Текст книги "Вернуть эрекцию. Хроника успешных исследований"

Глава 9. В гостях у доктора смерти

Специалисты из группы Александрова долго добивались разрешения провести исследования в центре «Пластинариум» в городке Гюбен на границе Польши и Германии. Там находится известная на весь мир патологоанатомическая школа, которую Гюнтер фон Хагенс развивал с 1977 года. Он изобрёл способ пластинации тел и органов, благодаря чему можно наглядно изучать анатомию. Немного предыстории.

Основатель «Пластинариума» родился 10 января 1945 года под Познанью, за несколько недель до прихода туда советских войск. Пятидневного ребёнка родители положили в корзину для белья и отправились на запад, спасаясь от наступления.

Пристанище они нашли в маленьком тюрингском городке Грайц, который после войны оказался частью Германской демократической республики (ГДР).

В детстве Гюнтер страдал от кровотечений и часто по несколько недель проводил в больницах, что сделало его эксцентричным и нелюдимым. Из-за постоянных контактов с медиками подросток сам захотел стать врачом.

С 1951 по 1961 годах Гюнтер посещал Высшую политехническую школу в Гере и Грайзе. Он начал свою карьеру как помощник в окружной больнице Грайза, выполняя любую черновую работу. В 1965 году поступил в Медицинскую школу при Университете Фридриха Шиллера в Йене.

В 1969 году власти ГДР приговорили его к году тюремного заключения за «покушение на незаконное пересечение границы» и «попытки нарушения валютных правил». Отбывал он наказание в Котбусе, пока его не выкупили власти ФРГ.

Такая практика во времена Холодной войны существовала в отношении политических заключённых из ГДР. С 1963 по 1989 год 33 тысячи заключённых оказались на свободе. Стандартная цена – 40 тысяч марок.

«Пластинариум», 20 января 2017 года. Рядом с выставкой находится открытая препарационная, где лежат трупы под специальным материалом. С одной стороны сидят люди, изучающие анатомию, с другой – специалисты, создающие новые модели для музея и выставок.

Гюнтер фон Хагенс продолжил медицинские исследования в университете Любека (уже на территории ФРГ) и сдал там экзамены в 1973 году. В 1974 году он получил медицинскую лицензию и был принят на работу в отдел анестезиологии и экстренной медицины Гейдельберга.

Работая в больнице, Гюнтер обнаружил, что профессия врача слишком рутинна для него. В июле 1975 года он решает перейти на поле анатомии в качестве научного помощника в Анатомическом институте Гейдельбергского университета.

Там молодой человек впервые увидел образцы органов, встроенных в пластиковые блоки, и задался вопросом: почему пластик не заливают в орган, стабилизируя его изнутри.

Он поместил почки в жидкий силиконовый каучук. После медленной пропитки и затвердевания получился презентабельный пластинат. Это случилось 10 января 1977 года, когда исследователю было 32 года. В марте Германское патентное ведомство зарегистрировало данный химический процесс.

В 1980 году Гюнтер фон Хагенс зарегистрировал фирму Biodur, которая занимается продажей оборудования, пластмассы и других материалов для пластинации. В 1995 году в Национальном музее науки в Токио впервые прошла выставка пластинатов. За четыре месяца её посетили 450 тысяч человек. В 1997 году аналогичные выставки Body Worlds состоялись в Германии, но там развернулись ожесточённые споры об этичности такого обращения с трупами.

Даже Анатомический институт в Гейдельберге разделился на две фракции, и споры не позволили Гюнтеру фон Хагенсу далее оставаться там. В то же время немецкое правительство отказало в признании его частного института исследовательским учреждением.

Пластифицированная тазовая область человека в центре «Пластинариум» в городке Гюбен на границе Польши и Германии.

В 1996 году Хагенс становится приглашённым профессором в Медицинском университете Далянь в Китае. В 2000 году открывает компанию Von Hagens Dalian Plastination Company, Ltd., и уже к 2002 году создаёт достаточно материала для второй выставки, которая с успехом прошла в Азии.

В 2006 году Гюнтер фон Хагенс вернулся в Германию и основал Gubener Plastinate GmbH с публичной выставочной площадкой Plastinarium в Гюбене (земля Бранденбург). Здесь выставка анатомии Body Worlds объединена с мастерской пластинации в одном здании.

В конце 2010 года Гюнтер фон Хагенс публично объявил о болезни Паркинсона и с тех пор редко появляется на публике. Но дело его живёт.

В мае 2016 года Борис Юрьевич с коллегами посетили легендарный «Пластинариум», и тогда возникла идея провести там анатомическое исследование полового члена. Через полгода переговоров получили согласие. «В январе наш бывший соотечественник Владимир Черемицкий, один из руководителей центра, провёл для нас мероприятие. Поехали в таком составе: Юрий Александрович Матвиенко, Анатолий Наумович Шварц, Сергей Валерьевич Иванов, Роман Сергеевич Овчинников и я. Пробыли в центре три дня и получили массу впечатлений», – вспоминал Александров.

В Европе стало довольно модно завещать свои тела для научных исследований. Внутри «Пластинариума» есть карта, на которой указано, сколько людей из каких стран приняли решение подобным образом служить прогрессу и после смерти. Из части тел, которые попадают в центр, создаются скульптуры для выставок, большинство же тел востребовано в анатомических исследованиях.

В «Пластинариуме» выставлены пластифицированные животные: от хомяка до жирафа. Есть огромное сердце кита массой 180 килограмм. Можно наблюдать мышцы льва в динамике его прыжка, шагающего страуса и так далее.

Посетители могут видеть пластифицированных людей: футбольный вратарь в прыжке; группа, играющая в карты; велосипедист…

Рядом – открытая препарационная, где лежат трупы под специальным материалом. По одну сторону сидят люди, изучающие анатомию, по другую – специалисты, создающие новые модели для музея и выставок.

В качестве наглядного материала в центре «Пластинариум» делают тончайшие срезы разных органов или даже полностью человека. Сначала замораживают тело, а затем тонко нарезают и закатывают в пластик.

В книге «Сырок. История моей жизни и бизнеса» Борис Юрьевич описывал такой случай: «Во время обучения в Первом Московском медицинском институте мы общались с симпатичными девчонками из Института журналистики. Профессия врача их интересовала как материал для публикаций.

И вот однажды журналистка попросила меня отвести её в анатомический зал. По дороге я рассказывал, как привозят трупы, как их выдерживают в формалине, препарируют, определяют, какими заболеваниями страдал человек. «Если человек курит, лёгкие у него меньше», – говорю и собираюсь показать лёгкие. А спиной чувствую, что внимания нет. Оглядываюсь – а девушка уже на полу без сознания.

Неподготовленного человека вид мёртвого тела, а тем более отрезанных органов, шокирует. Именно поэтому будущим врачам всё это многократно демонстрируют во время обучения. В сложный момент они должны принять правильное решение, а не падать в обморок. Учёный сосредоточен на науке, а патологоанатом – на выяснении причин смерти. Им не до эмоций».

Отдельная тема – как в центре «Пластинариум» пластифицируют сосуды. Находят самый крупный сосуд, под давлением заливают в него специальный жидкий пластик, который проникает во все другие сосуды и со временем застывает. Затем тело или орган опускают в ванную с составом, разъедающим ткани и оставляющим только пластик.

В результате получается красивая наглядная структура кровеносной системы, которую иначе довольно сложно увидеть. Там не только основные сосуды, но и капилляры, и анастомозы. Такие макеты есть и для человека, и для животных, например, цыплёнка.

Пластификация сосудов наглядно показывает структуру кровеносной системы, которую иначе довольно сложно увидеть. Такие макеты есть и для человека (слева), и для животных, например, цыплёнка (справа).

Ещё в качестве наглядного материала в центре делают тончайшие срезы разных органов или даже полностью человека. Сначала замораживают тело, а затем тонко нарезают и закатывают в пластик.

«В первый день мы изучали, как крепятся мышцы полового члена, белочную оболочку и внутренности кавернозных тел. На второй день разрезали орган пополам и наблюдали пещеристые тела изнутри. Они состоят из ячеек и похожи на губку. Рассмотрели, как проходят сосуды, изучали анатомию нервов и вен.

Вот что удивительно: «Пластинариум» давно занимается анатомией, но по нашей проблематике наработок у них почти не было. Впрочем, как в то время и у нас самих. Из центра мы вынесли мало практической информации, но так состоялось наше первое знакомство с анатомией члена не по книгам», – вспоминал Борис Юрьевич.

В первом зале «Пластинариума» выставлены пластифицированные животные: от хомяка до жирафа. Есть даже огромное сердце кита массой 180 килограмм. Можно наблюдать мышцы льва в динамике его прыжка, шагающего страуса и так далее.

Глава 10. Эрекция от Лавуазье

Изучая работу мышц, группа Александрова вышла на профессора Пьера Лавуазье из Франции. В 80–90-х годах он активно публиковался, в частности, ещё в 1986 году выпустил работу о корреляции между внутрипещеристым давлением и сокращением седалищно-пещеристой мышцы у мужчин.

Сейчас он дистанцировался от медицинского сообщества, но продолжает применять свою довольно самобытную методику тренировки половых мышц. Несколько тысяч человек испробовали её на себе.

Борис Юрьевич с коллегами посетили его клинику на улице Пьера Корнеля в Лионе. Лавуазье договорился с пациентами, чтобы гости посмотрели из другого кабинета, как всё работает.

Одновременно в разных комнатах могут тренироваться шесть человек. Пациент ложится спиной на кушетку. Компьютер с большим экраном размещается на уровне головы, на расстоянии примерно в один метр. Врач наблюдает за ходом тренировки из отдельного помещения.

Методика Лавуазье предполагает тренировку седалищно-пещеристой мышцы на эрегированном пенисе. По его мнению, с которым не все согласны, такая тренировка в разы эффективнее, так как развитие мышцы подразумевает её работу против сопротивления, а седалищно-пещеристая мышца имеет только одно сопротивление – давление в пещеристом теле полового члена.

Для эрекции необходим укол простагландина E1, например, препарата «Каверджект».

Вокруг ствола пениса оборачивается специальная манжета, измеряющая внутрикавернозное давление. После того, как оно поднялось от нуля до примерно 150 см водяного столба, как в естественной сосудистой фазе, на экране появляется плато, сообщающее о наступлении полной эрекции. Участнику показывают идеальный шаблон сокращения мышцы, которое он должен воспроизвести.

Борис Александров: «Странный подход мы частенько наблюдали на западе. Исследователи в клиниках и лабораториях не делают объективного контроля медицинских интервенций постфактум. При проверке эффекта, как правило, верят на слово».

Шаблон настраивается в реальном времени, в зависимости от усталости мышцы.

Человек напрягает мышцу и на экране видит реакцию в виде волны, которая подпрыгивает в моменты напряжения. По мере подкачивания мышц уровень сложности на последующих занятиях увеличивают.

Эффект усиливается, если дорсальный нерв, отвечающий за внутрикавернозное давление, стимулировать электродами.

Для стимуляции применяется ток 80 Гц – такая частота повышает и давление, и активность седалищно-пещеристой мышцы, вызывая её сокращения без усталости.

Два самоклеящихся электрода закрепляются на коже, пациент сам включает электростимуляцию с помощью виртуальной кнопки на экране. И регулирует интенсивность, чтобы установить максимальное ощущение стимуляции, не превышающее болевого порога.

Также для стимуляции эрекции может быть использована вибрационная система, действующая на рецепторы головки пениса. Она повышает эффективность тренировок.

Борис Юрьевич делился впечатлениями: «Мы пообщались с 23-летним парнишкой, который проходил данную процедуру. Он рассказал, что не может совершать половой акт, так как пенис недостаточно жёсткий. И через тренировки приводил его в форму, добиваясь медленного, но прогресса. Позже мы пришли к выводу: скорее всего, виновата психологическая травма, потому что в столь юном возрасте проблем не должно быть. Думаю, с помощью занятий многое можно исправить. По крайней мере, пациент почувствует уверенность в себе, а сильные мышцы ещё никому не вредили».

Сотрудничество с Лавуазье в итоге не сложилось. Коллеги из России расспрашивали его о числовых результатах методики: сколько процентов людей улучшали свою половую жизнь и насколько хорошо.

В объяснениях француза присутствовал примерно такой ход мысли: «Я тренирую мышцы, а будут люди ими пользоваться или нет, станут ли заниматься сексом – не знаю. Цель – в половых отношениях, а не в тренировке ради тренировок, но меня не волнует, что люди потом с этим делают. Я продаю велосипед, а будет ли на нём ездить человек – его личное дело».

Борис Юрьевич комментировал: «На мой взгляд, это странный подход, который мы частенько наблюдали на западе. Исследователи в клиниках и лабораториях не делают объективного контроля медицинских интервенций постфактум.

При проверке эффекта, как правило, верят на слово. Дают пациенту список вопросов, а затем рассчитывают суммарный балл на основании своей методики. Такой метод необъективен, ведь можно как-то заинтересовать, уговорить испытуемых. Но это всё же лучше, чем ничего».

Через Лавуазье за 30 лет практики прошло несколько тысяч пациентов, и даже не подсчитан процент людей, которым занятия вернули способность заниматься сексом. Провели лечение, подкачали мышцы, а статистики нет. Команду Александрова это расстроило. Ведь настоящий результат – не просто собрать велосипед, а добиться, чтобы люди ездили на нём чаще и лучше.

В то же время у Лавуазье присутствует научный подход, в отличие от массы существующих на рынке методик работы с мышцами. Зачастую шарлатаны просто обещают суперрезультаты, берут деньги, а потом – будь что будет.

Последняя работа француза называется «Восстановление мышц тазовой диафрагмы при эректильной дисфункции и преждевременной эякуляции». В исследовании принимали участие 122 мужчины с эректильной дисфункцией и 108 мужчин с преждевременной эякуляцией.

Для укрепления седалищно-пещеристой мышцы применялись тридцатиминутные сеансы сокращения мышц с одновременной электрической стимуляцией. Лавуазье анализировал максимальное изменение давления (ΔР) и другие показатели.

Через 20 сеансов ΔР увеличилась у пациентов и с эректильной дисфункцией, и с преждевременной эякуляцией (87 и 88 процентов соответственно). Среднее ожидаемое улучшение внутрикавернозного давления после 5 сеансов составило в первом и втором случае 62,85 и 64,15 см соответственно.

Учёный снова подтвердил, что восстановление мышц тазовой диафрагмы оказывает благотворное воздействие на эректильную функцию. Однако, влияние укрепления мышцы на симптомы преждевременной эякуляции пока оценить оказалось невозможно.

Глава 11. Адлерские обезьяны

Прочитав всю литературу и изучив анатомию, собранные Борисом Александровым специалисты решили, что пора переходить к исследованиям на животных.

В основном эректильной дисфункцией учёные раньше занимались, используя классических лабораторных животных, с которыми можно проследить статистику.

Например, берут 200 крыс. На одной сотне проводят одно изменение, на второй – другое, и на выходе получают релевантную статистику.

Для команды Александрова работа с грызунами оказалась невозможна. Минимизация оборудования – сложнейшая техническая работа; проводить её нет смысла, особенно в ситуации, когда нет идеальных решений и на более крупных приборах, пригодных для обезьяны или человека. Так что выбора не было – только обезьяны.

На приматах, конечно, крайне проблематично проводить массовые эксперименты, как с грызунами. Они считаются особым типом животных.

Во-первых, обезьяны не особо плодовиты. Во-вторых, медленно взрослеют. В-третьих, только на обезьянах можно эффективно изучать высшую нервную деятельность. В-четвёртых, этические принципы в работе с ними достаточно жёсткие.

НИИ медицинской приматологии в Адлере обладает крупнейшим питомником обезьян – 5300 особей. Это уникальное место для проведения прорывных медицинских исследований на международном уровне.

По этим причинам, конечно, никто не выделит животных для обеспечения массовой статистики, в то же время ценных для науки результатов можно достичь и на 10–20 особях.

Встал вопрос: где найти обезьян?

«В Москве и Санкт-Петербурге при медицинских институтах есть четыре небольших питомника. Мы пытались договориться с ними, но получали примерно один ответ: «Да что вы! Это сложно! Надо получать разрешения, идти по комиссиям», – вспоминал Борис Юрьевич. – К сожалению, руководители клиник и институтов у нас действуют по принципу «как бы чего не вышло». Поскольку дело новое и, скажем так, неожиданное, они испугались. У всех нашлись предлоги, чтобы отказать.

Ведь задача московского чиновника, в том числе и медицинского – сохранить статус-кво. Нет у него предпринимательского задора. Ради должности он наверняка и от Нобелевской премии откажется, если это несёт хоть какой-то риск».

В этом здании НИИ медицинской приматологии проводятся эксперименты мирового уровня.

Выход подсказала член-корреспондент РАН Инеса Бенедиктовна Козловская, знаменитый физиолог, руководитель советской программы по запуску обезьян в космос. Она порекомендовала обратиться в адлерский питомник, совмещённый с НИИ медицинской приматологии.

Оказалось, что схема, при которой приматы находятся в Адлере, а исследователи из Москвы либо приезжают, либо ставят задачи сотрудникам из приматологического центра – стандартная, и не так уж неудобна, как изначально показалось.

Кроме того, столичные центры не особо предназначены для массовых экспериментов. Никто не обладает большой площадкой для размещения 20 животных, тем более таких крупных, как павианы-анубисы (в дальнейшем для краткости будем называть их просто анубисами). В Адлере совсем другое дело: тысячи обезьян и целый НИИ, созданный для тестирования методов, которые будут впоследствии перенесены на человека.

Питомник, находящийся в 10 минутах езды от аэропорта Сочи, создавался в 1976 году как производственный филиал знаменитого сухумского Научно-исследовательского института экспериментальной патологии и терапии Академии медицинских наук СССР.

А сухумский питомник, в свою очередь, открыли в 1927 году по инициативе создателя советской системы здравоохранения, народного комиссара Николая Семашко.

Говорят, создавали его не столько для научных исследований, сколько для получения биоматериала для большевиков, которые начали стареть. В частности, в Европе тогда на пике популярности находились идеи Сергея Воронова, и партийцы тоже хотели ими воспользоваться.

Поначалу в питомнике жили два анубиса и два шимпанзе, привезённые из Гвинеи. Ещё 11 обезьян погибли, не выдержав долгой дороги из Африки. Через три года число особей перевалило за сотню, включая пять орангутангов, тринадцать шимпанзе, двух бабуинов и сорок гамадрилов.

В середине прошлого века в питомнике шли изыскания мирового уровня. Под руководством академика Николая Николаевича Петрова (1876–1964) много лет проводились онкологические исследования, за которые в 1951 году академику дали премию Мечникова.

Дмитрий Иванович Миминошвили исследовал механизмы развития гипертонической болезни, коронарной недостаточности и инфаркта миокарда.

Также в центре готовили макак к запуску в космос в рамках проекта «Бион». В 1983–1996 годах 12 обезьян благополучно побывали на орбите. На них изучали различные биологические проявления в условиях невесомости.

Когда разваливался СССР, всю эту уникальную базу могли потерять. В грузино-абхазскую войну 1992–1993 годов питомник в Сухуме сильно пострадал; многие обезьяны погибли от огня, болезней, или просто разбежались.

Часть животных спас руководитель питомника Борис Аркадьевич Лапин, перевезя их в Адлер. Этот уникальный человек, потерявший ногу во время Великой Отечественной войны, возглавлял сухумский питомник с 1958 года, а с начала 90-х стал директором Института медицинской приматологии в Адлере.

Только в 92-летнем возрасте он покинул пост директора института, но оставался его научным руководителем и продолжал участвовать в работе. В 2021 году знаменитому учёному исполнилось бы 100 лет. К сожалению, он ушёл из жизни в апреле 2020 года. О его интересной судьбе есть отдельная глава 26.

Благодаря Борису Лапину Россия сейчас имеет прекрасную базу для медицинских экспериментов огромной важности. Уже в постсоветское время в Институте медицинской приматологии изучен ряд естественных моделей инфекций человека, созданы экспериментальные модели заболеваний людей; описаны новые заболевания обезьян, представляющие интерес для разработки методов лечения и профилактики заболеваний человека.

В лаборатории иммунологии и биологии создали банк стволовых клеток, изучают возможность их использования в заместительной терапии человека. Изучают динамику секреции гормонов в зависимости от возраста и уровня стресса. Исследуют роль онкогенных вирусов в возникновении опухолей. Выяснили, что многие виды рака, такие как лейкоз и рак шейки матки, имеют вирусное происхождение.

В комплексе с московскими и санкт-петербургскими учреждениями на обезьянах проводятся доклинические испытания новых лекарств. Так, российская компания Biocad в год проводит от 10 до 15 исследований препаратов на обезьянах. Каждое лекарство тестируется на 40 особях. В двух случаях, выявив нежелательные последствия, фирма отказалась от дальнейшей разработки. Успешных испытаний намного больше, и среди них реально революционные. Например, в 2014 году на рынок вышел противораковый препарат «Ацеллбия».

Действующее вещество – ритуксимаб – представляет собой химерное моноклональное антитело мыши/человека, которое специфически связывается с трансмембранным антигеном CD20. Извините за сложные химические формулировки – это для понимания, что и в России ведутся современные разработки.

Проводить исследования лекарств на обезьянах крайне важно. Достаточно вспомнить страшную историю успокоительного препарата «Талидомид», который немецкая фармацевтическая компания Chemie Grünenthal испытала только на мышах. В итоге в 1956–1962 годах в 46 странах родилось около 10 тысяч детей с врождёнными уродствами. Беременные мамы принимали препарат, а он оказался мутагеном – веществом, вызывающим мутации у потомства.

С тех пор Всемирная организация здравоохранения требует проверки новых лекарств на приматах.

Заместитель директора института по науке НИИ медицинской приматологии Олег Вышемирский знает о случае гибели нескольких людей, тестировавших на себе моноклональный препарат для лечения рака. По его мнению, испытания на кроликах или крысах в таких случаях ничего не гарантируют, апробация должна успешно пройти именно на обезьянах.

Наконец, на приматах в потенциале можно проводить апробацию технологий пересадки искусственных органов: лёгкое, печень, клапаны сердца и так далее.

В питомнике сейчас порядка 5300 обезьян, что больше, чем в Сухуми в конце 80-х годов (около 3000). Самые распространённые: макак-резус – почти 2000 особей, яванская макака – 1500, гамадрил – 900, анубис – 400. Совсем мало (одна-две особи) таких видов, как японский макак, белоносая мартышка, чёрный макак, чёрный мангабей, мартышка Аллена, мартышка мону, львинохвостый макак и златобрюхий мангобей.

На каждую обезьяну через месяц после рождения заводят карточку (рост, вес, вид, родословная) и делают татуировку с номером на внутренней поверхности бедра. В 2018 году нумерация перевалила за 45 тысяч – столько обезьян прошло через питомник с 1927 года. Каждый год рождаются не менее тысячи обезьян. Тут тоже есть сезонность.

Живут обезьяны в питомнике, как правило, 24–28 лет, в редких случаях – до 35 лет. Прямо сейчас в Адлере 10 обезьян старше 30 лет. Считается, что человеческий возраст соотносится с обезьяньим 1:4, то есть эти долгожители соответствуют 120-летним людям. Стариков в питомнике лечат и тянут до последнего. На воле обезьяны живут гораздо меньше, так как становятся добычей хищников.

Кстати, самки могут рожать и в преклонном для приматов возрасте – 22–24 года, но, к сожалению, такие детёныши в половине случаев погибают.

Почему обезьяны столь важны для медицины? Это наиболее близкие наши родственники, поэтому выводы, сделанные в исследованиях, могут быть с большой вероятностью экстраполированы на человека.

Обезьяны болеют теми же болезнями: сахарный диабет, онкологические заболевания, ишемическая болезнь сердца, гипертоническая болезнь, аменорея и нарушение беременности и родов, бескислотность желудочного сока, судорожные припадки, корь, гепатит, оспа, синдром приобретенного иммунодефицита. А некоторые болезни встречаются только у обезьян и человека. Среди них сифилис, полиомиелит, дизентерия.

У обезьян, как и человека, четыре группы крови. При этом доказано, что кровь шимпанзе бонобо можно даже переливать человеку. Состав костного мозга, желудочного сока и кишечного соков, слюны, белков и сахара крови тоже схожи.

Адлерский питомник – гигантский потенциал для научных исследований не только для российских учёных. Важные эксперименты проводят здесь и немецкие врачи.

Профессионалы из группы Александрова быстро нашли общий язык с основателем Борисом Лапиным, директором Сергеем Орловым и заместителем директора по научной работе Олегом Вышемирским, прошли комиссию по биоэтике, которая подтвердила, что исследование отвечает нормам науки и морали, и ждали встречи с приматами.