Текст книги "Шипы и лепестки"

– Не плачьте. – Правда, Эмма вытащила салфетку и для себя. – Мне приятно это слышать и сидеть рядом с невестой, утирающей слезы счастья. Как насчет бокала шампанского? Успокоимся и займемся бутоньерками.

– Вы не шутите? О, Эммелин, если бы я так безумно не любила Брайана, то сделала бы вам предложение.

Эмма рассмеялась, вставая.

– Не скучайте. Я сейчас вернусь.

Позже, проводив довольную, хотя и слегка уставшую невесту, Эмма устроилась в кабинете с кружкой кофе. Миранда права, думала она, вводя в компьютер все детали. Получится изумительная свадьба. Изобилие цветов, мерцание свечей, переливы лент и вуали. Розовое и белое с дерзкими сине-зелеными вспышками для контраста. Акценты из серебра и хрусталя. Плавность линий и причудливость китайских фонариков. Современно и романтично.

Составляя уточненный контракт, Эмма поздравила себя с очень продуктивным днем, и поскольку следующий день обещал быть не менее напряженным – подготовка к вечернему приему посреди недели, – решила, что заслужила спокойный вечер. Она не пойдет в главный дом, не станет выяснять, что миссис Грейди приготовила на ужин, а просто настрогает себе салат или сварит спагетти. А потом свернется клубочком перед телевизором, посмотрит кино или полистает журналы, позвонит маме. Расслабится и, как послушная девочка, ляжет спать в одиннадцать часов вечера.

Телефон дважды звякнул, определяя персональную линию. Эмма взглянула на дисплей и улыбнулась.

– Привет, Сэм.

– Привет, красотка. Почему ты сидишь дома, а не веселишься со мной?

– Я работаю.

– Уже седьмой час. Собирайся, детка. У Адама и Вики вечеринка. Можем сначала где-нибудь поужинать. Я заеду за тобой через час.

– Стоп. Погоди. Я говорила Вики, что сегодня мне не очень удобно. Я была занята весь день консультациями, и еще целый час…

– Но ты же должна поесть, верно? И если ты целый день трудилась, то имеешь право поиграть. Поиграй со мной.

– Очень мило, но…

– Не заставляй меня идти на вечеринку в одиночестве. Пообщаемся немного, выпьем, повеселимся и уйдем, когда захочешь. Не разбивай мое сердце, Эмма.

Эмма возвела глаза к потолку, мысленно провожая свой спокойный вечер и долгий ночной сон.

– Поужинать не смогу, но встретимся на вечеринке около восьми.

– Я могу заехать за тобой в восемь.

«А когда привезешь меня домой, попытаешься войти и остаться. Ну уж нет».

– Встретимся на вечеринке. Тогда если я захочу уехать, а ты еще не навеселишься, то сможешь остаться.

– Если это лучшее, на что я могу рассчитывать, договорились. До встречи.

2

Эмма напомнила себе, что любит вечеринки, любит большие компании и разговоры, обожает выбирать подходящий наряд, подкрашиваться, делать прическу. А еще ей нравятся Адам и Вики. Вообще-то, именно она познакомила их четыре года назад, когда стало ясно, что она и Адам гораздо лучшие друзья, чем любовники. Естественно, свадьбу провели «Брачные обеты».

Эмма остановила машину перед современным двухэтажным домом и опустила защитный козырек, чтобы посмотреться в зеркальце. И вздохнула, вспомнив о Сэме. Симпатичный парень. С ним очень приятно поужинать, сходить на вечеринку, на концерт… Проблема в ней самой, в ее романтической шкале. При знакомстве умный, веселый и красивый Сэм получил твердые семь баллов с реальной возможностью роста, однако поцелуй на первом свидании срезал оптимистичную семерку до жалкой двойки.

Парень не виноват. Просто не заискрило. Она дала ему второй шанс – еще несколько поцелуев, в конце концов, поцелуи – ее любимое занятие, но ничего не получилось. Даже первоначальная двойка показалась слишком щедрой оценкой.

Нелегко сказать мужчине, что не собираешься с ним спать, ведь рискуешь ранить его самолюбие. «И все же я это сказала, – думала Эмма, выходя из машины. – Жаль, что Сэм не поверил. Может, сегодня удастся с кем-нибудь его познакомить».

Эмма вошла в дом, и от яркого света, грохота музыки, звона голосов у нее сразу поднялось настроение. Она действительно обожала вечеринки.

Один беглый взгляд выхватил из толпы дюжину знакомых. Продвижение по гостиной в поисках хозяев сопровождалось дружескими поцелуями и объятиями. Заметив дальнюю кузину Аддисон, Эмма помахала ей рукой и призадумалась. Аддисон – веселая, очень красивая и в данный момент одинокая. Пожалуй, Аддисон и Сэм прекрасно подойдут друг другу. Надо обязательно их познакомить.

Эмма нашла Вики в рабочей зоне просторной кухни-столовой. Весело болтая с подругами, хозяйка выкладывала на поднос закуски.

– Эмма! Я не думала, что ты сможешь выбраться.

– Я ненадолго. Ты выглядишь потрясающе.

– И ты тоже. – Вики взяла у Эммы охапку полосатых тюльпанов. – О, спасибо! Какие красивые!

– И подчеркивают весеннее настроение. Тебе помочь?

– Нет, спасибо. Бокал вина? – предложила хозяйка.

– Полбокала. Я за рулем и скоро уеду.

Вики положила цветы на рабочий стол.

– Ты приехала одна?

– Да, но вроде как договорилась с Сэмом.

– Понятно, – многозначительно протянула Вики.

– Нет, нет, вовсе нет.

– Неужели?

– Послушай. Нет, дай я сама. – Эмма забрала у Вики вазу для цветов и понизила голос: – Что ты думаешь насчет Сэма и Аддисон?

– Они встречаются? Я не знала, что…

– Нет. Я просто прикидывала. По-моему, они могут понравиться друг другу.

– Ну, возможно. Только вы так хорошо смотритесь. Ты и Сэм.

Эмма пробормотала нечто неразборчивое и сменила тему:

– Где Адам? Я не разглядела его в толпе.

– Вероятно, на террасе, пьет пиво с Джеком.

– И Джек здесь? – как можно безразличнее спросила Эмма, перебирая цветы. – Надо с ним поздороваться.

– Когда я видела парней в последний раз, они болтали о бейсболе. Ну, ты же их знаешь.

Разумеется, Эмма знала. Она знала Джека Кука больше десяти лет, поскольку Джек и Делани, брат Паркер, во время учебы в Йеле жили в одной комнате и Джек много времени проводил в поместье Браунов. В конце концов он окончательно переехал в Гринвич и открыл небольшое, но первоклассное архитектурное бюро.

Джек оказал неоценимую поддержку Паркер и Делу, когда разбились в катастрофе частного самолета их родители. А потом он просто спас четырех подруг, взяв на себя львиную долю забот по реконструкции дома у бассейна и гостевого дома под нужды задуманного ими бизнеса. В общем, Джек был членом семьи, и Эмма сделала себе мысленную заметку обязательно до ухода переброситься с ним парой слов.

Выходя из кухни с бокалом в руке, Эмма чуть не столкнулась с Сэмом и в который раз отметила, как он красив. Высокий, стройный, с неизменными озорными огоньками в глазах. Всегда безупречно подстрижен и к месту одет… очень правильный, даже, пожалуй, слишком.

– А вот и хозяйка. Привет, Вики. – Сэм вручил Вики бутылку хорошего каберне – очень правильный подарок, – чмокнул хозяйку в щеку и сердечно улыбнулся Эмме: – И та, которую я искал.

Сэм с энтузиазмом поцеловал Эмму в губы, но едва добрал до отметки «приятно» по ее шкале. Эмма умудрилась отстраниться на дюйм и упереться свободной рукой в его грудь на случай, если ему взбредет в голову поцеловать ее снова. Однако, чтобы не обижать парня, улыбнулась и дружески хихикнула:

– Привет, Сэм.

В этот момент с террасы на кухню вошел Джек – вылинявшие джинсы, кожаная куртка нараспашку, взлохмаченные вечерним ветром темно-белокурые волосы. При виде Эммы его брови вопросительно приподнялись, губы изогнулись в усмешке.

– Привет, Эм. Прости, не хотел мешать.

– Джек! – Эмма оттолкнула Сэма еще на дюйм. – Ты, кажется, знаком с Сэмом?

– Конечно. Как поживаешь, Сэм?

– Отлично. – Сэм развернулся, одной рукой обнял Эмму за плечи. – А ты?

– Не жалуюсь. – Джек взял ломтик хрустящего картофеля и обмакнул его в соус сальса. – Как бизнес, Эм?

– Мы очень заняты. Весна – время свадеб.

– Весна – время бейсбола. Я видел на днях твою маму. Она все еще самая прекрасная женщина на свете.

Эмма растроганно улыбнулась:

– Это правда.

– И я все еще не могу уговорить ее бросить твоего отца и сбежать со мной, правда, надежды не теряю. Ну, скоро увидимся. Пока, Сэм.

Джек удалился. Сэм тут же повернулся к Эмме, однако она предвосхитила его маневр и вывернулась, не позволив прижать себя к кухонному шкафчику.

– Ой, Сэм, я совсем забыла, сколько у нас с Вики и Адамом общих друзей. Я должна пообщаться. Ах да, а тебя я хочу кое с кем познакомить. – Эмма решительно схватила Сэма за руку. – Ты ведь не знаешь мою кузину Аддисон?

– Вроде нет.

– Я не видела ее несколько месяцев. Давай поищем ее, и я вас познакомлю. – И с этими словами Эмма потащила свою жертву в гостиную.

Прихватив горсть орехов, Джек общался с друзьями и следил, как Эмма тянет за собой сквозь толпу Перспективного Администратора На Отдыхе и при этом выглядит… сногсшибательно. И не просто сексапильно, хотя этих темных миндалевидных глаз, пухлых улыбающихся губ, золотистой кожи, роскошных вьющихся волос и соблазнительной фигуры вполне достаточно, чтобы свести с ума любого мужчину. Эмма словно излучает тепло и свет. Потрясающая девушка и, напомнил себе Джек, почти что сестра его лучшего друга.

В любом случае он чаще видит ее в компании подруг, или в окружении множества людей, или, вот как сейчас, с каким-нибудь парнем. Если женщина выглядит так, как Эммелин Грант, то рядом с ней всегда ошивается какой-нибудь парень.

И хоть Джек привык относиться к Эмме как к другу, никто не пострадает, если он просто полюбуется ею. Как мужчина и архитектор, он вполне способен оценить линии и формы и в женщинах, и в зданиях, а, на его профессиональный взгляд, Эмма архитектурно идеальна. Потому Джек и щелкал орехи, притворяясь, что прислушивается к разговору, и смотрел, смотрел, как Эмма ловко и вроде бы бесцельно лавирует среди гостей, останавливаясь, чтобы поздороваться, перекинуться парой слов, улыбнуться, посмеяться чьей-то шутке… только за годы знакомства он успел изучить ее и понимал, что у нее есть цель.

Охваченный любопытством, Джек отделился от собеседников и присоединился к другой группе, стараясь не выпускать Эмму из поля зрения. Парень – Сэм – то и дело поглаживал ее спину или плечи. Эмма улыбалась, посмеивалась, поглядывала на него снизу вверх из-под длинных густых ресниц, но язык ее тела – а Джек прекрасно, издали, естественно, изучил ее тело – говорил о том, что Сэму вряд ли стоит рассчитывать на взаимность.

– Аддисон! – позвала Эмма и, пылко обняв очень привлекательную блондинку, рассмеялась своим удивительным смехом, от которого у Джека в жилах обычно закипала кровь. Девушки принялись болтать, радостно улыбаясь, но сначала, как это обычно делают женщины, внимательно оглядели друг друга и наверняка обменялись комплиментами. «Ты выглядишь потрясающе!», «Как ты похудела!», «Отличная прическа!». По наблюдениям Джека, этот женский ритуал иногда претерпевал кое-какие изменения, но смысл его не менялся.

Затем Эмма слегка повернулась, парень с блондинкой оказались лицом к лицу. И тут, по тому, как Эмма отстранилась, как похлопала парня по плечу и взмахнула рукой, Джек понял ее замысел. Точно! Она бросает беднягу и надеется, что блондинка его утешит. Когда Эмма направилась в сторону кухни и исчезла за спинами гостей, Джек поднял бокал с пивом в ее честь. Молодец, Эммелин, разыграно как по нотам.

Джек покинул вечеринку рано. На завтра на восемь утра у него была назначена деловая встреча, а затем сплошные поездки по стройплощадкам. И в ближайшие день-два придется выкроить время, чтобы поработать над проектом перестройки дома Макензи, где она и Картер живут после помолвки. Джек уже представлял, как это сделать, не испортив облика здания, но, прежде чем показывать что-либо Мак, хотел сначала сам поиграть с пространством.

Он еще не привык к мысли о том, что Мак собирается замуж… да еще за Картера. А привыкать придется. Хотя Картер учился в Йеле в одно время с ним и Делом, они почти не общались. Но парень приятный… и – что немаловажно – зажег счастливые огоньки в глазах Мак.

Под грохот музыки, рвущейся из автомобильных динамиков, Джек прикидывал разные варианты пристройки, чтобы обеспечить Картера кабинетом, где тот мог бы заниматься… ну, тем, чем занимаются преподаватели английской литературы в своих домашних кабинетах.

Дождь, почти весь день то прекращавшийся, то снова надоедливо моросивший, вернулся мокрым снегом. Обычный апрель в Новой Англии. Ничего нового. Свет фар полоснул по автомобилю, притулившемуся у обочины, и женщине, подбоченившейся перед открытым капотом. Джек остановился, выбрался из машины и неторопливо подошел к Эмме.

– Привет. Давно не виделись.

– Черт. Мотор заглох. Ни с того ни с сего. – Эмма обреченно взмахнула руками, и Джек отскочил, чтобы не получить по лбу фонариком. – Да еще, как назло, снег пошел. Видишь?

– Да, конечно. Может, у тебя бензин кончился? Ты проверяла?

– Ничего у меня не кончилось. Я не идиотка. Виноват аккумулятор или карбюратор. Или один из шлангов. Или ремней.

– Ну, ты ограничила круг проблем.

Эмма возмущенно выдохнула:

– Черт побери, Джек, я флорист, а не механик.

– Справедливо подмечено, – ухмыльнулся Джек. – Ты звонила в службу техпомощи?

– Собиралась, но решила сначала посмотреть сама. Вдруг ничего страшного. Ну почему никто не хочет облегчить жизнь простым водителям?

– А почему цветам дают латинские названия, которые и выговорить невозможно? Слишком серьезные вопросы. Дай взглянуть. – Джек протянул руку за фонариком. – Господи, Эмма, ты совсем окоченела.

– Если бы я знала, что застряну в дороге посреди ночи во время снежной бури, то оделась бы теплее.

– Не преувеличивай. Это всего лишь мелкий снег. – Джек снял куртку и протянул ей.

– Спасибо.

Эмма завернулась в куртку, а Джек склонился над мотором.

– Когда эта машина в последний раз проходила техобслуживание?

– Понятия не имею. Когда-то.

Джек обернулся и мрачно взглянул на нее.

– Твое «когда-то» больше похоже на «никогда». Проржавели клеммы аккумулятора.

– И что это значит? – Эмма подошла и тоже сунула голову под крышку капота. – Можешь починить?

– Я могу…

Джек повернул голову, уставился в оказавшиеся совсем рядом бархатные карие глаза и потерял дар речи.

– Что? – спросила Эмма, и он почувствовал на своих губах ее теплое дыхание.

– Что «что»? – «Какого черта я здесь делаю?» Распрямившись, Джек покинул опасную зону. – Единственное, что я могу, так это дать тебе прикурить. Не смотри на меня так. Это значит завести твой двигатель от моего аккумулятора, чтобы ты добралась до дома.

– Ну, ладно. Хорошо. Очень хорошо.

– А ты пообещаешь отправить эту колымагу на техобслуживание.

– Обязательно. Первым же делом. Клянусь.

Ее голос слегка сорвался, видимо, от холода.

– Залезай в машину и ничего не трогай, пока я не скажу.

Джек подогнал свою машину к машине Эммы, капот к капоту, но, когда достал провода, Эмма снова вылезла на холод.

– Я хочу посмотреть. Вдруг мне придется когда-нибудь самой это делать.

– Хорошо, смотри. Провода для прикуривания. Аккумуляторы. Вот плюс, вот минус. Если вдруг перепутаешь…

Джек подсоединил один провод, сдавленно вскрикнул и затрясся. Правда, испуганного визга не дождался. Эмма только рассмеялась и шлепнула его по руке.

– Идиот. У меня есть братья, и я разбираюсь в ваших играх.

– Твои братья должны были показать тебе, как заводить двигатель от чужого аккумулятора.

– Кажется, они пытались, но я не вдавалась в подробности. У меня в багажнике есть такие же провода и еще какое-то барахло на всякий пожарный случай, но я никогда ничем не пользовалась. – Эмма хмуро уставилась на двигатель его машины. – А твой мотор чище моего.

– Котлы в аду чище твоего мотора.

Эмма вздохнула:

– С этим не поспоришь.

– Залезай в машину и включай зажигание.

– Издеваешься?

– Ха. Если и когда заведется, не вырубай.

– Ясно. – Сев за руль, Эмма подняла скрещенные пальцы и повернула ключ зажигания. Двигатель закашлялся, запнулся, заставив Джека поморщиться, и наконец неохотно затарахтел.

Эмма высунула голову в боковое окно и ослепительно улыбнулась:

– Заработало!

У Джека промелькнула мысль, что от ее улыбки можно было бы завести сотню заглохших двигателей.

– Пусть поработает пару минут, а потом я провожу тебя до дома.

– Совсем необязательно. Тебе же не по пути.

– Я поеду следом. Вдруг ты снова заглохнешь.

– Спасибо, Джек. Один бог знает, сколько бы я проторчала на дороге, если бы не ты. Я проклинала себя за то, что вообще поехала на эту чертову вечеринку, а ведь хотела посмотреть фильм и пораньше лечь спать.

– Так зачем поехала?

– Ну, слаб человек. – Эмма пожала плечами. – Сэм не хотел ехать один, а я люблю вечеринки. Вот и решила встретиться с ним там и повеселиться часок.

– Угу. И как у него сложилось с блондинкой?

– Прости, не поняла.

– С блондинкой, которую ты ему подсунула.

– Я никого ему не подсовывала. – Девушка отвела взгляд, но, смирившись с разоблачением, посмотрела Джеку в глаза. – Ладно, подсунула. Я точно знала, что они друг другу понравятся. Так и случилось. Доброе дело стоило этой вылазки. Если не считать заглохший двигатель. Вот это несправедливо. И неловко, поскольку ты заметил.

– Наоборот, я был потрясен. Твой маневр и сальса – самые яркие впечатления сегодняшнего вечера. Я отсоединю провода. Посмотрим, не заглохнет ли двигатель. Если все нормально, не уезжай, пока я не сяду за руль.

– Спасибо, Джек. Я перед тобой в долгу.

– Разумеется, – ухмыльнулся он.

Поскольку двигатель не заглох, Джек закрыл сначала капот ее машины, потом своей, бросил провода в багажник, сел за руль и помигал фарами, поезжай, мол. И покатил за ней сквозь снежную пыль, стараясь не думать о том моменте, когда почувствовал теплое дыхание Эммы на своих губах.

Доехав до частной дороги, ведущей к поместью Браунов, Эмма посигналила. Джек остановился и смотрел на мерцающие во мраке задние фонари ее машины до тех пор, пока они не исчезли за поворотом к гостевому дому. Потом он еще немного посидел в темноте, затем включил зажигание и повернул к дому.

В зеркало заднего вида Эмма заметила, что Джек остановился, и подумала, не должна ли она пригласить его выпить кофе. Может, и должна, во всяком случае, могла бы, но момент упущен. И к лучшему, безусловно, к лучшему.

Неразумно поздно ночью наедине развлекать друга семьи, заслужившего оглушительную десятку по ее личной шкале. Особенно когда внутри до сих пор все дрожит, а главное, из-за чего! Из-за какого-то глупого мгновенья под крышкой капота! Мгновенья, когда она чуть не набросилась на парня самым унизительным образом! Нет, это никуда не годится.

Хорошо бы обсудить эту нелепую ситуацию с Паркер, с Лорел или с Мак, а еще лучше – со всей троицей сразу. Нет, и это не годится. Кое-чем невозможно поделиться даже с лучшими на свете подругами. Особенно если учесть, что Джек и Мак когда-то были близки. Пожалуй, Джек был близок со множеством женщин. Конечно, нельзя винить его в этом. Она сама любит мужскую компанию. И секс любит. Иногда одно ведет к другому. И потом, как прикажете найти любовь всей своей жизни, если не утруждать себя поисками?

Эмма подъехала к своему дому, выключила мотор, закусила губу и снова повернула ключ зажигания. Мотор как-то горестно закряхтел, но все же завелся. Наверное, это хороший признак. Надо как можно скорее отправить машину в мастерскую, только сначала расспросить Паркер о механиках, ведь Паркер знает все на свете.

Войдя в дом, Эмма прихватила бутылку воды и отправилась наверх. Из-за Сэма и дурацкого аккумулятора не получилось лечь спать в праведные одиннадцать часов, но к полуночи она вполне успеет, хотя тем самым и лишит себя уважительной причины для прогула запланированной на завтра утренней тренировки. Не стоит даже пытаться увиливать.

Эмма поставила бутылку на тумбочку рядом с фрезией в вазочке, начала раздеваться и только сейчас заметила, что на ней куртка Джека.

– О черт.

Куртка так хорошо пахла. Натуральной кожей и Джеком. Но это не тот запах, что навевает безмятежные сны. Эмма отнесла куртку в дальний конец комнаты и повесила ее на спинку стула. Теперь придется как-то возвращать куртку, но об этом можно побеспокоиться позже.

Кто-нибудь из подруг поедет по делам в город и забросит куртку Джеку. И это вовсе не трусость с ее стороны. Это практицизм. Трусость здесь ни при чем. Они с Джеком часто видятся. Они постоянно видятся. Постоянно. Какой смысл специально ехать к нему, если можно это перепоручить? Наверняка у Джека есть другая куртка. Не похоже, что ему срочно понадобится именно эта. А если ему так необходима именно эта куртка, то почему он ее не забрал?

Сам виноват!

И разве не решено побеспокоиться об этом позже?

Эмма переоделась в ночную сорочку и отправилась в ванную комнату совершать свой ежевечерний ритуал: снимать макияж, протирать лицо тоником, наносить увлажняющий крем, чистить зубы, расчесывать волосы. Привычные действия и красота ее ванной комнаты обычно способствовали расслаблению. Эмма обожала яркую веселую плитку, ванну на ножках, полку с бледно-зелеными бутылочками, в которые она ставила любые цветы, которые оказывались под рукой… Правда, сейчас ей показалось, что крохотные нарциссы, празднующие приход весны, смеются над ней, и она раздраженно выключила свет.

Ритуал продолжился удалением с кровати приличной горки декоративных подушек, складыванием вышитого покрывала и взбиванием подушек для сна. Наконец Эмма скользнула под пуховое одеяло, свернулась клубочком, наслаждаясь шелковистостью простыней, нежным ароматом фрезии и…

Черт! Даже сюда доносится запах его куртки.

Вздыхая, Эмма перекатилась на спину.

Ну и что? Ну и что, если в голове роятся похотливые мысли о лучшем друге брата лучшей подруги? Это не преступление. Похотливые мысли абсолютно естественны, и в них нет ничего предосудительного. На самом деле эти самые мысли очень даже полезны, приятны и не запрещены законом.

Она была бы сумасшедшей, если бы они не лезли ей в голову, а вот превращать их в руководство к действию действительно было бы сумасшествием.

Интересно, как отреагировал бы Джек, если бы она преодолела тот последний дюйм и поцеловала его? Ну, точно не отшатнулся бы. И они провели бы несколько очень приятных минут на пустынной обочине в таинственной снежной дымке. Разгорающийся жар тел, ускоряющееся биение сердец…

Нет, нет и нет… я опять все романтизирую. Ну почему я всегда так стремительно выскальзываю из здоровой похоти в романтику? Ладно, это моя личная проблема, и я прекрасно знаю, что ее истоки в романтической любви моей мамы и папы. Естественно, я мечтаю о том, что посчастливилось найти им.

Итак, прочь романтику. Никаких мыслей о долгой и счастливой жизни с Джеком. Ограничимся похотью. Если бы мы с ним сплелись в жарком объятии на обочине, то после импульсивного и, несомненно, сногсшибательного поцелуя нам стало бы неловко, пришлось бы бормотать извинения или пытаться превратить все в шутку. Получилась бы очень напряженная и дурацкая ситуация. Простая истина заключается в том, что время для похоти давно упущено. Мы друзья, почти что семья. Нельзя флиртовать с друзьями и с членами семьи. Лучше, гораздо лучше держать свои мысли при себе и продолжать поиски настоящей любви – любви на всю жизнь.