Текст книги "Литературное движение в Швеции"

Ола Гансон
Литературное движение в Швеции

В данный момент в Швеции нет никакого литературного движения. Оно было и прошло. Началось оно с 1879 г., со времени напечатания сатирического нравоописательного романа Августа Стриндберга «Красная комната». Книга эта имела большой успех, который является даже не вполне понятным, если не иметь представления о культуре и характере предшествовавшего ему времени.

Двадцать лет назад на долю литературных и критических интересов в Швеции отводилось мало места: все исключительно были заняты политикой и народным образованием. На первом плане были две идеи: с одной стороны, так называемый, панскандинавизм, идея политического единства скандинавских государств; с другой – так называемое нео-северное возрождение, т. е. идея новой культуры, основанная на скандинавской оригинальности и старинном положении свободного крестьянина. Обе идеи, весьма тесно связанные одна с другой, в сущности, составляли всего одну: политическое и умственное единство и независимость севера. Очагами этого движения были университеты. Гг. студенты играли в нем первую роль. Академическая молодежь в течение многих лет устроивала праздники братства и обменивалась взаимными любезностями. Идеальный союз севера подвергся испытанию датско-германской войной 1864 г. и не выдержал этого испытания.

Шведы и норвежцы преспокойно сидели себе дома около своих очагов, между тем, как братья их, датчане, сражались и гибли. Тем с большим энтузиазмом ухватилось подроставшее поколение, народившееся около 1850 года, за вторую идею: национальное и умственное развитие севера. После парламентской реформы, состоявшейся в Швеции в 1865 году и преобразовавшей прежнее представительство по сословиям в конституционное правительство с двумя палатами, – реформы, в силу которой крестьяне становились хозяевами общественной жизни страны, все необходимые условия для осуществления нового умственного идеала по-видимому были достигнуты. Академическая молодежь продолжала строить политические реформы на этой прочной основе. Было восстановлено изучение древне-скандинавского языка, среди студентов образовались ассоциации, имевшие задачей ограждать от забвения все то, что сохранилось еще из старинных нравов и первоначального языка. Кроме того, по всей стране учреждались второстепенные школы, с целью подготовления крестьянских сыновей и дочерей, т. е. потомства, в грандиозной их миссии.

Тем временем поэзия и изящные искусства пребывали под спудом. Совсем некогда было ими заниматься. Наиболее просвещенная молодежь отдавалась иной задаче. Кумир этой молодежи, поэт и ученый Виктор Ридберг, пользовался таким поклонением главным образом за то, что был вождем борьбы за свободу.

Чтобы в нескольких словах объяснить, в чем заключается существенная разница между направлением, возникшим и утвердившимся тогда в литературе, и направлением, царившим в ней дотоле, ее можно сравнить с разницей между эмпирическим умом и спекулятивным, хорошо подготовленным и методическим умом. На Швецию триумфальным маршем хлынули естественные науки в качестве судей и регуляторов на всех почвах и для всех условий цивилизации и жизни. Когда явились Дарвин и Тэн, в Швеции изучался национальный философ Бострём, друг короля Бернадотта и Священного союза, философ, который отстаивал новейшую платоническую идеологию, оправдывающую существование абсолютного правительства, существующий общественный строй и представительство четырех сословий.

Новое литературное движение длилось с 1880 г. по 1890 г. В результате его оказалось: несколько новейших проблем, присущих данному времени, и несколько индивидуальностей, глубоко шведских.

Сюжеты, трактуемые в юной шведской литературе, отнюдь не новы. Это – отношения между богачем и бедняком, мужчиной и женщиной, любовью и религиозной верой, словом, отношения индивидуума к обществу, т. е. государству, религии, нравственности и т. д. В скандинавском движении, начиная с самого раздувателя его, Георга Брандеса, наблюдается полное отсутствие какой бы ни было оригинальной идеи. Основные сюжеты, все без исключения, были вывезены из-за границы. Своеобразие существует исключительно в приемах работы, в субъективном отпечатке.

Укажем прежде всего несколько характерных черт Швеции и шведов, страны и её обитателей. Страна обширная, и потому представляющая много разнообразия, как по части пейзажа, так и в смысле климатических и геологических условий, начиная от плодородной Скании и вплоть до пустынь Лапландии. Города там редки и крайне малы, зерно населения составляют свободные крестьяне. Страна состоит из больших пустынь и маленьких нор-городов. Столица Стокгольм не может признаваться центром, – этому препятствует как географическое её положение, так и характер её жителей. Она слишком придвинута к северо-востоку, слишком близка к климатическому и интеллектуальному варварству, и южные шведы чересчур сознают близость свою к Европе, чтобы не пренебречь до известной степени своей столицей. Сверх того, стокгольмцы слишком застыли в своем образе жизни и образе мыслей, чтобы понять южных шведов, более утонченных и развитых. Центр страны не на месте, и интеллектуальная жизнь необходимо страдает от того.

Касательно геологических условий знаменателен факт, что первичная формация, основной гранит повсюду почти является здесь обнаженным, свободным от позднейших наслоений. Почти то же самое наблюдается относительно национального характера: первобытный зверь проявляется во всей своей грубости, и более тонкия дифференцирования обнаруживаются только спорадически и местами.

Умственное развитие шведов стоит на весьма низкой степени. Это – люди спинного хребта. Более высокие сферы интеллекта функционируют у них лишь неравномерными толчками, скачками, бессвязно. Этому много содействуют положение страны и суровость климата, остальное сделала национальная история. Шведы были самым воинственным народом в мире; шведки остались амазонками по преимуществу. Современные нам шведы являются истинными сынами своих отцов, которые, родившись солдатами, в течение многих поколений воевали со всей Европой. Подобно своим отцам, они остались отважными, но в умственном отношении слишком наивными. Подобно им, они любят пить, есть и нет; они остались гордыми авантюристами, с слабыми мозгами.

Они смотрят на любовь и любят так, как, по неволе, смотрели на это чувство и любили их отцы, проводившие жизнь на поле брани и спавшие, не снимая доспехов. Характерно, что в шведской литературе положительно отсутствует любовная, интимная и утонченная поэзия, свойственная датчанам, финнам и германцам. Шведы любят считать себя на высоте европейцев, но их образование настолько же поверхностно, как в те времена, когда предки их возвращались к себе после долгих странствований. Если снять лоск, то обнаружится гиперборейский варвар. Подобно своим отцам и дикарям, они любят кричащие и пестрые цветы, резкие звуки, хотя поддаются также и обаятельности, присущей грации и всему изящному.

Наиболее крупным из современных писателей Швеции считается Август Стриндберг. Впрочем, у него европейская репутация, тогда как имена его собратий положительно неизвестны за узкими пределами их родины, и это не без основания. Он единственный в своем роде. Между ним и остальными неизмеримая бездна. Но и сам он известен недостаточно, слишком односторонне.

Стриндберг имеет за собой весьма пеструю производительность. Чего только он не писал? Исторические драмы, драматизированные фантастические легенды, психологические драмы, исторические, социальные новеллы, полемические статьи, подробную автобиографию, историю умственного развития Швеции, сцены из народной жизни, книгу о французском крестьянине, сочинение о политических отношениях между Францией и Швецией, поэмы, сатиры, очерки и т. д.

Прежде чем отдаться литературе, он был, поочередно, школьным учителем и актером, телеграфным чиновником и журналистом, врачем и живописцем, проповедником и наставником, богемой и королевским библиотекарем. Он невообразимо много учился и знаком с специальностями по самым разнообразным отраслям, начиная с балтийского рыбоводства и шведской флоры и кончая китайским языком. Со времени же своего писательства он прошел через все фазисы, – фанатически проповедывал различные философии, с таким же фанатизмом опровергая их впоследствии, и постепенно перебывал пиетистом, революционером, скептиком, социальным утоп

...

конец ознакомительного фрагмента