Текст книги "Охота на мамонта-2. Раскаленная крыша"

Олег Ёлшин
Охота на мамонта-2
(Раскаленная крыша)

И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне

Матф.10:28

Было жарко. Он долго ворочался в постели, бесцельно нажимая на кнопки пульта от телевизора, включал его, потом выключал, проваливаясь в короткое забытье, но просыпался вновь. Так продолжалось долго. Посмотрел на часы – 3.50. Ночи или утра? Июльские ночи коротки, светает рано, а пока за окном висели тяжелые, зыбкие, набухшие влагой вечернего дождя, сумерки. Наконец не выдержав, соскочил с кровати и прошел на веранду. Воздух здесь был свежее, и уходить не хотелось. Сел на скамейку и задумался. Уже три дня он находился в своем загородном доме, уехав от суеты раскаленного пыльного города в эту глушь. Три дня предавался апатии и лени, не думая ни о чем. Он и сам не понимал, чего хотел. Иногда такое бегство помогает. Небо над кромками деревьев начинало светлеть, еще час-другой – оно окрасится утренней зорькой и взойдет солнце. Снова будет жара. Но пока на открытой веранде было прохладно, он жадно вдыхал свежесть ночного воздуха.

Вдруг что-то привлекло его внимание. Это были непонятные звуки. Тяжелые звуки ритмично повторялись, приближаясь все ближе. Он оглянулся, уставившись в темноту. Ничего не заметил, а шаги были слышны все отчетливее. Они глухими ударами отдавались от мягкой поверхности газона. Иногда казалось, что чьи-то ноги вязнут в мокрой грязи и хлюпают. Откуда грязь, на участке ровный, стриженый газон?! Но, казалось, что они под тяжестью, как сваи проваливаются сквозь землю, снова выбираются наружу, продолжая издавать глухой топот. Он ничего не понимал. Дом был окружен высоким забором, через который перелезть было сложно. Почти невозможно. Да и кому это нужно? Но вот послышались еще несколько шагов. Нечто остановилось за стеной веранды и замерло. Нечто было совсем рядом. Вязкая тишина повисла в воздухе. Кто-то находился всего в метре от него за стеной!

Эй, кого там черти принесли? – воскликнул он, испугавшись собственного голоса, но в ответ тишина. В этот миг всем своим существом он чувствовал чье-то присутствие рядом. Он выглянул за створ веранды, но никого не увидел. Подошел к двери, включив свет, снова посмотрел в ту сторону, но опять никого. Пот лил по спине. Пот был противным, липким, и почему-то холодным. Пот источал запах страха. Наконец он взял себя в руки.

Ерунда какая-то! Натужно засмеялся, пробормотав: – Вот так наверное она и приходит. Топает, вязнет, чавкает своими ножищами… Ошиблась адресом, красавица? – закричал он. – Молчишь? Иди-ка ты… сама знаешь куда. Пошла вон…

От души выругавшись, засмеялся. Стало легче.

Дьявольщина какая-то, – пробормотал он. – К черту эту дыру, – и подумал, – завтра же в Москву, куплю билеты и улечу подальше отсюда. К морю. К океану! Куда угодно!

Он вернулся в дом, включил свет, принял холодный душ, снова взял пульт от телевизора, бесцельно переключал с канала на канал и долго еще не мог уснуть.

Часть 1

1

Нежное солнце ласкало его своими утренними, но уже такими жаркими лучами, а он сидел как истукан и пристально всматривался вдаль. Взглянув на часы, зевнул и откинулся на шезлонге. Еще несколько минут, и можно будет подниматься в номер. Находиться на одном месте он не умел, а без дела начинал скучать. Он отбросил в сторону журнал – солнце так слепило глаза, что читать было невозможно. Оно, отражаясь от поверхности моря миллионами огней, бесстыдно уставилось на него так, что ему захотелось зажмуриться.

Внезапно в глазах потемнело, он прикрыл их и погрузился во мрак, но и сквозь закрытые веки эти крошечные серебряные всполохи продолжали мерцать.

Что-то не так! – мелькнуло в голове. Очнулся, посмотрел на море, перевел взгляд на свое тело, распластавшееся на песке. Его ноги, руки были, словно, чужими, голова, как на шарнирах свободно вращалась, пальцы ног шевелились, просеивая песок. Он в оцепенении замер.

Что не так?

И тут понял – он мыслил, чувствовал, существовал, но… ничего не помнил! Абсолютно НИЧЕГО! А повсюду только солнечные лучи, играющие с волнами. Кровь билась в висках! Кровь кипела в жилах! Замер, в ужасе соображая, что нужно делать. Голова кружилась! Голова сходила с ума. Огляделся – повсюду белый горячий песок, незнакомые люди, дорожки, ведущие в горы, снова море и солнце. Попытался расслабиться. Долго сидел, как истукан, стараясь не думать ни о чем и ровно дышать. В какой-то момент стало смешно. Как младенец. Беспомощный младенец! Наверное, так они чувствуют себя, когда их вынимают из коляски и выпускают на волю. Воля! Вот она какая! Но что с ней делать, когда не понимаешь и не смыслишь ничего? Огляделся – все вокруг жило разумной, кем-то придуманной жизнью, а он нечаянно выпал из нее и никому до него не было дела. Перевел взгляд на море, словно в этом был какой-то смысл. Зрелище притягивало и успокаивало. Поневоле залюбовался.

Спокойная поверхность воды, покрываясь мелкой серебристой рябью, едва колыхалась. Эти яркие точки стелились по ней, миллионами огней отражаясь на солнце. Миллионами искр вспыхивая на воде, гасли, передавая немыслимый свет все новым и новым волнам. Как будто солнце раскололось вдребезги, брызнуло горящими каплями, и те рассыпались по воде. Они, отражаясь, слепили глаза, играли веселыми огоньками, и оторваться от этого зрелища он не мог. И не хотел. А голова продолжала кружиться. Голова, тело, все его ничтожное существо было приковано к этому сияющему великолепию. Он долго смотрел вдаль, и вдруг почувствовал себя частицей серебряной воды, белого песка, прозрачного воздуха, разгоняемого легким ветерком, высокого неба, белых облаков. Смотрел, не думая ни о чем, не помня и не ведая – где он, что с ним, почему он здесь, зачем?! В этот миг он больше не хотел ничего. Совершенно ничего. У него было все, что нужно человеку! Хотелось лишь одного – остаться здесь навсегда, лететь по небу рядом с облаками, играть с волной, горячим песком отражаться в лучах утреннего солнца, носиться вслед за чайками. И вдруг поймал себя на мысли – это было ощущение абсолютного счастья. Идиотского, неповторимого, но все-таки, счастья. Да, он не помнил ничего, просто жил, чувствовал, но такого в своей жизни не испытывал никогда. Такое было невозможно! И снова только яркие всполохи на поверхности воды…

Может быть, так и надо? – подумал он, не понимая, что с ним. Рядом какая-то женщина. Она смотрит на море, смотрит на него. Женщина улыбается. Она красива и юна, словно сошла с картины, написанной удивительным художником. Изящное раздетое Божество. Женщина улыбается ему, значит, они знакомы, но он не помнит ее! Снова стало не по себе, тело пронзила неприятная судорога, холодный пот проступил на лбу. Холодный! По такой жаре! Может быть, все так и должно быть?

Снова оглянулся – люди загорали, курили, разговаривали, смеялись.

И эти тоже ничего не помнят, не знают и не ведают? Нет, так быть не должно!

Теперь он беспомощно оглядывался, напряженно соображая, понапрасну роясь в памяти. Попытался сосредоточиться. У него было имя, он помнил его, значит, кто-то его так назвал…

Кто? Когда?

Он превосходно себя чувствовал, ориентировался в пространстве и времени. Знал, что в этом море плавают, а по дорожкам ходят.

Куда? Зачем?

Он знал слова. Знал несколько языков и мог на них свободно разговаривать.

– Может, спросить у этой женщины?

– Что? – возразил он самому себе.

– Спросить, кто она такая? Или кто такой он?

– Дурацкий вопрос. Нет, спрашивать не будет.

И представил себе, как она посмотрит на него, словно на идиота. Снова оглянулся на море. Серебряные всполохи продолжали кружить голову, и ощущение безотчетного счастья на короткое мгновение вернулось, завладев им всецело.

Как на идиота, – опять подумал он. А взгляд этот был ему хорошо знаком. Взгляд красивой женщины, лежащей рядом. А, может быть, они не знакомы?! И видит он ее впервые? Но тогда почему она лежит рядом и улыбается? Ему улыбается! Зачем они здесь? Зачем так близко друг к другу? Он не помнил ничего, но имя этой женщины всплыло в памяти. Он хорошо ее знал. Знал давно. Перестав улыбаться, привычно холодно окинул взглядом ее стройную фигуру и отвернулся.

Снова посмотрел на море, на яркие зарницы, рассыпаемые солнечными лучами. Было невероятно красиво, зрелище завораживало, и на какое-то время он отдался безвольному созерцанию. Только идиотское счастье постепенно уходило. Оно растворялось, как солнечные зайчики в темных волнах, таяло на жарких лучах, словно медуза, выброшенная на берег, и исчезало.

Вдруг очнулся. Пора звонить! Захотелось вскочить, отряхнуть песок, бежать куда-то… Совершенно не помнил – куда! Без этой женщины он не мог ступить ни шагу! Какой ужас! Может, все-таки спросить?

Он замер прищурив глаза, и уставился на нее. Заметил на руке дорогой браслет, сверкающий на солнце. Ничего он спрашивать не будет, как и там, в своем офисе, где все решает только сам… А эти бездельники не способны ни на что! Пока он здесь, можно представить, что там творится – ни на кого нельзя положиться! Вскочив с лежака, он начал быстро одеваться. В номере стоял компьютер, и по Скайпу ежедневно в это время он проводил совещание.

Как все надоело! – внезапно подумал он, случайно бросив взгляд на море. – Зачем он звонит, зачем ему эта фирма, эти люди, дело?… Деньги! Там он зарабатывает деньги. Вернее, “делает” их – так будет точнее. Память уверенно возвращалась. Теперь он знал точно, куда нужно идти, кому звонить, что делать. Помнил, откуда они прилетели, только не помнил одного – зачем нужны эти деньги? Он остановился, задумался, посмотрел на море, перевел взгляд на небо, снова на женщину…

Чтобы возить ее сюда, покупать тряпки и бриллианты, ездить на новой машине, потом снова на новой и опять на новой! Купить дом не только в Подмосковье, но и на островах. Чтобы путешествовать! Ни от кого не зависеть, черт возьми! Чтобы не думать больше об этих деньгах, не вспоминать, просто иметь их, и все!… Зачем тебе это? – вдруг захотел спросить он самого себя… Не спросил. Вовремя остановился. Память окончательно вернулась. Он оделся, махнул женщине рукой и побрел по горячему песку…

Вдруг замер, зачем-то оглянулся, снова долго смотрел на море. Стоял так, и оторвать взгляд не мог: от волн, которые ласково омывая песок, искрами светились, отражая яркие утренние лучи, от мокрых барашков, которые мчались один за другим в нескончаемом грациозном движении, от неба и солнца, белых облаков… Неожиданно вспомнил о дурацкой истории, случившейся на даче. Шаги. Они опять, как тогда, глухо топали и приближались. К нему приближались! Он слышал их! Они вязли в песке, в болоте, которого здесь не было и быть не могло, шлепали по лужам. Откуда лужи?! Что за чертовщина преследует его в последнее время?! Но отмахнулся от странного видения и быстро направился к отелю. Пора было подниматься в номер.

2

Место 14F. В последнее время ему часто приходилось летать, и по какому-то странному суеверию старался занимать именно его. Впервые с ним это случилось не так давно. Однажды он летел в какую-то страну, и, возвращаясь, обнаружил, что ему снова досталось это место. В следующий раз уже сам попросил его, а потом всегда хотел получить заветное 14F. Зачем это делал – не осознавал. Он любил сидеть у окна, откуда открывалась прекрасная панорама, и еще виднелась передняя часть крыла, которая, как кинжал разрезала облака и тучи, не давая забыться, почувствовать себя оторванным от этого мира – как бы высоко ты не летел, все равно самолет вернет тебя на землю. Непременно вернет. А пока смотри себе в иллюминатор, лети с крейсерской скоростью, сидя на любимом 14F.

Вот и сейчас, находясь между небом и землей, он смотрел вниз, не в силах отвести взгляд. А там расстилались бескрайние равнины и холмы. Вон вдалеке появилась кромка высоких гор, очень скоро они перемахнут через нее, и как с горки устремятся к цели их путешествия. Но пока он летел, не хотелось думать ни о чем другом. Временами казалось, что полет бесконечен, и он будет вечно находиться на этой призрачной высоте, а над головой всегда будет сиять яркое солнце. И какая бы ни была погода там внизу, здесь ничто не посмеет заслонить его ослепительное сияние. Остаться здесь навсегда?… Почему бы и нет? – посмеялся он, посмотрев на крыло самолета… Самолет… Крыло…

То, что он увидел в следующее мгновение, заставило его широко раскрыть от изумления глаза. На самом краешке крыла, всего в нескольких метрах, сидела девушка. Она была словно бабочка, крылья которой трепал сильный ветер. На ней было легкое платьице, которое никак не могло защитить от жуткого холода там за бортом, длинные волосы развевались густой черной копной, она крепко держалась тонкими сильными руками за ледяную сталь, а сумасшедший ветер продолжал трепать ее хрупкую фигурку. И казалось, что он очень скоро сдует ее, смахнет, как песчинку, унесет в зияющую бездну навсегда. Но девушка сидела на самом краешке крыла и смотрела вперед. Он был потрясен. Он ничего не понимал. Вдруг она повернула голову и пронзительно на него посмотрела. На НЕГО! В этом он не сомневался! Потом улыбнулась. ЕМУ улыбнулась! Вот оторвала руку и помахала. ЕМУ! А в глазах ее сиял дикий сумасшедший восторг. Он обезумел, смотрел, не отрываясь ничего не понимая. В это мгновение он не мог даже подумать, что такое невозможно, он был покорен ее взглядом и улыбкой. Это было чудом! Чудом на высоте 10000 метров над землей. Понимал одно – сейчас это чудо улыбалось и принадлежало только ему одному. Вдруг содрогнулся от ужаса, вжавшись в спинку кресла. Девушка в последний раз ему махнула, задорно отчаянно тряхнув головой, и волосы густой копной разлетелись во все стороны, потом развела руки, словно это были крылья, и легко соскочила вниз. Сейчас сумасшедший ветер швырнет ее на острый край крыла, а безжалостный металл как нож вопьется в хрупкое тело, разрезая его пополам. Он закрыл на мгновение глаза, потом вновь открыл их, но никого не увидел. Ничего страшного не произошло. Девушка исчезла. Словно договорилась с этим ветром и с безумным холодом за окном, и с высотой, где небо было ближе, чем земля, а острое стальное крыло спокойно разрезало прозрачный воздух, и солнце, ярко отражаясь от его гладкой поверхности, слепило глаза…

– Ты будешь курицу или мясо? – услышал он.

– Что?

– Привезли обед… Илья, ты меня слышишь?

– Да, Оля.

– Курицу или мясо?

– Что?

– Извините, но курица закончилась, – вежливо сказала стюардесса.

– Почему? – возмутилась Оля. – Хорошо, давайте мясо!

– Осталась только рыба, – снова вежливо произнесла стюардесса.

– Как это понимать? Мы сидим в середине салона, почему все закончилось? Почему мы должны есть рыбу?…

Она говорила что-то еще, но он ее уже не слышал, образ удивительной девушки возник перед глазами вновь. И эти руки… И легкое платье… И волосы…

– Что ты молчишь? – снова услышал он. – У них только рыба! Рыба и больше ничего!!!

– Девушка, – обратился он к стюардессе, с сожалением оторвавшись от иллюминатора, – пожалуйста, виски. У вас есть виски или только рыбий жир?

– Рыбий жир? – улыбнулась она.

– Как понимаю, у вас сегодня рыбный день, – рассеянно произнес он.

– Виски? Конечно, есть…

– Вот и хорошо, – и, не дожидаясь еды, раскрыл маленькую бутылку, плеснул в поставленный перед ним стаканчик, осушив его до дна.

– А рыбу? – спросила Оля.

– Рыбу, так рыбу, – и снова задумался, словно провалился в пустоту.

3

Несколько дней он не находил себе места. Утром просыпаясь, смотрел в окно, потом ехал в офис, выполнял привычные обязанности, шел куда-то, что-то делал, но событие, случившееся с ним, забыть не мог. Все время казалось, что он увидит ее снова – повернет голову, заметит в толпе, на остановке автобуса, в машине, проезжающей мимо, на верхушке дерева, на крыше дома – где угодно. Но девушка не появлялась. Да и разве такое возможно? А еще казалось, что он видел ее когда-то. Где? Когда? Этого он не знал, но смутные воспоминания то и дело одолевали… Хотя, какая разница? Прошла неделя, потом другая, и он постепенно начал о ней забывать.

Однажды, когда он шел из офиса, направляясь в сторону парковки, понял, что сейчас что-то произойдет. Шел все быстрее, оглядываясь по сторонам, двигался по какому-то наитию, не понимая себя. Вон его машина. Она сверкала на ярком солнце, отсвечивая полированными боками, а на капоте сидела…

Девушка, как тогда на крыле самолета, устроилась на самом краешке капота, держась за него обеими руками, и смотрела на него. И улыбалась. Это была пронзительная улыбка. Ее глаза светились яркими огоньками, волосы густой копной лежали на плечах, а платье, то самое, колыхалось на легком ветру, едва прикрывая ее стройную фигурку. Он замер в некотором отдалении. В этот миг казалось – сделай он еще шаг, и она снова исчезнет. Стоял так и с трепетом на нее смотрел. Но девушка не таяла в городском шуме, не растворялась в солнечных лучах, была реальной, настоящей. И поневоле он залюбовался. В какой-то миг почувствовал себя в состоянии, которое познал на далеком пляже, сидя у самой кромки воды, ничего не помня, не ведая и не понимая. Показалось, что он снова теряет память, теряет себя, время, свою жизнь. Сейчас он не думал совершенно ни о чем, и ощущение безотчетного счастья вновь завладело им всецело. Наконец очнулся, подошел. Долго на нее смотрел, и не мог оторвать взгляд.

Вдруг она легко соскочила на землю и произнесла:

– Пойдем?

– Да! – машинально произнес он. – Куда?

– Куда угодно, – просто ответила она, снова улыбнувшись. К этому времени он очнулся от забытья, понял, кто он, где находится, вспомнил все, только не понимал одного – кто она. Но сейчас это было не важно. Знал одно – девушка пришла, спустя две недели, появилась вновь, и теперь снова принадлежала ему одному, как тогда, на высоте 10000 метров над землей. Только теперь их не разделял борт самолета, находились они в одной стихии – в этом мире, в городе, на парковке, где сотни машин низвергали едкий, такой привычный запах выхлопных газов, и где ураганный ветер не мог смахнуть ее с крыла и унести в бездну…

– Пойдем! – уверенно воскликнул он, открывая дверцу машины. – Садись!

– Куда мы едем? – наконец спросила девушка. Они уже несколько минут двигались по улицам пыльного города и молчали.

– Тебе не все равно?

– Абсолютно все равно! – засмеялась она. – Почему ты не спросишь, как меня зовут, кто я, откуда?

– Мы виделись… Недавно мы летели в одном самолете. Был странный оптический обман, и я увидел тебя за окном. Потом несколько раз прошелся по салону, искал, но не находил. Наверное, ты летела с кем-то в бизнес-классе. Туда я пройти не мог. А не спрашиваю, потому что…

Он немного помолчал.

– Хочешь сохранить сказку?

– Сказку? – пробормотал он. – Но как ты меня нашла?

– Я тебя и не теряла! – легко ответила она, улыбнувшись и задорно тряхнув головой. – А сейчас мы едем в уютное кафе, где мало народу и можно будет спокойно поболтать. Да?

– Ты читаешь мои мысли. Если не возражаешь…

– Мы будем есть мороженое, разговаривать, что-то пить… Нет, не так. Сейчас ты притормозишь у того киоска и купишь мне цветы. Да?

– Хорошо, – засмеялся он, желая перестроиться к обочине, но она жестом его остановила.

– Не нужно. Потом.

– Хорошо.

– А потом…, – продолжала фантазировать она. – Потом мы выйдем из кафе и поедем… Нет… Ты бросишь машину, и мы будем долго гулять по улицам, а вечером ты пригласишь меня в ресторан. Мы будем пить дорогое вино или шампанское, есть изысканные блюда, а на десерт ты закажешь клубнику. Так?

– Ну…

– А потом… Ресторан будет находиться в шикарной гостинице, ты снимешь номер, мы будем долго подниматься на лифте, и конца этому не будет видно! Будешь держать меня за руку, смотреть в глаза и страстно улыбаться.

Он засмеялся.

– Мы зайдем в номер, ты набросишься на меня, как дикий зверь… Да?…

Он с интересом на нее обернулся, вдруг спросил:

– Скажи – а зачем нужно столько времени таскаться по городу, что-то есть, пить, когда можно сразу поехать туда?

– А что потом? – загадочно спросила она.

– Любишь загадывать наперед?

– Да!… Нет!… Не в этом дело… Потом ты вернешься домой к жене, а мне, вспомнив, что я живу на крыле самолета,… вернее в первом классе самолета,… снимешь небольшую уютную квартирку, куда будешь приходить два раза в неделю, скажем, по понедельникам и четвергам.

– Почему…

– Молчи! Не мешай!… Будешь делать дорогие подарки, водить меня в театры, в рестораны и обещать, что скоро непременно разведешься и женишься на мне… Ты хотел сказку? Вот ее финал.

Он резко притормозил, машину занесло, колеса завизжали, наконец, они замерли на обочине.

– Что-то не так? – он пристально с удивлением на нее уставился, не понимая.

– Скажи, а ты смог бы убить мамонта?

– Мамонта? – удивился он, – если бы они еще жили,… почему бы и нет? Я бывал на сафари, убивал слона. У меня даже сохранился его клык…

– Убивал? А зачем?…

Девушка долго молчала, зло глядя сквозь лобовое стекло, наконец, подняла голову и воскликнула:

– Как в гробу.

– Что?

– Тесно, как в металлическом гробу.

– Тесно? – с обидой в голосе возразил он, – это один из самых больших внедорожников!

– Как в большом металлическом гробу, – поправилась она, – неба не видно.

Он молчал, не зная, что сказать, с удивлением разглядывая эту странную девушку, которая грустно смотрела в окно.

– Солнце в зените. Скоро оно опустится ниже и будет слепить глаза.

– Ты не любишь на него смотреть? – серьезно спросила она.

– Я не могу, как все нормальные люди, без темных очков смотреть…

– Пойдем! – весело воскликнула она, выскакивая из машины. Он вышел следом.

– Куда?

– За мной! – она схватила его за руку и потащила за собой.

– Сумасшедшая!… Но машина?… Здесь нельзя…

– Ну ее, эту машину. Идем! Или ты передумал?

– Я? Нет!

– Тогда пойдем! Я покажу тебе, где я живу.