Текст книги "Сердце океана"

6

– Вы сегодня ужасно выглядите.

Тревор глотнул кофе, прихваченного на стройплощадку, и мрачно взглянул на Бренну.

– Заткнитесь!

Ничуть не обидевшись, Бренна весело фыркнула. Она уже привыкла к нему и не обращала внимания на его резкость. Такие, как Тревор, если собираются укусить, заранее не предупреждают.

– И сердитый. Ну, полно! Я могу попросить кого-нибудь вынести вам кресло-качалку. Посидите под зонтиком, вздремните.

Тревор сделал еще один глоток.

– Вы когда-нибудь видели бетономешалку изнутри?

– Мне кажется, что сейчас я справилась бы с вами одной левой. Нет, правда, идите на кухню, спокойно выпейте кофе.

– Не хочу покоя. Стройки меня бодрят.

– И меня. – Бренна обвела взглядом горы арматуры, неуклюжие агрегаты, рабочих, подхвативших тяжелую трубу. – Странные мы люди, не правда ли? Отец взял выходной, чтобы кое-что кое-где подремонтировать, поэтому я даже рада, что вы здесь, пусть и в дурном настроении.

– Нормальное у меня настроение. У меня не бывает дурного настроения.

– Ну, значит, это грусть. Я сама обожаю погрустить, но чаще предпочитаю поколотить кого-нибудь, и дело с концом.

– Похоже, у Шона интересная жизнь.

– Он милый и любовь моей жизни, поэтому я изо всех сил стараюсь, чтобы он не заскучал.

– Скука убивает, – пробормотал Тревор.

Бренна кивнула. Маги не выглядел невозмутимым и уверенным, и в голосе уже не слышалось отчуждения. Видимо, Тревор отгораживается от окружающих, пока те не докажут, что достойны его доверия, и Бренна радовалась, что прошла проверку.

– Если инспектор примет водопровод и канализацию, к концу дня закопаем трубы. – Бренна повела Тревора показать, как продвигаются работы. Ни хлюпающая под ногами грязь, ни продолжавшийся с ночи дождь, ни тяжелые запахи не омрачали ее радость. – Как видите, трубы хорошие, точно по вашим спецификациям, и сварены надежно. Зимой нам с папой пришлось повозиться с лопнувшей канализацией, и, поверьте, я не жажду повторения.

– Эта выдержит. – Тревор присел на корточки, обвел взглядом площадку. Мысленно он уже видел невысокое здание театра, облицованное камнем и отделанное темным состаренным деревом, чтобы сочеталось с пабом. Традиции и простота, опирающиеся на самые современные технологии.

Воплощая мечту, уважая традиции, почему бы не воспользоваться тем, что за годы изобрело человечество? Он приехал сюда оставить память о Маги на их исторической родине, и это не имеет никакого отношения к старым легендам и симпатичным призракам.

Тревор оглянулся, увидел, что Бренна терпеливо смотрит на него.

– Простите, задумался.

Он явно уже не сердился и выглядел озадаченным, и, хотя они были знакомы всего несколько дней, Бренна решилась.

– Если вас тревожит что-то по работе, надеюсь, вы поделитесь со мной, и я постараюсь все уладить. Это входит в мои обязанности. А если вам просто необходимо о чем-то поговорить, я с радостью вас выслушаю.

– Полагаю, и то и другое. Спасибо за предложение, но я еще должен подумать.

– Мне лучше думается, когда руки заняты.

– Отличный способ. – Тревор распрямился. – Давайте работать.

* * *

Работа была тяжелой и грязной – другой здесь взяться было неоткуда, – и немногие назвали бы ее приятной, но Тревору она нравилась. По настилам он вместе с рабочими таскал бревна и доски и толкал груженые тачки, следил за сантехниками и слушал мерную дробь дождя по натянутому над ними брезенту. Он выпил галлон кофе и немного взбодрился.

Пожалуй, Бренна права. Работа занимает разум, распихивая тревоги по углам, где они бурлят потихоньку. В конце концов все прояснится, и такой подход гораздо продуктивнее мрачных размышлений.

Грязный, промокший, но несколько взбодрившийся, Тревор подхватил еще одну доску и вдруг занервничал, по позвоночнику, как накануне, побежали мурашки. Он поднял глаза.

Дарси стояла у окна и смотрела на него сквозь пелену дождя.

Она не улыбнулась, не улыбнулся и он. Они смотрели друг на друга, осознавая, что непринужденный флирт остался в прошлом. Сейчас в их глазах горело откровенное сексуальное желание.

Яркое пламя. Стоя под холодным дождем и глядя на женщину, которую почти не знал, он начинал понимать смысл слов привидения.

Ладно, он непременно узнает, какова она на самом деле, и плевать, как скоро угаснет пожар.

Раздраженный столь легкой капитуляцией перед собственными желаниями, Тревор поправил на плече доску и понес ее плотникам, а когда через пару секунд оглянулся, девушки в окне уже не было.

Будто ничего не случилось, будто и не промелькнула между ними искра осознания, подумал промокший Тревор, завернув в паб на ланч. Дарси скользнула по нему безразличным взглядом и отвернулась, продолжая принимать заказ у одного из столиков.

Отлично, но бесит до смерти. Никогда прежде ни одна женщина без видимых усилий не вызывала в нем столь бурных эмоций.

Сегодня на ланч пришло не так много народу. Видимо, непогода удержала туристов в гостинице. Прекрасно осознавая свое упрямство, не приносящее ничего, кроме лишних мучений, Тревор намеренно выбрал столик, который обслуживала Шинед. Интересно, чем ответит Дарси на его ход в затеянной ими игре.

«Умно. Парень хоть и потерял в скорости обслуживания, но ясно выразил свои намерения. Теперь моя очередь сделать шаг вперед или отступить», – размышляла Дарси, собирая чаевые и грязную посуду со стола, только что покинутого посетителями. Правда, всегда остаются обходные пути.

– Сыровато сегодня, Тревор, не правда ли? – крикнула она почти через весь зал.

– Более чем.

– Ну, это наша жизнь, а вы наверняка тоскуете по комфорту вашего шикарного нью-йоркского офиса.

Наслаждаясь собой, Тревор закинул одну ногу в грязном сапоге на другую.

– Мне и тут нравится. А как насчет вас?

– О, когда я здесь, то мечтаю о дальних краях, и наоборот. Я непостоянное существо. – Вытащив из кармана фартука блокнот, Дарси подошла к другому столику и ослепительно улыбнулась: – Что принести вам сегодня?

Она приняла заказы и у этого столика, и у соседнего, передала их Шону и принесла всем напитки прежде, чем Шинед добралась до Тревора. Краем глаза он заметил самодовольную улыбку Дарси.

Заказав лишь суп, Тревор дождался, пока Дарси принесет еду своим клиентам.

– Я хотел осмотреть окрестности, и, по-моему, день вполне подходящий. Не хотите помочь?

– Как мило, что вы подумали обо мне, но, к сожалению, у меня нет времени.

– У меня самого всего пара часов. Эйдан, не могли бы вы одолжить вашу сестру между сменами?

– До пяти она вольна распоряжаться своим временем.

– Одолжить? Вот как? – Дарси хмыкнула. – Это вряд ли. Но если вам нужен экскурсовод, мы могли бы сойтись на разумной цене.

– Пять фунтов в час.

Дарси прищурилась.

– Я сказала «разумной». Десять, и мое время – ваше.

– Скряга!

– Жлоб!

В зале раздались смешки.

– Ладно, десять, и попробуйте их не отработать.

– Дорогой, – Дарси захлопала ресницами, – никто никогда на меня не жаловался.

Она ушла на кухню, а Тревор занялся супом, который наконец принесла Шинед. Достигнутое соглашение вполне устраивало и его, и Дарси.

Конечно же, она повертелась перед зеркалом. Дарси была бы не Дарси, если бы не подкрасила губы, не побрызгалась духами, не поколдовала над прической, не продумала наряд. Она остановилась на светло-зеленой блузке с черным жилетом и брюках, вполне подходящих для дневной экскурсии.

Чертовы янки обожают гонять на машинах по ирландским дорогам в любую погоду, будто никогда в жизни не видели зеленой травы.

Помня о дожде, Дарси в конце концов черной лентой завязала волосы в «конский хвост», набросила на плечи куртку и не спеша спустилась вниз.

Она привыкла, что мужчины ждут ее. Шон, насвистывая, домывал посуду после ланча, но Тревор не переминался в нетерпении с ноги на ногу и не пил нервно кофе, без которого, казалось, ни минуты не мог обойтись.

– Тревор в зале?

– Не знаю. Я слышал, как он сказал Бренне, что ему нужно сделать несколько звонков. Еще до того, как ты поднялась к себе освежить боевую раскраску.

Не снизойдя до ответа, Дарси выплыла в паб, но обнаружила там только Эйдана, собравшегося запереть парадный вход.

– Ты вышиб парня за дверь и велел дожидаться в машине?

– Что? А, Тревора? Нет. Кажется, он сказал, что должен позвонить.

Дарси была потрясена от кончиков длинных ресниц до накрашенных ноготков на пальчиках ног.

– Он уехал?

– Думаю, сейчас вернется. А раз уж ты ждешь, запри сама. И постарайся вернуться вовремя.

– Но… – Дарси не успела возразить, что, в общем-то, уже не имело значения, поскольку Эйдан выскочил за дверь.

Что-то пошло не так. Она никогда никого не ждет. Если она изволила согласиться, мужчина обязан метаться в нетерпении и поглядывать на часы, а подобное начало задает совершенно неправильный тон.

Скорее озадаченная, чем раздраженная, Дарси решила подняться к себе и забыть об уговоре. Но в эту минуту дверь распахнулась, впустив сырость и Тревора.

– Вы готовы, отлично. Простите, я задержался. – Непринужденно улыбаясь, он придержал дверь. Раздражение и растерянность, которые он увидел на ее лице, были той реакцией, на которую он и рассчитывал. Он не сомневался, что каждый из ее мужчин ждал ее выхода с бьющимся сердцем.

Твой ход, красотка.

– В отличие от вас я ценю свое время. – Она прошествовала на улицу, едва удостоив его сердитым взглядом.

– Время не единственная проблема. – Пока Дарси запирала дверь, Тревор пытался защитить ее от дождя. – Я просто нарасхват, а мечтаю всего лишь о паре часов подальше от телефонов. Надоело отвечать на вопросы.

– Тогда я не буду ни о чем вас спрашивать.

Тревор повел ее к автомобилю, открыл пассажирскую дверцу, подождал, пока Дарси усядется, обошел капот, размышляя, долго ли еще она будет злиться.

– Я хотел проехать немного на север. Может, по прибрежной дороге, а потом… посмотрим.

– Вы за рулем, вы платите, вам и решать.

Тревор отъехал от тротуара.

– Говорят, чтобы прочувствовать все очарование Ирландии, необходимо заблудиться.

– Вряд ли человек, который куда-то спешит, заблудившись, стал бы очаровываться.

– К счастью, я никуда сейчас не спешу.

Дарси устроилась поудобнее. Салон просторный, пахнет дорогой кожей. Классная машина, пусть и арендованная. Не такое уж тяжкое испытание прокатиться в шикарной машине с красивым парнем, который к тому же щедро платит за оказанную ему честь.

– Полагаю, прежде чем сделать первый шаг, вы четко определяете место назначения.

– Цель, – поправил Тревор. – Это совсем другое.

– И ваша сегодняшняя цель – увидеть окрестности, представить, что за люди будут приходить в ваш театр и как они до него доберутся.

– Это одна цель. Другая – провести время с вами.

– Вы удачно совместили обе. Если поедете этой дорогой, попадете в Дангарван, а если вдоль берега, то в Уотерфорд-сити. Горы на севере.

– Куда хотите вы?

– О, я же просто гид, не так ли? Туристам нравится Ан-Ринн. Это в нескольких километрах отсюда, не доезжая Дангарвана. Рыбацкая деревушка, где все жители до сих пор говорят по-гэльски. Там нет ничего особенного, кроме прекрасных видов, но туристы часто туда приезжают. Забавно слушать, как запросто говорят на древнем языке.

– А вы знаете гэльский?

– Немного, но для полноценного общения не хватит.

– Обидная потеря.

– В вас заговорила сентиментальность. Английский гораздо практичнее. В Париже, например, всегда находился кто-то, кто меня понимал. Но я точно не нашла бы никого, кто понимал бы гэльский.

– Вы равнодушны ко всему ирландскому?

– А вас до глубины души трогает все американское?

– Нет, – подумав, ответил Тревор. – Я принимаю это как данность.

– Вот именно. – Дарси помолчала, глядя на капли дождя, похожие на жемчужины. – Проясняется. Может, увидите радугу, если вы любите такие вещи.

– Люблю. Скажите-ка, а что вы больше всего любите в Ардморе?

– В Ардморе? – Ей никогда не задавали такой вопрос, тем более удивительным показалось то, что ответ лежал на поверхности. – Море. Его изменчивые настроения, его запах, его присутствие даже в воздухе. Нежность тихим утром и ярость во время бури.

– И рокот, – прошептал Тревор. – Как будто бьется сердце.

– Поэтично. И больше подошло бы Шону, чем вам.

– Третья часть легенды. Драгоценности из сердца океана.

– Ах да! – Ей было приятно, что он вспомнил легенду. В последнее время она сама часто о ней думала. – Гвен не помешала драгоценностям обратиться в цветы, которые не могли обеспечить ее семью ужином. Я ценю гордость, но эта непомерно дорого ей стоила.

– Вы бы променяли вашу гордость на драгоценные камни?

– Вот уж нет! – Дарси внимательно посмотрела на него, словно решала, стоит ли продолжить. – Но я бы нашла способ сохранить и то и другое, – закончила она.

«Если бы кто и нашел такой способ, – подумал он, – то, несомненно, это была бы Дарси». Эта мысль почему-то его разозлила.

Солнечный свет пробился сквозь тучи, рассыпался искрами в каплях дождя, и воздух засиял, как перламутр морской раковины. Три радуги перекрыли небо, напомнив Тревору изящный цветок, раскрывающий лепесток за лепестком.

Не сводя зачарованного взгляда с трех арок, мерцающих в голубом небе, Тревор остановил машину прямо посреди дороги.

Дарси гораздо интереснее было наблюдать за ним. Будто спала маска и исчез крутой парень, искушенный, деловой человек. Тревор смотрел на игру света и воды с такой детской восторженностью и таким неподдельным изумлением, что Дарси была потрясена до глубины души. Ни в чем подобном она никогда бы его не заподозрила.

Когда Тревор повернул голову и улыбнулся во весь рот, Дарси, поддавшись порыву, перегнулась к нему, обхватила его лицо ладонями и наградила дружеским поцелуем.

– На удачу, – объяснила она, отстраняясь. – Радуги, поцелуи и удача как-то связаны.

– А если нет, то должны. Посмотрим, куда заведут нас радуги? – предложил Тревор и пояснил, заметив ее вопросительно поднятые брови: – Куда ведут поцелуи, надеюсь, я знаю и на удачу в последнее время не жалуюсь.

Тревор свернул на узкую, едва приметную дорогу, которая не вела ни на побережье, ни к горам, а змеилась по залитым дождем холмам. Зеленые поля, пересеченные серыми каменными стенами и темными полосами низкорослых деревьев, были так красивы, что любой легко забыл бы о цели путешествия.

Промелькнул домик с бежевыми стенами и соломенной крышей, очень похожий на тот, что стоял на Эльфийском холме, проплыло бледными пятнами стадо овец, и над всем этим в бледном небе висели три чуть размытые радуги.

Тревор открыл люк в крыше автомобиля, окатив и себя, и Дарси холодной водой, рассмеялся, услышав проклятья. Свежий, ароматный, невообразимо чистый воздух ворвался в салон, придав коже Дарси какой-то первобытный пьянящий аромат.

Дорога вскарабкалась на вершину холма, и Тревор испытал шок. Три стены на фоне перламутрового неба, четвертая, похоже обрушившаяся давно, лежала невдалеке грудой камней. Однако то, что осталось, не нуждалось в сожалении, а дерзко возвышалось над тихими полями, как монумент пролитой крови, власти, прошлому.

Тревор свернул с дороги, остановил машину.

– Подойдем поближе, посмотрим.

– На что посмотрим? Тревор, это всего лишь руины. В Ирландии их можно увидеть чуть ли не за каждым поворотом. Если вас интересуют древние памятники, только поблизости найдутся гораздо более интересные. Например, собор в Ардморе или часовня на старом кладбище.

– Но этот здесь, как и мы. – Тревор перегнулся через ее колени и открыл дверцу. – И, уверяю вас, как раз такие руины и притягивают сюда людей.

– Кому не хватает мозгов провести отпуск там, где есть хороший бассейн и пятизвездочные рестораны. – Ворча себе под нос, Дарси вылезла из машины и, вздыхая, поплелась за Тревором. – Подумаешь, один из множества развалившихся замков или крепостей. И англичане руку приложили. Похоже, войска Кромвеля только тем и занимались, что осаждали крепости и сжигали замки.

Ступая по мокрой траве, Дарси радовалась, что надела сапоги, но, помня о свободно пасущихся коровах и овцах, внимательно смотрела под ноги, чтобы не вляпаться.

– Ни таблички, ни указателя – ничего. Просто стоит здесь.

Дарси вскинула голову, решив, что, раз деваться некуда, лучше развлекаться, чем дуться.

– А что еще ему здесь делать?

Тревор уперся ладонью в каменную стену, поднял глаза.

– Интересно, сколько согнали народу, чтобы построить такую громадину? Сколько времени понадобилось? Кто приказал выстроить здесь этот оплот и убежище?

Он вошел внутрь, и, к его тайному удовольствию, Дарси последовала за ним.

Между камнями росла высокая трава. Стены, открытые стихии, сочились влагой недавних бурь. Как строитель, Тревор видел следы перекрытий и изумлялся одному лишь размеру обрушившихся деревянных балок.

– Со сквозняками и вонью, – съязвила Дарси.

Свет снова изменился, стал ярче, но радуги над головой не померкли.

– Где же ваша романтичность?

– Ха! Сомневаюсь, что женщины, которым приходилось готовить здесь еду, убирать грязь и рожать детей, думали о романтике. Скорее исключительно о выживании.

– Значит, они достигли своей цели. Эти стены выжили, народ выжил, страна выжила. И это волшебство притягивает сюда людей, волшебство, которое вы не замечаете, потому что оно повсюду вокруг вас.

– История, не волшебство.

– И то и другое. Это то, что я строю здесь и почему сюда приехал.

– Вы честолюбивы.

– А зачем мелочиться?

– Вот с этим я могу согласиться. И с тем, что ваши амбиции включают Галлахеров. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам осуществить ваш честолюбивый замысел.

– И об этом я хочу поговорить с вами. В другой раз.

– Чем плох нынешний?

– Сейчас мне понадобится чуть больше удачи. – Тревор взял ее за руки, сплел их пальцы, но не притянул к себе, а шагнул к ней. – В древнем замке под тремя радугами, я думаю, это стоит горшка с сокровищами.

– Вы все перепутали. Горшок с сокровищами зарыт под концом радуги.

– Я испытаю удачу здесь. – Тревор коснулся губами ее губ, легко, по-дружески, как она недавно. Ему понравился веселый блеск в ее глазах, и он поцеловал ее снова, на этот раз смелее. – Я также слышал, что третий раз – талисман. – Прошептав эти слова, он впился в ее губы, столь резкой переменой настроения испытывая и ее, и себя. Он услышал – или ему показалось, – как громко забилось ее сердце, и его сердце отозвалось мгновенно.

Она ответила ему с той же пылкостью и жадностью, словно только этого и ждала. Ее губы раскрылись, не капитулируя – требуя. На равных. Сплетенные пальцы сжались в кулаки, словно сдерживая, словно каждый из них знал, что стоит ослабить хватку, и ничто уже их не остановит.

Ей казалось, она знала, чего ждать, а потому разразившаяся в ней буря ошеломила ее. Впервые в жизни ей захотелось уступить головокружительной страсти, рискнуть, и плевать, если, утихнув, эта буря оставит ее жалким обломком кораблекрушения.

Какая разница, кто они, где они и почему все происходящее кажется поразительно естественным?

Его губы скользнули к ее виску, прижались к ее волосам, и нежность этого жеста после отчаянной страсти оставила Дарси потрясенной и обессиленной… и вернула осторожность.

– Если поцелуи под радугами приносят удачу, – как можно спокойнее произнесла она, – нам обоим удача не изменит до конца жизни.

Тревор не рассмеялся, не отделался ответной шуткой. Что-то бурлило в нем, что-то сложное, коварно прикрывшееся простым желанием.

– Сколько раз ты чувствовала подобное? – Не дожидаясь ответа, он отпустил ее руки, положил ладони на плечи, чуть отстранил и заглянул в глаза. – Скажи честно. Сколько раз ты чувствовала то, что почувствовала сейчас?

Она могла бы солгать. Она умела лгать ловко и небрежно. Правда, только когда это не было важно, а сейчас Тревор смотрел на нее в упор, напряженно и даже сердито, и за последнее она не могла его винить.

– Пожалуй, никогда, кроме вчерашнего вечера.

– И я. И я тоже. – Он отпустил ее, зашагал взад-вперед. – Есть о чем подумать.

– Тревор, я думаю, мы оба понимаем, что чем ярче пламя, тем быстрее оно погаснет.

– Может быть. – Он вспомнил Гвен, ее слова. – Мы оба знали, к чему все идет.

Так же, как знали, что не способны любить. «Он был прав, – подумала Дарси, – мы печальная пара».

– Да, мы знали, – согласилась она. – Точно так же, как знаем, что переспим до того, как пламя погаснет, но все не так просто. Бизнес.

– Бизнес не имеет к этому никакого отношения.

– Не должен иметь. Но поскольку у нас деловые отношения, общие интересы, затрагивающие моих родных, мы кое-что должны обсудить до того, как прыгнем в постель. Я хочу тебя, и я тебя получу, но на моих условиях.

– И чего же ты хочешь? Подписать гребаный контракт?

– Нет, ничего официального, и не смей так со мной разговаривать. Ты просто злишься, потому что думаешь сейчас не мозгами, а другой частью тела, да и вначале всего не предусмотрел.

Тревор открыл рот, закрыл и отвернулся. Она права, черт подери.

– Значит, мы проясняем, чего хотим и ждем от наших личных отношений, и договариваемся не смешивать их – совершенно не смешивать – с деловыми.

– Верно, Тревор. Как ты и сказал, тут есть о чем подумать. Вероятно, ты полагаешь, что я сплю с каждым привлекательным парнем, оказавшимся под рукой. – Ее голос не дрогнул, когда Тревор обернулся. – Однако это не так. Я осторожна и разборчива и пускаю в свою постель лишь того мужчину, к которому неравнодушна, которого понимаю.

– Дарси, я понял это через час после нашего знакомства. Я тоже разборчив. – Он вернулся к ней. – Ты мне нравишься, и я начинаю тебя понимать. И когда придет время, мы отправимся в постель.

Дарси улыбнулась:

– Кажется, мы только что очень серьезно поговорили. Впредь надо быть осторожнее, не то мы напугаем друг друга до смерти. А теперь, как ни жаль, ты должен отвезти меня в паб.

Она протянула ему руку, и они пошли к машине по мокрой траве.

– В следующий раз мы поедем вдоль берега.

– В следующий раз ты пригласишь меня на ужин при свечах, угостишь шампанским и поцелуешь мне руку так, как ты умеешь. – Она посмотрела на тающие в небе радуги. – Но мы можем поехать в ресторан по прибрежной дороге.

– Похоже на сделку. Освободи себе вечер.

– Немедленно начну над этим работать.