Текст книги "Собиратель теней. Неспокойное время"

– Не знаю. После переезда в столицу у них теперь своя жизнь, у меня – своя, да и учимся мы в разных группах, поэтому редко пересекаемся. Я все больше в академии пропадаю. У меня, кроме основных, еще много дополнительных занятий и факультативов.

– Так как же тебя умудрились выкрасть?!

– Прямо из академии. При этом еще и парня одного прямо на моих глазах убили.

– Вот же сволочи!

– Это точно, – кивнула девушка. – Твой учитель сказал, что барон хотел сделать из меня безвольную рабыню. Как представлю, просто ужас охватывает. Надо поскорее освоить защиту от ментальной магии. Лучше смерть, чем такое…

Когда Ургас рассказал об этом мне, дико захотелось убить Тарнутского во второй раз, причем самым жестоким способом.

– А разве твой Мар не способен защитить хозяйку? Мне он показался довольно опасным малым.

– Не знаю, – грустно произнесла она.

– Вот тебе и раз! А почему?

– У тебя когда-нибудь была кошка?

Признаться, такой вопрос меня слегка озадачил, вроде говорили о другом. Все равно перебрал в голове возможные варианты и решил уточнить:

– Рысь можно считать кошкой?

– Можно, – улыбнулась Борина.

– Тогда была. Акеллой звать.

– Ну и как, ты сразу узнал все ее способности? – девушка слегка повысила голос. Похоже, незнание способностей собственного магического питомца ее задевало.

– Кошка – очень своевольное животное. Ее никогда не разгадаешь, – едва не ляпнул продолжение: «как и женщину». Хорошо, что сдержался, а то ведь могли неправильно понять.

– Мар – очень хороший питомец, но нам еще нужно многое узнать друг о друге.

– Могу я чем-нибудь помочь?

– Ты специалист по магическим животным?

– Ну, как сказать… Могу поделиться, если пообещаешь больше никому не говорить. Это очень большая тайна, – я перешел на шепот.

– Клянусь, – ее зеленые глаза загорелись любопытством.

– Слышала когда-нибудь про энергозверя?

– Конечно, меня им в детстве пугали, чтобы в буйный сезон из дома не убегала.

– А я с таким дважды встречался и остался в живых. – Больше я не мог ничего рассказать девушке, на остальное учитель наложил суровое «табу». – А еще я недавно сдружился со скалистой рысью, мы даже с ней вместе по степи ходили.

– Когда?

Зеленые огоньки поблекли. Борина, похоже, решила, что ее обманывают.

– Не веришь? Могу поклясться на крови, что во время буйного сезона я двое суток провел в степи в компании скалистой рыси.

Взял нож и собирался порезать руку.

– Не надо. Прости, просто это кажется совершенно невероятным. А зачем было идти в степь?

– Задание учителя. Он сказал, что от этого зависит моя жизнь. Вроде бы имелись какие-то проблемы с каналами, – последнее добавил от себя.

Мысленно начал себя ругать, сообразив, что откровенно «распускаю хвост» перед красивой девушкой. Потянуло похвастаться подвигами, про которые болтать не стоило вообще.

«Скромнее нужно быть Громов, скромнее!»

– У тебя очень хороший учитель, он плохого не посоветует.

– Да, с Ургасом нам подфартило. А в академии как?

– Знаешь, мне тоже повезло с учителем. Он – профессор, декан водного факультета. И человек неплохой.

Вспомнил, как Ургас упоминал нападение на одного из деканов академии. Почему-то показалось, что речь идет именно о ее преподавателе.

– Я так понимаю, ты в академии – лучшая студентка?

– Почему ты так решил?

– А какой смысл похищать плохих? Тебя же во второй раз уже схватили. С этим нужно что-то делать. Не хочешь нанять охранника?

– Предлагаешь свою кандидатуру? – усмехнулась она.

– Как вариант.

– А вдруг я соглашусь? – она с вызовом посмотрела на меня.

– Меня больше страшит твой отказ, Борина, – я не отвел взгляда.

– Давай не будем торопиться, – девушка первая опустила глаза.

– Как скажешь, но успеваемость твоего Мара следует подтянуть.

– Каким образом? – опешила Борина.

– Судя по тому, как он привел нас в поместье, твой Мар – существо разумное. Следовательно, способен к обучению. Правда, Мар?

Из прически вылетел водный шарик и весело подал знак согласия.

– А ты ему понравился, Алтон.

– Надеюсь, не ему одному, – произнес я, вогнав Борину в краску. Самое удивительное, что покраснел и водный шарик.

– Надеяться никто не запрещает. А еще, – она посмотрела на тарелку, к содержимому которой так и не притронулась, – может, все-таки поужинаем?

Громкий треск заставил вздрогнуть всех сидящих за столом.

– Что там случилось?

В следующее мгновение в трапезной возникла фигура Ялгуса:

– Алтон, ты – гений! У меня получилось! Представляешь, получилось! Оно как жахнуло молнией! Теперь беседка стоит без крыши.

– Молнией? – засомневался я.

Закончившие с ужином друзья собрались возле нашего края стола.

– Ну да, синяя такая, со множеством ответвлений.

– Тебе нужно срочно отправляться к учителю, Ялгус. Расскажи ему все подробно. И, прошу – без него не создавай новых заклинаний.

Похоже, он пошел по моим стопам. Первой жертвой стала наша беседка. Причем я точно знал, кого заставят ее ремонтировать.

– А ты разве со мной не пойдешь? Вдруг мастер станет ругать?

– Извини, Борина, нужно помочь мальчику. Пойдем, – пришлось отложить ужин.

«А ведь кто-то не так давно утверждал, что в виде приведения прожил не одну сотню лет… Э-э-э….Как был ребенком, так им и остался».

Глава 9
Такая красивая и такая…

Интерлюдия…

– Мой племянник намерен победить в турнире и затем учиться в вашей академии. Как я понимаю, в столичном храме магической науки сама обстановка должна настраивать одаренных на учебу и совершенствование без малейшего риска для их жизни, не так ли? – Кортис вальяжно расположился в кресле напротив стола чиновника, принимавшего от титулованных особ заявления на участие в турнире.

– Все верно, господин… – хозяин кабинета уже в третий раз предпринимал попытку узнать имя и титул посетителя.

– Милейший, дважды свое имя я не повторяю даже для глухих, – баронет, как бы невзначай, опустил руку на эфес особого меча.

Клинки, украшенный красной гардой и синим металлическим навершием рукояти, носить имели право только титулованные особы. Во всей Миригии обычно мало кто выставлял напоказ символы родовитости, но в столице – как раз наоборот. Баронеты, бароны и виконты, особенно из не самых именитых семей, всеми силами стремились подчеркнуть свое высокое происхождение.

Сейчас Кортис, обычно скрывавший титул, намеренно демонстрировал атрибут принадлежности к знати. Ему было необходимо разузнать о недавних событиях в академии, в основном – о судьбе декана водного факультета, учителя Борины. Называть свое имя он не собирался вообще. На входе в кабинет пробормотал нечто неразборчивое, да еще и закашлялся, так что у сотрудника канцелярии не было ни малейшего шанса расслышать сказанное.

– Прошу прощения, милорд, – произнес чиновник, решив использовать общепринятое для титулованных особ обращение и опасаясь вызвать новое неудовольствие сурового посетителя.

– Никакого прощения! У вас здесь учебное заведение или разбойничий притон? Где это видано: на студентов нападают, преподаватели исчезают! Мы вручаем вам самое дорогое – своих детей. А что в итоге? Никто даже не чешется, чтобы обеспечить их безопасность! – гневно произнес Кортис.

– Уверяю вас, милорд, никто из студентов не пострадал, – принялся оправдываться чиновник, – хотя именно они сами устроили грандиозную потасовку. Пришлось даже жандармов в академию вызывать. Мало того, одну ученицу, которая предотвратила ряд беспорядков наградили поездкой на озеро Рахна за счет академии. Девушка заслужила элитный отдых и она его получила, – с гордостью продекламировал служащий.

«Отдыхает? На курорте? А если не вернется с него, значит по глупости утонула в водах курортного озера? Хитро придумано. А что значит, никто не пострадал?»

Кортис задумался. По словам Борины, прямо на ее глазах убили молодого виконта, учившегося на четвертом курсе. Однако никаких слухов о столь громком преступлении не было, да и чиновник сейчас утверждал обратное. Значит, на самом деле парень вряд ли пострадал, что сразу наталкивало на определенные выводы.

– Получается, это наши доблестные жандармы выкрали одного из деканов? Мне кажется, вы что-то от меня скрываете, милейший! – Кортис одарил собеседника таким взглядом, что того прошиб озноб.

Разговор проходил в одном из кабинетов здания приемной комиссии, находившегося за территорией академии. Здесь принимали документы абитуриентов и заявления на участие в турнирах, победа в которых засчитывалась вместо вступительных экзаменов. Все три этажа имели отдельные входы. На первом толпились выходцы из народа, на втором без очередей подавали документы нетитулованные дворяне, а третий предназначался для знати.

Одного взгляда на клинок Кортиса оказалось достаточно, чтобы его сразу направили на последний этаж, где сегодня виконт оказался единственным посетителем. Мало кто из титулованных избирал именно такой способ поступления в академию.

– Смею вас заверить, что слухи об исчезновении декана не соответствуют действительности, милорд. Профессор Этман действительно немного пострадал при проведении магического эксперимента, однако уже завтра он вернется к работе. Его специально пригласили на открытие турнира.

– Открытие уже завтра? – удивился Кортис. – Неужели сегодня последний день подачи заявок?

– Нет, милорд. Есть еще два дня, но первые бои начнутся уже послезавтра, а в день открытия свое мастерство покажут студенты пятого курса.

Еще примерно с четверть часа Кортис донимал чиновника, вытягивая из него сведения о событиях дня, когда похитили Борину. Затем, наконец, он поднялся с кресла:

– Ты меня почти убедил. Возможно, мой племянник и будет здесь учиться, – он полез во внутренний карман камзола, якобы, за заявлением, но в последний момент сделал вид, что передумал. – Ладно, сначала переговорю с братом. Если виконт решит, что заведение достойно его сына, я приду снова.

– Вы можете оставить заявление сейчас, милорд, – чиновник поспешно встал сразу после Кортиса. – Если передумаете, соискатель может просто не прийти на турнир в указанное время и…

– Чтобы все решили, что мой племянник – трус!? – повысил голос баронет. Он вышел, не прощаясь, напоследок хлопнув дверью.

Проходя через просторную приемную, Кортис внимательно наблюдал за реакцией трех секретарей. Вздрогнули двое. А вот мужик с цепким взглядом, не понравившийся баронету еще когда он заходил в кабинет, лишь мельком посмотрел на выходящего.

«Как-то не похож он на секретаря. Не удивлюсь, если подслушивал нас. И с чего обычному клерку быть таким любопытным?»

На улице Кортис сразу обнаружил за собой «хвост». Стало понятно – его разговор с чиновником кого-то всерьез заинтересовал. Пришлось немного попетлять, однако вскоре выяснилось, что «пасут» сразу трое, и отставать явно не собираются…

«Ежели поговорить желают, то почему сами не подошли? Или ждут еще кого-то, кто умеет задавать вопросы и получать правдивые ответы? Ну, уж нет, ребятки, такие «беседы» я на дух не переношу. Придется поиграть в догонялки».

Он свернул в ближайший проулок и перешел на бег. Проскочил два квартала, повернул на юг и припустил еще быстрее. Сделал большой круг, стараясь выйти в тыл преследователям, но, выглянув из-за угла, увидел, что те уже направлялись навстречу.

«Когда же мне успели поставить метку? Теперь не отцепишься. Придется заглянуть в гости к Бродяге. Надеюсь, что он до сих пор верховодит в своем предместье и не откажется вернуть старый должок».

Столицу Кортис знал неплохо еще со времен службы в гвардии. Потом судьба заставила знакомиться и с её предместьями, когда после кровавой смуты баронету пришлось скрываться среди преступников.

Из города Кортис выбрался через полчаса, еще пять минут заняла дорога до площади возле северного рынка. Там он направился к чистильщику обуви, расположившемуся третьим справа от входа на рынок. Присев на табуретку, поставил ногу на ящик. Пожилой оборванец принялся за работу.

– Слушай, милейший, я тут собрался малость побродяжничать. Не подскажешь, где можно подходящую обувку справить?

У чистильщика, который никак не ожидал услышать подобные слова от знатного господина, глаза буквально на лоб полезли. И все же через пару секунд он ответил:

– Обувку и я справить могу, ежели в цене сойдемся.

– Четыре монеты за работу, одна – за обслуживание и восемь – за срочность, – шепотом проговорил Кортис последнюю часть пароля. – Устроит?

– Вполне. На рынке отыщешь обувную лавку Кирзача, там все сделают. Скажешь, Сапрон послал. И еще, учти: Бродяга нынче не в чести, так что не свети его именем.

– Понял, – кивнул баронет. – Видишь вон тех троих, – он указал глазами на появившихся с другой стороны площади преследователей. – Они за мной по метке идут.

– Разберемся. Здесь чужаков не любят.

Кортис отправился на рынок и вскоре отыскал нужную лавку. Продавец проводил гостя в подсобку.

– Лишнее движение, и ты – труп, господин хороший, – раздался знакомый голос.

– И я тебя рад видеть, Бродяга. Слышал, в твоей вотчине не все складно?

– Корт, ты ли это? А мне говорили, сгинул. Каким ветром к нам занесло?

Невысокий мужичок пожал руку вошедшему и с укором произнес:

– Зря ты так вырядился. Теперь придется эту лавчонку закрывать, да в другое место перебираться.

– Чего так? – не понял посетитель.

– Да меня в здешних краях вроде как и нет, а тут знатный господин в обычную лавку заявляется. Пойдут ненужные слухи…

– Извини. Не собирался я нынче к тебе в гости, да три типа пристали, словно им медом намазано.

– Так ты еще и три «хвоста» притащил? Молодец, – покачал головой Бродяга. – Кто такие?

– Собирался разобраться с твоей помощью.

– Про мой долг вспомнил? – усмехнулся бывший криминальный авторитет.

– Я не настаиваю, но раз уж здесь такие дела…

– Не узнаю тебя, Корт. Их всего-то трое…

– Один – наверняка чародей, да и убивать их до разговора не хотелось бы.

– Ладно, разберемся. Гурбан пока еще не всех моих людей под себя подмял. Сапрон твоих типов видел?

– Да. Они за мной по метке идут.

– Тогда накинь одежонку попроще, будем чужаков на живца ловить.

В это время обсуждаемая ими троица, которой на рынке пришлось изрядно попотеть, продираясь через скопления людей, уже подошла к обувной лавке. Там неожиданно собралась целая толпа покупателей. Преследователи рассредоточились, не выпуская из виду торговую точку. Через пару минут один из них подал знак и сорвался с места: метка пришла в движение.

Следуя за ней, троица оказалась в небольшом дворике, окруженном со всех сторон двухэтажными домами. Возле крыльца здания, в которое они собирались войти, на лавке сидел невысокий худой старик, буквально излучавший добродушие.

– Заплутали, пареньки? – спросил он, улыбаясь. – Может, подсобить чем?

– Дед, сколько человек вошли в эту дверь?

– То одному Варду известно, ребятки. Я же тут не все время сижу. А за двадцать годков, как дом стоит, сюда не одна сотня людей заходила.

– Не строй из себя дурака, дед. Минуту назад кто-то проходил?

– Как же не проходить – проходили. Вежественные такие, про здоровье спросили, долгих лет пожелали…

– Дед, будешь нам зубы заговаривать, последнего здоровья лишишься. Сколько человек…

В следующее мгновение дед схватился за сердце и начал медленно заваливаться на лавку. Один из троицы решил его подхватить, и первым же пострадал, поскольку старик… В общем, со стороны выглядело так, что он просто встал и сделал пару шагов к парням, а в следующее мгновение все трое уже лежали на земле без сознания. Еще через минуту двое помощников втащили их в дом, навесив кандалы и блокираторы.

– Сам будешь с ними лясы точить, или мне доверишь? – спросил Бродяга, все добродушие которого исчезло без следа, да и на старика он сейчас нисколько не походил.

– Мне от них нужно одно: узнать, на кого они работают. А «разговоры разговаривать» у тебя лучше получится.

Пленников привели в чувство.

– Так, господа хорошие, быстренько говорите, чего вынюхивали во владениях достопочтенного мэтра Гурбана?

– Вот ему и расскажем, когда сам заявится, – нагло ответил старший из троих.

– А почему ты, паренек, возомнил, что уважаемый человек снизойдет до общения с какой-то падалью? – сейчас голосом «старичка» можно было камни резать.

– Шепни ему на ушко, что у тебя гостят люди виконта Парнамского, и уверен – этот «уважаемый» человек вмиг прибежит сюда.

– Ты еще скажи, что работаешь на короля. С чего вдруг я должен верить чужаку и беспокоить занятого человека?

– У меня в кармане лежит вещица, которую следует показать Гурбану.

Бродяга кивнул подельнику и тот достал из кармана пленника медную змейку.

– Хорошо, сейчас мой гонец отправится к вожаку, но ежели тот не признает вещицу – не обессудьте.

– Куда он денется, – уверенно заявил пленник.

– Я вас оставлю ненадолго, господа хорошие, не скучайте, – произнес Бродяга и вышел в соседнюю комнату, где его ждал Кортис.

Баронет слышал каждое слово пленников. Парнамский входил в клан Зеонского, а значит, агенты маркиза ищут Борину через ее учителя.

«Как же все запущено! В академию Зеонский протащил своих людей? И те роют землю, полагая, что спасители девушки захотят выйти на декана?»

Вместе с Бродягой баронет перебрался в другую комнату.

– Тебе эти типы еще нужны? – спросил бывший авторитет.

– Можешь забрать. Вижу – тебе они нужнее.

– Благодарствую, Корт. Даже не представляешь, какой подарок мне сделал, – сказал Бродяга. – А я все думал – с чего это Гурбан так резко поднялся? А он, оказывается, вельможам продался с потрохами.

– Тебе мой «подарок» как-то поможет?

– Знамо дело. Представляешь, что сделает с Гурбаном их виконт, когда узнает о гибели своих людей в логове моего «заклятого друга»?

– Главное, чтобы гнев вельможи не зацепил тебя.

– Я ведь уже сказывал – меня в северном предместье нет.

– Рад, что сумел тебе помочь, Бродяга.

– Хочешь опять на меня долг повесить? – прищурил глаза тот.

– Нет, долгов между нами больше нет, а дружеские отношения я сохранить не прочь. Если ты не возражаешь.

– Бродяга добро помнит. При случае заходи, поболтаем.

На том они и расстались, довольные неожиданной встречей.

* * *

Никогда бы не подумал, что для подачи заявки на участие в турнире потребуется столько времени. Сначала нам пришлось отстоять очередь, чтобы подписать анкету на участие в отборе. Затем происходил сам отбор, определявший вид состязания, в котором предстоит себя показать. Затем – жеребьевка с письменным отказом от претензий в случае получения травм или увечий во время поединков. В общем, на бумажную волокиту мы убили почти полдня, и все, кроме Ишида, вымотались сильнее, чем на тренировке.

Для угая все оказалось легко и просто: в первом кабинете у него приняли заявление на отбор, а во втором проверили его потенциал целителя. Результат проверки их, по-видимому, удовлетворил, потому что Ишиду сразу сообщили о зачислении на первый курс академии, вдобавок перечислив несколько знатных родов, готовых полностью оплатить обучение целителя, если у него нет нужной суммы. Отказавшись от заманивающих предложений, Ишиду оставалось только дожидаться нас. Участие в турнире ему не потребовалось – по его специализации других претендентов не нашлось.

Как и предполагал учитель, меня тестировали дольше остальных, поскольку артефакты, связанные со стихиями земли, воды и воздуха реагировали на меня примерно одинаково. В результате обозначили универсалом без огненной составляющей и предоставили право самому выбрать группу. Решил записаться в стихийники. Алгай попал к волшебникам света и тени, а Игун – к разумникам. На большом стенде видел бумагу для списка еще одной группы, жизни и смерти, но в ней пока претендентов не значилось.

Помимо индивидуальных соревнований, дальше проводились командные, куда мог попасть участник, одержавший не меньше двух побед в одиночном разряде.

Когда я закончил с формальными процедурами и вышел из здания, первое, что увидел: моих приятелей окружили сразу семеро парней, а сбоку стояла заплаканная девица. По тому, как держался Алгай, понял, что вот-вот вспыхнет драка.

– Кто-то собирается устроить поединок до начала турнира? – произнес специально громко, чтобы сразу переключить внимание на себя. – Готов записать желающих и показать дорогу к столичному полигону. Там вам будут очень рады.

– А ты не лезь не в свое дело, парниша. Здесь задета честь девушки…

Упомянутая выглядела настолько красивой и беззащитной, что сразу возникало желание наказать любого, на кого она укажет. Это-то и вызвало подозрения. Не могла же одаренная, да еще собиравшаяся участвовать в турнире, не суметь за себя постоять?

– Одной? – ехидно переспросил, обратив внимания на явную фальшь ее слез.

– Какая разница… – продолжил напор он.

– Ты не ответил на мой вопрос, – добавил металла в голос. – Хочешь схлестнуться со мной на полигоне?

– Мы, чай, не дворяне. Можем и по-простому вопросы порешать, – он сделал шаг назад.

– Пока я вижу, что ты не способен даже на один ответить. Может барышня окажется смелее? Тебя кто-то обидел? – спросил ее очень строго.

– Да.

– И ты можешь указать на этого негодяя?

– Угу, – кивнула она. – Ты.

В этот же миг ощутил стороннее давление на мозг. Ответил тем же, заметив гримасу разочарования на лице «пострадавшей».

– Замечательно! Хоть один вопрос решили. Теперь обращаюсь к вам, смелые парни: кто готов отстоять честь обиженной барышни и вызвать меня на дуэль?

«Эх, ведь обещал учителю не ввязываться в потасовки. Тем более, он специально предупреждал, что провокации обязательно будут. Лучший способ сократить количество конкурентов – устроить драку прямо на крыльце здания».

– Да чего мы его слушаем! Набить морду – и все дела… – Со стороны подошел новый участник инсценировки – видимо, стоял на подстраховке.

– Хорошее решение. Давай ты и начнешь это благородное дело. Что там предусмотрено за участие в драке? Исключение из турнира и запрет на участие в следующем году?

– Ты за это ответишь, негодяй, – одарила меня злобным взглядом девица, сменив беззащитное выражение на хищное. – Но не сейчас.

Она решительно направилась прочь. Подельник, призывавший к драке, немного постоял и отправился следом. Будущие участники турнира, словно очнувшись от наваждения, также начали расходиться. Лишь один нашел в себе смелость подойти и поблагодарить.

– Я – Зердан. Спасибо, что помог разобраться.

– Обращайся, – когда он ушел, повернулся к своим: – И что тут было?

– Девицу зовут Ирвина, она в группе разумников. Знаю, потому что она прямо передо мной сдавала документы, – сообщил Игун. – Пока тебя ждали, нарочно об меня споткнулась и упала. Когда помог ей подняться, вдруг выяснилось, что я руки распускаю. И тут сразу нашлась масса желающих отстоять честь дамы.

– Она и на меня пыталась надавить.

– Надо же, такая красивая и такая… – вздохнул Алгай.

– Не все красивые девушки одинаково полезны, – почему-то вдруг припомнилась реклама из прежнего мира. Правда, в ней речь шла о йогуртах.