Текст книги "Просто о пандемии. Наступит ли коронавирусный Армагеддон, и кто выйдет победителем?"

Глава 2
На пороге вирусного Армагеддона

Компьютерный миллиардер Билл Гейтс на вопрос о сроках окончания пандемии ответил библейской цитатой (Еккл. 12:5): когда наестся саранча.

При этом Гейтс уверенно назвал единственный способ покончить с коронавирусом – всеобщая вакцинация. По его мнению, именно получение «суперэффективной и доступной вакцины» от COVID-19 является главным условием прекращения пандемии и возвращения к нормальной жизни. При этом основатель корпорации Microsoft считает, что пандемия коронавируса закончится, вероятнее всего, в 2022 году. К лету 2021-го США начнут возвращаться к нормальной жизни, а в 2022 году пандемия пойдет на спад.

Что происходит в российской лаборатории по борьбе с коронавирусом

Россия стала одной из первых стран, представивших лекарство от болезни. Российская вакцина «Спутник V», созданная в НИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Гамалеи была официального одобрена еще до начала третьей, самой массовой, фазы испытаний на людях. Глава Центра эпидемиологии и микробиологии Александр Гинцбург описывает пандемию как «сакральную войну человечества за жизнь – Армагеддон», где первый рубеж обороны составляет «Спутник V»[2]2
  «Спутник V» – маркетинговое название вакцины Гам-КОВИД-Вак.


[Закрыть]. Кроме того, в России уже зарегистрированы альтернативные препараты: «ЭпиВакКорона» от центра «Вектор», который одобрен для применения среди лиц старше 60 лет, «КовиВак» от центра им. Чумакова. Глава Российского фонда прямых инвестиций отметил, что к июлю 2021 года прививку могут получить 40 млн росиян.

Меморандум Сноу

Тысячи ученых подписали «Меморандум Джона Сноу»[3]3
  Меморандум Джона Сноу назван так в честь британского врача, в середине XIX века установившего причину вспышки холеры в Лондоне.


[Закрыть], призывающий отказаться от идеи развития коллективного иммунитета против COVID-19. По словам авторов меморандума, из-за стремления к коллективному иммунитету людей с низким риском осложнений от COVID-19 (молодые здоровые люди) ограничивают меньше, чтобы у них была возможность легко перенести болезнь и приобрести постинфекционный иммунитет. Однако у такого подхода нет никаких научных доказательств, потому его использование может быть опасно для всего населения.

Высокая контагиозность в сочетании с восприимчивостью организма к SARS-CoV-2 создает условия для его быстрого распространения. Уровень летальности от инфекции COVID-19 в несколько раз выше, чем от сезонного гриппа. Поскольку вторая волна пандемии затронула Европу, миру необходима четкая научная информация о рисках заражения инфекцией и эффективных стратегиях борьбы с ними.

Кроме того, правительства многих стран ввели запреты на многолюдные собрания, а, чтобы исключить естественные скопления людей в транспорте и на рабочих местах, ввели ограничения на свободное перемещение. Такие меры предотвращали перегруженность медицинских служб и позволяли выиграть время для создания систем реагирования на пандемию для подавления передачи инфекции после изоляции.

Вторая волна пандемии привела к возобновлению интереса к явлению коллективного иммунитета, которое предполагает допущение крупных неконтролируемых вспышек заболевания среди населения с низким уровнем риска развития тяжелых осложнений при одновременной защите уязвимых групп. Сторонники этой концепции предполагают, что такие вспышки приведут к развитию постинфекционного популяционного иммунитета у населения с низким риском, что в конечном итоге позволит защитить уязвимую когорту.

Авторы меморандума заявляют, что это опасное заблуждение, не подкрепленное научными данными. Любую стратегию борьбы с пандемией, основанную на постинфекционном иммунитете против COVID-19, следует считать ошибочной. Нет никаких доказательств существования стойкого и активного иммунитета к SARS-CoV-2 после перенесенной инфекции. Неясно, как долго может существовать защитный иммунитет и какова вероятность повторного заражения. Последнее становится особенно актуальным после сообщений о повторных заражениях COVID-19.

Кроме того, неконтролируемая передача инфекции среди молодых и здоровых людей чревата значительным риском увеличения заболеваемости и смертности среди всего населения. Такой подход может вызвать дефицит рабочей силы и коллапс систем здравоохранения, которые не смогут оказывать неотложную и плановую медицинскую помощь.

Ученые считают, что такая стратегия не положит конец пандемии COVID-19, а приведет лишь к повторным эпидемиям, как это было в случае с многочисленными инфекционными заболеваниями в довакцинальную эпоху. Такие эпидемии наложили бы неприемлемое бремя на экономику и работников здравоохранения, многие из которых погибли от COVID-19.

Поэтому в краткосрочной перспективе, вероятно, потребуются постоянные ограничения для сокращения передачи инфекции. Цель этих ограничений, считают авторы, состоит в эффективном подавлении распространения инфекции с помощью быстрого обнаружения и локализации вспышек болезни. Для успешного реагирования на такие вспышки необходима разработка систем поиска заболевших, их тестирования, изоляции и поддержки. Контроль распространения COVID-19 среди населения – лучший способ защитить общество и экономику.

Лекарства или плацебо?

ВОЗ заявила о неэффективности некоторых препаратов при лечении от коронавируса. Популярные препараты ремдесивир, гидроксихлорохин, лопинавир/ритонавир и Интерферон почти не дают эффекта при лечении COVID-19 в больничных условиях в том, что касается снижения смертности. В ходе исследования программы Solidarity[4]4
  «Solidarity» («Солидарность») – международное клиническое исследование, проводимое по инициативе Всемирной организации здравоохранения и ее партнеров в целях поиска эффективного лекарственного средства для лечения COVID-19. Это одно из крупнейших международных клинических исследований препаратов против COVID-19, осуществляемое с участием почти 12000 пациентов в 500 больницах более 30 стран.


[Закрыть] специалисты изучали эффект от лечения с использованием этих препаратов на показатели смертности и длительности пребывания пациентов в больницах.

Ранее американская фармацевтическая кампания Gilead Sciences утверждала, что применение разработанного ею препарата ремдесивир пациентами с коронавирусом сокращает период выздоровления до четырех дней. США, Япония, Республика Корея, Индия, Израиль, Великобритания и Россия одобрили использование ремдесивира для лечения инфицированных коронавирусом. Препарат был первоначально создан в рамках тестирования для лечения гепатита С и респираторно-синцитиального вируса. Он также проходил испытания для лечения лихорадки Эбола, однако не был признан эффективным и воздействует в случае COVID-19 лишь как своеобразное плацебо.

Загадка t-клеток

Группа ученых во главе с Мао Донгом, иммунологом из британского Медицинского исследовательского совета, рассказала об исследовании t-клеток (t-cells). Эти клетки мало известны широкой научной общественности, но играют очень важную роль в борьбе против инфекций. На примере вируса иммунодефицита известно, что они обеспечивают продолжительную защиту.

В ходе исследования t-клеток группа Донга исследовала кровь у пациентов с различной степенью COVID -19 и здоровыми донорами. При этом был установлен «сильный» ответ t-клеток у заразившихся людей, а также, как и в ранее проведенном эксперименте исландских вирусологов, был выявлен разный ответ у тех людей, у которых это заболевание проходило в средней и в тяжелой форме. В частности, при заболевании средней тяжести отмечалось образование большего количества клеток cd8+, которые непосредственно убивают зараженные клетки, а не клеток cd4+, которые в более общем плане регулируют иммунный ответ.

Специалисты из Медицинского исследовательского совета обнаружили t-клетки, способные распознавать восемь отдельных частей вируса COVID-19, включая протеиновые шипы, позволяющие ему проникать в человеческие клетки. Этот перечень целей может стать крайне важным при доработке вакцин в будущем.

Итак, армия врачей вступает в новый вирусный Армагеддон, вооружившись лекарствами с проблематичными показаниями, вакцинами, требующими дальней доработки и экспериментальными методиками t-клеток. Неудивительно, что некоторые эпидемиологи просто не верят в победу и даже сомневаются в пользе карантинов и локдаунов – впрочем, это уже иная история…

Глава 3
Новые тайны коронованного убийцы

Не так давно из ряда лечебных центров стали поступать тревожные сведения, что у пациентов, заразившихся коронавирусом, появляются пугающие неврологические симптомы. Психологи считают, что именно с этими проявлениями пандемии и связаны «короновирусные бунты», когда обыватели протестуют против карантинных мер. Психотерапевты уверены, что лидеры подобных волнений пострадали от пандемии и, будучи в плену своего конспирологического бреда, провоцируют окружающих на опасные действия. Так возникают все новые и новые волны пандемии…

Симптомы массового психоза

Ученые не могут понять, почему еще в начале распространения коронавирусной инфекции стали шириться слухи о ее искусственной природе, связи с микроволновым излучением в новом формате сотовой связи и вообще со всемирным заговором.

В начале психологи винили в панических настроениях, сопровождающих пандемию, создателей «городских легенд». Однако с течением времени появились сообщения медиков о неадекватном поведении переболевших COVID-19. Так, лечащие врачи фиксировали у пациентов яркие долговременные галлюцинации. Больные видели у себя дома диких животных и пресмыкающихся. Они плохо понимали, где находятся и что происходит, вели себя агрессивно по отношению к окружающим и были убеждены, что врачи – самозванцы. Большинство пострадавших оказалось людьми пожилого возраста, когда редко развивается реактивный психоз, и раньше не страдали психическими расстройствами.

Надо отметить, что в начале коронавирусной эпидемии медики главное внимание уделяли органам дыхания и сердечно-сосудистой системы. Лишь через определенное время стала появляться информация о расстройстве обоняния, слуха, осязания и… сознания. При этом пациенты не понимали, что происходит, были дезориентированы во времени и пространстве, а также сильно возбуждены.

Затем последовало сенсационное сообщение российских ученых, позже подтвержденное японскими медиками, о том, что у больных COVID-19 наблюдаются опухоли и воспаление тканей головного мозга. В другом сообщении калифорнийских неврологов был описан пациент с разрушением белковых веществ, защищающих нервные волокна. Обычно это ведет к необратимым повреждениям коры головного мозга и нейродегенеративным заболеваниям типа рассеянного склероза.

Инфекция мозга

На сегодня список коронавирусных осложнений включает инсульт, кровоизлияние в мозг и потерю памяти. Это неслыханно, однако масштабы пандемии COVID-19 говорят о том, что такие симптомы могли быть у тысяч и даже у десятков тысяч людей, и некоторые из них могут в результате иметь проблемы со здоровьем всю жизнь.

Однако ученые не могут найти ответы на ключевые вопросы, в том числе на основополагающие, скажем, у какого количества людей случается такое состояние и кто попадает в группу риска. Есть и более важный вопрос, на который они хотят получить ответ: почему возникают именно эти симптомы.

Вирус может проникать в мозг и инфицировать его, однако неясно, в какой степени это делает SARS-CoV-2. Неврологические симптомы могут появиться в результате чрезмерного стимулирования иммунной системы. Два эти сценария требуют совершенно разных методов лечения.

В своем новом исследовании российские инфекционисты и их британские коллеги представили картину болезни у сотен пациентов, заболевших COVID-19 и получивших неврологические и психиатрические осложнения. Почти у половины из них была повреждена система кровоснабжения головного мозга в результате инсульта или кровоизлияния, а у трети произошли изменения в психическом состоянии, такие как спутанность сознания и продолжительное бессознательное состояние. Иногда это сопровождалось энцефалитом, когда воспаляются ткани головного мозга. У десятков человек с измененным психическим состоянием развилось душевное расстройство.

Но не все люди с неврологическими симптомами серьезно болели и лежали в реанимации. В то же время большая группа людей относительно молодого возраста без обычных факторов риска, у которых случились инсульты, а также пациентов с серьезнейшими изменениями умственного состояния, так и не получила объяснения.

Инсульт и энцефалит

Аналогичная работа была проведена московскими специалистами и британскими неврологами из Университетского колледжа Лондона. Наиболее распространенными неврологическими последствиями коронавирусной инфекции оказались инсульт и энцефалит. Второй может перейти в исключительно тяжелую форму под названием острый рассеянный энцефаломиелит, когда начинается воспаление головного и спинного мозга, а нервные клетки теряют свою миелиновую оболочку. Это вызывает симптомы как у рассеянного склероза. У некоторых из этих тяжелых пациентов симптомы респираторного заболевания обнаруживались лишь в слабой форме.

Похожие симптомы отмечались во время вспышек атипичной пневмонии (SARS) и ближневосточного респираторного синдрома (MERS), которые также были вызваны коронавирусами. Но в тех случаях заболевших было гораздо меньше, и поэтому информации по ним не много.

Врачи не знают, насколько распространены эти неврологические эффекты. Участники очередного исследования оценивали уровень распространения таких эффектов, воспользовавшись данными о других коронавирусах. Симптомы повреждения центральной нервной системы были как минимум у 0,04 % людей с атипичной пневмонией и у 0,2 % людей с ближневосточным респираторным синдромом.

Проблема достоверной информации

Надо сказать, что при определении количества людей с неврологическими осложнениями возникает серьезная проблема. Дело в том, что в клинических исследованиях основное внимание обычно сосредоточено на тех заболевших COVID-19, которые были госпитализированы, и прежде всего на попавших в отделения интенсивной терапии. Уровень распространения неврологических симптомов в этой группе может превышать половину заболевших в то время, как информации по пациентам с легкой или бессимптомной формой заболевания гораздо меньше.

Такой дефицит данных ведет к тому, что ученым сложно понять, почему у одних людей возникают неврологические симптомы, а у других нет. В равной степени неясно, насколько продолжительны эти осложнения. У COVID-19 могут быть и другие последствия для здоровья, которые сохраняются месяцами, а некоторые осложнния оставляют переболевшим симптомы на годы.

Инфекция или воспаление?

Но самый неотложный вопрос для многих неврологов состоит в том, почему вообще страдает головной мозг. Закономерности заболеваний довольно последовательны, однако лежащие в их основе механизмы пока неясны.

Ответ на этот вопрос поможет медикам выбрать правильный курс лечения. Скажем, если это прямая вирусная инфекция, поражающая центральную нервную систему, то необходимы противовирусные препараты. Если же коронавирус поразил не центральную нервную систему, то надо применять противовоспалительные средства.

При этом неправильная диагностика заболевания может нанести большой и даже непоправимый вред. Российские исследователи считают, что бессмысленно назначать противовирусные препараты тем, у кого вирус исчез, и очень рискованно – противовоспалительные средства тем, у кого вирус в головном мозге.

Сегодня можно сделать четкий вывод, что SARS-CoV-2 может инфицировать нервные клетки. В опубликованных исследованиях на эту тему показано, что SARS-CoV-2 может инфицировать нейроны, убивая некоторые из них и препятствуя формированию связей между ними. Но остаются вопросы о том, как вирус попадает в мозг человека.

Путь в мозг

Распространенным симптомом коронавирусной инфекции является потеря обоняния, поэтому неврологи предположили, что путем проникновения вирусов может быть обонятельный нерв. Однако многие исследования это категорически отвергают. Ведь если бы вирус проникал подобным путем, то прежде всего, по логике, были бы поражены связанные с ним участки головного мозга, включая обонятельную луковицу. Тем не менее вирусов там не обнаружено.

Между тем патологоанатомы, используя электронную микроскопию, достоверно установили, что вирусы находятся в самом головном мозге. Однако концентрация вирусов отмечалась крайне низкой, и обнаружить их удавалось не всегда и не везде. Скорее всего, отмечают российские специалисты, инфекция в головном мозге незначительна и сосредоточена в основном вокруг кровяных сосудов.

Московские вирусологи согласны с тем, что найти вирус в головном мозге трудно по сравнению с другими органами. Анализы с использованием полимеразной цепной реакции (ПЦР) зачастую не обнаруживают их там, несмотря на высокую чувствительность. Было проведено несколько исследований, но их участники так и не смогли найти частицы вирусов в спинномозговой жидкости, которая окружает головной и спинной мозг. Одной из причин может быть то, что рецептор ACE2[5]5
  АСЕ2 – белок на человеческой клетке, через который вирус проникает внутрь.


[Закрыть] в клетках головного мозга не очень явно выражен.

Глава 4
Парадоксы вакцинации

Появление первых антикоронавирусных вакцин заставило вспомнить историю массовой вариоляции[6]6
  Вариоляция – иммунизация против оспы (от лат. variola — оспа).


[Закрыть]. Например, многие помнят из школьного курса биологии имя британского врача Дженнера, введшего вакцинацию в конце XVIII века. Между тем реальная история прививок несколько иная. Прежде всего, никто не знает, когда и кто впервые применил это мощное противовирусное оружие. Достоверно лишь известно, что на Западе прививки появились в 1721 году, причем сразу в нескольких местах.

В Британию идею вакцинации привезла жена британского посла в Турции. Там во время вспышек черной оспы местные жители втирали оспенную жидкость здоровым людям, после чего те переносили болезнь в относительно легкой форме с редкими летальными исходами. В то же время от обычной оспы гибли до трети заболевших.

Смертники Ньюгейта и обвинитель Салемских ведьм

Турецкий посол вернулся в Лондон как раз в разгар эпидемии 1721 года, и его жена тут же привила своего ребенка, пригласив на необычную процедуру королевского врача. Это произвело на главного медика империи сильное впечатление, он добился разрешения провести эксперимент на нескольких смертниках, которым была обещана жизнь и свобода. Все инфицированные заключенные тюремного замка Ньюгейт выжили, и идея вариоляции стала широко популярной в высшем обществе. Например, в 1722 году привили дочерей наследника престола принца Уэльского.

Тогда же эпидемия достигла восточного побережья Северной Америки США, Бостона. Там проживал священник Коттон Мазер, прославившийся участием в процессах Салемских ведьм, окончившихся сожжением невиновных женщин.

У Мазера был раб, рассказавший, что его негритянское племя давно уже практиковало прививание оспой. Мазер описал новый метод профилактического лечения оспы в журнале Philosophical Transactions of the Royal Society of London. Вариоляция началась в Бостоне в 1721 году усилиями Мазера. Даже несмотря на то, что многих отталкивала возможность умереть после прививания, добровольцев оказалось достаточно, чтобы смертность от оспы резко снизилась.

Надо признать, несмотря на первые вполне удачные результаты, распространение вариоляции на Западе оставалось слабым на протяжении многих десятилетий. Наиболее образованные слои общества – в первую очередь королевские семьи – перенимали эту практику, но их менее образованные подданные ее, мягко говоря, сторонились, часто воспринимая как заговор.

И вся королевская рать

Королевские семьи стали отличной средой распространения вариоляции, потому что, с одной стороны, не были настолько скованы концепциями медицины того времени, чтобы проникнуться духом теории миазмов, а с другой – достаточно хорошо информированы благодаря практикам и наблюдателям (те же дипломаты и их жены) о полезных новинках из-за пределов западного мира.

Хотя вариоляция так и не получила теоретического обоснования в западной медицине до XIX века, устоявшаяся практика такого рода в Европе возникла, хотя, как мы уже отметили, ограничилась самой высшей аристократией. Прослышав об этом, Екатерина II решила воспользоваться новой идеей и, выписав из Англии врача, в 1768 году привилась с его помощью.

Однако в народе отношение к оспопрививанию было настороженным, и хотя каждому вакцинированному полагалась большая премия – рубль серебром, желающих много не находилось.

Дело в том, что до XIX века целый ряд тяжелых заболеваний не носил массового характера в силу традиционного образа жизни большинства людей. Например, аллергии были редки и встречались в основном среди богатых городских жителей. Равным образом полиомиелит почти не давал вспышек: в исторических источниках до XIX века его проще всего увидеть на древнеегипетских изображениях – да и то среди лиц, явно относящихся к самым богатым частям населения.

Причины, по которым бедные массы не показывали эпидемий полиомиелита или массовых аллергий, заключались в том, что простые люди сталкивались со «спусковым крючком» таких болезней очень рано в своей жизни. Пыльца растений, шерсть животных и прочая пыль и грязь в сельской местности прошлого попадали в дыхательные пути ребенка малыми дозами с самого раннего возраста. Его иммунитет «калибровался» на этих «учебных угрозах» и учился не давать слишком сильного иммунного ответа на такие вещи, приберегая его для тех «вторженцев», что начинали размножаться внутри детского организма.