Текст книги "Иствикские жены"

– Сondom, – негромко объяснял мой нетерпеливый любовник, делая руками пассы, изображающие ручной дирижабль. – Understand?..

– Yes, sir! – радостно кивал посыльный. – Нow many?

– Ну-у… – нерешительно запоптался на месте Андрей и добавил театральным шепотом: – Давай три! Тhree, говорю!

Таец взял деньги и неожиданно проворно для такого пухлого тельца побежал вниз по лестнице. Потекли мучительные минуты ожидания: мы нервно целовались в кровати, делая вид, что совершенно не интересуемся звуками шагов на лестнице. Получалось это откровенно плохо, и тогда мы разлили по бокалам остатки вина, уселись на пол плечо к плечу и стали пытаться придумать тему для светской беседы.

Стук в дверь раздался райской музыкой, мы разом вскочили с пола и в радостном предчувствии распахнули дверь. Перед нами стоял страшно довольный собой толстячок и держал поднос, на котором по всем правилам столового этикета в окружении соусов и салфеток лежали три огромных сочных хот-дога, щедро присыпанных кунжутом.

– Нot-dog, sir! – расплылся в улыбке таец. И добавил, увидев наши вытянувшиеся лица: – Тhree!

Через десять минут Андрей ушел. На полу стояла пустая бутылка вина, на тумбочке аппетитно выдыхали пар горячие хот-доги. И я вспомнила, где видела эту лоснящуюся морду: оказывается, мой Ангел-Вредитель имел брата-близнеца в этой далекой стране.

Я вышла на балкон, и взгляд мой упал на красивого негра, который плавал в бассейне в микроскопических желтых плавках. Он делал красивый взмах рукой и погружался под воду, выныривая через три метра, чтобы вновь сделать взмах – будто огромная хищная птица, летящая по небу.

В эту ночь мой сон был тревожен и эротичен до неприличия.

Глава 5
День рождения

Письмо:

Романтик, 27

Как хочется прижать тебя к своей груди, зарыться носом в твои чудные локоны и потрепать кису… Напиши скорей, я жду только тебя! С любовью, твой Димка.

Мой экзотический отпуск подходил к концу. Я вдоволь наплавалась в море, осмотрела все возможные достопримечательности и посетила знаменитый тайский массаж, после чего всерьез подумывала удочерить массажистку. Очевидно, если бы это чудо света жило у меня дома и делало мне такие массажи, все остальные мирские удовольствия меня бы вообще не интересовали!

Этим сладким грехом, этой божественной музыкой рук на теле можно было заменить все: еду, секс и даже, пожалуй, Интернет. Когда я лежала на массажном столе под умелыми прикосновениями чудо-массажистки, моя душа отделилась от тела и улетела куда-то в края вечной неги и блаженства, я будто заново родилась в этих пахучих маслах и ощущениях, каждая клеточка тела получила множественный оргазм и порцию ванильного мороженого.

Чтобы не стать массажезависимой наркоманкой, не выкинуть в урну обратный билет и не остаться жить прямо здесь, на пляжной раскладушке, выпрашивая у туристов деньги исполнением блатных песен и танцем «пасадобль», я выкинула визитку массажного салона с тридцатипроцентной скидкой и поклялась никогда больше не поддаваться соблазну.

Лучшим способом отвлечься и хоть на часок забыть нежные руки, скользящие по разогретому, политому теплыми пряными маслами телу, был интернет-салон, куда я и отправилась подробно отчитаться перед девчонками, что жива-здорова, почти невинна и даже рискую вернуться домой с остатками денег на карте.

Про новое знакомство и бурлившие во мне чувства к Андрею я решила не рассказывать: откуда-то пришел мистический страх сглазить и навсегда потерять и без того весьма хрупкие отношения.

Поболтав с девчонками в Skype, я не смогла избежать соблазна и заглянула на сайт знакомств, где меня терпеливо ожидали тридцать новых сообщений. «Чем порадуют питерские женишки?» – ухмыльнулась я, открывая письма. Воистину с изобретением Интернета сбылась вековая мечта человечества – слышать чужие мысли, иначе как бы мы узнали, о чем на самом деле думают мужчины?

Реальный дебил хочет провести с тобой ночь! – перешел сразу к делу Саня, 25.

Прывэт мущына надо? – мониторил рынок Муслим, 32.

Привет! Я лизун! – коротко и лаконично представился Кирюша Антонов, 30 из Москвы.

Хочу тебя по любит, пасилай меня голи фотку — не смог пройти мимо Амир, 23 из Казахстана.

Слушай, подрочи мне на улице за 500 рублей. А то самому стремно, а денег нету, – Незнайка, 25 толкал меня на очевидный демпинг!

Хочу полизать твою попку, пиписю и сисечки. Мне нравится во время полиза мочиться, – подробно описал свой диагноз Kalvin, 26.

Ах, якби в мене було два хуя, я б трахнув бi тебе в обидві дірочки одночасно! – поделился со мной эротическими мечтами Опанас, 43 из славного города Днепропетровска.

А я сейчас дрочу на вас! – порадовал Вася, 19.

Керосвя дама, можна стабои монога раз потирахетса и можна тыбя везди терахить? – озадачил вопросом Luckykhan, 44 из Египтяндии.

Я повелитель клитора! Запомните, вашу мать! Там где клитор – там, вашу мать, моё лицо! Я умею обращаться с этим дерьмом и при этом лучше всех!!! Ни вы, гавнюки вонючие, ни кто-то другой – Я клитором командую!!! – истерил Саня Ивлев, 29 из Новосибирска.

У тебя есть подружки для секса вшестером? Когда меньше – я не возбуждаюсь, – застенчиво рассказал Кирюша, 43.

Ох уж эти «Кирюши», «Юрики», «Витюшки» и «Антоши» – озабоченные дети в теле взрослых дяденек, так и не помудревшие души, не повзрослевшие сердца! Вечные мальчики, не сумевшие стать мужчинами, какое же раздолье вы получили в стране одиноких женщин!

Всегда найдется сердобольная матюр, что, ведомая диким материнским инстинктом, станет играть с вами в «сыночки-матери», вытирать сопли, идти на поводу диких сексуальных фантазий, которым нет и не будет конца, в надежде вытянуть на свет божий ваши самцовые качества, но, боюсь, их ждет разочарование!

Ведь мальчикам каждый день нужны новые игрушки, и, капризно выпятив губу под густыми усами, эгоистичные седые дети будут ждать от вас все новых погремушек, угрожая в случае отказа их развлекать и веселить найти себе другую, более резвую мамочку. Ну, или шесть мамочек, как сорокатрехлетний мальчик Кирюша, который экономит на «Виагре».

Впрочем, все эти письма давно уже не раздражали и не вызывали вообще никаких эмоций. Шел третий год моего пребывания на «Мамбе» – я была экспертом в области интернет-знакомств и одним из фриков этого сайта. По Сети гуляла электронная версия моей книги, описывающей приключения Пышки, и теперь меня заваливали письмами не только жаждущие получить доступ к телу самцы, но и читатели.

Среди последних тоже попадались занятные персонажи – одни превозносили меня до небес, провозглашая родоначальницей нового литературного жанра, чем веселили до колик, другие обвиняли во всех смертных грехах и грозились сжечь мое чучело на Дворцовой площади.

Я была удивлена, какие сильные чувства вызвала у народа моя история, которую я писала как легкое анекдотичное чтиво. Люди в Интернете тут же поделились на моих ярых поклонников и противников, первые подчеркивали легкий слог, вторые обсуждали мою толстую задницу, обе армии получали, видимо, огромное удовольствие от нового повода выплеснуть лишнюю энергию.

Иногда я получала занятные письма: «Книга ваша – полное фуфло, да и сами вы как женщина не в моем вкусе. Но поговорить о жизни могу, позвоните!» – далее следовал телефонный номер строгого дяди, который, наверное, реально думал, что я возьму ручку с тетрадкой и начну записывать его жизненные тезисы.

«Книгу не читала и не буду! – объявила мне пенсионерка из Казани, – но мне иногда бывает скучно, так что пишите!» Народ на «Мамбе» тоже не остался безучастным, многие заявили, что пишу я плохо, вульгарно и вообще!.. Скоро они напишут гораздо лучше, как только найдут время!..

Как бы то ни было, я стала популярной персоной на сайте, но меня это уже мало волновало – я окончательно сделала вывод, что искать здесь мужчину бессмысленно: шансы есть лишь у девочек до двадцати восьми и у женщин с максимально скромными запросами. Если и попадались изредка приличные мужчины, то почти все они были женаты.

Да, я знала методы завоевания женатиков, многие женщины без зазрения совести пользовались ими: стать незаменимой, всегда доступной, бесконечно хвалить и ублажать, ни в чем не упрекать, не ревновать к жене и другим подружкам; стать мамочкой, жилеткой, кухаркой, другом, сексуальной игрушкой. Медленно, но верно устранить соперниц, дождаться семейного кризиса и явить себя в лучшем свете в момент, рассчитанный с математической точностью: вот она я! Я лучше всех, вспомни!

И вот уже объект собирает чемоданы и перемещается к месту новой дислокации, где весьма скоро поймет, что игры кончились, шило не лучше мыла, но возвращаться назад позорно, да и лень.

У кого-то на достижение результата уходил год, у других – несколько лет, но подобные истории всегда казались мне пирровой победой. Столько усилий, чтобы заполучить мужчину? Я совершенно не понимала, в чем ценность подобного индивидуума, блудливого, лживого, ведомого, опустившегося до роли разменной монеты в игре двух или нескольких женщин.

Помню, как одна моя знакомая – Эля – несколько лет назад влюбилась в женатого мужчину по имени Евгений. Страсти горели нешуточные, она заочно ненавидела жену своего возлюбленного, постоянно повторяя с его слов, какая это ужасная женщина – совершенная пустышка, совершенно равнодушная к богатому внутреннему миру супруга, грязнуля и фригидная ледышка. Эля атаковала семейную лодку своего возлюбленного со всех сторон, как эсминец «Отважный» фашистскую субмарину, но ушлая с виду лодчонка упорно не подавала признаков течи.

Тогда моя знакомая решилась на более конструктивные меры – позвонила «этой стерве» – жене любовника и рассказала об их с Женей неземной страсти, не забыв упрекнуть законную супругу в жестокосердии, фригидности и неумении готовить.

В тот день обманутая жена узнала о себе много нового: оказывается, бо́льшую часть времени она проводит в бутиках и ресторанах, где бесцеремонно транжирит мужнины миллионы, которые тот в поте лица зарабатывает вождением городского троллейбуса.

Она с интересом выслушала, как приходит домой за полночь, пьяная и веселая, закидывает ноги на стол и громко требует шампанского и «продолжения банкета», в то время как заботливый муж снимает с нее сапоги и просит не шуметь, чтобы не разбудить спящих детей. На той части повествования, где она отказывалась исполнять супружеский долг последние два года, жена не выдержала и потребовала очной ставки.

Они встретились на маленькой кухне Элькиной хрущевки: сама хозяйка и чета Деревянко – Катерина и Евгений. Сначала дамы до хрипоты кричали друг на друга, обвиняя во всех смертных грехах, – Жека в это время рассеянно смотрел в окно. Потом дамы плакали, каясь в собственных ошибках, – Жека изучал дырку в правом носке и в дебатах не участвовал.

Когда дамы выпили по сто грамм и стали решать, как же им выйти из этой щекотливой ситуации, а конкретно – с кем же останется любвеобильный Казанова, тот впервые проявил интерес к происходящему, заявив, что мужественно примет любой вердикт своих женщин. А пока они решают его судьбу, посмотрит футбол в соседней комнате.

Через пару часов, допив бутылку водки, две новоиспеченные подруги решили, что такой слизняк не нужен ни одной из них, и спустили Женю с лестницы. Так с тех пор и дружат: и в отпуск вместе, и в сауну, а Женя живет со старушкой мамой и ищет себе новую хозяйку на сайте знакомств.

Я решила не тратить больше время в Интернете, а с пользой провести последние деньки в райской стране. Тем более что наступил мой день рождения – мне исполнялось тридцать восемь, и Андрей обещал приехать за мной после обеда и устроить сюрприз.

Я поднялась в номер, встретив по дороге Виктора – своего спасителя, ловкого выбивателя хлипких дверей. Он тащил два пакета с мусором и выглядел весьма озабоченным.

– Слышь, а ты это… Не знаешь, где тут помойку выкидывают?

– А ты зачем сам тащишь? – удивилась я. – Здесь же убирают регулярно, оставь в номере, горничная вынесет.

– Да тут видишь, какое дело… – замялся Витек. – Табличку нам в номер подкинули, чёта там про уборку в номере, мы полдня переводили! Поняли, что надо бы в комнатке порядок навести, там и мужик был нарисован – типа койку заправляет. Видать, тайцы зашли, посмотрели, какие русские свиньи, вот и послали предупреждение: «Мол, убирайте за собой, а то!..» Мы с пацанами все отдраили, кровати заправили, как в армии – порезаться можно об уголок. Пусть видят, что мы тоже люди культурные! Вот только куда мусор выбросить, не знаем…

Я смеялась минут десять, глядя на растерянного Витю, потом вытерла слезы и объяснила, что табличку «Please, make up room» надо снаружи на ручку двери вешать, для обслуги, чтобы они убрали.

– Тьфу ты, черт! – расстроился Витя. – А мы кровати, как в армии!.. Даже садиться на них боялись, пока, значит, узкоглазые качество уборки проверят! Пацаны щас офигеют! – и он побежал наверх, позвякивая пустыми бутылками в мусорных пакетах.

В номере я навела марафет, приоделась – сегодня был важный день: если все сложится без неожиданностей, мы с Андреем займемся наконец сексом! И кто знает, возможно, мне повезет и наши отношения продлятся дольше обычного курортного романа, хотя мои шансы и не велики. «Ну и пусть! – вздернула я подбородок. – Хоть один день, да мой! Сегодня я буду красивой и счастливой!»

В три часа Андрей ждал меня в условленном месте с загадочной корзинкой.

– Полагаю, дарить даме цветы в этом тропическом раю довольно бессмысленно, – улыбаясь, сказал он. – Я придумал кое-что получше: мы проведем с тобой сутки на необитаемом острове!

Оказалось, он воспользовался популярной услугой для туристов и арендовал на сутки один из маленьких тропических островков в океане, где – как было заявлено в рекламе – «мы почувствуем себя Адамом и Евой среди райского сада из цветов, лиан, густых зарослей леса и маленьких водопадов с прозрачной водой». Мне даже не верилось, что я попаду в такую сказку, но уже через полчаса катер мчал нас вдаль, рассекая волны, и я подумала, что этот день рождения действительно станет самым необычным в моей жизни!

На остров мы прибыли часов в пять вечера. Зная, что скоро начнет темнеть, мы натянули палатку, любезно предоставленную нашими провожатыми, и разожгли костер.

Люди на катере вежливо пожелали нам «отличного отдыха» и отчалили, пообещав вернуться завтра в это же время. А я поняла, что сбылось одно из моих многочисленных детских мечтаний: я стала героиней фильма «Голубая лагуна», хотя и не выросла, несмотря на самые отчаянные молитвы, такой же красивой, как героиня фильма.

Но сегодня все обиды на судьбу были не актуальны: я сидела на покрывале на берегу моря, на костре жарилась рыба, заботливо припасенная Андреем, на импровизированной скатерти лежали фрукты, сыр, бутылка дорогущего виски и три презерватива.

Сидящий рядом мужчина заботливо за мной ухаживал, подливая обжигающий напиток в пластиковый стаканчик и провозглашая тосты за мое здоровье, и я подумала, что давно не была так счастлива.

– Завтра прямо с утра я покажу тебе остров, – говорил Андрей, угощая меня фруктами. – Тут недалеко очень красивый водопад, можно искупаться, сфотографироваться на фоне природы. Однажды мы с друзьями были на похожем острове, – продолжал он, – только в другой части света. Там с нами такое приключилось!..

«Может быть, теперь в моей жизни все переменится? – с надеждой думала я, слушая веселые рассказы Андрея и закусывая виски сочной рыбой с запахом дыма. – Может, мой Ангел-Вредитель наконец устанет чинить мне всевозможные каверзы и займется делами, более подходящими для Ангелов? Мы вернемся в Питер и продолжим наши отношения, я буду писать дурацкие книги про свои былые похождения, уверяя Андрея, что все это чистой воды выдумки! Еще мы обязательно заведем собаку – складчатую и храпливую, с грустными глазами и шкодливым нравом. И еще девочку с толстыми щеками…» Тут я резко пришла в себя и замотала головой, отгоняя неожиданное наваждение.

– Что случилось? – встревоженно спросил Андрей.

– Замерзла, – соврала я и тут же почувствовала, что меня и правда бьет озноб.

Я замоталась в свитер, предложенный мне моим спутником, и вновь стала наслаждаться моментом, пытаясь не вспоминать сцену, так явственно возникшую в моем воображении: толстощекую девочку с мягкими кудрявыми волосами, которая сидела на моих руках и яростно пыталась оторвать голову у пластмассового пупса.

Я не часто держала детей на руках, поэтому не могла вспомнить, откуда в мои прекрасные мечты забралась наглая девчонка, о которой я, впрочем, тут же забыла, едва Андрей сел ко мне поближе и нежно поцеловал в губы.

Через пять минут мы лежали голые на покрывале и предавались самым жарким ласкам за последние два года моей жизни, а через десять минут из густого леса вышли двести человек в камуфляже и с автоматами наперевес и направились прямо к нам.

Впрочем, занятые друг другом, мы не видели, что тучи сгущаются над нашими головами, и я удивленно сказала: «Ой, солдаты!» – только когда кроме звездного неба увидела над головой несколько смуглых и очень сосредоточенных лиц с узкими глазами-щелочками.

Над нами стояли вооруженные люди в камуфляжной военной форме с касками на головах, и их суровые физиономии не спешили озариться радушными и гостеприимными улыбками.

Одеваться нам пришлось под прицелом двухсот автоматов, солдаты не проявили особой щепетильности и нагло пялились, впрочем, не выражая никаких эмоций. Потом повели куда-то в глубь леса, где в землянке, тщательно замаскированной густыми листьями, нас встретил крайне неприветливый человек в военной форме, бурчащий себе под нос короткие непонятные фразы.

Битый час Андрей объяснял ему по-английски, что мы не шпионы и не диверсанты, а всего лишь туристы, купившие суточный тур на «необитаемый остров», по роковой случайности совпавший с учениями батальона тайского спецназа, арендовавшего сей райский уголок на ближайшую неделю.

Потом мы сидели под охраной двух невозмутимых солдат, а строгий вояка, представившийся полковником Пикди, пытался связаться с берегом через военную рацию. В рации шли помехи, раздавались какие-то голоса, и вскоре нам объявили, что катер прибудет только завтра утром, а до этого времени за нами будут наблюдать – может, мы все же специально пробрались на остров и ночью вероломно перережем горло всем отважным камбоджийским воякам.

Впрочем, мы все же нашли подход к суровому, но сентиментальному полковнику – бутылка виски и рассказ о неудавшемся дне рождения растопили сердце старого воина, и уже через час мы сидели в обществе мистера Пикди и потягивали крепкий напиток.

В качестве извинения за столь досадное недоразумение полковник достал бутылку рома, которая пришлась весьма кстати, и когда настало время угощаться жирными гусеницами, принесенными из леса бравыми спецназовцами и зажаренными тут же, на костре, в шипящем масле, я уже не испытывала чувства брезгливости – даже сожрала двух живых извивающихся желтых личинок, к огромной радости присутствующих.

Уснули мы под утро, наоравшись русских и тайских песен, слова которых мы знали неожиданно хорошо. Всю обратную дорогу я, свесившись с борта катера, заботливо кормила снующих у самой поверхности рыбок слабопереваренными гусеницами и зарекалась до конца жизни ездить на «необитаемые острова»!

В последний день в Паттайе я сидела на пляже с коктейлем в руке и с грустью думала о расставании с этом райским местом, которое подарило мне столько приключений.

Море призывно и ласково облизывало ноги, словно щенок пекинеса, зовущий поиграть в салочки. Город, наполненный суматошной туристической жизнью, тянулся вдоль полукруглого залива и манил белоснежными отелями, ресторанами, обещанием вечного праздника и безумных страстей.

Я пообещала ему обязательно вернуться сюда еще раз и, бросив монетку в море, собралась уже было отправиться в номер, но тут будто в замедленной съемке увидела красивого негра. Он шел по пляжу в шортах, небрежно закинув на плечо футболку, и приковывал взгляды всех присутствующих на пляже женщин каждым выступом рельефных мышц на голом торсе и каждым кубиком на идеальном животе.

Я стояла как завороженная и смотрела на этого черного лоснящегося барса, как дебил на мороженое – пуская слюни и улыбаясь, словно идиотка. И тут свершилось чудо, звезда сошла со своей орбиты – красавчик улыбнулся в ответ, показав зубы молодого орловского рысака, и направился прямо ко мне.

– Hi, babe! – дружелюбно сказал он, помахивая изящной ладонью перед моим носом. – How are you? Do you speak English?

– No, – выдохнула я, любовно изучая его правый сосок.

– French? German? Spanish? – Cосок напрягался каждый раз, когда с черных губ слетало новое малознакомое слово.

– No, – повторила я, с трудом отрывая взгляд от блестящего торса, заглянула в большие черные глаза с загнутыми ресницами и застенчиво улыбнулась: «Чё, мол, пристал, рубероид? Поговори со мной на языке любви, красавчик, зачем нам словари?»

Глаза негра вдруг стали очень нежными и подернулись нечаянной слезой, он посмотрел на меня, как миссионер на сиротку, и я поняла, что сумела чем-то разбередить душу мускулистого мачо! И возможно, он даже угостит меня коктейлем и подарит жвачку и календарик, но тут мой поклонник больно постучал меня по лбу вытянутым пальцем и сказал, тяжело вздохнув: «Idioto!», после чего развернулся на пятках и пошел в сторону отеля своей пружинящей походкой.

И это был человек, на которого я потратила свои лучшие эротические фантазии!

В Питер я летела с мыслью, что в мире есть две одинаково неприятные вещи – расизм и негры.