Текст книги "Примите женщину как есть"

Я – дома

 
Я на самом краю земли,
Где мне всё так до боли знакомо,
Где все детские годы прошли,
Где сейчас, наконец, – я дома!
Мать хлопочет с утра у печи —
Запах нежных блинов дурманит,
Подгорели чуть куличи,
Ничего, она их достанет.
Во дворе суетится отец,
Тот готовит меня на рыбалку,
Я же дома сейчас, наконец,
Только вот ненадолго – жалко!
 

* * *

 
Легко советовать другим,
Чужая жизнь, она – чужая
И мы советами сорим,
Особо в суть-то не вникая.
 
 
Не ценим часто, что в руках,
Но ценим то, что не имеем,
А потеряв всё впопыхах,
Себя лишь только мы жалеем.
 
 
Как часто мы в своём в глазу
Бревна и то не замечаем,
При свете молнии, в грозу —
В чужом соринку различаем.
 
 
Мы рушим счастье иногда
Своею собственной рукою,
Но признаём то, не всегда,
Связав последствия с судьбою.
 
 
Осколки вместе не собрать,
Они всегда чуть-чуть короче,
Как научиться проживать
Нам честно день – с утра до ночи?
 

* * *

 
Время безжалостно и беспощадно.
Ладно,
И как к нему относиться?
Смириться,
Ведь каждый виток временной – опасен!
Согласен,
Но то же время не только калечит,
Оно и лечит.
Ему – что радость, что беда —
Всегда.
Мы ощущаем его как одномоментное,
А в целом время ко всему – индифферентное…
Оно видало всякое и вся,
Столетия ему, что влага для гуся.
И всё же в этом мире есть такое,
Что не дает и времени покоя,
Что как и время бесконечно —
Живёт с ним рядом, так же вечно.
Что вы имеете в виду?
Разгадки этой тайны жду…
Любовь, конечно! Что, не ждали?
Тогда Любви вы не встречали.
Ха-ха, любовь?! Почти мгновенье
Для нашей жизни – без сомненья!
А уж во времени она
Частицей даже не видна.
Ушёл – один! И нет любви!
Такая жизнь вот, се ля ви…
Ушёл один – оставил семя!
И вот уже настало время
Любви их отпрысков… а там
Любовь пойдёт по всем векам.
Любовь, как время – она вечна
И настигает всех конечно, —
Кому вся жизнь, кому минута,
Но она вечна почему-то?
Я – не любил, ответить нечем.
Живу надеждой я на встречу…
 

Старый Новый год

 
Ах, этот Старый Новый год,
Когда сам чёрт не разберёт,
Что мы все празднуем сейчас…
Ах – Старый, как заводит нас!
 
 
Опять шампанское рекой,
И ночь с весёлою пальбой
Из фейерверков и петард…
Опять поёт нам песни бард.
 
 
А году уж тринадцать дней!
Но нам в Руси всегда видней,
Что он ещё в пути пока,
Дорога к нам-то далека….
 
 
Всё это зная наперёд,
Мы ждём – сегодня – Новый год!
А чтоб не путаться с другим,
Назвали именем таким.
 
 
И вот опять мы Русью всей,
Да с фейерверками огней,
Встречаем Старый Новый год,
Ах – Старый, Старый, как он жжёт!
 

* * *

 
Как часто рубим мы с плеча,
Как часто мы потом жалеем
О том, что, сделав сгоряча,
Увы, имеем.
 
 
Как часто ложный наш посыл
Нас заставляет ошибаться.
Как часто не хватает сил
Нам в том признаться.
 
 
Как часто мы, порой, молчим,
Когда один уж у порога…
Не возвратим, не закричим —
Останься здесь ты… ради Бога!
 
 
Как часто гнев нам не даёт
Друг перед другом извиниться.
Как нам, порой, не достаёт
Мгновенья… чтоб остановиться!
 

* * *

 
Ну что за год?
Мозги уже вскипают.
Возьмем, к примеру,
День из февраля:
Влюблённые
Открытки рассылают.
Китайцы —
Те год тигра отмечают.
В России – всех
Блинами угощают…
И всюду, для чего-то,
Всюду – ДЛЯ…
Как можно в день один
Вместить такое?
Ведь это – воскресенье,
Как-никак!
Притом, ещё – ПРОЩЁННОЕ,
Земное.
А это с неба
Богом данный знак.
Простите непонятливого,
Люди!
Я выпил всё же
Водочки густой.
За что, не знаю, честно —
Будь, что будет!?
Гимназий – не кончал я…
Как человек – простой.
 

14.02.2010 г.

* * *

 
Никогда, ничего не решает запрет,
Плод запретный особенно сладок.
Только жизнь ничему нас не учит – нет,
Мы везде насаждаем порядок!
 
 
Мы всегда и везде расставляем флажки,
Загоняя проблемы все в клетку,
Иногда говорим мы – нет – жестом руки,
Иногда выдаём за конфетку.
 
 
Приземлить мы стараемся, даже любовь,
Запрещая любимым встречаться,
Будто можем кипящую в их жилах кровь
Удержать, не давая плескаться.
 
 
Никогда, ничего не решает запрет…
Почему же мы всё запрещаем,
Почему же так часто короткое – нет —
В отношеньях с людьми позволяем?
 

* * *

 
Как часто мы, порой,
Все в облаках летаем,
Мечтаем о несбыточном
В наивных наших снах.
Но то, что видим в них,
Так редко воплощаем
Мы в жизни приземлённой,
Живя всё впопыхах.
 
 
Торопимся мы жить —
Нам надо всё и сразу.
Живём в душе без Бога,
И ближних не любя.
Живем то по Законам,
А то и по Указу,
Но никогда свободно,
Не слушая себя.
 
 
Нам некогда совсем
На миг остановиться,
Задуматься о вечном,
Прислушаться к душе.
Летать мы разучились,
Нам незачем стремиться
В заоблачные дали —
Фантомы мы уже.
 
 
И только лишь ночами
Душа ещё летает.
Мечта зовет нас в небо,
Срываясь с наших век.
И только лишь ночами
Нам Бог напоминает,
То, для чего был создан
Им – Богом, человек.
 

* * *

 
Их много – сильных, молодых,
По жизни гибких, словно веник,
Убогих, внутренне пустых,
На всё готовых ради денег.
 
 
Чем это можно объяснить,
Кто в том поможет разобраться,
Каким уродом должен быть
Тот, кто с душой готов расстаться?
 
 
Вопросы эти неспроста
Я задаю себе в печали,
Откуда – духа нищета,
Чем им всем души наполняли?
 

На рубеже

 
Ну, вот и рубеж!
Мне уже шестьдесят…
Душа не согласна
И тянет назад.
Игрива она и сейчас,
Как всегда —
Какой, мол, рубеж? Я ещё
Молода!
Тебя в старики
Никогда не отдам,
Тебя не готова —
Делить пополам!
Тебя, мой избранник,
Я также люблю,
А милых я, знаешь,
Ни с кем не делю!
Придумал же тоже
Какой-то рубеж?
Тебя не пойму я,
Хоть вешай, хоть режь…
Дозволь мне, по-честному,
Слово сказать —
Никто не пытается
Что-то скрывать,
Но глупо, поверь,
Раскисать в шестьдесят —
Глаза твои, знаю,
На женщин глядят…
Ты крепок, как дуб,
Да с такою душой,
Короче, старик —
Ты ещё молодой!
Итоги не время
Ещё подводить,
Я вместе с тобой
Начинаю лишь – жить!
 

* * *

 
На зло никогда не отвечу я злом,
Оно возвратится ко мне многократно.
На зло я стараюсь ответить добром —
И делать его мне, признаюсь, приятно.
 
 
Но я не из тех, кто подставить так рад
Вторую щеку для удара.
Я знаю, что зло не имеет преград,
На то оно – зло, а не – кара!
 
 
Из взлётов, падений вся соткана жизнь,
Она, как известно, в полоску.
То в гору, то под гору катим мы вниз
С проблемами жизнь, как повозку.
 
 
То белой, то чёрной она полосой
К конкретной судьбе повернётся,
А я в жизнь хочу цвет добавить иной,
В надежде, что зло не прорвётся.
 
 
Добро раздаю просто так – от души,
Билета не жду в Божье царство.
Не требую я за добро и гроши —
Его раздаю, как лекарство!
 

* * *

 
Я не люблю курящих женщин,
Тем более, курящих «для общения».
Влепить бы им пару затрещин
За самоуничтожение.
Но нет, прохожу я мимо,
Здороваюсь с ними даже,
Заискиваю – подхалимом —
И жду я, что время скажет.
Стоят они овцами… стадом
При входе в учрежденья,
Ко всем повернувшись задом,
И смотрят свои виденья.
Но вновь прохожу я мимо,
Не зная, как им сказать,
Что каждая стала миной,
Ведь им же ещё – рожать!
 

* * *

 
Когда мне говорят, что Бога нет,
А аргумент у всех один: мол, столько горя
Он никогда не выпустил бы в свет,
Когда бы был он сам, то я не спорю!
 
 
Болезни, войны, голод и беда
Действительно имеют место.
Но почему же именно тогда
Все Бога вспоминают повсеместно?
 
 
И почему его благодарят
Все люди, завершив свою дорогу?
Его же нет… кому все говорят —
Спасибо, Боже! Слава, Богу!??
 
 
Не видя Бога, трудно утверждать,
Что нет его совсем в подлунном мире,
Ведь в Бога верить, значит, твердо знать,
Что он везде, смотря на мир чуть шире.
 
 
Не видим же мы множества вещей,
Воды, к примеру, в солнечной пустыне.
Но каждый знает, чем обязан ей,
И держит про запас в своём кувшине.
 
 
Нельзя же утверждать, что Бога – нет,
Не видя его где-то рядом с нами.
Конечно, в жизни нашей много бед,
Но мы должны же что-то делать сами…
 

Шутки сознания

 
Чего-то хочу!
А чего – не понять?
Не ясные цели,
Не ясность задач…
К чему-то стремлюсь,
А к чему – не пойму?
Как будто плутаю
В тумане, в дыму.
 
 
Хочу веселиться
И тут же грустить.
Хочу я забыться
И тут же любить.
Хочу вольной птицей
Взлететь к облакам.
Хочу, чтоб связали
Меня по рукам.
 
 
Могу восторгаться
Травинкой подчас.
Могу разрыдаться,
Как плачу сейчас.
Весна будоражит —
Кровь в жилах бурлит,
Но, видно, душа моя
Попросту спит.
 
 
Наверное, всё,
Что со мной происходит,
Я вижу во сне.
И всё это проходит…
Тогда почему
Не проснусь я никак?
Зачем кто-то шутит
С сознанием так?
 

Кукушка

 
Заметалась кукушка по лесу:
Не проспать бы? Весна уж пришла!
Прогнала она мужа – повесу,
А гнезда для яйца не нашла.
 
 
Поумнели её все соседки —
Караулят семейный очаг.
Уж на что трясогузки – кокетки,
Но и те гнёзда все сторожат.
 
 
Подложить им яйцо невозможно,
А сынок уж стучит изнутри.
День-другой потерпеть ещё можно,
А потом что? Садись и замри…
 
 
А потом… согревай эти яйца…
Муж не будет кормить… улетел.
Водку пьет на поляне у зайца
И плевать он на сына хотел.
 
 
И сама она, надо признаться,
Не готова свой быт поменять.
Не успела она налетаться
И любовь не сумела познать.
 
 
Да кому сейчас сына подбросишь?
На дворе двадцать первый уж век.
Подержать лишь яйцо – не упросишь,
А не то, что – пустить на ночлег…
 
 
Поневоле тут будешь метаться.
Ведь решать надо трудный вопрос:
То ли годы в пелёнках копаться,
То ли бросить яйцо под откос?
 
 
И металась она, тяжелея,
Приближая то время, тот миг,
Когда ей, может быть, сожалея,
Но придётся прервать детский крик.
 
 
Тут на счастье кукушки – в избушке,
Что построил скворцам человек,
На задворках, у самой опушки,
Обрела она тихий ночлег.
 
 
Дом был новым, с дубовым паркетом.
Вот, казалось – живи, да живи!
Но она улетела с рассветом —
Без яйца, что осталось внутри.
 
 
Без морали и басня – не басня!
А её я здесь вижу лишь в том,
Что кукушка, всегда есть – кукушка,
Даже если подарят ей дом!
 

* * *

 
Ты не только безрассудна,
Ты к тому же и бесстыдна:
Пьёшь, гуляешь беспробудно,
И конца тому не видно.
 
 
Ты на всё рукой махнула,
Пропила последний ум,
Совесть в урну запихнула
И живешь без лишних дум.
 
 
Днём и ночью ты в веселье —
Тебе некогда грустить.
А с утра опять похмелье:
«Трубы» надо же «залить».
 
 
Дочь малую ты не кормишь.
Ест она, что подберёт.
Ты себя уже не помнишь,
А она – тебя всё ждёт…
 
 
Тебе люб любой прохожий,
Лишь бы мог стакан подать…
Но ты знай, что суд – тот – Божий,
Не заставит себя ждать.
 

* * *

 
Залпом всю я тебя выпиваю,
Не смакуя на вкус, не цедя.
Пью, как водку я пью, ибо знаю:
Надо просто заставить себя.
Я случайно с тобою в постели, —
Тебе нужен был муж лишь на час.
Сослуживцы тебя все имели…
Моя очередь, значит, сейчас.
Ты – начальник, я – твой подчинённый,
Отказать я тебе не могу.
Но, как парень – в тебя не влюблённый,
Я с тобою вот так… на бегу…
 

Подорожник

 
Подорожника росток
К свету пробивался,
Но поднять асфальт не мог,
Как он ни старался.
Упирался головой,
Звал своих собратьев.
Напрягался так порой,
Что трещало платье.
Был асфальт неколебим —
Не приподнимался.
Но росток, что был под ним,
Всё же не сдавался.
Как гонцов, он разослал
Корни под землёю
И смотреть им наказал —
Что над головою???
Подорожника росток —
Парень был упёртый,
И нашёл он, как итог,
Где асфальт потёртый…
Вон, стоит во всей красе,
Соком так и брызжет!
На асфальтной полосе
Он, как символ – жизни!
 

* * *

 
Я в этот мир пришёл не навсегда,
Не думая надолго задержаться.
По крайней мере, я не буду удивляться
Тому, что моя падает звезда.
 
 
И потому-то с первого мгновенья,
Глотнув лишь только воздуха глоток
И получив по заднице шлепок,
Я набело живу уже с рожденья.
 
 
Я не пытаюсь что-то изменить
И не жалею о своих решеньях,
Иные принимая лишь в мученьях…
Я просто обожаю – жить!
 
 
Не беспокоюсь я и от сознанья
Того, что я чего-то не успел,
Не выполнил одно из многих дел.
Ведь жизнь моя – основа мирозданья.
 
 
Я знаю, мир наш соткан из частиц,
Пылинок, что берутся ниоткуда.
Из них рождается вселенная как чудо,
Как стая из отдельных сильных птиц.
 
 
Не удивлюсь я гаснувшей звезде,
Приму паденье я её без сожаленья.
Уверен я без всякого сомненья,
Что с этих пор я буду жить – везде!
 

* * *

 
Стряхни с себя ты наважденье,
Да оглянись по сторонам.
И ты увидишь без сомненья,
Чего лишил себя ты сам.
На ней свет клином не сошёлся,
Жизнь продолжается вокруг.
Лишь по тебе каток прошёлся,
Но мир-то жив, как и твой друг.
Очнись, приди скорей в сознанье…
Я этим сам переболел.
Теперь те первые страданья,
Я через время рассмотрел.
Мы через боль ту все проходим:
Нас отвергают иногда,
А иногда и мы уходим…
Но это, друг мой, не беда.
Теперь я знаю, испытанья
В любви даются неспроста, —
Мы через боли и страданья
Так лечим души… и уста…
Судьба моменты эти ловит
И учит нас любовь ценить.
Она нас к жизни так готовит,
Словами учит не сорить.
Стряхни с себя оцепененье,
Быть может, выиграл лишь ты?
Жизнь – не застывшее мгновенье,
Она не терпит пустоты!
 

* * *

 
Пропала слива у меня на даче,
Не выдержав всех прелестей зимы,
Всей той известной чехарды и кутерьмы,
Когда весь сад мой содрогался в плаче.
 
 
Сменяла оттепель – мороз:
Бывало даже, на неделе – два дня подряд мели метели,
Клоня к земле дубы и ели…
Ну, а потом – вдруг – дождь из слёз…
 
 
Капель сменялась вновь – ненастьем:
Мороз под тридцать, тридцать пять,
Казалось, всем не устоять…
И смерть казалась даже счастьем…
 
 
Мой сад всё это пережил,
О том весной не вспоминая,
Но, где-то в середине мая
Слезой вновь землю окропил… я сливу всё-таки срубил.
 

* * *

 
Тюльпаны сбросили бутоны.
Все как-то сразу, в две недели.
Цветным ковром покрыв газоны,
Забив углы все, ямки, щели.
 
 
И город с этим примирился.
Он не видал ковров похожих.
Но разноцветьем поделился
С ногами тысячи прохожих.
 

* * *

 
Хочу вареники с сырой картошкой:
Варила мама их мне когда-то.
Хочу я блюдо, что звать окрошкой,
И газировку – из автомата.
 
 
Хочу босым я по полю бегать,
Хочу от кашля я чай, как средство.
Хочу крапивы я в щах отведать,
Хочу вернуться я снова в детство.
 

* * *

 
С утра разбила я посуду
И целый день ждала удачи.
Собрав осколков мелких груду,
Я не могла решить иначе.
 
 
Сидела тупо – и ждала,
Не шевеля рукой притом.
Мирские, мелкие дела
Оставив глупо «на потом».
 
 
Удача – всё не приходила…
А я так встречи с ней хотела,
Что далеко не отходила
От кучи я: вдруг – проглядела?
 
 
Пришли и дети уж со школы —
Голодные, как стая псов,
А я не видела крамолы
В том, что обед был не готов.
 
 
Я всё ждала свою удачу…
И вот она уже со мной…
Так почему же я так плачу?
С работы… муж… пришёл домой!
 

На рыбалке

 
Взял жену я на рыбалку,
Дал ей удочку свою.
Не подумайте, что палку:
Ту, которой сам ловлю.
 
 
На червя три раза плюнув,
Показав ей, что и как,
Сигарету в рот засунув,
Сунул комель ей в кулак.
 
 
Сам занялся я привадой,
Выпил рюмочку одну…
Было то уже наградой,
Что не слышал я жену…
 
 
Было радостно, признаюсь,
На траве – вот так – лежать!
Я подумал – искупаюсь!?
Словно лох, ни дать – ни взять!
 
 
Не успел зайти я в воду,
Как жена уж – тут как тут!
Знал же женскую породу,
Знал – купаться не дадут!?
 
 
Только вдруг витиевато
Речь моя жена ведёт:
Мол, прости, я виновата,
Не ругайся, милый… вот!
 
 
Признаюсь, не досмотрела,
Оттого – такой итог:
Не шуми! Я не хотела…
Утонул – твой поплавок!!!
 
 
Хорошо же – на рыбалке!
Даже муж здесь – дорогой!
Только вот – жена?! Как жалко!
Сюда больше – ни ногой!
 

Отчаяние

 
Запредельная тоска —
На века!
Впору просто волком выть.
Как же быть?
Умереть бы мне сейчас.
Умереть!
Но заглушит ли тоску —
Моя смерть?
 
 
Муки тела – не беда!
Ерунда!
То не пуля у виска.
Не тоска!
То не крик больной души,
Да в тиши!
То – физическая боль!
Впервой, что ль?
 
 
Не смертельна и печаль…
Просто хмарь!
А навалится и грусть…
Ну и пусть!
Далеко то —
Не тоска…
Так,
Лишь чёрная строка!
 
 
Можно всё перетерпеть,
То не смерть!
Боль в душе одна важна.
И страшна!
Боль в душе…
Тягуче-длинная…
И тоска!
Да беспричинная!
 
 
Вот, где выхода-то нет.
Меркнет свет!
Впору просто волком выть.
Как же быть?
Вдруг я,
Смерти вопреки,
Не избавлюсь
От тоски?
 

* * *

 
Всё получил уже я от Всевышнего
В момент рожденья, утром по весне.
Не надо мне чужого… также – лишнего:
Люблю я жизнь – дарованную мне!
 
 
Мой мир – огромен, просто – необъятен!
Бог подарил мне всё, что он успел создать.
И как же много в этом мире белых пятен,
Которые мне надо распознать!
 
 
Живётся в этом мире мне прекрасно,
Мне даже горе в этом мире – не беда!
Чужого мне не надо, и напрасно
Чёрт искушает меня в жизни иногда.
 
 
Люблю я жизнь красивую, как песня,
Люблю я жизнь во всей её красе.
Мне просто жить на свете интересно.
Люблю я жизнь, как любят её все.
 

* * *

 
Хочу холодного арбуза
И чтоб большой-большой кусок…
Чтобы ручьем густым на пузо
Со щёк стекал холодный сок.
 
 
Хочу дождя напиться вволю,
Чтобы, как в детстве – нагишом,
Я без одежд скакал по полю
На тонком прутике верхом.
 
 
Хочу в ручей я лечь холодный
И валуном в нём полежать.
Чтоб чистоту и дух свободный
Всех струй его в себя вобрать.
 
 
Хочу холодного кефира
С бидона пить на ферме столь,
Чтобы доярка, мать Глафира,
Кричала мне: П-о-з-в-о-л-ь! Позволь!!!
 
 
Воды, бегущей из-под крана,
Хочу напиться до краёв.
И пить её не из стакана —
Холодной – с ломотой зубов…
 
 
Хочу я квасу погребного
Испить с кувшина поутру…
Хочу чего-нибудь такого,
Что разорвёт внутри – жару!
 
 
Хочу прохладой насладиться —
Холодной, чистой… на века!
Чтоб в ней частицей раствориться,
Не умер от жары пока…
 

* * *

 
Холодный ум всё знает наперёд,
Но сердце любит слепо, безрассудно
И часто лишь надеждою живёт
На то, на что надеяться так трудно.
 
 
А сердце просто – любит! Без причин…
И, даже зная, что себя погубит,
Холодный ум отключит у мужчин.
У женщин тоже… ведь оно же – любит!
 

Слеза – оружие в борьбе?

 
Заплакать женщине подчас
Труда большого не составит.
Она и плачет всякий раз
Совсем без повода – лукавит!
 
 
Слеза – оружие в борьбе,
В борьбе за жизнь, существованье:
Всегда с собой, точней, в себе,
И плакать можно по желанью.
 
 
Мужчина слёз тех не выносит,
Не знает – деть себя куда?
Он исполняет всё, что просит,
Лукавя, женщина всегда!
 
 
А перед женщиной другою
Слезы не нужно и ронять, —
Она лукавство вмиг раскроет
И будет только хохотать…
 
 
Но в жизни слёзы есть – другие!
И та же женщина тогда,
В моменты сложные такие,
Слезой не правит никогда!
 
 
Слеза от горя и страданий
Течёт из глаз сама собой,
Помимо женских всех желаний,
И переходит в волчий вой…
 
 
И плачет женщина иначе,
Мотая слёзы на кулак.
Она, страдая, просто – плачет!
И облегчает душу так.
 
 
Проходит всё, что в божьей власти,
И нет уже ни туч, ни гроз.
Но плачет женщина… от счастья!
И это – лучшие из слёз!
 

* * *

 
Июльская жара
Заполнила всё тело.
И в каждой его клетке
Кипит уже вода.
И мыслей – никаких!
Тем более уж – дела!
Скорее бы в прохладу!
А, впрочём, хоть куда…
 
 
Конечно, лучше – в море!
А можно – на природе,
Под деревом тенистым
Бревном сухим лежать…
А можно, как и все —
Согласно новой моде,
На горных лыжах – в шортах
По снегу полетать.
 
 
Уже я не работник —
Бесформенная масса…
И мыслей – никаких!
И дела тоже – нет!
Пустите меня в отпуск!
Мне снится уже – касса!
Точней, как покупаю я в ней
Б-о-о-о-л-ь-ш-о-й билет.
 

* * *

 
Я не сплю третью ночь.
Смог лишил меня сна.
Задыхается, плачет столица.
В клубах дыма пожаров уже не видна
Между жизнью и смертью граница!
Подмосковье – горит!
Вся Шатура – в огне!
Полыхают леса поднебесной!
И тоскливо, я знаю, Москве, как и мне —
Ей, как людям, в тисках смога тесно.
За какие грехи
Ниспослал Бог жару?
Больше месяца – градус за тридцать…
Да, к тому же ещё, этот дым ко двору…
И когда это всё прекратится?
 

* * *

 
Не бывает у жизни ошибок,
Нет случайностей в жизни у нас,
Если прожит был день без улыбок,
Значит, это нам нужно – сейчас!
 
 
Если счастье на нас вдруг свалилось,
Да так много, что впору запеть,
Значит, это не просто случилось,
Значит, время пришло нам – гореть!
 
 
Если гада мы давим в дороге,
А дорога уже – не стекло,
Значит, жизнь корректируют Боги,
Значит, время нам плакать – пришло!
 
 
Не ошибка – тоска, или – горе,
Даже – смерть не ошибка подчас,
Значит, что-то изменится вскоре,
Значит, это нам нужно – сейчас!
 

* * *

 
В который уж раз,
Наполняю бокал
И вновь весь до дна
Выпиваю.
Так топят все горе —
В вине…
Я-то – знал!
И вот на себя
Примеряю…
Не тонет в бокале
Сердечная боль…
Быть может,
Вино не такое?
А может, на водку
Сменить его,
Что ль?
А может, тут
Что-то другое?
Хочу я забыться,
Улечься бревном:
Без боли в душе,
Как – колода!
А там: будь что будет!
То будет потом…
Не важно,
Что много народа!
 

* * *

 
Блажен, кто верует в любовь,
Испепеляющую разум.
Кто, вопреки рассудку, вновь
Сам лезет в эти сети сразу…
 
 
Блажен, кто верует в слова,
Лапшой развешанные густо.
Кому дана не голова,
А барабан, в котором пусто.
 
 
На свете много рыбаков,
Любителей – расставить сети:
Блаженных этих чудаков
Поймать хотят и – те, и – эти!
 
 
Поймав, затем их потрошат,
Опустошая даже души…
Но чудаки опять спешат
Найти любовь, которой служат.
 

Усталость

 
Я так устал от пустоты,
От жизни праздной и беспечной,
Никчёмной этой суеты,
Тоски тягучей, бесконечной.
 
 
Я не могу уже смотреть,
Как ночью корчится столица.
Хочу из памяти стереть —
Тусовок «светских» краски, лица.
 
 
Хочу забыть я весь «гламур»,
Все фестивали, биеннале.
Хочу забыть всех «светских» дур,
Хочу я жить, как жил вначале.
 
 
Пройтись по полю босиком
Хочу, как прежде, на рассвете.
Хочу построить крепкий дом,
Чтобы в нём жили мои дети.
 
 
Хочу вернуться в ту Москву,
Что знал всегда, не понаслышке —
В реальной жизни, наяву…
В которой жил ещё мальчишкой.
 
 
Я так устал от пустоты,
От жизни праздной и никчёмной,
Что большей нет сейчас мечты:
Вернутся в мир – такой огромный!!!