Текст книги "Мощь земли"

Четыре
Ализарин

Как только я переступила порог магазина и надо мной зазвенели маленькие колокольчики, я угодила в мучные объятия Карлы.

Я крепко обняла женщину – после случая с инвентами Иви я еще больше ценила мгновения, когда люди были добры ко мне.

В лавке сегодня тоже было многолюдно, я слышала разговоры гостей, хотя отсюда мне был виден только проход с растениями по краям.

– Ты в порядке? – Карла слегка отстранилась от меня. На ее вьющихся волосах был светло-голубой колпак пекаря, который идеально подходил по цвету к ее фартуку.

Я кивнула.

– Я тебя не отвлекаю? – застенчиво спросила я, глядя мимо нее на столики в кафе.

– Нет, конечно! Тебе здесь рады в любое время. – Она обошла стойку и начала складывать грязную посуду в большую раковину, прежде чем открыть воду.

– Почему бы тебе не выбрать свободный столик, а я принесу тебе всего понемножку.

Я помедлила и прикусила губу.

– Ничего, если я тебе немного помогу? – насколько я видела, она работала одна, а я не хотела быть обузой. Но еще меньше мне хотелось сидеть одной в кафе и позволять мыслям завладеть собой.

Она улыбнулась.

– Ты когда-нибудь пекла хлеб?

Я покачала головой.

– Моя мама – перфекционистка и не хотела, чтобы кто-то присутствовал на ее кухне. – Слова вырвались прежде, чем я успела подумать об этом, и в моей груди тут же защемило. Желание связаться с моими приемными родителями и поговорить с ними о Тессаректе и обо всем этом безумном мире вдруг стало непреодолимым.

– Не волнуйся, со мной ты можешь ошибаться сколько душе угодно, – голос Карлы вернул меня к реальности. Тень пробежала по ее пухлому лицу, прежде чем она поманила меня за прилавок.

Следующий час я готовила тесто с карамелизированными грецкими орехами, рикоттой и кусочками тыквы и помогала Карле мыть посуду и готовить напитки, пока она бегала по кафе с раскрасневшимися щеками и нагруженными подносами. Я уже работала в баре, поэтому быстро сориентировалась и с каждым шагом становилась все спокойнее.

Только когда обеденный перерыв закончился и часовая стрелка мозаичных часов в пекарне остановилась на тройке, я могла раскрыть настоящую причину своего визита.

После ухода последнего гостя Карла перевернула табличку «Мы открыты».

Довольная, она смотрела на меня, пока я вытирала свои мокрые руки о слишком большой фартук, который она повязала на меня.

– Ну, теперь мы заслужили пир.

⛛

Я откусила большой кусок от хлеба, сделанного из полбяной муки, и позволила плавленому сыру растаять на моем языке, размышляя, как лучше всего перейти к моему вопросу. Мы сели у окна, откуда можно было любоваться готическими зданиями.

– Ты двигаешься так же, как она.

Удивленная, я опустила хлеб и проглотила последний кусочек.

Карла задумчиво улыбнулась.

– Сходство очень тонкое, поэтому я не сразу узнала тебя, когда ты впервые пришла сюда с Дарией. Но то, как ты убираешь волосы за ухо, как прикусываешь нижнюю губу, когда сосредотачиваешься… Теперь я вижу Агнию, как будто она в комнате с нами. А сейчас, с темными волосами, это еще более очевидно.

Мое сердце подпрыгнуло, и я быстро сделала глоток травяного чая, проведя большим пальцем по выгравированному треугольнику и погрузившись в раздумья.

– Как вы познакомились? – прошептала я.

– Мне придется начать все сначала, чтобы рассказать тебе это, – вздохнула Карла. – И я не знаю, одобрят ли это старейшины.

– На самом деле я уверена, что Нерон это не одобрил бы. Это не вписалось бы в картину, которую он пытался передать мне вчера и до этого.

Карла ничего не сказала, поэтому я поспешно рассказала ей о своем посещении психиатрической больницы. Когда я закончила, на ее глаза навернулись слезы, которые она стерла.

– Конечно, они узнали тебя, Киана, – наконец выдавила она. – Конечно, они…

– Пожалуйста, – умоляла я. – Пожалуйста, расскажи мне все! Даже если это никому не поможет. Несколько дней назад я даже не знала, что меня удочерили. Мне нужно знать, откуда я. Кто мои настоящие родители.

Только шум ветра доносился сквозь оконные стекла, и мы смотрели друг на друга, пока что-то в выражении лица Карлы не изменилось, и она медленно кивнула.

– Я расскажу тебе. Но прежде чем я это сделаю, мне нужно, чтобы ты поняла кое-что важное. – Она взяла мою руку и сжала ее. – Нерон может казаться тебе злодеем, жаждущим власти, бессердечным человеком, и это в какой-то степени правда, но он все равно прав: опасно нарушать правила. Я тоже считала, что отношения твоих родителей были совершенно нормальными, что природа человека не имеет значения, когда речь идет о любви и дружбе, но ты видела это своими глазами. Я убеждена, что Нерон просто пытается защитить тебя.

Я кивнула, хотя все во мне кричало о том, чтобы возразить ей. В этот момент имело значение только то, что я наконец узнаю правду… или хотя бы стану немного ближе к ней.

Карла сделала глоток из своей дымящейся чайной чашки и закрыла глаза.

– Твоя мать происходит из одной из самых богатых семей Пиро. Данны известны на весь Тессарект своим ювелирным делом, а Агния, будучи единственной дочерью двух бывших пиро, выросла в довольно уединенной обстановке. Она никогда не любила говорить об этом, но в детстве ей давали все, что только можно пожелать, – от дизайнерской одежды до дорогостоящих хобби и постоянно меняющейся прислуги. Но счастье нельзя купить, и даже золотая клетка – не более чем клетка. Позже она рассказала мне, что в восемнадцать лет ей казалось, что ее жизнь уже закончилась. Она не могла общаться с другими пиро. По ее мнению, они были слишком одержимы своим даром и не замечали того, что было по-настоящему важно: искусства, литературы, культуры и настоящих отношений вместо навязанных сообществ. Более того, ей наскучила рутина. Ей, конечно, не разрешали покидать южный район, а поскольку ее родители так беспокоились о своем единственном ребенке, ей также не разрешали выезжать куда-либо. У них самих не оставалось времени на дочь из-за дел, и с каждым годом она все больше терялась в бессмысленности своей предсказуемой жизни. Инвенты всегда следили за тем, чтобы Агния оставалась в безопасности. Когда после нескольких недель планирования ей удалось сбежать от инвентов, она отправилась на запад, потому что всегда хотела вырваться из вечной жары и ощутить на своей коже капли дождя. Наконец-то хоть что-то, кроме того, чтобы изо дня в день видеть одни и те же дома песочного цвета. Достигнув берега в районе Идор, она поняла, что, возможно, ей удалось вырваться из-под контроля родителей и инвентов на одну ночь, но этому никогда не будет конца, пока у нее есть дар. Она сказала мне, что это было не очень продуманное решение. Красота темных фасадов зданий, свежий ветер – это было слишком, она не видела другого выхода. Тогда она набралась храбрости и прыгнула в воду. Следующее, что она смогла вспомнить, было лицо светловолосого, довольно сердитого молодого человека, который пытался привести ее в чувство на берегу реки.

Я резко выдохнула. Карла посмотрела на меня с сочувствием.

– Она хотела лишить себя жизни? – прошептала я, вновь обретя голос.

– Она не знала, что делает, – пыталась успокоить меня Карла. – Как только пришла в себя, то была ошеломлена тем, какую глупость чуть не совершила, и не чувствовала ничего, кроме благодарности к своему спасителю. Последний, однако, оказался довольно недружелюбным. – Теперь Карла улыбнулась и немного тоскливо посмотрела в окно позади меня. – Кай Либерт был чрезмерно предусмотрительным, совершенным идором, который больше всего на свете ненавидел нарушителей правил. И он не делал исключений для симпатичных самоубийц, которых выловил из реки. Когда он узнал, кем является твоя мать, то разозлился еще больше. Ему совсем не нравилось, что она своим безрассудством практически вынудила его ослушаться высшего закона Омилии. Он предпочел бы сразу забыть об этой встрече и вернуться к своей обычной жизни. Однако он не знал о том, насколько Агния упряма. И вопреки ее вновь обретенной воле к жизни, за которую в ответе был этот угрюмый идор, не желавший иметь с ней ничего общего, а может быть, именно благодаря ей, он явно испытывал к ней влечение. Следующие несколько недель она провела, выясняя все, что могла, о районе Идор и о своем спасителе. После ночной прогулки она была наказана, но ей все равно нужно было ходить в Омилию на тренировки и уроки. И когда ей удалось на мгновение сбежать от своих инвентов, она не столкнулась с Каем в коридоре, как надеялась, а столкнулась с плачущей девочкой, которая в очередной раз попала в неприятности из-за того, что не очень хорошо справлялась со своей работой.

Карла глубоко вздохнула, и я снова увидела слезы в ее светло-зеленых глазах.

– Твоя мать соответствовала своей стихии. Она была подобна гигантскому лесному пожару: ничто и никто не мог остановить ее, когда она что-то задумала. В течение пяти минут она заставила меня рассказать ей обо всех моих проблемах. Ее совершенно не волновало, что я инвент – она относилась ко мне, как к полноценному человеку.

– Почему она не должна была относиться к тебе, как к полноценному человеку? – прервала я ее.

Улыбка Карлы стала снисходительной.

– В то время инвентов уважали даже меньше, чем сейчас. Для одаренных мы были просто раздражающим придатком, для старейшин мы были необходимым средством достижения цели, чтобы контролировать и сохранять чужие дары.

Мои мысли вернулись к деревьям одего.

«Как ты могла это принять? Как ты могла принять эту испорченную систему?» – хотела спросить я Карлу. Я проглотила свое возмущение. Кто знает, каким человеком была бы я, если бы родилась в этом городе?

– Лишь спустя бесчисленное количество встреч Агния рассказала мне, что она ищет Кая. Ты должна знать, у меня было не так много друзей, я чувствовала себя довольно потерянной в Тессаректе и не очень понимала смысл запрета на перемещение, поэтому мне не потребовалось много времени, чтобы начать регулярно навещать Агнию на юге. Так же, как ее визит в Идор зажег огонь внутри нее, я была очарована безрассудством Пиро. Как у инвента, у меня было много свободы, не считая смен, поэтому никто не замечал моего отсутствия. Я обходила пограничный контроль, пользуясь тайным входом в подземный город. Агния была первым человеком, который действительно понимал меня, который не заставлял меня чувствовать себя неудачницей. Также было приятно нравиться кому-то просто потому, что вы с ним на одной волне, а не потому, что вы чувствуете к нему заранее определенную связь. Я рассказала ей о своем районе, а в ответ узнала все о ее жизни. Когда она наконец призналась мне, что ищет парня со светлыми волосами, который спас ей жизнь, мы уже давно стали хорошими друзьями. И я сразу поняла, кого она имеет в виду. Поэтому я помогла организовать встречу с Каем. Можешь себе представить, он был вне себя от счастья, когда снова увидел ее. – Карла хихикнула, и на мгновение я увидела в ее чертах молодую девушку.

– Кай пригрозил сообщить о нашей дружбе в Омилию, но Агния не позволила. Она спросила его, рассказал ли он кому-нибудь, как вытащил ее из реки, и, конечно, он этого не сделал. Агния хотела отблагодарить его, но Кай и слышать об этом не хотел, он просто хотел вернуться в свой безопасный, свободный от риска мир. Тем не менее Кай не мог отрицать, что эта странная, открытая миру молодая женщина показалась ему весьма интересной. Она сильно отличалась от людей Идора, она пугала его, это было видно. Потому что она заставляла его сомневаться во всем. Их встреча разрушила его мировоззрение, и ничто уже не было прежним.

Теплое чувство распространилось у меня внутри после слов Карлы. Я живо увидела перед собой двух людей с фотографии: не лица за решетками, а тех, кто полон жизни и восхищения друг другом.

– Я никогда не испытывала ничего подобного, – продолжила Карла, и мечтательное выражение ее лица вернуло меня в реальность. – Они вели себя как дети, когда Агния в очередной раз пыталась отыскать его с моей помощью. Они были полной противоположностью друг друга – он тихий, послушный, немного боязливый, она порывистая, решительная и абсолютная любительница риска, – но когда они обсуждали друг с другом какие-то вещи, даже мне, стороннему наблюдателю, казалось, что они прекрасно дополняют друг друга – как инь и ян. Искра проскользнула между ними, и даже Кай не мог отрицать этого с течением времени. Он сопротивлялся, поверь мне, но никогда не предавал ни ее, ни меня Омилии. Сначала, вероятно, из страха быть призванным к ответу, а в конце концов потому, что влюбился в нее по уши.

Я не могла не подумать о том, как мы с Софией, будучи подростками, лежали в ее постели, представляя нашу первую большую любовь. До того как мы переехали в Лидс, до того как в нашей жизни появился Нийол. Нам всегда было интересно, сложится ли все так, как в наших любимых книгах или фильмах, которые мы, с одной стороны, считали глупыми и пошлыми, но которые, с другой стороны, внушали нам что-то вроде надежды. Будет ли нам однажды казаться, что время остановилось, когда этот человек стоит напротив нас? Похоже, мои биологические родители нашли это друг в друге.

– В отличие от Агнии, Кай был из простого дома, где всегда было шумно, а семья являлась главным приоритетом. Его мать не была одаренной, а отец Марино не верил в строгое воспитание. Он был очень популярным ментором в Омилии – известен тем, что всегда пребывал в хорошем настроении, шутил и не воспринимал все слишком серьезно. Он всегда пытался расшевелить сына, и Каю не составляло особого труда незаметно ускользнуть, чтобы тайно навестить Агнию. Агния была влюблена так же, как и он, хотя я всегда дразнила ее за то, что она влюбилась в величайшего ботаника Идора. Ей было все равно. Она с самого начала признала, что он другой. «Карла, дорогая моему сердцу, – говорила она, когда я спрашивала ее, что она в нем нашла. – Противоречия притягивают, а различия делают нас сильными». Она любила его за то, что он не был таким импульсивным, как она, даже если Кай часто сводил ее с ума своей рассудительностью.

Мы еще некоторое время грели в руках чашки с чаем, и я слушала, как дождь барабанит по оконному стеклу. Они были так счастливы вместе, не подозревая, что в один прекрасный день окажутся в одной камере, а их дочь, которая до недавнего времени даже не подозревала об их существовании, окажется на волосок от смерти.

– Как им удавалось продолжать встречаться? И даже скрывать беременность? – поинтересовалась я, когда эта мысль стала невыносимой. Стоит ли спросить Карлу о дружбе Кая и Нерона? Но она встала на защиту Нерона…

– Марино Либерт, твой дедушка. – На лице Карлы отразилась боль воспоминаний. – Кай обратился к нему, когда встречаться с Агнией стало слишком сложно, а подозрения уже возникали с обеих сторон, хотя он навещал ее только ночью или во время моей смены. В остальном об их отношениях знал только один друг-идор. Отец Кая, естественно, был обеспокоен и посоветовал ему разорвать контакт с Агнией, но Кай проигнорировал его. Со временем им удалось убедить Марино. Он познакомился с Агнией и увидел, как счастлив его сын, а также не мог отрицать положительных изменений, которые девушка произвела в нем. В конце концов, им обоим пришлось поклясться никогда не пользоваться своими дарами в присутствии друг друга, и он согласился позволить им проводить время вместе – при условии, что они будут рассказывать ему о любых необычных ощущениях. Все шло хорошо в течение года, который стал самым счастливым временем для них обоих. Семья Агнии ничего не знала. Это стало бы концом для их юной любви. Но благодаря влиянию Марино в Омилии им удалось дать Агнии больше свободы. И действительно, не было никаких признаков ужасающей эйфории, никаких следов надвигающейся опасности, о которой всегда говорили в Омилии. Наоборот, чем больше времени они проводили вместе, тем более уравновешенными становились. Кай стал более смелым, более открытым и превзошел сам себя, а Агния научилась не всегда действовать импульсивно, а продумывать все заранее. Когда они рассказали Марино о женитьбе, он согласился…

Голос Карлы прервал громкий стук в дверь магазина. Я вздрогнула, полностью поглощенная ее рассказом.

Она вскочила с покрытого мехом табурета.

– Мы совсем забыли про время! – воскликнула она. – Я попробую попросить клиентов подождать, дорогая.

С этими словами она поспешила прочь. И тут же меня захлестнул поток эмоций. Как раз когда я собиралась погрузиться в кинематографическую историю о запретной любви моих родителей, я услышала сердитый голос.

– Она здесь, да? Киана – она должна быть здесь. Не могли бы вы…

– Спокойнее, молодой человек, – прервала Карла моего инвента, после чего последовали возмущенный возглас и беспокойные шаги.

Я еще не успела встать, а Уилл уже подошел ко мне. Когда он увидел меня, казалось, что с него моментально спало напряжение, и на мгновение меня охватило покалывающее тепло.

– Киана, – простонал он, отчасти расстроенно, отчасти с облегчением. Карла появилась позади него. Она уперлась руками в бока, но не могла удержаться от ухмылки.

– Киана, кажется, к тебе посетитель. Вы не будете возражать, если я впущу гостей? Мы можем продолжить наш разговор позже, если хотите.

Я кивнула.

– Без проблем. Спасибо… За все. – Я хотела сказать еще что-то, как-то дать ей понять, как много для меня значит то, что она была так откровенна со мной, но Уилл схватил меня за запястье и потянул за собой к двери уборной, расположенной слева от коридора.

Карла улыбнулась мне в последний раз, затем исчезла из моего поля зрения, и я оказалась в комнате с ароматом лаванды. Дверь захлопнулась за нами. Щеки Уилла слегка раскраснелись, глаза сияли. Под кожаной курткой на нем все еще был костюм для тренировки.

– Ты мог бы просто попросить меня пойти с тобой, – начала я немного раздраженно, освобождаясь от его цепкой хватки. – Ты не должен всегда таскать меня за собой, как будто я твоя собственность.

Вместо того чтобы ответить мне, он вытащил что-то из кармана куртки, прежде чем потянулся к моей руке, перевернул ее ладонью вверх и сжал в ней предмет.

Совершенно новый, черный блестящий смартфон.

– Что я пропустила?

– Я взял номера странных друзей Эвелин с того телефона, – сказал он, проведя рукой по своим взъерошенным волосам. – Я не буду возражать, если ты будешь пользоваться им, пока меня нет рядом. И мой номер сохранен на кнопке быстрого набора. Мне пора возвращаться на тренировку, которая, вероятно, продлится весь гребаный день, но ты будешь писать мне сообщения с этого момента, хорошо? Ради бога, смотри, чтобы никто не засек тебя с этой штукой.

– Ч-что именно я должна тебе писать? – запинаясь, спросила я.

Он на секунду закрыл глаза.

– К сожалению, у меня есть доступ только к тому, что ты чувствуешь, но не к тому, почему ты это чувствуешь. И если мне снова придется пережить нечто подобное тому, что я пережил два часа назад, я сойду с ума. – Он моргнул и сделал шаг ко мне. – Я хочу знать, что с тобой происходит, каким бессмысленным испытаниям они тебя подвергают и почему ты так напугана.

Я вздохнула и постаралась ответить как можно более непринужденно:

– Они привели меня в центр Пиро и отправили в огонь без предупреждения.

– Эти чертовы идиоты! – в его голосе слышалась вся сила эмоций, и, как ни странно, мое сердце дрогнуло в ответ.

– Все в порядке, Нейт тоже был там и успокоил меня. Он сказал, что мы должны встретиться сегодня вечером в лесу.

Уилл коротко кивнул.

– Мы поговорим об этом позже. И пожалуйста, не наделай глупостей с этой штукой, ладно? – он указал на сотовый телефон в моей руке, затем снова повернулся к двери. Вдруг он остановился и слабо улыбнулся мне. – И не волнуйся, я не считаю тебя своей собственностью. Скорее, своей неизбежной погибелью.

Он протянул руку и провел большим пальцем по моей щеке, оставив пылающий след на моей коже.

– Если у кого здесь и есть власть над другим человеком, то точно не у меня.

Пораженная, я уставилась на дверь, захлопнувшуюся за ним, когда мое сердцебиение опровергло его слова.

⛛

Больше не было возможности поговорить с Карлой и узнать конец истории. Я пробыла в кафе еще около часа, но в конце концов пришла ее коллега, и моя помощь на кухне больше не требовалась, поэтому я попрощалась с обещанием вернуться как можно скорее. Я сопротивлялась необходимости связаться с Дарией, потому что не хотела сразу же терять доверие Уилла. Прохладный воздух оказался полезен для меня, и у меня не было желания сталкиваться с другими рассказчиками, поэтому я отказалась от поездки на гондоле и пошла домой.

Это было странно, но темный дом, пахнущий травой, деревом и сладковатыми специями, уже казался родным.

Входная дверь была не заперта. Я надела сухую одежду и уселась на кухне, затем вытащила телефон и открыла WhatsApp, который установил мне Уилл.

«Когда ты закончишь тренировку? – наконец набрала я. – Хочешь, я приготовлю нам что-нибудь?»

Как обыденно это звучало… Как во время совместной жизни с Софией. Я сразу же подумала о ней. Однажды она настояла на том, чтобы приготовить для нас ужин, и чуть не подожгла кухню. Старая боль тут же дала о себе знать.

Телефон завибрировал в руке.

«Как насчет твоих кулинарных навыков?»

Порадовавшись возможности отвлечься, я набрала быстрый ответ:

«Немного доверия, пожалуйста».

К сожалению, отвлечься не получилось. Моя тоска по Софии стала почти непреодолимой. Я опустилась на диван. Мне нужно ее увидеть.

Уилл рассердится, но на самом деле я не сделаю ничего плохого. Я в безопасности, раз не сдвинусь с места. Длинный шрам на затылке постепенно исчезал, и в какой-то момент моя единственная связь с Софией полностью оборвется.

Пару раз я глубоко вздохнула, потом слегка наклонила голову и погладила кожу там, где прощупывался шрам.

Свет мигнул, лампа в гостиной и камин исчезли, но только чтобы через секунду появиться снова. Я немного надавила на шрам. Темнота полностью окутала меня, словно она уже ждала меня.

Как всегда, меня затошнило, пока оглушительно громкий водоворот уносил меня прочь, но в то же время я чувствовала диванную подушку, слышала, как вдалеке стучат капли дождя в окно, и ощущала палец на затылке. С каждым новым ударом сердца водоворот становился все беспощаднее, а ощущение реальности исчезало. Разве в прошлый раз оно не исчезло полностью? Я была недостаточно сосредоточена?

Я отдалась ощущениям, хоть и боялась, что меня вырвет в любой момент.

Падение было безжалостным, но я справилась с чувствами гораздо быстрее, чем в прошлый раз, и свет не ослепил меня, а стал разрастаться очень медленно, пока я не смогла разглядеть свою бывшую гостиную.

Мои губы сложились в улыбке, когда я увидела свое второе «я» и Софию, сидящих рука об руку перед кухонным столом. Слезы блестели на ее лице.

– Ты действительно не сердишься на меня? – прошептала вторая я, такая же растерянная, и тревожно посмотрела на нее.

София провела обеими руками по щекам и откинула назад рыжие кудри.

– Киа, я знаю тебя с детского сада, – ответила она срывающимся голосом. – Мы всегда держимся вместе, не так ли?

Мое второе «я» кивнуло.

– Всегда. – Потом она снова разразилась слезами. Ее облегчение было настолько осязаемым, что мне тоже захотелось плакать. В этот момент мне так хотелось, чтобы я сделала правильный выбор. Как бы мне хотелось остаться в этом мире, где все спокойно и где я ничего не знаю об угрозе убийства, стихиях или похищениях.

Хотя мне не нужен был мир, в котором Уилла не существовало, мне нужен был тот, где я могла бы попросить совета у Софии и подробно описать ей его двоякое поведение.

Внезапно сцена замерла. Что произошло?

Я сделала шаг навстречу неподвижным фигурам. Ничто не шевельнулось. Даже свеча на кухонном столе больше не мерцала – вся квартира вдруг застыла. Очевидно, я могла свободно передвигаться.

Прежде чем я успела протянуть руку и коснуться Софии, чтобы проверить, отреагирует ли она на это, что-то громко и отчетливо завибрировало возле моего уха.

Я вздрогнула, и в мгновение кухня исчезла, а вместе с ней мое второе «я» и София.

– Что за…

Я моргнула. Вся комната вращалась перед глазами. Рефлекторно я отпустила шрам.

Мобильный телефон. Какого черта я позволила ему отвлечь меня и как я так быстро вернулась в реальный мир?

Слегка ошеломленная, я потянулась к нему.

«Немедленно прекрати это, Киана».

Пока я читала эти слова, следующее сообщение появилось на экране:

«Я скоро буду дома, и тебе гарантированы неприятности».

Застонав, я села, и меня снова охватило легкое головокружение. По крайней мере, Уилл не выглядел так, как будто собирался свернуть мне шею, может, я смогу успокоить его ужином.

Было действительно невероятно, как быстро я привыкла к нашей связи, и мне больше не казалось жутким, что мои чувства транслировались ему прямо в мозг.

Не желая слишком перегружать свое тело, я медленно вернулась на кухню и стала искать в холодильнике ингредиенты, которые можно было бы превратить во что-то съедобное. И в это время мои мысли снова вернулись к Софии. В голове продолжала крутиться сцена из прошлого, когда я дотронулась до шрама на шее перед тем, как Каспер появился у моего окна. Но этой странной остановки времени не было в прошлый раз…

Я схватила с верхней полки кастрюльку и начала набирать в нее воду. Мои руки дрожали. Боже, это могли быть всего несколько секунд, которые я провела в видении, почему это так подействовало на мое тело? И почему прыжки во времени в сочетании с водой или огнем, напротив, были для меня так приятны? Если я могу верить матери Натаниэля, с другими одаренными людьми такого не было.

Пока вода закипала, я вымыла и нарезала помидоры. Было приятно снова увидеть лицо Софии, хотя бы на миг. Иногда я боялась проснуться в один прекрасный день и не вспомнить его. Что, если я больше никогда не смогу ее обнять?

Я как раз клала в кастрюлю остатки цельнозерновых макарон, которые мне удалось отыскать в шкафу, когда мой взгляд снова упал на смартфон. Подождите. Приложение работало только при наличии Интернета! Это означало, что я могу связаться с внешним миром впервые с тех пор, как покинула дом.

В течение нескольких секунд мои руки стали влажными от пота, и пульс участился, когда я схватила телефон и мои пальцы коснулись сенсорного экрана. Несмотря на то что это не было хорошей идеей, я открыла Facebook. Набрала свой адрес электронной почты и, наконец, пароль, прежде чем нажать кнопку входа в систему.

Страница загружалась несколько секунд, и тошнотворный водоворот из моей головы вернулся, но затем вспыхнуло сообщение об ошибке.

Эта учетная запись отключена и будет окончательно удалена в течение следующих 14 дней. Если вы зарегистрируете свою учетную запись в течение следующих 14 дней, вы можете отозвать запрос на удаление.

Я поспешно щелкнула «Назад». Мое сердце колотилось как сумасшедшее. Они уже удалили мою учетную запись, конечно, они это сделали… Никто не хотел случайно наткнуться на профиль умершего человека. И было бы определенно неразумно, если бы я сейчас снова зашла в систему и восстановила свой профиль…

Я проглотила комок в горле и набрала свое имя в поле поисковой системы. Автоматически я хотела написать фамилию «Либерт», прежде чем опомниться и набрать «Киана Морган». Я ненадолго задумалась и добавила «Лидс».

225 000 записей. Мои пальцы все еще дрожали, пока я прокручивала заголовки, только видение больше было не виновато.

Труп женщины в Централ Вилледж… Личность погибшей выяснена… 19-летняя студентка… Трагедия на пожаре… Утечка газовой трубы… Жилой дом в огне… Квартира 42Б… 26 пострадавших.

Эти слова глубоко проникли в мое сердце.

Слишком поздно я поняла, что вода с макаронами закипела. Раздалось громкое шипение, и тут же запахло горелым. Когда я опустила телефон и поспешно потянулась за кастрюлей, я услышала, как ключ в замке щелкнул еще до того, как дверь распахнулась. Суетливо убавив температуру у плиты, я снова схватила телефон, чтобы стереть историю поиска.

Ни секунды не раздумывая, я швырнула его на столешницу, прежде чем посвятить себя помидорам. Теперь главное – выглядеть занятой! Сквозь шум вытяжки послышались шаги Уилла, и я не обратила на него внимания, пока он не оказался прямо позади меня и не выругался.

Я положила кусочки помидоров вместе с нарезанным луком на сковороду, в которую до этого налила оливковое масло, затем улыбнулась – надеюсь, убедительно – и спокойно повернулась.

Он стоял, прислонившись к кухонному столу со скрещенными руками. Капли дождя остались на его волосах. Вместо тренировочного костюма он снова был одет в джинсы и черную футболку. Правда, Уилл не улыбался, но и не выглядел слишком рассерженным.

– Привет, инвент, – слишком радостно воскликнула я, и уголки его губ слегка дернулись, прежде чем черты лица вновь стали спокойными.

– Привет, трудный ребенок, – его пристальный взгляд посылал жаркие толчки по моему телу.

– Как прошел твой день? – пробормотала я и снова повернулась к плите.

– Я немного расслабился.

Я на мгновение закрыла глаза. Поможет ли, если я скажу ему, что уже сожалею, что снова посетила видение?

Уилл подошел ко мне, открыл дверцу шкафа и достал из нижнего отсека две бутылки сидра, затем наклонился ко мне, выпрямился и потянулся за двумя пузатыми стаканами на верхней полке. Причем его рука коснулась моего плеча. Я вздрогнула и выругалась, чем вызвала у него смех.

– Насколько ты зол? – поспешила спросить я, прежде чем услышать комментарий о моем безнадежном хаосе чувств.

– Зависит от некоторых вещей.

– От каких? – я повернулась, наблюдая, как он наливает сидр.

– От того, как ты себя чувствуешь.

– Я в порядке, – слова звучали совершенно неискренне даже в моих ушах.

Вздохнув, он протянул мне стакан.

– Правду, пожалуйста.

Мы чокнулись и выпили. Во рту распространился сладко-горький аромат яблок с легкой кислинкой.

– Это было абсолютно бессмысленно и только убедило меня в мысли, что я никогда больше не увижу ее и не смогу с ней помириться, – вырвалось у меня.

Сострадание мерцало в его глазах. Темно-синий и карий… я никак не могла решить, какой цвет в его глазах красивее. Наконец лицо Уилла приняло сосредоточенное выражение.

– В этот раз тошнило так же сильно, как и в прошлый?

Я подняла бровь.

– Я думала, ты имеешь прямую связь с моими чувствами.

– Это было очень странно, – ответил он, наморщив лоб. – Какое-то ожидание, смешанное с нервозностью и болью. Я не всегда успеваю за тобой, когда участвую в разговоре или когда мне нужно сосредоточиться на чем-то другом.

– Поверь мне, – фыркнула я и похлопала себя по груди. – Я тоже уже не понимаю, что происходит. Тошнота была не такой сильной, как в прошлый раз, возможно, потому, что я была готова к этому. Но видение было каким-то странным… – Я отставила стакан и помешала деревянной ложкой макароны в кастрюле.