник, зараза!

Зачем я не выбросил сразу?

Эх, жизнь деревенская

Жизни деревенской

Вкусим слегонца.

Не в пример со светской

Жизнью из дворца.

Съезди, барин, съезди,

Отдохни в Крыму.

Чем тебе не отдых

Здесь-то? Не пойму.

Не пахать, не сеять,

Только спать да есть.

Растолстел ты, барин,

На коня не сесть.

Вызвал баб столичных.

Местные не в счёт.

Винам заграничным

Не ведёшь учёт.

На охоту барин

Нонче ни ногой.

Что с тобою, барин,

Барин дорогой?

Девки заскучали.

Песен не поют.

Бабы – те в печали

Пироги пекут.

Как-то это, барин,

Непонятно всё ж.

Твой хромой татарин

В брагу гонит рожь.

Пьянки да загулы

Ночи напролёт.

Здоровеньки булы —

В баню баб ведёт!

«Думаю, ты, барин,

Околдован, чай… —

Так сказал татарин,

Будто невзначай. —

Надо звать старуху,

Что в лесу живёт.

Может, на проруху

Снимет наворот?

Может, как и прежде,

Бросишь вина пить?

Так живём. В надежде.

Как ещё нам жить?

Сходим на охоту,

На рыбалку в ночь.

Есть тебе забота:

Замуж выдать дочь

Брата дорогого,

Что ушёл уже.

Жениха какого

Подобрал в меже.

Он гусар, красавец.

Смерть хорош собой!

Только он, мерзавец,

Пропил всё с тобой.

Сладких баб столичных,

Тех, что вызвал ты,

Лапает обычно,

Затащив в кусты.

Девочка, бедняжка,

Вся в слезах сидит.

Пьёт с тобою Сашка —

Наш архимандрит.

На венчанье вызван

В рясе и с крестом.

Ты ему квасочку —

Свадьба, мол, потом…

Развернул гулянку.

Закатил обед.

Песни под тальянку,

Только свадьбы нет.

Бесов тешишь, барин,

Брагой из ведра.

Эх, устал я, барин, —

Пьянка до утра.»

Причитал наивный,

Верный твой слуга

Крестик сжав крестильный.

Ладно. Всё. Пока.

Продолжение 1. Эх, жизнь деревенская

Барин наш проспался и не пьёт с утра.

Может, образумил кто его вчера?

День проснулся новый. Солнце в полнебес.

Только б кто бедовый в нашу жизнь не влез.

Не нарушил, идол, счастье и покой,

Пряча чашу с брагой тихо за спиной.

Шутка ли, однако? Посмеяться? Нет.

Погубил наш барин свой авторитет.

«Может, сам ты, барин, этому не рад, —

Говорил татарин, названый твой брат. —

Да, вопрос, конечно, очень непростой.

Остаюсь я, барин, до конца с тобой.

Незавидна участь барского слуги.

Мне недавно барин справил сапоги.

Только вот жениться не могу пока.

Подобрать девицу, чтоб наверняка

В ночку на Купалу вышла на меня.

До него осталось лишь четыре дня.

Заберу в охапку, унесу в кусты.

Так исполню хватко все свои мечты.

Нарожаем деток да построим дом.

То же делал предок с мамой под кустом.

Счастью не помеха мятые цветы.

Счастье – не потеха, коли любишь ты.

Эх, попью-ка чаю, вспоминая всё ж

Деву, что намедни молотила рожь.

Ладна и красива! Глаз не оторвать.

Буду с ней счастливо деток зачинать,

Если согласится на Купалу в ночь.

Спать ложусь – не спится. Прямо уж невмочь.

Ждать мне дня четыре праздника с костром,

Что в подлунном мире не назвать постом.

Мысли всё шальные отгоняю прочь.

Так и не заметил – пролетела ночь…

Вроде всё неплохо – барин же не пьёт.

Вон и тётка Дарья песенку поёт.

Знать, заговорила барина она.

Больше не коснётся барин наш вина!»

Продолженье 2. Эх, жизнь деревенская

Женить бы барина по чести.

Мне умереть на этом месте —

Искали мы ему жену

И приводили не одну.

Но только он разборчив, барин.

Да тут ещё хромой татарин,

Что видит женщину насквозь.

Его глаза как острый гвоздь.

Как взглянет – девка обомрёт.

Ей барин сразу – от ворот.

Ему нужна такая: ух!

Чтоб взгляд горел огнём, не тух!

Чтоб сила в ней любви была.

И нам понравиться смогла.

Всей челяди. Всему двору.

А барину чтоб по нутру.

Чтоб шоколадом поутру

Его поила. Глазки тру.

Чтобы горюча, как слеза,

Все чресла барина связав,

Его к себе приворожила

И на охоту с ним ходила.

И чтобы на коне могла.

Ну, и красивою была.

Но где сыскать такую даму?

Скажу «Непросто!» я вам прямо.

Наш барин молод и неглуп.

Ему не надо тёплых шуб.

Он воин. В ратных был делах.

Был ранен. Спас его Аллах!

А тот татарин, что при нём,

Закрыл под вражеским огнём.

С тех пор с ним вместе: ночью, днём.

И сторожит, когда уснём.

Гуляет барин наш с войны,

Как будто руки сатаны

Его ведут на сей предмет.

Татарин верный дал совет.

И тётка Дарья, сделав мёд,

Ему как снадобье даёт.

Он мёд тот пьёт, а брагу льёт.

Да-а-а… Было всё наоборот.

Теперь ни капли браги! Нет.

Сияет барин, как паркет,

Натёртый воском в доме Дашкой.

Питается борщом и кашкой.

А протрезвев, архимандрит

Затылок трёт и говорит:

«Одну девицу я тут знаю.

Её призвать тотчас слетаю.

Ты мне пролётку запряги

И барину скажи беги,

Что я вернусь, и не один.

Причешется пусть Божий сын —

И в баньку. Паром чтоб обдать.

Столы накрыть! Венки вязать!

Я свадьбу думаю сыграть!

И не одну, а целых две.

Идея есть уж в голове.

Поженим барина на раз!

На стол поставьте только квас!

Да и гусара в баню тоже,

Чтоб были свежими их рожи.

Вернусь с девицей вскоре я.

Уверен – сложится семья!

Краса девица! Что огонь!

Её ты попусту не тронь.

Но мне однажды по секрету

Сказала: “Что-то счастья нету…

Видала барина однажды.

Была на ярмарке не дважды”.

На исповедь ко мне пришла.

Я понял: сбудутся дела!

Оженим барина и дочку!»

Пока на том поставлю точку.

Про тётку и соседку

Вот сижу, пишу в ночи

Я с огарочком свечи

Про нежданную любовь,

Повторяясь вновь и вновь.

Записав, надёжно спрятал

Песню, что рвалась на волю.

В ней свою соседку сватал —

Поменять девичью долю —

Выйти замуж за меня.

Мы – далёкая родня

Через бабку тётки Светы.

Я те нежные сонеты

Собираюсь вслух пропеть.

Опасаюсь не иметь

Адекватного ответа

От суровой тётки Светы.

Хоть «вода на киселе»,

Но летает на метле.

Враз остудит все попытки.

Ей сознаешься без пытки

В том, что делал и что нет.

Напишу-ка ей сонет.

И под эту мысль ночную

Лёг в кровать, на боковую.

Утро вечера мудрей.

Ночь во сне пройдёт быстрей.

Завтра встреча. Завтра речи.

За сонет не покалечит.

Я же всё же не чужой.

Тётка мудрости большой

И без злости, без обиды

Пораспишет мне все виды

Про любовь и про соседку,

Про отрезанную ветку:

«Ты, племянник, мне родня.

Это – важно для меня!»

Вспомнит бабку – что нередко.

Я поплачу ей в жилетку.

Разберётся наконец —

Кто дурак, кто молодец.

Всё… Слипаются глаза.

До утра лишь полчаса.

Сосед

О вечном, о святом, о главном,

О чести, о любви, о славе

И о могуществе державном

Он говорил соседке Клаве,

А в мыслях ясно представлял,

Как Клаву звать на сеновал,

Чтоб, обнимая крепко грудь,

У Клавы на плече вздремнуть,

Закончив ласки, вздохи, ахи

Ничком на скомканной рубахе.

Немного о соседях

Сосед соседу в общем, в целом – рознь.

Один был жмот, другой дарил всем гвоздь.

Один плевал, когда подставишь спину.

Другой искусно ставил гвоздь под шину.

Плевок был незаметен на спине,

А шина – та, естественно, в цене.

Весёлые, пожалуй, подобрей.

Нальют, когда попросишь их: «Налей!

Огурчик – закусить и хлеба кус…»

Запомнить, намотать себе на ус,

Что кто есть кто и чем поможет вдруг,

А для кого найдётся званье: друг!

Удачного общенья вам с соседом,

Но будьте не расслаблены при этом!

Немного о вине

Наш развивавшийся роман

обязан был вину.

Вино – дурман! Вино – обман!

Судьбу уж не одну

сломав,

продолжило манить,

в своей струе скрывая нить

судьбы.

Дурманящей притом.

Тому, кто нить находит ртом.

Соседский спор

Всё, что обещано, сбудется вскоре.

Надпись увидел вчера на заборе.

Жду, когда явится этот «пипец».

Знать бы, как выглядит он, наконец.

Надпись испортила новый забор

После того, как наметился спор

Между соседями из-за ручья.

Чья там вода? Да и рыба там чья?

В жаркое лето полить огород

Дали друг другу они отворот —

Воду ручья чтоб насосом качать.

Первыми начали жёны кричать:

«Наше в том право!» «Нет, наше!» – в ответ.

Милые граждане, дайте совет.

Сохнут деревья и сохнут кусты.

Нет без полива былой красоты.

Как разрешить неудобный сей спор?

Вижу, сосед приготовил топор.

Разума хватит деревья срубить.

Может «пипец» этот просто убить

Все отношения, что были у нас?

Я же принёс хлебный свеженький квас.

Думаю, надо позвать на квасок

И пошептаться с соседом часок.

Жён не зовём. Пусть пекут куличи.

Этим при встрече одно лишь – кричи!

Думать не могут. Эх, в душу их мать!

Верно наметил соседа позвать.

Тихо обсудим. Поставим насосы

И разрешим все больные вопросы,

Чтоб без проблемы полить огород.

В доме немало хозяйских забот.

Да, у соседа жена метеор.

Это она запустила наш спор.

Женщины, женщины, слушайте разум.

Скопом гасите конфликты все – разом.

Мягче, добрее, с улыбкой по жизни.

Но в общем-то я уж привык к укоризне.

Вот, мол, слабак, и по морде не бьёшь.

А я не хочу удавиться за грош.

Больше терпенья, любви и вниманья.

Возможно, не быстро придёт пониманье

И устраненье насущных проблем.

Квас, куличи – для решенья всех тем.

Я плакал, тебя раздевая

Я плакал, тебя раздевая.

Слёз пролито было немало.

Но, грубо одежды срывая, —

Решимости всё же хватало, —

Оголив не мгновенно, не вдруг,

Так для жарки почистил я лук!

Пожарив тот лук на сковородке

И масла добавив к селёдке,

Всё с кружечкой пива приняв,

Я понял – был очень не прав,

Ругая страну и порядки,

Когда принуждало к зарядке

Включённое радио в семь…

Забыт СССР насовсем.

Немного об уме

Ум попытался закрепиться в голове.

Старался где-то так недельки две.

Потом устал, намучившись изрядно.

Знать, без ума попроще. Вот и ладно.