Текст книги "Эльфы и их хобби (сборник)"

Я покидаю место преступления в отвратительнейшем расположении духа. Еще жаль перчатки и очень жалко плащ. Он был не новый, но я к нему как-то привык.

Разумеется, моя следующая остановка – винный.

* * *

Витька приказывает залечь и попусту не светиться. Выполняю.

Слегка колдую над драконьей кровью, чтобы раньше времени не испортилась, и убираю ее в холодильник. Потом двое суток ничего не происходит. Сижу дома. Тренируюсь с ножом, пистолет чищу, немного подкастовываю, читаю старые конспекты по магии. Выпиваю. Хорошо в разводе – живи себе без проблем. Думаю, не выйти ли прогуляться, какую-нибудь милую барышню зачармить. Лень. Устал. Смотрю порнуху. Мастурбирую. Скучно, но гигиенично.

Совсем ничего не происходит. Неужели я ошибся?

Оказывается, нет. Я уже как раз начинаю психовать, и тут звонят друзья. Как ни странно, у такого вот неприятного типа могут быть друзья. У меня их целых трое. Один – мой школьный классный руководитель и учитель химии, старый мудрый полуорк, на многое открывший парню глаза. Он до сих пор преподает и между делом варит стимуляторы на всю местную колдовскую братию. А еще двое – молодые полуэльфы, которых папа с мамой неправильно воспитали, и им не в падлу дружить с «четвертушками». Не случись на Фирме этих ребят, я бы давно с ума сошел от тоски и ненависти. Леха с Андрюхой тоже из нашего цеха, только у них специализация немного другая, они клирики. Врезать могут – кишки наружу полезут, – но занимаются, как правило, обратным. Поддерживают сотрудников Фирмы в хорошей форме. Они и по человеческому образованию врачи.

– Дим, мы тут сидим в одном заведении… Снаружи, прямо скажем, не «Элита», но кухня та же самая…

«Элита» такой непотребно дорогой кабак, что в него, по-моему, никто не ходит. Кроме Вани Колдуна. Он его фактически для себя и открыл. Столовка бандитская, так сказать.

Итак, «кухня та же самая». Вполне прозрачный намек. Вот и Колдун проклюнулся. Он их, что, в заложники взял? Да вряд ли. Сожгут ему парни «заведение», и дело с концом. И голос у Лехи такой… Не веселый, но и не заложнический.

– Ты выгляни, Дим, в окно – там должен стоять черный «БМВ». Вот на нем и подъедешь. Ждем-с.

– Ждите, – говорю. А сам так и вибрирую. Страшно мне. Дело не в том, что Колдун меня пристрелить может. Нет, боюсь я от него услышать, что все катится в тартарары.

В «БМВ» молчаливый индифферентный водила. Едем долго, за город. Паркуемся у какой-то страшноватой забегаловки. Перед входом единственная тачка – милицейская, и в ней скучает патруль.

Внутри забегаловка еще страшнее, чем снаружи. Прихожая битком набита плечистым мордатым народом орочьего сословия. Меня прозванивают и ощупывают. Ну, давайте. Металлодетектор пищит, но его не слышат. Проворные руки нашаривают на мне пистолет и нож…

– Проходи.

Ну как я могу не любить свою профессию? Если бы еще не приходилось резать драконов, совсем было бы хорошо.

Леха с Андрюхой пьют шампанское. Не успеваю я сесть, как возникает официант, совершенно несовместимый с убогой обстановкой вокруг, и наливает мне. Не спросясь. Значит, банкет за счет принимающей стороны. Точно не убьют. Ваня жмот известный, чего ему на покойников тратиться? Надо же, и официантов сюда приволок, и приборы, и скатерти. Тяжела ты, шляпа Аль Капоне, сильно давишь на мозги.

– Привет, Димон, – поднимает бокал Леха. – Твое здоровье.

– Аналогично.

– Тебе оно больше понадобится. На тебя Ваня обиделся.

– А чего он тут драконов развел?

– А чего ты ему визитную карточку оставил? Твой нож полгорода знает. Что, забыл, кто у нас менты?

Орки у нас менты. А я дважды по пьяни с Ваниными бойцами дискутировал. Тоже орками, естественно. В первый раз им прическа моя не понравилась. А я усталый был, не хотел кастовать, и просто ножом их отпугнул. Запомнили. И во второй раз уже прицельно на меня вышли – нож отнять хотели… Еще лучше запомнили. На что я, собственно, и рассчитывал, когда резал дракона.

Гляжу через плечо. В углу одинокий Ваня, сидя за очень большим столом, пожирает во-от такого лобстера. Стол не отсюда, готов поспорить, специально привезли. Вместе с кухней… Увидел меня, косится, но пока не зовет.

Рожа у Вани страхолюдная, чистокровному орку впору. Легенда гласит, что когда он водительские права купил, ему старшие товарищи сказали: «Ваня, не надо, разоришься. С твоей ряхой каждый встречный дорожный инспектор будет тебя проверять на алкоголь. И не докажешь, что трезвый, скорее решат – прибор сломался». Несколько лет назад ряха не помешала Ване успешно раскрутить депутатскую предвыборную кампанию, но его вовремя Фирма окоротила. Мол не хватало еще, чтобы такой живоглот законы выдумывал.

А шампанское у живоглота, между прочим, отменное.

– Вы-то почему здесь, господа? – спрашиваю.

– А поговорить.

– С этим чудовищем?

– Да нет… С тобой, Димон, с тобой…

Я смотрю на молчуна Андрюху, тот кивает. Между прочим, он уже вторую минуту полегоньку меня чармит. Не агрессивно, а так, чтобы я расслабился и не принимал решения сгоряча.

– Хватит, – говорю, – Андрей. Не нужна мне терапия, мне информация нужна.

– Ты поэтому, – тут же встревает Леха, – таким заметным ножом работал?

– Конечно.

– Димон, ты сейчас на хорошем взводе, правда? Ты в таком состоянии кожей должен чувствовать, когда тебе врут.

– Допустим. Вы оба тоже… В хорошем состоянии.

– Значит, можем говорить прямо и без опаски. В Иррэйне у эльфов дела очень плохи, Дим. И давно, мы просто не знали. Орки перешли в наступление по всему фронту еще полгода назад. Они применяют какую-то новую тактику, а наши предки настолько тупы и высокомерны, что до сих пор не нашли способов ей противостоять. И теперь им крышка.

– Ты… – у меня вдруг пересыхает в горле, и я тянусь за шампанским. Господи, как легко он все это сказал! Прямо не поверишь, что перед тобой полуэльф, да еще и элитный специалист, несколько лет проходивший обучение на исторической родине. Он к Иррэйну должен всей душой, всем сердцем…

– Насколько это точные данные?

А сам чую, вижу, чувствую: данные точные. Я действительно здорово на взводе. И ребята тоже – не меньше. Леха что-то начинает объяснять, но я его перебиваю:

– Значит, эта возня с драконом – часть новой тактики орков?

– Да нет же! Совсем наоборот.

Снова оглядываюсь на Ваню. Он жрет. Его защита переливается всеми цветами радуги. Наведенная защита, сам-то Ваня кастовать не умеет. Он и Колдуном стал лишь потому, что на него всегда пахал Зацепин, и еще пара слабеньких орочьих магов. Орки в принципе маги никудышные, они больше насчет подраться. Склонны к насилию. Далеко не каждый земной уголовник – орк, но каждый второй орк – уголовник. Еще из них менты получаются что надо, пожарные отчаянные, и офицеры спецназа круче некуда. Только, увы, гораздо реже, чем бандиты. К тому же, ментов в основном Ваня перекупил. Они ему легко поддаются, чуют родственную душу.

Любой полуэльф, и даже «четвертушка» вроде меня, знает про историю отношений Иррэйна с Землей все. А у орков наоборот – в тайну посвящен очень узкий круг. Наши орки давно потеряли контакт с Иррэйном и оторвались от родной культуры. Эльфы просто заколдовали все стационарные зоны перехода, а Кони Ирумана оркам в лапы не давались отродясь.

И еще мы по-разному подходим к одному и тому же принципу: кто владеет информацией, тот владеет миром. Эльфы хотят на наш мир влиять. А такие, как Ваня, – им править.

Оборачиваюсь к Лехе. Он терпеливо ждет.

– Так что там про дракона?

– Дим, ты хотя бы приблизительно знаешь, сколько эльфов приехало на Землю за последние несколько месяцев?

– Да кто мне скажет!

– Вот именно. А мы с Андреем знаем, за нами ведь медицинское обслуживание всей этой… Несусветной толпы. Несусветной, Дим.

– Они бегут?!.. Сюда?!.. – я не могу поверить. Я вижу правду у себя под носом, но не хочу в нее этим носом тыкаться. Боюсь, что окажется слишком больно.

– Они даже в Америку бегут… – лениво бормочет Андрей, чем окончательно меня добивает. Америка для эльфа, как для юдофоба Израиль. Вообще-то США и Россия две самых орочьих страны на Земле, но у нас хотя бы полуэльф в Кремле сидит. А за океаном последние сто лет рулят только полуорки и квартероны. Американцы поэтому и наглеют так… Мне иногда молиться хочется – Господи, дай человечеству еще хотя бы век продержаться! Глядишь, и сойдет на нет влияние орочьей крови, растворится она в крови людской, и мир успокоится. А эльфы – вы спросите, – что же эльфы? А эльфийскими генами можно пренебречь, эльфы скрещиваются с людьми очень редко.

И тут мне становится как-то удивительно грустно. Ведь все идет к тому, что пренебрегать эльфийскими генами больше не получится.

– Значит, эльфов… – очень тихо говорю я, – что же, эльфов выдавят к нам?

– Уже выдавливают. Как пасту из тюбика.

– Поверить не могу, что эльфы проиграют оркам войну.

– Я сам не могу, – признается Леха. – Но ты же знаешь, как орки пластичны. Они это доказали на Земле.

Да, орки в подавляющем своем большинстве не умны, но это удивительно податливый и благодарный материал. Я видел в Иррэйне орков-слуг, которых некоторые не очень брезгливые эльфы дрессировали в порядке забавы. Прямо скажу, внушали уважение эти мальчики и девочки.

Вспоминаю смешную орочью девчонку, которая убирала в моей комнате и приносила еду. Мы так сдружились, что я, клянусь, на полном серьезе прикидывал, как увезти бедняжку на Землю. Пусть ее сплющило бы в какую-нибудь страхолюдину, но все равно она получила бы наконец свободу, которой была достойна.

Тут же приходит на ум аналогия с чернокожими землянами, потомками рабов. И все становится намного понятнее. Между прочим, в Лондоне сейчас черных больше, чем белых… Одна радость, что носителей орочьих генов среди нас все равно в десять раз меньше, чем чистокровных людей. Если понадобится, мы их того… Затопчем.

Замечаю, что рассуждаю совсем по-эльфийски. Затопчем! Вот, затоптали уже одни такие. Две тысячи лет топтали, дотоптались. А теперь орки из них шашлык-машлык делают. И, давайте уж признаемся, на вполне законных основаниях. Исторически эльфы хайлендеры, горцы. Жизнь в горах, сами понимаете, не мед. А орки – равнинные земледельцы и скотоводы. Ну, и в один прекрасный день… Дальше рассказывать?

Немного прихожу в себя, и изо рта спонтанно вылетает:

– Гарсон! Коньяк, пожалуйста!

Чувствую спиной неприязненный взгляд Колдуна. Да пошел ты! Убью. Ты-то не полноценный орк, несчастный эмигрант. Ты наша земная шваль. Такая же, как и я. И жалеть тебя нечего.

Несчастный эмигрант? А самоубийца – не хотите? Они шли, спасаясь от наступавших эльфов, в основном женщины и дети, но были с ними и мужчины-проводники. Шли к «запретным местам», на которые еще их далекими предками было наложено строжайшее табу. Шли без малейшей надежды, потому что ступивший в зону перехода бесследно исчезал.

Они же не знали, что это зоны перехода. Им просто казалось лучше сгинуть, чем жить под эльфийской пятой.

Иногда этот поток иссякал на долгие годы. Иногда струился тоненьким ручейком. На Земле были довольно смутные времена, перемещения граждан почти не контролировались, и появление новых людей в образе беглых крепостных или первопоселенцев никого не трогало. А среди иррэйнских орков о «запретных местах» слагались новые легенды, вокруг них возникали религиозные культы. В конце девятнадцатого века и начале двадцатого было несколько мощных волн эмиграции, которые подтолкнул некий орочий Мессия. Явно не дурак, он сообразил: исчезнуть в коротком сполохе нежгучего пламени вовсе не значит отдать концы. Эльфы почуяли, что рабы малость распоясались, потом – я уже вспоминал, – увидели, что творится на Земле их попустительством, и тогда на зоны были наложены страшные заклятия. Которые, между прочим, даже сами эльфы черта с два снимут. Но у эльфов были Кони Ирумана, они могли себе позволить такую роскошь.

То-то они сейчас, наверное, локти кусают и волосья рвут.

– Стационарные зоны перехода все еще блокированы?

Надо же, не заметил, как мне коньяку налили. И ребятам тоже.

– Смешно за тобой наблюдать, Димон.

– Не понял? – я нюхаю рюмку, и настроение слегка повышается.

– Очень хорошо у тебя мыслительный процесс на лице отражается.

Блокированы зоны, все нормально.

– Да что же тут нормального, Леша? – со вкрадчивостью гадюки интересуюсь я.

– А ты не догадываешься? – Леха делает вид, что удивлен, салютует рюмкой и пьет. Андрей свою дозу крутит в пальцах и по-прежнему старается меня чармить.

Я залпом проглатываю коньяк, и говорю:

– Пойду-ка чуток подышу воздухом.

Парни было напрягаются, но я успеваю активироваться первым – меня всего так и трясет, я страшен.

– Не вздумайте, ребята… И мне правда нужно отдышаться.

– Ты вернешься? – спрашивает Андрей подчеркнуто спокойным голосом. – Ты нам очень нужен.

– Я всем нужен. Посмотрим. Одно гарантирую – стучать на вас не буду.

– Это ведь не твоя война, правда? Ты же «четвертушка».

– Какой ты сегодня болтливый, полуэльф.

Андрей опускает глаза.

– Расстрелять всех полуэльфов! – говорю я искренне. Встаю и иду к выходу. Спину мне буравит ненавидящий взгляд Колдуна. Не думаю, что он…

А он-то как раз думает. Придурок.

– Взять его! – орет Колдун. Что интересно, не полуэльфам, а шпане своей, которая тусуется у входа.

Высший пилотаж – я выстреливаю сразу в три стороны разными спеллами. Полуэльфов на всякий случай накрываю мощнейшим «станом», а Колдуна, памятуя о его защите от магии, просто и нетактично бью по морде обеденным столом. Вообще-то такая защита мне на ползуба, но я хочу козла унизить.

В прихожую я запускаю легонькую, почти безвредную «цепную молнию», и там начинается тотальная пляска Святого Витта. Помню, как мне один тип описывал последствия удара шокером: «Лежишь весь обоссанный, полностью дискредитированный…» Вот пускай и они так полежат. Им полезно.

Леха с Андреем успели закрыться, но все равно их прихватило – сидят и даже не моргают. Колдун в отрубе: стол тяжелый. Сам виноват. Таскаешь за собой большие красивые столы, ну и получай. Охрана в прихожей уже затихла. Я перешагиваю через тела и отмечаю: действительно, полностью дискредитированы.

В дверях сталкиваюсь с давешним милицейским патрулем и легко чармлю всех троих. Я сейчас до того злой, что могу зачармить, наверное, танк. Или вертолет. Вы знаете, что вертолеты – это души умерших танков?.. Загоняю ментов обратно в машину. Адски хочется выпить. Иду к своему «БМВ». Уже своему.

– В город.

У первого же ларька беру водки и шоколада. Бесплатно, естественно, беру. Сажусь в машину и прикладываюсь к горлышку. Пью методично и целеустремленно, пока не становится немного легче. Сижу и жду, когда же совсем «заберет». Чтобы рассосалась затопившая душу ненависть.

Кого же вы хотите сделать из меня, друзья-товарищи?

Как ни странно, минут через пятнадцать мне уже почти ни до чего.

Машина углубляется в город, я счастливо покуриваю на заднем сиденье и небольшими глоточками добиваю свои полбанки. Совсем успокаиваюсь, отпускаю машину (точнее, даю водиле задание как можно скорее прибыть в город Лабытнанги) и иду гулять.

Дальнейшее запомнилось смутно. Точно взял еще полбанки. Угощал водкой какую-то молодежь. Пел хором под гитару что-то. Драку небольшую остановил. Девице какой-то жаловался на беспросветное одиночество. Но не чармил ее, это точно, я когда пьяный, очень честный. Потом шлялся черт знает где и еще пил. Навстречу девушки шли, я им не уступил дорогу, сообразил, что это не по-джентльменски, и долго витиевато извинялся. За девушками топали парни, начали у них выяснять, чего я говорил, а я уже был далеко, и они мне в спину долго кричали: «Иди сюда, пидор! Пидор волосатый!» Помню, мне еще смешно было, волосатых пидоров сейчас днем с огнем не сыщешь, а у меня как раз прическа очень даже мужская, нормальная прическа воина, хотя древние воины, доложу я вам, тоже были те еще друзья… Я над таким парадоксом глубоко задумался и, наверное, только поэтому не кастанул назад файрболл, не глядя, на кого Бог пошлет, а ведь хотел, но не стал.

Потом, но уже в совсем другом месте, кто-то на меня все-таки полез с кулаками, и я его хорошо приложил рукояткой ножа в зубы. Нож у меня давно был в руке, это успокаивало и отгоняло назойливую мысль, которая вдруг вернулась в голову вслед за окончательным и беспросветным алкогольным опьянением.

Кого же вы из меня сделать хотите, перебежчики?

Потом я, кажется, еще пил и еще кому-то жаловался на судьбу. Но меня, как всегда, никто не понимал. Мелькали неясные лица, вроде бы человеческие, но от этого все равно не родные. Похоже, мое опьянение к тому моменту перешло в тяжкую фазу, поскольку я был несчастлив просто до слез – а что, не так, что ли? Увы, ответить на свое несчастье я мог только привычной злобой. Этот мир, ущербный, перекошенный, испорченный эльфами и изнасилованный орками, не хотел понимать меня и принимать таким, какой я есть. Мир ненавидел меня, а я – его.

Потом я кого-то зарезал.

* * *

Просыпаюсь, как ни странно, не в канаве, а на кровати. В еще худшем настроении, чем вчера. Открываю глаза, вижу над собой незнакомый облезлый потолок. И кровать не моя, чужая. Наверное, к какой-нибудь шлюхе занесло. Хочется надеяться, что в моем вчерашнем состоянии я не был способен на интимную жизнь. Заразы только не хватало. И вообще, я частенько бываю чисто по-эльфийски брезглив. Наверное, поэтому до сих пор ничем венерическим не болел.

Лежу голый, в странной распятой позе. Начинаю вертеть головой. Ее от такого обращения корежит, перед глазами все плывет. Моргаю. Ого! Привязали. Веревками. Однако интересный поворот событий. Кто это меня? Банда сатанистов? Тайный орден эльфоненавистников? Секта педерастов?.. Угу, вроде того. Чую руку Колдуна. Похоже, мальчик, ты слегка вляпался. Ладно, давай, отскребайся.

В соседней комнате трое, один точно маг. Кажется, все тот же Зацепин. Жив курилка. Не забыть бы перед ним извиниться.

Очень хочется в сортир. Можно попробовать веревку пережечь, но боюсь повредить руку.

– Эй! – кричу хрипло. – Есть тут кто живой?

Открывается дверь, входят двое ментов, полуорк и человек. Глядят победоносно. Хихикают. Чего ржете, это просто утренняя эрекция.

Я уже объяснял, даже на экспертном уровне «чарм» наводится, если можно так сказать, «без рук». А я не эксперт, у меня степень мастера, официально подтвержденная Большим Кругом Магов Иррэйна.

Поэтому я отсекаю комнату от спальни легким барьером, чтобы Серега раньше времени не дергался, а ментам просто говорю ласково:

– Отвязали бы вы меня, парни.

Бросаются отвязывать как миленькие. Прыжками. Сажусь на кровати, кривлюсь от головной боли. Ой, до чего же мне нехорошо. А впереди сплошь труды. Не загнуться бы.

Выхожу в комнату. Хороша картинка – голый мужик, по бокам два автоматчика. Действительно, сидит Зацепин. Таращится на меня обалдело. И вроде бы даже смущается. А чего, у меня все на месте и как надо, девочкам нравится.

– Привет, – говорю, – Сергей. Ты уж прости за тот случай, ладно?

Не хотел я тебя блокировать, но просто выхода другого не было. Ты как, быстро оклемался-то?

– Д-да ничего… – бормочет он. – Все нормально, Дим.

– Я, честно, больше так не буду.

Зацепин только кивает. Спорю, он когда в парке очухался, первым делом возблагодарил небо за то, что я его не убил. Интересно, как он себе объяснил мой выбор. Припадок милосердия? Корпоративная солидарность? Еще интереснее, понимаю ли я сам до конца свои мотивы.

Серега мог бы сейчас довольно легко завалить меня, если бы догадывался, как. Но поразмыслить на этот счет он дрейфит. Даже с похмелья я внушаю ему уважение. Хорошая вещь плохая репутация.

На кухне с отрешенным видом курит смазливая шлюшка, уже с утра накрашенная по-вечернему. Легкая примесь орочьей крови.

– Здорово, – говорю. – Надеюсь, я тебя не обидел вчера?

Ноль внимания, фунт презрения. Обидел значит.

Ладно, она хотя бы живая. А вот кого и за каким дьяволом я прошлой ночью по горлу ножиком хватанул? Или приснилось мне?

За стеной попискивают кнопки мобильника. Наверняка Зацепин боссу докладывает, что со мной уже можно общаться.

В ванной – облезлое мутное зеркало. Долго разглядываю свою помятую физиономию. Зеркало старается ей льстить, но это сейчас дохлый номер. Хватит у меня сил уйти отсюда без нанесения лишних увечий противнику? Под стимулятором, наверное, хватит. Но выдержу ли я стимулятор? И зачем мне, собственно, уходить?

Возвращаюсь к Зацепину и ментам.

– Шмотки мои где?

Вот они, шмотки, в стенном шкафу. Одеваюсь. Карманы одежды девственно пусты. Естественно, нет перевязи с ножом и пистолетом.

– Личные вещи, документы, оружие.

Менты дружно лезут в соседний шкаф. Зацепин опасливо фыркает.

– Не беспокойся, Сергей, я остаюсь с вами.

У меня до того убитые интонации, что Серега верит. Мент-человек протягивает большой пакет. С наслаждением влезаю в перевязь, рассовываю по привычным местам барахло. Приоткрываю на секунду маленький термос – вроде бы там внутри порядок, – опускаю его в карман. Зажимаю в руке спичечный коробок с зеленым порошком и иду на кухню. Коробок жжет ладонь. Ужас, что сейчас со мной будет.

Шлюшка все курит. В холодильнике нахожу пиво. Откупориваю бутылку, делаю несколько осторожных глотков. Достаю из коробка щепотку дряни, скатываю в маленький шарик, кладу под язык. Сажусь за стол, руки складываю, поверх них – голову. Жду светопреставления.

Вроде бы и не нужен мне стимулятор, но без него Колдуна встречать боязно. Я с похмелья не боец, а Ване убить, что некоторым сплюнуть.

Кстати, а мне?.. Встрепенувшись, тащу из ножен свою живопыру.

Чистенькая.

– Эй, парни! – кричу. – Вы не в курсе, я случаем вчера никого на тот свет не отправил?

– Без понятия, – это мент-полуорк. – В районе за ночь троих порезали и одного табуреткой насмерть забили. Твой какой?

– У моего горло расписано. Несовместимо с жизнью.

– Может, не нашли еще…

Тут меня начинает выворачивать наизнанку. Не в смысле тошнить, а просто целиком вывертывать, как грязный носок, с таким же примерно запахом по всей кухне. Шлюшка морщится и наконец-то глядит в мою сторону с интересом. Не понимаю, зачем выворачивать грязные носки? Их надо класть в стиральную машину… И меня кладет в стиральную машину. Почему-то сразу на отжим. Оборотов под тысячу.

Более-менее возвращаюсь к реальности опять в лежачем положении. На той же кровати. Рядом сосредоточенный Зацепин, его теплые добрые руки сжимают мои виски. Хороший ты мужик, Серега, хотя и потенциальный враг. Это тебе еще зачтется при случае.

– Хватит… – еле-еле выдавливаю. – Я в порядке, спасибо.

Из-за двери опасливо выглядывают сильно встревоженные менты.

Зацепин расслабляется и трясет ладонями в воздухе.

– Ты страшно кричал, Дима. Страшно. В жизни такого не слышал.

– Извини. Эй, ребята, там пиво… Дайте, а?

Приносят, я немного отпиваю. Становится еще легче.

– Спасибо, парни. Век не забуду.

– Да мы чего… Ты-то как? – под «чармом» мои тюремщики донельзя милые и ласковые.

– Нормально, – пробую встать, но меня шатает. И способность кастовать, чувствую, гораздо ниже привычной нормы. Для скучной бытовой драки вроде хватит, а вот для серьезного побоища – увы. Не хочет психика выходить на режим, не держит она его больше. Допился кудесник. Минимум дня три в себя приходить.

В дверь звонят, один из ментов уходит открывать. Шевеление, приглушенные голоса. Я сижу на кровати и тупо гляжу в стену. Жду.

Появляется Колдун. Морда опухшая против обычного вдвое, буквально в дверь не лезет. Еще бы, такое механическое воздействие пережить… Защита наворочена круче, чем вчера, она вся искрится и даже вроде бы хрустит.

– А хорошо ты его прикрыл, – говорю Зацепину. – Не всякий мастер пробьет.

– Допустим, не всякий грандмастер! – пыжится Зацепин. Но я вижу: ему приятно.

– Кончай базар, колдуны, – приказывает Колдун. – Ты! – это Зацепину. – Выйди пока.

Серега мнется, ему боязно за клиента.

– Иди, иди, – отмахиваюсь я, и Зацепин действительно уходит, притворив за собой дверь. Ваня усаживается на стул и закуривает. Я тоже лезу за сигаретами. Колдун при этом моем жесте слегка меняется в лице, но быстро справляется с эмоциями. Похоже, он на меня за вчерашнее не в обиде. Скорее наоброт, зауважал.

Некоторое время мы молча курим, роняя пепел на паркет, и разглядывая один другого. Наконец Колдуна прорывает. Он достает из-за пазухи листок в размер фотокарточки, сует его мне под нос, и спрашивает с приторным миролюбием в голосе:

– Зачем ты убил моих людей, Саид?

Вау, у нас, оказывается, есть чувство юмора. Жаль, не помню, что там дальше по тексту. Безмятежно выдаю первое, что приходит в голову:

– Ребята попросили.

Колдун угрожающе сопит. Я забираю у него карточку. Смотрю и с неподдельным изумлением спрашиваю:

– Это что?!..

– Не-ет, – тянет Колдун. – Это я у тебя хочу спросить – что? А?!

– Что, что… «Чейн лайтнинг». Цепная молния… Погоди, дай разобраться.

Ваня старше меня почти вдвое, ему верный полтинник, но называть такого людоеда на «вы» я органически не в состоянии.

На фотографии мои старые приятели, орки-боевики. Все шестеро.

Лежат компактной группой. Обугленные. Чересчур, попросту излишне, демонстративно обугленные. Как будто маг пробовал силу. Или хотел показать, насколько силен. А силен он весьма. Меня охватывает легкая нервная дрожь. Это грандмастер. Совершенно точно – эльф. Может быть, даже мой иррэйнский наставник. Бр-р-р… Возвращаю карточку Ване.

– Извини, но я тут ни при чем.

Ваня пару секунд пытливо на меня смотрит, а потом отводит глаза и начинает странно жевать губами. Наверное, так ему соображать легче.

– За мной дракон, что было, то было. А тут не моя работа.

– У-у, – говорит Ваня. – У-у……!

– Соболезную.

– Помолчи!

– Йес, сэр.

Он размышляет еще полминуты. Бросает окурок на пол, топчет его ногой. И неожиданно спрашивает:

– Ты чего удрал вчера?

– Мне нужно было все обдумать. А ты наверняка заставил бы меня решать немедленно.

– Ха! Какой, понимаешь… Мыслитель. Лови его потом по всему городу. Скажешь, легко? Зацепин с ног сбился, пока тебя вынюхивал.

А убытки? Этому плати, тому плати, машины гоняй, ментов подключай, плюс девка не работает, хата простаивает… Ну, и чего же ты решил?

– Не вмешиваться.

Ваня начинает картинно закипать. Но я вижу: после вчерашнего шоу он меня не тронет. Достаточно провозгласить нейтралитет, и я уже для Колдуна не враг, а наемник, которому просто надо предложить хорошую цену. Других категорий Ваня и не знает.

– Пацан, ты хотя бы представляешь, сколько мне должен?!

– За дракона? Представляю. Средних размеров поместье в Иррэйне и рабов душ пятьсот. Стандартная цена.

Ваня было замахивается, но я уже протолкнул сквозь его защиту нож. Слегка щекочу толстое брюхо. Клиент в изумлении.

– Только не сердись попусту на своих людей. Они ничего не могли поделать. Со мной вообще… Тяжело.

Колдун пыхтит. С каждой демонстрацией силы я нравлюсь ему все больше.

– Ладно, спрячь перо, – говорит он. – Понтярщик.

– На себя посмотри. Ворюга.

– Что?! А пистолет?! – неожиданно орет Ваня. – Забыл, да?! Ты в курсе вообще, сколько такой стоит? Сам ты ворюга!

Я к перемене темы не готов и в ответ на претензию глупо ухмыляюсь. Злопамятный тип Ваня Колдун. Хотя «Глок-18» действительно стоит денег. Эта модель не поступала в коммерческую продажу, и достать ее сложно. Кому угодно кроме меня, я ведь просто-напросто отнял пушку у бандитов. Говорил уже, мы с ними пару раз дискутировали. Ножик мой им приглянулся, они за ним пришли очень невовремя – маг был пьян, – и ушли без пистолета. Ваня потом звонил на Фирму и жаловался. Ваня любит звонить на Фирму и возбухать по малейшему поводу. Игорь меня за эту выходку здорово отчехвостил, и пистолет сказал вернуть. Но я уперся. А вы бы отдали уркам-оркам автоматическое оружие с темпом стрельбы тысяча триста в минуту? Зачем оно им, поранятся еще…

– Я тебе однажды дебет с кредитом сведу, – обещает Ваня, отдуваясь. – Разозлишь меня как следует – быстро все припомню. Так что фильтруй базар… колдун. Ха! Колдун… Негодяй. Кровопийца. Обидно, но придется дать тебе еще денег.

– За что?

– На работу тебя беру. Десять тысяч в месяц. Нормально?

Медленно засовываю нож на место, застегиваю клапан. Ничего себе, расщедрился жадный Ваня. На Фирме мне платят вчетверо меньше, даже с учетом премиальных за спецоперации. Хорошо тебя, Колдун, прижало.

– Давай поговорим, – предлагаю я. – Ты ведь хотел говорить со мной?

– Еще машину подарю. Иномарку.

Боже мой, он ведь действительно здорово испуган!

– Зачем тебе понадобился дракон, Ваня?

– Хватит набивать цену, эльфийская рожа. Со мной не торгуются.

Я снова достаю нож и слегка им поигрываю.

– Ошибаешься, Колдун, рожа у меня совсем не эльфийская. Я человек, понял? Я свободен в выборе. Сам решаю, за кого играть. Захочу – и ваши разборки не будут меня касаться.

– Тогда зачем ты убил дракона?

– Повторяю: ребята попросили… Слушай, Колдун, не валяй дурака.

Ты хочешь, чтобы я для тебя что-то сделал. Тогда объясни – почему?

Ваня снова закуривает. Видно, что он не привык объяснять.

– Ты по-английски сечешь, эльф?

Я обрубаю ему сигарету прямо у самых губ. Один фильтр остается.

Сам удивляюсь, как мне с похмелья удалось такое ювелирное движение. Колдун хотел меня разозлить, и это у него вышло.

– Извиняюсь, – говорит Колдун спокойно. Выплевывает фильтр и сует в пасть новую сигарету. Вот почему он у бандитов главный. Ваня, конечно, такой же психопат, как и они все, но у него гораздо лучше самоконтроль. – Не думал, что тебя это так обижает. Ну вот… Неделю уже в «Президенте» живет на вип-этаже один англичашка. И зовут его, прикинь, Элвин Арчер! Нехило?

– Мало ли, какие бывают имена, – говорю я. А про себя отмечаю: фигушки. Эльфийский Лучник – намека яснее не придумаешь. Они всегда так делают, когда идут кого-нибудь чисто конкретно мочить. Вносят в убийство легкий элемент поединка. Дают жертве знать, что охота началась. Так требует их кодекс воинской чести. Прежде, чем наступить на таракана, громко сказать ему: «Внимание, давлю!»

Однажды такие пижоны вдруг проигрывают. И по-крупному. Прямо как сейчас. Но изменить манеру поведения не могут все равно. Одно слово – не люди. И, между прочим, не орки.

– Ладно, не ври, – советует Колдун снисходительно. – Ты же знаешь их породу. В общем, этот Арчер здесь по мою душу. Проверено. Я звоню к вам на Фирму и спрашиваю: какого хрена? А мне в ответ: ничего не знаем. Понял? Арчер сидит на этаже и не выходит никуда. А у меня начинают гибнуть люди. Самые лучшие. По одному. Он сидит безвылазно. А люди тю-тю.

И не пулей, не ножом убиты – колдовством. Этими, как вы их… Спеллами.

– И что? – спрашиваю я с замиранием сердца. Мне уже все ясно.