Текст книги "Записки неримского папы"

13. Маленький тролль

Артем смотрит до посинения YouTube на планшете. Технически он умеет делать на этом девайсе уже почти все. На горшок мы, пардон, еще не сподобились, а найти одно нужное видео из миллиарда – пожалуйста.

Правда, кое-что сынок пока не освоил: не умеет закрывать всплывающие полноэкранные баннеры. Время от времени он прибегает ко мне с айпадом, чтобы я ему помог. И вот что интересно: баннер у него всегда один и тот же. Раз десять уже с ним подходил. Видимо, алгоритм YouTube что-то перепутал и показывает ему то же самое повторно.

Казалось бы, тоже мне проблема. Один и тот же – и пес с ним. Но на этом рекламном баннере написано: «консультация психотерапевта». И правильные рекламные слова про то, что мы вернем вашу съехавшую крышу на место, вправим чакру и т. д.

Может, это не YouTube ошибся? Может, это Артем меня так тонко троллит?

14. Добрый мальчик

Артем уже проявляет эмпатию. Он умеет сострадать и сопереживать. Это редкость для его возраста.

Я ему объяснял, как опасно играть острой отверткой. Тыкал ей себе в палец и показывал, как мне больно. Сынок взял у меня эту отвертку и осторожно начал колоть меня в шею, в сонную артерию. Чем сильнее Артем надавливал, тем больше он морщился. Когда из меня уже должен был хлынуть фонтан крови, его гримаса стала невыносимо жалостливой. Сынок показывал, что он искреннее понимает и разделяет мою боль.

Такой сострадательный ребенок растет, просто чудо.

15. Советы бывалых

Все эти мамочкины форумы – такая прэлесть. Столько всего полезного они там друг другу сообщают.

Я, конечно, еще не настолько гендерно деформировался от позднего отцовства, чтобы на этих женских форумах залипать. Но ведь хочется расширить кругозор. И решил я почаще общаться со своими товарищами – мужчинами, у которых тоже есть маленькие детки. У меня такие в ассортименте имеются. Вдруг, думаю, разживусь у них лайфхаками.

Я завел подобную беседу с одним своим дружком. У него, аналогично, – сынок, правда, постарше, ему годика три. Я стал расспрашивать товарища про его опыт с ребенком. А он будто только того и ждал и с пол-оборота выстреливает в меня свою историю. Видимо, накипело у парня.

Представляешь, рассказывает, что тут на днях было. Прихожу с работы. Сынок вокруг крутится. Я переодеваюсь в комнате, снимаю брюки, стою в трусах, собираюсь домашние панталоны натягивать. Сынок подходит ко мне и начинает тыкать пальчиком мне в пах. Я ему говорю, да, сынок, у папы это тоже есть, как у тебя. А когда вырастешь, и у тебя такой же большой будет. А жена, коза ехидная, сидит неподалеку и, слышу, приговаривает «ага, большой. Ну такой большой, огромный прямо». Вот зачем она это делает? Я же другое имел в виду. Что по сравнению с его у меня большой…

Я тоскливо посмотрел на товарища.

«Ты и это ей сказал?»

«Что сказал?»

«Что у тебя большой по сравнению с его?»

«Ну да, сказал».

«А она в ответ чего?»

Товарищ замер на секунду, видимо, вспоминая ответ жены, а потом выдохнул:

«Да пошла она, дура!»

Ой, как у этих мужиков все запущено…

Нет, в сад, в сад, не буду больше у них про детей спрашивать. Своих тараканов по плинтусам не кормлено…

16. Поздняя любовь

На старости лет я опять переживаю пылкую влюбленность.

Не видимся неделю – кажется целый год. Посмотрит на другого, смеется его шуткам – ревность до потемнения в глазах. Грустит, плохое настроение – скачу юным козликом ради одной улыбки. И, как обычно бывает с пылкой влюбленностью, было бы ради чего страдать.

Мой объект страсти – метр с кепкой, глазки узко посаженные, волосики реденькие и даже животик имеется. Не Моника Беллуччи ни разу.

И имя такое банальное, не эксклюзивное – Артем.

17. Папины страхи

Моя многолетняя ипохондрия (звучит как название лекарственного растения) поменяла вектор и перенаправилась на Артема. Она шире страхов за его здоровье. К ней радостно присоединились разные другие фобии из моих полузатопленных мрачных подвалов.

Например, как-то раз меня посетила гениальная догадка о том, что у Артема для мальчика слишком писклявый голос. Подозрительно не мужественный. И мало ли что это означает.

К несчастью для меня, эта догадка поразила мой мозг на встрече с друзьями, и я сразу же выдал ее в эфир.

«А чего ты хотел в два с половиной года», – спросил один.

«Он, видимо, хотел, чтобы Артем уже сейчас говорил голосом Джигурды: „Папаня, Ярила призвал меня в полнолуние, я ухожу жечь солому в луга“», – ответил за меня второй.

«А ты начни давать ему понемногу крепкий алкоголь, – добавил третий, – у меня на даче сосед с детского сада бухает, и голос у него как раз такой, как тебе нужен».

Черствые сухари, эти так называемые друзья. Не понимают всей глубины отцовской души.

18. Династический брак

Я уже не молод. А судьбу сына надо как-то устраивать.

Если он по характеру такая же нежная лилия, как и я, трудно ему придется – вытопчут.

Поэтому я хлопочу уже сейчас. Лучше заблаговременно заключить династический брак, чем потом пускать все на самотек. Хорошо, если Артем окажется лилией, а вдруг – панком. И женится на зеленоволосой ундине.

Приметил я тут одну семейку. Они недавно переехали к нам на лестничную клетку. Девочка у них, на вид ровесница Артема.

Я уже внимательно присмотрелся. Хорошая девочка. Умные глубокие глаза. Интеллигентные манеры. Благочестивые игры. Высокий интеллектуальный лобик.

Я смотрю исключительно на человеческие качества будущей невесты. Мне претит этот меркантильный подход – капиталы, престиж, фу!

Плюс у них трехкомнатная квартира, и я видел, как ее папа в Cayenne садился.

19. Малыш наизнанку

Артем разыгрался, расплясался, разрезвился, что тот конь из песни, и от души двинул мне ногой по голени.

В воспитательных целях я изобразил нечеловеческие мучения.

Сынок все понял и пожалел меня.

Но чувство вины глубоко засело в его неокрепших жабрах.

И он не перестал каяться даже после того, как я его простил.

Сначала Артем признался в своем преступлении маме.

До того как я успел что-то сообразить, малыш подскочил ко мне и пнул ногой по голени в то же самое место со снайперской точностью, чтобы наглядно показать, куда именно он ударил папу.

Пока я корчился от боли, пришла бабушка. Артем немедленно начал рассказывать ей, какой он плохой, и в подтверждение своих слов снова нанес мне точный удар. Я как раз к этому моменту оклемался и убрал от распухшей голени руки.

В тот день к нам в гости, помимо бабушки, также собиралась зайти тетя Артема. Хорошо, что у нее не получилось.

Иначе я бы остался одноногим.

Это лишний раз доказывает мой любимый тезис о том, что малыши – единственные не лукавые души в мире.

Карапузы не способны на актерство. Они живут наизнанку.

20. Илюша Муромец

10 лет она была со мной: стройная, белоснежная, безотказная – крышка от унитаза. Плод гения немецких мастеров, триумф редких пород дерева. Она скрывала от глаз весь ужас этого мира. Да, не всем дано постигать бездны художника Серова, вот такая у меня приземленная эстетика.

И вот ее не стало. Пять минут – столько понадобилось Артему, чтобы моя крышечка с грохотом оторвалась от стульчака. Веселая детская игра «жахнем крышкой от унитаза так, чтобы крысы в подвале повесились» – и две металлические скобы, сделанные немцами на века, лопнули в пяти местах.

10 лет и 5 минут – вот так же пала Римская империя.

Хороший мальчик Артем – такой маленький Илюша Муромец.

Надо с ним осторожнее.

Например, он порой от эмоций хлопает меня по ляжке. А вдруг однажды хлопнет меня сынок со всей своей молодецкой удали, и, глядь, вот уже бежит малыш к маме с оторванной папкиной ногой.

21. Мачо с царапинами

Маленькие детки не умеют справляться со своей любовью.

Она хлещет из них в разные стороны, как вода из шланга, который они не могут удержать.

Когда у Артема случается приступ любви ко мне, сынок пытается выцарапать мне глаза. Так она у него выражается, эта любовь. От чувств-с, что называется.

Однажды малыш как-то особенно заметно расцарапал мне лицо.

Я сначала расстроился, а потом, напротив, воодушевился.

Ведь царапины можно выдать за последствия страстной ночи. Лучше всего, конечно, за последствия страстной ночи выдавать царапины на спине, но с голой, да еще и расцарапанной спиной в общественных местах неловко показываться.

А с лицом – вполне. Главное – доиграть для окружающих все остальное: смущение, загадочность, намек.

Я пришел на работу очень загадочный. И сразу встретил в лифте знакомую девушку, эффектную и яркую. Перед такой похвастаться последствиями страстной ночи на лице было сплошным удовольствием. Я начал доигрывать: смущаться, отворачиваться, отводить взгляд.

И вот она обратила внимание.

«Ой, а что это у тебя на лице, – спросила девушка, – кошка расцарапала?»

Добавить к списку моих капитальных недоделок: я выгляжу как человек, которого может расцарапать только животное.

22. Икона стиля

Сидел я как-то в очереди в поликлинике сдавать кровь.

Рядом со мной расположился довольно древний дедулька, со спутанными волосами и сознанием.

Он без остановки комментировал происходящее. Одет старичок был тоже соответствующе – во все цветастое, как попугай. «Ишь, пошла – толстая, ишь, худая, ишь, старая, ишь, молодая». Некоторые старички – как беспокойные маятники: никак не могут прийти в равновесие.

И тут на горизонте появляется нечто. Молодой человек, так скажем, если это вообще был человек. Потому что, судя по виду, очередной посетитель мог вполне оказаться вампиром. Настолько он был бледен и черноглаз. Юноша занял нашу очередь сдавать кровь. Хотя возникали определенные сомнения, а осталось ли в нем чего сдавать. Возможно, целью его визита была как раз обратная процедура – отхлебнуть из пробирок.

Вдобавок к готической внешности юный Дракула представлял собой икону стиля. Он был чудовищно моден. На нем, среди прочего, выделялись специфические штанишки шароварчиками с пожеванной мошной, свисающей между ног.

У дедульки рядом со мной аж крылья выросли, и вторая молодость пришла. Я схватился за голову в предвкушении. Дед еще молчал, а парня было уже жалко.

«Ишь, – знакомо прошипел старичок, – какие галифе».

Готствующий Дракула не расслышал реплики.

«Где лошадь-то потерял, буденовец?» – крикнул дед так, что на этот раз услышала вся поликлиника.

Все вокруг начали ржать, как та потерянная буденовцем лошадь, а Дракула мгновенно покраснел. Из чего я заключил, что кровь в нем еще осталась, и на анализы хватит.

Пока все вокруг хохотали, я загрустил.

Я подумал об Артеме.

Мне вдруг отчаянно захотелось, чтобы сынок никогда не подружился с модой так близко, как этот юный гот. Чтобы он всю жизнь прожил как я – тюфяком в безразмерном. Чтобы угги на босу ногу обошли его стороной.

Отцовская боль перехлестывает через границы мироздания. На отцовскую боль откликаются звезды. Когда я вернулся в тот день домой, Вселенная ответила на мой молчаливый вопль.

Артем вышел встречать меня в майке задом наперед, заправленной в памперс. На ногах у сына были разные носки.

«Тема сегодня сам одевался», – гордо сообщила жена.

Не Симачев, мягко говоря.

Отлегло.

23. Павлик Морозов

Жена однажды вечером в ванной моет Артема, готовит ко сну.

Слышу оттуда диалог:

«Артем, откуда у тебя эта царапина на ножке? Ты упал?» (А он упал.)

«Ни».

«Тебя кто-то ударил?»

«Да».

«А кто?»

«Папа!»

Это прекрасно.

Уже вижу, как через пару лет этот Павлик Морозов строчит доносы по электронной почте в своем планшете:

«Дорогая ювенальная юстиция, прошу принять меры против моего отца, Батлука Олега Викторовича, который нарушает мое конституционное право просмотра планшета до четырех утра. Также прошу добиться от него в судебном порядке разглашения пароля от его айфона, без чего я не могу удовлетворить свою естественную человеческую потребность по удалению всех его фотографий и части приложений».

И, поверьте, я не преувеличиваю степень знакомства сына с современными технологиями. Ему еще нет и трех, а он уже самостоятельно установил на планшет собственное фото в качестве бэкграунда.

24. Восстание детей

Восстание машин – избитая тема. Столько сюжетов, столько фильмов и сериалов. Для уважающего себя футуролога это уже давно вчерашний день.

Между тем есть сценарий будущего в разы вероятнее.

Это восстание детей.

Современные детки уже рождаются подключенными к серверу.

Их первые слова в наши дни – не «мама» или «папа», а «какой здесь пароль от wi-fi».

Если нынешние карапузы захотят, они смогут силами одной детсадовской группы за криптовалюту купить Австралию.

Артем, как Электроник в легендарном фильме, в свои два с половиной годика уже может легко заменить меня, тупого Сыроежкина, во многих областях жизни.

Однажды мне приспичило срочно набрать текст на планшете. Я схватил его и укрылся от домашних в своем кабинете, в сортире.

Я открыл программу «заметки». Как обычно, автоматически появилась клавиатура… Двойная. Я видел такую в первый раз. Обычная клавиатура, только разделенная посередине надвое. Я начал хаотично тыкать по ней, пытаясь воссоединить разбежавшийся в панике алфавит, – безуспешно.

Я выскочил из кабинета-сортира как ужаленный. Подбежал к жене, требую вернуть, как было.

«Что ты, что ты, – всплеснула руками жена, – это не я».

Я кинулся звонить брату: он недавно был в гостях и делал что-то в этом планшете. Брат тоже в отказ.

В беспомощности я опустился на стул с бесполезной железякой в руках. Печатать в таком режиме я не мог.

Мимо проходил Артем. Он жевал что-то очень вкусное, кажется, носок. Малыш на секунду притормозил, заглянул в светящийся экран планшета, провел двумя пальчиками по клавиатуре, и она схлопнулась обратно. И побежал дальше за вторым вкусным носком.

Восстание детей – помяните мое слово.

25. Чрезмерная привязанность

Однажды во время семейного застолья у меня дома один мой родственник наклонился ко мне и шепнул:

«Я, конечно, все понимаю, у меня тоже дети. Но мне кажется, ты в своей привязанности к Артему несколько перебарщиваешь».

Я опешил. С чего это он.

В тот момент мы с ним сидели рядом на диване в гостиной, и я искал что-то для него в своем ноутбуке.

Родственник уже ушел на кухню болтать с остальными гостями, а я так и сидел, перебирая варианты. Проблема состояла в том, что этот родственник был не очень посвящен в нашу жизнь и вряд ли имел факты для таких концептуальных выводов.

И тут мой взгляд упал на экран ноутбука. Все окна были свернуты, и на мониторе светился рабочий стол. А у меня есть пунктик: я держу рабочий стол на компьютере пустым. Терпеть не могу, когда он захламлен ярлыками и документами. Для меня такой десктоп – как неубранная комната.

И вот я замечаю, что на идеально чистом рабочем столе моего ноутбука ровно посередине экрана лежит одна-единственная папка с файлами. Словно самая заветная, самая дорогая моему сердцу коллекция.

И на этой одинокой папке всеми большими буквами написано:

ТЕМКИНА МОЧА.

26. Авоська

В советское время был такой гениальный гаджет – авоська.

В ней через форточку зимой выходили погулять продукты: их вывешивали на мороз, вместо холодильника.

У нас в таких случаях дома говорили, отвечая на вопрос «где колбаса»: «Колбаса на пленэре».

Если представить себе идеальный мир мужчин, в нем обязательно должна быть авоська.

Потому что в авоське очень удобно вывешивать маленьких деток за окно, когда они мешают смотреть футбол.

Я легко рисую для себя эту картину: запоздалый путник спешит домой, а во всех окнах вокруг – детки в авоськах, некоторые в обнимку с колбасой, как дань традиции.

Путник умиротворенно вздыхает и шепчет себе под нос:

«Понятно, наша сборная играет».

27. Место встречи изменить нельзя

У Артема появилась первая серьезная аддикция. Диагноз со сложным медицинским названием «мусоровозоголизм».

Артем нечеловечески полюбил мусоровозы. Еще будучи совсем малышом, он карабкался на подоконник, срываясь и падая. А когда наконец забирался, жалобно постанывая от синяков, часами мог ждать своего лучшего друга – мусоровоз с романтическим именем «Вывоз мусора производится ГУП „Экотехпром“». Так было написано на табличке на дворовой помойке.

Едва сынок научился бегать (а бегать он научился раньше, чем ходить, как многие современные детки), малыш соглашался выйти на прогулку только под предлогом поиска любимого мусоровоза. Он не покидал улицы, пока они не повидаются.

В конечном счете для нас, родителей, эта зависимость стала удобной. Артема можно было выманить на улицу, если посулить ему встречу с прекрасным. Ничему на свете так не радуется честный родитель, как новому удачному способу обмануть своего ребенка.

Когда долгожданный мусоровоз, зеленый, с гигантской челюстью сзади, протискивался в наш узкий дворик, Артем подходил как можно ближе и завороженно следил за главным чудом мироздания – опрокидыванием мусорного бака.

Однажды мы с сыночком замешкались, собираясь на улицу. Когда мы вышли из подъезда, мусоровоз уже уехал из нашего двора. Мы поцеловали пустые мусорные баки. Образно, конечно, у Артема все-таки не настолько запущенная зависимость. Но я успел заметить вдалеке знакомую металлическую челюсть.

«Вон он, вон он!» – завопил я.

Я запихнул Артема в его сидячую коляску, и мы погнали.

Соревноваться с мусоровозом в скорости на прямой у нас не было шансов.

Но я знал козьи тропы. Месяцы наблюдения за мусоровозами не прошли даром: я изучил их повадки. Чтобы поймать мусоровоз, нужно думать, как мусоровоз, нужно стать мусоровозом. А главное – нужно знать его следующий пункт назначения. И я о нем знал: это был двор через квартал от нашего. Туда мы и устремились.

Эта погоня была практически точной цитатой из четвертой серии «Места встречи изменить нельзя», когда Жеглов с Шараповым на милицейском автобусе гнались за преступником Фоксом.

Я бежал как Усэйн Болт. Наша видавшая виды коляска подпрыгивала на бордюрах. Мусоровоз то появлялся впереди, то снова исчезал.

«Му! Му!» – кричал Артем, что означало: «Давай, родной, давай, отец», как говорил Жеглов своему старенькому водителю Копытову.

«Му! Му!» – кричал Артем, что означало «упустим, Глеб, что же ты ждешь, стреляй», как говорил Шарапов Жеглову.

А чем я мог стрелять? Глазками, если только. И то, стрелять глазками с моей-то близорукостью – смех один, все равно промажу.

«Му! Му!» – кричал Артем так громко, что проходившая мимо бабушка с внучкой сказала ей: «Смотри, Оля, как весело папа с мальчиком играют в коровку».

Наконец, мы прибежали в тот двор, к помойке. Практически одновременно с мусоровозом.

Водитель и его помощник уже вылезли из кабины и кантовали баки. Видимо, они заметили, как мы преследовали их, в зеркалах заднего вида.

«В чем дело, выбросили что-то важное?» – грустно спросил водитель, из чего я заключил, что такие случаи у них не редкость.

«Не», – промычал я.

Водитель заметно повеселел.

«А чего тогда бежали?»

«Му», – промычал Артем.

Пока они грузили очередной, сотый бак за тот день, шофер задорно подмигивал Артему.

Наверное, он решил, что это самая забавная семейка глухонемых психов в его многолетней практике.

28. Праздник каждый день

В детском саду на новогодних утренниках я бывал не весел.

Я видел грустные потухшие глаза Деда Мороза, у которого мы на той последней декабрьской неделе были едва ли не сотые по счету, и понимал, что у праздника не могут быть такие печальные глаза.

В последнее время я порой ощущаю себя в нафталиновой шкуре того Деда Мороза.

Это случается, когда я возвращаюсь домой после работы желтый, как лимон, и такой же выжатый, а выспавшийся, сияющий и, хочется даже ляпнуть, свежевыбритый Артем бежит ко мне в коридор с требованием праздника.

И вот я в очередной раз танцую с ним под его любимые песенки, руками растягивая непослушный рот в улыбку, и, как та цирковая лошадь в анекдоте, бормочу про себя: «Когда же я сдохну…»

29. Призраки на заре

На утренней зорьке встал, пардон, в туалет. Зомбиобразно дошаркал до коридора, и тут меня окатила волна чистого адреналина. С головой. Я мгновенно проснулся.

У двери в коридор стоял Артем в уличном комбинезоне и сапожках. «Куда он в 6 утра? Как ему удалось самостоятельно одеться? Как проскользнул мимо нас?» – роилось в голове. Ну и, традиционно, универсальный вывод всех родителей под панической атакой: «Он заболел!»

Мои испуганные поросячьи глазки наконец сфокусировались, и я в изнеможении катарсиса осыпался на пол. Это действительно был уличный комбинезон Артема. Но только без Артема. Комбинезон подвесили за капюшон на ручке двери. Сапожки были прикреплены к нему снизу штрипками – мы так и стягиваем комбинезон с Артема вместе с обувью после прогулки. Сапожки стояли на полу, капюшон на ручке вытягивал конструкцию в полный рост, варежки на веревочках болтались на весу – все это создавало эффект присутствия малыша.

До туалета я не дошел. Пришлось идти за тряпкой.

Шутка. Дошел. Но мог ведь и не дойти.

Это еще раз доказывает мое давнее убеждение: детей надо заводить в молодости, пока нервы крепкие.

До 18 лет. А потом – один валокордин с персеном.