Текст книги "Маленькая хозяйка большой таверны"

– Вот сейчас и узнаешь, как сильно ты ошибся! – заявила ему. А затем добавила: – Пошел вон, если не хочешь сдохнуть!

Он все же попятился.

По мне, слишком медленно и не особо убедительно, поэтому я решила придать ему ускорения – запустила в его сторону еще один шар. На этот раз не хотела в него попадать, сделав так, чтобы сгусток огненной магии пролетел как раз у него над головой.

На это мужчина развернулся и кинулся наутек, а я уставилась ему вслед, размышляя, что это было. Вернее, откуда у меня взялась магия? И еще, быть может, мне все же стоило его прикончить, сделав тем самым этот мир хоть немного чище?

С другой стороны, кто я такая, чтобы карать без суда и следствия?

– Пошли! – сказала дочери, подумав, что разберусь во всем позже, а карательную функцию мне стоит оставить Клинкам. Ну или же Лилиям, пойди еще разбери, кто из них победит этой ночью! Затем, вздохнув, подняла Анаис на руки. – Этот дядя больше нас не потревожит, – пообещала ей. – А если вернется, то мы с ним хорошенько разберемся.

Анаис смотрела на меня полными ужаса глазами, а я подумала, что мне еще надо потренироваться, как успокаивать дочь. Судя по всему, пока что выходило так себе.

К тому же девочка с момента нашей встречи у цитадели все время молчала – лишь хныкала иногда, но так и не произнесла ни единого слова. Но я знала – помнила! – что она вполне бойко говорила.

Иногда даже слишком много…

Что с ней не так?

Я понятия не имела. Как и то, кем был этот человек со страшным лицом.

– Нам явно попался какой-то очень плохой дядя, – сказала я дочери. – Поэтому давай-ка поскорее отыщем то, что нам подарили. Найдем улицу Ремесленников и Тупик Слепых. Там ты сможешь отдохнуть, а я попробую отыскать для тебя доктора…

Услышав о докторе, Анаис дернулась и захныкала, а я поняла, что в науке общения с детьми мне еще очень и очень далеко до совершенства.

– Не стоит бояться! – заверила я дочь. – Доктор выпишет тебе сладкие порошки, и очень скоро с тобой все будет в полном порядке.

И, сказав это, зашагала с ней в противоположную от средневекового маньяка сторону, отправившись на поиски нового дома под названием «Сквозняк».

Глава 3

Вскоре мне начало казаться, что я пробиралась по улицам малознакомого города целую вечность.

Причем неспокойного города, в котором сошлись в бою Клинки и Лилии. Сражения шли у Северных и Западных Ворот Виллерена. Кроме того, Лилиям удалось прорваться к центру столицы – они уже были у королевского дворца и на Ратушной Площади.

Положение дел в столице я узнавала от редких прохожих, с которыми порой удавалось переброситься короткими фразами – да, иногда на моем пути попадались горожане, которые, как и я, по стеночкам пробирались по своим делам или же возвращались домой.

Но никто не знал, как на самом деле обстоят дела и которая из двух сторон брала верх в битве за столицу.

Хотя симпатии определенно находились на стороне Клинков.

Мне же было абсолютно все равно.

Если я слышала звуки стычек, то старательно обходила их стороной. Сворачивала на другие улицы, убираясь подальше от звона оружия и свиста боевых заклинаний, и уносила свою девочку.

Время от времени – если выдавалась оказия – спрашивала дорогу до «Сквозняка». Потому что, чем сильнее я уставала, а Анаис все больше оттягивала мне руки, память Лорейн все меньше шла мне навстречу.

Это привело к тому, что я окончательно заблудилась и, кажется, бродила кругами уже второй час.

Иногда мне все-таки отвечали, и я упрямо шла вперед. Несколько раз останавливалась, чтобы передохнуть, и принималась тормошить ребенка – потому что мой психоз принял совсем уж огромные размеры.

Но девочка начинала хныкать, поэтому я ее успокаивала и шла дальше. Мысленно просила – потому что молиться не была обучена… Так вот, я просила у того, кто закинул меня в этот мир, – были ли это Высшие Силы, Бог, Боги, Святая Эрдина, искусственный интеллект, инопланетяне, рептилоиды – мне все равно кто они!

Кем бы вы ни были, верните меня назад, на Землю!

Но уже вместе с Анаис, потому что это мой ребенок. Я не могу, не хочу ее отдавать!

Там, дома, я быстро поставлю ее на ноги. Найду лучших врачей, и она обязательно поправится. Потом я научу ее любить новый мир – мой город с разноцветными машинами и блестящими небоскребами, удобства цивилизации, мультфильмы, смартфоны. У нее будет хорошая школа, много друзей и веселые детские праздники.

Анаис будет счастлива, и я… Я тоже буду счастлива, потому что стану для нее хорошей мамой!

Но никто не собирался меня возвращать, поэтому я брела по уже ночному городу, сбивая ноги о булыжники мостовых и теряясь в лабиринте улиц. Наконец-таки нашла улицу Темных Плащей. Уже знала – мне подсказали, – что на следующем перекрестке нужно будет свернуть на улицу Ремесленников, а там и до Тупика Слепых, на перекрестке с которым стоял «Сквозняк», рукой подать.

Тут пролетевшая неподалеку магическая молния заставила меня прижаться к стене, вырвав из темноты вывеску «Стекольная мастерская». Но стрелять – кидаться магией! – перестали, перешли в рукопашную. Раздался звон мечей, перемежавшийся криками, стонами и хрипами.

Наконец, все затихло. Судя по всему, кого-то быстро прикончили и отправились дальше по своим делам.

Вот и я тоже пошла.

Неподалеку от перекрестка миновала сомнительное заведение «У тетушки Хло», возле которого в вонючей луже валялись двое то ли в стельку пьяных, то ли павших. Может, это были те самые, которых совсем недавно прикончили в полумраке?..

Оказалось, все-таки пьяные, потому что один из них попытался поймать меня за ногу, заявив заплетающимся голосом, что не прочь со мной поразвлечься. На это я отшатнулась, а потом мстительно пнула грязную руку.

– Сперва проспись, – заявила ему, – а потом поговорим о развлечениях!

Несмотря на ужасную ночь, заведение тетушки Хло работало, хотя ставни закрывали окна. Изнутри доносились приглушенные звуки музыки и раскаты смеха, сменявшиеся истошным женским визгом.

Судя по всему, развлекались как могли.

Я же пошла дальше, на этот раз без приключений добравшись до нужного перекрестка. Свернула на улицу Ремесленников – так гласила висевшая на цепочке надпись под одним-единственным на всю округу горевшим газовым фонарем. Примерно черед сотню метров после перекрестка обнаружила погруженную в темноту таверну «Сквозняк».

В полумраке сложно было разглядеть название, но я все же его разобрала.

Выходило, что мы с Анаис добрались до нужного места.

Я окинула взглядом двухэтажное здание, кое-где поросшее казавшимся в свете луны черным плющом, с двумя бочками у входа и с закрытыми ставнями окнами. Заметила, что на первом этаже все-таки горел свет – пробивался сквозь щели, – и это меня порадовало.

Значит, внутри были люди, и очень скоро мы с Анаис окажемся в тепле и относительной безопасности. По крайней мере, мне хотелось в это верить.

– Мы пришли! – сказала я спящей девочке. – Мы добрались до нашего нового дома.

Вместо ответа Анаис продолжала сопеть мне в ухо. Жар явно усилился, и это наполнило меня даже не тревогой, а ввергло в состояние, близкое к панике.

Но я запретила себе паниковать.

У меня нет на это времени, сказала я себе. Мне нужна ясная голова, потому что, пусть мы и добрались до нужного места, еще неясно, как нас встретят внутри. Но все обязательно будет хорошо!..

Те, кто находятся за этой дверью, обязательно нам откроют. Они нас впустят – меня и Анаис, – а потом… Я все им расскажу, а позже уже решу, что делать дальше и где искать доктора.

Но тревога меня не отпускала, когда я, кусая губы, поднялась по ступеням и, остановившись на широком крыльце, постучала в закрытую дверь.

Затем постучала еще раз, потому что никто не спешил мне открывать, хотя я выждала какое-то время. К тому же мне казалось, что до этого внутри звучали голоса, но стоило подать признаки жизни, как люди замолкли.

Причем надолго!..

Нет, так не пойдет, сказала я то ли себе, то ли им. После чего, повернувшись спиной к двери, заколотила в нее уже ногой.

Не собиралась никуда уходить, решив, что отобью себе пятки, но буду стоять здесь и стучать. Хоть до рассвета, хоть до Первого или Второго Пришествия в этот мир, потому что мне попросту больше некуда было идти!..

– Открывайте! – крикнула я, когда расслышала чьи-то приближающиеся шаги.

На это хриплый мужской голос крайне невежливо посоветовал мне поваливать к демонам, потому что таверна закрыта.

– Мне все равно, – заявила ему через дверь, – закрыты вы или нет! Открывайте сейчас же, потому что пришла ваша новая хозяйка!

В ответ раздался смешок, но я не собиралась сдаваться.

– Меня зовут Лорейн Дюваль, – сказала я невидимому собеседнику. – У меня есть дарственная от Джона Грехема, подписанная нотариальной конторой «Два Йосера» и заверенная в Ратуше Виллерена. «Сквозняк» теперь принадлежит мне, и вы обязаны меня впустить!

– Старый Джон Грехем умер, – возразил мне тот же самый голос. – А кто ты такая, я понятия не имею, так что убирайся! Ходят тут всякие!..

– Может, и ходят, – согласилась я. – Может, и всякие. Мне глубоко наплевать, что ты не имеешь понятия, кто я такая. Но если ты сейчас же меня не впустишь, то я уйду, но в следующий раз явлюсь сюда уже с солдатами. И мне тоже все равно, кем они будут – Лилиями или Клинками, – но они выломают дверь и засадят тебя в каталажку. После этого я засужу тебя так, что, поверь, ты серьезно пожалеешь, что не впустил законную хозяйку в ее собственность!

На это мне ответили гробовым молчанием. Правда, тишина затянулась не так уж и надолго.

Потому что раздался скрип отодвигаемого засова – о, какой сладкий звук! – и у меня отлегло от сердца. Тут дверь открылась, я заморгала от ударившего в глаза яркого света, а затем, еще крепче прижав к себе Анаис, перешагнула через порог своей таверны.

Застыла на пару секунд, привыкая к освещению.

Затем поморщилась, потому что молодой, светловолосый и худощавый мужчина с неровно подстриженной челкой – похоже, тот самый, кто до этого меня допрашивал, а потом все-таки открыл дверь, – оказалось, наставил на меня заряженный арбалет.

– Знаешь что, это уже явно лишнее! – сказала ему.

Затем мельком осмотрела большое помещение – вдоль стен горело несколько факелов, – увидев заставленный столами и длинными лавками обеденный зал и отметив пару круглых столиков под уходящей наверх лестницей.

На втором этаже царил полумрак, и я смогла разглядеть только длинный темный коридор, в который выходило несколько дверей. Зато на первом этаже мой взгляд словно магнитом притягивал к себе растопленный камин, наполнявший обеденный зал блаженным теплом.

Это было как раз то, что нужно моей дочери – тепло и покой.

– Убери оружие! Я никому не причиню вреда, – сказала я «арбалетчику».

Потому что он стоял между мной и сказочным раем, всем своим видом показывая, что может в любой момент выгнать меня назад, в ад…

Вернее, на неспокойные улицы Виллерена.

Причем решительно настроенным здесь был не только он. Потому что рядом с длинной барной стойкой, за которой виднелись ряды бутылок, я увидела еще одного мужчину – высокого роста и крупного телосложения, с рыжеватой неопрятной бородой, спадавшей на мощную грудную клетку.

На нем была мешковатая одежда, а его внушительный живот охватывал замызганный передник. В руке мужчина сжимал огромный разделочный нож.

Повар, решила я. А тот, что с арбалетом, здесь то ли охранник, то ли бармен. Или же одно и другое одновременно.

Кроме них двоих, в таверне находились еще и женщины, я насчитала четверых. Две из них были постарше, а еще две оказались совсем молоденькими, в ярких платьях с глубокими даже для моего родного мира вырезами и со взбитыми в пышные прически светлыми волосами.

Я мазнула по этой парочке взглядом, подумав: неужели здесь собрались еще и женщины с… гм… пониженной социальной ответственностью?!

Судя по всему, в таверне вовсю шло закрытое празднество. На одном из столов стояли стаканы, кружки, тарелки с недоеденной едой и початые бутылки. Не хватало разве что блек-джека…

Впрочем, инициативу снова взял на себя мужчина с арбалетом, попытавшись выгнать меня на улицу.

– Какая еще дарственная?! – спросил у меня угрюмо. – Сейчас же показывай, иначе пойдешь вон!

На это я поморщилась.

– У меня больной ребенок, – сказала уже не ему, а подошедшей к нам женщине в годах. У нее оказались приятное лицо, встревоженные темные глаза и выбивающиеся из-под чепца рыжие пряди. – Сперва мне нужно уложить дочь, а потом я покажу вам все, что потребуется. И вот еще, у моей девочки жар. Быть может, у вас найдется что-то, что поможет его сбить?..

Женщина кивнула. Хотела что-то добавить, но тут снова вскинулся светловолосый с арбалетом.

– Эй, погоди! – заявил мне. – Не гони лошадей!.. У нас здесь не богадельня, и мы не пускаем с улицы незнамо кого. Либо документы, либо проваливай!

– Я не с улицы, – заявила ему, – а из особняка покойного лорда де Эрве. Меня зовут Лорейн Дюваль, и все документы у меня с собой. Но сперва я займусь своим ребенком.

Сказав это, направилась к женщине, чувствуя, как каждый мой шаг провожает натянутый арбалет.

– Лорейн, – представилась ей.

– Мария, – отозвалась она, и голос у нее оказался на редкость приятным. Таким же, как и ее улыбка. – Я здешняя экономка, – пояснила она. – Девочку пока что можно отнести в мою комнату. Заварю ей малиновый отвар…

– Нет! – покачалась я головой. – Раз я здесь новая хозяйка, то жить мы будем там, где до этого жил Джон Грехем. Он погиб, поэтому…

Поэтому я собиралась занять хозяйское место не только в управлении таверны. Рассудила, что будет логично, если я поселюсь в его комнате – это сразу же расставит все по своим местам.

Мария, немного подумав, кивнула.

– Пойдемте за мной, госпожа! – сказала мне, на что лицо мужчины с арбалетом скривилось.

Но мне было все равно, нравилось ли ему это или нет, потому что я уже шла за экономкой к лестнице. Впрочем, за нами тут же потянулись тот самый арбалетчик и еще повар. Правда, нож он все-таки опустил.

Две девицы недоуменно уставились на нас из-за столика, но подойти не решились. Еще одна женщина чуть помоложе Марии – мне показалось, что она приходилась женой повару, – тоже топталась на месте, бросая на мужа недоуменные взгляды.

Явно не понимала, что ей делать и чью сторону принять.

– Мария, не чуди! – все-таки не выдержал арбалетчик. – Ты понятия не имеешь, кто она такая!

– Но уж явно не агент Лилий! – возразила ему экономка. – Кем бы она ни оказалась, Леннарт, у нее на руках больной ребенок. – Затем повернулась ко второй женщине. – Эмилия, достань-ка из кладовой сушеную малину и сделай побыстрее отвар. И вот еще что, добавь в него пару ложек меда!

На это Эмилия, немного подумав, кивнула.

– Мне нужна вода, – подала я голос. – Но не горячая, а обычная, комнатной температуры.

Снова кивнув, Эмилия направилась к барной стойке, за которой виднелась приоткрытая дверь. Подозреваю, она вела на кухню.

Мы же поднялись по лестнице на второй этаж и очутились в длинном проходе.

Пока шли, я насчитала пять выходивших в коридор одинаковых дверей. Подумала, что за ними, скорее всего, находились комнаты на сдачу, но, судя по пустому обеденному залу, вряд ли сегодня в «Сквозняке» был аншлаг.

Тут Мария свернула направо, и мы оказались в коротком проходе, заканчивавшемся как раз над растопленным камином на первом этаже. В коридор выходила всего одна дверь, рядом с которой, остановившись, экономка выловила из кармана передника связку ключей.

– Леннарт, посвети-ка мне! – приказала она «арбалетчику». Он потопал за нами, прихватив с собой факел, а теперь недовольно сопел у меня за спиной.

Наконец, Мария открыла дверь и шагнула внутрь.

– Подождите, – сказала мне, – пока я зажгу свечи.

И уже очень скоро я вошла в небольшую, заставленную початыми бутылками комнату. Помещение оказалось грязным до невозможности – повсюду валялись огрызки и крошки, но – повезло! – хотя бы крысы не бегали.

– Надо было здесь убрать, – призналась Мария. – Но мы ждали, не объявятся ли наследники, поэтому ничего не трогали, – и кинула на меня быстрый взгляд.

На это я подумала, что решение занять комнату Грехема оказалось не таким уж и хорошим. К тому же воздух стоял спертый, застоялый, а я не была уверена, смогу ли распахнуть закрытое ставнями окно.

Впрочем, делать уже было нечего – не бегать же по «Сквозняку» под прицелом арбалета, перебирая комнаты и выискивая себе получше? Поэтому, пока Мария зажигала остальные свечи, я уложила спящую Анаис на не первой свежести одеяло.

Если честно, оно было даже и не второй…

Затем с мучительным стоном разогнулась – вряд ли моя спина в ближайшем времени простит мне такое над ней издевательство! – и осмотрела место, которое должно было стать нашим с Анаис домом.

В комнате обнаружились кровать, стол с несколькими стульями, умывальник в углу, комод и большой сундук. Рядом с умывальником виднелась маленькая дверца, и я подумала, что за ней, возможно, находятся «удобства» и мне не придется бегать на улицу, разыскивая в отхожее место.

Но если так, то… Ну что же, пожалуй, я угадала, а отмыть комнату и выкинуть мусор не составит для меня особого труда.

К тому же внутри было тепло. Судя по всему, оно шло от стены, за которой проходил дымоход, и это тоже показалось мне еще одним плюсом.

– Дарственная, – напомнил противный Леннарт.

Кивнув, я подошла к столу. Отодвинув грязные тарелки и бутылки, развернула два документа – ту самую дарственную и мой паспорт.

У меня был еще один свиток, подтверждавший, что я непричастна к мятежу Лилий, но доставать его я не спешила. Попросят – покажу, а так – зачем бежать впереди паровоза?

Как оказалось, «паровоз» порядком запаздывал.

– Читать-то умеешь? – поинтересовалась я у Леннарта, потому что тот, пристроив арбалет на боку, уж очень долго и старательно водил пальцем по строчкам дарственной, шевеля губами. – Если что, могу помочь.

– Не надо! – отозвался он резко, и в его глазах промелькнуло что-то… Что-то такое, что мне нисколько не понравилось. – Значит, у «Сквозняка» появилась новая хозяйка? – Это он произнес крайне язвительным тоном, а затем оглядел меня с ног до головы. – Интересно, каким же чудесным образом это произошло? Не припоминаю, чтобы у старины Джона водились хорошенькие племянницы… Если только он не сошел с ума на старости лет и не потерял голову от очередной красивой мордашки… Но, видимо, все-таки сошел, раз уж перед этим примкнул к Лилиям!

– На этот раз я прощу тебе и «красивую мордашку», и твое недоверие, – сказала ему спокойно. – И арбалет, наставленный на меня и мою дочь, я тоже тебе прощу. Но только сегодня, потому что мы все немного не в себе. – Что же касалось меня, то таких «не в себе» еще нужно было поискать! – На твой вопрос я отвечу так: подробности передачи собственности к делу не относятся, а вот дарственная как раз относится. Так что теперь я – полноправная хозяйка «Сквозняка».

Забрала документы и, аккуратно их сложив, снова сунула их в лиф платья.

– Значит, хозяйка! – усмехнулся Леннарт. – Ну, раз так, то хозяйке понадобится управляющий, хотя я не уверен, что она, – окинул меня с ног до головы, задержавшись на заляпанном кровью и пыльном подоле, – сможет себе это позволить. А деньги нам бы не помешали, потому что последнее время дела в таверне идут из рук вон плохо.

– Я вижу, – сказала ему. – Особенно это становится заметным, когда работники начинают пить то, что принадлежит хозяину, чтобы скрасить плохие времена. Но этой ночью будем считать, что у нас осадное положение, так что ничего менять я не стану. Вы можете продолжать свое застолье. Зато завтра утром мы начнем новую жизнь…

– Это вряд ли! – усмехнулся Леннарт. – Ничего не изменится, и новая жизнь уже не настанет. «Сквозняку» настал конец, когда Джон Грехем перешел на сторону Лилий. Он не собирался ничего скрывать, раструбив на каждом углу. Это не пошло «Сквозянку» на пользу, так что к нам давно никто не заходит. Наоборот, обходят стороной, словно здесь чумной барак… Думаю, именно поэтому он и подарил свою таверну вам, госпожа Дюваль! – Судя по лицу Леннарта, это было еще одним безумным шагом старого хозяина. – К тому же, если Клинки победят, а они победят…

Кивнула.

– Возможно, – сказала ему, – они и победят.

– Тогда это окончательно добьет «Сквозняк», который и так уже уверенно идет ко дну. Таверне ничем не помочь, – добавил он, – даже если мы поменяем вывеску!

– Возможно, вывеску мы поменяем, – отозвалась я, – но не сразу. И не сегодня. – А затем сказала ему то, что говорила одна из моих любимых героинь. – Я подумаю обо всем завтра. Сейчас мне нужно заняться своим ребенком. И вот еще, Леннарт! Судя по всему, раз уж ты все знаешь…

Он кивнул вполне самоуверенно, и я добавила:

– Ну раз так, то найди доктора для моей дочери. Причем чем скорее, тем лучше. Деньги у меня есть.

– Доктора? – усмехнулся он. – Этой ночью в Виллерене даже священника не отыскать! Все доктора либо в госпиталях, либо сидят, забившись, словно тараканы в свои щели, дожидаясь, когда все закончится.

– Значит, не найти? – покусала я губы.

– Не этой ночью, – подтвердил он. – Но если мы ее переживем, в чем я серьезно сомневаюсь, – потому что даже через закрытые ставни до нас донесся звук взрыва, и я поняла, что бой за столицу приближается к улице Ремесленников, – вот тогда я и поищу для вас доктора. – Затем добавил язвительно: – Госпожа Дюваль!..

– Зови меня Лорейн, – отозвалась я, подумав, что с Леннартом разберусь позже. Демоны, я со всем разберусь позже, иначе мой мозг попросту взорвется!.. – Ну, раз доктора отыскать ты не сможешь, тогда…

Он уставился на меня насмешливо, а я приказала:

– Тогда выйди из комнаты, а по дороге прихвати с собой пустые бутылки. И эти грязные тарелки тоже. Развели здесь свинарник!

На это Леннарт моргнул. Хотел что-то сказать, но, наткнувшись на мой взгляд, передумал. Собрал то, что я ему приказала, после чего покинул комнату.

Я же вернулась к Анаис. Девочка все так же спала, щеки у нее были красными, а дыхание сиплым. Осторожно усевшись рядом, я стянула с ее ножек башмачки. Затем задумалась, размышляя, как снять с нее платье.

Конечно же, ни молний, ни застежек нигде не было – я угодила в непонятно какое магическое средневековье. Пуговиц тоже не обнаружила, зато нашла завязки, в которых попробуй еще разобраться!..

– Позвольте мне, госпожа! – произнесла Мария, до этого молчаливо наблюдавшая за нашей беседой с Леннартом, а потом за моими попытками разобраться с одеждой дочери.

И я позволила, извинившись за то, что все еще немного не в себе.

– Муж погиб, – сказала ей. – Затем меня несколько часов подряд допрашивали в цитадели. Маги что-то сделали с моей головой, из-за чего я… – Не договорила, но Мария понятливо покивала. – Наверное, Анаис там и простыла, в их казематах… Или же все еще не может оправиться после того, что увидела.

Потому что все произошло на ее глазах.

– Бедная деточка! – произнесла Мария с жалостью. Затем добавила: – У меня тоже есть сын, но он, слава Богам, уже вырос и обзавелся собственной семьей. А муж мой давно сгинул… Зато у Эмилии с Олафом есть мальчишка примерно такого же возраста, как ваша дочь.

– Анаис, – подсказала я. – Ее зовут Анаис. Значит, будет ей друг. – Затем добавила: – Маги Клинков хорошо поковырялись у меня в голове, но, по крайней мере, они удостоверились, что я не причастна к заговору, и меня отпустили. Правда, после этого у меня все еще путаются мысли. Я многое забыла, но надеюсь, что очень скоро это пройдет.

Соврала, понимая, что ничего уже не пройдет и, скорее всего, я больше ничего и не вспомню о жизни в этом мире, потому что связь с настоящей Лорейн оборвалась еще у особняка на улице Острых Клинков.

Но это было пусть завалящее, но все-таки объяснение моим странностям.

Тут в комнату, постучав, вошла Эмилия. Принесла небольшое блюдо с водой и глиняную кружку с дымящимся отваром. Поставила все на стол, где совсем недавно я показывала Леннарту дарственную, и уставилась на меня вопросительно.

Я же, взглянув, как Мария раздевала мою дочь, а Анаис хныкала в полудреме, спросила у Эмилии:

– Те две девицы внизу, кто они такие? Не сказать, что они похожи на кухарок.

– И на подавальщиц они тоже не слишком похожи, – ворчливо отозвалась Мария. – Это Анья и Фрея. Они с севера, из Зардана, приехали в столицу на заработки. Устроились неподалеку, в «Тетушку Хло». Это… – она поджала губы.

– Я знаю, что это такое, – сказала ей. – Видела по дороге. Там было довольно весело. Странно, почему же тогда они здесь, в «Сквозняке», а не в своем заведении?

– Жалуются, что их постоянно обижают другие девчонки. Избивают и требуют, чтобы они убирались в свой Зардан. Поэтому, пользуясь добротой Джона – а он всегда был слишком добр и доверчив! – они стали приходить сюда.

– Подрабатывали? – поинтересовалась я.

– А почему бы им не подрабатывать, раз уж комнаты все равно пустуют? – вскинулась Эмилия. – Нам надо как-то жить и кормить детей, а дела в таверне идут из рук вон плохо!..

Мария взглянула на нее неодобрительно, но затем все же согласилась:

– Да, в последнее время дела идут так себе.

– То есть при Джоне здесь было что-то вроде… борделя?

– Нет, – покачала она головой. – Это произошло уже после того, как Джон отправился воевать за Лилии, а в «Сквозняк» перестали заглядывать даже постоянные посетители.

– Ясно, – отозвалась я, после чего заявила: – Все это осталось в прошлом. При мне борделя здесь больше не будет.

Мария взглянула на меня с интересом.

– Как скажете, госпожа! – склонила она голову.

После чего мы занялись Анаис.

Я обтерла ее худенькое тело – кожа да кости – водой, на что проснувшаяся девочка захныкала. Принялась было отбиваться, но мы с Марией в два голоса ее уговорили, что так надо. Экономка собиралась было ее укрыть – Эмилия принесла чистые одеяло и покрывало, – но я покачала головой.

Сказала, что не стоит. Нужно, чтобы спал жар, поэтому пусть влага испаряется.

Затем мы принялись уговаривать Анаис выпить малинового отвара, подслащенного медом. Наконец, девочка сделала несколько глотков, закрыла глаза и без сил откинулась на подушку.

Я же, поблагодарив Марию, сказала ей, что теперь она может идти. Мне больше ничего не нужно, если только принести попить. Затем устроилась на кровати рядом с дочкой, с тревогой вглядываясь в ее лицо.

Вскоре мне начало казаться, что жар стал понемногу отступать. К тому же Анаис снова проснулась и принялась играть с кулоном на моей шее, и я уговорила ее сделать еще несколько глотков малинового отвара. Она покорно отпила из кружки, ее глаза снова стали закрываться, и девочка заснула.

На этот раз она дышала значительно спокойнее, чем когда я несла ее по городу.

– Пусть спит, – сказала пришедшая с подносом Мария. Она принесла для меня чай, а еще нарезанный хлеб с сыром, сказав, что мне не помешает немного подкрепиться.

И я, поблагодарив ее, кивнула. Поднялась с кровати, перед этим накрыв девочку серым покрывалом. Эмиля уверяла меня, что оно чистое, хотя от него явно несло табачным дымом. И я подумала: интересно, как здесь обстоят дела со стиркой? И еще – где нам раздобыть новую одежду, потому что старая никуда не годилась?

Ответы на эти вопросы я не знала, но решила, что подумаю об этом позже…

Позже во всем разберусь!

Взяла кусок хлеба с сыром, собираясь уже положить его в рот, как услышала звон разбитого стекла на первом этаже, за которым последовали мужские голоса, изрыгавшие проклятия.

И я решительно отложила бутерброд в сторону, подумав, что поем и посплю в другой раз. Теперь это моя собственность, мне и разбираться, что произошло!