Текст книги "Легенды ГРУ"

Со стороны националистов погибли 156 тысяч участников подполья, были арестованы и осуждены 87 756 человек, вышли с повинной из подполья – около 77 тысяч его участников (были амнистированы)[122]122
  Веденеев Д. Г. Одиссея Василия Кука: военно-политический портрет последнего командующего УПА. Киев, 2007, с. 119–120, 147. Как впоследствии отмечала украинская Правительственная комиссия по изучению деятельности ОУН и УПА, «война УПА была войной гражданской, наибольшая трагедия исторического момента состояла в том, что это была братоубийственная война» (там же, с. 145–146).


[Закрыть].

Необходимо сказать и о неожиданном вираже в службе Петра Ивановича, когда он был без видимой причины понижен в должности до заместителя министра внутренних дел Украины по оперативным вопросам. Произошло это 19 марта 1953 г., а причины столь неожиданного кульбита биографии моего героя находились в Москве.

На прошедшем 5 марта 1953 г. в связи со смертью председателя Совета Министров И. В. Сталина совместном заседании Пленума ЦК КПСС, Совета Министров и Президиума Верховного Совета СССР было принято решение о реорганизации ряда министерств. В частности, Министерство государственной безопасности было ликвидировано, а его оперативные и обеспечивающие подразделения вошли в состав Министерства внутренних дел СССР. Заместителями нового министра внутренних дел СССР Л. П. Берии были назначены С. Н. Круглов, Б. З. Кобулов, И. А. Серов. (Помимо этого, Берия являлся также заместителем председателя Совета Министров СССР и членом Президиума ЦК КПСС.)

В этой связи министром внутренних дел Украины был назначен генерал-лейтенант П. Я. Мешик, а его заместителем по оперативным вопросам – П. И. Ивашутин. Практически в деятельности Петра Ивановича мало что изменилось, за исключением того, что теперь он должен был докладывать о результатах работы чекистских подразделений П. Я. Мешику. Следует, однако, подчеркнуть, что Павел Яковлевич был умным, культурным и далеким от самодурства человеком, при этом обладавшим немалым оперативным опытом и прекрасно знавшим специфику обстановки на Украине.

А тем временем в Москве 11 марта Берия направил на имя председателя Совета Министров СССР Г. М. Маленкова и Первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева письмо, в котором дал удручающую характеристику происходившего в последние годы в МГБ: «Значительная часть чекистских кадров, имеющих опыт, – разгромлена… Необходимо будет рассмотреть материал на арестованных чекистов и в зависимости от результатов принять решение об использовании их на работе в МГБ»[123]123
  Цитируется по: Богданов Ю. Н. Министр сталинских строек. 10 лет во главе МВД. (О С. Н. Круглове). М., 2006, с. 446.


[Закрыть].

И действительно, из-под ареста были освобождены и возвращены на работу многие чекисты, арестованные при В. С. Абакумове и С. Д. Игнатьеве, что, впрочем, пагубно сказалось на судьбе многих из них после «разоблачения банды Берии» в июле того же года.

Была образована следственная группа для пересмотра ряда особо важных дел: «арестованных сотрудников МГБ» (в созданную 13 марта группу вошел полковник О. М. Грибанов), «дела врачей», «арестованных МГБ Грузинской ССР группы местных работников» (т. н. «мингрельское дело»).

И уже 3 апреля о результатах проведенной проверки «дела врачей» Берия доложил Президиуму ЦК КПСС. На основе его доклада было принято решение о полной реабилитации и освобождении обвиняемых и членов их семей (всего 37 человек). Несколько позже последовали и другие освобождения из-под ареста и от надуманных ложных обвинений.

Берия заверил Президиум ЦК о том, что в МВД «проводятся меры, исключающие возможность повторения впредь подобных извращений в работе».

Позднее Президиум ЦК постановил, что «ввиду допущенных серьезных ошибок в руководстве бывшим МГБ» невозможно оставить на посту секретаря ЦК С. Д. Игнатьева[124]124
  Богданов Ю. Н. Министр сталинских строек. 10 лет во главе МВД. М., 2006, с. 446–447.


[Закрыть].

Пункт IX Постановления Президиума ЦК КПСС от 10 апреля 1953 г. гласил: «Одобрить проводимые т. Берией Л. П. мероприятия по вскрытию преступных действий, совершавшихся на протяжении ряда лет бывшим МГБ СССР, выражавшихся в фабрикации и фальсификации дел на честных людей, а также мероприятия по исправлению последствий нарушения советских законов, имея в виду, что эти меры направлены на укрепление Советского государства и социалистической законности»[125]125
  Реабилитация: Как это было. Март 1953 – февраль 1956. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы. Том I. М., 2000, с. 23.


[Закрыть].

Мы привели эти факты для того, чтобы еще раз подчеркнуть, что пересмотр следственных дел бывшего НКГБ-МГБ начался задолго до XX съезда КПСС.

Однако положение в органах госбезопасности в свете приводимых документов по-прежнему продолжало оставаться сложным и напряженным.

В июне 1953 г. последовал вызов Петра Ивановича в Москву, где ему было объявлено об освобождении с 16 июня от занимаемой должности «в связи с переводом на другую работу» – 27 июля он был назначен заместителем начальника 3-го управления (военная контрразведка) МВД СССР.

В завершение данной главы необходимо обратить внимание и на следующие драматические события, имевшие еще долгие последствия для всей жизни страны.

26 июня 1953 г. на заседании Президиума Совета Министров СССР в Кремле был арестован Л. П. Берия. (Сообщения в печати о снятии Л. П. Берии и назначении министром внутренних дел СССР С. Н. Круглова появилось только 29 июня.)

Одновременно с арестом Берии был произведен и арест ряда его заместителей и руководящих работников МВД СССР. Так, в Киеве военными был арестован министр П. Я. Мешик, в Берлине – начальник 3-го управления С. А. Гоглидзе, суд над которыми как «участниками банды Берии» состоялся в декабре 1953 г., причем большинство обвиняемых были приговорены к «высшей мере социальной защиты» (расстрелу). «Приспешников» В. С. Абакумова та же участь ждала через год.

В приложение к протоколу заседания Президиума ЦК КПСС от 26 июня 1953 г. «К решению вопроса о Берии» присовокуплен проект доклада Г. М. Маленкова, в котором содержится целый ряд обвинений, в том числе и следующее: «Враги хотели поставить органы МВД над партией и правительством. Задача состоит в том, чтобы органы МВД поставить на службу партии и правительству, взять эти органы под контроль партии… Задача состоит в том, чтобы не допустить злоупотребления властью».

Однако документы свидетельствуют о том, что высший партийный орган – ЦК ВКП (б) – в начале 50-х годов не только был информирован о деятельности органов МГБ, но и принимал непосредственное участие в формировании их политики. Но контроль этот в значительной мере был персонифицированным, сосредоточенным в руках Генерального (Первого) секретаря ЦК.

Позднее это обстоятельство замалчивалось высшим партийным руководством с целью вывести себя из-под возможной критики, что стало основой и причиной сокрытия многих исторических событий и фактов и что вело к искажению исторической правды.

26 июня министром внутренних дел СССР был назначен Сергей Никифорович Круглов (а новым министром внутренних дел Украины стал Т. А. Строкач).

Часть IV. В Комитете государственной безопасности СССР

Беспристрастная история вынесет свой приговор, более снисходительный, нежели осуждение современников.

Николай II. Из письма военному министру В. А. Сухомлинову 11 июня 1915 г.

Политическое решение о выделении структур органов госбезопасности из МВД СССР в самостоятельное ведомство было принято Президиумом ЦК КПСС 8 февраля 1954 г. на основании записки министра внутренних дел С. Н. Круглова в Президиум ЦК КПСС. В ней, в частности, подчеркивалось: «Существующее организационное построение Министерства внутренних дел СССР и его органов громоздко и не в состоянии обеспечить должного уровня агентурно-оперативной работы в свете задач, поставленных перед советской разведкой Центральным комитетом КПСС и Советским правительством.

В целях создания необходимых условий для улучшения разведывательной и контрразведывательной работы считаем целесообразным выделить из Министерства внутренних дел СССР оперативно-чекистские управления и отделы и на их базе создать Комитет по делам государственной безопасности при Совете Министров СССР»[126]126
  Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. Справочник. Документы. М., 2003, с. 684.


[Закрыть].

13 марта 1954 г. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ об образовании КГБ при Совете Министров СССР.

Сам текст Указа был предельно лаконичен:

«Образовать Комитет государственной безопасности при Совете министров СССР.

Председатель Комитета входит в состав Совета министров с правом решающего голоса».

Первым председателем КГБ был назначен уже известный читателю первый заместитель министра внутренних дел СССР генерал-полковник Иван Александрович Серов. Главную роль в этом назначении, чего в своих мемуарах не скрывает и сам Серов, сыграла его совместная работа на Украине в 1939–1941 гг. и в последующие годы с Секретарем ЦК КПСС Н. С. Хрущевым.

Отметим, что по формально-кадровым основаниям и соображениям Серов, безусловно, подходил на эту должность. И, в принципе, не обманул ожиданий Хрущева по «перестройке» работы органов госбезопасности.

В этой связи представляется необходимым познакомить читателя с личностью первого председателя КГБ СССР.

Серов, бесспорно, обладавший некоторыми как организационными, так и административно-аппаратными способностями, быть может, даже талантами, исполнительностью, дисциплинированностью, не был обделен и чрезмерным самолюбием и самомнением.

При этом в действительности сам И. А. Серов был весьма далек от того образа «крутого профессионала», который пытается создать у читателя публикатор его дневников А. Е. Хинштейн.

Следует подчеркнуть, что непосредственно с разведывательной и контрразведывательной работой Серов сталкивался лишь в период с сентября 1939-го по 17 апреля 1941 г. (когда он занимал должность министра внутренних дел Украинской ССР), а также с ноября 1944 г. по май 1945 г. (когда он являлся уполномоченным НКВД СССР по 1-му Белорусскому фронту). В этот период времени он действительно тесно общался с начальником УВКР «Смерш» фронта А. А. Вадисом (подобно многим другим генералам «Смерша» в декабре 1953 г. Вадис будет уволен из органов МВД «по фактам дискредитации» и лишен генеральского звания). В остальной период с апреля 1941 по ноябрь 1944 г., И. А. Серов фактически исполнял обязанности «генерала для особых поручений» при наркоме НКВД СССР Л. П. Берии. В дальнейшем, оставаясь заместителем, с 24 февраля 1947 г. – первым заместителем министра внутренних дел СССР С. Н. Круглова, он, до 11 марта 1953 г. не имел никакого отношения ни к органам госбезопасности, ни к оперативной работе.

Генерал-полковник В. И. Алидин вспоминал, что в середине 1952 г. ему, как члену парткома МГБ, было поручено познакомиться с работой парторганизации Особого совещания при министре. Секретарь парторганизации показала ему протоколы заседаний Особого совещания, и он обратил внимание, что на многих из них стояла единственная подпись – «И. Серов»[127]127
  Алидин В. И. Государственная безопасность и время. М., 1997, с. 97.


[Закрыть].

Не касаясь личных качеств Серова, отметим только, что в воспоминаниях современников имеется немало свидетельств его резкости, грубости и своеволия.

Отметим и еще одну деталь, которую и не скрывает в своих мемуарах И. А. Серов и которая имела самое непосредственное отношение как к становлению КГБ при СМ СССР, судьбам некоторых его руководящих сотрудников, а также к рождению многочисленных мифов о «Смерше», по сей день кочующих по страницам многих российских периодических изданий.

Может быть, вследствие пережитых унижений от Абакумова Серов крайне негативно, необъективно относился к военным контрразведчикам. На особые отделы фронтов, писал он, «были Абакумовым назначены малограмотные особисты, как в общеобразовательном плане… так и в военном ничего не знают… Раз они не могут организовать как следует работу по выявлению шпионов и диверсантов в частях и в тылу войск, то все это должны чем-то восполнить, чтобы «показать» видимость и работы и «свои успехи»[128]128
  Серов И. А. Записки из чемодана. Тайные дневники первого председателя КГБ… М., 2016, с. 161–162.


[Закрыть]. Однако столь субъективное мнение опровергается архивными документами НКВД – КГБ СССР – ФСБ России. В частности, читатель уже мог убедиться в «объективности» характеристики, данной И. А. Серовым герою нашего повествования.

Таким образом, сам Серов является автором первой послеправды[129]129
  В 2016 г. составители Оксфордского словаря выбрали термин послеправда (англ. – post-truth) в качестве слова года, тем самым подчеркивая значительное распространение обозначаемого им явления.


[Закрыть] о «Смерше». Этот неологизм означает стремление к формированию общественных настроений посредством распространения информации, оперирующей не фактами, а эмоциями человека, знакомящегося с ней. Сущность феномена «послеправды» заключается в том, что источнику (распространителю) информации «объективные факты менее важны, чем обращение к эмоциям и личным убеждениям ее получателей»[130]130
  «Постправда» стала словом года по версии Оксфордского словаря. // www.bbc.com/russian/news-37995176. (Дата обращения 23.12.2017.)


[Закрыть]. Особенно широкое распространение механизм формирования послеправды получил в сфере массовой информации. То есть речь идет о целенаправленном манипулировании общественным мнением и настроениями различных социальных групп населения.

По сути, мы имеем дело с известной ситуацией «двух правд», когда имеются две или большее количество версий исторического процесса, но для распространителя важно, чтобы была признана, усвоена его версия, вне зависимости от того, насколько правдиво она отражает и трактует реальные факты, события. И в геополитическом соперничестве, и в информационном противоборстве каждая из участвующих в нем сторон стремится утвердить подлинность именно своего взгляда, своей трактовки исторического прошлого. Американский историк Джозеф Найт так охарактеризовал эту ситуацию: «В информационный век побеждает тот, чья история убедительнее, чья история способна привлечь людей».

Механизм формирования послеправды давно применялся в сфере идеологической борьбы и информационного противоборства между государствами. Что получило на Западе официальное признание в виде концепции психологической войны.

В результате инициированной Серовым новой «чистки» кадров не скомпрометированными остались лишь три начальника фронтовых управлений контрразведки «Смерш»: Н. И. Железников, Д. И. Мельников[131]131
  Железников Николай Иванович (1906–1974) – генерал-лейтенант. В РККА с 1931 г. В 1938 г. окончил Военную академию механизации и моторизации РККА. В органах военной контрразведки с февраля 1939 г. В годы Великой Отечественной войны – начальник УКР «Смерш» Брянского – 2-го Прибалтийского фронтов (1943–1945). Затем – начальник ОКР «Смерш» по Горьковскому военному округу (1945–1946), УКР МГБ СССР по Северной группе войск (1946–1950), УКР МГБ – МВД СССР по Группе советских оккупационных войск в Германии (1950–1953), Особого отдела Закавказского военного округа. В 1962–1966 гг. – начальник факультета № 1 Высшей школы КГБ при СМ СССР.
  Мельников Дмитрий Иванович (1906–1956) – генерал-лейтенант. Службу в органах ОГПУ начал в 1928 г. красноармейцем. В органах военной контрразведки с 1931 г. В годы Великой Отечественной войны – начальник особых отделов 7-й отдельной армии, Волховского (1941–1942, 1943) и Ленинградского (1942), УКР «Смерш» Волховского (1943–1944), Карельского (1944), Резервного (1945), 1-го Дальневосточного (1945) фронтов, затем до 1955 г. – начальник территориальных органов военной контрразведки.


[Закрыть] и П. И. Ивашутин.

Думается, что Серов не мог все же не испытывать определенного психологического дискомфорта от осознания того факта, что четыре его непосредственных предшественника – Г. Г. Ягода, Н. И. Ежов, Л. П. Берия, В. Н. Меркулов были расстреляны как «враги народа», а пятый – В. С. Абакумов – еще находился под следствием, то есть во власти подчиненных Серову следователей. Сам он в своих воспоминаниях без обиняков признавал, что дело «банды Абакумова» проходило полностью под его контролем, в отличие от «дела Берии»[132]132
  Серов И. А. Записки из чемодана. Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти… с. 466.


[Закрыть], которым занимались следователи Прокуратуры СССР.

Согласно решению Президиума ЦК КПСС на Комитет государственной безопасности при СМ СССР возлагались следующие задачи:

а) ведение разведывательной работы в капиталистических странах;

б) борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью иностранных разведок внутри СССР;

в) борьба с вражеской деятельностью разного рода антисоветских элементов внутри СССР;

г) контрразведывательная работа в Советской армии и Военно-Морском флоте;

д) организация шифровального и дешифровального дела в стране;

е) охрана руководителей партии и правительства.

Помимо этого, в партийном решении была сформулирована и главная задача: «В кратчайший срок ликвидировать последствия вражеской деятельности Берии в органах государственной безопасности и добиться превращения органов госбезопасности в острое оружие нашей партии, направленное против действительных врагов нашего социалистического государства, а не против честных людей»[133]133
  Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. Справочник. Документы. М., 2003, с. 151.


[Закрыть].

Приказом председателя КГБ при СМ СССР от 18 марта 1954 г. была определена следующая структура нового ведомства, в котором, не считая вспомогательных и обеспечивающих подразделений, были образованы:

Первое Главное управление (ПГУ, разведка за границей),

Второе Главное управление (ВГУ, контрразведка),

Третье Главное управление (военная контрразведка),

Четвертое управление (борьба с антисоветским подпольем, националистическими формированиями и враждебными элементами),

Пятое управление (контрразведывательная работа на особо важных объектах),

Шестое управление (контрразведывательная работа на транспорте),

Седьмое управление (наружное наблюдение),

Восьмое Главное управление (шифровально-дешифровальное),

Девятое управление (охрана руководителей партии и правительства),

Десятое управление (Управление коменданта Московского Кремля),

Следственное управление.

В целом эта структура раскрывает функции и задачи нового союзно-республиканского ведомства.

При образовании КГБ при СМ СССР 17 марта 1954 г. генерал-лейтенант П. И. Ивашутин назначается начальником его 5-го управления, на которое возлагались задачи обеспечение безопасности стратегических и особо важных промышленных объектов (предприятий оборонно-промышленного, ядерно-оружейного и ракетно-космического комплексов), которые являлись объектом первоочередных разведывательных и иных подрывных устремлений западных спецслужб.

Петру Ивановичу предстояло определиться как с самими объектами, требующими контрразведывательной защиты со стороны органов безопасности, так и со стоящими перед управлением задачами, вытекающими из условий дислокации объектов, особенностей их производственных циклов и условий, с чем он был отчасти знаком на примере Украинской ССР.

Генерал армии Ивашутин с сотрудниками

Благодаря этому назначению, несмотря на то, что Петр Иванович пробыл на этом посту всего около трех месяцев, оно позволило ему хорошо изучить структуру промышленности СССР, лично познакомиться со многими ее ведущими руководителями, «командирами» производств.

Однако менее чем через три месяца, уже 7 июня 1954 г., П. И. Ивашутин назначается заместителем Председателя Комитета государственной безопасности…

Прежде чем рассказать о деятельности Петра Ивановича на этом ответственном и важном посту, представляется необходимым кратко охарактеризовать некоторые события последующих лет, как оказывавшие самое непосредственно влияние на деятельность КГБ при СМ СССР в целом, так и на обстановку в стране, а порой – и за границей. Непосредственным современником и участником многих из которых предстояло стать П. И. Ивашутину.

Задачи внешней разведки КГБ при СМ СССР были конкретизированы в решении ЦК КПСС от 30 июня 1954 г. «О мерах по усилению разведывательной работы органов государственной безопасности за границей». Оно требовало сосредоточить усилия на организации работы в ведущих западных странах США и Великобритании, являвшихся давними геополитическими соперниками России, а также на «используемых ими для борьбы против Советского Союза странах, – в первую очередь Западной Германии, Франции, Австрии, Турции, Иране, Пакистане и Японии».

В том же году Совет Министров СССР утвердил «Положение о Первом главном управлении КГБ», которое определяло его функции, задачи, структуру, штаты.

В июне 1954 г. для «постановки первоочередных задач» было проведено Всесоюзное совещание руководящих работников КГБ, на котором И. А. Серов выступил с разъяснением установок Президиума ЦК КПСС для деятельности органов госбезопасности, их роли и места в системе советского государственного управления.

Подчеркнем, что образование КГБ при СМ СССР знаменовало собой действительно серьезный шаг по утверждению законности в нашей стране, хотя сам принцип законности неотделим от существующей системы права, имеющегося законодательства. А последнее, и, прежде всего, уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, также претерпело существенные изменения в конце 50-х годов, на чем мы подробнее остановимся далее.

На момент образования КГБ его органы должны были руководствоваться уголовными кодексами союзных республик СССР 1920-х годов. Уголовный кодекс Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР), например, был принят еще 5 марта 1926 г. Непосредственно органы госбезопасности должны были руководствоваться диспозициями составов «контрреволюционных преступлений», предусмотренных печально известной статьей 58, имевшей 18 частей – различных составов преступлений: от шпионажа, диверсии, вредительства, террора (терроризма) до антисоветской агитации и пропаганды (статья 58.10).

В соответствии с Постановлением ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему укреплению социалистической законности и усилению прокурорского надзора» от 19 января 1955 г. было разработано Положение о прокурорском надзоре в СССР (утверждено Указом Президиума Верховного Совета СССР 24 мая 1955 г.). Для осуществления надзора за следствием в органах КГБ в Прокуратуре СССР был создан специальный отдел.

Позднее, в 1959–1960 гг., была изменена и система уголовного права Советского Союза.

В этой связи однозначно недопустимо отождествлять КГБ СССР с его историческими предшественниками НКВД-НКГБ и МГБ. В то же время деятельность органов КГБ в 1950–1960-е годы не была свободна и от влияния элементов субъективизма и волюнтаризма, хотя именно в этот период утверждается прокурорский и партийно-государственный контроль за их работой, о чем подробнее будет сказано далее.

Почему же во второй половине XX века КГБ СССР считался – и вполне заслуженно! – одной из сильнейших спецслужб мира?

Основная причина этого, на наш взгляд, заключена в его структуре и функциях, объединявших многие направления обеспечения безопасности страны – разведку, контрразведку, военную контрразведку, борьбу с терроризмом, диверсиями и вредительством, охрану государственных тайн и государственных границ, раскрытие и расследование преступных посягательств, что создавало функциональные, организационные и управленческие предпосылки для достижения максимального аккумулирующего результата вследствие известного синергетического эффекта.

И одним из подлинных создателей и строителей КГБ при СМ СССР был Петр Иванович Ивашутин, хотя отдельные его предложения и наработки не встречали немедленной поддержки и реализации, поскольку они опережали свое время, уровень постижения руководством КГБ СССР и страны в целом подлинной сути разворачивавшихся в мире глобальных процессов геополитического соперничества.

Подчеркнем, что в 1950–1954 гг. западные спецслужбы предпринимали активные попытки заброски в СССР своих агентов морским, воздушным и сухопутным способами. Так, только на территорию Краснодарского края в мае 1950 г., 2 мая 1952 г., 4 сентября 1953 г. и 9 мая 1954 г. было заброшено 5 групп агентов (10 человек). Иностранные агенты также арестовывались в Хабаровском крае и Мурманской области. А всего к 1958 г. органами госбезопасности СССР были арестованы 158 агентов иностранных спецслужб, заброшенных различными путями из-за рубежа.

Разумеется, сказывались на эффективности деятельности органов государственной безопасности и отдельные трудности объективного и субъективного порядка, ошибки, трагедии и даже предательства.

Следует подчеркнуть, что образование КГБ при СМ СССР сопровождалось тяжелой «родовой травмой» – раскрытием многочисленных нарушений законности, вершившихся его историческими предшественниками – НКВД, НКГБ и МГБ в 1930-х – начале 1950-х годов.

Отметить эти обстоятельства необходимо еще и потому, что П. И. Ивашутину приходилось непосредственно организовывать работу вверенных ему подразделений с учетом данных фактов еще задолго до известного «секретного» доклада Н. С. Хрущева делегатам XX съезда КПСС.

Сразу после сообщения об аресте Л. П. Берии как «врага народа» (сообщение о чем появилось в СМИ 10 июля 1953 г.) в органы прокуратуры и ЦК КПСС стали поступать многочисленные заявления и жалобы осужденных и их родственников по поводу пересмотра уголовных дел, и применения незаконных методов в процессе ведения следствия.

В записке в Президиум ЦК КПСС Генерального прокурора СССР Р. А. Руденко и министра внутренних дел С. Н. Круглова от 19 марта 1954 г. отмечалось, что в лагерях, колониях и тюрьмах содержатся 467 946 осужденных за контрреволюционные преступления граждан[134]134
  Согласно справкам Спецотдела МВД СССР от 11 декабря 1953 г., всего за период 1921–1953 гг. по материалам органов ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД в судебном и внесудебном порядке были осуждены 4 060 306 человек (в 1921–1929 гг. – 208 863 человека, 1930–1936 гг. – 1 391 093 человека, 1937–1938 гг. – 1 344 923 человек, в 1939‑1953 (первое полугодие) гг. – 1 115 427 человек).
  Из общего числа осужденных 799 455 человек были приговорены к высшей мере наказания, остальные – осуждены к лишению свободы, ссылке и высылке, иным мерам наказания (выдворению за границу, принудительному лечению, к исправительно-трудовым работам, осуждены условно).
  Из общего числа 1 115 427 осужденных за контрреволюционные преступления в период 1939 – первая половина 1953 гг. на годы Великой Отечественной войны приходятся 476 617 осужденных. Подробнее см.: ГУЛАГ (Главное управление лагерей). 1917‑1960. М., 2000, с. 431–434; Реабилитация: Как это было. Март 1953 – февраль 1956. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы. Том I. М., 2000, с. 76–77.
  В целом же, после выхода книги О. Б. Мозохина «Статистические сведения о деятельности органов ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ (1918–1953 гг.)» (М., 2016), в совокупности с другими источниками, эта трагическая тема отечественной истории представляется получившей исчерпывающее освещение.


[Закрыть], немалую долю среди которых составляли предатели, каратели и пособники немецко-фашистских оккупантов. И, помимо этого, еще находятся в ссылке после отбытия основного наказания за контрреволюционные преступления 62 462 человека.

В указанной записке подчеркивалось, что с августа 1953 по 1 марта 1954 г. в органы прокуратуры поступило 78 982 обращения граждан с ходатайствами о реабилитации, в связи с чем предлагалось создать специальную комиссию по пересмотру дел осужденных.

ЦК КПСС информировался и о том, что в «особом порядке» – Особым совещанием (ОСО) при наркоме/министре внутренних дел и госбезопасности в 1934–1953 гг. был осужден 442 531 человек, большинство из них – по «политическим обвинениям». (Эти лица были включены в ранее указанное общее число осужденных, но данное обстоятельство специально выделяется нами именно в связи с особыми условиями вынесения «приговоров» во «внесудебном порядке», в нарушение Конституции СССР 1936 г.). В 1941–1944 гг. ОСО рассматривались также дела на разоблаченных агентов германских спецслужб, фашистских карателей и пособников оккупантов. Из этого общего числа осужденных ОСО за 19 лет его существования (оно было ликвидировано 1 сентября 1953 г.) к высшей мере наказания были приговорен 10 101 человек, к лишению свободы на различные сроки – 360 921, к ссылке и высылке – 67 539 человек[135]135
  Реабилитация: Как это было. Март 1953 – февраль 1956. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы. Том I. М., 2000, с. 72.


[Закрыть].

На основании предложения Генерального прокурора СССР Р. А. Руденко и министра внутренних дел СССР С. Н. Круглова Президиум ЦК КПСС мае 1954 г. принимает решение об образовании Центральной и республиканских, областных комиссий по рассмотрению жалоб и ходатайств граждан, осужденных за «контрреволюционные» преступления (статья 58 УК РСФСР 1926 г.). Эти комиссии были наделены правом пересмотра «приговоров» Коллегии ОГПУ, а также Особого Совещания НКВД – МГБ СССР. Помимо этого, были образованы Выездные комиссии Президиума Верховного Совета СССР (всего их было образовано 97), наделенные правом объявления амнистии в отношении осужденных рядовых граждан и коммунистов, но не номенклатурных партийных работников.

О результатах работы Центральной комиссии Р. А. Руденко докладывал Президиуму ЦК КПСС 29 апреля 1955 г., что комиссией были пересмотрены уголовные дела на 237 412 осужденных граждан, при этом было отказано в смягчении наказания 125 202 проходившим по ним лицам.

В то же время были отменены приговоры или прекращены уголовные дела в отношении 8973 человек, что означало их реабилитацию, были освобождены из мест лишения свободы 21 797 человек, отменена ссылка 1371 осужденному. Помимо этого были сокращены сроки наказания 76 344 осужденным и в отношении 2891 из них были переквалифицированы обвинения на менее тяжкие составы преступлений[136]136
  Реабилитация: Как это было. Март 1953 – февраль 1956. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы. Том I. М., 2000, с. 213.


[Закрыть].

На основании выявленных Центральной комиссией многочисленных фактов нарушения принципов и норм ведения следствия, в КГБ СССР, КГБ союзных и автономных республик Союза ССР, управлениях КГБ по краям и областям были образованы аналогичные комиссии с участием работников Прокуратуры СССР для пересмотра следственных и уголовных дел, наделенные правом пересмотра решений несудебных «двоек» и «троек», действовавших в 1937–1938 гг. В результате работы этих комиссий вскрывались многочисленные факты нарушения законности в ходе следствия и необоснованного привлечения к уголовной ответственности граждан, что влекло пересмотр их дел, снятие обвинений либо смягчение формулировок обвинения с досрочным освобождением осужденных.

В связи с выявленными в процессе пересмотра уголовных дел многочисленными фактами нарушений социалистической законности, в конце 1955 г. была образована специальная Комиссия Президиума ЦК КПСС во главе с секретарями ЦК П. Н. Поспеловым и А. Б. Аристовым для изучения и оценки деятельности органов НКВД-НКГБ-МГБ-МВД СССР в 30–50-е годы[137]137
  Подробнее о работе этой комиссии см.: Реабилитация: Как это было. Февраль 1956 г. – начало 1980-х годов. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы. Том II. М., 2003; Доклад Н. С. Хрущева о культе личности Сталина на XX съезде КПСС. Документы. М., 2002.


[Закрыть].

Подчеркнем и следующие важные обстоятельства: по вскрывавшимся в процессе пересмотра уголовных дел фактам, а также по результатам следствия в отношении высокопоставленных работников органов госбезопасности, началось выявление и привлечение к ответственности лиц, непосредственно виновных в грубых нарушениях социалистической законности.

19 апреля 1954 г. Президиум ЦК КПСС принял постановление «Об освобождении из ссылки на поселение ранее осужденных за антисоветскую деятельность» лиц, осужденных на срок до 5 лет.

3 августа 1954 г. Постановлением Совета Министров СССР были сняты административные ограничения со спецпоселенцев-кулаков. Президиумом Верховного Совета СССР принимались и иные указы, отменявшие различного рода репрессивно-дискриминационные меры в отношении отдельных категорий советских граждан[138]138
  Подробнее см.: Хлобустов О. М. КГБ СССР 1954–1991 гг. Тайны гибели Великой державы. М., 2012, с. 41–62.


[Закрыть].

В ознаменование десятилетия Победы советского народа в Великой Отечественной войне 17 сентября 1955 г. был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны», в соответствии с которым подлежали освобождению от наказания военнослужащие РККА и ВМФ, осужденные за сдачу в плен.

29 октября 1955 г., через месяц после установления дипломатических отношений с Федеративной Республикой Германией, в порядке «жеста доброй воли» Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «О досрочном освобождении и репатриации немецких военнопленных, осужденных за военные преступления».

Необходимо также подчеркнуть, что критика деятельности органов госбезопасности в 1930–1950-е годы, начатая в июне 1953 г. и продолженная в феврале 1956 г. в докладе Н. С. Хрущева делегатам XX съезда КПСС о культе личности Сталина и его последствиях, оказала самое непосредственное воздействие на формирование, комплектование и деятельность органов КГБ в целом. При этом имевшая как позитивные, так и негативные последствия.