Электронная библиотека » Николай Стариков » » онлайн чтение - страница 3


  • Текст добавлен: 29 декабря 2021, 00:33


Автор книги: Николай Стариков


Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Два дня Победы

Отчего датой победы над Третьим рейхом «у них» считается 8 мая, а у нас 9-е? На первый взгляд, ответ прост, и обычно расхождение объясняется таким образом: «Акт о безоговорочной капитуляции нацистской Германии был подписан в берлинском предместье Карлсхорст 8 мая 1945 года в 22:43 и вступил в силу в тот же день в 23:01. Однако здесь следует учесть временную разницу с Москвой, а она тогда составляла два часа. То есть для СССР акт о капитуляции вступил в силу не 8, а уже 9 мая – в 1:01. Именно поэтому у нас День Победы отмечают 9 мая, а в Европе – 8 мая. Всё из-за разницы часовых поясов, и не более того»[46]46
  http://www.aif.ru/dontknows/eternal/pochemu_v_evrope_den_pobedy_otmechayut_8_maya


[Закрыть]
.

На самом деле все гораздо сложнее. Исторический акт, положивший конец войне в Европе, должен был не только зафиксировать прекращение боевых действий, но и новую политическую ситуацию в мире. Так что не в разнице часовых поясов дело. Как мы уже знаем, на столе у Сталина лежала информация о подготовке англичанами предательского удара в спину Красной Армии. Произойдет он или нет – зависело от многих обстоятельств. Верховному также было прекрасно известно, что новое руководство Третьего рейха стремилось сохранить армию, дабы встроиться в переменчивую политику Лондона и Вашингтона. Адмирал Дёниц, ставший канцлером согласно завещанию застрелившегося Гитлера, не оставил надежды сыграть на противоречиях между СССР и союзниками. 6 мая он направил генерал-полковника Йодля в ставку Верховного главнокомандующего объединенными экспедиционными силами союзников с задачей заключить перемирие. Предложение немцев было следующим: прекращаем борьбу на Западе и продолжаем войну с русскими. Лидеры Запада на подобный «фортель» ответили отрицательно и указали Йодлю на необходимость капитулировать безо всяких условий.

В Реймсе, где находилась ставка генерала и будущего президента США Д. Эйзенхауэра, Советский Союз представлял генерал-майор Иван Алексеевич Суслопаров[47]47
  Его должность – глава военной миссии СССР во Франции при штабах союзных войск (ноябрь 1944 – сентябрь 1945).


[Закрыть]
. Именно его и поставили в известность, что в 2.30 7 мая 1945 года состоится подписание капитуляции немецких войск. Времени на консультации с Москвой практически не было – ответ «не подписывать никаких бумаг» пришел от Сталина уже ПОСЛЕ обозначенного срока.

Не подписывать, отказаться? Но тогда получалось, что Германия капитулировала только перед верховным командованием союзников. Не сложится ли ситуация, когда СССР останется единственной страной коалиции, которая продолжает воевать с Германией? В ситуации стресса и цейтнота Суслопаров принял верное решение: подписать документ, не имея на то никаких полномочий, и с примечанием, что он «не исключает в дальнейшем подписания иного, более совершенного акта о капитуляции Германии, если о том заявит какое-либо союзное правительство»[48]48
  Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны. С. 521.


[Закрыть]
. В тексте говорилось о безоговорочной капитуляции всех сухопутных, морских и воздушных вооруженных сил, находящихся к данному моменту под германским контролем. Время прекращения боевых действий: в 00 часов 01 минуту (по московскому времени) 9 мая.

В этот момент информация о сложившейся ситуации дошла до Сталина. И он отправил телеграмму Суслопарову – не подписывать. Почему? Он видел, что наши «партнеры» придумали еще один хитрый ход. Текст соглашения о безоговорочной капитуляции Германии обсуждался на Ялтинской конференции, и его утвердили главы СССР, Великобритании и США. Теперь же союзники «забыли» про него и составили новый документ, удобный на случай вовлечения германских вооруженных сил в операцию «Немыслимое». Именно такой вариант текста был передан для подписания сначала немцам, а через некоторое время, через Суслопарова, – Сталину.

Как Сталин оценивал ситуацию, видно из мемуаров генерала С. М. Штеменко.


«В кабинете И. В. Сталина кроме него самого мы застали членов правительства. Верховный главнокомандующий, как обычно, медленно прохаживался вдоль ковровой дорожки. Весь вид его выражал крайнее неудовольствие. То же мы заметили и на лицах присутствующих. Обсуждалась капитуляция в Реймсе. Верховный главнокомандующий подводил итоги, размышляя вслух. Он заметил, что союзники организовали одностороннее соглашение с правительством Дёница. Такое соглашение больше похоже на нехороший сговор. Кроме генерала И. А. Суслопарова, никто из государственных лиц СССР в Реймсе не присутствовал. Выходит, что перед нашей страной капитуляции не происходит, и это тогда, когда именно мы больше всего потерпели от гитлеровского нашествия и вложили наибольший вклад в дело победы, сломав хребет фашистскому зверю. От такой «капитуляции» можно ожидать плохих последствий…

– Договор, подписанный союзниками в Реймсе, – продолжал И. В. Сталин, – нельзя отменить, но его нельзя и признать. Капитуляция должна быть учинена как важнейший исторический факт и принята не на территории победителей, а там, откуда пришла фашистская агрессия – в Берлине, и не в одностороннем порядке, а обязательно верховным командованием всех стран антигитлеровской коалиции. Пусть ее подпишет кто-то из главарей бывшего фашистского государства или целая группа нацистов, ответственных за все их злодеяния перед человечеством»[49]49
  Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны. С. 522.


[Закрыть]
.


После срочных многочисленных контактов с Черчиллем и Трумэном Сталин убедил их считать Реймский документ предварительной капитуляцией. После чего немедленно позвонил Жукову: «Сегодня в городе Реймсе немцы подписали Акт о безоговорочной капитуляции. Главную тяжесть войны на своих плечах вынес советский народ, а не союзники, поэтому капитуляция должна быть подписана перед Верховным командованием всех стран антигитлеровской коалиции, а не только перед Верховным командованием союзных войск. Я не согласился и с тем, что Акт о капитуляции подписан не в Берлине, центре фашистской агрессии. Мы договорились с союзниками считать подписание акта в Реймсе предварительным протоколом капитуляции. Завтра в Берлин прибудут представители немецкого главного командования и представители Верховного командования союзных войск. Представителем Верховного главнокомандования советских войск назначаетесь вы…»[50]50
  Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1970. С. 664.


[Закрыть]

Подводя итог, скажем, что Иван Алексеевич Суслопаров никак не пострадал в запутанной истории германской капитуляции. Товарищ Суслопаров ел свой хлеб не зря, всегда вовремя информируя Верховного, о чем свидетельствует фрагмент воспоминаний командующего 1-м Украинским фронтом маршала И. С. Конева, войска которого наряду с фронтом Г. К. Жукова брали Берлин.


«Первого апреля 1945 года я и Жуков были приглашены к Сталину на совещание. Он поздоровался с нами и, протянув какую-то бумагу, сказал:

– Читайте!

Это была телеграмма Суслопарова об обстановке на западном направлении театра военных действий в апреле 1945 года. В ней говорилось, что союзники собираются брать Берлин. Когда мы прочитали эту телеграмму, Сталин спросил нас:

– Так кто же будет брать Берлин?

– Я, – вырвалось у меня.

– А есть ли у вас для этого силы и средства?

– Есть, товарищ Сталин, есть. Мы у себя на фронте все подсчитали, предусмотрели.

– А как вы думаете это сделать?

Я доложил план взятия Берлина, разработанный в штабе 1-го Украинского фронта.

– Ишь ты, какой хитрый, – пошутил Сталин и, обратившись к Жукову, сказал:

– А как ваш план?

Жуков доложил:

– Мои войска стоят в шестидесяти километрах от Берлина. В моих руках Кюстринский плацдарм. Я имею достаточно сил и средств, поэтому, естественно, я буду брать Берлин.

Сталин выслушал нас внимательно и приказал к завтрашнему дню представить планы Берлинской операции. На следующий день мы с Жуковым представили планы, которые были утверждены без всяких изменений»[51]51
  «Кто первый ворвется, тот пусть и берет Берлин», – таково было решение Сталина. Цит. по: Конев И. С. Сорок пятый. 2-е изд. М., 1970. С. 441.


[Закрыть]
.


На следующий день в берлинском пригороде состоялось окончательное подписание документа о капитуляции Германии, в котором двухчасовая разница между Москвой и Европой играла уже второстепенную, а вовсе не главную роль[52]52
  В своем выступлении перед советским народом сам Сталин рассказал об этом так: «7 мая был подписан в городе Реймсе предварительный протокол капитуляции. 8 мая представители немецкого главнокомандования в присутствии представителей Верховного командования союзных войск и Верховного главнокомандования советских войск подписали в Берлине окончательный акт капитуляции, исполнение которого началось с 24 часов 8 мая. Зная волчью повадку немецких заправил, считающих договора и соглашения пустой бумажкой, мы не имеем основания верить им на слово. Однако сегодня с утра немецкие войска во исполнение акта капитуляции стали в массовом порядке складывать оружие и сдаваться в плен нашим войскам. Это уже не пустая бумажка. Это – действительная капитуляция вооруженных сил Германии. Правда, одна группа немецких войск в районе Чехословакии все еще уклоняется от капитуляции. Но я надеюсь, что Красной Армии удастся привести ее в чувство».


[Закрыть]
. Как и предполагал Сталин, немцы продолжали сопротивление Красной Армии, полностью капитулировав перед союзными войсками. В Праге они отчаянно бились до 11-го, а в некоторых местах даже до вечера 12 мая. На датском острове Борнхольм германский гарнизон сражался с русскими до 19 мая, намереваясь сдаться исключительно англичанам. Разрозненные части прорывались в зону армии американской или британской оккупации.

Сталинский тост в честь русского народа

История, сделав круг, возвращалась к исходному рубежу. После потрясений Первой и Второй мировых войн великое многонациональное государство, созданное русским народом, обретало прежние границы.

Своеобразную черту под войной в Европе подвел торжественный прием в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца в честь командующих войсками Красной Армии. Именно на этом торжестве 24 мая 1945 года Сталин и произнес свой знаменитый тост «За русский народ!» – народ, который вынес основную тяжесть войны не только на фронтах, но и в тылу. Рядовые граждане страны за свои средства покупали боевую технику и отправляли ее на фронт. В былые времена дружины, полки, отряды содержались знатными вельможами. В СССР танки и самолеты приобретали не только целые коллективы, но даже отдельные колхозники! К слову, это говорит о размере их дохода и полностью опровергает либеральную ложь о живших впроголодь и трудившихся за трудодни крестьянах. Разумеется, не каждый колхозник мог оплатить боевой самолет, но такие были. А сегодня рядовой колхозник, простой фермер может купить самолет для армии? И главное – готов ли он на это?

Ярчайшим примером советского патриотизма стал поступок саратовского колхозника Ферапонта Петровича Головатого, купившего на свои сбережения самолет и передавшего его в действующую армию. 15 декабря 1942 года Ф. П. Головатый отдал все свои личные сбережения – 100 000 рублей – на приобретение самолета для Красной Армии. Тогда самолет в сталинских рублях стоил именно столько. Источником столь крупных сбережений Головатого были 22 пчелиных улья, а сам он, пройдя фронты Первой мировой и Гражданской, прекрасно знал, что такое война. Поскольку сбережений на самолет не хватило, колхозник добавил денег от продажи овощей и зерна. Оставили себе Головатые ровно столько, чтобы семья из 16 человек прожила до следующего урожая. Надо было кормить внуков, поскольку отцы их ушли на фронт…

Получив письмо от колхозника, Сталин ему ответил: «Спасибо Вам, Ферапонт Петрович, за Вашу заботу о Красной Армии и ее Воздушных силах. Красная Армия не забудет, что Вы отдали все свои сбережения на постройку боевого самолета. Примите мой привет»[53]53
  Еремин Б. Н. Воздушные бойцы. М.: Воениздат, 1987. С. 153–154.


[Закрыть]
.

Поступок Головатого не был инсценировкой или срежиссированным спектаклем. Это был искренний порыв русского человека, готового все отдать для защиты Родины.


В один прекрасный день директор Саратовского авиационного завода И. С. Левин возвращался из цехов в свой кабинет и увидел в приемной мужчину, одетого по-крестьянски.

– Ко мне? – спросил Левин.

– К вам.

– Заходите, слушаю вас.

– Я из колхоза «Стахановец», хочу купить самолет.

– Позвольте, – ответил директор, – ваши колхозники уже купили недавно три самолета.

– Да нет, – пояснил гость, – я хочу сам купить самолет, вот и деньги со мной.

И показал на мешок с деньгами.

«Левин очень удивился. Ну, коллективная покупка – понятно, а тут – один человек. Колхозник этот, приехавший прямо на завод, и был Ферапонтом Головатым. Не зная, как поступить, Левин позвонил секретарю обкома, а тот в Москву, в штаб ВВС. Вскоре оттуда пришла телеграмма: «Военный совет ВВС КА сердечно благодарит Ф. П. Головатого за его патриотический почин. Деньги просим внести в Госбанк, в фонд обороны. Копию квитанции вручить военпреду завода, выделить один из боевых облетанных самолетов Як-1, написав на фюзеляже то, что просит колхозник»[54]54
  Шахурин А. И. Крылья победы. М.: Политиздат, 1990. С. 204.


[Закрыть]
.

Для получения боевой машины на завод отправили не просто лучшего летчика, а, по желанию Ферапонта Петровича, еще и его земляка, майора Б. Н. Еремина, который до войны работал на Саратовском заводе[55]55
  В дальнейшем Ферапонт Петрович Головатый был избран депутатом Верховного Совета СССР. В 1947 году за трудовые успехи и за высокий урожай зерна Ф. П. Головатому было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Вскоре, к сожалению, он умер – прямо у правления своего колхоза за разговором об уборке хлеба.


[Закрыть]
. Летчик Сталинградского фронта не только поблагодарил колхозника и работников завода, но и оставил об этом воспоминания. Цех, рабочие – «четырнадцати-пятнадцатилетние подростки… пожилые рабочие, женщины. У токарных станков заметил ящички-подставки. Без ящичков ребята не доставали до ручек суппортов станков»[56]56
  Еремин Б. Н. Воздушные бойцы. С. 156.


[Закрыть]
.


Примеру Ферапонта Головатого последовали многие. «Всего за годы войны в фонд обороны и в фонд Красной Армии поступило добровольных взносов на общую сумму 16 миллиардов рублей. Кроме того – 13 килограммов платины, 131 килограмм золота, 9519 килограммов серебра, на 1,8 миллиарда рублей драгоценностей, более чем на 4,5 миллиарда рублей облигаций и на 500 миллионов рублей вкладов в сберкассах. На эти средства было построено свыше 30 тысяч танков и самоходных артиллерийских установок, 2,5 тысячи самолетов, подводные лодки и много другой боевой техники. В Москву приходили пожертвования из-за рубежа»[57]57
  Там же. С. 156.


[Закрыть]
.

Когда Сталин поднимал тост «За здоровье русского народа!», он был искренен:

«Товарищи, разрешите мне поднять еще один, последний тост. Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа и, прежде всего, русского народа. (Бурные, продолжительные аплодисменты, крики «ура».)

Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза. Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он – руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение.

У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой.

Но русский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа Советскому правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества – над фашизмом.

Спасибо ему, русскому народу, за это доверие! За здоровье русского народа! (Бурные, долго не смолкающие аплодисменты.)»[58]58
  «Правда», 25 мая 1945 г.


[Закрыть]

Потсдамская конференция

Главным событием 1945 года, определившим контуры политического устройства послевоенного мира, стала Потсдамская конференция. Она оказалась последней в цепи совещаний глав государств антигитлеровской коалиции и вслед за Тегераном и Ялтой является, безусловно, событием исторического масштаба. В ходе этой конференции Сталину удалось решить целый ряд насущных вопросов и отстоять интересы СССР вопреки отчаянному сопротивлению Великобритании и США. Соединенные Штаты на конференции представлял новый президент Трумэн, занявший место Рузвельта. С представительством Великобритании произошло еще интереснее: сначала делегацию возглавлял Черчилль, а после поражения консерваторов на выборах его сменил лидер лейбористов Клемент Эттли.

Конференция, которую в западной историографии называют Берлинской, а у нас Потсдамской, прошла 17 июля – 2 августа 1945 года в пригороде Берлина Потсдаме. Заседания разгромивших Германию держав происходили в весьма характерном, можно даже сказать – «многозначительном» месте. Дворец Цецилиенхоф являлся последней резиденцией династии Гогенцоллернов, которая была построена последним кайзером Вильгельмом II для своего сына, кронпринца Вильгельма и его супруги Цецилии Мекленбург-Шверинской. По странному стечению обстоятельств строительные работы во дворце были закончены в октябре 1917 года, а в ноябре 1918 года Гогенцоллерны потеряли власть и кайзер и его сын бежали в Голландию. После отречения от престола несостоявшийся кайзер получил разрешение вернуться и обосновался с семьей во дворце, где и пребывал до начала 1945 года.

Хотя дворец сохранился в хорошем состоянии, советской стороне, которая по праву освободителя Берлина выступала «принимающей»[59]59
  При этом 3 июля 1945 года США, Великобритания и Франция разместили свои войска и администрацию в выделенных им оккупационных зонах в Берлине.


[Закрыть]
, пришлось изрядно потрудиться, чтобы обеспечить главам государств обстановку для плодотворной работы. Каждому создали привычную атмосферу. Сталину, который в быту терпеть не мог архитектурных и мебельных «излишеств», установили темную кожаную кушетку и письменный стол. Комнату президента США обставили изящной мебелью в стиле классицизма, а Черчиллю доставили неоготическую из другого дворца. Круглый стол для совещаний по специальному заказу изготовили на мебельной фабрике в Москве[60]60
  http://www.aif.ru/society/history/rasstavanie_v_potsdame_kak_sssr_i_zapad_perestali_byt_soyuznikami


[Закрыть]
. «Помещения для советской делегации были отделаны в белые тона, апартаменты американцев оказались голубыми, англичан – розовыми. Поблизости от дворца в Новом саду Потсдама высадили около 10 тысяч различных цветов и разбили под них клумбы»[61]61
  https://rg.ru/2015/07/20/potsdam.html


[Закрыть]
. Для охраны глав государств в рамках операции «Пальма» было переброшено семь полков НКВД и полторы тысячи самых опытных оперативников. Союзники направили для охраны и свои подразделения, у англичан их численность составила, к примеру, около 4 тысяч[62]62
  https://www.kommersant.ru/doc/17255


[Закрыть]
.

Как глава СССР прибудет на конференцию, было окружено строжайшей тайной. Сталина ждали на аэродроме, но глава СССР приехал в немецкую столицу на поезде. Накануне прибытия вождь позвонил маршалу Жукову и сказал:

– Вы не вздумайте для встречи строить всякие там почетные караулы с оркестрами. Приезжайте на вокзал сами и захватите с собой тех, кого считаете нужным. Об охране на вокзале позаботится генерал Власик[63]63
  Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1970. С. 706.


[Закрыть]
.

Жуков действительно встретил Сталина около вагона[64]64
  Уже неоднократно говорилось, что в новых изданиях мемуаров Жукова появились странные «дополнения», якобы не пропущенные советской цензурой. Все они одинаково направлены против Сталина. Вот и в описании приезда вождя в Потсдам «свежие мемуары» Жукова добавляют то, чего нет в первом – прижизненном издании книги маршала: «Он был в хорошем расположении духа и, поздоровавшись, сказал: “Чувствуется, наши войска со вкусом поработали над Берлином. Проездом я видел всего лишь десяток уцелевших домов. – А затем добавил: – Так будет и впредь со всеми любителями военных авантюр”. (Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. В 2 т. М.: Олма-Пресс, 2002. Т. 2. С. 372). Этот фрагмент, на мой взгляд, дописан с целью показать кровожадность Сталина. И таких фрагментов очень много. Поэтому читать надо издания доперестроечные.


[Закрыть]
.

Переводчик Сталина В. М. Бережков описал еще одну сцену, которая разыгралась на берлинском вокзале. Посол США в СССР Гарриман спросил Иосифа Виссарионовича, приятно ли ему оказаться победителем в Берлине.

– Царь Александр до Парижа дошел, – невозмутимо ответил Сталин[65]65
  Бережков В. М. Страницы дипломатической истории. М.: Международные отношения, 1982. С. 75. (Американский дипломат так растерялся от этого ответа, что не нашел ничего лучшего, как сказать: «Извините, я в туалет хочу», – и тем самым окончить неловкую для него сцену.)


[Закрыть]
.


Глава советского правительства появлялся на переговорах в Потсдаме в белом парадном кителе с золотыми погонами и в темно-синих брюках с двойными лампасами. Надо сказать, вождь любил белый цвет и часто носил белые брюки. Однажды с ним произошла такая история. Нужно было подписать разрешение на выпуск фильма. Председатель Комитета по делам кинематографии Большаков подал Сталину авторучку. Она не писала. Большаков виновато взял ее из рук вождя и встряхнул. Чернила выплеснулись на белые брюки генералиссимуса. Большаков в ужасе замер. Сталин же посмотрел на него и сказал:

– Ну, что, товарищ Большаков, испугался? Наверное, решил, что у товарища Сталина это последние штаны[66]66
  Борев Ю. Сталиниада. С. 236.


[Закрыть]
?


Как и всякое историческое событие, Потсдамская конференция породила немало исторических анекдотов. Казалось бы, организаторами конференции из НКВД было предусмотрено все до мелочей. Из Москвы даже привезли пожарные машины с экипажами из сотрудников госбезопасности, не говоря уже о поварах и горничных. Однако без бардака не обошлось и здесь. В помещении, где размещался Сталин, забыли подготовить… отдельную уборную. Поэтому вождь был вынужден ходить в общий туалет. Любопытную ситуацию описал в своей книге переводчик Сталина Валентин Бережков: «Как-то раз я сопровождал Сталина при очередном походе в туалет. Возле писсуара стоял вновь избранный премьер Великобритании Эттли. Он пошутил: “В капиталистическом мире туалет – единственное место, где рабочие держат средства производства в своих руках”. Сталин отшутился: “То же и в социалистическом мире…”»[67]67
  Бережков В. М. Страницы дипломатической истории. С. 324.


[Закрыть]
.

Потсдамская конференция может быть названа символом 1945 года, поскольку на фоне разгрома Германии и Японии здесь определенно обозначилось противостояние СССР и англосаксов. Союзники пока еще вместе, но очень скоро между ними развернется ожесточенная борьба. Так вот символом этой самой конференции может быть фрагмент беседы лидеров трех стран. Когда в одной фразе отразилось желание англосаксов решать все самим, прибрать к своим рукам новые территории и старание поставить своего союзника СССР перед свершившимся фактом, и нежелание Сталина всему этому потворствовать.

«Из печати, например, известно, что г-н Иден, выступая в английском парламенте, заявил, что Италия потеряла навсегда свои колонии. Кто это решил? Если Италия потеряла, то кто их нашел? Это очень интересный вопрос»[68]68
  Тегеран – Ялта – Потсдам: Сборник документов / Сост.: Ш. П. Санакоев, Б. Л. Цыбулевский. 2-е изд. М.: Международные отношения, 1970. С. 286.


[Закрыть]
, – саркастически заметил Сталин, вызвав смех в зале заседаний…

Общение глав государств в Потсдаме в корне отличалось от тегеранского и ялтинского. В момент, когда новый президент США направлялся на конференцию, Америка успешно испытала атомную бомбу. Президент Трумэн стал обладателем, причем монопольным, самого смертоносного оружия всех времен. Это с точки зрения Вашингтона и Лондона радикально меняло расстановку сил. Исторический факт: прямо из Потсдама Гарри Трумэн отдал приказ применить атомное оружие против Хиросимы. В этом городе практически не имелось японских сил ПВО, поскольку там не было военных объектов, и город до этого американцы не бомбили. Устрашающий удар должен был состояться после окончания конференции. Пока же президент США решил «как бы» мимоходом поведать Сталину о наличии «бомбы» у союзников. Трумэн рассчитывал, что такое известие сделает советского руководителя более податливым и мягким. Протоколы конференции и воспоминания очевидцев свидетельствуют, что позиция Сталина не изменилась ни на йоту. На нажим он не поддался, хотя нетрудно представить, под каким прессингом оказался. В те же дни ему предложили поехать в концлагерь Заксенхаузен, где погиб его сын Яков Джугашвили. На что получили ответ: «Я приехал сюда не по личным делам». Кстати, Сталин отказался осматривать и останки Гитлера. Он был полностью сосредоточен на переговорах, от исхода которых зависело будущее устройство мира.

Обратимся к стенограмме заседаний глав союзных государств. Мы не будем самым строжайшим образом придерживаться хронологии заседаний, потому что одни и те же вопросы рассматривались в разные дни. Будем идти по вопросам, а не по дням, тогда нам будет легче понять логику дипломатической борьбы и ее итоги.

Как ни странно, но первым вопросом, который рассматривали главы трех стран, стал вопрос… об Испании. На первом же заседании его поднял сам Сталин. Для тех, кто плохо знаком с историей, вкратце напомним, что после военного переворота в 1936 году, который возглавил генерал Франко, в Испании началась гражданская война, закончившаяся победой фашистов в 1939 году[69]69
  Интересные подробности войны в Испании см.: Стариков Н. Война. Чужими руками.


[Закрыть]
. Запад занял подлую позицию – заявил о невмешательстве и отказался поставлять оружие законному республиканскому правительству[70]70
  Франко летал на британском самолете с британским пилотом. Такой вот нейтралитет. Подробности о том, как Запад руками Гитлера и Муссолини душил Испанию см.: Стариков Н. Кто заставил Гитлера напасть на Сталина СПб.: Питер, 2007.


[Закрыть]
. Мятежников-франкистов оружием и амуницией снабжали Германия и Италия. Единственной страной, которая обеспечивала всем необходимым Испанию, стал Советский Союз[71]71
  Ситуация вокруг Испании в некотором смысле напоминает сегодняшнюю Сирию. Давление или нейтралитет Запада, помощь только от России и Ирана. Испании оружие поставляли только СССР и Мексика.


[Закрыть]
. Вместе с танками, самолетами и орудиями прибывали и военные инструктора под видом добровольцев. Поставки республиканское правительство оплачивало золотом, а к концу войны Сталин эвакуировал в СССР золотой запас Испании.

После поражения республиканцев у Франко хватило ума не ввязаться во Вторую мировую войну и не дать фюреру плацдарма для атаки британского Гибралтара. Лишь одна воинская часть испанской армии, так называемая «Голубая дивизия», состоявшая из добровольцев, была направлена на Восточный фронт[72]72
  Цветом рубашек германских нацистов был коричневый, у итальянских – черный. Испанские фашисты носили синие рубашки. Но в испанском языке «голубой» и «синий» – это одно слово. Вот так «синяя» дивизия стала по-русски «голубой». Дивизия была укомплектована идеологическими испанскими нацистами-добровольцами и очень хорошо сражалась.


[Закрыть]
. Так каудильо и «пересидел» разгром Германии.

«Необходимо рассмотреть также вопрос о режиме в Испании, – сказал Иосиф Виссарионович на первом же заседании 17 июля 1945 года. – Мы, русские, считаем, что нынешний режим Франко в Испании навязан испанскому народу Германией и Италией. Он таит глубокую опасность для свободолюбивых Объединенных Наций. Мы полагаем, что было бы хорошо создать условия для испанского народа установить такой режим, какой ему нравится»[73]73
  Тегеран – Ялта – Потсдам. С. 208–209; http://grachev62.narod.ru/stalin/confer/chapt23.htm?clk2398502361292193773143=1


[Закрыть]
.

Гитлер помогал Франко[74]74
  Фюрер отправил в Испанию войска, которые назывались легион «Кондор». Это были военные советники, летчики и офицеры других военных специальностей. В отличие от СССР все это делалось совершенно открыто, а ротируя своих военных в рамках «легиона», Германия получала офицеров и солдат с боевым опытом.


[Закрыть]
, и это было секретом Полишинеля. Все участники конференции прекрасно понимали, что если Франко будет смещен, его политические противники, коммунисты и левые, получат все шансы победить на выборах. Если убрать Франко, можно потерять и Испанию. А тогда, возможно, придется распрощаться и с Италией, где США прикладывали титанические усилия, чтобы не допустить коммунистов к власти.

Именно поэтому Черчилль в ответ заявил, что британские правительства питают ненависть к Франко и его правительству. «Я считаю, что постоянное истребление людей, брошенных в тюрьмы за то, что они совершили 6 лет тому назад, и разные другие обстоятельства в Испании, по нашим английским понятиям, совершенно недемократичны»[75]75
  Думаю, что читатель согласится с тем, что преступления фашистов, госпереворот, который осуществил Франко, развязанная им гражданская война точно заслуживали другой оценки. Чуть позже в Потсдаме Черчилль сам назовет цифру потерь – «война стоила Испании 2 миллионов убитыми из общего числа 17 или 18 миллионов населения». И сам же называет это «недемократичность». Лондон и Вашингтон до сих пор «удивительно» мягки по отношению к тем, кто им политически целесообразен. (Тегеран – Ялта – Потсдам. С. 231).


[Закрыть]
, – заявил сэр Уинстон. Однако тут же отверг всякую возможность разрыва отношений с правительством Франко и пустился в пространные рассуждения.

«Я стою против употребления сил в подобных случаях. Я считаю, что мы не должны вмешиваться во внутренние дела государства, с которым мы расходимся во взглядах, за исключением таких случаев, когда то или иное государство нападает на нас… Здесь перед нами страна, которая не приняла участия в войне, и поэтому я против вмешательства в ее внутренние дела. Правительству его величества потребуется длительное обсуждение этого вопроса, прежде чем оно пойдет на разрыв отношений с Испанией»[76]76
  Тегеран – Ялта – Потсдам. С. 234.


[Закрыть]
.

Трумэн вторил Черчиллю, говоря, что у США нет желания «участвовать в испанской гражданской войне», и появление другого правительства в Испании вместо правительства Франко – это «такой вопрос, который должна решать сама Испания»[77]77
  Там же. С. 234.


[Закрыть]
. На это Сталин резонно ответил, что режим Франко навязан испанскому народу извне, а не представляет собой режима, сложившегося из внутренних условий. Что Франко является наследником Гитлера и Муссолини и, уничтожая этот режим, мы уничтожаем наследие Гитлера и Муссолини. «Я не предлагаю военного вмешательства, я не предлагаю развязывать там гражданскую войну, – ответил им Сталин. – Я бы только хотел, чтобы испанский народ знал, что мы, руководители демократической Европы, относимся отрицательно к режиму Франко. Если мы об этом в той или иной форме не заявим, испанский народ будет иметь право считать, что мы не против режима Франко. Он может сказать, что, поскольку мы не трогаем режима Франко, значит, мы его поддерживаем… Нам стоит только сказать, что мы не сочувствуем режиму Франко и считаем справедливым стремление испанского народа к демократии, – нам стоит только это сказать, и от режима Франко ничего не останется. Уверяю вас»[78]78
  Там же. С. 234, 236.


[Закрыть]
.

Сталин предложил именно то, чего больше всего боялись «союзники» и чего любыми средствами хотели избежать. Черчиллю оставалось повторять, что он категорически против вмешательства во внутренние дела другого государства[79]79
  Он вновь повторяет: «Линия, которой я придерживаюсь, заключается в следующем: Испания – это страна, которая не была вовлечена в войну и не является страной-сателлитом, она также не была освобождена союзниками, мы не можем поэтому вмешиваться в ее внутренние дела. Это вопрос принципа». (Там же. С. 237.)


[Закрыть]
. Выглядело это пределом лицемерия – если вспомнить, какими методами англичане расправились с прокоммунистическим партизанским движением ЭЛАС в Греции. Едва немцы покинули Афины, как там появились английские войска, которые 3 декабря 1944 года устроили расстрел мирной демонстрации, а затем развязали настоящее сражение с коммунистами, продлившееся до начала января 1945 года. Именно Черчилль развязал в Греции гражданскую войну, которая с небольшими перерывами продолжалась там до 1949 года[80]80
  Подробности гражданской войны в Греции читайте в: Стариков Н. Ненависть. Хроники русофобии.


[Закрыть]
.

Черчилль оправдывал нежелание что-либо предпринимать тем, что «в настоящее время Франко приближается к своему падению». Странное утверждение для сэра Уинстона, обладавшего острым умом и прекрасной политической интуицией. Для справки: Франко правил до 1975 года, Черчилль же «хоронил» его режим на 30 лет (!) раньше. Ошибся? Нет, просто защищал Испанию от прихода к власти левых сил. И даже отказался передать вопрос министрам иностранных дел для выработки общей позиции или проекта декларации трех стран. Не будет преувеличением сказать, что долгим своим существованием фашизм в Испании во многом обязан «демократу» Черчиллю…


Исторический факт: 11 декабря 1946 года Испания попыталась стать членом ООН и получила отказ. СССР имел в этом вопросе союзников. На учредительной конференции Организации Объединенных Наций в Сан-Франциско представитель Мексики Л. Кинтанилья даже предложил резолюцию, гласящую, что государства, режимы которых были созданы при поддержке держав, воевавших против Объединенных Наций, не могут быть приняты в ООН. Что было далее, вы можете себе представить. Дальше – все логично. Испания стала членом ООН лишь 14 декабря 1955 года[81]81
  https://www.un.org/ru/member-states/


[Закрыть]
. Потому, что в марте 1953 года Сталина не стало.


Затем Сталин поднял вопрос, обсуждение которого также превратилось потом в исторический анекдот. Дело в том, что практически весь боевой и торговый флот нацистской Германии оказался в руках англичан и американцев. И выпускать его из рук, делиться кораблями и тем самым усиливать Сталина им совершенно не хотелось. Поэтому, согласно анекдоту, Черчилль взял слово и долго и красочно описывал, почему надо утопить агрессивный германский флот. Сталин кивал и соглашался, сэр Уинстон говорил все красноречивее, думая, что глава СССР согласился уничтожить немецкие корабли.

А потом Сталин берет слово и говорит совершенно иное…

И вот как было в реальности: глава СССР заговорил о получении Союзом доли германского флота. Черчилль, для которого наличие сильного флота «не у Великобритании» – совершенно недопустимый факт, действительно попытался поставить вопрос об уничтожении германских боевых кораблей[82]82
  Почему Англия не может допустить появления страны с сильным флотом см.: Стариков Н. Геополитика. Как это делается. М.: Эксмо, 2019.


[Закрыть]
.

«Сталин… Только один вопрос: почему г-н Черчилль отказывает русским в получении их доли германского флота?

Черчилль. Я не против. Но раз вы задаете мне вопрос, вот мой ответ: этот флот должен быть потоплен или разделен.

Сталин. Вы за потопление или за раздел?

Черчилль. Все средства войны – ужасные вещи.

Сталин. Флот нужно разделить. Если г-н Черчилль предпочитает потопить флот, он может потопить свою долю, я свою долю топить не намерен.

Черчилль. В настоящее время почти весь германский флот в наших руках.

Сталин. В том-то и дело, в том-то и дело. Поэтому и надо нам решить этот вопрос»[83]83
  Тегеран – Ялта – Потсдам. С. 214–215.


[Закрыть]
.

Черчилль, а за ним и Трумэн пустились в рассуждения, чем является флот, «трофеем или выплатой репараций». Заявляли, что «немецкий торговый флот мог бы сыграть свою значительную роль в этой войне», имея в виду боевые действия против Японии. Черчилль заявил, что СССР уже получил в свое распоряжение флот Финляндии и Румынии, на что Сталин ответил: «Мы ничего не брали у Финляндии из торгового флота, ни одного судна, а у Румынии взяли одно судно»[84]84
  Там же. С. 229.


[Закрыть]
. Тогда Черчилль вспомнил о том, что Норвегия и иные государства понесли большие потери в кораблях, а значит, флот надо делить не на три, а на четыре части, оставив четвертую «на удовлетворение интересов некоторых других стран».

Видя, что союзники намерены утопить проблему в болтовне, Сталин заговорил гораздо жестче: «Мы не добиваемся подарка, мы бы хотели только знать, признается ли этот принцип, считается ли правильной претензия русских на получение части немецкого флота… Я бы хотел, чтобы была внесена ясность в вопрос о том, имеют ли русские право на 1/3 часть военно-морского и торгового флота Германии»[85]85
  Тегеран – Ялта – Потсдам. С. 231.


[Закрыть]
.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 | Следующая
  • 4 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации