Текст книги "Ритуал смерти"

5

Сон помог. Так же, как горячий душ и заказанный Рорком завтрак. Ева поглощала яичницу и одновременно смотрела на экран монитора.

– Это больше похоже на дневник, а не на отчет о расследовании, – заметила она. – Очень много личных комментариев. Он безумно волновался за Алису. «Я даже представить себе не могу, насколько они покалечили ее душу». Слова дедушки, а не полицейского. Ты это обнаружил в его домашнем компьютере?

– Да. Он закрыл файл на пароль. Подозреваю, не хотел, чтобы это прочитала жена.

– А как же ты его открыл?

Рорк достал из резной шкатулки сигарету и стал внимательно ее разглядывать.

– Лейтенант, вы что, действительно хотите, чтобы я вам это объяснил?

– Нет. – Ева подцепила на вилку очередной кусок яичницы. – Пожалуй, не стоит. И все же его личные соображения и тревоги мало чем нам помогут. Мне необходимо знать, что он смог выяснить и как далеко зашло его расследование.

– Есть еще кое-что. – Рорк пролистал несколько страниц. – Посмотри, здесь он говорит о том, что напал на след Селины Кросс, и называет некоторых из ее единомышленников.

– Но тут нет ничего особенного. Он подозревает ее в торговле наркотиками. Считает, что она устраивает в своем клубе и, возможно, дома какие-то оргии. Он видел там явно подозрительные личности. Но все это – сплошные эмоции, никаких фактов. Фрэнк слишком долго не занимался живой работой. – Ева отодвинула тарелку в сторону и встала. – Если он не хотел вмешивать в это дело полицию, почему не нанял частного сыщика? Постой… А это что такое?

Она нахмурилась и наклонилась поближе к экрану.

Кажется, она меня победила. До конца я не уверен, но у меня такое ощущение, что она ведет меня туда, куда нужно ей. Мне придется скоро делать новый ход. Алиса в ужасе, она умоляет меня оставить в покое Селину Кросс, да и ее саму тоже. Бедная девочка проводит слишком много времени с этой Исидой. Исида, возможно, вполне безобидная знахарка, но она не может хорошо влиять на Алису. Я сказал Салли, что задержусь на работе. Сегодня я отправлюсь туда. По четвергам Кросс вечером бывает в клубе. Квартира должна быть пуста. Если мне удастся пробраться внутрь и найти хоть что-то, подтверждающее убийство ребенка, я анонимно сообщу об этом Уитни. Она заплатит за то, что со своим грязным любовником делала с моей девочкой. Так или иначе, но она заплатит.

– Боже мой! Незаконное вторжение в чужое жилище и обыск! – Ева в отчаянии обхватила голову руками. – О чем, черт возьми, он думал? Он должен был знать: все, что он обнаружит, в суде не будет считаться доказательствами. Ему не удастся их ни в чем обвинить.

– Я подозреваю, что он думал не о суде, Ева. Он жаждал справедливости.

– А теперь он мертв. И Алиса тоже… Ладно, что там еще?

Рорк вывел на экран последнюю запись.

Здание серьезно охраняется. Я не смог пробраться внутрь. Слишком давно я не занимался такой работой. Надо попросить кого-нибудь помочь мне. Я заставлю эту дрянь платить по счетам! Даже если это будет последнее, что мне удастся совершить.

– Больше ничего нет. Это было написано вечером того дня, когда он умер. Я, конечно, посмотрю другие файлы…

«Значит, он не смог заставить ее заплатить, – подумала Ева. – И у него не хватило времени позвать кого-либо на помощь». Она испытывала грусть и облегчение одновременно: то, что она прочла, снимало все подозрения и с Фрэнка, и с Фини.

– Но ты считаешь, что больше ничего нет?

– Думаю, нет. Видишь, даты записей идут подряд. Кроме того, он не был таким уж спецом в компьютерах. Вскрыть его код оказалось проще простого. Но на всякий случай надо просмотреть все. Если что-нибудь найдем, все равно понадобится время, чтобы взломать коды. Но это позже. У меня с утра несколько важных встреч.

Ева обернулась к нему. Странно – она совершенно забыла, что он с ней не работает. У него свои дела, причем весьма далекие от того, чем занимается она.

– Так много миллиардов и так мало времени…

– Ты абсолютно права. Но сегодня вечером я обязательно с этим повожусь.

Она вдруг вспомнила, что он даже не просмотрел с утра биржевые сводки, не ответил ни на один звонок.

– Слушай, ты на меня столько времени тратишь!

– Не спорю. – Рорк подошел к столу и облокотился на него. – И расплачиваться, лейтенант, вы будете своим временем. Я потребую от тебя день, а то и два. Но это – когда мы оба будем чуть посвободнее. – Он вдруг коснулся обручального кольца у нее на руке. – Ева, я не люблю вмешиваться в твои дела, но сейчас я прошу тебя быть предельно осторожной.

– Хороший полицейский всегда осторожен.

– Нет, – возразил Рорк и взглянул ей в глаза. – Увы, не всегда. Смел, умен, изворотлив, но не всегда осторожен.

– Не волнуйся. На моем пути встречались персонажи пострашнее Селины Кросс. – Она чмокнула его в щеку. – Мне надо в участок. Я постараюсь позвонить, если буду задерживаться.

– Обязательно! – приказал он, глядя ей вслед.

«Она ошибается, – подумал Рорк. – Вряд ли ей приходилось сталкиваться с персонажами страшнее Селины Кросс. И я не позволю ей лезть в это дело в одиночку». Рорк снял трубку, связался со своей секретаршей и отменил все поездки на ближайший месяц.

Он решил быть как можно ближе к дому. И к своей жене.

– Никаких наркотиков, – сообщила Ева Пибоди, прочитав отчет токсикологов. – Никакого алкоголя. Так что это не было опьянением. Но вы слышали, как она говорила с кем-то невидимым, а потом метнулась под колеса машины. Она явно была не в себе, еще когда говорила со мной в клубе, а пение по телефону ее окончательно доконало. Они отлично знали, как на нее воздействовать.

– Законом пение по телефону не запрещено.

– А угрозы?

– Их надо еще доказать, – возразила Пибоди.

– С этого и начнем. Если нам удастся доказать, что Селина Кросс имела к этому звонку отношение, мы будем разыгрывать эту карту. Так или иначе, думаю, настала пора с ней встретиться. Как насчет путешествия в ад, а, Пибоди?

– Давно мечтала.

– Вот и я тоже. – Ева собралась встать из-за стола, и тут в кабинет ворвался Фини – небритый, с запавшими глазами.

– Почему расследование гибели Алисы поручили тебе? – воскликнул он, даже не поздоровавшись. – Это же ДТП. С каких пор такими вещами занимаются лейтенанты отдела по расследованию убийств?

– Фини…

– Она была моей крестной дочерью. Ты мне даже не позвонила! Я узнал об этом из выпуска новостей.

– Извини, я не подумала. Сядь, Фини.

Ева тронула его за рукав, но он судорожно отдернул руку.

– Не хочу я садиться! Я хочу, черт подери, чтобы ты ответила на мои вопросы, Даллас.

Ева выразительно взглянула на Пибоди, и та сразу же вышла, прикрыв за собой дверь.

– Извини, Фини, я не знала, что ты ее крестный. Я говорила с матерью и с братом и решила, что остальным членам семьи они сообщат о случившемся сами.

– Бренда сейчас на таблетках, – грустно вздохнул Фини. – А чего ты ожидала? За несколько дней она лишилась отца и дочери. Джеми всего шестнадцать. Пока он вызывал доктора, успокаивал мать, звонил Салли, я успел все узнать. Боже мой! Она была совсем ребенком. – Он отвернулся, втянул голову в плечи. – Я катал ее на закорках, кормил леденцами…

«Как же трудно терять тех, кого любишь!» – подумала Ева. И еще подумала о том, что ей повезло: она любила немногих.

– Пожалуйста, сядь, Фини. Не надо было тебе сегодня приходить.

– Я уже сказал, что садиться не намерен! – Он обернулся к ней, стараясь взять себя в руки. – Ответь на мой вопрос, Даллас. Почему ты расследуешь гибель Алисы?

Времени на раздумье у Евы не было, а лгать не хотелось.

– Пибоди оказалась свидетельницей происшествия, – начала она осторожно, радуясь тому, что хоть это может сказать. – У нее был свободный вечер, она возвращалась из клуба и видела, что случилось. Пибоди была в шоке и сразу позвонила мне. Я не совсем поняла, что произошло, сказала ей, чтобы она связалась с диспетчерской, вызвала наряд, и поехала туда. Ознакомившись с ситуацией на месте, я решила сама известить ближайших родственников: подумала, что им будет легче, если это скажет не совсем посторонний человек. – Ева зябко повела плечами. Ей было не по себе от того, что она вынуждена что-то утаивать. – Мне хотелось сделать хотя бы то немногое, что я могу.

– И это все? – спросил Фини, не сводя с нее глаз.

– А что может быть еще? Вот, я только что получила результаты токсикологического анализа. Наркотиков она не принимала, пьяна не была. Возможно, она была чем-то расстроена, я не знаю. Или просто не заметила этой проклятой машины. Погода была отвратная – дождь, туман.

– Этот сукин сын превысил скорость?

– Нет. – Она не могла доставить ему и этого удовольствия – обвинить в гибели Алисы кого-то конкретного. – Скорости он не превышал. Тесты не показали наличия в крови алкоголя или наркотиков. И ранее он нарушений не совершал. Фини, она кинулась ему прямо под колеса, и он ничего не мог сделать. Пожалуйста, пойми это. Я лично говорила с водителем и осмотрела место происшествия. Его вины нет. Ничьей вины нет.

– Чья-то наверняка есть! – Фини стукнул кулаком по столу. – Неужели двое близких мне людей погибли без всякой причины? Я хочу поговорить с Пибоди.

– Дай ей время прийти в себя, хорошо? – Ева почувствовала, что к грузу, придавившему ее плечи, прибавилось еще и чувство вины. – Пибоди и так досталось. Я хочу, чтобы она пока что занималась другими делами.

Фини тяжело вздохнул. Горе его было велико, но все-таки он сознавал, что лучше, если дело его крестницы будет вести человек, которому он доверяет.

– Ты сама его доведешь до конца, да? И дашь мне всю информацию?

– Обещаю, Фини, я сама доведу его до конца.

– Спасибо. Извини, что я на тебя набросился.

– Ничего. – Ева сжала его руку. – Иди домой, Фини. Тебе нечего здесь сегодня делать.

– Наверное, я действительно пойду. – Он взялся за дверную ручку, потом снова обернулся к Еве. – Она была такая милая, Даллас… – тихо сказал он. – Господи, я не вынесу еще одних похорон!

Фини ушел, а Ева тяжело опустилась в кресло. Боль, тоска, отчаяние раздирали ей душу. Внезапно она вскочила и схватила сумку. Пожалуй, сейчас самое время повидаться с Селиной Кросс.

– Как вы намереваетесь себя вести? – спросила Пибоди, стоявшая рядом с Евой у входа в изящный особняк в центре города.

– Я собираюсь играть в открытую. Сообщу ей, что Алиса говорила со мной… Что я подозреваю ее в сексуальных надругательствах и в подготовке убийства. Если у нее все в порядке с мозгами, она, конечно, догадается, что доказательств у меня нет. Но я, по крайней мере, дам ей пищу для размышлений.

Ева оглядела дом – окна украшены лепниной, на фасаде усмехающиеся рожи горгулий.

– Раз она живет в таком месте, значит, деньги у нее водятся. А нам надо выяснить, где она их берет. Пибоди, ведите запись. И будьте внимательны – меня интересуют ваши впечатления.

– Одним могу поделиться прямо сейчас. – Пибоди смотрела наверх, на круглое окошко с замысловатыми переплетами. – Это перевернутая пентаграмма, любимый символ сатанистов. Да и у горгулий не слишком-то дружелюбный вид. На мой взгляд, скорее изголодавшийся, – усмехнулась она.

– Я говорила о впечатлениях, а не о фантазиях, Пибоди. – Ева шагнула к камере у входа.

– Назовите себя и сообщите, по какому вопросу вы пришли, – прозвучал металлический голос.

– Лейтенант нью-йоркской полиции Ева Даллас с помощницей. – Она предъявила значок. – Мы пришли к Селине Кросс.

– Она вас ожидает?

– Думаю, она нашему визиту не удивится.

– Одну минуту.

Ева огляделась по сторонам. Улица была из оживленных – много машин и пешеходов, но большинство из них предпочитало тротуар на противоположной стороне. На здание, у которого она стояла, прохожие поглядывали с опаской. И еще одно показалось Еве странным – поблизости не было видно ни одного торговца с тележкой.

– Можете войти, лейтенант. Пройдите, пожалуйста, к первому лифту.

– Хорошо. – Ева подняла голову и заметила, что за окном под крышей мелькнула какая-то тень. – Подтянитесь, Пибоди, – шепнула она. – За нами наблюдают.

Замки щелкнули, решетки поднялись, двери распахнулись, огонек на охранном устройстве сменил цвет с красного на зеленый.

– Какая мощная охрана, – буркнула Пибоди и, стараясь унять дрожь в коленках, шагнула следом за Евой. – Странно, в частном доме…

Они оказались в вестибюле. На багровом ковре были изображены двухглавый змей и какая-то фигура в черном, перерезающая глотку белому козлу.

– Как мило, – усмехнулась Ева и добавила, заметив, что Пибоди старается не наступить на змея: – Шерстяные гады не кусаются.

– Осторожность никогда не помешает. – Войдя в лифт, Пибоди опасливо оглянулась. – Терпеть не могу змей. Мой брат ловил их в лесу, а потом пугал меня.

Лифт мгновенно доставил их наверх, но Ева успела заметить в кабине «глазок» еще одной камеры слежения.

Они оказались в широком коридоре с полом из черного мрамора. По бокам арочного проема стояли два обитых пунцовым бархатом диванчика с подлокотниками в виде оскалившихся волков. В вазе, имевшей форму кабаньей головы, стоял пышный букет.

– Аконит, белладонна, наперстянка и пейот, – тихо сказала Пибоди. Поймав на себе изумленный взгляд Евы, она пожала плечами. – Моя мама всегда увлекалась ботаникой. Могу сказать, что подбор цветов достаточно необычный.

– Но все обычное ужасно скучно, не правда ли?

Они обе вздрогнули, услышав этот голос. Первое появление удалось Селине Кросс на славу. Она стояла, опершись рукой о полукружье арки, – в черном балахоне, босая, с кроваво-красным педикюром. И улыбалась.

Кожа у нее была мертвенно-бледной, а алый рот напоминал по цвету свежую кровь. Узкое лицо хоть и не было красивым, обладало почти магической привлекательностью. Глаза сверкали диким зеленоватым блеском, волосы, расчесанные на прямой пробор, спускались черной волной до пояса. На всех пяти пальцах поднятой в приветствии руки сверкали кольца. На каждом из них были тонкие серебряные цепочки, позвякивавшие от малейшего движения.

– Вы лейтенант Даллас и сержант Пибоди? Как приятно – такие интересные люди в такой скучный день. Не пройти ли нам в гостиную?

– Вы одна, мисс Кросс? Нам было бы удобнее поговорить заодно и с мистером Альбаном.

– О, какая жалость! Альбан занят. – Селина развернулась, приглашая их в глубь помещения. – Прошу вас, садитесь. – Она взмахнула рукой, демонстрируя огромную, заставленную мебелью комнату. Все диваны и кресла были украшены клыкастыми и зубастыми мордами всевозможных тварей. – Вы позволите вам что-нибудь предложить?

– Думаю, от угощения мы воздержимся. – Ева сочла наиболее подходящим для себя кресло с подлокотниками в виде голов гончих.

– Даже кофе не выпьете? Это ведь ваш любимый напиток, не так ли? – Селина пожала плечами и дотронулась кончиком пальца до пентаграммы над бровью. – Впрочем, не буду настаивать. – Она элегантно опустилась на кушетку с позолоченными ножками-лапами. – Чем могу быть полезной?

– Сегодня ночью погибла Алиса Лингстром.

– Да, я знаю. – Селина продолжала мило улыбаться, словно разговор шел о погоде. – Я могла бы сказать вам, что увидела это в магическом зеркале, но, думаю, вы бы мне не поверили. Да и на самом деле все было гораздо проще. Я не отношусь к людям, презирающим достижения науки и техники, и смотрю новости по телевизору. Эту информацию сообщили несколько часов назад.

– Вы ее знали?

– Естественно. Некоторое время она была моей ученицей. Как выяснилось – никудышной. Алиса жаловалась вам на меня и на мои уроки?.. – Она сказала это скорее с утвердительной интонацией, но тем не менее явно ждала ответа.

– Если вы имеете в виду, что ее накачивали наркотиками, что она была жертвой сексуальных домогательств и оказалась невольной свидетельницей учиненных вами зверств, – то да, жаловалась.

– Наркотики, секс, зверства… – Селина залилась мелодичным смехом. – Какое у нашей малышки богатое воображение! Жаль, что она не использовала его, чтобы расширить свой кругозор. А как у вас с мыслительным процессом, лейтенант Даллас?

Она вдруг взмахнула рукой, и в камине запылал огонь. Пибоди подскочила на кресле, испуганно вскрикнув, но ни Ева, ни Селина даже не удостоили ее взглядом и продолжали не моргая смотреть друг на друга.

– Может быть, вы позволите называть вас Евой?

– Нет. Называйте меня лейтенант Даллас. По-моему, сейчас достаточно тепло, и огонь в камине можно было не разводить. И для фокусов рановато.

– У вас крепкие нервы, лейтенант Даллас.

– На нервы я не жалуюсь, но терпеть не могу наркодельцов, извращенцев и детоубийц.

– Неужели вы подозреваете меня во всех этих грехах? – Селина забарабанила пальцами по кушетке; больше ничем своего раздражения она не выказала. – И собираетесь доказать?

– Непременно. Где вы были сегодня между часом ночи и тремя?

– Здесь, в ритуальном зале, с Альбаном и нашим новым учеником по имени Лобар. С полуночи до рассвета мы проводили сексуальную церемонию. Лобар очень молод и… пылок.

– Я бы хотела побеседовать с обоими.

– Лобара вы можете найти с восьми до одиннадцати вечера в нашем клубе. Что касается Альбана, то его распорядок дня мне неизвестен, хотя по вечерам он обычно бывает либо здесь, либо в клубе. Но если вы не верите в колдовство, лейтенант, то, боюсь, вы зря теряете время. Я не могла одновременно совокупляться с двумя мужчинами и толкать Алису навстречу гибели.

– А вы считаете себя колдуньей? – Ева, едва заметно усмехнувшись, взглянула на пылавший в камине огонь. – По-моему, это всего лишь несложные трюки и обман зрения. Но, пожалуй, за две тысячи в год вы можете получить лицензию и показывать фокусы на улицах.

Селина подалась вперед и окинула Еву взглядом, способным прожечь насквозь.

– Я верховная жрица и служу Князю Тьмы! Я обладаю властью, которой вы противостоять не сможете.

– Я не так-то легко сдаюсь, мисс Кросс, – нахмурилась Ева, отметив про себя, что Селина легко заводится и к тому же гордячка. – Вы сейчас имеете дело не с впечатлительной восемнадцатилетней девушкой и не с ее насмерть перепуганным дедом. Кто именно из ваших приспешников звонил Алисе вчера ночью? Кто заводил ей пленку с записью леденящих душу песнопений?

– Не понимаю, о чем вы. Признаться, этот разговор начинает мне надоедать.

– Не торопитесь, мы только начали. Кстати, черное перо на подоконнике – отличный штрих. Алиса, к сожалению, не знала, что перо искусственное. Вам нравятся птички-роботы, мисс Кросс?

Селина медленно подняла руку, провела ею по волосам.

– Меня вообще не интересуют птички.

– Даже вороны? А кошки?

– У вас слишком поверхностные представления о колдовстве.

– Возможно. Зато Алиса свято верила в то, что вы – оборотень. Не соблаговолите ли продемонстрировать свое умение нам?

Селина снова забарабанила пальцами по кушетке.

– Я не собираюсь вас развлекать. И ваши жалкие насмешки выслушивать не намерена.

– Вот как вы это называете! Значит, вы развлекали Алису кошками, птицами и устрашающими песенками? Она даже дома не чувствовала себя в безопасности. Неужели она представляла для вас такую серьезную угрозу?

– Эта девчонка? Она была всего лишь досадной ошибкой.

– Есть свидетели, утверждающие, что вы продавали наркотики Фрэнку Вожински.

Такой резкой смены темы Селина не ожидала. Губы ее по-прежнему были растянуты в улыбке, но глаза смотрели напряженно.

– Если бы у вас были доказательства, вы бы беседовали со мной не здесь, а в участке. Я занимаюсь лечебными травами и имею соответствующую лицензию. Все, что я продаю, – вполне законно.

– Вы выращиваете травы здесь?

– Да. И здесь же готовлю отвары и настойки.

– Я бы хотела на них посмотреть. Не могли бы вы мне показать свою лабораторию?

– Только по ордеру на обыск! И нам обеим известно, что оснований для его выдачи нет.

– Вы правы. Думаю, именно поэтому Фрэнк не стал его требовать. – Ева медленно встала и тихо сказала: – Вы знали, что он следит за вами, но, наверное, не предполагали, что он попробует пробраться сюда. Этого вы в своем магическом зеркале не увидели. Интересно, что бы вы сказали, если бы я сообщила, что он был в вашем доме и описал все, что видел и что нашел?

– Не надейтесь поймать меня на эти дешевые уловки! У вас нет ничего. Ни-че-го! – Селина вскочила. – Фрэнк был пожилым человеком, не очень умным и с замедленной реакцией. Я поняла, что это полицейский, в первый же день, когда он попытался за мной следить. Дома у меня он не был никогда. И при жизни вам ничего не рассказывал, а теперь уж тем более ничего не расскажет.

– Неужели? Разве вы не верите в общение с умершими? Я, например, просто обязана это делать – такая уж у меня профессия.

– Думаете, лейтенант, я не могу отличить дым от огня? – Селина дышала быстро и прерывисто. – Алиса была глупой девчонкой, считавшей, что она может побаловаться с силами тьмы, а потом вернуться к своей убогой белой магии. Она заплатила за собственное невежество и трусость. Но я здесь ни при чем. Мне больше нечего вам сказать.

– На первый раз достаточно. Кстати, огонь почти погас, мисс Кросс, – любезно сказала Ева. – Скоро от него останется лишь горстка пепла. Пибоди! – позвала она и направилась к выходу.

Когда двери за ними закрылись, Селина сжала кулаки и буквально взвыла от злости.

Панель на одной из стен отъехала в сторону, и в комнату вошел высокий блондин. На нем был лишь черный шелковый халат, небрежно перетянутый у пояса серебристым шнуром. На мускулистой груди красовалась татуировка – рогатый козел.

– Альбан! – кинулась к нему Селина.

– Успокойся, любовь моя, – сказал он бархатным голосом и погладил ее по голове. На пальце его блеснул серебряный перстень с перевернутой пентаграммой. – Побереги свои чакры.

– Пропади они пропадом, эти чакры! – Селина зарыдала, как обиженное дитя. – Я ее ненавижу! Ненавижу! Она заслужила наказание!

Альбан вздохнул и, отступив в сторону, смотрел, как она носится по комнате, круша все, что попадало под руку. Он отлично знал: если ее не сдерживать, она успокоится быстрее.

– Я хочу, чтобы она умерла, Альбан! Чтобы она умирала в мучениях, чтобы молила о пощаде, корчась в луже своей мерзкой крови. Она меня оскорбила. Она бросила мне вызов. Она… посмела смеяться надо мной!

– Она просто ничего не понимает, Селина. У нее нет веры. Ей не дано.

Изнуренная собственной яростью, Селина обессиленно опустилась на кушетку.

– Всю жизнь я ненавидела полицейских.

– Я знаю. – Альбан налил из высокой узкогорлой бутылки в чашу какой-то тягучей темной жидкости. – Нам следует быть с ней крайне осторожными. Она опытный противник. – Он протянул чашу Селине. – Но мы обязательно что-нибудь придумаем.

– Конечно, придумаем. – Она улыбнулась и сделала глоток. – Что-нибудь необыкновенное! – Селина вдруг громко расхохоталась. Полиция всегда стояла у нее на пути – пока она не примкнула к силам более могущественным. – Мы заставим ее поверить, а, Альбан?

– Обязательно.

Селина сделала еще несколько глотков и почувствовала, как по жилам растекается успокаивающее тепло.

– Иди ко мне, – сказала она, бросив чашу на пол. – Возьми меня!

Альбан повалил ее на ковер, лег сверху, и Селина впилась зубами ему в плечо.

– Сделай мне больно! – потребовала она.

– С удовольствием.

Утолив страсть, они долго лежали рядом. «Она успокоится, – думал Альбан. – Придет в себя, снова станет хладнокровной и жесткой. И начнет думать».

– Сегодня ночью мы должны совершить обряд. Созови всю общину на черную мессу. Нам необходима сила, Альбан. Ева Даллас – противник не из слабых, и она хочет нас уничтожить.

– Это ей не удастся. – Он нежно погладил Селину по щеке. – Она не сможет. Она всего-навсего полицейский, у нее нет прошлого, а будущее весьма ограничено. Но ты права, надо собрать общину. И совершить обряд. Думаю, мы дадим лейтенанту Даллас новые поводы для беспокойства. Это ее отвлечет, у нее просто не хватит времени на раздумья о том, что же произошло с Алисой.

На Селину нахлынула волна возбуждения, в глазах загорелось пламя.

– Кто будет жертвой?

– Любовь моя! – Альбан притянул ее к себе. – Выбор за тобой.

– Вы ее здорово разозлили, – заметила Пибоди, садясь в машину.

– Этого я и добивалась. Теперь я знаю, что она не умеет держать себя в руках, и собираюсь этим воспользоваться снова. Она слишком большого о себе мнения, – добавила Ева. – Подумать только, она пыталась удивить нас этим жалким фокусом с камином.

– Ага, – вяло улыбнулась Пибоди. – Подумать только…

Ева прикусила язык и решила не дразнить свою помощницу.

– Раз уж мы занялись колдуньями, давайте навестим Исиду из «Пути души». – Она покосилась на Пибоди и не удержалась: – Вы сможете купить там себе талисман или какие-нибудь травы, чтобы оберечь себя от сил зла.

Пибоди заерзала на сиденье.

– Вряд ли я стану это делать, – серьезно сказала она.

– Ну, тогда после беседы с Исидой отправимся есть пиццу – с чесноком.

– Ничего смешного. Чеснок оберегает от вампиров.

– Да? Вот и прекрасно. А еще попросим у Рорка парочку старинных ружей. С серебряными пулями.

– Это от оборотней. – Пибоди мрачно вздохнула. – Вы совершите благородное дело, если решите бороться с колдовством.

– А как борются с колдуньями?

– Пока что не знаю, – призналась Пибоди. – Но я твердо решила это выяснить.