Текст книги "Безумие смерти"

6

Ева не возражала против прогулки. Правда, она предпочитала быструю ходьбу, стимулирующую деятельность мозга, и ей постоянно приходилось сдерживаться, приспосабливаясь к неторопливой походке Рорка. Ее всегда удивляла его способность без видимых усилий переключаться с напряженной деятельности на праздное времяпрепровождение. Этим искусством она никогда не владела.

Воздух по-прежнему был душным и тяжелым, и они словно плавали в теплом тягучем сиропе. Но слепящее дневное солнце уже сменилось золотистым вечерним светом – таким нежным и мягким, что до него хотелось дотронуться.

«Даже жара здесь переносится легче, – думала Ева. – Она словно втягивается в траву, деревья и цветы, а не отражается от раскаленных тротуаров прямо в лицо».

– Лето всегда кажется слишком коротким, – заметил Рорк, шагнув на выложенную каменными плитками дорожку. Ева не помнила, чтобы видела ее раньше. – Нужно наслаждаться им, пока оно не кончилось. Особенно в это время дня – сады сейчас смотрятся изумительно.

Ева тоже так думала, хотя парк, окружающий дом Рорка, всегда казался ей исключительно живописным. Даже зимой в разнообразии форм и оттенков деревьев и растений было нечто притягательное, но сейчас здесь бушевало многообразие красок и ароматов. При всем своем рукотворном великолепии парк казался творением природы, которого не касался человек.

– Кто выполняет здесь всю работу?

– Эльфы, разумеется. – Засмеявшись, Рорк шагнул под арку, образованную сплетенными ветками розовых кустов.

– Импортированные из Ирландии?

– Естественно.

– Тут прохладно. – Ева посмотрела вверх, где сквозь густую листву виднелось небо. – Природный кондиционер. И пахнет так… так романтично!

Она с улыбкой посмотрела на Рорка, но он не улыбнулся в ответ. Ева инстинктивно обернулась, словно опасаясь какой-то угрозы, вроде змеи в кустах.

– В чем дело?

Как он мог объяснить, что значит видеть ее стоящей среди роз в тени деревьев, ошеломленной окружающей красотой? Такое редко бывало с этой женщиной, носящей оружие уверенно и гордо, как другая могла бы носить драгоценные украшения.

– Ева… – Шагнув к ней, Рорк прижался лбом к ее лбу.

Как объяснить, чего ему стоило видеть, как она входит, одинокая и беззащитная, в комнату с вооруженным безумцем? Чувствовать, что он может потерять ее в любую секунду?..

Рорк знал, что Ева смотрела в лицо смерти множество раз. Ему тоже приходилось рисковать жизнью рядом с ней. Вместе с Евой он переживал кошмары ее прошлого, которое едва ли смогла бы вынести любая живая душа. Но сегодня все было по-другому. Еву защищали только ее собственная отвага и находчивость. А ему оставалось только ждать, терпя мучительный страх, вонзающийся в сердце, словно острый кол.

Рорк чувствовал, что будет лучше, если он не станет говорить об этом. Но Ева все понимала. Конечно, в душе Рорка оставались темные уголки, куда она все еще не имела доступа, но это не касалось их любви. Когда он отстранился, Ева потянулась к нему и прижалась губами к его губам.

Рорк хотел быть нежным. Это гармонировало с романтической атмосферой сада, с чувством благодарности за то, что Ева стоит здесь, живая и невредимая. Но волна страсти захлестнула его. Он впился пальцами в ее рубашку, словно это был спасательный круг в бушующем море.

Еве показалось, что Рорк вот-вот разорвет рубашку в клочки. Но его пальцы разомкнулись, скользнули по ее шее и прижались к щекам. Она видела бушующую в синих глазах Рорка неуемную страсть, от которой у нее перехватывало дыхание и бешено колотилось сердце.

– Ты не понимаешь, как нужна мне. – Пальцы Рорка утонули в ее волосах. – Иногда я даже пугаюсь силы этого чувства, хочу обуздать себя – и ничего не могу с собой поделать.

Но он был не прав: Ева все понимала и испытывала те же чувства, которые точно так же была не в силах сдержать.

Рорк снял с нее ремень с кобурой и отшвырнул в сторону. Ева крепче прижала его к себе, застонав от наслаждения, когда губы Рорка впились в ее шею.

Где-то переливчато пела птица, воздух наполнял густой аромат роз.

Рорк снял с Евы рубашку через голову, и его теплые ладони скользнули по ее коже. Но когда она попыталась расстегнуть ему рубашку, он схватил ее за руки.

– Подожди… – Его голос казался таким же терпким, как воздух в саду.

– Но я хочу…

– Скоро ты получишь все, что хочешь. – Рорк расстегнул крючок на ее брюках. – Но сначала я получу то, что хочу я.

А он хотел видеть ее обнаженной.

– Сними ботинки.

– Тогда отпусти мои руки.

Ева сбросила ботинки, дрожа от возбуждения. Деревья, кусты, цветы с их красками и ароматами вращались вокруг нее. Горячие губы Рорка обжигали тело.

Опустив Еву на траву, он закинул ее руки за голову и снова стиснул запястья.

– Помнишь, как ты отдалась мне в первый раз? «Я не могу», – говорила ты, но ты смогла.

Его рука скользнула по груди Евы, и ей показалось, что ее сердце на мгновение перестало биться.

Рорк шагнул назад и начал раздеваться.

Влажное обнаженное тело Евы лежало на мягкой зеленой траве. На ней оставались только длинная цепочка с большим бриллиантом и медалька с изображением святого Иуды, подаренные Рорком. То, что она никогда их не снимала, трогало его до глубины души.

Ева видела перед собой склонившееся к ней лицо Рорка, в его волосах играл луч солнца, пробившийся сквозь листву.

– Я хочу тебя, – прошептала она. – Ты это хотел услышать?

Раздвинув колени Евы, Рорк проник в нее. Он дрожал всем телом, от его самоконтроля не осталось и следа. Как безумный, он покрывал горячими поцелуями ее лицо, губы, тело.

– Сейчас!.. – Рорк схватил Еву за руки, и их пальцы судорожно сплелись. – Вместе со мной!

Кровь все еще стучала у него в ушах, когда он опрокинулся на спину и голова Евы оказалась на его груди. Буря, бушевавшая у него внутри, начала стихать. Его рука осторожно гладила спину Евы.

– Ничего себе прогулка! – пробормотала она.

– Свежий воздух всегда на пользу.

– Ну конечно, во всем виноват свежий воздух, – усмехнулась Ева. – Теперь я понимаю, почему люди бегут из города, чтобы отдохнуть и расслабиться.

– В данный момент я чувствую себя полностью отдохнувшим и расслабившимся. А сейчас нам лучше привести себя в порядок и пойти в дом. Скоро привезут Макнаба, и я должен предупредить Соммерсета.

– Охотно уступаю тебе это удовольствие.

– Трусиха.

– Да, и не стыжусь этого. – Отстранившись от него, Ева осмотрелась в поисках одежды. – Где, черт возьми, моя рубашка? Ты ее съел?

– Насколько я помню, нет. – Рорк поднял голову и указал на розовый куст. – Вот же она.

– Я и не думала, что от этого парка может быть столько пользы, – заметила Ева. – Радует зрение и обоняние, является мощным сексуальным стимулятором, а заодно здесь есть где развесить вещички, если вдруг понадобится.

Рорк рассмеялся, и Ева в очередной раз убедилась, что их счастью ничто не угрожает.

* * *

Войдя в дом, Ева сразу же поднялась в свой кабинет. Она уверяла себя, что причина такой спешки в работе, а вовсе не в том, что ей не хочется присутствовать при разговоре Рорка с Соммерсетом. По крайней мере, не только в том.

Прежде всего Ева позвонила майору. На самом деле она еще накануне сделала официальный запрос о том, чтобы привлечь Рорка к расследованию, просто не хотела, чтобы он зазнавался.

– Разрешение уже получено, – сообщил ей Уитни. – Фини тоже просил об этом. Мне сказали, что детектив Макнаб выписан из больницы на ваше попечение, лейтенант.

– Ну, не совсем на мое…

– Я уже говорил с его родителями. Они скоро с вами свяжутся.

– Вот как? – Ева сразу начала строить планы, как бы поручить и эту обязанность Соммерсету. – У Макнаба организм молодой и крепкий. Думаю, он встанет на ноги через день-два. Я буду работать в основном в домашнем кабинете, майор. Если Фини не возражает, я бы хотела, чтобы сюда доставили компьютер Когберна.

– Это ваше право. Завтра у нас встреча с шефом Тибблом, мэром Пичтри и Чангом – ответственным за связи со СМИ. Ровно в два часа в Башне. Ваше присутствие обязательно.

– Да, сэр.

– Нам с вами нужно будет обсудить ответы для прессы, лейтенант.

Когда Уитни отключил связь, Ева села за стол. Ответов у нее еще не было, зато вопросов – более чем достаточно.

Она открыла блокнот и начала быстро делать заметки карандашом.

«Луи К. Когберн – сбывал наркотики школьникам. Можно ли отследить покупку компьютера? Проверить внесенные данные, чтобы определить, как часто он им пользовался – сколько раз в неделю, сколько часов в день.

Внезапная вспышка гнева, выразившаяся в грубом и примитивном физическом насилии. Согласно показаниям свидетелей, ранее он не обнаруживал склонности к насилию.

Симптомы заболевания, как указывают свидетели, проявились за несколько дней до инцидента.

Медэксперт констатирует повышенное внутричерепное давление, патологическое разбухание мозга, повреждение мозговых тканей. Физические симптомы: головная боль, кровотечение из носа и ушей, потливость.

Детектив Кевин Хэллоуэй из электронного отдела получил задание просканировать компьютер Когберна. Проверить, сколько часов он над ним работал.

Внезапная вспышка насилия. Основные объекты – Макнаб и Фини. Коллега и непосредственный начальник.

Соответствуют ли методы насилия типам личности? Проконсультироваться с доктором Мирой.

Медэксперт констатирует у Хэллоуэя те же патологии, что и у Когберна. Симптомы совпадают полностью. Ранее агрессивных тенденций не отмечалось.

Смерть последовала без всякой внешней травмы.

Орудие убийства – компьютер».

«Это было настоящее убийство, – подумала Ева. – Но где мотив?»

– Даллас!

Обернувшись, Ева недоуменно уставилась на Фини.

– Я думала, ты уже дома.

– Заехал к тебе из больницы вместе с Макнабом.

Он выглядел изможденным, на его лице как будто прибавилось морщин.

– Поезжай домой, Фини. Тебе надо отдохнуть.

– А тебе не нужно? – Фини кивнул на записки. – Я просто хотел посмотреть, как Макнаб здесь устроится. Хорошо, что вы забрали его. – Он опустился на стул. – Парень выглядит бодрым, хотя у него еще осталась частичная парализация.

– Это временно. Ты ведь знаешь, такое бывает, когда случайно получишь заряд.

– Я знаю также, что последствия бывают необратимыми, а ему всего двадцать шесть лет. Его родители проводят лето в Шотландии. Они хотели срочно возвращаться, но он отговорил их. Думаю, парень не желает, чтобы они видели его в таком состоянии, он боится, что останется калекой.

У Евы сжалось сердце.

– Мы и сами этого боимся – и это ему не на пользу.

– Знаю. У меня перед глазами стоит умирающий Хэллоуэй. – Фини тяжело вздохнул. – Мне придется поговорить и с его семьей. Понятия не имею, что им сказать. А тут еще эти чертовы репортеры… И моих ребят нужно успокоить…

– Ты перенес настоящий шок, Фини. Это похуже, чем любой инцидент при задержании преступника. Тебе нужно побеседовать с нашим психоаналитиком. – Ева усмехнулась при виде его гримасы. – Понимаю, что в моих устах такое звучит дико. Но, черт возьми, ты побывал в заложниках, один из твоих подчиненных приставил к тебе оружие, ты видел, как он умирал! На твоем месте я бы обратилась к Мире. Если ты ее попросишь, она не станет это фиксировать в своем отчете.

– Я не хочу, чтобы кто-то копался у меня в голове, – сердито отозвался Фини. – Мне нужно заниматься делами, а не ерундой.

– Ладно, тебе решать. – Сознавая, что сама вела бы себя точно так же, Ева капитулировала. – Дел у нас по горло. Если не возражаешь, я какое-то время буду работать здесь. Но прежде всего необходимо оснастить компьютер Когберна какой-то защитной системой или фильтром. До этого никто не должен к нему прикасаться.

– Каким образом мы можем это сделать, не зная, что́ именно нужно блокировать?

– Я надеюсь, что ты и гражданский эксперт-консультант что-нибудь придумаете. Ведь ты же потребовал привлечь его к работе, не посоветовавшись со мной.

На лице Фини мелькнула усмешка.

– Я знал, что это тебя заденет. Но тебе хорошо известно, что лучшего консультанта, чем Рорк, нам не найти.

– Тогда завтра же принимайтесь за дело и обеспечьте систему защиты. – Ева подошла вплотную к Фини, присела на корточки и посмотрела ему в глаза. – А сейчас поезжай домой, Фини. Выпей пива, побудь с женой… Хоть она и жена копа, но не успокоится, пока не увидит тебя целым и невредимым. Да и ты будешь чувствовать себя не в своей тарелке, пока не увидишься с ней, а мне ты нужен в рабочем состоянии.

– В наши дни молокососы думают, будто знают абсолютно все, – проворчал Фини. – Ладно, до завтра.

Когда он ушел, Ева вернулась к столу. Она вывела на экран компьютера данные Когберна и личное досье Хэллоуэя, чтобы найти возможную связь между ними, но тут раздался сигнал телефона.

– Даллас.

– Я звоню с места происшествия, на которое тебе не помешало бы взглянуть. – Голос детектива Бакстера был мрачным и озабоченным.

– Я веду приоритетное расследование, Бакстер, и не могу браться за другое дело. Так что разбирайся сам.

– Это дело тебя заинтересует. Жертва – мужчина тридцати трех лет. На первый взгляд все выглядит так, будто на него напали. Но при ближайшем рассмотрении видно, что он сам нанес себе все повреждения – в том числе перерезал горло.

– У меня нет времени на…

– Перед смертью у него сильно кровоточили уши и нос. В его квартире жуткий беспорядок. На полу экраном вверх лежит компьютер, на экране слова: «Абсолютная Чистота достигнута».

– Не позволяйте никому прикасаться к этому компьютеру! Я немедленно выезжаю!

По пути Ева заглянула в кабинет Рорка.

– Меня срочно вызвали, – сообщила она. – Еще одна аналогичная смерть. Вернусь, когда… когда смогу.

И Ева помчалась к лестнице.

* * *

Чэдвик Фицхью проживал в комфортабельной квартире в Верхнем Ист-Сайде. Так как он был единственным мужчиной в семействе Фицхью, его непременными обязанностями было участие в светских раутах, умение носить смокинг, играть в поло и в случае необходимости обсуждать биржевые сводки. Семейный бизнес заключался в разнообразных операциях с деньгами, которых у Фицхью было более чем достаточно. Хобби Чэдвика были разнообразны: путешествия, модная одежда, азартные игры – и соблазнение подростков.

Бакстер сообщил все это Еве, пока она изучала кровавое месиво, ранее бывшее Чэдвиком Фицхью.

– Данные удалось обнаружить сразу. Парень был известным педофилом. Предпочитал юнцов от четырнадцати до шестнадцати лет. Покупал им алкоголь, «Зонер» и тому подобное, заманивал сюда, а потом трахал их, хотели они того или нет, снимая все на видео, насколько можно судить по его коллекции. После этого он гладил их по голове и предупреждал, что если они будут болтать, то им придется хуже, чем ему. – Бакстер посмотрел на тело. – Как правило, это срабатывало.

– Если все это широко известно, значит, кто-то из подростков не стал молчать?

– Да, на Фицхью подавали в суд четыре раза за последние два года. – Бакстер достал из кармана штатского костюма пакетик жвачки и протянул Еве. Она отрицательно покачала головой. – По крайней мере, в Нью-Йорке. Но семейные деньги и высокооплачиваемые адвокаты каждый раз его вызволяли, и ублюдок выходил чистеньким. Без него мир будет только лучше.

Наклонившись над трупом, Ева обследовала рану на шее. Она походила на открытый в беззвучном крике рот.

– Никаких признаков неуверенности, – заметила Ева.

– Когда решаешь уйти из жизни, действуешь быстро.

Ева осторожно повернула голову Фицхью. Ушное отверстие было заполнено запекшейся кровью.

– Обычно он подыскивал сексуально озабоченных ребят в переходном возрасте, – продолжал Бакстер. – Оборудовал наверху комнату для забав, всю обитую черной кожей. Чего там только нет – хлысты, наручники, затычки в задницу, прибамбасы на яйца, всякие механические приспособления. А также первоклассная подборка видео. – Бакстер убрал в карман записную книжку. – Здесь все выглядело так, словно к нему приходил очередной парнишка, который и набросился на него. Всюду жуткий беспорядок, бутылки, наркотики. Но диски охраны не зафиксировали никого входящего или выходящего в течение последних трех дней. Даже саму жертву.

– А кто обратился в полицию?

– Его сестра. Она живет на Сент-Томасе. Ты ведь и сама теперь, наверное, часто бываешь на островах, – с тоской вздохнул Бакстер. – Синее море, белый песок, обнаженные женщины… Не возражал бы сменить на это здешнюю духоту! – Он присел на корточки рядом с Евой, стараясь не испачкать свою одежду в крови. – Фицхью должен был прилететь сегодня на какое-то семейное сборище, но не появился. Его сестра забеспокоилась и позвонила ему. Он стал кричать и ругаться, сказал, что у него из носу хлещет кровь, как из крана. Сестра решила, что на него напали, и позвонила в полицию.

– Нужно будет взять у нее официальное заявление. – Ева обернулась к Бакстеру. – Мне придется забрать у тебя это дело.

– Понятно. Все знают, что сегодня произошло в электронном отделе. – Бакстер выпрямился и, нахмурившись, посмотрел на экран компьютера. – Что это, черт возьми, значит?

– Я собираю следственную группу. – Ева тоже поднялась. – Хочешь участвовать?

– Хочу.

– Тогда ты принят. Мне нужны копии дисков камер слежения, досье на Фицхью, адрес его сестры. Надо будет поговорить с соседями, родственниками, знакомыми. Попробуем определить, когда Фицхью… заразился. Мы должны также просмотреть его коллекцию видео.

– Нечего сказать, приятное времяпрепровождение! Наблюдать, как этот ублюдок развращает мальчишек.

– Может быть, один из этих мальчишек забавлялся с компьютерными программами. Этот компьютер нужно доставить в мой домашний кабинет.

– Будем работать у тебя дома? – Бакстер повеселел. – Клево!

– Никто не должен прикасаться к этому компьютеру. Никаких поисков и сканирований, понятно? Его нужно отключить вплоть до моего распоряжения. То же самое касается других компьютеров в этой квартире. – Она огляделась вокруг. – Мы все здесь прочешем, может быть, Фицхью распечатал какие-то данные. Тело упаковать и отправить Моррису с пометкой «срочно».

– Будет сделано. А где же твоя тень?

– Какая тень?

– Бесценная Пибоди. Последнее время она выглядит необычайно соблазнительно.

– Тебе даже замочная скважина кажется соблазнительной.

– Только после долгого трудового дня. Почему ты не включила ее в команду?

– Я включила, но она сейчас с Макнабом.

Улыбка сбежала с лица Бакстера.

– Как он?

– Неплохо. В сознании, разговаривает, даже шутит. Только… – Ева сунула руки в карманы, – у него неприятности с правой стороной.

Бакстер нахмурился. Как и все копы, он прекрасно знал, что за неприятности бывают в подобных случаях.

– Черт возьми, Даллас! Надеюсь, это временно?

– Медики говорят, что да.

Несколько секунд они стояли молча.

– Ну, за работу! – решительно прервала молчание Ева.

7

Вернувшись домой, Ева застала Рорка в его кабинете. Увидев стоящую рядом с ним кружку с кофе, она взяла ее и выпила залпом, словно воду.

– Педофил перерезал себе горло, предварительно спятив и устроив бардак в своей шикарной квартире. Моррис наверняка констатирует высокое внутричерепное давление. На экране компьютера было сообщение о «Чистоте».

– Только одного компьютера?

– Еще не знаю. Я распорядилась отправить все его компьютеры сюда. Нужно узнать, каким образом они были заражены и что заставляет человеческий мозг взрываться.

– А с какой целью это делается, ты представляешь?

– Чтобы избавиться от грязи и достигнуть Абсолютной Чистоты. – Ева пожала плечами. – Бакстер сказал, что без таких, как Фицхью, мир будет только чище.

Рорк кивнул.

– Вероятно, существует некий «Комитет бдительных», обладающий высочайшими познаниями в технике. Бедняга Хэллоуэй оказался случайной жертвой. Двое других совращали детей.

– Да, они были мерзкими подонками, – подтвердила Ева.

– Но теперь это «твои» подонки, – заметил Рорк.

– В том-то и дело. Мне нужно как можно больше узнать об их жертвах. Может быть, кто-то из ребят или, что более вероятно, членов их семей сможет нам что-то сказать. Надо поискать кого-то, кто общался и с Когберном, и с Фицхью.

– Чэдвик Фицхью? – Рорк взял свою кружку, убедился, что она пуста, и вздохнул. – Гнусная тварь!

– Незачем так ругаться только потому, что я выпила твой кофе.

– Да я не про тебя, а про Фицхью. Давно пора было перерезать ему горло.

– Ты что, его знал?

– Достаточно хорошо, чтобы считать мерзавцем во всех отношениях. – В спокойном голосе Рорка слышалась угроза, куда более ощутимая, чем в брани, которой Бакстер осыпал Фицхью. – Его семья очень богата, но слишком аристократична, чтобы вести дела с такими, как я. Хотя они этим не брезговали, пока я не узнал о забавах этого ублюдка. – Он повернулся к Еве, его лицо было злым. – Тогда-то они и забеспокоились, что я сам откажусь иметь с ними дело. Даже у выходца из дублинских трущоб есть принципы.

– Не иметь с ним дело – это одно, а убивать его – совсем другое.

– Говоришь, он перерезал себе горло? – Рорк отхлебнул кофе. – Я бы предпочел, чтобы он сначала отрезал себе яйца. Но справедливость далеко не всегда бывает идеальной.

– Никто не имеет права брать закон в собственные руки, – возразила Ева.

– Иногда приходится это делать, лейтенант. Можешь оставить кофе себе – я выпью вина, чтобы отпраздновать кончину Фицхью.

Рорк подошел к мини-бару, открыл его и стал изучать стоящие на полке бутылки.

– Если такова твоя позиция, ты не сможешь помочь мне в этом деле, – сказала Ева.

– Моя позиция именно такова. – Рорк выбрал превосходное каберне. – Но это не значит, что я не могу и не хочу тебе помочь. Только не жди, что я буду сожалеть о его смерти, а я не буду просить тебя радоваться ей.

Ева вздохнула. Они снова оказались на противоположных полюсах.

– Кем бы он ни был и что бы ни сделал, кто-то его убил. Это все равно, что линчевать человека потому, что тебе не нравится цвет его кожи. Вину и наказание определяет закон.

– А тебе не кажется, Ева, что, произнося эти прекрасные слова, ты выносишь мне приговор?

– Не знаю. – Ей стало не по себе. Неужели эта проблема всегда будет для них камнем преткновения? – Я знаю только то, что не хочу впутывать в это дело наши личные разногласия.

– Договорились, – согласился Рорк. – Я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе выяснить, кто и почему это совершил. Надеюсь, этого достаточно.

Ева в этом сомневалась.

– По-твоему, убить его было справедливо?

– По-моему, справедливо то, что он мертв. Вы согласны, что это существенная разница, лейтенант?

Ева не знала, что ответить.

– Мне нужно собрать рапорты для завтрашнего инструктажа, – сказала она наконец.

«Значит, пока вопрос закрыт», – подумал Рорк.

– Можешь позвать на помощь Пибоди. Ей полезно отвлечься.

– Как Макнаб?

– Уже устроился. Держится бодро, но недоволен, что Соммерсет подал ему на обед бульон вместо вожделенного стейка. Чувствительность пока не вернулась.

– Это может продолжаться целые сутки, хотя обычно она возвращается часа через два-три…

– Если понадобится, обратимся к специалистам. В Швейцарии есть клиника, где добились колоссальных успехов в этой области.

Ева внимательно посмотрела на него. Этот человек, который верил, что убийство при определенных обстоятельствах может быть правильным выбором, не считался ни с временем, ни с деньгами, чтобы помочь другу.

– Спрошу у Пибоди, не хочет ли она поработать несколько часов.

* * *

Было почти два часа ночи, когда Ева отправила Пибоди спать и решила и сама последовать ее примеру. Дверь между ее кабинетом и кабинетом Рорка была закрыта, но полоска света под ней указывала, что он все еще там.

«Работает, – подумала Ева. – Вероятно, занимается делами, которые наметил на завтра, чтобы освободить время для меня».

Ева задумалась. Наверное, лучше было бы привлечь какого-нибудь другого консультанта, обладающего хотя бы половиной опыта и ресурсов Рорка. Тогда им не пришлось бы пробиваться по тернистому пути противоположных убеждений…

Отогнав беспокойные мысли, Ева распахнула дверь.

– Прости, но я пришла сказать, что ложусь. Инструктаж в девять.

Рорк продолжал говорить по телефону, параллельно изучая данные на мониторе.

– Контрпредложение: четыре миллиона шестьсот тысяч долларов. Условия: десять процентов при устном соглашении, сорок при подписании, остальное при окончательном расчете. Ответ… – он посмотрел на часы, – …завтра до полудня, иначе переговоры прекращаются. Передавайте. – Он положил трубку и с улыбкой повернулся к Еве: – Я скоро приду.

– Что ты покупаешь?

– Всего лишь маленькую виллу в Тоскане с симпатичным, но неухоженным виноградником.

– Дороговато для маленькой виллы с неухоженным виноградником.

– Не волнуйся, дорогая. Мы можем себе позволить новые занавески для кухни.

– Если не перестанешь издеваться, я больше не буду притворяться, что меня интересуют твои дела.

Улыбка Рорка стала еще шире.

– Ты совершенно права. Как грубо с моей стороны! Хочешь взглянуть на ориентировочную стоимость ремонта? Или на отчет виноторговца и финансовые сметы…

– Продолжаешь свои шуточки?

– Так ты доверяешь мне совершить эту сделку, дорогая? Если все пойдет хорошо, у нас могут остаться деньги на новый диван.

– Пойду спать, пока не умерла со смеху. Значит, ровно в девять.

Ева выругалась, услышав сигнал телефона на своем столе, и побежала в соседнюю комнату.

– Даллас. В чем дело?

– Всегда приятно услышать твой веселый голос, – сказала Надин Ферст, телевизионный репортер «Канала 75» и давняя знакомая Евы.

– Никаких комментариев, Надин! Отстань!

– Погоди, не отключай связь. Во-первых, позволь выразить сожаление, что ты не заметила моего отсутствия во время сегодняшнего переполоха. Я вернулась в город двадцать минут назад.

– И звонишь мне в два часа ночи сообщить, что ты дома целая и невредимая?

– Во-вторых, – невозмутимо продолжала Надин, – просматривая почту и сообщения, накопившиеся за время моего отсутствия, я наткнулась на один любопытный диск. Содержание весьма горячее. Думаю, оно представляет для тебя профессиональный интерес.

– Кто-то прислал тебе пикантную видеозапись?

– Это от группы, именующей себя «Искатели Чистоты».

– Не пользуйся своим компьютером! – в панике закричала Ева. – Выключи его сейчас же! Не прикасайся к нему и не просматривай этот диск! Я еду к тебе.

– Послушай…

Но Ева отключила связь и бросилась к двери.

– Я тебя отвезу. – Рорк стоял в дверях ее кабинета и слышал разговор. Он сбежал по лестнице следом за ней. – Не спорь. Возможно, я смогу что-нибудь обнаружить в ее компьютере или на диске.

– Я и не собираюсь спорить. Только выбери самую быстроходную из твоих игрушек.

* * *

Они приехали к Надин через восемь минут.

– Отдай диск Рорку! – потребовала Ева, как только Надин открыла дверь. – Я сейчас отвезу тебя в ближайший центр здоровья.

– Одну минуту! – Надин высвободила руку, в которую вцепилась Ева. – Диск не заражен. Они ясно дали это понять. Им просто нужна реклама в СМИ. Они хотят, чтобы люди знали их цель.

Ева с трудом отогнала кошмарное видение умирающей Надин.

– Они требуют, чтобы ты продемонстрировала диск в эфире?

– Там только текст. Они хотят, чтобы я о нем сообщила, что я и делаю. – Надин потерла руку в том месте, где ее стискивали пальцы Евы. – Спасибо за заботу о моем здоровье, но у меня теперь будет синяк.

– Ничего, переживешь. Мне нужен диск.

Надин изогнула тонкую бровь. Выражение ее красивого лица было не менее решительным, чем у Евы.

– Ты его не получишь.

– Это расследование убийства!

– А на диске сенсационный материал. Возможно, ты слышала о свободе прессы, Даллас. Диск прислали мне.

– Я затребую ордер и посажу тебя за решетку, если ты будешь утаивать улики и препятствовать правосудию!

Надин пришлось подняться на цыпочки, чтобы компенсировать разницу в росте и посмотреть Еве в глаза.

– Ты отлично знаешь, что я ничему не препятствую. Я могла вообще ничего тебе не сообщать, а просто выйти в эфир, так что умерь свою прыть, сестренка.

– Прошу вас, леди! – Идя на риск, которого обычно мужчины стараются избежать, Рорк встал между двумя спорящими женщинами. – Давайте успокоимся. У каждой из вас есть веские аргументы. Быть может, нам удастся договориться, если мы просмотрим диск.

Ева нахмурилась:

– Нет никакой гарантии, что он не заражен. Я должна доставить его в карантин.

– Ты прекрасно понимаешь, что это чушь. – Надин тряхнула пышными светлыми волосами. – Им незачем меня убивать. Они хотят, чтобы я сделала им рекламу. Если ты прочитаешь текст, то поймешь, что я имею в виду. Они только начали, Даллас.

– Ладно. Только потом не жалуйтесь, если у нас пойдет кровь из ушей.

Надин направилась в свой кабинет, села перед компьютером.

– Я же велела тебе выключить компьютер!

– Лучше смотри на экран.

«Дорогая миссис Ферст!

Мы, «Искатели Чистоты», обращаемся к Вам, веря в Вашу заботу о благе людей. Уверяем Вас, что мы восхищаемся Вашей деятельностью и не причиним Вам никакого вреда. Даем слово, что диск абсолютно чистый.

Мы стремимся только к справедливости. К сожалению, правосудие зачастую вынуждают служить интересам не жертвы, а преступника. Действия полиции, судов, даже нашего правительства часто связаны путами и уловками законов, дающих возможность избегать наказания тем, кто приносит зло невинным.

Мы дали клятву служить невинным.

Некоторые сочтут наши методы недопустимыми и даже устрашающими. Но никакая война невозможна без устрашения. Большинство же сочтет их оправданными, так как они направлены на защиту людей, которых не в состоянии защитить существующая система.

Когда вы получите это сообщение, первая казнь уже состоится. Луи Когберн был грязным пятном на нашем обществе, человеком, приучающим наших детей к наркотикам. Он охотился за ними в школьных дворах, парках и на спортплощадках нашего города, развращая их юные невинные тела и души.

Мы осудили его и приговорили к казни. Казнь свершилась.

В случае с Луи Когберном наша цель – Абсолютная Чистота – была достигнута.

Он был заражен с помощью разработанной нами технологии. Мы погубили его мозг, как сам он погубил свою душу.

Невинным же людям ничто не угрожает. Мы не сторонники террора, а стражи порядка и справедливости, поклявшиеся служить своим согражданам, чего бы это ни стоило. Но мы не прекратим преследовать тех, кто извлекает прибыль и удовольствие, принося горе другим, до тех пор, пока Абсолютная Чистота не восторжествует в нашем городе.

Мы просим вас обнародовать это послание, проинформировать население о наших целях.

Мы взяли на себя обязанность защищать людей и наказывать преступников.

Надеемся, что вы станете посредником в этом справедливом деле между нами.

«Искатели Чистоты».

– Замечательно! – воскликнула Ева. – Нечего сказать – молодцы! Они не упоминают ни Ралфа Вустера, которому проломили голову, ни Сузанн Коэн, которую избили до потери сознания, ни погибшего копа. Благородные герои, и цели их насколько чисты и справедливы! Ну и что ты собираешься делать?