Текст книги "Идущие сквозь миры. Бесы Фарума"

Эйвхоры

В мире эшфарумов, ветра разделяли своё время с эйвхорами. Разношёрстный легион появлялся с неудержимыми завихряющимися ветрами и рыскал по округе. Как только ветры стихали, звери не могли передвигаться по фарумам свободно. В безветрие они появлялись лишь тогда, когда их призывали эшфарумы. Джумоук и его семья слышали их дикие вопли во время каждого визита снующих ветров.

Сейчас семья слушала эти режущие слух звуки без Джумоука. Старший брат Хэй был, амбициознее и сильнее. Он не понимал, почему для хождения через два мира выбрали младшего брата, а не его. Именно он – Хэй с детства готовился к этому и был военачальником отряда усмирения и поддержания баланса в низшем Фаруме, где жила основная часть эшфарумов. Ему с детства нравилась Дэя, но старшие учителя отдали самую красивую из высшего мира девочку под опеку его брату. Он тоже не боялся эйвхоров и взывал к высшим учителям, но они неизменно отвечали, что такова воля Матери Земли.

Само то, что эшфарумы вообще верят вещаниям деревьев – казалось ему ошибочной слабостью. Где-то внутри, в далёких и тёмных уголках своей души Хэй надеялся, что с братом что-то случилось, когда тот возвращался после первого своего послеветрия учёбы. Сначала он отгонял такую мысль, но она стала посещать его так часто, что стала навязчивой. Ему так же казалось, что родители любят младшего брата больше чем его. И сейчас, наблюдая беспокойство своей матери по поводу долгого отсутствия младшего брата, он думал, как раз, об этом.

Как будто в подтверждение его подозрений, мать попросила Хэя: «Сынок. Сходи, пожалуйста, и поищи своего брата. Мы надёжно закроем все входы и укроемся, пока вы оба не вернётесь».

Отворачиваясь к окну и пряча, тем самым, подкислённую досадой улыбку, он отвечал: «Он прекрасно управляется с ветрами и может повелевать зверями; о чём ты беспокоишься»?

Заботливая мать не унималась: «Я чувствую что-то неладное. Сходи ради моего спокойствия, если ты не хочешь сделать этого ради своего брата».

– Хэй говорил с деланным одолжением, но его, повёрнутое к окну, лицо выражало решительную активность: «Ладно. Хорошо. Я позабочусь о нём. Не переживай. Только вы с отцом не забудьте закрыть все входы, как я выйду наружу».

«Ступай сынок. Да прибудет с тобой мудрость Великого Учителя» – она подошла, наклонила голову сына и поцеловала его в макушку совсем как маленького ребёнка.

Он вышел наружу с мыслями: «Великий учитель. Кто его когда-либо видел? Есть ли он вообще, или есть только странники, выдающие себя за его посредников? И в чём может быть мудрость, если всё что нужно делать – это выживать среди зверей?»

Джумоук задержался в лесу. Он искал зверей и хотел понять проявление своего недавнего страха. Выйдя на поляну, откуда доносились их душераздирающие вопли и ломающий волю рёв, он увидел одновременно и страшных, и красивых существ. Их было двое. Один из них переливался змеиной чешуёй, другой был обросший шерстью и отдалённо напоминал самих эшфарумов. У многих эйвхоров были копыта, как у травоядных мирных животных. Если они имели руки, то на их крючковатых пальцах обязательно красовались, острые, как лезвие, когти. Красные глаза светились жаждой плоти, и посмотревшего в них пронимал паралич ужаса, исходящего из их бездонных и гипнотизирующих глаз. Пасти были усеяны острыми клыками.

Они питались и страхом, и плотью. Пожирали всякого, кто попадался им на глаза, гипнотизируя их и парализуя их волю одним взглядом и своим истошным рёвом. Свою добычу они выслеживали по страху. Звери чувствовали страх на любом расстоянии.

Стоя на краю лесной поляны юный следопыт, неожиданно, услышал чью-то речь, и стал вглядываться сквозь густую растительность леса в ту сторону, откуда доносился этот голос. Ему представилась настолько странная и невероятная для Фарумов картина, что он стал всматриваться во все глаза, и вслушиваться во все уши, опасаясь обнаружить своё присутствие.

Там за кустарником стояли двое. Это были: какой-то высокий воин и, очень похожий на эшфарумов, эйвхор. Вся невероятность ситуации заключалась в том, что эшфарум только что обнял зверя словно брата, а теперь отпустив его, говорил ему же: «Я не представляю, что будет с тобой, когда утихнут ветра, но я больше ничего не могу для тебя сделать! Ты не должен возвращаться, когда Маан будет призывать остальных. Ты слышишь – тебе нельзя! Я знаю – ты понимаешь меня! Если ты вернёшься, то убьют нас обоих! Тебе надо бежать. Беги Дшуд! Беги без оглядки!». Но монстр не спешил убегать. Он стоял и смотрел на своего гонителя с тоской и совсем как эшфарум. Тогда воин развернул зверя от себя и толкнул его так сильно и грубо, как только мог со словами: «Я повелеваю тебе уйти»!

Эйвхор упал на четыре конечности, обернулся, взглянув на прогоняющего его эшфарума, и умчался в чащу леса. Прогнавший его воин сполз на землю упёршись о дерево спиной и затылком. В его глазах читалась та же безграничная досада, что и в последнем взгляде прогнанного им зверя. Всё это стало настолько любопытно Джумоуку, что он решил обнаружить себя, подойти к странному эшфаруму и расспросить его о случившемся. Но тот, только завидя нежеланного свидетеля, умчался прочь со всех ног.

Случившееся просто никак не стыковалось в голове следопыта, но его внимание снова привлекли своим шумом два других эйвхора, которые уже пытались обглодать крылья у вышедшего на ту же поляну третьего зверя. Они, видимо, решили не искать добычи в лесу или среди эшфарумов, и нападали одновременно с двух сторон. Жертва отбивалась, как могла и истекала синей жидкостью.

Смерчи носились повсюду. Ветровые вихри вздымали сухие ветви и опавшую листву. Животные, населявшие лес, прятались в свои логова и укрытия. В небе, образуя сплошную массу, хаотично перемещались разноцветные облака, из которых били чёрные молнии, на месте которых появлялись новые эйвхоры. Как только появлялись, они начинали оголтело сновать по лесу и горам, втягивая воздух ноздрями, и издавали глухое рычание. Покрытые пеной пасти светились оранжевым светом. Они роняли слюну, оставляя на траве красные ожоги.

Юноша подошёл к терзающим друг друга и пнул одного из них ногой. Эйвхор, приняв это за козни другого, набросился на того с пущей силой. Они не видели обидчика и втягивали ноздрями воздух, пытаясь учуять страх. Тогда юноша вытащил меч из ножен и что есть силы, плашмя, огрел им зверя покрупней. Тот стал метаться по поляне с неистовой яростью, и всё время нюхал воздух. Затем, видимо почуяв где-то страх, он понёсся куда-то что есть мочи. Остальные две твари побежали за ним.

Джумоук стал повелевать им вернуться, но эйвхоры не подчинялись. Это могло быть только из-за того, что кто-то уже ими повелевает. Эшфарум направился по следам синей жидкости. Следы почему-то вели к его собственному дому. В душу Джумоука стали закрадываться сомнения, беспокойство, а затем и страх за близких.

Вдруг, тропу, по которой между деревьев бежал юноша, перегородило некое подобие вепря. Это существо было ему по грудь в холке, и стояло на четырёх коротких ногах с копытами. Его шкура была усеяна панцирными щитами и шипами. Ярко-оранжевое свечение вырисовывало острые и огромные клыки в открытой пасти. Втягивая ноздрями воздух, чудовище водило головой и всматривалось в округу своими маленькими свирепыми глазами похожими на две кровоточащие раны.

Молодой эшфарум наблюдал за ним. Он обнажил меч и не двигался. Но эйвхор, сделав ещё несколько глубоких вдохов, уставился прямо в глаза юноши. В глазах чудовища отражался весь поглощённый им до этого ужас, а из пасти стала сочиться тёмная дымка. «Он почуял мой страх и видит меня», – подумал юноша, и в тот же миг тварь с неимоверной скоростью рванулась с места прямиком на него.

Всё произошло в считанные секунды. Взяв меч обоими руками за рукоять, Джумоук побежал навстречу судьбе. В тот миг, когда пасть зверя уже должна была сомкнуться на его теле, юноша, выбросив вперёд ноги, упал на спину и проскользил под монстром. Меч остался торчать из брюха врага на месте шва – между панцирными латами, и оттуда потекла кровь, оставляя тёмно-синие следы. Но он только поранил зверя, отчего тот рассвирепел ещё больше и стал издавать громыхающий по всей округе рёв. Эйвхора занесло при резком развороте на тропе. Не удержав свой вес, он упал на бок. Провозившись в неудачных попытках достать до меча своей пастью и короткими ногами, зверь опять вскочил на ноги. Он вглядывался в ту сторону, где упал юный воин. Безоружный враг стоял в растерянности посреди тропы. «Вепрь» понёсся навстречу желанной расправе, не отрывая взгляда от растерянной жертвы.

Но эшфарум, немного помешкав, что-то сообразил и, вдруг, к удивлению чудовища, побежал прямо на него. Неожиданно, приближаясь, он стал прыгать из стороны в сторону – с ноги – на ногу, раскачиваясь как маятник на бегу и вводя в замешательство врага. После двух прыжков, набрав нужную амплитуду Джумоук, что есть силы, оттолкнулся левой ногой и прыгнул вправо. Затем оттолкнулся от ствола дерева правой ногой и прыгнул, переворачиваясь вниз головой и вокруг своей оси в воздухе над чудовищем.

Эйвхор, не отрывая от юноши глаз, оторвал от земли передние ноги и стал поворачивать голову вбок и наверх. Враг пролетал над ним лицом к разинутой пасти. Обхватив нижнюю челюсть двумя руками, воин упёрся локтями в скулу противника и, падая, потянул её за собой всем своим весом, выворачивая его шею и увлекая его тушу в падение. Упав на живот возле перекрученного на спину зверя, эшфарум молниеносно оседлал его брюхо, вытащил меч, перехватил его и воткнул ему в голову снизу, промеж костей нижней челюсти.

Издавая утробный крик ярости, чудовище задёргалось в предсмертных конвульсиях. Под ним стала быстро растекаться синяя лужица. Как только было покончено с врагом, победитель резко встал и устремился в сторону своего дома. Он уже слышал рёв и визг зверей, доносящиеся со стороны его каменного дома и чувствовал, что его семья в опасности.

Когда Джумоук выбежал к возвышенности, на которой стоял его дом, он увидел, тех самых эйвхоров, что видел в лесу – на поляне. Они с остервенением бились рогами о входные ворота, царапали их своими клыками и когтями. Запах страха близкой добычи вводил их в состояние безумного бешенства. Юноша с ужасом заметил, что крепления ворот уже начали поддаваться. Одна тварь обернулась и уставилась на него сразу, как только он испугался снова.

Но это был не единственный, злобный и ненавидящий взгляд, который чувствовал на себе юноша. Он понимал, что этот другой и есть тот, кто приказал монстрам атаковать его дом, указав им добычу. Недоброжелатель подкрадывался, как тень, к нему сзади.

Тем временем зверь, увидевший новую жертву, издал дикий рёв и стал спускаться с холма к опушке леса, на которую выбежал юноша. Тут же на ногах Джумоука затянулась петля ловушки, и он повис на дереве вниз головой. Он обрадовался, увидев брата, который подходил к нему с мечом в руке. Но кривая усмешка и презрение во взгляде брата говорили о том, что это и есть тот – кто устроил ему западню, используя своих же родителей как наживку.

«Но почему?», – спросил с недоумением брат у брата. «Ты всё равно меня не поймёшь», – произнёс Хэй и добавил после некоторой паузы: «У Дэи будет новое имя». Джумоук был в полном замешательстве, но, вдруг, улыбнулся и посмотрел на своего брата. В его улыбке не было презрения и ненависти. В его взгляде и улыбке читалось сострадание и любовь к брату.

Хэй, не выдерживая этого взгляда, закричал: «Не смотри на меня так!!!». Он развернул висящего на верёвке брата лицом в противоположную сторону. Зверь подошёл уже вплотную, но остановился в недоумении. Он выглядел так, как будто добыча испарилась из-под его носа. Чудовище втянуло ноздрями воздух и вдруг пошло прямиком на Хэя. Молодой воин стал пятиться назад.

Монстр подошёл к старшему брату и стал медленно разевать пасть. Было видно чёрную пелену, которая изливалась из пасти зверя и стала обволакивать Хэя облаком, парализуя его волю всё больше и больше. Но вдруг прозвучал уверенный и громкий голос, каждое слово которого ложилось на окружающее пространство как тяжёлый камень размером со скалу: «Отойди от Хэя! Эйвхоры, я повелеваю вам уйти!»

Звери, что терзали ворота дома, после этих слов ёжась и повизгивая, убежали в лес. Тот, что был возле братьев, устремился за остальными.

«Почему он пошёл на меня?», – произнёс ничего не понимающий Хэй и стал помогать брату высвобождаться из ловушки. Джумоук, уже стоял на ногах и с любовью посмотрел на своего брата: «Потому, что ты всё же испугался за меня», и ласково хлопнул его по плечу. Брат опустил голову. Джумоук крепко обнял его и сказал: «Нас заждались мать с отцом, и им нужны мы оба». Смерчи, снующие вокруг, стали набирать силу, и братья пошли домой. Сначала Джумоук, а за ним и Хэй.

У всей этой ситуации был ещё один свидетель. Это был Дшуд и сейчас он смотрел на удаляющихся братьв. Он слышал зов и веления Хэя как и другие трое эйфхоров. Но прибежав на место зова, он почему-то просто спрятался в близлежащих зарослях и стал наблюдать за развитием событий. Снова оставшись совсем один, он отметил что ветры уже стихают. Ему надо было срочно искать убежище. Если эшфарумы обнаружат его в Фарумах во время затишья, то непременно убьют. Из глубины зачатков его души вырвался тихий утробный стон. Ещё раз взглянув в сторону закрывающихся ворот, он упал на четыре конечности и засеменил прочь.

Мы есть сейчас

Джумоук вышел во двор своего дома и взглянул на солнце, находившееся в центре небосвода. Кружась, в небе плавали облака. Они были, как лотосы, распустившие свои лепестки над горами. Горизонт образовывал чашу, края которой растворялись в солнечном свете. Эшфарум стоял на дне этой заполненной, горами, долинами, реками и лесами гигантской чаши.

Воздух благоухал свежестью, и ароматами цветов. Ему вдруг захотелось послушать ветра, на любимом озере и поговорить со своим старинным ветвистым другом.

Юноша закрутил вокруг себя воздух и оседлая смерч переместился к своему дереву. Он, как и всегда, присел под ним, упёршись спиной и затылком о ствол и стал поедать дары. Его глаза были прикрыты, а на лице отображалась блаженная улыбка.

«Я зн-а-а-ю», – прошелестело листвой дерево. «Да, дружище. Я боролся со своими страхами во время ветров. Я подчинил себе зверя, которого не встречал раньше»: – подумал Джумоук, а дерево узнало его мысли. Но в шелесте листвы и вибрациях ветвей юноша почувствовал предостерегающие ноты. В воображении Джумоука стали появляться сцены битвы на берегу этого озера. Когда видения стали отчётливей, то, к своему удивлению, он увидел себя, сражающегося с огромным чудовищем, похожим на волка. Затем, это были уже целые полчища эйвхоров, но тут уже рядом с ним сражались учитель Одджи и отец Дэи – Набба. А ещё, в одном из представленных деревом видений, бок о бок с Джумоуком сражался один из эйвхоров и это очень удивило юношу. Он резко вскочил на ноги и развернулся к дереву: «О чём ты хочешь меня предупредить?»

«Ты зна-а-а-ешь! Это грядё-ё-ёт!» – это звучало откуда-то изнутри.

Джумоук снова сел и закрыл глаза: «В каких обликах я ещё встречу зверя?»

«Ты найдё-ё-ёшь дру-у-уга среди н-и-их» – тянуло дерево вкрадчивым шёпотом в голове у вопрошающего.

Юноша был в смятении: «Ну это уж точно невозможно. – немного подумав он спросил – То, что я почувствовал тогда – это и есть воля?»

– И д-а-а, и н-е-е-ет.

– Но это чувство, что спасло меня от бесов Хэя… Оно заполняет меня всё больше и больше.

– Когда-а-а-нибу-у-дь ты ста-а-а-нешь и-и-м.

– Чем им? Я сам стану этим чувством? Я стану всепоглощающей волей? А как же воля других? Как же моя собственная воля?

– … Всему-у-у своё-ё после-е-ве-е-е-трие… Тебя-я ждё-ё-т твой учи-и-и-тель.

Юноша отыскал знакомое дерево в саду храма в горах высшего Фарума, и застал учителя за беседой с каким-то старцем, окутанным в красную материю. Он застал их как раз, когда они прощались. Cтарец приложил руку к сердцу и, взглянув с нескрываемым интересом на Джумоука, просто на просто растворился в пространстве.

– Мы есть сейчас Учитель. Кто был этот старец? Это был человек?

«Ты его видел?» – с изумлением спросил Одджи, вместо того, чтобы ответить на приветствие.

– А что я не должен был?

«Нет нет, всё нормально. Просто я думал тебя придётся этому учить. Видеть таких гостей могут не все – и это звучало несколько растерянно, – Это был идущий сквозь миры. Он приходил за подтверждением, чтобы свидетельствовать перед посредниками»

– Так о чём он свидетельствует? И в чём ему нужны подтверждения?

– Джумоук. Я обещаю тебе, что в скором времени ты всё обязательно узнаешь. Мы обязательно посетим верхний фарум людей, но пока тебе рано отвлекаться на это. Не всё сразу.

Проявляя уважение к учителю Джумоук сменил тему разговора хоть ему и было безумно интересна тема общения идущих из двух миров: «Учитель Одджи. Ты знаешь о моём приключении во время ветров?»

– У всех деревьев одни корни…

– Есть ли на свете зверь, которого я бы не смог побороть?

– Ты хочешь, чтобы это за тебя решил я? Или кто-то другой?

– Как он выглядит – этот эйвхор, что сильнее прежних?

– А ты понял, что такое воля? Ты помнишь новое чувство, что помогло тебе победить тех, едва не сожравших тебя с братом?

– Но дерево говорит мне, что это какая-то другая воля. Я чувствую её всё сильней и сильней. Утром, когда я смотрел вокруг, я видел эту волю повсюду. Как это понять?

– Это воля Великого Учителя.

– А как же моя собственная воля? Его воля поглощает мою собственную, и всё во мне пытается противиться этому.

– Эта всепоглощающая воля и есть Великий Учитель.

– Я совсем запутан. Я думал, что Великий учитель – это первоисточник мастерства общения между мирами, а ты говоришь, что воля великого учителя и есть сам учитель. Я….ты знаешь… я определённо не готов пока отдать свою волю.

– Это хорошо, что ты подвергаешь сомнению и изучению даже ту информацию, что получаешь от меня. Ты был бы мне неинтересен, если бы только беспрекословно и необдуманно исполнял команды, как дрессированный пёс. Надо делать только то, что говорит тебе твоя воля… ….ты и себе этого не должен, но так будет справедливо по отношению к себе же. Есть вероятность, что со временем и при условии, что ты подчинишь волю всех эйвхоров – твоя воля и воля Великого Учителя станет для вас общей. Не бойся раствориться и исчезнуть в ней. Произойдёт обратное – ты получишь большую, чем когда-либо, целостность и знания. Это подобно пробуждению ото сна. Таких пробуждений тебя ждёт несчётное количество…

– А сколько их будет – этих эйвхоров?

«Как-нибудь ты подчинишь их всех. – улыбнулся учитель, а затем добавил: – В следующее послеветрие твоё дерево скажет твоё новое имя. Мне самому очень интересно узнать о нём. Мы есть сейчас».

Джумоук уже было сделал глубокий вдох, чтобы рассказать учителю про то, что стал невольным свидетелем дружественных отношений между эшфарумом и эйфхором, что в Фарумах определённо было исключением, но не смея более занимать драгоценное время учителя выдохнул со словами: «И до и после ветров учитель Одджи»…

Изгой

Дшуд брёл по горам Фарума. Он крался как джирк, прячась от каждого шороха. Избегая встречи с представляющих ему смертельную опасность эшфарумов, он взбирался всё выше и выше. В его памяти всплывали картины пребывания во внутренних полостях. В пещерах было всё просто и там он чувствовал себя дома. Здесь же он чувствовал опасность за каждым кустом или уступом, но понимал: назад пути уже нет и не будет! Он определённо скучал по тому как Улым осыпал его ругательствами с притворной злостью, а затем, будучи уличённым в лицедействе, трепал его по холке, увлекая в очередную мнимую схватку.

Внимание странника отвлекли деревья, среди которых, за своими раздумьями, он оказался. Это были величавые и красивые растения. С них свисали лианы, по которым прыгали невиданные им животные. Похожие на уменьшенных трёхногих или трёхруких эшфарумов, они, прыгая, цеплялись своими четырьмя длинными крючковатыми хвостами и другими тремя конечностями за ветви растений и лианы. Эти лупоглазые стрекочущие древесные карлики подняли такой шум и гам, что эйвхор невольно стал озираться по сторонам, пробираясь поближе к зарослям, и спрятался в кустах. Шум не прекращался. По всей видимости, было уже поздно прятаться, потому что он, вдруг, услышал своё прозвище, данное ему Улымом: «Дшуд! Выходи – я тебя видел»! Это прозвучало как твёрдое веление эшфарума. «Я тебя знаю! Ты Дшуд! Выходи сейчас же!» – для эйвхора это прозвучало как приговор. Сначала его сердце сжалось, но непомерная воля к той свободе, что он уже успел вкусить убила страх в одно мгновенье. Оскалив клыки, он выпрыгнул из кустов, занимая боевую позу на четырёх конечностях.

«Как тебя сюда занесло?» – спросил незнакомец, как бы самого себя. Он тоже принял боевую стойку и уже обнажил меч.

Тут Эйвхор тоже узнал его. Это был тот воин, на которого некогда наслал его собратьев другой, сам же потом помогший выпутаться ему из ловушки, эшфарум.

У Джумоука вызвал удивление взгляд зверя, в тот момент, когда тот замешкался в раздумьях. Это не был отвратительный, всепрезирающий и гипнотизирующий взгляд эйвхора. В этом взгляде было что-то, что заставило его сказать: «Ты можешь не биться со мной если не хочешь. Ты же понимаешь меня? Ты же понимал того громилу, что разговаривал с тобой тогда, там в лесу – Джум стал медленно опускать меч на землю, – Видишь, я не причиню тебе зла если ты не станешь сам нападать на меня».

Эвхор стал ходить вправо и влево не отрывая взгляда от потенциального врага. Он интуитивно понимал сказанное, но жизнь в пещерах научила его не показывать трусость.

Это поведение не было типично для зверя, так как те или повиновались или атаковали. Именно поэтому эшфарум решил продолжить устанавливать с ним контакт: «Я не сделаю тебе ничего плохого, – он оставил меч лежать на земле, протянул руку и стал медленно подходить к зверю. – Ну же, ответь мне: Как ты умудрился забрести в сад верхнего Фарума? Ты хоть понимаешь, что будет, если учитель Одджи увидит тебя тут?» Джумоук стал махать руками разгоняя стрекочущую над их головами ватагу, а затем снова поднял руку и подошёл уже совсем близко.

До этого, с таким мягким и добрым тоном в голосе с затравленным зверем разговаривал только Улым. Оставленное оружие и протянутая рука тоже невольно заставила зверя сделать шаг в сторону Джумоука, но он неуверенно остановился. Он уже не скалил клыки, но повёрнутая в бок голова и направленный на ноги эшфарума взгляд говорил о том, что он всё ещё на чеку.

Протянутая рука юноши уже коснулась его холки и стала медленно гладить его: «Ну же. Ты можешь доверять мне».

Смелость воина, его улыбка и добрый тон сделали своё дело: эйфхор был покорён. Светясь улыбкой, Джум уже трепал его за шею совсем как Улым: «Вот это да. Да ты просто явление». Но тут он вдруг опомнился, осмотрелся по сторонам, и стал говорить: «Слушай дружище. Тебе лучше не появляться в этом саду и найти убежище где-нибудь неподалёку от него, а то эти пустоголовые крикуны снова выдадут тебя. Там довольно тихое место и мало кто там бывает». Эйвхор утвердительно встал на ноги и снова упал на четвереньки. Джумоук развернулся на далёкий оклик учителя. Оборачиваясь на ходу, он кинул напоследок: «Я буду тебя навещать… Мне надо спешить… учитель уже видел меня и знает, что я здесь».