Текст книги "Басни"

Николай Векшин
Басни

[email protected]

http://www.nvekshin.narod.ru

http://www.proza.ru/author.html?nvekshin

http://www.stihi.ru/avtor/nvekshin

http://www.youtube.com/user/nvekshin

© Векшин Н.Л., 2014

© ООО «Фотон век», 2014

© На обложке – картина Фирюзы Янчилиной

Всё путём!
(сказка-быль)

 
Как-то раз в стране великой
Царь явился светлоликий.
Закричал народ: "Ура!
Перестроиться пора!"
 
 
Государь был удалой:
Силовик, борец, герой.
Имидж круто раскрутился.
Знать, не зря перекрестился…
 
 
Царь трубит хмельные речи,
Что свободой обеспечит
И что каждый раб не сытый
Будет золотом осыпан.
 
 
Рукоплещет всяк холоп
Сим речам без лишних слов;
Ждет с надеждой бессловесной
С неба манны он небесной.
 
 
Так стоял с открытым ртом
И солдат, и управдом,
Лекарь, пекарь и кузнец,
И учитель, и мудрец,
 
 
И школяр, и продавец
И колбасник, и купец.
Всяк внимал речам речистым,
Глашатаям голосистым.
 
 
Вот проходит год, другой…
Голод, холод… И разбой
Чинят по стране бояре.
Люди – в ноги госуда́рю:
 
 
"Защити, отец родной!
Ты ж народу в доску свой!"
Государь заулыбался,
Попрощался и – смотался.
 
 
Недосуг ему, видать.
Не забыл он так сказать:
"К изобилью мы идем.
Завтра будет всё путем!"
 
 
Молвил кто-то: "Не ворует.
Но пред барами пасует.
Казнокрадам и чинушам
Позволяет бить баклуши.
 
 
Царь хорош. Плохи бояре,
Подставляют государя!
Если б тех бояр сменить,
То чудесно станет жить!"
 
 
Царь, дадим ему заслугу,
Поменял свою прислугу.
С новой свитой хоровод
Водит он не первый год.
 
 
Свита сыта и одета
И поет: «Многи́я лета!»
Славят славного царя.
Знать, старался он не зря!
 
 
Хлебом полны закрома.
Есть обильные корма.
Златом блещет Кремль дивный,
Величавый и единый.
 
 
А вокруг – страна в разрухе.
Что ж бояре? Чешут в ухе,
Ковыряются в носу,
Жрут икру и колбасу.
 
 
А народец прозябает,
Голодает, вымирает…
Как людишкам подсобить,
Чтоб и впредь им любым быть?
 
 
Царь натужился, напрягся,
Натянул тугу струну…
А мозгов-то не хватает
На огромную страну.
Как блины печет указы…
А бояре спят, заразы!
 
 
Царь в хоромы удалился
И на печку завалился
Средь родни и верных слуг.
Кой-кому он лучший друг…
 
 
Приуныли кузнецы,
Школяры и мудрецы,
Старики и сорванцы,
Молодухи и вдовцы,
 
 
И солдаты, и ребята…
Разве слуги виноваты?
Понял весь честной народ:
Рыба с головы гниет.
 

Девушка-оса

 
Какая ты красивая!
Изящная и милая.
Фигура просто дивная!
И талия осиная.
Но остро жало сильное…
 

Телемедведь

 
Раздувшись от гордости важно,
Смотря свысока на толпу,
Шагал он степенно-отважно,
В президиум сел на виду.
 
 
Сверкали зрачки телекамер.
На бис аплодировал зал.
И, словно медведь из кунсткамер,
Он лапой с когтями махал.
 
 
И зубы с клыками торчали,
И молнии сыпались с глаз,
В бокал ему нефть наливали.
И рвался из задницы газ.
 
 
Смотрите, какой он могучий!
Ни волки, ни львы нипочём!
Конечно, он малость вонючий,
Зато есть папаша – Газпром!
 
 
Он – самый великий в зверинце!
А друг – сам Путёвый Енот.
И он всем, хотя б из мизинца,
Насыплет рубли прямо в рот.
 
 
Он всем принесёт изобилье,
Коррупции бошку свернёт,
Чиновникам шеи намылит
И – в бой за собой поведёт!
 

Рыцарь

 
Надев доспехи, рыцарь,
Отправился в поход.
Он смелый был, как тигр.
И шёл всегда вперёд.
 
 
Свой щит и меч, играя,
Держал перед собой.
И, шпорами бряцая,
Вступал в неравный бой.
 
 
Подобен был он танку.
Сметал врагов с пути.
Но вдруг он встретил даму.
Чёрт! Как себя вести?!
 
 
Что для атаки нужно?
Чем даму покорить?
Какое здесь оружие
Полезно применить?
 
 
Тут дама усмехнулась,
Вплотную подойдя.
И мило улыбнулась,
В глаза ему глядя.
 
 
И задрожал вдруг рыцарь.
И снял доспехи все.
Был побеждён девицей!
Каблук не слаб у ней…
 

Как по речке

 
Как по речке по Вонючке
Плыл огромный крокодил.
Непонятно, каким чудом
Он в плавсредства угодил.
 
 
Может, он из зоопарка
Потихонечку сбежал?
Иль из Африки пробрался
По проливам и ручьям?
 
 
Не известно. Но, похоже,
Что доволен он вполне.
Африканской зверской роже
В русской нравится волне.
 
 
Хоть купальщиков гоняет,
Но к купальщицам он льнёт;
До икоты их пугает;
Замуж всё же не берёт.
 
 
Знать, он ищет крокодилку.
Не видать её нигде.
Помогите крокодилу!
А иначе – быть беде…
 

Зайчик

 
Нынче позднею весной
Заяц прыгал под сосной.
В теле – радость и томленье.
Между ножек – зуд и жженье.
 
 
Где супругу бы сыскать,
Чтоб семью скорей создать?
Но Зайчихи нет нигде:
Ни в траве, ни в борозде.
 
 
Глядь, Медведица идёт,
Жениха кричит-зовёт.
Заяц снизу подскочил…
В тот же миг раздавлен был.
 
 
Бедный Зайчик! Жаль его —
Слишком торопливого.
Вот мораль: не суетись;
С кем попало не …
 

Дева и фараон

 
Ко мне в постель запрыгнул ночью фараон.
Из саркофага был он мною разбужён.
Ждала пожара я и страстного огня,
Но холодна была, как льдышка, мумия моя!
 

Бриллиант

 
Выбрасывая мусор как-то раз,
Я на помойке углядел бриллиант.
Его я с изумлением поднял
И был находке несказанно рад.
 
 
Как он сверкает! Чудо из чудес!
Сокровище! И вдруг – оно моё!
Кто потерял его, не важно мне.
Судьба не всем презенты раздаёт.
 
 
Но что мне делать с ним? Я не король,
Не олигарх и даже не артист.
Вещица хороша. Но вот в чём соль:
Бриллиант мне нужен, ну, как банный лист…
Я усмехнулся и не взял бриллиант.
Пускай хоть по другим рукам пойдёт!
Хозяина себе найдёт он сам
И счастье непременно обретёт.
 

Почти по Пушкину

 
Ничего не ответила кошка,
Лишь хвостом по столу махнула
И ушла в другой дом, где сметана.
 

Рыцарь и Крепость

 
Рыцарь храбрый боевой
Вечно рвался в славный бой.
Как-то раз скакал один,
Видит: Крепость перед ним.
 
 
А не сла́бо ль в одиночку
Захватить, хотя б на ночку?
Взяв копьё наперевес,
Воин наш на штурм полез.
 
 
Вдруг ворота отворились.
Крепость пала. Удивившись,
Рыцарь репу почесал
И в раздумье так сказал:
 
 
«Почему сдалась без боя?
Тут подвох какой-то что ли?
Мне такую Крепость брать —
Лишь позор себе сыскать!»
 
 
И уехал рыцарь вдаль.
Крепость вдарилась в печаль.
Рыцарь был не без ума.
В Крепости была чума…
 

Куклы и Ванька-встанька

 
Жил да был на свете Ванька-встанька.
Интеллектом явно не блистал.
Но любила его кукла Танька.
Перед нею он всегда вставал…
 
 
Но однажды Таня осознала,
Что она у Ваньки не одна.
Лена его тоже обожала.
Ася была страстно влюблена.
 
 
Даша, Вика, Света и Лариса —
Все с ума сходили по нему.
В чём секрет встающего Париса?
Что-то я причину не пойму.
 
 
Свой успех у кукол объясняя,
Ванька-встанька гордо говорил:
«Куклам я собой напоминаю
Настоящих любящих мужчин!»
 

Курица
(кое-кому с намёком)

 
Вот курица в навозе бойко роется,
Чтоб отыскать жемчужное зерно.
Напрасен труд. Хотя она прокормится,
Но жемчуг не найдет, клюя г@вно.
 

От обезьяны

 
Мы все произошли от обезьяны.
Неандерталец был для нас отцом.
Пещерный дед не поедал бананы.
Сей людоед кровавым был самцом.
 
 
Каннибализм, жестокость и коварство
Сопровождали нас из века в каждый век.
Убийства, зверство, подлость ради царства…
И вот пред нами – современный человек.
 
 
Да, мощь его не челюсти и зубы,
А бомбы, деньги, химия и секс.
Стальные звери, нефтяные трубы,
Мильоны трупов. Разве не прогресс?
 
 
Оскал шакала, жадность крокодила,
Угрюмый дух и саблезубый взгляд…
В нем динозавров процветает сила
И питекантропы из глаз его глядят.
(И птеродактили на веточках сидят).
 

Чашка и Веник

 
Усердный ловкий Веник
Квартиру убирал.
И вдруг на шифоньере
Он Чашку увидал.
 
 
Красавица пылилась,
Томилась от тоски.
И Веник возбудился,
И плохо стал мести.
 
 
Запрыгнуть этот Веник
Хотел на шифоньер.
Но всё же не осмелился
Подать дурной пример.
 
 
А Чашка вдруг решилась
И – ринулась к нему.
Упала и разбилась.
Осколки все – ему.
 
 
Смахнув осколки, Веник
Рассыпался вконец.
Печальная история.
Трагический конец ☺
 

Поговори со мною

 
Поговори со мною, Мышка!
Ну, пискни, весело спляши!
Да что же ты молчишь трусишка?
Хоть прозой оду мне скажи!
 
 
Избавь от грубого искуса
Тебя от шкурки отделить…
Ты для Котёнка – словно муза!
Как хорошо на свете жить!
 
 
Тобой блаженно я играю,
Весь в предвкушенье трепеща.
Ликую, вдохновляюсь, таю…
В порыве чувств моя душа!
 
 
Куда же ты бежишь, дурашка?
Останови свой глупый бег!
Не залезай в тарелку с чашкой!
…Я съел тебя!… Жестокий век!
 

Черный квадрат

 
Увы, портрет не получился!
Малевич с горя чуть не спился.
И краской чёрной всё замазал.
Квадрат прославился, зараза!
 

У Стихоморья

 
Дубы́ покрыли всю Стихиру,
В цепях тусуются по кругу.
Коты, как в сказке, щиплют лиру
И дифирамб поют друг другу.
Тут чудеса: бродячий Леший
Из веток свесился Русалкой;
Кентавры-звери на дорожках
Понаследили, словно танки.
Избушка квохчет, долбит носом.
Тут Привидений строки полны,
И хлещут чувств отстоя волны
Пустых словес с дурным вопросом.
И тридцать Охламонов разных
Так матерятся безобразно,
Что Девы уши затыкают,
О Королевиче мечтая
И грозно чешуей сверкая.
Тут в облаках простор Уродам,
И всяк старается не зря.
Колдун срамит Богатыря.
Не первый год Царевна тужит,
Себе же Бурым Волком служит.
Тут Боров с Бабою Ягой
Ведут Принцессу на убой.
Кощей грозится, что всех тр@хнет.
Тут странный дух… Здесь чем-то пахнет!
 

Банный день

 
Случилось как-то в бане объявили,
Что завтра – «День открывшихся дверей».
Ну, мужики тотчас сообразили,
Что это шанс для всяческих затей…
 
 
Толпа собралась в женской половине.
Кто первый, кто последний, не поймешь.
«А, ну, ребята, стань друг другу в спину!
Без очереди внутрь не войдешь!»
 
 
Кричали, суетились и толкались.
Выстраивались. Даже подрались.
Томились в предвкушенье и смеялись.
Счастливо думали: «Ну, вот, настала жизнь!»
 
 
Травили попохабней анекдоты.
Курили. Выпивали на троих.
Хоть вместе все, конечно, обормоты,
Но каждый – не похожий на других.
 
 
И ждали: «Щас получим на халяву
Роскошный театр шикарных женских тел!
А, может, и попаримся на славу.
Ну, и вообще – устроим беспредел!»
 
 
И вот – желанный час. Открылись двери.
Рванули все, сметая всё вокруг.
Но, внутрь ворвавшись, сразу обалдели:
Ни баб, ни жен, ни девок, ни подруг!
 
 
Ругались жутким матом и стонали:
«Ох, тётки дюже хитрые пошли!
С билетами ж они всегда бывали,
Но отчего бесплатно не пришли?!»
 

Африканская диета

 
Один носорог пожирал крокодила,
Который недавно откушал гориллу,
Которая слопала пять водолазов,
Которые скумбрию ели все разом,
Которая воблу за хвост ухватила,
Которая крюк рыбака заглотила,
Который питался большой черепахой,
Которая ела шашлык с черным маком,
Который не съели в песках папуасы,
Которые очень любили припасы,
Которые делали из носорога,
Который остался без шкуры и рога.
 

Пузырь

 
Однажды он снялся в мультфильме,
Сыграв там на троне царя.
И лик стал известным отныне,
Как профиль вождей Октября.
 
 
На улице разные люди
Автографы просят с него.
Да кто же за это осудит!
Ведь слава – дороже всего.
 
 
В подъезде дежурят фанатки.
Извечно звонит телефон.
Его обожают мулатки.
Поклонниц разносится стон.
 
 
Газетчики пишут статейки,
Спрягая его, как глагол.
И даже на детской скамейке
Он гимн обожанья прочел.
 
 
Гламурная сеть фотосессий…
Большой теледень трудовой…
И даже слагаются песни
О том, что он царь и герой.
 
 
И вот, всенародно любимый,
Великий борец-богатырь,
Он так горделиво раздулся,
Что лопнул, как мыльный пузырь!
 

Сова и Жаворонок

 
Сова спала. Прекрасным утром ранним
Средь неба звонко Жаворонок пел.
Сова проснулась (голова в тумане):
«Потише пой! Устроил беспредел!»
 
 
«Ах, извини!», – воскликнул он сердечно,
Взглянув на царственно прекрасную Сову.
Влюбился тут же он в неё, конечно,
Восторга песнь запел и крыльям, и уму.
 
 
А перья! Перья – супер! Эти перья
Так помрачили Жаворонка мозг,
Что он спустился к ней из поднебесья
И произнес хвалебный жаркий тост.
 
 
«Весьма недурственно», – Сова в ответ сказала.
И предложила: «Хочешь, полетим
С тобой вдвоём при свете звезд!» – «Ты угадала!
Мечтою этой я всю жизнь томим!»
 
 
Настала ночь. Они взлетели дружно.
Луна вся золотом сверкала среди звёзд.
«Куда ты, братец!? К звёздам нам не нужно!
Мышей там нет. И птичьих нету гнёзд».
 
 
Тут Жаворонок странно встрепенулся,
В испуге глянул в круглые глаза.
Увидел клюв крючком. И ужаснулся.
И съеден был. Хотя и не со зла.
 
 
Мораль у этой басни есть простая:
Влюбляйся не по перьям выбирая.
 

Игры в зверинце

 
Однажды Осел и Медведь
Задумали игры в солдаты.
Осел стал по аглицки петь,
В Медведя швыряя гранаты.
 
 
Медведь, разъярившись как Слон,
Осла долбанул по макушке.
Енот (в карате чемпион)
Сказал: «Бросьте эти игрушки!»
 
 
Медведь почесал лапой лоб
И стал сочинять заявленья,
Все Тигры увидели чтоб
Какое в игре проясненье.
 
 
Осел, получив передых,
Привёл Крокодила и Волка.
И вдарил Медведя под дых.
И тут началась потасовка!
 

Не вырубить

 
«Люблю компот!», – сказал один поэт.
Другой в раздумье репу почесал.
У третьего прорезался сюжет.
Четвертый пальцем в ухе ковырял.
 
 
У первого ручьем лились слова.
Второй грустил о смысле бытия.
Над третьим царственно парил Пегас.
А у четвертого летело время зря.
 
 
Женился первый. Словно в суп попал!
Второй абстрактно в облаке витал.
На третьего, устав, Пегас упал.
Четвертый потихоньку задремал.
 
 
Прошли года́. Поэты вчетвером
Отправились на кладбище, не в рай.
Мораль проста. Махай хоть топором,
Но звание поэта не марай!
 

Графский намёк

 
Мой гордый Граф бывал во многих странах.
И каждый раз при этом думал он:
«О, сколько ж тут народу побывало!»
И поникал, сей мыслию сражен.
 

Муха

 
Вот стало мне безумно одиноко,
И я на кухню Муху запустил.
Она – к столу. И съела хлеба крошку.
Я тут же ей окрошку предложил.
 
 
Она была голодная, худая.
Набросилась на яства, словно волк…
И вскоре Муха выросла большая,
Как вертолёт летя под потолок.
 
 
Отъевшись и набравшись сил немалых,
Она жужжала нежно по утрам.
А по ночам в постели со мной спала,
Подвинув своей сотней килограмм.
 
 
Однажды как-то раз, придя с работы,
Я Мухи своей милой не нашел.
И загрустил, понурился чего-то.
На сердце стало так нехорошо…
 
 
И вдруг (о, радость!) Муха возвернулась,
Влетев в полураскрытое окно.
Она мне нежно томно улыбнулась:
«Я на помойке кушала г@вно».
 

Эксперимент

 
Ученый смог скрестить собаку с кошкой.
Как быстро ж ему это удалось!
Такую вот фигню не понарошку
Содеял он, надеясь на авось.
 
 
В восторге и избытке чувств от чуда
Он радостно счастливо завопил.
Сбежался люд неведомо откуда
И новых опытов с мольбою попросил.
 
 
Он скрещивал слонов и тараканов,
Кузнечиков с лягушками роднил,
Соединял кротов и соколов-сапсанов…
Как Бог он новые породы выводил.
 
 
Фанфары бухали, трезвонили литавры,
Победный марш гремел во все концы…
Но грянул гром: размножились кентавры
И с колбасой скрестились огурцы.
 

Обида

 
Я всхлипываю носиком
И пузиком жужжу.
Вот вырасту я слоником —
И всех вас накажу!
 

Кактус

 
Энтузиастка завела на кухне кактус —
Зеленый, сочный, смачный и живой.
Но с кактусом случился странный казус:
Он сохнуть стал унылою ботвой.
 
 
Навозом почву крепко удобряя
И сыпля гору супер-витаминов,
Зуд материнства страстно утоляя,
Она на кактус лила сок из апельсинов.
 
 
Она его колючки подстригала.
Он ежился, он чах, он увядал.
Она его усердно поливала.
Он морщился, молчал и умирал.
 
 
Она его побрызгала лекарством.
Он пожелтел, совсем лишился сил.
Таким упрямством и таким коварством
Он возмутил ее, обидел, рассердил.
 
 
Она его в слезах увещевала:
"Не притворяйся, что болеешь ты, хитрец!
Я столько сил в стараньях потеряла!
Неблагодарный! Притворяшка! Огурец!"
 
 
Она его как овощ презирала,
Но бросить не могла: ведь столько сил забрал!
А посему – обидой кактус уязвляла.
И день за днем на кухне был скандал.
 
 
Однажды в гости к ней зашла подружка
И, тронув кактус нежною рукой,
Сказала просто, нежно, ненатужно:
«Забавный!» И взяла с собой.
 
 
Поставила беднягу дома на окошко,
И молвила: «Теперь на солнышке ты будешь долгожданном».
Она полюбовалась кактусом немножко.
И доходяга вдруг расцвел цветком желанным.
 

Овцы и волки

 
Осла нечаянно назначили послом.
Бараны удивились. Эко диво!
Страна ведь управляется козлом.
Вот почему волкам тут сытно и счастливо.
 
 
Когда бараны выбирают вожаком козла,
То думают, что будет меньше зла.
Козел всегда все делает «как надо»,
Но не глядит, что волки режут стадо.
 

Дракоша

 
Жил на свете славненький Дракоша.
Был он шибко тихий, милый и хороший.
 
 
В ВУЗе дюже умным слыл, неслабым эрудитом.
Вскоре стал ученым, прогрессивным, знаменитым.
 
 
Встретилась ему прекрасная принцесса.
Втрескался он так, что не находит себе места.
 
 
Ходит наш Дракоша, словно пьяный бобик;
Сделался задумчив, грустно морщит лобик;
 
 
Пышет жаром и вздыхает от любви истомы.
Прочие симптомы каждому знакомы.
 
 
А принцесса-дива молвит так игриво:
«Слишком ухажерчик страшный, не красивый».
 
 
И ушла принцесса в солнечные дали.
И погиб Дракоша. Сдох он от печали.
 
 
А у басни этой есть мораль простая:
Если ты Дракоша, убежит любая.
 

Пчела
(басня из прошлого)

 
Жужжит тревожная Пчела.
Она меня весь день кусала.
И в ночь не спит, хотя устала,
Зудит и в брюшке прячет жало,
И машет крылышками, тля.
 
 
Она слюною брызжет зря
И что есть сил меня ругает,
Себя же – эльфой представляет,
Возмущена, изнемогает,
Нектаром дышит на меня.
 
 
Она пищит, что я ленив,
Что глуп, как трутень, молчалив,
Нерасторопен, некрасив
И почему-то не ревнив,
И подозрительно спокоен.
 
 
Возможно, я неладно скроен,
Неповоротлив, не достоин
Ее – принцессы! Нам обоим
Нет счастья. Жаль, что я не воин;
Я отвернулся и – заснул.
 
 
А Пчёлка рухнула на стул
В усталом тихом утомленье
От безнадеги невезенья.
Теперь – конец стихотворенью.
Мораль я ловко развернул…
 

Шахматы

 
Короли, ферзи и пешки
В бой идут. Но все насмешки,
Что бессмысленна игра
Отвергают. Им пора
Поразмяться бы в Кремле,
На потеху детворе
В новогодней-то поре.
Правит шах теперь страной.
Мат не страшен. Как ладьей,
Он Россией управляет,
Ловко пешки расставляя.
Кони скачут, громко ржут.
А слоны чего-то ждут.
Ферзь всему один – Газпром.
Как гроссмейстер может он
Всех искусно обыграть,
Чтобы кучу бабок взять.
Так поздравим с Новым годом
Мы родного кукловода!
 

Ворона и Осёл

 
Ворону как-то Бог послал за пинтой пива.
Летя стрелою в дальний магазин,
Ворона что-то сильно крылья притомила
И села на забор. Вдруг глядь: бредет Осел один.
 
 
«Привет, красавец!», – каркнула Каркуша.
Осел, подняв подслеповатые глаза,
Промолвил с чувством: «Здравствуй, дорогуша!»
И тут же к ней он страстью воспылал.
 
 
Влюбившись с полувзгляда, с полуслова,
Он в восхищенье громко завопил:
«Ты – птичка райская! Мечта!». Осла такого
Не раз я сам в себе, друзья мои, открыл.
 
 
Ворона, мучась несварением желудка,
Вдруг на макушку какнула бедняге.
И улетела. Хуже проститутки,
Кто не дает надежды бедолаге.
 
 
Заплакал от обиды лопоухий.
Мораль у этой басни очевидна:
Пускай ты не обидел даже мухи,
Но коли ты осел, тебе всегда обидно.
 

Ёж и Лиса

 
Однажды Ежа повстречала Лиса.
В восторге у ней загорелись глаза:
 
 
«Ах, Ёжик, какой ты герой, посмотри:
Колючий снаружи! Красивый внутри!»
 
 
Брюшко горделиво тут выставил Ёж,
За правду принявши Лисицыну ложь.
 
 
А рыжая снова умело хитрит:
«Колючий снаружи и добрый внутри!»
 
 
Подпрыгнул от радости глупенький Ёжик,
Торчат во все стороны четверо ножек.
 
 
Тут Лисонька хвать – и сожрала зазнайку.
Я быль вам поведал, а вовсе не байку.
 
 
Лиса облизнулась и так говорит:
«Колючий снаружи, но вкусный внутри!»
 

Бегемот

 
Однажды я родился бегемотом,
С толстенной попою и круглым животом.
Сидел я день-деньской в своём болоте
И тину с ряскою жевал огромным ртом.
 
 
Невдалеке кишели крокодилы,
В нахальстве жутко разевая пасть.
Я был интеллигентным, очень милым.
А хищников прельщали кровь и власть.
 
 
Мне с ними драться было не охота.
Зачем вражда? Давайте же дружить!
Но аллигаторы не слушали чего-то.
И очень близко начали кружить.
 
 
«Товарищи по Африке родимой!
Вы – славные сородичи мои!», —
Воскликнул я, кретин непобедимый,
И распахнул объятия свои.
 
 
Когда меня сожрали, я проснулся.
Пожалуй, человеком лучше быть!
Но все гиппопотамовы безумства
Пора, дружок, как страшный сон, забыть…
 

Гламурчик

 
Жил-был мальчонка, юноша смазливый.
Талантов было – просто отбавляй!
Вертлявый, сладкоустый и игривый,
Пронырливый. И пел: «Дай-дай-дай-дай!»
 
 
Ужом скользнув на лежбище эстрады,
Раскрасился в блондинку. Мазал тушь,
Реснички нарастил, сверкая в макияже,
И лопотал кокетливую чушь.
 
 
На пальчиках он делал маникюрчик,
Сюсюкал томно, глазками играл.
По телеку амурненький гламурчик
С утра до вечера павлином выступал.
 
 
Пищал он и плясал средь камарильи
Такой же суетливой мошкары.
Ему весьма комфортно было с ними.
Сверкали блестки модной мишуры.
 
 
Так шли года его в веселье и потехе
Средь роскоши бордельного житья.
И вскоре не осталось человека.
Гламурная теперь живёт свинья.
 

Французский дух
(пародия на «французский» стишок одного «русского» поэта)

 
Французский дух! Пьянящая «Шанель»!
Вдыхай нектаров аромат, Париж!
На променад со мной мадемуазель
Идет в музей, ну, а потом в манеж.
 
 
В музее много разных неглиже
Родена, Энгра, Гога и иных чудес.
Тут яйца! Яйца! Милый Фаберже
С натуры тут ваял, творил он здесь!
 
 
Мы вышли из музея. И в кафе
Устроились под негой дивных роз.
Тут как Эдем! Немного под шафе
«бонжур!» я официантке произнес.
 
 
Она мне круассаны принесла,
А также жабьи лапки и гляссе,
В тарелке – фрикадельки. Да, друзья,
Нельзя всю жизнь прожить на колбасе!
 
 
«Французский дух» – пародия на тех,
Кто щами слишком брезгует при всех.
Хоть я в Париже много раз бывал,
Но лучше, чем Урюпинск, не встречал.
 

Буква «Ё»

 
Да я за букву «Ё» —
Обоя́ми руками!
Ведь без неё – ни ёжика позвать,
Ни матернуться.
Но – не с руки: рукою левой в левый верх
Натужено тянуться
(Клавиатура ведь придумана не нами).
 
 
А как же сохранить, друзья,
Важнейшую из букв родного алфавита?
Издать закон правительственный, чтоб
Все «Е» на «Ё» исправить паразитам!
 
 
И вот закон рассматривают в Думе.
О нем дебаты круто развернули. Депутаты
Закон сей вскоре дружно подмахнули
(Закон ведь не о повышении зарплаты).
 
 
Закон вступил в магическую силу.
И что ж мы видим? Ё-мобиль!
Исправились белила на бЁлила,
А евнух мигом в Ёвнухи свалил.
И даже мерседес стал мЁрсЁдЁсом"…
Финал нововведенья удивил!
 
 
За партами вспотЁли всЁ рЁбята,
У мамок дЁтки отбиваются от рук…
Во всем Ёдинососы виноваты!
НЁ прЁзидЁнт! Он наш пЁрвЁйший друг!