Текст книги "Собиратель теней. Неспокойное время"

Глава 7
Сделал себя сам

Интерлюдия…

Убийство барона Тарнутского в собственном особняке стало главной новостью, обсуждаемой всем столичным дворянством. Практически на каждом приеме муссировались слухи о некоем таинственном незнакомце, решившем щелкнуть по носу пробившегося в маркизы выскочку. О том, что Тарнутский состоял цепным псом при Зеонском, знали многие. И все теперь ждали ответного удара маркиза, пытаясь угадать, в кого он будет направлен.

Граф Нимский, на рабочем столе которого лежала папка с документами по делу об убийстве барона, так же как и все пытался понять, кому выгодна эта смерть?

«Ослабить влияние Зеонского жаждет половина столичной знати. Да что далеко ходить – мой начальник, герцог Оргадский, наверняка будет возглавлять этот список. Однако тут есть одно немаленькое «но» – тайная канцелярия столь топорно не работает. Вторжение в поместье, взрывы, гора трупов… Это, скорее, похоже на действия дилетантов. И все же и тут неувязочка – обычные бандиты как правило оставляют множество следов. На самого Зеонского работают довольно опытные ребята. Взять того же виконта Парнамского: ему по свежим следам найти виновных – раз плюнуть, значит ответ маркиза должен был последовать сразу, причем довольно громкий. А что мы имеем по прошествии двух суток? Ничего. Тиши-на!»

Департаменту тайной канцелярии, возглавляемому графом Нимским, поставили задачу в кратчайшие сроки найти виновника дерзкого преступления. О захвате преступника речь пока не шла, решение его дальнейшей судьбы планировалось принять после выяснения личности преступника.

Опрос свидетелей ничего не дал по той простой причине, что не удалось отыскать ни одного человека, видевшего хоть что-то. Уединенный в лесу особняк не то место, где прогуливается толпа зевак.

Вдова Тарнутского и его сын в загородном особняке появлялись довольно редко, и в день гибели у обоих было железное алиби. Сынок в кругу друзей отмечал получение ранга, а его мамаша, пребывая в эйфории от того, что ее чадо, наконец-то, примут в академию, собрала в столичном доме «заклятых» подруг, спеша поделиться радостью и понаблюдать, как те будут зеленеть от зависти.

В деле имелось совсем немного документов, и только один оказался довольно интересным. Это было донесение о поединке баронета Лискона Тарнутского – сына погибшего с каким-то простолюдином. Дуэль состоялась сразу после ранговых испытаний и закончилась не в пользу дворянина.

«Повезло тому соискателю, – размышлял Нимский. – Останься барон жив, ни за что не простил бы безродному одаренному поражение своего отпрыска. Но не мог же тот, предвидя возможную расправу с высокоранговым папашей, сделать упреждающий шаг и разделаться с соперником? Ха-ха-ха! Предложить, что ли, ради смеха боссу такую версию? Нет, рисковать не стоит – у герцога чувство юмора срабатывает через раз, еще попаду под горячую руку».

Листок с докладом о дуэли граф убрал на дно папки.

Вдова барона Тарнутского обратилась в тайную канцелярию лишь на следующее утро после убийства мужа. Скорее всего, она только тогда сама узнала о случившемся, и получила указание главы клана привлечь к расследованию власти.

«Полагаю, люди Зеонского осмотрели место происшествия еще в день убийства. Баронесса не смогла ответить, пропало ли что-то ценное, поскольку бывала там нечасто и своих драгоценностей в загородном доме не держала. Указала только на сгоревшую избушку, которую и так всем видно. Даже запах гари еще не выветрился, несмотря на буйный сезон. Домик был единственным сооружением, построенным после приобретения поместья. С ним связана одна странность – барон ни супругу, ни сына туда не пускал. А тем особо и неинтересна была какая-то деревянная хибара».

Нимский может тоже не обратил бы внимания на сгоревшую хозяйственную постройку – мало ли какими заклинаниями кидались соперники. Просто он счел крайне подозрительным, что избушку сожгли магическим пламенем мгновенного действия. Такой бездымный огонь обычно использовали для сокрытия следов. Любых. На месте пепелища оставался повышенный магический фон, не позволявший даже высокоранговым волшебникам определить, какие чары там использовались ранее.

«Не исключено, что Тарнутский что-то там прятал. Или кого-то, – проскочившая мысль сразу напомнила о недавнем похищении. – А что, вполне подходящее место для содержания пленницы – и от города недалеко, и доступ в поместье только по приглашению хозяина. Учитывая количество погибших охранников, барон явно опасался незваных гостей. Но они все-таки нагрянули. Неужели за пленницей? Вот только откуда гости могли знать, что к ее похищению причастны люди Зеонского? Надо обязательно переговорить с профессором».

Декан водного факультета академии сейчас «гостил» в лучших апартаментах застенков тайной канцелярии, предназначенных для высокородных арестантов. Этман рвался на свободу, и вчера вытянул из графа обещание вернуться на службу в течение последующих трех дней.

– Рад тебя видеть, профессор. Как самочувствие?

– Приветствую вас, граф, – подскочил с диванчика Этман. – Меня решили выпустить на волю?

– Практически, да, – кивнул вошедший. Он сел в кресло и жестом предложил последовать своему примеру. – Но сначала хотелось бы еще раз переговорить о пропавшей студентке.

– Вы напали на ее след?

– Появились некоторые дополнительные данные, но имеют ли они отношение к Борине, хотелось бы узнать у тебя.

– Всегда рад помочь, особенно в таком деле.

– Два дня назад в результате дерзкого нападения на загородный дом был убит барон Тарнутский. В живых не осталось никого, включая хозяина. Всего насчитали более двух десятков трупов. Как ни странно, убийцы в дом даже не заглядывали и вряд ли что-то украли. Когда они ворвались в поместье, завязалась схватка с охраной. Почти сразу же туда прибыл и сам барон, однако его быстро размазали по стене дома. Затем преступники скрылись, – кратко обрисовал случившееся Нимский.

– Кроме того, что погибший был человеком Зеонского, другой связи с Бориной пока не вижу, – немного поразмышляв, произнес профессор.

– На нескольких телах обнаружены круглые синяки размером с кулак. Раны такого же размера, но сквозные, были у тех, кто ворвался в дом Борины.

– Вы подозреваете меня?

Декан, по легенде, сам расправился с бандитами, напавшими на дом студентки. Эту же версию он «скормил» Нимскому.

– Имеется еще одна деталь, – продолжил граф. – Поместье перешло в собственность Тарнутского пять лет назад. За все эти годы новый хозяин ничего там не менял, за исключением постройки небольшой бревенчатой избушки. Так вот ее кто-то испепелил. И мне кажется, это сделали люди Зеонского уже после убийства барона.

– Может, барон не оправдал доверия хозяина, и его… – Этман провел пальцем по горлу.

– Исключено, профессор. Я подумал о другом… Ведь Тарнутский мог держать похищенную у себя.

– Ее сожгли?! – схватился за сердце декан.

– Вряд ли, – ответил граф. – Думаю, если твоя студентка действительно была в плену у Тарнутского, то, скорее всего, сумела оттуда.

– А кто помог?

– Не могу пока ничего сказать, – растягивая слова, произнес Нимский. – Для того, чтобы скорее найти девушку, мне нужно узнать про нее все. И как можно скорее.

– Способная, трудолюбивая, умная…, – начал перечислять профессор.

– Это я и без тебя понял, – остановил его Нимский. – С первого случая, когда она догадалась заморозить вино в бокале. И при этом довольно натурально изображала дурочку и твою даму сердца. Как ты ее тогда называл, Лиданой?

– Запомнили?

– Работа такая. Скажи лучше, мог кто-то ради нее рискнуть жизнью? Есть у нее влюбленный?

– Понятия не имею. – Этман покачал головой. – За личной жизнью студентов я не слежу.

– Так я и поверил. А зачем тогда купил ей амулет против ментальной магии, да еще сигналку на него поставил?

– Так ведь сам же втянул ее в беду. Мучило чувство вины.

– И только? – игриво спросил собеседник.

– Граф, она мне в дочери годится!

– Подумаешь, некоторые берут замуж подруг своих внучек.

– Я с ней не спал и не собирался, если вы об этом, – раздраженно ответил декан.

– Но ведь чем-то среди остальных студентов она явно выделяется, не так ли? – продолжил напор граф.

– Она искренне стремится к знаниям и впитывает их быстрее многих. Любой учитель мечтает найти благодарную аудиторию.

Расписывать успехи Борины профессор не собирался. А то, что касается ее питомца, вообще считал запретной темой.

– Этман, может вспомнишь какие-то странности, связанные с ней?

– Один раз девушка рассказала о неудавшейся попытке воздействия на нее иллюзорной магии. Судя по ее описанию – не ниже четвертого ранга. Тогда Борина сумела не только самостоятельно с ней справиться, но даже переговорить с наславшим ее волшебником, который намекал на вельможу, желавшего с ней встретиться.

– И что, встреча состоялась?

– Борина сочла это розыгрышем своих подруг, обругала чародея и ушла. Потом убедилась – они не при чём.

– И она не пыталась найти этого иллюзионщика?

– Собиралась, но затем все завертелось…

– Этман, как думаешь, к кому обратится Борина, если окажется на свободе?

– Либо ко мне, либо к подругам.

– Ты их знаешь?

– Ни разу не видел. Знаю только, что одна приходится ей кузиной, другая просто из того же города. Девушки вместе приехали из Ибериума.

– Ладно, разберемся. Ну, что ж. – Нимский поднялся с кресла. – С этого момента можете считать себя свободными, профессор, – официально объявил граф. – Только учти: присматривать за тобой буду обязательно. Увидишь свою студентку, сразу дай знать.

– Каким образом?

– Например, почеши за левым ухом несколько раз и мне доложат, что есть повод встретиться.

– Договорились. Кстати, ваша светлость, о том колдуне что-нибудь стало известно?

– Что увлекается запретными чарами? – переспросил граф.

– О нем.

– Появятся новости, ты об этом узнаешь, – пообещал Нимский и покинул комнату.

* * *

После разговора с привидением графа Имлата Керлинского учитель выглядел на редкость довольным. Правда, это никак не повлияло на интенсивность наших тренировок, к которым еще и добавились групповые поединки. Причем, если сначала мы вчетвером сражались с наставником, то на следующий день нам противостояли уже обитатели второго этажа. В обоих стычках нас разбили в пух и прах.

Борину Ургас не выпускал из комнаты еще двое суток. Мне уже несколько раз хотелось спросить, зачем мы освобождали пленницу, если здесь ее снова держат взаперти?

– А теперь, ученики, ставлю боевую задачу, – после вечерней изнуряющей тренировки и недолгой медитации, таинственно заговорил мастер. – На территории поместья спрятана девушка. За полчаса вам необходимо обнаружить и обезвредить все ловушки, найти Борину и привести ее в дом. Привлекать к операции Ялгуса запрещено, – добавил учитель. – Действуйте, время пошло.

– Какой план, командир? – тут же спросил Ишид.

Старшим в отряде меня назначил еще отец Игуна, капитан пограничной службы, поэтому пришлось смириться с этой должностью. Чуть поразмыслив, принялся рассуждать вслух:

– Если девушку спрятали не так давно, значит остались примятые ее ногами растения. Сможешь разглядеть, где она проходила? – задал вопрос целителю и специалисту по друидской магии.

– Попробую.

– Теперь о ловушках. Игун, ты вроде говорил, что ментальная магия способна обнаружить затаившиеся заклятия?

– Моя ментальная магия, – уточнил он.

Чары парня действительно несколько отличались от классических. Эти отличия проявлялись при одновременном использовании им электрической и ментальной магии. Его микромолнии, которые Игун научился создавать едва заметным искрящимся облаком, непонятным образом повышали активность даже затаившихся заклинаний, а ментальное сканирование зоны этого облака сразу выявляло притаившуюся магию, указывая ее точное место.

– Как только находишь магическую ловушку, отправляешь туда Алгая.

– Понятно, – кивнул тот. Самый юный член группы обладал способностью поглощать магическую энергию, так что лучшего способа для обезвреживания не отыскать. Полагаю, учитель специально подобрал задание по нашим способностям и собирался проверить, насколько быстро мы справимся.

– Но главное – все время быть начеку, – предупредил я ребят. – Ловушки могут быть разными.

Мои надежды, что задание будет выполнимым, оказались напрасными. Наставник, похоже, наоборот, хотел показать, что пока мы еще ничего собой не представляем.

Да, первые две ловушки мы обнаружили и обезвредили легко. Третья оказалась «с сюрпризом» – ее обезвреживание запустило в действие две другие, ударившие с флангов и выключившие из задания целителя и Игуна. На следующей, помимо магии, возвышался еще и Кортис, за пару секунд одолевший нашего мечника, но «павший» от моей магии. И вот тогда я вспомнил об умении Ялгуса, который как-то определял ловушки, будучи пустотником, пусть и неживым. Значит, я тоже должен уметь.

Сел в позу «лотоса», отрешился от мира и оказался возле разноцветного клубка в собственном жизненном источнике. Коснувшись камня пустоты, увидел исходящую от него туманную нить.

«Это и есть привязка Ялгуса? А с чего я так решил? Наверное, потому что эта мысль пришла в голову первой, а других за ней не последовало. Очень интересно! – Нить тем временем заметно утолщилась и образовала над камнем прямоугольник, внутри которого… – А ведь это монохромная картинка нашего поместья! Прямо монитор из моего мира. А почему нет? О, да тут не только серые тона – вон рядом с кустом красное пятнышко, чуть поодаль – другое… Наверняка это и есть ловушки!»

Экран при изменении направления моего взгляда мог поворачиваться. Увидел возле конюшни три ярко-зеленых пятнышка – как раз там находились выбывшие из боевой задачи участники. Нашел и Кортиса с учителем, которые стояли возле беседки, наверняка обсуждая наши действия. Еще одно ярко-зеленое пятнышко, находившееся в некоем розовом кольце, обнаружилось возле пруда.

«Неужели это и есть цель задания?! А что за кольцо? И ведь не узнаешь, оставаясь в медитации».

Пытаясь не подгонять самого себя, вышел из транса. Поднялся, стараясь, чтобы со стороны мои действия выглядели так, будто я уже отчаялся и решил действовать наугад. И сразу направился по «случайному маршруту», прямо к редким зарослям камыша, за которыми надеялся обнаружить Борину. Однако редкая растительность никого не скрывала. Пришлось снова сосредоточиться.

«Вот оно что – девушку спрятали за иллюзией! Не помню, чтобы на тренировках мастер раньше ее применял».

– А я твоему учителю сразу сказала, что ты меня найдешь! – весело прощебетала девушка, едва я коснулся ее руки.

Я крепко обнял Борину и решил воспользоваться портальной магией. Через мгновение мы оказались по другую сторону пруда, а прибрежные камыши окатило водой от сработавших сразу нескольких ловушек водной стихии.

– Борина, знаешь, я тебя почти люблю! – радостно воскликнул, не ослабляя объятий. – У меня получилось! Я теперь умею создавать микропорталы!

– Ты меня «почти любишь» только за это? – нахмурив бровки, строго спросила она.

«Да, со словами нужно поосторожней. Нам, «горцам» – в особенности».

– За все остальное – без «почти». Только разве спустившемуся с гор позволено мечтать о неземной красавице?

– Мечтать? Я не запрещаю, а там видно будет, – тем же строгим тоном ответила она, однако отстраняться даже не думала – наоборот, прижалась еще сильнее.

– Молодые люди, вы так и будете обниматься или начнем работать над ошибками? – раздался голос учителя.

Вот теперь девушка легонько меня оттолкнула.

– Какой ответ вы хотите услышать: честный или прилежного ученика? – спросил я нарочито недовольным тоном.

– По глазам вижу – сгораешь от нетерпения услышать мои замечания, – с усмешкой ответил Ургас. – Борина, не желаешь к нам присоединиться?

– Сгораю от нетерпения, мастер, – ангельским голоском ответила она.

– Вот видишь, ученик: не девушка, а золото. Говорит именно то, что от нее хотят услышать. Пойдемте.

Ургас в пух и прах разнес наш несовершенный план, ткнул носом в отсутствие круговых щитов, которые могли бы уберечь от атак со спины и фланга, отругал за неготовность в любой миг отвечать на выпады врага, и в конце лично меня отчитал за решение двигаться «на авось».

– Зато у меня получилось осуществить перемещение. Сознательно.

– О хорошем позже, Алтон, сейчас мы говорим о недостатках взаимодействия группы. Как единая команда вы продержались менее десяти минут, потом остался всего один человек, который, вместо того, чтобы продолжить обезвреживание ловушек, решил действовать наобум.

– Так он же нашел Борину! – возмутился Алгай.

– Но поставленные задачи не выполнил. А поскольку он являлся командиром группы, с ним разговор будет отдельный. Ступай за мной.

Мне показалось, учитель не поверил моей игре. Когда мы подошли к беседке, он создал звуконепроницаемый кокон и спросил, подтверждая мои догадки:

– Надеюсь, ты не пользовался помощью Ялгуса?

– Нет, это было оговорено сразу. Просто вспомнил ваши слова, учитель.

– Какие?

– Вы говорили о том, когда следует применять пустотную магию.

Ургас сразу сосредоточился:

– Что удалось?

– Сначала увидел привязку Ялгуса к пустотному камню. Затем… – я рассказал, как получился экран, через который обнаружил ловушки и Борину.

– Довольно интересный способ, хотя и абсолютно непонятный. Ты сказал, что научился перемещаться. Заклинание?

– Наверное. Я вижу место, где хочу оказаться, до боли в глазах сосредотачиваюсь на нем и мысленно проклинаю магию.

– И это срабатывает?

– Как оказалось – да.

– Какие странные у тебя заклинания, Алтон. Землетрясения ты вызываешь, рыча на древнем языке, воздушные создаешь с помощью недосказанных ругательств, портальные – проклятием магии, хотя существуют общедоступные классические способы создания таких чар. Правда, я уже сомневаюсь, что в твоем исполнении, они будут более эффективны. Иногда даже задумываюсь, а правильно ли именно тебя я учу?

– Круг необычных заклинаний ограничен, мастер, а ваши уроки позволяют расширить умения. Опять же, благодаря вам мне удалось получить два теневых образа.

– Ты так говоришь, словно не ты недавно ходил в степь, говорил с энергозверем, или со дрался зверолюдом, не говоря уже об испытании пустотой. Так что себя ты сделал сам с моей небольшой помощью.

– Зато ваши знания позволяют сотворить не одно, а десятки заклинаний, да и в степь я бы сам точно не отправился.

– Ладно, считай, что очередные проверки ты прошел.

– Какие?

– Не стал лгать учителю, и не зазнался. Действуй так и дальше – глядишь, может и получится из тебя настоящий волшебник.

Глава 8
Ищите женщину

Интерлюдия…

Вызов на аудиенцию к его величеству не удивил герцога Орданского, возглавлявшего королевскую тайную канцелярию. Монарху наверняка уже доложили о гибели барона Тарнутского, и сейчас от герцога ждали подробностей расследования столь резонансного преступления. Однако ничего нового глава канцелярии сообщить пока не мог. Все, что представляло хоть малейший интерес, сводилось к одной странице отчета.

– Доброе утро, ваше сиятельство, – поздоровался секретарь Урдена Первого. – Его величество скоро вас примет.

– Приветствую, Рулдан, – кивнул ему вошедший в приемную короля. – Я сегодня первый?

– Нет, ваше сиятельство.

Поскольку баронет Рулдан Сурдэнский не назвал ни количество, ни имена ранних визитеров, значит имел распоряжение сохранить эту информацию в тайне, что сразу огорчило и напрягло главу одной из самых могущественных служб Миригии.

«Утро только началось, а у короля уже кто-то был. И наверняка ранний визитер из высшей знати или госчиновников».

В Миригии имелось еще четыре организации, сопоставимые с тайной канцелярией влиянием в стране: королевский совет, ассоциация великих кланов, жандармерия и высший ковен магов. У каждой имелись свои рычаги воздействия и свои уязвимые места. Но одно было общим: каждая организация зависела от воли короля, обладающего почти абсолютной властью в стране.

Любой вельможа, жаждущий возвыситься и занять место в руководстве своей организации, должен входить в ближний круг его величества. Кроме того, он ежедневно и ежечасно обязан лезть вон из шкуры, чтобы доказать свою преданность и полезность лично Урдэну Первому. И не приведи Вард кому-нибудь из приближенных дать окружающим хоть малейший повод сомневаться в лояльности к королевской власти… Такой вельможа в любой момент мог лишиться теплого места вместе с головой.

После краткого общения с секретарем герцог Орданский ощутил тревогу, интуитивно почувствовав признаки потери доверия первого лица.

– Его величество желает вас видеть, герцог, – почтительно склонил голову Рулдан.

Секретарь встал из-за стола и направился к двери кабинета монарха. Орданский двинулся следом. Баронет бесшумно отворил обе створки, впустил его и также тихо закрыл их. Щелкнул замок, отрезав визитеру путь назад.

– Полагаю, мне не стоит объяснять причину вызова, Гурдав? – вместо приветствия произнес король.

Монарх сидел за массивным столом из красного дерева спиной к окну. По обе стороны от оконного проема стояли шкафы с книгами, а напротив стул с неудобной спинкой.

– Доброе утро, ваше величество. Я готов доложить материалы расследования по делу убийства барона Тарнутского.

– Да мне плевать, кто его упокоил, Гурдав. Ты причину назови. Или даже это до сих пор не выяснили?

– Причина банальна – женщина, – тут же озвучил одну из самых невероятных версий герцог.

– Да неужели? И ты сможешь это доказать? – усмехнулся Урдэн Первый. – Присаживайся.

Орданский опустился на стул, стараясь сидеть прямо. Выпрямив спину, словно проглотив кол, он начал докладывать:

– Мы располагаем достоверными сведениями, что маркиз Зеонский с молодости любил вкушать прелести беззащитных барышень.

– Тоже мне, новость. Да ткни пальцем в любого вельможу, и окажется, что тот грешил подобным.

– Возможно, однако разница в том, что Зеонский в годы студенчества всерьез схлестнулся с неким Этманом, тогда еще – обычным преподавателем столичной академии. Этман стал случайным свидетелем небезобидных приставаний будущего маркиза, прервал его развлечение и отбил испуганную дамочку. Да еще впоследствии на ней женился.

Герцог вдохновенно излагал свою версию, зная, что подобные истории короля забавляли. А кроме того, других хоть сколько-нибудь правдоподобных версий у Гудрава просто не имелось.

– И когда все это произошло? – задал вопрос монарх.

– Более четверти века назад. Зеонский тогда как раз учился в Ширгуидской академии.

– И с чего бы наш маркиз выжидал столько лет? Почему вдруг решил отомстить лишь сейчас? – с явным сарказмом в голосе спросил король.

– Этому есть объяснение, мой король.

– Готов его выслушать, – монарх уже не скрывал насмешки.

– Семья Этмана погибла во время кровавой смуты, и декан долгое время жил бобылем. А совсем недавно в его близком окружении появилась талантливая студентка. Полагаю, Зеонский решил забрать эту девушку, как в свое время сделал профессор.

– Ты еще скажи, что он решил на ней жениться, – усмехнулся Урдэн Первый.

– Вряд ли. Думаю, маркиз собирался довести до конца то, что ему не позволил тогда Этман. Причем, на глазах у профессора.

– Какой коварный замысел – прямо не благородный маркиз, а монстр какой-то. С чего ты все это надумал, Гурдав?

– Студентку, о которой я говорил, похитили в тот же день, когда напали на профессора. Самому Этману удалось скрыться благодаря портальному свитку.

– Хочешь сказать, что девчонку прятали в поместье Тарнутского, а профессор ее оттуда вызволил, попутно прикончив барона? Как-то сказочно звучит, не находишь?

На лице правителя теперь явственно читалась скука – плохой признак для рассказчика.

– Профессор в принципе не мог ее освободить – он сильно пострадал во время нападения и долгое время находился без сознания.

– Да-а-а? Неужели юная барышня сама в одиночку справилась с целой армией головорезов?! Как хорошо готовят студентов в нашей академии!

Герцог понял, что королю уже доложили о происшествии в деталях.

– Не она, ваше величество.

– Так кто тогда?

– А вот дальше расследование тайной канцелярии столкнулось с трудностями. Дело в том, что, по непроверенным сведениям, у девушки есть возлюбленный, которому стало известно о месте заточения пленницы. Он собрал небольшую банду и кинулся спасать подругу.

– Кто такой?

– Личность пока не установлена. Ищем среди именитых студентов.

– Надеешься меня убедить, что студенту академии, пусть даже родовитому, удалось справиться с волшебником седьмого ранга и целой толпой его охранников?

– И в мыслях нет. Хоть парень и явился в поместье, обвешанный под завязку артефактами, на такое он явно не был способен. Тут дело в другом. В архивных данных мои люди нашли упоминание о бароне Литейском, бывшем хозяине поместья, который после смерти, организованной, кстати, все тем же бароном, стал привидением. Он долго не пускал нового владельца в свой бывший дом. Потом появились слухи, что Тарнутский отыскал-таки способ блокировать привидение, и занял поместье.

– Герцог, при чем тут привидение?

– По данным предварительного расследования, спасителю девчонки случайно удалось разрушить блокировку. Привидение освободилось и обрушило свой гнев на нового владельца усадьбы. Этим же объясняется и гибель всей охраны поместья. А учитывая, что барон Литейский в свое время служил в разведке, он мог запросто стереть все следы пребывание налетчиков. Видимо, он так ненавидел своего убийцу, что не хотел, чтобы нашли того, кто помог ему самому.

Эта информация занимала треть страницы в отчете. Буквально вчера утром следователи столкнулись с привидением и сразу выяснили, кем оно было раньше.

– Неужели твои лучшие нюхачи так ничего и не обнаружили?

– Как ни странно – ни-че-го, несмотря на абсолютно топорную работу ворвавшихся в поместье. – Герцог даже взмок, сочиняя на ходу историю о глупом храбреце, которому очень сильно повезло.

– Да, – кивнул монарх. – Воистину говорят: дуракам везет. Думаю, если бы в поместье вломились твои люди, вряд ли бы им так сильно повезло.

– У меня нет причин нападать на людей маркиза Зеонского. Разве только по вашему приказу, мой король.

– А ты уверен, что бардак в академии – его рук дело?

– Более чем, но доказательств у меня нет. Пока.

– Этот профессор, как его…?

– Этман, ваше величество. Он же – декан водного факультета и мой нештатный сотрудник. Помните, я докладывал о колдуне, практикующем запретную магию на крови умирающих одаренных?

– Разве его еще не поймали? – лицо короля сразу стало серьезным.

– Залег на дно, мерзавец! Думаю, раньше, чем через месяц, не объявится.

– Лучше бы наши высокоранговые волшебники на нем сосредоточили свое внимание, а не баб между собой делили.

– Благодаря профессору и похищенной девчонке мы сумели увидеть лицо колдуна. Этмана также решено использовать в качестве приманки, кровавый маг обязательно захочет ему отомстить.

– Ладно. Значит следует оградить волшебника от посягательств маркиза. У профессора какой ранг?

– Седьмой, ваше величество.

– Подходит. На следующей неделе Этман получит дворянство от меня лично. А ты, герцог, представь список его заслуг, подтверждающих право удостоить декана такой высокой чести.

– Сделаем, ваше величество.

– Что с девчонкой? Ее нашли?

– Полагаю ее спаситель, ежели не дурак, теперь будет прятать свою возлюбленную. Однако возвышение профессора обезопасит и ее.

– Когда отыщешь парня, сообщи, из какого он рода. Надо будет разобраться в причинах удивительной удачливости этого семейства.

– Разберемся, ваше величество.

Выходил герцог через другую дверь. Убедившись, что попал не в красную комнату, вельможа вздохнул облегченно.

«Хвала Варду, пронесло!»

Посетители короля никогда не возвращались в приемную – выход в всегда находился не там, где вход. Ожидавшие аудиенции могли лишь предполагать, куда после беседы с монархом отправился визитер: восвояси, на каторгу или сразу к праотцам. Многие слышали о таинственной красной комнате, но никто о ней не рассказывал. С каторги живым еще никто не возвращался, а, лишившийся головы ничего не мог рассказать по определению. «Ну что ж, даже если у похищенной не было возлюбленного, его надо будет воспитать и подробно разъяснить, каким образом он спасал свою ненаглядную. Жаль, Урдэн Первый так и не обмолвился, кого он принимал до меня. Чует мое сердце – это был маркиз Зеонский».

* * *

– Учитель сказал, что некоторые заклинания ты выполняешь на свой манер. Это как? – спросил Ялгус, появившись на первом этаже здания, где в самой большой комнате мы занимались медитацией.

– Ну, раз учитель сказал, тогда, конечно… – сообразив, что привидение не понимает моей иронии, просто подтвердил – Есть такое дело. Тоже хочешь научиться, как я?

– Конечно. С тобой всегда не скучно.

Похоже, паренек нашел в моем лице пример для подражания.

– А ругаться ты умеешь?

– Могу, а зачем? – удивился Ялгус.

Прекрасно помнил, как в начале своей «магической карьеры» в этом мире я методом проб и ошибок учился создавать свои первые заклинания. Оказалось, что для этого лично мне требовалось сначала представить какой-то мерзкий поступок, вызывающий внутри злость, затем начать выпускать ее наружу, подбирая слова, чтобы выругаться, и на самом пике остановить почти сорвавшееся с языка бранное слово или выражение. Чем больше злости и круче брань, тем сильнее получались чары. Вот этим опытом я и поделился с Ялгусом.

– Ничего подобного не слышал! – удивленно произнес он. – Пойду попробую.

Честно говоря, живость этого привидения меня поражала. Когда он становился видимым, то казался гораздо намного ярче своих родственников, опять же, на его лице явно читались эмоции.

Сразу после медитации все отправились на ужин. Приятели почему-то решили сесть на другом конце длинного стола, чтобы оставить нас с Бориной наедине.

– Скажи, а почему тебя теперь все зовут Алтоном? – спросила она. – В Ибериуме ты был Платоном, я точно помню.

Отец Игуна, капитан пограничной службы Ашкун, специально сделал всем новые документы, чтобы нас не нашли люди графа Рунского. Правда, это не особо помогло, его брат едва не схватил меня. Точнее, мне чудом удалось от него сбежать. К тому же, нажить врагов я умудрился и с новым именем. Поэтому для зеленоглазой красавицы выдал самую безобидную версию:

– Случайность. У горцев же нет документов, а при оформлении моих кто-то посчитал имя Алтон более благозвучным. Я не стал настаивать на исправлении. А тебя что-то не устраивает в новом имени?

– Мне нравятся оба. А больше всего, что ты меня спас.

– Сам безмерно рад, что все получилось. А как твоя сестра и ее подруга, они не станут тебя искать? – зачем-то спросил я, вспомнив, как вместе с Бориной мы спасали этих девиц из лап бандитов в Туреине.